Преодоление зависимого поведения: зависимым и их близким (родственникам, педагогам)

Подробнее применительно к теме зависимого поведения о формировании внутреннего состояния, которое человек забирает с собой в вечность, см., например, в главе «В чем суть такого явления, как посмертное воздаяние?» из 2-й части текста «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического «бума» и распада общества».

Понимание, что любая страсть накладывает отпечаток, с которым придется жить вечно, мотивирует, как говорил один миссионер, человека на преодоление всех страстей. Целью человека становится вхождение в такое состояние, развитие которого может стать основанием вечного блаженства. Человек должен очистить свое сердце и примириться с Богом. Усвоение добродетелей сопровождается тем, что человек начинает предощущать блаженство будущей жизни. «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф. 5, 7).

То есть, если добродетель милосердия вследствие повторяемости дел, свойственных для этой добродетели, становится внутренним качеством человека, то он начинает испытывать блаженство. «Блаженством, – по объяснению преподобного Варсонофия Оптинского, – для нас станет жизнь тогда, когда мы научимся исполнять заповеди Христовы и любить Христа. Тогда радостно будет жить, радостно терпеть находящие скорби, а впереди нас будет сиять светом Солнце Правды – Господь, к Которому мы устремляемся… исполнение заповедей приносит людям высшее счастье». «Вечные муки и вечное блаженство не есть что-нибудь только извне приходящее. Но все это, прежде всего, внутри самого человека…Царствие Божие внутрь вас есть (Лк. 17, 21). Какие чувства насадит в себе человек при жизни, с тем и отойдет в Жизнь Вечную»[53].

Стремление к главной цели, деятельная любовь способствует расширению круга понятий. Человеку открывается новая жизнь, в нее входят новые люди, которых он обрел благодаря своей позиции любви (не обязательно речь идет о новых знакомствах, речь может идти и о примирении с теми, с кем контакт вследствие конфликта или обиды был утрачен).

О преодолении гнева, обиды см. «Обида, гнев, злость… Прощение. Лекции, тексты – иеромонаха Прокопия (также – иных авторов)».

Если человек, идущий такой дорогой, по какой-то причине и вовлечется вновь в зависимое поведение, то он отшатнется от него. Он всем своим существом поймет, что оно лишает его чего-то очень важного, без чего его жизнь становится пустой и лишенной смысла. Он почувствует, как пресекается приобщение к полноте, и вместо полноты в его жизнь входит примитивный алгоритм зависимого поведения – как у механического прибора с двумя позициями – «вкл» / «выкл».

Если приобщение к полноте ни разу в жизни так и не осиявало человека, то в жизни его работает алгоритм «вкл» / «выкл», то есть на любой раздражитель у человека есть готовый ответ – напиться. Пришел домой – напился, оказался в красивом месте – напился. Выше упоминалось, что один пьющий человек попал в аварию, его машина перевернулась. Его товарищ попросил его ответить честно на вопрос: какая мысль первой пришла в голову? Первой в голову пришла мысль напиться. Страсть стремится сузить круг понятий человека. А жизнь, основанная на Истине, расширяет круг понятий человека. И это развитие, могущее продолжаться и в жизни вечной, противостоит стремлению страсти захлопнуть человека в аддиктивную реализацию.

V

Преодоление зависимого поведения: зависимым и их близким

Часть I

Цель этой главы – познакомить желающих с лекциями и текстами иеромонаха Прокопия (Пащенко) на тему преодоления зависимого поведения, опубликованными в декабре 2019 года. Совокупность материалов, о которых пойдет речь, призвана охватить круг вопросов, связанных с темой зависимого поведения – не только в отношении самих зависимых, но и в отношении их родственников и близких (в статье, в основном, рассказывается о материалах на тему зависимого поведения, материалы на иные темы – см. на сайте Соловецкого монастыря в разделе «Пастырская страничка»; приблизительный перечень – в статье «Опыт разработки актуальных вопросов пастырского окормления мирян»[54]).

