Испытание

Первый год в Эльпиде мне дался очень тяжело. Все слишком другое, чужое и я – одна. Потом становилось легче.

Два года назад я встретила Грегори. Мы с Исминой, моей лучшей и единственной подругой, гуляли по набережной, когда к нам пристали двое сержантов. Возможно, знакомство и не состоялось бы, но помог случай.

Воришка украл мою сумочку, ловко выхватив её из руки. Сержанты бросились за ним. Я и не надеялась на возврат, сама виновата – в Эльпиде зевать нельзя.

Но чуть позже Грегори, как представился один из военных, вернул мне её, и что удивительно, содержимое осталось целым. За услугу он потребовал свидание. Я согласилась прогуляться с ним в следующий выходной. Для себя тогда решила, что только одной встречей все и обойдётся.

Но незаметно наши свидания повторялись вновь и вновь. Не знаю, каким образом, но Грегори всегда получал согласие на следующее. Наверное, я слишком неопытна в этих делах. Хотя, проучившись несколько лет на курсе, где являлась единственной девушкой, уже поднаторела в отказах.

Постепенно дошло до того, что я уже сама ждала выходной. Жаждала встречи с Грегори, и одновременно стыдилась этого. А как только мы встречались, все раздумья уходили прочь. Несомненно, он был красив. Высокий, статный, с волосами коричневого оттенка, вечно спадающими на широкий низкий лоб, с забавными, придающими некую умилительность, бровями-домиками, с синими глазами, что всегда светились весельем, немного курносый, с открытой улыбкой чётко очерченных губ, с широким квадратным подбородком – Грегори привлекал внимание практически всех девушек. Или же это мне казалось, что все смотрели на него.

Через несколько месяцев я поняла, что влюбилась. Испугавшись своих чувств, прекратила наши встречи, просто не выходя за территорию академии, куда посторонним вход был воспрещён. За три месяца я успокоилась, как мне казалось. А потом Исмина принесла послание от Грегори. Хотела сжечь, не читая, но подруга уговорила открыть.

Он просил о встрече. Писал, что никак не мог меня забыть, очарован моей красотой. Читать такое было приятно, особенно от Грегори. Хотя просто невозможно поверить в то, что я – маленькая и хрупкая, с копной тёмных, вечно выгорающих на солнце, волос, с треугольным лицом, которому большие карие глаза придавали наивно-детское выражение, а полные, чуть выпуклые, губы вкупе с маленьким носом только усиливали это впечатление – сумела покорить такого красавца.

Исмина во многом превосходила меня. Нельзя сказать, что мы противоположны, скорее, отличные друг от друга. Подругу можно было бы назвать хрупкой, но в сравнении nсо мной она таковой не являлась. И, если меня всегда внешне оценивали на пять лет младше, то она выглядела на свои годы.

Блондинка карамельного оттенка, Исмина имела лишь один недостаток, который, впрочем, с успехом скрывала – это светлые брови и ресницы. На мой же взгляд, у неё были очень красивые глаза, что своим невероятным зелёным цветом буквально приковывали внимание, и никто уже не смотрел, какое там обрамление. Но подруга упорно применяла все новые способы и средства окраски.

Иногда её зацикленное отношение к собственной внешности меня раздражало. Ведь это не было простым желанием хорошо выглядеть. Она оценивала себя, как товар, и искала самого выгодного для своих целей покупателя. Возможно, во мне говорили вбитые братом слова, но даже выгодное замужество я воспринимала как продажу себя. Конечно, это определение слишком грубое. Однажды, когда я так выразилась при ней, подруга несколько дней со мной не разговаривала. Но мы жили в одной комнате, и долго молчание продолжаться не могло. А расселиться не было возможности. Никто не хотел меняться с Исминой комнатой, меня же и так приютили в порядке исключения – общежитие зельеваров давным-давно стало чисто мужским.

Только договорившись больше никогда не обсуждать эту тему, мы, наконец-то, пришли к миру.

