Здравствуй Ангел, здравствуй Бес

– Не продаст, не бойся, – сурово ответил я.

– Откуда тебе это знать? – прошипела она на меня.

– Просто поверь мне. Я знаю, – твёрдо ответил я.

Мари заметив мою твёрдость, тут же изменилась.

– Хорошо, – сказала она. – Я откажу этой старой ведьме, но смотри, – она ткнула своим пальцем в мою грудь. – Если с Машенькой что-либо случится, я тебя убью.

– Не бойся, – сказал я, – хуже, чем есть, уже не будет.

– В смысле хуже, чем есть? – не понимая, переспросила Мари.

Я собрался с силами и, глядя прямо в глаза девушке, сказал:

– Твоя сестра умерла семь месяцев назад, Мари. Её убил Миша, тот самый мальчик, для которого ты воруешь инсулин, рискуя каждый день оказаться на улице без малейшей надежды на выживание. Он сын миссис Бэкстридж, если ты помнишь.

Мари стояла передо мной с открытым от ужаса и неверия ртом. Она видимо хотела закричать, но просто не смогла. Удар был слишком неожиданным и сильным. Она медленно опустилась на колени и, глядя на меня, отрицательно затрясла головой. В третий раз за несколько минут нашего знакомства я видел, как она плакала.

Я стоял молча. Тишина этого чудовищного мгновения будет сниться мне в кошмарах всю мою оставшуюся жизнь. Я даже не берусь передать, что творилось в эту минуту в моём сердце. Моя душа ныла, словно от горького-горького вина невосполнимой потери.

Что творилось в душе Мари, я даже представить себе не мог.

– Они убили мою сестрёнку, и всё это время ведьма Бэкстридж врала мне. Она угрожала, пугала меня туманными бреднями.

Мари произнесла эти слова словно в бреду. Затем она взглянула на меня и я увидел в её взгляде ту самую жуткую решимость, на которую сам до этого не был готов.

– Я убью её! – она вскочила так резво, что я даже не успел среагировать. – Ты поможешь мне. Нет, ты уже мне помог, – её глаза горели местью.

– Стой, стой, ты что задумала?

– Иди в приют, тебя могут хватиться и у тебя будут проблемы.

Девушка, не глядя больше на меня, резво вышла из раздевалки и быстро пошла по коридору.

– Постой! – выкрикнул я ей вслед. – А что ты? Что ты будешь делать?

Мари остановилась и оглянулась на меня.

– Я их убью, – ответила она спокойно и быстро свернула за угол.

Я не успел опомниться, как Мари исчезла.

«Что же я наделал? – подумал я. – Она ведь и вправду убьёт их».

Я хотел было броситься вслед за Мари и попытаться отговорить её. Но тут же вспомнил, что я не у себя в приюте и быстро спрятался в тени.

«Что же мне теперь делать?»

Нужно было возвращаться в приют. Меня разрывало надвое. Но слова были уже сказаны, а дела сделаны. Я ещё немного постоял в тёмном коридоре пустого стадиона так ничего не решив и стал пробираться обратно к выходу на крышу.

Вернулся я в приют, когда уже светало. Рассвет был странным, он лишь едва проглядывал сквозь тоненькую щель меж облаков и пыльных радиоактивных туч. Вскоре и этот маленький луч исчез и я понял, что с сегодняшнего дня мир стал ещё на одну жизнь страшнее.

Тихо проникнув в свою комнату, я наткнулся на Рима и Тима, которые уже проснулись и собирались в свой обычный утренний поход к ракушке.

– Привет ребята, – выдал я первое, что пришло в голову.

– Привет, Дони, – откликнулись они. – Ты что-то запоздал сегодня, мы уж заволновались.

– Да всё нормально, просто засмотрелся на восход, – соврал я.

– Ну, ты смотри в следующий раз так не засиживайся там, – сказал Тим подозрительно глядя на меня.

Ребята ушли умываться, а я уселся на свою кровать и обхватил голову руками.

– Ну что доволен своим поступком? – услышал я странный незнакомый голос.

Я поднял взгляд уставших глаз, но к моему удивлению в комнате никого не оказалось. От непонимания я настороженно осмотрелся, затем потряс головой.

– Что за глюки? – сказал я самому себе.

Ещё раз осмотревшись по сторонам, я никого не нашёл и отправился умываться.