Вхождению в зависимое поведение нередко предшествует какая-то история, нередко – имеющая многолетние «корни». Не только в отношении наркозависимости, но и в отношении других видов зависимости актуальными видятся слова митрополита Афанасия Лимассольского: «Проблема человека, который принимает наркотики, – говорил он, – состоит не только в употреблении наркотиков – это лишь плод. За наркотиками сокрыты тысячи других вещей, целая история. Почему этот человек принимает наркотики? Как он до этого дошел? Почему нуждается в них?»[55].

Вхождение в зависимое поведение можно сравнить с броском на землю во время поединка. Броску предшествуют перехват, залом. Если рука противника перехвачена, залом произведен, то бросок может быть реализован различными способами и в различных направлениях. Так и в отношении зависимого поведения можно сказать, что если человек потерял себя, если его жизнь зашла в тупик, то во что-то непростое такая ситуация точно выльется. Во что именно – дело уже десятое. Выбор конкретного способа реализации зависит от наличия свободных денег, силы атакующего сознание неуправляемого состояния, наличия в окружении людей, призывающих к конструктивному решению проблем или призывающих к аддиктивным реализациям, предшествующего воспитания или фактического его отсутствия.

Насколько человек был приобщен к подлинной культуре, настолько ему непросто будет ринуться «во все тяжкие» – это то, что будет его от данного шага удерживать. Даже если он и ринется, на «дне» ему будет некомфортно, что-то внутри него постоянно будет напоминать ему, что «дно» – это не среда его обитания. Если же приобщение к подлинной культуре реализовано не было, то рывок «во все тяжкие» представляется человеку естественным и вожделенным делом, а ко «дну» он со временем рискует привыкнуть, как к естественной своей среде.

Наркотики и алкоголь – это уже падение на землю. В какую именно сторону бросят человека, зависит от сноровки и желания произведшего захват. Главное, что захват был произведен, остальное – дело техники. Так, одна женщина, описывая свой жизненный кризис и сравнивая его с «крутым пике», писала: «У кого наркотики, у кого алкоголь, а у меня вечное желание выбивать клин клином» (выбивание клиньев клиньями дважды приводило ее в стены психиатрической клиники).

Клин выбить клином хотел как-то и один игрок по имени Вячеслав. Не имея внутреннего ресурса противостоять тяге к казино, он пришел в военкомат и сказал: «Хочу в Чечню». Восстановился в армии и поехал на войну. С болью и кровью он столкнулся, но от тяги к казино не избавился.

Если у человека сформировалась зависимость от нахождения в измененном состоянии сознания, если его сознание открыто для охваченности неуправляемыми состояниями, то человека мало оградить от казино. Заберешь у него казино, начнет курить марихуану. Заберешь марихуану, возьмется за бутылку. Заберешь бутылку, вернется в казино.

В связи с данной мыслью стоит отметить распространенную, как считают некоторые авторы, ошибку. Они считают ошибочным подход, при котором предполагается, что «основной задачей является избавление человека от способа реализации аддикции». У кого-то может сложиться ложное убеждение, что избавление решает аддиктивную проблему. Но, потеряв возможность реализовывать свою аддикцию, он не перестает быть аддиктом, а остается аддиктом, но без реализации. Даже при прекращении употреблении алкоголя в человеке могут оставаться механизмы, ждущие своей реализации. Воздействовать на них сложно, освобождение от них «означает возврат, «оживление» прежней личностной структуры»[56].

То есть речь должна идти не столько о преодолении последствий кризиса, сколько о преодолении причинных факторов, лежащих в основе кризиса. Речь должна идти не только о том, чтобы «тупо» отключить человека от игры, алкоголя или наркотиков, а о том, чтобы дать ему осмысленность жизни, ориентиры, чтобы помочь ему решить внутренние проблемы, в результате которых он вошел в зависимое поведение.

