Древний II. Предатель

– Благодарю.

Она достала из своей сумочки золотую монетку и положила ее на рабочий стол художника. Молодой человек приоткрыл рот от удивления и сказал:

– Это много, право.

– За такой талант я готова столько заплатить.

– Благодарю вас за вашу щедрость.

Белинда направилась к выходу, держа в руке свой портрет.

– То, что я сказал о вашей красоте, – проговорил Эдвард ей вслед, и она обернулась, – это правда.

Женщина улыбнулась и спросила:

– Это вновь ваша лесть или вы хотите заслужить еще одно одобрение?

– Нет. Вы действительно прекрасны. Думаете мне, вашему мужу многие мужчины завидуют.

Белинда засмеялась и ответила:

– Я свободна, мистер Эдвард.

– О! Простите меня.

Женщина опять засмеялась, наблюдая за его конфузом. Молодой человек не мог найти места, куда бы его глаза смогли бы зацепиться от смущения.

– Что ж, благодарю вас за ваш комплимент.

– Буду рад увидеть вас вновь, – улыбнулся Эдвард, все еще испытывая чувство неловкости.

– Прощайте, мистер Эдвард.

– Не смею вас больше задерживать.

Белинда ушла, а Эдвард еще некоторое время оставался сидеть за своим рабочим местом, чувствуя запах духов женщины. Она произвела на него приятное, волнующее и в то же время сильное притягательное впечатление. И даже после, когда он ушел из своей квартиры и направился на ужин к Агнет, это приятное впечатление о женщине оставалось при нем.

– Ты сегодня какой-то другой, – шепнула ему на ухо его возлюбленная, когда они сидели за столом друг подле друга. Хозяин дома пригласил соседей и друзей они шумно общались за столом. Агнет веселыми глазками поглядывала на тех, кто говорил, и звонко смеялась их шуткам. Эдвард лишь краем уха улавливал последние слова рассказчика и улыбался со всеми, хоть и не слышал саму шутку. Он не хотел ничего слушать, а лишь остаться наедине с самим собой, но приходилось сидеть. Парень снова и снова прокручивал в голове встречу с загадочной женщиной Белиндой, которая не выходила у него из головы. Он вновь хотел ее увидеть, только взглянуть на нее. И через несколько дней долгожданная встреча состоялась.

Эдвард сидел у себя в своей крошечной квартире. Шторы были раскрыты, и за окном медленно приближался вечер. Художник задумчиво точил свой карандаш и даже не заметил и не услышал, как позади него появилась Белинда. Она сложила руки спереди вместе, держа в них ту же самую черную сумочку, и с веселым любопытством наблюдала за его действиями.

– Вы всегда не запираете дверь? – нарушила женщина долгое молчание.

Эдвард испугался и обернулся.

Белинда улыбнулась ему своими белыми зубами и проговорила:

– Прошу простить меня за то, что я вошла без приглашения. И простите за то, что напугала вас, – добавила она.

– Нет, что вы, – ответил парень и встал со стула, смотря на нее.

Тут молодой человек случайно уронил карандаш и он, упав на пол, укатился к ее ногам. Эдвард быстро потянулся за ним, задел ногой ковер и, споткнувшись, упал перед ней на колени.

Белинда тихо опустилась и подобрала карандаш. После их взгляды встретились, и женщина пристально посмотрела ему в глаза.

– Вы умеете создавать красивые портреты, и сами красивы, мистер Эдвард. Правда, – тут она улыбнулась, – вы бываете неуклюжи.

Молодой человек опустил голову, признавая ее слова, потом взял из ее руки карандаш и встал. Женщина последовала его примеру. Они непродолжительное время молча смотрели друг на друга, после чего Белинда спросила:

– Вы рады меня видеть?

– О да. Но полагаю, раз вы пришли, мой портрет вам не понравился?

– Нет, что вы, – замотала головой женщина. – Мне он очень понравился. И я пришла за новым, – добавила она, и глаза ее повеселели.

– Еще один?

– Да. Мистер Эдвард, – подошла к нему Белинда практически в упор, – вы могли бы меня еще раз нарисовать…, но только обнаженной?

Молодой человек изменился в лице и растерялся. Он замялся на месте, а его глаза забегали, ища место, за которое можно было бы зацепиться. Лишь бы не смотреть ей в глаза. А Белинда словно сверлила его взглядом.

– Я-я… я не знаю, получится ли у меня, – неуверенно ответил художник. – Зачем вам такой портрет?