Глава 8. Наблюдатель

Прибытие на Землю было странным в прямом смысле этого слова.

Обычно странников на чужие планеты отправляли судами. Корабль сбрасывал капсулу с исследователем в заранее выверенный район. После чего следовала атака, сбивающая любые радиосигналы и выводящая из строя любые электроприборы. Это делалось для того, чтобы сбить со следа любые поисковые группы и отбить охоту для желающих докопаться до истины. После прибытия капсулы на планету, собственно говоря, и начиналась сама миссия.

В случаи с Марц-Эллом всё было по-другому. Совет поручил историку воспользоваться туннелем. Что было на самом деле очень необычно.

Туннель был очень странным изобретением. Выражаясь простыми словами, это был телепорт только очень продвинутый. Данная технология была найдена поисковиками Варахили на очень отдалённой и заброшенной планете. По их докладам, некогда этот мир принадлежал какой-то очень и очень развитой цивилизации. Уровень их технологий был сложен настолько, что ушло немало циклов, прежде чем первые доводы относительно загадочных находок смогли быть опубликованы. Сам же туннель так до конца и не смогли изучить. Поэтому он часто давал сбои, и тот кто пользовался его услугами мог запросто оказаться совершенно не в том месте, на которое рассчитывал.

На основе этой технологии учёные цивилизации Варахили создали внутренние порталы, но гораздо меньшего радиуса действия. Они могли перемещать живые существа на весьма незначительные расстояния.

Что же касается загадочной цивилизации, которой принадлежал портал, то учёные долго спорили, кем могли быть эти мудрецы и по какой причине они покинули свой мир. Выдвигалось множество всевозможных доводов от банального уничтожения до великого исхода, вызванного неким глобальным космическим катаклизмом. Уровень развития технологий позволял загадочным обитателям заброшенного мира сделать и то, и другое. Но единого мнения так и не было высказано, а Туннель был скрыт в одном из великих хранилищ Совета и законсервирован. Так было сказано. На самом деле его продолжали изучать и периодически использовать.

Поговаривали, что кроме туннеля на этой далёкой планете было найдено ещё кое-что. Вроде как исследователи нашли там какое-то оружие, но от ужаса его разрушительной мощи ужаснулись и оставили его на своём месте прозябать в неведении для мира, ибо настолько оно было опасно. Но это были лишь слухи и не более. Подтверждений этому никто так и не смог отыскать, а сами исследователи загадочным образом погибли в одной из следующих своих экспедиций. Так что концов этой загадочной истории уже не существовало.

Войдя в зал для перемещений, Марц-Элл встретился с магистром Вуто. Тот переминался с ноги на ногу. В его поведении чувствовалась странная нервозность, как будто магистр хотел как можно скорее покинуть это место. Но заметив историка, с улыбкой приветствовал его:

– Вот и настал час вашего великого путешествия, друг мой, – сказал он, продолжая странно улыбаться.

Марц-Элл улыбнулся ему в ответ.

– Вы преувеличиваете магистр, – ответил он. – Я всего лишь пытаюсь спасти так любимый мною мир и не более.

Вуто одобрительно закивал головой.

– Если вам это удастся, это будет величайшим достижением в вашей карьере. Вы сможете прославиться и стать одним из посланников мира во Вселенной. Ваш пример вдохновит наш народ на ещё большие свершения в области мира и процветания.

Вуто взглянул на Марц-Элла с нескрываемым уважением.

– Благодарю Вас за столь важные для меня слова поддержки, магистр! – кланяясь Вуто, ответил историк.

– Вы воистину достойны своего великого призвания! – ответил ему Вуто. – Я желаю вам удачи, и пожалуйста, будьте осторожны. Мир людей это уже не та чудная планета, которую мы с вами посещали в момент вашего обучения. Многое там изменилось, и я уверяю вас, изменилось не в лучшую сторону. Как знать, быть может, и ваше мнение изменится, и вы примете позицию Совета.

Магистр протянул к Марц-Эллу сложенные ладонями вместе руки. Историк по давнему обычаю накрыл их своими руками, и оба учёных поклонились друг другу.

Не говоря больше ни слова, магистр Вуто необычно резво развернулся и стал быстро удаляться. Марц-Элл продолжал стоять на своём месте, и в его глазах отразилось странное недоумение. Он выпрямился, осторожно разомкнул руки и, спрятав их в карманы своего костюма, задумался.