Иногда причиной вхождения в зависимое поведение является отсутствие удовлетворенности жизнью (имеется ввиду не та творческая неудовлетворенность, которая толкает человека к совершенству и дальнейшему развитию, а «черная», которую можно выразить словами «тошно жить»). Человек не нашел себя, не обрел пути, мается вследствие бесцельности жизни, нереализованности и отсутствия перспектив. Иного человека гложет какое-то воспоминание, некогда пережитый и вновь воспроизводимый в виде панической атаки травматический опыт. Нередко стремление войти в измененное состояние сознания (ИСС) связано с какой-то внутренней проблемой, и пока эта проблема не будет решена, говорить о преодолении стремления к ИСС не приходится (кто-то, например, испытывает панический ужас вследствие присутствия в сознании мысли о надвигающейся смерти и, чтобы оглушить сознание, бьющееся в конвульсиях, начинает пить).

Кого-то раскачивает маятник полярных состояний: обилие притекающих фантастических идей, сопровождающихся общим состоянием гипервозбуждения (при котором никакое серьезное дело не доводится до конца) чередуется фазой апатии, депрессивного мрака и нежелания жить. Раскачивание этого маятника воспринимается столь болезненно, что возникает стойкое желание каким-то образом стабилизировать свое состояние путем вхождения в стойкое и знакомое состояние измененного сознания с помощью ПАВ (психоактивных веществ). ПАВ, как человеку кажется, на первых порах помогают преодолеть разрывающие его пополам тенденции вхождением в состояние общей оглушенности. Но со временем такая стратегия только усиливает все ускоряющийся распад личности, только формирование ядра личности может сгладить полярные состояние, но никак не искусственно стимулируемое состояние анабиоза (о полярных состояниях см. цикл лекций «Преодолеть отчуждение. Часть 2»). Тысячи тревожных мыслей, от которых человек стремится убежать в состояние анабиоза, могут вторгаться в сознание и иным путем – внешним. Здоровый, с точки зрения медицинских бумаг, человек погружен в поток сигналов внешнего мира, которые должен предусмотреть, проанализировать, на которые должен ответить. Сознание человека работающего, звонящего, пишущего отчеты, решающего вопросы столь перегружено, что нередко возникает стойкое желание «жахнуть стакан» или вообще напиться, чтобы выйти из-под давления гула этих сигналов.

Кто-то был избалован деньгами и настолько привык к удовольствиям, предоставляемым техногенной цивилизацией, что, когда денег стало меньше, начал задумываться о том, как поддержать интенсивность удовольствия на желаемом уровне. Один человек рассказывал, что пришел к наркотикам, когда решил перейти на более дешевые (по сравнению с интенсивной клубной жизнью, когда за ночь со своей компанией он посещал сразу несколько клубов) удовольствия. Здесь же можно упомянуть девушек из богатых семейств, которым их будущее кажется обеспеченным. Они не думают о том, что будет завтра, у них есть внешность, косметология, папы, сидящие в креслах различных контор. Они не видят нужды в выходе из зависимого поведения, а когда увидят, привычка к вхождению в ИСС настолько укореняется, что противопоставить ей они уже ничего не могут.

Или – иной сценарий. Один юноша говорил, что пришел к ПАВ не по причине потери смысла. Причина вхождения в зависимое поведение читается в том определении, которое он сам себе дал, назвав себя «кайфожором». Этого юношу условно можно отнести к группе лиц, которые в поисках психотехнического наслаждения употребляют все подряд и как можно в больших количествах. Но и здесь, хотя юноша отрицал значимость вопроса о смысле, этот вопрос может быть поставлен. Если человек не видит смысла отказаться от ПАВ, значит, в рамках своего мировоззрения он отказ считает бессмысленным, значит, он не видит иного смысла, с которым может соотнести свою жизнь.

Вариантов вхождения в зависимое поведение – масса. Преодолеть желание войти в измененное состояние сознания действительно бывает нелегко. Ресурсы преодолеть это желание могут быть у человека, который активно трудится, вкладывается в воспитание детей и чем-то занят. Либо у того, в ком раскрывается внутренняя жизнь. Если ресурсов сопротивляться желанию нет, а желание подогревается унылостью обстановки, то возникает риск того, что человек возьмет и напьется. А потом – еще раз напьется (и так далее).