Но с этой запиской она вновь всплыла. Я не стала отвечать Грегори, а его послание сожгла после прочтения. Исмина накинулась на меня с оскорблениями, какая я идиотка и упускаю такую выгодную партию. Оказывается, она успела уже собрать информацию о Грегори и узнать, что его отец генерал эльпидской армии и, скорее всего, сын пойдёт по стопам родителя. Далее шло перечисление всех достоинств молодого сержанта, но я уже не слушала. У меня была цель – закончить учёбу, а не находить мужа.

Тем более между нами с Грегори, кроме моих чувств и его симпатии, не было ничего, что позволяло бы мечтать о скором замужестве. Но Исмине я даже не пыталась этого объяснять, давно поняла, насколько различны наши взгляды на жизнь.

Уйдя с головой в учёбу, я старалась не думать о Грегори. Но постоянные послания, приносимые подругой, не давали забыть о нём. А к просьбам прекратить выполнять роль почтальона Исмина была глуха. И это отдаляло нас друг от друга.

Нагрузка по учёбе росла, я всё больше проводила времени со своими сокурсниками. Демис, который с самого начала взял надо мной шефство, редко оставлял без своей компании. С его стороны никогда не было чего-то большего, чем дружба. Скорее, он заменил мне всех братьев, показав, что такое искренняя забота. Сам же Демис говорил, что всегда мечтал о мелкой сестрёнке, а я сильно подходила под его представления о ней. Многие пророчили нам дальнейший брак, но мы лишь смеялись над этим предположением.

Сокурсник и вытянул меня на прогулку по набережной, заметив, что в очередной выходной я осталась на территории академии. Как бы ни были теплы наши отношения, рассказать ему о своей глупой влюблённости и попытках убежать от неё не могла, и потому согласилась, уповая на удачу.

Последняя от меня отвернулась, или наоборот, но я встретила Грегори. Что-то весело обсуждая, он шёл в компании своего сослуживца и Исмины, которая с видом королевы держала обоих под локти. До этого дня я даже не задумывалась, где и когда она встречалась с Грегори, чтобы тот мог передавать записки для меня. Но, увидев их вместе, испытала боль. И злость на себя. Да, и что скрывать, на Исмину тоже.

Но, когда Грегори прервал её на полуслове и буквально вырвался из захвата, чтобы поспешить ко мне, мне стало стыдно. Я сама пожелала прекратить наше общение, подруга ни в чём не виновата, и уж точно не должна из-за меня в чём-то себя ограничивать.

Тогда я не решилась на разговор с Грегори. Сбежала, попросив Демиса меня прикрыть и, если понадобится, задержать сержанта.

А вечером Исмина вновь отчитывала меня. И я всё больше не понимала, зачем она это делала. Хотела ли доказать правоту своего отношения к жизни или просто желала мне счастья? Но я все равно не сдавалась. До конца обучения оставалось почти два года, никакой мужчина не будет столько ждать.

Как же я ошибалась! Грегори не только согласился ждать, но и поддержал моё желание получить диплом.

Год назад, после нескольких мимолётных встреч со мной, он смог устроить нам свидание. Вернее, подстроить его. И если у меня и были какие-то возмущения, то они испарились в тот момент, когда Грегори сделал мне предложение. Кажется, я тогда потеряла дар речи и смогла лишь кивнуть в согласии.

А потом был поцелуй. Первый в моей жизни.

Разумеется, я больше не избегала встреч с женихом, летя на каждое свидание, словно окрылённая. Мне нравилось вместе с Грегори строить совместные планы, представлять, на кого будут похожи наши дети и, конечно же, целоваться. Дальше заходить не позволяла.

