Путь царей. И-цзин для правителя

Этот гадательный текст, после многовековой обработки его в комментаторских школах, был использован политическими деятелями Китая и Японии. Например, Лакупри приходит к выводу, что перед нами «словарь, в котором под 64 словами изложено нечто вроде государствоведения»[14].

Известно, что в древности в обязательную программу обучения входили «Ли цзи» («Книга правил») и «Юэ цзин» («Книга музыки») в весенних и в осенних курсах, а «Ши цзин» («Книга песен») и «Шу цзин» («Книга истории») – в летних и в зимних курсах. Согласно Цзин Фану, 60 гексаграмм распределяются по году и каждому дню соответствует одна черта. Оставшиеся же четыре гексаграммы, а именно: Чжэнь, Ли, Дуй, Кань (№ 51, 30, 58, 29), управляют не временем, а пространством.

Значение «Книги перемен», которое мы находим в тексте Конфуция, и есть искомое ее значение. Оно только впервые рационально выражено в письменном виде Конфуцием. Поэтому в положение Чжу Си, приведенное в начале данной главы, необходимо внести поправку. «Книга перемен» была создана для гадания, но вернее – как философская система, которую Конфуций оформил логически, придав ей именно тот смысл, который был в нее вложен с самого начала Фу-си и Вэнь-ваном.

Лишь благодаря школе Конфуция «И-цзин» стала известна, конфуцианцы впервые рационально, логически оформили в письменном виде её содержание и с этого времени ученые и вельможи начали почитать и признавать эту книгу. Главный контингент читателей комментаторской литературы составляли люди, готовившиеся к государственным экзаменам на должность чиновника, которые лишь в обязательном порядке, а не по своим интересам изучали текст «Книги перемен».

Пи Си-жуй пишет: «О том, что Фу-си создал "И [цзин]" и ниспослал учение, смысл которого в том, чтобы выправить отношения государя и подданного, отца и сына, мужа и жены»[15]. Все политическое значение создания «Книги перемен» сводится к тому, чтобы при ее помощи утвердить дифференциацию общества. Хотя впоследствии эта руководящая мысль и была забыта, тем не менее вся суть поучения, возводимого к Фу-си, состоит в том, чтобы привести в порядок человеческие отношения и выяснить путь царей.

Арлез приходит к выводу, что «Книга перемен» – это памятная книжка какого-то политика, которую другой политик превратил в гадательный текст[16].

1.4. Структура книги

«У Бога нет структуры, как нет у него и атрибута многочисленности. Он бесструктурен и в конечном счете прост».

Рамбам

«Чжоу-и» состоит из двух иероглифов: чжоу – это «оборот, круг, цикл, везде, повсюду, полный, исчерпывающий»; и – «перемена, метаморфоза». Соответственно сочетание «Чжоу-и» означает «Исчерпывающий цикл перемен». Поскольку конфуцианцы включили «Чжоу-и» в свой канон, их уважительно стали именовать «Канон перемен» («И-цзин»).

«И-цзин» включает в себя каноническую часть в двух разделах: 1) собственно «И-цзин» и 2) комментирующую часть – «И чжуань» (или «Ши и» – «Десять крыльев», то есть семь комментариев – чжуань, три из которых имеют по два раздела), в которой важнейшее значение имеет «Си цы чжуань» («Великая традиция»).

В основной текст входят следующие двенадцать составных частей:

I. Название гексаграммы, гуа мин. Позднее были приписаны названия составляющих ее тригамм.

II. Гадательная формула, выраженная при помощи четырех терминов («качеств»), так называемая сы дэ: юань (начало), хэн (проницание, развитие), ли (благоприятность, определение) и чжэн, или чжэнь (стойкость, бытие), – либо присутствуют полностью или частично, либо отсутствуют.

III. Афоризмы по поводу гексаграммы в целом, гуа цы. Они иногда включают в себя «четыре качества» или одно из четырех основных мантических предсказаний (счастье, несчастье, раскаяние, сожаление).

IV. Афоризмы при отдельных чертах, сяо цы, или яо цы.

V. Комментарий «Туань чжуань» («Традиция суждений»): гексаграмма рассматривается со стороны составляющих ее тригамм, черт и т. п.

