Древний II. Предатель

– Ваша Светлость? – неуверенно позвала служанка.

Ответа не последовало.

Анна вошла в комнату и закрыла дверь. Она заметила следы от грязных ног возле окна. Служанка подошла ближе и увидела грязные ноги Елизаветы. Окно было слегка прикрыто. Она шагнула к княжеской дочери и наклонилась к ее лицу. От страха девушка раскрыла рот: на халате Елизаветы она разглядела капли крови.

Анна медленно, не отрывая глаз от княжеской дочери, попятилась боком к двери, открыла ее и быстро ушла.

Служанка выбежала из дома и остановилась, переводя дух и глубоко вдыхая воздух, приложив ладонь к груди. Сердце ее быстро колотилось. Пока Олег Святославич еще спал, Анна решила недолго прогуляться. Девушка уже начала понимать, что с Елизаветой что-то не так. Ее словно подменили. Поведение изменилось, так же как и сама внешность. Бледность ее лица пугало девушку. И с того момента, как она узнала и увидела все изменения в княжеской дочери, Анну не покидала одна и та же мысль: необходимо обо всем этом рассказать ее отцу.

Впереди показалась толпа. Стоял то ли вой женщин, то ли плач. Также рядом находились стражники.

Служанка подошла и спросила одного из них:

– Беда приключилась?

– А то ж: две овцы загрызены насмерть.

Анна сглотнула после этих слов. В голову начала закрадываться мысль, что к этому, возможно, как-то причастна Елизавета. Но появилась и другая мысль: если стража узнает, что это сделала она, то это может плохо для нее закончиться. И служанка развернулась и быстро побежала к дому.

Олег Святославич еще не проснулся, и Анна тихо прошла мимо его комнаты и постучала в комнату Елизаветы. Ответа опять не последовало, после чего она открыла дверь. Княжеская дочь по-прежнему лежала в кровати.

Анна ушла, но через некоторое время вернулась с ведром воды и тряпкой. Закрыв дверь, служанка принялась вытирать пол от грязи. Потом открыла окно, чтобы проветрить комнату. В этот момент княжеская дочь приподнялась с постели.

– Аннушка? – удивилась она.

– Я, Ваша Светлость, – отозвалась девушка.

– Что ты делаешь?

– Комнату прибираю вашу.

– Я ж не звала тебя.

– Знаю, Ваша Светлость, – отвечала дрожащим голосом служанка, хотя Елизавета не была с ней строга. – Беда приключилась.

– Какая беда?

– Не уж-то вы не помните ночь свою. В сарае, – продолжила она, помолчав, – две овцы загрызены, а у вас ножки грязные.

Княжеская дочь посмотрела на свои грязные ноги и только потом вспомнила, что было ночью.

– Господи! – прошептала она. – Что же я наделала?

– К целителю вам надо, Ваша Светлость! – промолвила Анна. – Порча вас губит! – со слезами на глазах проговорила она.

Только всхлипнула она, как за дверью послышались тяжелые шаги: князь Олег Святославич проснулся.

– Анна! – раздался его громкий голос.

Елизавета еще пуще запаниковала. Она быстро встала с кровати и заметалась по комнате: то к окну подбежит и возьмется за ручку, то тихонько к двери подойдет – послушает.

– Ножки, Ваша Светлость, ножки грязные, – говорила служанка.

Княжеская дочь присела на краешек кровати и сложила руки в молитве.

– Что делать, Аннушка? – прошептала она.

– Анна! – громче раздался княжеский голос.

– Притворитесь хворой, – сказала она и ушла.

– Анна! – услышала девушка уже нервный громкий голос князя.

– Я здесь, Ваше Высочество, – вышла к нему служанка.

– Аль глуха стала?! – строго спросил Олег Святославич. – Где была?

– У Лизаветы, Ваше Высочество, – смотря в пол, отвечала Анна.

Князь сразу усмирил свой гнев. Строгий вид лица исчез, после чего он тихо спросил:

– Как она?

– Прихворала, Ваше Высочество.

– Прихворала? Да как же сталось-то? Вчера во здравии пребывала!

– Так вчера-с бледна была. Вот ночью и слегла.

Олег Святославич сам решил в этом убедиться.

Открыв дверь в комнату Елизаветы, князь тихо вошел, а за ним служанка. Отец присел на кровать подле дочери и притронулся к ее лбу. Холодная кожа заставила его забеспокоиться.