Преодолеть тягу к алкоголю действительно тяжело, и не надо думать, что эту тягу можно переломить каким-то однократным действием. Кто-то пытается тягу к алкоголю перебить, например, реализацией парадигмы здорового образа жизни. Мама пьющего человека, например, может с воодушевлением рассказывать, как ее сын (которому уже далеко за 40) «взялся за ум». По рассказу мамы, сын начал соблюдать диету, педантично и строго вымерять каждую готовящуюся к поглощению порцию еды.

Но это и страшно, что в жизни сына появилась какая-то педантично отмеряемая деятельность. Ритуализированность диетического сценария с его баночками и БАДами может сигнализировать в том числе и о том, что кризис близко. Кризис в виде труднопереносимого напряжения надвигается на мозг, словно тайфун на прибрежную полосу. Вот к пляжу приближается катастрофа, проявляющая себя на первых порах в порывах ветра. Отдыхающие пытаются удержать шезлонгли и пляжные зонты, но не стремятся уйти в более безопасное место.

Так и в случае с сыном. Все предпосылки для формирования внутреннего напряжения в его жизни остаются. Напряжение нарастает, порывы ветра уже «срывают с песка зонты и шезлонги», но сын пытается «бодриться», и трещащее по швам сознание пытается сфокусироваться на баночках с БА-Дами, на процессе отмеривания капелек и пр. В данном случае усиление педантичности в соблюдении режима питания может свидетельствовать о том, что сын отчаянно пытается хоть за что-то в своей жизни зацепиться, чтобы «порывы» ветра не потащили его в чавкающее и все громче зовущее болото, имя которому состояние измененного сознания (соблюдение режима может иметь великую силу, когда режим способствует поддержанию в человеке обращенности к Истине: соблюдать постные дни, заранее определить каждому делу свое время, чтобы ум не отвлекался на второстепенные вопросы и был готов к молитве и пр.; при данном подходе важен не столько режим сам по себе, сколько связь с Христом, реализации которой режим должен способствовать).

Когда сил сопротивляться гипнотическим призывам чавкающего болота уже не останется и ноги несут сына в мутную жижу, «порывы ветра», колеблющие сознание сына, могут захватить в свои турбулентные струи и сознание мамы. Столкнувшись с кризисом в виде невменяемого по временам сына и его истерик, мама отчаянно ищет помощи. В ответ же она иногда слышит совет перестать думать о проблеме, заняться собой, вспомнить наконец, что она женщина все-таки как-никак: в театр сходить, фигурой опять-таки заняться. И мама приходит к тем же баночками и БАДам, чтобы, фокусируясь на них, затормозить победоносное шествие приближающейся уже к ней истерики. Она ходит на тренинги, повторяет про себя постоянно слова: «Это не моя вина». Или: «…Я ответственна за то, чтобы отойти от того, что меня ранит… Мне следует полюбить себя настолько, чтобы наделить себя привилегиями, и знать, что это мое решение… Тогда я буду свободной…».

Взрослая женщина, оказавшаяся перед лицом подобного кризиса и пытающаяся защититься от него фразами из брошюрок, напоминает ребенка, который при виде несущегося на него грузовика зажмуривает глаза и выставляет вперед руки. Маме советуют «прорабатывать свою созависимость» и наконец-таки дать сыну упасть, чтобы он смог «оттолкнувшись от дна, поплыть наверх».

Но не так все просто, как может быть представлено в популярных изданиях по указанной тематике. Кризис с греческого языка переводится как «суд Божий». Кризисная ситуация, довлеющая над человеком, открывает ему глаза на то, что его жизнь была лишена ценностей, что в его жизни была только горизонталь: сон, еда, работа… И не было вертикали – того, что относится к области таких вопросов, как, например, – «кто я», «к чему призван».

С формирования вертикали начинается выход из кризиса. Нередко люди путают два понятия: человек и личность. Баночки с БАДами, диета, спорт и пр. – относится к человеку, к человеческой природе. Содержимое баночек может поглощать и Маша, и Катя, и Вася, и Петя. Ответить же на вызов кризиса может только личность. С формирования ее ядра (что синонимично понятию вертикали) начинается выход из кризиса.