VI. Великий комментарий образов «Да сян чжуань» («Традиция образов»), где гексаграмма рассматривается с точки зрения образов тригамм, ее составляющих, и дается указание этического порядка.

VII. Малый комментарий образов «Сяо сян чжуань». Он представляет собою комментаторские приписки к афоризмам при отдельных чертах. Объяснения в нем даются главным образом применительно к технике гадания, основываются на структуре гексаграммы.

VIII. Комментарий к афоризмам, «Си цы чжуань», или «Да чжуань» – «Великий комментарий» («Традиция афоризмов», «Великая традиция»): несистематическое собрание коротких параграфов, в котором излагаются основы философской концепции «Книги перемен», техника гадания по книге и история культуры Китая в глубокой древности. Она делится на две части; и в тематическом, и в стилистическом отношении это отнюдь не единый текст, а скорей собрание коротких высказываний о «Книге перемен» в целом, на разные темы и со стороны разных ицзинистов. Именно «Великий комментарий» оказал наибольшее влияние на философов, связанных с «Книгой перемен».

IX. Толкование тригамм «Шо гуа чжуань» («Традиция объяснения тригамм»).

X. Толкование порядка гексаграмм «Сюй гуа чжуань» («Традиция о последовательности гексаграмм»): развивается и аргументируется последовательность расположения гексаграмм в «Книге перемен».

XI. Разные суждения о гексаграммах «Цза гуа чжуань» («Различные традиции о гексаграммах»). Большой ценности он не представляет, не внося ничего качественно нового.

XII. Глосса[17], по-китайски «Вэнь янь чжуань» («Традиция о знаках и словах»), в которой дается объяснение терминов текста первых двух гексаграмм. Это очень пестрый текст, полный повторений, по существу, теряется в море аналогичных комментаторских глосс, и он остался бы незамеченным, если бы молва не связала его с именем Конфуция.

«Корпус», т. е. сама основа, состоит из 64 гексаграмм с присоединенными к каждой из них изречениями, афоризмами; «крылья» появились позднее и являются своего рода приложениями, дополнениями к основе.

Ба гуа. В «Си цы чжуани» система трактуется как учение о замкнутой, состоящей из 64 основных ситуаций структуре постоянно и циклически изменяющегося мира: «Перемены имеют Великий предел (тай цзи). Это рождает двоицу образов [инь и ян]. Двоица образов рождает четыре символа (сы сян). Четыре символа рождают восемь тригамм (ба гуа)»[18].

Центральную роль в этой системе играют 8 тригамм (ба гуа) – сочетания из трех черт, считающиеся половинными компонентами гексаграмм и знаменующие собой восьмеричный набор универсалий. Вначале существовало 8 символов, называемых «ба-гуа», или «восемь тригамм». Эти тригаммы представляют собой 8 главных явлений природы, наблюдаемых человеком, которыми являются Небо, Земля, Огонь, Вода, Гора, Озеро, Гром, Ветер. Впоследствии на основе этих 8 тригамм, располагаемых одна над другой, были созданы 64 гексаграммы. Чэн И-чуань пишет: «Когда в глубокой древности совершенномудрые люди начертали впервые восемь тригамм, то в них уже были выражены три мировые силы: Небо – Земля – Человек. Начав с них, они удвоили эти тригаммы, чтобы в них полностью выразить то, что проходит как изменчивость во всем мире».

Л. Вигер пишет: «Восемь тригамм образуют базис системы. Они составлены из целых и прерванных линий. И больше никакой тайны. Всевозможные комбинации из двух элементов в тригаммах – и это все. Эти тригаммы часто приписываются легендарному Фу-си. Это сказка, изобретенная для того, чтобы вызвать к ним большее уважение. Во всяком случае Чжоуский ван – изобретатель 64 гексаграмм, образованных комбинированием этих восьми тригамм по две. Я обращаю внимание именно на этот пункт, который является ключом тайны. Гексаграммы – это не тригаммы, сплавленные воедино; это – две тригаммы, расположенные по вертикали, одна над другой, из которых вторая (верхняя) считается покоящейся над первой (нижней). Существуют изменения в гексаграмме от нижней тригаммы к верхней; отсюда Название И—"Перемены", которое носит вся система. Именно сущность и смысл превращений интерпретирует гадатель и применяет их к предложенному вопросу»[19].