– Лизонька, душа моя, как ты? – ласково прошептал Олег Святославич.

– Папенька, – только и ответила она, приоткрыв глаза.

– Лекаря сюда сейчас же! – строго прошептал князь служанке.

Через пару минут пришел врач, а вместе с ним и священник. Он осмотрел Елизавету, провел соответствующие манипуляции и сделал вывод, что княжеская дочь умерла. Поскольку Елизавета перестала быть человеком, то внутренние органы перестали работать: сердце не билось, легкие не получали воздух.… А запустить все эти процессы новообращенному не так-то просто как кажется на самом деле. Этому необходимо учиться, чтобы оставаться среди людей и быть похожими на них. Священник все это время стоял в стороне и молился, совершая крестное знамение на теле Елизаветы.

– Как умерла? – не веря словам лекаря, спросил Олег Святославич.

– Сердце остановилось, – пояснил врач.

Священник перекрестился и что-то прошептал.

У Анны наворачивались слезы на глазах, и она тихо заревела. Она поверила словам лекаря, что княжеская дочь действительно умерла и что порча ее одолела. А Елизавета была жива. Девушка не шевелилась, не зная, что делать.

Священник перекрестил тело Елизаветы и приложил крест к ее лбу, который оказался серебряным. Металл обжег нежную кожу девушки и пошел дым. Княжеская дочь с криком подорвалась с кровати. Священник словно отпрыгнул от нее. Олег Святославич быстро встал с кровати и отпрянул от дочери. Лекарь, видя такое впервые, со страхом вжался в стену. Служанка в ужасе видела как Елизавета, продолжая кричать от боли, взобралась по стене, вцепившись в нее когтями.

– Господи! – проговорил служитель бога и перекрестился.

Елизавета, скользнув спиной по стене, упала на кровать без движений. Все замерли и затихли. Священник сглотнул, сжав в кулаке висевший на шее крест. Он во все глаза смотрел на княжескую дочь, которая зашевелилась и приподнялась на кровати. Ожог, оставленный от креста, зажил на глазах людей.

– Папенька? – позвала Елизавета.

Она посмотрела на свои руки. Черные длинные когти были вместо ногтей. Потом девушка подняла взгляд на окружающих, которые со страхом и ужасом глядели на нее. Тайна ее раскрылась. Елизавета обратила молящий взор на свою любимую служанку. Она словно ее просила о помощи, чтобы та ее защитила. Но Анна стояла как вкопанная и не шевелилась, а из глаз по щекам текли слезы.

– Изыди, Сатана, из невинного тела! – прокричал священник, направив серебряный крест на Елизавету.

– Папенька! – воскликнула она.

– Стража! – крикнул Олег Святославич.

Раздался громкий топот в прихожей и через секунду в комнату вбежали два крупных и рослых мужчины. Только сейчас Елизавета осознала всю опасность, которая ей угрожала.

– Папенька, это же я! – взмолилась девушка.

– Не слушайте ее, Ваше Высочество! – перебил священник. – Бес с вами говорит!

Девушка быстро встала с кровати.

– Держите ее! – приказал Олег Святославич.

Стражники схватили княжескую дочь по рукам. В этот момент священник накинул на ее шею серебряный крест. Елизавета почувствовала, как ее словно обожгло накаленным добела железом. Девушка закричала и попыталась его снять, как тут же и руки обожгла. Красные пятна появились на ее нежных и красивых руках. В то же время Елизавета почувствовала слабость во всем теле. Ноги девушки подкосились, и она упала на колени.

– На улицу ее! – крикнул священник. – На свет Божий!

– Папенька, это же я! – кричала девушка.

Стражники потащили ее на улицу. Она сопротивлялась, но мужчины ее крепко держали.

– Аннушка, скажи им!

Княжескую дочь выволокли из дома, и как только это произошло, она подняла голову и из-за облаков лучи солнца ударили ей в лицо. Елизавета закричала еще пуще прежнего. Девушка заметалась из стороны в сторону, пытаясь вырваться и уклониться от лучей. Половина лица задымилось и почернело, и одним глазом она вообще перестала видеть. Мужчины, наблюдая за тем, что происходит с ней, в ужасе отошли от нее. Елизавета рухнула навзничь на землю и осталась неподвижна. Солнце скрылось за облаками, оставив девушку в покое.

На улицу вышел Олег Святославич, а за ним священник.

– Что с ней?! – строго спросил он.

– Померла, кажись, – перекрестился стражник.