– Хочу сохранить свою красоту, – проговорила женщина и еще ближе подошла к Эдварду так, что тот ощутил на себе ее дыхание. – И показать ее вам. Вы же желали меня вновь увидеть? – зашептала она ему на ухо. – Ведь так?

– Да, но я не совсем это имел в виду, – не поднимая на нее взора, отвечал молодой человек.

Белинда наклонила головку набок, прикоснулась двумя пальцами к его подбородку и заглянула ему в глаза.

– Мистер Эдвард, вы сомневаетесь в своем таланте?

– Нет, – тихо и не сразу ответил он.

– Тогда нарисуйте.

Она достала из сумочки три золотые монеты и положила их на его рабочий стол. Потом прошла мимо него и встала посреди комнаты. Обернувшись, женщина спросила его:

– Где мне лучше находиться?

– Давайте на диван, – сказал молодой человек, присев на стул..

Едва Эдвард начал точить карандаш, как ощутил возле себя присутствие Белинды. Она стояла к нему спиной.

– Вы могли бы мне помочь?

Парень потянул шнурки корсета, чтобы расслабить их и вновь сел на стул.

– Благодарю.

Но едва художник опять взялся за карандаш, как его глаза сами невольно поднялись на женщину. Он напрочь забыл о Агнет и с замиранием сердца наблюдал за Белиндой. Она стояла к нему спиной и, сняв корсет, расстегнула платье. Эдвард, увидев ее обнаженную спину, замер и, не отрываясь, глядел на эту загадочную незнакомку, затаив дыхание. Изгибы ее тела волновали и возбуждали парня, заставляя трепетать его тело. Женщина спустила платье на пол, и молодой человек неровно задышал, чувствуя как громко начало стучать его сердце. Белинда стояла к нему спиной в одних белых длинных перчатках и панталонах. Затем она спустила их вниз, переступила одежду и повернулась лицом к Эдварду. Женщина поправила волосы, а взгляд художника медленно опустился с ее груди на небритый треугольник. Парень сглотнул, но в горле все пересохло, и комок слюны застрял в нем.

– Вы готовы? – спросила Белинда.

– Я сейчас, – опомнился молодой человек. – Ложитесь на диван.

Женщина повиновалась, подсунув подушку под голову.

– Боком ко мне. Вот так. Смотрите на меня. Пальцами левой руки прикоснитесь к груди. Да, так. Правую руку на живот возле пупка. Хорошо. И колени чуть согните. Теперь голову чуть поверните в мою сторону. Вот так. Не шевелитесь и смотрите только на меня.

Художник взволнованно вздохнул и приступил к работе. Долго он трудился и вырисовывал красивые изгибы тела Белинды, что лоб его покрылся испариной. Всему виной, конечно же, волнение, поскольку именно Белинда, а не Агнет, первой предстала перед ним обнаженной.

За окном уже наступили сумерки, и в комнату пришла темнота, но Эдвард все продолжал рисовать. И спустя какое-то время, когда стало еще темнее, портрет Белинды был полностью готов.

Молодой человек тяжело вздохнул и выпустил карандаш из рук, который прокатился по столу и упал на пол. Парень откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

– Все? – раздался голос в темноте.

Эдвард открыл глаза и, сглотнув, ответил:

– Да.

– Тогда подойди ко мне, – обратилась Белинда к нему на «ты».

Молодой человек посмотрел в темный угол комнаты, где виднелось обнаженное тело женщины, встал со стула и медленно к ней подошел.

– Присядь, – тихо сказала она.

Белинда отодвинулась, освободив место для него, и художник подсел рядом и его глаза забегали по ее обнаженному телу.

– Наклонись ко мне, – опять же тихо прошептала женщина.

Эдвард медленно приблизился к ней, и она приподнялась.

– В глаза, – прикоснулась Белинда пальцем к его подбородку, замечая его бегущий взгляд.

Их взгляды встретились, и женщина потянулась к нему, прикоснувшись ладонью в перчатке к его щеке. Эдвард почувствовал ее холодные губы на своих губах и замер, задержав дыхание. Поцелуй был недолгим и продолжался всего лишь несколько секунд.

Белинда отодвинулась от его лица и посмотрела ему в глаза, после чего вновь поцеловала его, только на этот раз поцелуй уже был дольше.

– За что? – едва прошептал художник.

– За все.

Она завела ему руку за шею, и ее пристальный взгляд остановился на его глазах.