Цянь – творчество, крепость, небо, отец;

Кунь – исполнение, самоотдача, земля, мать;

Чжэнь – возбуждение, подвижность, гром, первый сын;

Кань – погружение, опастность, вода, второй сын;

Гэнь – пребывание, незыблемость, гора, третий сын;

Сюнь – утончение, проникновенность, ветер (дерево), первая дочь;

Ли – сцепление, ясность, огонь, вторая дочь;

Дуй – разрешение, радостность, водоем, третья дочь.

Гуа (мантический символ, «три-, гексаграмма») – одна из самых оригинальных и фундаментальных общеметодологических категорий китайской философии, одновременно обозначающая конститутивные элементы двух универсальных классификационных схем (8 тригамм – ба гуа и 64 гексаграмм – лю ши сы гуа).

Этимологически иероглиф гуа связан с изображением геометризированных графических результатов скапулимантии – гадания на костях (бу), широко применявшегося в Китае в конце II – начале I тысячелетия до н. э. Позднее гуа были связаны с другой, менее древней гадательной практикой – на тысячелистнике (ши), в итоге гуа объединили идеи геометрической символизации и числовой комбинаторики, из чего выросла общетеоретическая методология.

Гексаграммы (гуа) рассматриваются как символы действительности. Гексаграммы, вопреки норме китайской письменности, пишутся снизу вверх, и в соответствии с этим счет черт в гексаграмме начинается снизу. Таким образом, первой чертой гексаграммы считается нижняя, которая называется «начальной», вторая черта это вторая снизу, третья – третья снизу и т. д. Верхняя черта называется не шестой, а именно верхней (шан). Черты символизируют этапы развития той или иной ситуации, выраженной в гексаграмме. Места же от нижнего, «начального», до шестого, «верхнего», которые занимают черты, носят Название вэй («позиции»).

Специфическую основу «И-цзина» составляют 64 гексаграммы – особые графические символы, состоящие из шести расположенных друг над другом черт двух видов – целой и прерванной – во всех возможных сочетаниях. Черты, называемые девяткой и шестеркой, истолковываются как знаки универсальных мироустроительных сил инь (прерванная) и ян (целая), а их комбинации – как знаки более конкретных воплощений инь и ян во всех сферах бытия.

Р. Вильгельм полагает, что гексаграммы представляют не столько сами предметы, сколько их функции. Итак, если в символах книги выражается функциональное движение, то самым существенным оказывается изучить технику отображения этого движения в превращениях одной гексаграммы в другую.

Гексаграммы следуют друг за другом по противоположности. Так, если первая гексаграмма сплошь состояла из сильных черт и обозначала чистое творчество, то вторая гексаграмма состояла только из слабых черт и представляла собой чистое исполнение.

Кроме того, при анализе гексаграммы принято считать, что большее значение приобретают черты световые или теневые, если они в меньшинстве. Так, в гексаграмме единственная теневая вторая черта «управляет» остальными чертами и является для них центром тяготения.

В каждой гексаграмме выражается развертывание во времени отражаемого процесса, идущее двумя волнами, в которых две высшие точки – это черты вторая (во внутреннем) и пятая (во внешнем). Каждая из них является (в нижней или в верхней тригамме) центральной, т. е. такой, в которой самым совершенным и уравновешенным образом выявляются качества тригаммы.

Три нижние и три верхние позиции занимают две тригаммы, первая из которых символизирует внутреннюю, наступающую, созидающую ситуацию, а вторая – внешнюю, отступающую, разрушающуюся ситуацию. Как и в случае с отдельными чертами, нижней тригамме соответствует сила ян, а верхней сила – инь. В данном смысле наиболее гармонична гексаграмма 11 Тай (Расцвет), а дисгармонична – 12 Пи (Упадок).