– Лекарь мне уже такое сказывал! Переверните ее!

Мужчина взял за плечо Елизавету и перевернул на спину. В тот же момент все ахнули и ужаснулись, завидев ее изуродованную и обожжённую половину лица. Местами видны были зубы и кости. На шее ярко выделялся ожог от серебряного креста. Тут вдруг она открыла единственный глаз и раскрыла рот, и из груди вырвался стон.

За спиной Олега Святославича появилась Анна.

Священник стоял над Елизаветой и, совершая крестное знамение, что-то шептал. Но потом, когда княжеская дочь прорычала, старик остановился и в его глазах появился страх. Он усомнился в том, что вера ему поможет и спасет юную деву. И когда Елизавета, превозмогая боль, взялась за серебряную цепочку и сорвала с себя крест, священник медленными шагами попятился назад к Олегу Святославичу.

– Что же это, отец Григорий? – спросил его князь, не отрывая взора от дочери.

– Не Лизавета это, – перекрестился он.

Через некоторое время, избавившись от бремени серебра, Елизавета почувствовала прилив сил. Через некоторое время зажил ожог на шее, а еще через какое-то время и ужасный ожог на лице от солнечных лучей. Прежнее милое личико своей дочери увидел Олег Святославич. Перед отцом предстала княжеская дочь во всей своей красе.

– Папенька, не уж-то не признали меня? – молящим голосом спросила Елизавета. – Это же я, Лизавета, дочь ваша.

– Не признаю я в тебе дочь свою! – проговорил князь. – Померла она! Отрекаюсь я от тебя!

– Папенька…, – не смогла договорить девушка и заплакала.

– Казнить! – строго сказал Олег Святославич.

К этому моменту подошли еще несколько стражей. Все они стояли и не шевелились, боясь подойти к княжеской дочери, и в то же время они готовы были выполнить столь строгий приказ.

– Казнить! – крикнул князь.

Анна тихо заплакала, закрыв глаза рукой. Олег Святославич взял ее под руку и бросил к стражникам.

– Ее тоже казнить!

– Ваше Высочество! – воскликнула служанка.

– Папенька, не надо! – кричала Елизавета.

Олег Святославич, не слушая их, зашел обратно в дом, а за ним и отец Григорий.

Девушек схватили по рукам и отвели на место казни. Жители деревни останавливались и наблюдали за происходящей сценой. Они перешептывались друг с другом, а Елизавета все слышала: «Глянь, это же Елизавета! Это же княжеская дочь! Что произошло? Куда ее ведут?». Елизавета прекрасно понимала, что просить их о помощи не имеет смысла. Им никто не сможет помочь. И когда ее подвели на место казни, в ней словно все оборвалось. Надежда, что отец передумает, угасла.

Возле забора стоял пень с воткнутым в него топором. Мужчина взял его одной рукой и вынул лезвие из дерева.

– Да как вы смеете к ней прикасаться?! Кто вы такие, чтобы казнить ее?! – пытаясь говорить строгим голосом, спрашивала Анна. – Это княжеская дочь!

– Молчать! Тебе слово не давали! – крикнул мужчина с топором. – Давай ее сюда первой!

– Что же это делается, Ваша Светлость?! – заревела служанка.

Анну поставили на колени и склонили голову на пень. Слезы стекали по щекам и капали на еще не высохшее от крови дерево, и ее запах почуяла Елизавета. Она опустила голову, борясь с силой внутри себя, но все оказалось тщетно. Клыки вырвались наружу, и когти обнажились на руках. Мужчина, держа обеими руками топор, замахнулся им над головой, и вампир издал рык. Он остановился и глянул на девушку. Княжеская дочь подняла голову и обратила на него свой яростный взор. Потом посмотрела на стражника, который крепко держал ее за руку.

– Отпусти меня! – прорычала Елизавета.

Мужчина испугался, но отпускать не стал. Девушка вырвалась из его хватки и тыльной стороной руки ударила ему в лицо. Другой стражник, который держал ее по другую руку, получил удар кулаком в голову и словно рухнул замертво. Еще два стража вынули мечи из ножен, а мужчина, собиравшийся отрубить голову Анне, кинулся на Елизавету, подняв топор над головой. Девушка отскочила назад, и его лезвие с силой вонзилось в землю. Княжеская дочь ударила стражника ногой и взяла топор за рукоятку. С разворота она вонзила его в область сердца мужчины. Доспехи не смогли сохранить ему жизнь и ребра с хрустом проломились от сильного удара. Он простонал и упал на спину. Другой стражник атаковал мечом Елизавету сзади, но девушка парировала удар рукояткой топора, после чего ударила его в пах. Мужчина скорчился от боли, а она замахнулась и опустила острое лезвие топора ему на ключицу. Он так и остался торчать в теле, а оно рухнуло навзничь перед вампиром.