Глупой я не была. Понимала, что ждать меня, когда я решусь разделить с ним постель, никто не станет. Нравы в Эльпиде намного свободнее, чем в родном Криево. Поселившись в столице, я приняла это как данность, но не согласилась следовать тому, что было мне противно. И если бордели, как только я узнала о них, раньше вызывали во мне протест, то позднее, когда поняла их истинное назначение, или одно из них, просто смирилась. Пусть лучше так, чем появление постоянной пассии на стороне.

Эти мысли одолевали меня лишь поначалу. Потом, увидев, что жених любит меня, они ушли. Напоминала о них лишь Исмина, которая продолжала учить своим взглядам и постоянно интересовалась, не продвинулись ли наши отношения. Наверное, она завидовала. Ведь сама меняла кавалеров постоянно. Чаще всего это был кто-то из сослуживцев Грегори. Я никогда не интересовалась, но, скорее всего, кому-то из них она уже отдала своё девство. Наверное, надеялась так привязать к себе мужчину, не понимая, что его могли удержать только чувства, а не доступная близость.

Звук проворачивающегося ключа вывел меня из воспоминаний. Вздохнув, я села, ожидая похитителя. Пришёл за ответом или принёс еду?

В любом случае пора уже заканчивать своё заточение. Мой жених и друзья, наверное, с ума сходят, гадая, куда я пропала. Ведь никому из них так и не рассказала, откуда родом. И они вполне могли подумать, что неожиданно мне пришлось уехать.

В этом подвале я оказалась прямиком из своей постели. Наверное, это было самое страшное пробуждение в моей жизни. А теперь мне предстояло совершить рискованную и единственную попытку бежать или выполнить обещание, данное брату – сдохнуть, но не стать шлюхой.

– Ну, и каков твой ответ? – оставшись в проёме, спросил похититель.

– Мне нужно помыться, – тихо, щадя горло, ответила ему.

По всему было видно, именно такого ответа он ожидал. Признаться, я и сама не знала, что делала бы, не будь у меня браслета. Сдалась бы? Сопротивлялась?

И мне совсем не хотелось даже представлять этого.

Посторонившись, мужчина жестом пригласил пройти в дверь. Со вздохом я встала с лавки и медленным шагом приблизилась к нему. Мне было очень страшно, от чего немного подрагивало тело. Поравнявшись с похитителем, я несмело подняла на него взгляд. Моя макушка доставала до уровня его груди.

– Проходи, Хиония, – с лёгкой улыбкой произнёс он, будто я в гости к нему пришла, а не в плену находилась.

Опустила голову, чтобы не выдать своих чувств. Ещё рано это делать.

За пределами камеры оказался слабо освещённый коридор. Видимо, мы находились в заброшенном здании, или у него запущены только его подземелья. Паутина и мусор создавали именно такое впечатление. Коридор уходил в две стороны: тёмную, неосвещённую, и светлую. Не спрашивая, я направилась по высвеченному пути. Возражений от похитителя не последовало.

Коридор не имел развилок, и вскоре мы подошли к лестнице, ведущей наверх. Нерешительно остановилась перед ней.

– Передумала? – с весельем спросил мужчина.

– Нет, – не оборачиваясь, ответила ему.

Сделала первый шаг.

Что-то не так было во всей этой ситуации. Будто я упустила какую-то важную деталь. И это тормозило меня. Но дельной мысли так и не пришло.

Наверху тоже была дверь. Запертая. Встав рядом со мной, мужчина отпёр её одним из ключей, что был в связке, ранее не замеченной мной. После раскрыл, но первым прошёл сам.

Яркий свет, ударивший в глаза, заставил зажмуриться. Солнце будто специально направило свои лучи в моё лицо. Вместе с резью в глазах усилилась боль в голове. Я покачнулась. Чужие руки тут же подхватили меня. Пыталась стереть выступившие слёзы, но они лились снова и снова. Как же не вовремя! Мне бы осмотреться для понимания, где я, и как убираться оттуда, а не слепнуть так глупо.

Спина коснулась мягкой поверхности. А зрение все никак не возвращалось ко мне.