– Вы так холодны, – проговорил Эдвард, чувствуя ее холодное тело.

– Тогда согрей меня, – ответила женщина и вторая рука потянулась ему за шею.

Парень не мог оторвать взгляда от ее глаз, и словно был прикован и парализован ими. И тут вдруг в ее глазах промелькнул зеленоватый свет и тут же отобразился в глазах художника.

– Возьми меня, – не отрывая взгляда от его глаз, прошептала Белинда.

Эдвард, находящийся под влиянием женщины, сам потянулся к ней и их губы встретились в долгом страстном поцелуе. Его рука медленно прошла по ее животу и остановилась на груди. Белинда раздвинула ноги и сцепила их за его спиной.

– Согрей меня! – зашептала она ему на ухо, чувствуя его страстные поцелуи на своей шее.

Женщина разорвала его рубашку и расцарапала ему спину когтями, а клыки сами произвольно обнажились.

– Останься со мной и не уходи, – проговорила она, расстегивая его рубашку.

А Эдвард не мог остановиться. Белинда контролировала его разум, и парень выполнял все ее требования. Он обнял ее и посадил на себя, и женщина закрыла глаза, наслаждаясь тем, как его губы прикасались к ее соскам, а его руки поглаживали ее спину.

– Зачем нам другие? – продолжала Белинда. – Мы одни и мы созданы друг для друга.

И тут произошло непредвиденное: Эдвард вышел из-под влияния женщины, вспомнив Агнет, и замотал головой. Он посмотрел на Белинду и в его глазах проблеснул зеленый огонек и тут же погас. Художник изменился в лице, увидев перед собой обнаженную женщину, которая обнимала его за плечи, быстро встал с дивана и отодвинулся от нее, пятясь назад. Парень глубоко задышал, и его глаза забегали по комнате, не понимая того, что сейчас происходит.

– В чем дело?! Почему ты не выполнил мое требование! – строгим тоном спросила Белинда.

Эдвард почувствовал, что его за шею будто обнимали какие-то невидимые руки, и он сделал жесты руками, избавляясь от них так, как если его действительно кто-то обнимал. И настало облегчение.

– Я не могу, – глубоко дыша, ответил молодой человек. – Я помолвлен.

Губы Белинды напряглись в злобе, но это было лишь мгновеньем.

– Кто она? Она лучше меня? – заинтересовалась женщина. – Она красивее мня?

– Не это важно.

– Значит, ваши слова о том, что я прекрасна, – ложь?

– Нет-нет, это не так. Совсем не так.

– Тогда в чем дело? – перебила она.

– Я не могу, – помедлив, ответил Эдвард. – И поэтому, – он указал пальцем на дверь, – я прошу вас уйти.

Женщина быстро встала с дивана, и художник отвернулся, дабы не видеть ее наготу. Она быстро накинула на себя одежду и, не надевая корсета, быстрыми шагами вышла из квартиры, не захватив с собой ни портрета, ни денег. И когда в комнате воцарилась тишина, Эдвард обернулся. Конечно, молодой человек не ожидал такого поворота событий, особенно в попытке Белинды соблазнить его. Но что это было, и как она смогла это сделать, он не понимал, а в голове, раз за разом проскальзывали мысли о гипнотическом состоянии, в которое он впал под воздействием женщины. И как он вырвался, молодой человек этого тоже понять не мог.

Чуть позже, когда уже прошло около часа с момента произошедших событий, Эдвард вышел из дома и огляделся по сторонам. Несколько женщин спокойно проходили по улице, ходили стражники…

Убрав ключи в карман, парень направился в условленное место, где он обычно встречался с Агнет и они шли гулять. Позади него, за углом дома, стояла Белинда и внимательно следила за ним. Эдвард не выходил у нее из головы, но больше всего женщину мучало то, кем являлась та девушка, на которой он хотел жениться. Ревность как яд и кислота отравляла и изъедала ее изнутри. Она хотела, чтобы Эдвард был только ее и принадлежал только ей. Белинда была решительна и готова на все, даже пойти на крайние меры. Но для начала женщина желала увидеть возлюбленную молодого человека, чтобы сравнить себя с нею и убедиться: так ли она хороша на самом-то деле или представление Белинды о ее красоте – это всего лишь плод ее воображения.

Эдвард быстрыми шагами двигался по тротуару и женщина, держась на расстоянии от него, следовала за ним. Она останавливалась и отворачивала голову, когда он вдруг оборачивался назад, смотря на лошадь, передвигающуюся по улице или еще на что-нибудь.