Публикация отсылает к записям лекций и письменным материалам (как уже было отмечено, в основу статьи положено стремление ознакомить читателя с некоторыми материалами, относящимся к проблемам зависимых, их родственников и близких), в самой же статье по указанным проблемам приводится лишь несколько мыслей. Если читатель найдет в них что-то созвучное себе, то двинется дальше по цепочке предложенных материалов.

В этом смысле данный текст не стоит воспринимать как нечто целостное и завершенное. Предложенные здесь соображения можно сравнить с образом зазывалы, стоящим перед заведением кулинарной направленности. Или – с пробной микропорцией еды, которую зазывала может дать, чтобы человек понял, стоит ему посетить заведение или нет. Первая часть данной работы относится к проблеме зависимых, вторая – к проблеме их родственников и близких.

Зависимым

Справиться с проблемой зависимости, действительно, очень тяжело. Родственникам зависимого человека в некоторых случаях кажется, что стоит только вырвать у него обещание перестать, например, пить, так сразу кризис и разрешится. Человек, дающий обещание, может, действительно и хотел бы его исполнить, да только трезвость настолько для него невыносима, что он не может долго находиться в ней. Бывает, что на сознание человека давит какая-то мрачная мысль, и человек не видит никакой другой возможности освободиться от ее гнета, кроме как оглушив свое сознание.

Бывает иначе: человек, по его словам, не испытывает давления мрачных мыслей, но в то же время у него нет и положительных идей, которые бы укрепили его стремление к трезвости. «Зачем пытаться что-то изменить, если все равно скоро умирать?» – человек, не переживший сердцем Истину Воскресения, вполне рискует начать так думать.

Внешняя среда настолько агрессивна, что, если человек не стремится жить духовной жизнью, она сплющивает его, как консервную банку. Давлению извне должна противостоять духовная жизнь человека. Под внешним давлением понимаются не столько социально-экономические условия, сколько то настроение, которое возникает в сознании человека при попытке их осмысления. Ведь сами по себе неблагоприятные условия могут стать для кого-то не источником уныния, а источником желания что-то изменить, пересмотреть, переосмыслить – в зависимости от отношения к происходящему. Атмосфера, давящая извне и стремящаяся заразить человека какой-либо негативной мыслью или каким-либо негативным чувством (индукция), промораживает человека насквозь, если не находит внутри духовного горения. Бывает, что холодные иглы, пытаясь впиться в сознание и сердце, встречаются с теплом любви и тают. Но дела обстоят иначе, если вместо тепла любви они встречаются с хаосом, паразитирующим на пажитях ума и сердца. Хаос, получив импульс от внешней среды, детонирует. Вырвавшись из какого-то одного закоулка сознания, его осколки распространяются по всему жизненному пространству человека. И ему (человеку) все начинает казаться унылым, однообразным, бессмысленным.

О причинах появления хаоса в сознании и сердце можно говорить много. В некоторых случаях он зарождается вследствие избрания человеком определенного образа жизни. Страсти, различные желания и опасения разрывают сердце человека в разные стороны, лишая его цельности. Человек, утративший цельность – как корабль с пробоиной в борту, как дом, построенный на песке.

Цельность приобретается через хранение совести и реализацию в своей жизни тех начал, о которых говорит Евангелие. Если человек не осветил свои будни светом евангельских заповедей, то будни его начинают становиться «сплошной беспробудностью, вечной заботой, тягучей скукой, непрестанным шумом, время от время прерываемым очередной неудачей». Труд же становится «лишенной смысла работой по принуждению, как галерной пыткой, как мукой от зарплаты до зарплаты»[57].

Можно провести некие параллели между только что введенным понятием хаоса и понятием «груза недуховности», о котором упоминает Иван Ильин. Этот груз настолько тяжел, что «нужна реальная, живая и неутомимая «противосила» для того, чтобы этот, постоянно тянущий книзу груз не овладевал интересами, вкусами, жизненными содержаниями, делами и всей вообще культурой человека». Если процессы, запускаемые грузом недуховности, и само его существование оставляются на самотек, то внутренняя жизнь человека начинает скатываться к вырождению. «Для того, чтобы бороться с этим вырождением, человек должен иметь живую потребность в Священном»[58].