– Пожалуйста, – тихо попросила я.

– Что? – не понял он просьбы.

– Сделайте что-нибудь с глазами. Мне больно.

Конечно, я не надеялась на снисходительность. Ждала насмешек или что-то в этом роде. Даже допускала мысль о намеренной лишении меня зрения. Но похититель удивил. Не прошло и минуты, как мне на лицо легла ткань, пропитанная чем-то. Следом к губам что-то прикоснулось.

– Пей, Хиония, – пояснил мужчина, а я даже не подумала сопротивляться.

Не стал бы он поить меня ядом, не успев ничего получить. Да и если так, то противоядие находилось все в том же браслете.

Я сделала несколько глотков, тут же по вкусу отмечая, что входило в состав. Моё обучение практически закончено, и умение не такое уж редкое. Успокоилась, мигом различив в напитке общеукрепляющий и болеутоляющий сборы.

– Лежи и не снимай примочку, – услышала указание.

– Хорошо.

Странный похититель. Слишком заботливый. Хотя в моей жизни он первый, не мне решать, правильно ли его поведение или нет.

Кажется, я задремала. Очнулась тогда, когда ткань покинула мои веки. Но поднимать я их не спешила, боялась, что снова испытаю боль.

– Можешь открыть глаза, – сказал мужчина, слишком заботливо для преступника.

Но все же поспешила выполнить распоряжение. Быть может, он был из тех сумасшедших, которые знали только две грани поведения – забота и жестокость. Но выяснять это не хотелось.

Первое, что я увидела, раскрыв глаза – это грязный потолок, исчерченный трещинами. Значит, оказалась права, мы находились в каком-то заброшенном знании. Но понять, в какой части Эльпиды я была, это не помогало. И в столице ли мы вообще. Я даже не бралась предполагать, сколько времени прошло со дня моего похищения. Переведя взгляд вправо, увидела похитителя, стоявшего со сложенными на груди руками. Я уселась и огляделась. Судя по всему, мебель появилась в этом помещении недавно – слишком нелепо новые шкафчики, стулья, стол, кресла и кровать, на которой я сидела, смотрелись в окружении облупленных стен. Несколько совершенно одинаковых дверей так же не отличались приглядным видом. Какая же из них ведёт к выходу?

Мужчина молчал, давая мне возможность познакомиться с обстановкой. Хотя я не была уверена в правильности этого вывода.

– Нравится? – спросил он с непонятной для меня интонацией, то ли с усмешкой, то ли с раздражением.

Я не ответила. Даже не посмотрела на него, потому что ждала следующей фразы, в которой непременно будет издёвка. Так и оказалось.

– Это наше жилище на следующие несколько дней. Хотя… – мужчина не договорил, очевидно, ожидая, как я заинтересуюсь окончанием фразы или хотя бы спрошу, что со мной станет потом.

Но он ничего из этого не дождался. Хмыкнув, похититель прошёл к одному из трёх кресел и уселся в него. Закинув ногу на ногу, мужчина сложил руки на коленях и несколько мгновений рассматривал меня. Как бы я ни храбрилась, страх всё больше захватывал моё сознание. А вдруг не сумею, не успею? Как жить потом? Новые вопросы возвращали улёгшуюся не так давно панику.

– Раздевайся, Хиония, – тихо приказал похититель.

Дрожащими руками я схватила подол ночной рубашки и по-детски потянула его вниз, пытаясь закрыть свои ноги полностью. А после уткнулась в колени и разрыдалась в голос. Я думала, что уже все выплакала, но осознание новой ситуации бесконтрольно вылилось в слёзы. Наверное, такое поведение очень раздражало мужчину, но он никак этого не высказывал, терпеливо ожидая тишины.

– Вода, скорее всего, уже остыла, – сказал, когда я замолчала. – Если не поспешишь, придётся принимать очень холодную ванну.