Вот он остановился на небольшом перекрестке и осмотрелся. Белинда остановилась возле стены дома через дорогу и стала наблюдать. Ее глаза внимательно перескакивали с одной девушки на другую. Здесь людей оказалось гораздо больше, нежели возле дома Эдварда.

Прошло немного времени ожидания, и к молодому человеку подошла девушка, которая сразу же зацепила взгляд Белинды. Глаза женщины словно загорелись, когда она увидела, как та подошла и, взявшись за руки Эдварда, поцеловала его в щечку. Белинда вся вскипела из-за этого и с какой-то ненавистью смотрела на Агнет, а ее смех со звоном послышался в ее голове. Ее черные когти вонзились в каменную стену, и она сжала челюсти. Несмотря на то, что Агнет не была такой красивой и обаятельной, как Белинда, женщина завидовала ей, а ревность все больше отравляла ее. И тут вдруг ей пришла идея: рассказать Агнет о том, что Эдвард рисовал ее обнаженной. Глаза женщины загорелись желанием это сделать, и она стала ожидать дальнейших действий влюбленной пары.

Девушка взяла под локоть молодого человека и они, спокойно прогуливаясь, направились по тротуару. Белинда спустилась вниз по дороге, вышла на параллельную улицу и направилась в ту же сторону, что и они. И через некоторое время они встретились на следующем перекрестке. Женщина увидела, что они идут в ее сторону. Молодые люди общались друг с другом и не обращали внимания на окружающих. Это сыграло на руку Белинде, и она зашла за угол дома, поджидая их. И когда они подошли к ней, она вышла и специально натолкнулась на Эдварда.

– Ой, простите! Мистер Эдвард! – фальшиво удивилась женщина.

– Мисс Мюллер! – парень действительно удивился и изменился в лице.

– Добрый вечер. Простите, что помешала вашей прогулке.

– Ничего страшного, – улыбнулся молодой человек, и его улыбка тут же сошла с лица.

– Вы тоже решили прогуляться? – спросила женщина, больше обращаясь к Агнет.

– Да, – ответила та и во всего глаза смотрела на нее. – А вы…

– Белинда Мюллер, – протянула женщина ей руку.

– Агнет Майер.

– Мне Эдвард говорил, что вы помолвлены.

– Да, это так.

– Удивительная сегодня ночь, не правда ли?

– Да, вы правы. Так свежо. Так вы значит, знакомы? – поглядывая на них, спросила девушка.

– Да, – ответила Белинда за Эдварда. – Мы познакомились пару дней назад. Эдвард вам разве ничего не рассказывал?

– Нет, совсем ничего. Вы хотите приобрести его картины?

– Нет, что вы, хотя я бы с удовольствием на них взглянула, – улыбнулась женщина и посмотрела на художника.

А парень стоял как вкопанный и, словно онемев, не мог вставить свое слово в их разговор. Более того, он пока еще не понимал, куда ведет разговор Белинда.

– Эдвард создает удивительные портреты! – восхищалась своим суженным Агнет.

– Я уже это поняла. Он нарисовал мой портрет, и вышло просто чудесно! – воскликнула женщина.

Агнет немного замялась и, прижавшись к Эдварду, улыбнулась, но сквозь улыбку Белинда заметила пробивающееся разочарование, будто девушка была опечалена тем, что это произошло именно с ней; что Эдвард нарисовал именно ее портрет, а не портрет своей возлюбленной. А Белинда, в свою очередь, внутренне обрадовалась тому, что искала.

– Значит, вам повезло: Эдвард пока еще не рисовал женщин.

– Даже вас?

– Даже меня, – тихо ответила девушка.

– Отчего же?

– Эдвард говорит, что боится испортить женскую красоту. А мужчин рисовать легче: они, по сути, однотипны.

– Не соглашусь с вами. Эдвард прекрасно создал мой портрет и даже охотно согласился нарисовать меня обнаженной.

Агнет изменилась в лице, и краска вспыхнула на ее щеках. Этого и ожидала Белинда: ее реакции. Конечно, она не знала, но догадывалась, что Эдвард ничего ей не рассказывал о ней и тем более не расскажет о том, что между ними произошло. Парень попытается утаить это от своей возлюбленной, но женщина решила вывести его на чистую воду.

Агнет посмотрела внимательно на Эдварда, будто изучала его лицо, потом глянула на Белинду и спросила:

– Простите, что вы сказали?