Ожидание не затянулось. Вскоре оператор Туннеля пригласил историка проследовать за ним.

Лазерная сетка, соединённая в четырёх местах подвижными турелями разомкнулась и расширилась, открывая перед Марц-Эллом холодную мерцающую пустоту. Недоумение странного поведения магистра Вуто сменилось страхом, накрывшим историка. Он был взволнован и взбудоражен. Странное чувство нахлынуло на него и от этого чувства веяло опасностью.

Марц-Элл застегнул свой герметичный костюм, созданный точно по его индивидуальным меркам. Новейшая технология позволила создать тонкий, герметичный, многофункциональный прибор. Он мог выдержать сотни градусов, как в сторону плюса, так и в сторону минуса, полностью защищал носителя от радиации и любого другого излучения. Приборная панель нового типа была голографической и позволяла управлять всеми функциями с помощью движения рук на интерактивном визуализированном экране.

Рюкзак тоже был заполнен под завязку. Чего там только не было, начиная от продуктов и заканчивая исследовательскими приборами. Но главное новшество его путешествия вращалось рядом с ним. БИМАИ (Блок исследовательский, мобильный, автономный, интеллектуальный). Это был новейший робот, созданный из миллиардов нано частиц, способных работать по отдельности и в целом, в единой системе обеспечивать огромный комплекс всевозможных услуг и решений. С виду принявший форму обычного шара этот прибор был для Марц-Элла всем. Это был мобильный разведчик, рабочий блок-сервис, в который вносилась, извлекалась, обрабатывалась и хранилась вся информация о его миссии. Робот мог служить хирургом, оружием и транспортным средством. Он мог использоваться практически в любой сфере деятельности. Ограничений практически не было. Ко всему прочему система имела встроенный интеллект и могла самостоятельно принять решение в той или иной опасной ситуации.

БИМ, как прозвал нового друга Марц-Элл уже проходил испытания на других планетах и имел множество обновлений и доработок. Так что это была его новейшая версия, о чём неустанно напоминал историку собственный изобретатель этого чудо устройства магистр технолог Вигиз Аз.

Марц-Элл оглянулся. Вуто уже не было. Историк сжал руки в кулаки и сделал сначала глубокий вдох, а затем такой же глубокий выдох при этом расслабляя руки. Он вытянул ладонь в сторону робота. БИМ тут же окутал её своей структурой, образуя нечто вроде длинной перчатки покрывающей всю руку от кисти до плеча. Учёный собрал в себе все силы и сделал решительный шаг в портал.

В одну секунду его рвануло вверх. Тело словно падало, но падало не вниз, а взлетало на невиданную высоту. Звёзды неслись мимо Марц-Элла словно миллиарды искр вытянувшихся в длинные тонкие лучи. Он испытал сильное давление и в ту же секунду эта сила, словно пробку из бутылки выбросила его, и он увидел покрытую серыми тучами планету. Навигатор тут же выдал координаты.

Марц-Элл смотрел и не мог поверить своим глазам. Всего лишь каких-то семьдесят циклов назад он любовался чудесной голубой планетой, покрытой атмосферой. На её поверхности были величественные океаны, покрывающие две трети поверхности суши. Это было прекрасное и, наверное, одно из немногих мест во Вселенной, где в естественных условиях могла зарождаться, существовать и развиваться жизнь.

Теперь всего этого не было. Серая атмосфера практически полностью покрыла Землю. Океаны и континенты были видны лишь изредка в обрывках грязных облаков.

Марц-Элл закрыл глаза. Его снедало отчаяние и безутешное горе. Члены Главенствующего Совета были правы, высказывая своё мнение относительно человечества. Люди неразумно относятся к своему миру. Не задумываясь о грядущем, они заразили некогда голубую и цветущую планету радиацией, отходами своей жизнедеятельности и практически полностью истощили все ресурсы. Это привело к глобальным изменениям. Война была лишь ожидаемым последствием такого нерационального использования их места обитания.

Но неужели все люди такие, какими их рисует его опечаленное воображение? Неужели они все живут только ради стяжательства и жажды новых экспансий, не заботясь о своём мире и окружающих их соотечественниках? Неужели человечество настолько низменно в своих желаниях, что готово ради вожделенного достатка пустить под нож всё что имеет?