Недоверчиво подняла голову и посмотрела на похитителя. Он не менял позы и изучал меня все тем же спокойным взглядом. Точно псих – ни один мужчина не может терпеть женские слёзы. Даже Грегори однажды, когда я расстроилась из-за несправедливой оценки, попросил не плакать при нем, так как не знал, что ему делать в подобной ситуации. Мысли о женихе чуть ли не вызвали новый поток рыданий. Если я не выберусь и покорюсь желаниям этого ненормального, не будет больше у меня жениха. Такое не прощают, несмотря на обстоятельства. И в первую очередь я сама не прощу себя.

– Куда мне идти? – спросила, спуская голые ступни на ковёр. Тоже новый, устланный прямо на каменный пол. Насколько старо это здание? Кажется, такие дома не строили уже лет сто.

– О, нет! – возразил мужчина. – Сначала ты разденешься. И имей в виду, я больше не стану греть воду, а без магии в этом доме она не станет горячей.

– Я грязная, – напомнила ему, – а ваши требования и так… – запнулась, не сумев подобрать правильного слова. – Не нужно унижать меня ещё сильнее. Пожалуйста, – последнее произнесла почти шёпотом, стараясь сдержать вновь подкативший ком рыданий.

– Хорошо, – согласился он, к моему удивлению. – Дверь за моей спиной. И не вздумай попытаться сбежать, на всех окнах стоят сигналки.

Кивнула и прошла в указанном направлении. Похититель оставался на месте. А что, если попробовать прямо сейчас? Нет, все же не стоило так бесполезно тратить единственную попытку. Вздохнув, я прошла мимо мужчины и скрылась за дверью. Никакой защёлки на ней не было, да и вряд ли она смогла бы остановить мага.

Обстановка маленькой комнаты мало отличалась от спальни, из которой я пришла, в плане нелепости. Ванна на ножках, стоявшая по центру, блистала новизной, на скамье лежали сложенные полотенца, а на коврике, постеленном для комфорта, даже тапочки стояли. Теперь я стала ещё более уверенной в том, что моё похищение не просто готовилось, а продумывалось до мелочей. И этот вывод ничуть не радовал.

Простояв немного, я убедилась, что мужчина не последует за мной, и только после этого скинула с себя ночную рубашку и бельё. Вода оказалась чуть тёплой, но достаточной для того, чтобы в неё погрузиться. Конечно, я не готовила себя для желаний похитителя, но и являться в управление порядка бродяжкой не собиралась. И дело не в личном комфорте, а в отношении самих стражей к заявителям. Никто не станет слушать оборванку.

Когда я только прибыла в Эльпиду, все вокруг было не только новым, но и странным. Я помнила все наставления брата, но ведь он никогда не жил где-то, кроме Криево, и не знал всех реалий столицы. А они оказались ужасны, во всяком случае, для пятнадцатилетней девочки из деревни.

Мало иметь дар для поступления в Академию Магических и Прикладных Наук. Без базовых знаний, которых, понятное дело, у меня не было, дальнейшее обучение просто невозможно. И, наверное, лишь благодаря необыкновенной удаче, я встретила старого аптекаря, господина Ласви. Он не просто приютил меня, но и признал своей внучкой, дав фамилию. Дедушка, как я привыкла его называть, передал мне много знаний, всегда терпеливо объясняя непонятное. И посвящал он меня не только в науки, но и в обычную жизнь, приучал к шуму столицу, наставлял, как не потеряться во многообразии всего необычного. Без дедушки я бы не справилась и сгинула бы уже в первые месяцы проживания в Эльпиде. Он стал моим самым близким человеком, тем, кого у меня никогда не было. И тем больнее по мне ударила его смерть.