В верхней и в нижней тригамме аналогичные позиции согласуются друг с другом: первая позиция стоит в отношении аналогии к четвертой, вторая – к пятой и третья – к шестой. Исходя из того, что свет тяготеет к тьме так же, как тьма к свету, то в гексаграмме целые черты соотносятся с прерванным. Если соотносительные позиции (1–4, 2–5, 3–6) заняты различными чертами, то считается, что между ними «есть соответствие»; в случае однородности черт на соотносительных позициях между ними «соответствия нет». верхняя черта – отход в прошлое, а нижняя – представляет наступающий момент ситуации

Гексаграмму можно также рассматривать путем вычленения нижней и верхней тригаммы как самостоятельных образов для выявления более глубокого состояния рассматриваемой ситуации.

Две нижние, две средние и две верхние позиции занимают две диаграммы, соотносимые соответственно с тремя главными уровнями мироздания – земным, человеческим, небесным.

Комментаторы обыкновенно рассматривали гексаграммы и со стороны их пространственного расположения. Поэтому во многих случаях нижняя черта символизирует что-нибудь находящееся внизу. Так, например, фундамент, основа может быть символизирована нижней чертой: если нижняя черта – слабая, то и фундамент из подстилки из мягкого белого камыша; если черта вильная, то и фундамент из бетона.

Вэй (позиция). Существует также выработанная в гадательной практике ицзинистов символика отдельных позиций гексаграммы. Афоризмы при отдельных чертах повествуют о последовательном развитии ситуации. При этом первая позиция характеризует лишь самое начало данного процесса, когда он еще не выявлен со всей его типичностью. Вторая позиция характеризует апогей внутреннего развития данной ситуации так же, как пятая позиция – максимальное раскрытие его вовне. Третья позиция характеризует момент кризиса, перехода от внутреннего к внешнему. Поэтому, если прочитать подряд все афоризмы третьих позиций, то, несмотря на весь встречающийся иногда лаконизм, выступает их общая черта – описание опасности положения. Четвертая позиция характеризует начало проявления данного процесса вовне. Поэтому она столь же мало типична, сколь и первая. Однако на ней сказывается благотворное влияние приближающейся пятой позиции. Поэтому и афоризмы четвертой позиции не так мрачны, как предыдущие. Пятая позиция уже описана в связи со второй. Шестая же позиция представляет собой завершение или переразвитие процесса данной ситуации, в котором она или теряет свою типичность, или превращается в свою противоположность.

Внутри гексаграммы верхняя (3 и 6) и нижняя позиции (1 и 4) означают расходящиеся крайности, две центральные позиции 3 и 4 слишком сблизившиеся элементы, а 2 и 5 – гармоничное пребывание в середине.

Рассмотрим подробнее каждую позицию:

Предварительно опишем динамику процесса, отраженную в символизме позиций. Первая (нижняя) позиция знаменует начало, зарождение процесса; вторая – апогей его внутреннего развития; третья – кризисный переход от внутреннего состояния к внешнему; четвертая – внешнее обнаружение процесса; пятая его максимальное проявление; шестая – завершение или перерождение в иной процесс. Итак:

1-я позиция: характеризует пребывание человека в самой глубине своей внутренней жизни, где рождается импульс, который затем проявляется вовне в виде действий. Очевидно, что пока человек сам действовать еще не готов, импульс только появился, силы им еще не инициированы. Зарождение процесса или реминисценция – воспоминания предыдущей ситуации.

2-я позиция: представляет собой созревшее, внутреннее выражение качеств всей ситуации, первоначальный импульс утвердился, внутренняя ситуация гармонична и уравновешена, что указывает на максимальную подготовку к внешней деятельности, но это еще не сама деятельность вовне.

3-я позиция: указывает на начало воплощения внутреннего импульса во вне, на выход из внутренней жизни к внешней деятельности, что сопровождается кризисом, который является проявлением столкновения внутренних и внешних сил.

4-я позиция: выражает проникновение во внешнее, в «иное». Смысл четвертой позиции – это самоотдача, приложение своих усилий, способностей, знаний во внешней деятельности, распространение импульса вовне. Четвертая позиция тяготеет к пятой, как первая к третьей.

5-я позиция: представляет собой максимальное раскрытие импульса вовне, при этом данное максимальное раскрытие характеризуется уравновешенностью.