– Вставай! – обернулась Елизавета к служанке и сама помогла ей подняться, подхватив под руку. – Бежим! – оглядевшись, сказала она и взяла ее за руку.

Они побежали, не обращая внимания на прохожих.

– Стража! – слышались крики.

– Туда! – крикнула Елизавета и быстро повела за собой Анну.

– Ваша Светлость! Ваша Светлость! Обождите! – кричала она.

Они подбежали к воротам, возле которых находилось четыре стражника: двое наверху с луками и двое внизу. Еще один подскочил на лошади. Они собирались закрыть ворота.

Елизавета быстрыми шагами приблизилась к ним. Девушка, чувствуя в себе неведомую ранее силу и энергию, схватила мужчину за ногу и скинула с лошади, после чего накинулась на стражников. Когтями одного из них она ударила по лицу, а затем взяла его за шиворот и с разворота бросила на второго, который с мечом бежал к ним. К этому времени Анна оседлала лошадь и подскочила к ней и княжеская дочь запрыгнула позади нее.

Только они хотели ускакать за ворота, как один из стражников наверху прицелился из лука в служанку и отпустил тетиву. Елизавета надавила ей на спину, и Анна легла корпусом на лошадь, обхватив ее шею. Стрела пролетела над ней и вонзилась в княжескую дочь.

– Скачи! – крикнула она и поломала стрелу.

Анна поднялась, и лошадь рванулась с места.

Беглецы выскочили за пределы деревни и галопом направились вперед к лесу. Комья грязи отлетали от копыт лошади. Елизавета обхватила Анну за талию и мимо них со свистом пролетела стрела, а затем другая. Третья пронизал спину княжеской дочери. Девушка стерпела боль, и они продолжали двигаться дальше. Облака расходились в стороны, давая возможность утреннему солнцу согреть землю…

Елизавета очнулась от воспоминаний, и они приближались к Джэксонвиллю.

Роберт и Кэтрин вышли из колледжа и направились к автомобилю, взявшись за руки.

– Пойдем сегодня гулять? – предложила девушка.

– Я не против. Прогуляемся в парке?

Парень достал ключи из кармана и отключил сигнализацию автомобиля.

– Вечером? – спросила Кэтрин.

Роберт оперся о багажник машины, прижав к себе девушку, и руки вампира опустились на ее талию. Лица их приблизились, и они коснулись друг друга носами.

– Можем прямо сейчас, – сказал парень и поцеловал ее в губы. – Что скажешь?

– Я согласна.

– Тогда едем?

– Да.

Они вновь поцеловались.

В этот момент на парковку заехали четыре машины и остановились перед ними. Двери распахнулись, и агенты вышли из автомобилей.

Роберт посмотрел в их сторону и среди них он заметил Елизавету, и все они направлялись к нему.

– Роберт, в чем дело? – тихо спросила Кэтрин.

– Я не знаю, – нахмурил брови вампир.

Агенты были вооружены автоматами с серебряными пулями на случай быстрой нейтрализации сопротивления.

– Здравствуйте, мистер Роберт, – поздоровался с ним мужчина. Все остальные, кроме Елизаветы, стояли позади. – Вы наверняка знаете, кто я, – продолжал он. – Меня зовут Бернард Шоу. Я являюсь агентом Ордена, – предоставил мужчина специальный ключ, который висел у него на шее.

Роберту этого было достаточно, чтобы понять, кто стоит перед ним.

– И что вам от меня нужно? – спросил парень.

– От того, какими будут ваши дальнейшие действия, зависит ваша судьба и судьба вашей спутницы.

Вампир сдвинул брови и встал во весь рост.

– Вы мне угрожаете?

– Мистер Роберт, мне не имеет смысла вам угрожать, в моих-то полномочиях. Я прошу вас проехать с нами. Добровольно, – добавил он.

– Я хочу знать, что происходит, – сказал вампир.

Бернард Шоу взглянул на Елизавету, и та ответила ему:

– Отец мертв.

Эта новость шокировала Роберта и не только его. Он переглянулся с Кэтрин и ответил:

– Я не убивал Его.