Женщина, опять же, фальшиво удивилась и тоже изменилась в лице, будто сказала не то, что хотела сказать.

– О! Простите, я, кажется, не то сказала…

– Довольно! – вмешался, наконец, Эдвард, прервав ее. – Мисс Мюллер, вы, кажется, куда-то торопились, раз налетели так на нас

– О да. Вы правы, мистер Эдвард.

– Что ж, позвольте откланяться.

Они поклонились друг другу, и Белинда ушла от них с довольной улыбкой. Агнет находилась в некотором замешательстве, впрочем, как и сам Эдвард.

Уже позже после ночной прогулки и долгих объяснений перед возлюбленной молодой человек вернулся к себе домой. Но едва он поднялся на свой этаж в свою маленькую квартиру, как вдруг услышал этажом выше звуки шагов.

– А она хороша собой, – раздался знакомый ему женский голос в темноте.

Белинда тихими шагами и шурша платьем, спустилась к нему.

– Но не так красива, как я, – добавила женщина и остановилась возле него.

– Если вы рассчитывали разрушить на будущий брак, то у вас это не получилось сделать. Что вы здесь делаете? – помолчав, спросил художник.

– Пришла за своим портретом. Ведь я оставила его у вас.

– Уже поздно.

– Я заберу его и уйду, – спокойно перебила она.

Эдвард открыл дверь и зажег в коридоре свечу. Белинда тихо вошла за ним и осталась стоять в прихожей с недовольным видом. И как только женщина получила свой портрет, то быстро спросила:

– Что вы намерены дальше делать?

– Вы о чем?

– Хотите жениться на обычной селянке и прожить с ней всю свою жизнь?

– А почему нет.

– А ваш дар? Вы готовы им пожертвовать ради этого?

– Иногда в жизни приходится чем-то жертвовать.

– Эдвард, если вы будете со мной, то ваша жизнь изменится и все будет не так, как сейчас.

– Что вы мне можете дать, чего не может Агнет?

– Я могу увековечить ваш дар, дать вам новую жизнь. Или вы забыли поцелуи, которые оставили на моем теле? – подошла Белинда ближе к Эдварду.

– Это было моей ошибкой.

– Значит и ваша страсть ко мне тоже была ошибкой? – спросила женщина, пристально смотря ему в глаза. – Вы желали меня, мистер Эдвард.

– Не знаю, как вы это сделали, но я этого не желал. Это произошло против моей воли, – отошел молодой человек от нее, встав к ней спиной. – Я прошу вас уйти.

В комнате на мгновенье воцарилась тишина.

– Я этого просто так не оставлю, – прошептала Белинда, переполненная гневом и ревностью.

– Даже не пытайтесь разрушить наш брак! – резко обернувшись к ней, перебил ее художник. – Агнет все прекрасно понимает и знает кто вы такая. Вы – эгоистичная женщина, которая совращает молодых людей совершать гнусные поступки! Вы разрушаете браки без зазрения совести! Вы – падшая женщина!

Белинда криво и в то же время злобно улыбнулась и проговорила:

– Боюсь огорчить вас: она не все обо мне знает.

Женщина быстро развернулась и вышла из квартиры, хлопнув дверью.

Эдвард облегченно выдохнул, что смог найти в себе силы сказать ей все. Но он даже и представить себе не мог, во что это обернется и к чему в итоге приведет.

Проходил день за днем и к Белинда не приходила к Эдварду. Она больше не появлялась возле его дома или на улице, когда он прогуливался с Агнет. Женщина не преследовала его по пятам, и временами ее отсутствие наводило скуку на молодого человека. Но он не мог себе объяснить, откуда она берется. И рисуя портрет за портретом, парень вспоминал ее слова о его таланте. А может Белинда просто пыталась завлечь его и перетянуть на свою сторону ради каких-то своих личных интересов? Может она просто пыталась отбить Эдварда у Агнет, манипулируя им и в особенности его талантом? Так или иначе, художник заскучал по женщине и хотел бы хотя бы еще один раз ее увидеть. И как ни странно его желание сбылось, но не так как он этого желал.

Погожим воскресным вечером Эдвард пришел к Агнет на вечерний ужин. И пока ее мать накрывала на стол и подготавливала все для приятного семейного времяпровождения, отец девушки сидел напротив молодого человека и они тихо и спокойно разговаривали.