6-я позиция: представляет собой завершение или переразвитие процесса данной ситуации, в котором она может превратиться в свою противоположность, намечается переход к следующей гексаграмме, т. е. к следующей ситуации в жизни.

Движение от первой позиции к шестой на техническом языке «Книги Перемен» называется уходом. Наоборот, погружение от шестой позиции к первой называется приходом, т. е. приходить – это, значит, углубляться в самого себя.

Нечетные позиции (начальная, третья и пятая) считаются позициями света – ян; четные (вторая, четвертая и верхняя) – позициями тьмы – инь. Естественно, только в половине случаев световая черта оказывается на световой позиции и теневая – на теневой. Эти случаи называются «уместностью» черт: в них сила света или тьмы обретает свое место. Вообще это рассматривается как благоприятное расположение сил, но не всегда считается наилучшим.

Следовательно, гексаграмма с полной «уместностью» черт – это 63-я, а гексаграмма с полной «неуместностью» черт – это 64-я. Уже в древнейших комментариях к «Книге перемен» указывается, что первоначально было создано восемь символов из трех черт, так называемые тригаммы.

Каждая позиция имеет свое название и символику:

Черта. Один тип черты представляет собою целые горизонтальные линии; они называются ян («световые»), ган («напряженные») или чаще всего, по символике чисел, цзю («девятки»). Другой тип черт – это прерванные посредине горизонтальные линии; они называются инь («теневые»), жоу («податливые») или чаще всего, по символике чисел, лю («шестерки»).

Некорректно рассматривать ян и инь как два вида энергии, это два состояния одной и той же энергии. Образно это можно выразить так: человек ночью спит, находится в пассивом состоянии (инь), а днем трудится, находится в активном состоянии (ян), но это один человек. В этом смысле ян и инь это не противоборствующие, а взаимодополняющие, причем скорее взаимоподдерживающие состояния. Акцент на взаимную поддержку, а не противоборство: хорошо потрудился – крепкий сон; хорошо поспал – накопил силы для деятельности. Противоборство возникает тогда, когда человек пытается спать во время деятельности или действовать во сне, тогда можно говорить о противоборстве, но это просто отражение ненормальности самого человека, но не качеств состояния энергии. Поскольку большая часть людей находится в состоянии сна, не пробужденные, то они не видят целостности этих процессов, воспринимая их из своего состояния как разрозненные, а значит соперничающие.

Глава 2. Назначение книги «И-Цзин»

«В Переменах ясный смысл в образах заложен.

Но никто в одних чертах вскрыть его не сможет.

Кто не знает смысла черт, тот толкует всуе:

Точно он незримый вихрь красками рисует».

Фан Сяо-жу (1357–1402)

2.1. Гадание

«Гадание – всего лишь способ открыть то,

что тебе уже известно».

Джоанн Харрис

В древнем Китае, да и не только, гадание оракула почиталось средством к разрешению сомнений. В древнем Китае, да и не только, гадание оракула почиталось средством к разрешению сомнений. Рассмотрим этимологию слова «гадание»:

Г – Движение Души к миру Прави; сила, управляющая одухотворенной жизнью; энергия созидательной силы Вселенной, направляющая движение Души к миру Прави.

А – Вселенский потенциал для совершенствования Души на златом пути эволюции Духа; начало отсчета.

Д – Добро; накопление Духовного богатства; потенциал силы для Богостановления, получаемый Душой в мире Яви.

А – Вселенский потенциал для совершенствования Души на златом пути эволюции Духа; начало отсчета.

Н— Движение по солнцу; то, что принадлежит нации, народу, нашим; активная часть энергии созидания.

И— Энергетический поток; единство, соединение Небесного и Земного; энергия жизни Бытия.

Е – Энергия жизненного истока, направляемая для проявления в творениях Богом данной жизни.

Итак, гадание – это способ направить Душу по златому пути совершенствования; это искусство накопления Духовного богатства, соединением энергетическим потоком Небесного и Земного; это путь одухотворения Богом данной жизни.

Книгу Перемен можно переименовать в «Учебник внутренней правды». Когда вы вполне ее освоите, можно будет отбросить комментарии, пользоваться оригиналом, собственным «чутьем» и знаками. Следует научиться выделять главные моменты в комментариях: они должны «светиться». Со временем у гадающего просыпается «безмолвное знание».