– Мистер Роберт, это вы сможете сказать на допросе. А теперь я прошу вас повернуться ко мне спиной и завести руки за спину.

– Это какое-то недоразумение! – возмутился парень.

– Мистер Роберт, пожалуйста, – с расстановкой проговорил Бернард Шоу, – не оказывайте сопротивление и не заставляйте меня применять силу.

Роберт не сразу повернулся, когда его окружили. На руки ему надели серебряные наручники, и вампир почувствовал обжигающий кожу металл.

– Я могу проехать с ним? – спросила Кэтрин.

– Увы, нет. Мне велено доставить только Роберта, – отвечал Бернард Шоу.

Парня в окружении повели в машину.

– Елизавета, – остановила ее девушка за руку, – это какая-то ошибка! Ты можешь что-нибудь сделать? – волновалась она, наблюдая, как Роберта посадили на заднее сиденье автомобиля.

– Не думаю, – неуверенно отвечала она.

– Что с ним будет? – помедлив, спросила Кэтрин.

– Его будут допрашивать. Кэтрин, иди домой, – добавила она и направилась к машине.

Колонна автомобилей друг за другом выехала с парковки и направилась в Атланту, а Кэтрин осталась стоять одна, переживая за Роберта.

ГЛАВА XIV. ПОБЕГ

Роберт, сжимая кулаки от боли, сидел в отсеке для заключенных. Рядом находились Бернард Шоу и Елизавета. Она краем глаза наблюдала за парнем, после чего спросила:

– Бернард, можешь снять наручники?

– Не положено.

Роберт переглянулся с ней и проговорил:

– Я потерплю. Кто сейчас управляет Орденом? – подумав, спросил он.

– Герольд.

– Это ты его назначила?

– Он сам себя назначил.

Роберт ухмыльнулся и больше они не разговаривали.

Девушка отвернулась в сторону и углубилась в свои воспоминания…

Анна сидела на лошади, а Елизавета шла рядом, держа поводья. Ноги ее испачкались в грязи. Служанка дала платок княжеской дочери, и она надела его на голову, чтобы солнечные лучи не причинили ей вреда, хотя небо сегодня было облачным. Если лучи и пробивались сквозь пелену облаков, то высокие густые деревья прикрывали их.

Впереди показался большой ручей. Елизавета остановила лошадь, и служанка слезла с нее. Пока княжеская дочь осматривала местность, лошадь приблизилась к ручью и стала жадно пить воду. Анна присела рядом на камень и, достав из переднего большого кармана тряпку и намочив ее, принялась вытирать с лица запекшуюся кровь, которая осталась на ней, когда ее голова лежала на пне. С каждым разом белая тряпка все сильней окрашивалась в красный цвет. Анна остановилась и, посмотрев на нее, вспомнила тот страшный момент, когда ей хотели отрубить голову. В горле застрял комок, а на глазах выступили слезы. Служанка заплакала, прижав к лицу мокрую тряпку.

Елизавета, достав из себя стрелы, услышала ее тихий плачь и, обойдя лошадь, подошла к ней и присела рядом. Она взяла у нее тряпку, намочила и выжила ее, а после сама вытерла оставшуюся часть лица и шеи от крови. Анна перестала плакать и просто наблюдала за ней.

– Спасибо, – едва прошептала она.

– Нам пора идти, – сказала Елизавета и, встав, протянула ей руку.

Спустя некоторое время они уже скакали по дороге в лесу. Княжеская дочь сидела впереди, держа поводья, а Анна обхватила ее руками. Они все дальше и дальше отдалялись от деревни и уходили вглубь леса.

К полудню лошадь уже выбилась из сил и ковыляла ногами. Елизавета шла рядом пешком. Анну мучала жажда, а постоянно громко урчавший желудок требовал пищи. Служанка держала поводья и, расслабившись, сидела на лошади, склонив голову. Небо заволокло тучами, и крапал мелкий дождь. Грязь кусками прилипала к ногам Елизаветы.