Марц-Элл открыл глаза. Его недоверие к этой теории проявлялось в вопросах, которыми он осыпал свой собственный разум. Он помнил красивые места усыпанные цветами, чистые глубокие воды океанских глубин полные рыбы и кормившие людской род сотни и сотни лет. Бескрайние зелёные леса, в которых росли могучие деревья и которые отдавали свои стволы ради обеспечения людей жилищем.

– Нет, люди не все так ужасны, – сказал самому себе Марц-Элл. – Я не верю, что все они стали монстрами, не щадящими ни себя, ни других, ни собственный мир, который есть их родное лоно.

Он взглянул на руку. БИМ уже сформировал себе новую форму, преобразовавшись в плоский остроконечный треугольник и, был полностью готов к путешествию. Его размеры увеличились. В одно мгновение треугольник развернулся, и на его поверхности образовалась форма лица.

– Система готова, знаток Марц-Элл, – сказал синтезированный излучением голос.

Историк взглянул на робота.

– Хорошо, БИМ. Отправляйся в путь. Собери основные данные об атмосфере, почве, генетике, состоянии воды. Я спущусь ниже уровня стратосферы и зависну в ожидании.

– Будет исполнено, знаток, – отозвался робот.

– Зови меня Марц, – настойчиво произнёс историк и вновь окинул взглядом серую планету.

На панели костюма отобразился новый статус.

– Ну, вот и хорошо, – сказал самому себе Марц-Элл.

Спустя мгновение БИМ скрылся в грязных облаках, а Марц-Элл начал плавное снижение.

Глава 9. Страх будущего

Не прошло и трёх дней с моего героического и безрассудного путешествия по крышам в сторону военного госпиталя, как заболел Миша. Он слёг в прямом смысле этого слова и уже не выходил из своей комнаты. Миссис Бэкстридж бегала, словно угорелая по всему приюту и кричала на всех, кто подворачивался ей по горячую руку. Такой испуганной я её ещё никогда в жизни не видел. Несмотря на это, работы в прачечной продолжались. Только вместо нашей хозяйки теперь там заправлял мистер Крюмский. Он лично принимал заказы и присматривал за нашей работой. В данном деле он оказался весьма и весьма ответственным деятелем, и постоянно следил за тем, чтобы никто из нас не филонил. От такого дотошного присмотра я уже на второй час работы стал параноиком.

Признаться честно, стало ещё хуже. Миссис Бэкстридж лишь требовала от нас своевременного выполнения, а этот наполовину человек гонял нас так, что к вечеру, мы все едва стояли на ногах.

После того как я приполз по своему обычному маршруту в приют, помылся и переоделся, сил на то чтобы идти на ужин у меня уже не было. По этому, я отправился прямиком в спальню и завалился в постель.

Ночью я проснулся от странного шума. Прислушавшись, я понял, что это был звук двух голосов настойчиво и яростно спорящих друг с другом. Кто были эти двое я определить не смог. Их тембр голоса был мне явно незнаком. Я протёр глаза и осмотрелся. Странной особенностью этого разговора было то, что я никак не мог определить, откуда именно он доносится до моих ушей. Тем не менее, ссора, по всей видимости, нарастала:

– Что ты понимаешь? – кричал женский голос.

– Я понимаю побольше! – отвечал мужской.

– Побольше у тебя только язык, которым ты треплешься, – мигом огрызнулась женщина.

– А ты, зануда! – не унимался мужчина.

– Я, зануда? Это я, зануда? Ха-ха!

– Ещё какая! Тебя послушать, так закиснуть можно словно простокваша.

– Ты меня этим не обидел. Я зато, всегда права, а ты постоянно мне перечишь, почём просто из вредности. Ты не способен признавать поражений.

– Да ты не более чем веришь в свою правоту! На самом же деле ты такую чушь порой несёшь, уши вянут. А потом обижаешься, что тебя оскорбляют.

– А ты только это и умеешь, оскорблять, ругаться, пакостить!

– Зато ты у нас святая! Нимб не жмёт?

– Не жмёт! А у тебя зато, рога! Жёнушка наградила?

– Я тебя ненавижу!

– Взаимно!

Тут я, простите, уже не сдержался и вскочил с кровати.

– А ну заткнитесь! – выкрикнул я на всю комнату.

В одно мгновение мои соседи, мирно спавшие до этого момента близнецы Рим и Тим, вскочили со своих кроватей словно ошпаренные.