Агнет, держа палку в руках, в это время направляла стадо овец в загон, а ее верная собака Хельга, высунув язык и изредка подавая голос, помогала ей в этом. Бараны блеяли и среди них мелькали ягнята. Рядом с девушкой кружили комары, которых она отгоняла рукой, а исходящий довольно неприятный запах от животных ничуть не смущал Агнет, поскольку она уже к нему привыкла.

– Творчество – дело очень важное, – кряхтя, говорил Адалард, прислонившись к спинке стула, – но семья куда важнее и прежде всего, мистер Эдвард. Ни одно искусство не сможет так полюбить мужчину, как это сможет сделать женщина.

– Вы абсолютно правы, мистер Адалард, – отвечал молодой человек. – Но в искусство можно так же сильно влюбиться, как и в женщину. Более того, искусство может увековечить человека, а это как раз то, к чему стремятся люди.

– Безусловно. Но ведь вы должны понимать, мистер Эдвард, что для того, чтобы искусство увековечило человека, придется упорно и долго работать.

– Я это прекрасно понимаю, мистер Адалард.

Старик опять покряхтел и продолжил:

– Быть может, моя дочь вас не спрашивала, но я все же осмелюсь спросить: вы не хотели бы стать таким же крупным известным художником как, скажем, Ганс Гольбейн младший или, скажем, Альбрехт Дюрер?

– Мистер Адалард, я готов пожертвовать своим искусством ради вашей дочери.

– Разве это не доказательство любви для тебя, Адалард? – спросила его жена, расставляя тарелки на столе.

– В какой-то степени доказательство, – подумав, отвечал старик. – Но как к этому относится моя дочь? Разве она согласна на такую жертву?

– Агнет влюбилась в мое искусство. Она видит во мне будущего художника и не хочет, чтобы я бросал это дело.

– Значит, вы не ставите перед собой цель стать известным художником?

– Абсолютно нет.

– Мой отец, – помолчав, продолжал Адалард, – писал о войне. И в итоге, сам отправился на войну и даже успел поучаствовать в некоторых битвах. По крайней мере, так мне рассказывала мать. Все, что от него осталось, это небольшое количество денег и вот эта серебряная шпага, подаренная ему, уж простите, не припомню кем, – указал старик рукой на стену, где висело холодное оружие. – Быть может, он стал бы известным писателем и прославил бы свой род, а в итоге посвятил свою жизнь войне. Ради чего? Ради этой шпаги? Мой отец будет забыт так же, как и те солдаты, которые воевали на этой войне и оставили там свои жизни. Жизнь, мистер Эдвард, нужно посвящать благому делу, а не войне. Война – дело политиков, которым она выгодна.

Старик покряхтел, оторвался от спинки стула и продолжил, правда, уже более тихим голосом:

– Я хотел бы вам кое-что сказать, мистер Эдвард. Вы знаете, как сильно я люблю свою дочь. Она для меня дороже моей фермы. И вы прекрасно помните, как я к вам относился. Но вы должны понять старика: все это только из-за того, что я боялся за свою дочь. Я дал вам свое благословение, а вы мне обещали, что после моей смерти сохраните ферму. Я хотел бы вас, мистер Эдвард, попросить еще об одном обещании.

– Все что угодно.

– Мистер Эдвард, обещайте мне, что после моей смерти не бросите писать картины и портреты. Дайте мне обещание, что не будете жертвовать своим талантом ради Агнет.

– Я обещаю вам, – помолчав, ответил молодой человек.

Овцы одна за другой заходили в загон, как вдруг Хельга, которая бегала рядом, остановилась и, навострив уши, посмотрела в сторону леса. Солнце уже ушло в закат. Собака оскалилась и начала лаять. Агнет глянула в сторону деревьев и нахмурила брови, наблюдая за непонятным для нее поведением собаки.

– Хельга, в чем дело?

Собака вдруг сорвалась с места и быстро побежала в сторону леса, лая на ходу.

– Хельга! Хельга! Куда же ты?!

Собака забежала в лес и лай ее прекратился.

– Глупая собака! – недовольно пробурчала девушка себе под нос и взялась за ворота загона, ожидая, пока все овцы зайдут. – Лису, видать, учуяла, – быстро закрывая ворота, успокаивала себя Агнет. – Али зайца.

Но только девушка закрыла ворота и обернулась в сторону леса, туда, куда убежала Хельга, как вдруг испугалась и отпрянула назад: перед ней стояла Белинда в своем белом платье, в котором она встретила их на улице несколько дней назад.