Они остановились: впереди был крутой склон, по которому им предстояло спуститься. Анна слезла с лошади и вышла вперед, взяв поводья. Княжеская дочь спускалась перед ней. Земля скользила под их ногами и лошадь, то и дело, фыркала и ржала, а под ее копытами земля превращалась в грязевую массу. Анна взялась за ствол дерева, после чего последовала за Елизаветой. Лошадь упиралась и неуверенно переступала. Наступив на скользкий от дождя корень дерева, ее ногу подкосило. Едва она попыталась исправить свою ошибку, как копыто вновь скользнуло по мокрому корню. Лошадь не удержалась на ногах и, заржав, упала на землю, направляясь прямо на Анну. Служанку сбило с ног, а затем и Елизавету. Громкие женские крики и ржание лошади нарушили тишину леса. Княжеская дочь ухватилась за дерево, а Анна по грязевой массе как на санях вместе с лошадью покатились дальше. Они вместе прокатились несколько метров, после чего кубарем полетели на самый низ склона, ломая сучья и корни деревьев. Лошадь несколько раз придавила своим весом Анну, прежде чем они остановились, столкнувшись с деревом. Все на время затихло, за исключением ненавистного и не прекращающегося ни на минуту дождя.

– Аннушка! – с тревогой сказал Елизавета и, встав на ноги, быстро принялась спускаться к ней, постоянно скользя и падая.

Лошадь громко заржала, когда княжеская дочь приблизилась к ним. Ногу животного искривило в сторону, и было понятно, что это перелом. Множество царапин и порезов показались на ее теле вместе с вырванными клочьями шерсти. Лошадь пыталась подняться, а под ней лежала Анна. Торчали лишь ее ноги.

Елизавета приподняла лошадь и перевернула ее на другой бок. Служанка лежала, не двигаясь, а ее фартук и одежда окрасились в красный цвет. Поломанный, остроконечный корень как копье вошел под мышкой Анны и вышел в области солнечного сплетения, разорвав одежду.

– Боже! Аннушка! – прошептала княжеская дочь и приподняла ее голову.

Девушка полузакрытыми глазами глядела на нее, а изо рта пошла маленькая струйка крови.

– Аннушка! Родная моя! – звала ее Елизавета.

– Ваша Светлость! – едва простонала она.

На глазах княжеской дочери наворачивались слезы. Она хотела ей помочь, но не знала как, а в голову закралась мысль, что это последние минуты жизни Анны и больше она не увидит ее живой.

Елизавета подняла голову и посмотрела по сторонам, словно в надежде на то, что может кто-нибудь, есть поблизости. И вдруг где-то в стороне она услышала голоса и громкий смех. Понятно было, что это мужчины. У девушки появилась надежда, что, может, они смогут помочь Анне. Она даже не задалась вопросом: что в такой лесной глуши делают люди, да еще и в такую погоду?

– Помогите!! – крикнула она.

Голоса тотчас прекратились, а из-за деревьев показались люди.

– Эй! – замахала Елизавета руками. – Помогите!

Четверо мужчин быстрыми шагами направились в ее сторону. Сначала княжеская дочь решила, что это охотники, но с их приближением она начала сомневаться в этом. Они больше походили на отшельников. И девушку вдруг охватил страх.

Мужчины подошли к ним и окружили их со всех сторон, внимательно рассматривая княжескую дочь, ведь кроме халата на ней ничего не было. Один из них подсел рядом с Анной и посмотрел на рану. Елизавета, не задумываясь, присела напротив него. Ее сейчас не интересовало, кто он, откуда и что здесь делает. Ее волновала только Анна.

– Как ей помочь?

Мужчина глянул на нее, после чего перевел взгляд на пострадавшую. Он аккуратно, чтобы не потревожить ее, разорвал одежду в области раны.

– Рана серьезная.

Он, опять же, аккуратно приподнял Анну и поднял ее на руки, после чего направился в ту сторону, откуда пришел.

– Куда вы ее несете?

– В пещеру. Или вы и дальше собираетесь мокнуть под дождем? – обернувшись, спросил мужчина, а после пошел дальше.

Остальные последовали за ним. Княжеская дочь, помедлив, направилась за ними.

Пещера представляла собой некий провал в земле, как будто после долгих и сильных дождей земля провалилась вниз. Она находилась прямо под крутым склоном, который напоминал скалистую гору, а по всей округе входа в пещеру находилось огромное количество камней разной величины. Небольшая равнина протиралась по правой стороне, и потом все словно обрывалось в пропасть. Там находился глубокий обрыв.

– Идем! – позвал Елизавету один из мужчин.

Они по камням спустились вниз. Через мелкие дыры в земле в пещеру пробивался дневной свет, и в ней никого не оказалось. На земле в углу лежала одежда, и мужчина аккуратно опустил Анну на нее.

– Ей можно помочь? – спросила Елизавета.