– Ты что, совсем спятил? Орёшь тут посреди ночи, – выпалил испуганно Тим, глядя на меня ошарашенными глазами.

Я не понимал, что происходит. Осматривая тёмную комнату безумными глазами, я пытался отыскать бранно ругающуюся парочку. Но кроме близнецов никого не видел.

Рим включил свет на своей прикроватной тумбочке. Я снова осмотрелся по сторонам, потом посмотрел на мальчишек.

– А где эти двое, которые ругались тут? – спросил я.

Близнецы переглянулись. По выражению их лиц, я понял, что случилось что-то очень странное.

– Тут только мы, да ты, – ответил мне Рим.

– Ага, – кивнул, подтверждая его слова Тим.

– Нет, нет. Я слышал. Тут были мужчина и женщина, и они ругались, – недоумевал я.

Парни вновь переглянулись.

– Может тебе приснилось? – спросил Рим.

– Ага, – кивнул, соглашаясь с братом Тим.

Я уселся на кровать и обхватил голову руками.

– Не может быть, – сказал я. – Это не может быть сон. Я так отчётливо слышал их спор.

– Да ладно Дони, подумаешь, – сказал мне Тим, усаживаясь рядом со мной на кровать. – Мне тоже вон один раз приснилось, что миссис Бэкстридж хочет меня съесть. Она была такая большая, а я такой маленький, и она за мной бежала, а мне так страшно стало, что я чуть в штаны не…

– Ну, хватит, – перебил брата Рим.

Он тоже подошёл к моей постели.

– Дони, ты не подумай, что мы тебе не верим, может и вправду это был сон. Они ведь порой от реальности не очень-то и отличаются. Ты устал сегодня. Мало ли что могло привидеться. Успокойся, всё нормально. Ложись спать. Утром поговорим.

Мне порой казалось, что Рим мальчик лишь телом. Умом он был настоящим мужчиной. Суровым, строгим, мудрым. Он всегда мог поддержать крепким словом и грамотным напутствием. Его доводы порой поражали меня, и я был готов принять его в будущем, как лидера.

Я кивнул, соглашаясь с его словами. Братья похлопали меня по плечу и вернулись в свои постели. Я долго лежал и не мог уснуть. Всё время прислушивался в надежде услышать те странные голоса. Но вокруг была тишина, нарушаемая лишь звуками огромного города гул, которого доносился из-за стен.

Как уснул, я не помнил, собственно, как и все, наверное.

Утро началось с крика. Громкий истерический вопль, разбудил нас. Ужас, который охватил мою душу, было не перепутать ни с чем. Ещё не поднявшись с постели, я уже знал что произошло.

– Что за фигня? – услышал я голос Тима. – Почему нас уже второй раз за ночь будят таким отвратительным способом?

Я вскочил с кровати и бросился к двери. Следом за мной бежал Рим.

В коридоре уже толпились воспитанники приюта «Надежды». Тётушка Фима бегала вверх и вниз по лестнице с тазиком тёплой воды и криками разгоняла всех по комнатам. А из комнаты наверху раздавались громкие крики. Я никогда не слышал, как кричит раненый зверь. Но Рим, который любил читать, как-то рассказал мне историю последнего на земле волка, который умер от тоски после того, как люди убили всю его стаю. Этот эпизод был известен в мировой истории как смерть земли. Его показали по всем каналам и люди, которые смотрели трансляцию данного зрелища, рыдали, не скрывая слёз и чувств. На следующий день было принято решение на самом высоком уровне о запрете любого промысла и охоты на любых животных планеты Земля. Но было уже поздно. Сотни видов к этому моменту уже были истреблены и исчезли с лица планеты.

Вот таким же криком сейчас оглашала приют миссис Бэкстридж. Повторюсь, я не знаю почему, но я знал, что этой ночью умер её сын Миша, столь ненавистный мне, проклинаемый мною за убийство Машеньки умер. Сейчас он был последним зверем на моей планете. А я, не знаю почему, но с болью в сердце страдал, оплакивая его смерть. Но было уже поздно.

Меня охватил неистовый страх. Я знал, что в смерти Миши есть моя непосредственная вина. Совесть разрывала мою душу на куски. Одна кричала: – Ты убийца! А другая её часть, та, что скорбела по Машеньке, с уважением говорила: – Ты поступил так, как этот толстый хомяк заслуживал.

Я развернулся и бросился в комнату.