Если кто-то захочет полностью и гармонично освоить гадание по Книге Перемен (как, впрочем, и в любой другой мантической практике), то у него есть только один вариант – написать собственную Книгу Перемен. Пользование «чужой» Книгой перемен для своего гадания, все равно что пытаться утолить свой голод попросив другого съесть ваш обед за вас, или получить знания по биологии, попросив другого выучит учебник биологии за вас. Чтобы овладеть какой-то силой, нужно отдать часть себя.

Итак, традиционно гадание в Китае проходило с помощью черепахи и тысячелистника.

Черепаха – символ мудрости, всезнания. О священной черепахе гадательный текст гласит: «Что касается священной черепахи, то ни пять шаманов, ни пять чудесных животных не сравнятся с духом черепахи, которая ведает о смерти и рождении людей. Кто-то гадает об удаче, кто-то желает чего-то добиться». Вэй Пин ответил: «Черепаха-драгоценность Поднебесной, если вы вовремя сумеете использовать её, то станете Сыном Неба… Черепаха родилась в глубокой бездне, выросла в жёлтой земле. Ей известно Небесное Дао, она ясно видит глубокую древность. Плавая три тысячи лет, не покидает своих мест. Мирная и спокойная, она передвигается без усилий. Её долголетие [известно всюду между] Небом и Землёй, никто не знает его предела. Она изменяется вместе с [окружающим её] миром, меняет цвет вместе с сезонами. Живёт и укрывается сама в себе, [может] спрятаться и ничего не есть. Весной она зелёная, летом-жёлтая, осенью-белая, зимой-чёрная. Ей ясны [законы чередования] инь и ян, она разбирается [в законах] чередования пяти стихий. Узнайте сначала-что на пользу, а что в ущерб, выясните, что принесёт горе, а что- счастье, чтобы предсказания сбывались, а в битвах одерживались победы»[20].

Мифологическая значимость черепахи – её форма, подобная Вселенной, её легендарная долговечность, её таинственная связь с миром богов. Черепаха – символ длительной жизни и очень крепкого здоровья. Черепаха, когда достигает тысячелетнего возраста, плавает на листе лотоса, черепахи способствуют циркуляции ци, панцири способны регулировать ци.

Тысячелистник по своим энергетическим свойствам сопоставим с силой, формируемой деревьями. И, прежде чем начать с ним взаимодействовать, с ним надо научиться обращаться. Для алхимиков это растение-оракул, с которым можно разговаривать, получать советы и, что самое важное, тысячелистник сам учит пониманию силы растения как такового. Тысячелистник тем самым представляет, озвучивает все силы нашего временного пространства. Это, казалось бы, небольшое растение, которое и до размеров кустарника не дотягивает, являет собой уникальный пространственный вегетативный символ. Cто стеблей тысячелистника растут из одного корня. И там, где они есть, не встречаются тигры и волки, не растут ядовитые травы.

У индейцев Америки считалось, что тысячелистник лечит пространство, оберегая его. Однако тысячелистник не только оказывает влияние на пространство, но и учит нас взаимодействию с ним посредством растения. Учит нас быть более сдержанным, давая силе соприкоснуться, проникать. Взаимодействие с духом тысячелистника должно быть неспешным. Оно учит сохранению, так оно заживляет наши уязвимые места. Нужно уметь связать свое внимание с душой растения.

Известно, что под тысячелистником со ста стеблями непременно обитает охраняющая его волшебная черепаха, а сверху его всегда укрывают густые облака. В записях сказано: «[Когда] в Поднебесной мир и спокойствие и Дао правителя определилось, то стебли тысячелистника достигают величины в чжан, он растёт густо, давая много стеблей»[21]. Нынешние собиратели тысячелистника не могут соответствовать древним меркам, не могут добыть густой [тысячелистник] с сотней стеблей длиною в чжан. Сложно добыть тысячелистник даже с восьмьюдесятью стеблями и высотой восемь чи. Люди, любящие применять гексаграммы, добыв тысячелистник с более чем шестьюдесятью стеблями и высотой шесть чи, уже могут использовать [его для гадания].