Священное помогает отыскать смысл в будничной работе. Если этот смысл погружается в глубину сердца, то повседневность воспламеняется «лучом его света». Будни преображаются изнутри, наполняются смыслом, оживают[59].

Если человек не осветил свои будни светом евангельских заповедей, то будни давят на него своей «беспробудностью». И человек стремится с помощью химического реагента раскрасить давящую на него серость в пестроту.

Да, найти смысл в буднях, в повседневности непросто. Еще более непросто следовать этому смыслу изо дня в день. Но это только одна сторона дела. Вторая сторона дела состоит в том, что стремление к цели, реализуемой на основании значимого смысла[60], невероятно интересно. Да, нелегко человеку реализовывать свое призвание (например, родителям, бывает, неохота заниматься воспитанием детей). Но, если бы человек стремился к этой реализации, работал бы над собой, ему было бы интересно жить. А если он отказывается от трудов на этой ниве, то силы его души застаиваются, в сердце вползает скука. Возникает желание вечером «посидеть в интернете», а после «выпить, расслабиться».

Вследствие путешествия по интернету или просмотра ТВ, DVD и прочей подобной деятельности в сознании человека рождается поток образов. Поток образов рождается также и вследствие употребления ПАВ (ум в состоянии расторможения начинает активно мечтать). На фоне патологической неудовлетворенности жизнью такой поток воспринимается как некая отдушина. И вот почему.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) объясняет, что «человек не может быть без мыслей и чувствований». Ум человека ни на минуту не перестает рождать мысли, а сердце – рождать чувства. Для человеческой души естественно непрестанное занятие. Она не может быть без непрестанного упражнения. А потому, если «не дать ей богоугодного упражнения, то она будет непрестанно упражняться в тех мыслях и чувствованиях, которые родятся в ней самой». То есть «она будет развивать свое падение, развивать в себе ложь и зло, которыми она заражена». И потому святитель считает необходимым предоставить уму возможность упражняться «в богоугодных мыслях, а сердцу в богоугодных чувствованиях… надо, чтоб ум и сердце приняли и усвоили себе Евангелие»[61].

На этой мысли во многом и строится его книга «Приношение современному монашеству» (эта книга, хотя по названию и адресована монахам, может быть полезна и мирянам). Если человек даст своим уму и сердцу в пищу Евангелие и исполнение евангельских заповедей, то он доставит им возможность для бесконечного развития.

Там, где нет возможности для бесконечного развития, там человеком овладевает скука. Если человек занят, например, каким-то бизнес-проектом, то ум довольно быстро просчитывает параметры проекта. Они конечны. Многие проекты со временем начинают реализовываться в виде типовых бизнес-схем. Они слишком исчерпаемы в своих смысловых параметрах для того, чтобы погружаться в них бесконечно (некоторые другие примеры исчерпания приведены в лекции «Две доминанты», в разделе «Характеристики правильной доминанты – возможности бесконечного развития и преодоление эгоизма. Обратные этому примеры»).

Как сердце может вкладываться бесконечным развитием чувств в предсказуемый и типовой проект? Ум и сердце могут развивать свою деятельность бесконечно, если человек делает свое дело, стремясь исполнить его в соответствии с заповедями Евангелия. Если же человек делает свои дела механистически, без оглядки на добродетель, то ум и сердце не находятся в положительной динамике развития. Но стоять на месте они не могут. И потому, как было отмечено выше, неочищенный человек начинает развивать в себе самом свое падение.

В современной обстановке развитие падения может быть достигнуто способом более чем удобным. К услугам человека – медийные технологии, наркорынок, ряды бутылок в супермакете. Ему даже не надо напрягаться, пытаясь соткать в уме соблазнительные образы. Сейчас вынесено на экран то, что раньше ум мог только сочинять. Психоактивные вещества раз-будоражат сердце, снимут этические цензы с деятельности ума.