В этот день работы в прачечной не было. Миссис Бэкстридж рыдала так громко, что весь приют затих. Тело Миши уже увезли. Тётушка Фима бегала с лекарствами и успокоительными. Мы сидели в своих комнатах. У всех было подавленное настроение.

Я никак не мог найти себе места. Мне нужно было срочно выбраться из этого душного, маленького помещения. Словно зверь, запертый в клетке, я чувствовал, как эта комната давит на меня своими стенами. Мне срочно нужно было вырваться наружу.

– Что с тобой, Дони? – не сдержался Рим. – Ты словно весь на иголках.

Я остановился и взглянул в глаза друга. Мне нужно высказаться решил я.

Близнецы выслушали мою историю от начала и до конца, ни разу не перебив вопросом. Я рассказал про свои страхи и горе, как начал следить за Мишей и как узнал его тайну. Как выяснил, откуда берутся лекарства, и как ночью навестил сестру Машеньки и передал почти дословно наш с ней разговор.

– Я не осознавал тогда, что это приведёт к таким последствиям! – словно оправдываясь, говорил я близнецам. – Просто подумать не мог, что Мари выполнит своё обещание. Я хоть и неформально, но причастен к смерти Миши. Он умер по моей вине, я это знаю. Не отправься я тогда в госпиталь, ничего бы этого не случилось.

Близнецы молчали. О чём они думали в эту минуту, я мог лишь догадываться.

– А что дальше? – вдруг спросил Тим.

Такого вопроса я вовсе не ожидал, и ответил на него, интуитивно продолжая свой рассказ.

– А дальше произошли невероятно странные события. Я стал слышать голоса. Сначала меня вроде как спросили, доволен ли я своим поступком? А вчера, вы сами знаете, я слышал ссору двух людей.

Близнецы открыли от удивления рты и переглянулись.

– Нет, Дони, ты не понял, я не про это. Я говорю, что ты намерен делать дальше? В смысле, как с этим теперь жить?

Подобный вопрос выбил меня из колеи. Я так был увлечён своим рассказом и кипящими во мне терзаниями совести из-за поступка совершённого в прошлом, что совершенно не задумывался о своём будущем.

Вопрос озадачил меня. Ещё никогда в жизни я так серьёзно не сталкивался с неизвестностью своего дальнейшего существования. Всё в моей жизни шло, как это говорят, по накатанной дорожке. Особенно с того момента, как я попал в приют. Эта бесконечная рутина ежедневной работы, образ жизни, сложившийся за столь небольшой промежуток времени, и всегда одни и те же лица скрыли от моего сознания всю глобальность ужасной картины надвигающегося будущего. Я никогда не задумывался о том, а что же будет со мной, когда я вырасту, когда придёт время покинуть приют и отправиться во внешний мир. Мне придётся жить там одному и рассчитывать только на себя. Чем я стану заниматься? Как и на что я буду жить? Я никогда об этом не думал. Признаться честно, я ужасно испугался в тот момент. Многое открылось мне, и я впервые, наверное, за всю свою сознательную жизнь, заплакал.

Глава 10. Аннексионист

Система распознавания отключилась, когда Советник прошёл идентификацию. Ворота, снабжённые самой современной системой сдерживания, отворились. Путник двинулся в открывшийся его взору тёмный проход. При каждом шаге в полу, на противоположных стенах и потолке загорались лампы сопровождения. Когда Советник проходил дальше, они тут же гасли.

Место это было хорошо ему знакомо. Он бывал тут не единожды, но каждый раз его существо трепетало перед мощью сокрытых тут изобретений и артефактов.

Вот и сейчас по телу Советника пробежала волна какого-то древнего инстинктивного страха. Он по плотнее запахнул полы своей накидки и, оглянувшись, двинулся дальше.

Этот секретный объект был в полном ведении Главенствующего Совета. Он не контролировался службой безопасности Караульного гарнизона. За ним не велось никакое наружное или иное наблюдение. Доступ сюда, был открыт лишь членам Совета, но уже давно сюда никто из них не спускался. Никто, кроме него. Объект под кодовым именем «Гений» был законсервирован более пятисот циклов назад. Совет закрыл сюда доступ и спрятал ключи. Но тот, кто в данный момент находился здесь, не зря носил столь высокое звание. Он поднял много камней, чтобы раскопать по крупицам утерянную информацию. Эти поиски были целью его долгой жизни и начались уже очень давно.