Тогда-то я впервые попала в управление порядка. Прямо с порога академии, куда выскочила после успешного поступления, торопясь поделиться радостью с дедушкой. Стражи появились из ниоткуда и равнодушно сообщили об убийстве господина Ласви, после чего забрали моё истеричное тело в управление. Подозревали меня в преступлении или нет, уже неизвестно. Мне обвинений не предъявляли, но несколько раз вызывали в качестве свидетеля, расспрашивая о недругах дедушки. Но я ничего об этом не знала, да и какие могли быть враги у такого доброго человека? А вскоре явились наследники аптекаря, племянники и внучатые племянники. Где они были этот год, который я прожила в доме господина Ласви? Жили своей жизнью, не беспокоясь о каком-то старике. И пусть в управлении меня убеждали, что я имела большие права на получение наследства, чем кто-либо, в борьбу за него даже не вмешивалась. Дедушка дал мне все необходимое на многие годы вперёд.

– Хиония, поторопись, – раздался спокойный голос похитителя за дверью.

– Ещё немного, – постаралась ответить ровно, чтобы ему не пришло в голову войти.

– Помощь не нужна? – неожиданный вопрос, ещё больше подтверждающий абсурдность ситуации.

– Нет, скоро уже выхожу.

Совершенно не выбирая из многообразия флакончиков, я поспешно промыла волосы и торопливо прошлась мочалкой по телу. Конечно, совсем чистой себя не ощущала, но и грязной уже не была. Быстро вылезла из ванной и закуталась в полотенце. Что ж, осталось самое важное и, наверное, страшное.

Я аккуратно стянула браслет с запястья, покрутила, выбирая нужную бусинку – с ядом. Но тут же нашла другую, с антидотом. Убивать похитителя я не собиралась, но времени, чтобы добраться до управления порядка, выигрывала достаточно. Могла бы сонное или парализующее попробовать, но вряд ли они подействуют на мага достаточно быстро и останутся незамеченными. Приготовив бусинку нажатием так, что с неё вылезла тонкая иголочка, я нацепила браслет на пальцы.

Уняла дрожь и несмело вернулась в спальню, пряча правую руку за спиной. Мужчина в одних брюках расположился на кровати и на моё появление среагировал улыбкой. Зачем ему все это? И кто он, вообще, такой? Как ни пыталась вспомнить его лицо среди знакомых, его там просто не было.

Я подошла к постели и остановилась в двух шагах от неё. Внимательно осмотрела тело похитителя, но эстетическая сторона меня не волновала – я выбирала место введения яда. Лучше всего подходила шея, но до запястья добраться проще.

– Чего же ты остановилась, Хиония? Смелее.

Была бы она ещё у меня, эта смелость. Стараясь не сжимать браслет, сделала ещё шаг. Мужчина приподнял бровь в немом вопросе. Судорожно выдохнув, поспешила усесться на постель и тут же положила свою левую руку на край полотенца, обёрнутого вокруг моего тела, чтобы привлечь к ней внимание похитителя. Сначала показалось, будто у меня ничего не вышло – мужчина смотрел исключительно в глаза. Но вот взгляд его опустился ниже. Всего один шанс, я не должна ошибиться!

Медленно тяну край полотенца, а моя правая рука с раскрытой вниз ладонью нерешительно приближается к похитителю. Нельзя промахиваться, и поэтому я невольно посмотрела, далека ли от цели – запястья похитителя. Оказалось, что нет. Совершенно невероятным образом мужчина проследил за моим взглядом и почти успел убрать руку. Но только почти. Я опередила его движение. Он ничего не почувствовал и потому расслабился, восприняв моё прикосновение за добровольную инициативу.

Тем большим было его удивление, когда я резко встала на ноги и направилась к шкафу, рассудив, что при такой подготовке там, определённо, будет какая-нибудь одежда для меня.

– Что за?.. – попытался воскликнуть мужчина за моей спиной.

Я не ошиблась, одежда, действительно, имелась и явно для меня, судя по размеру. Не оборачиваясь к мужчине, стала одеваться, начав с брюк, чтобы не показывать полную наготу.

– Этот яд называется «полет», – пояснила я отравленному. – Сначала вы моментально потеряете возможность двигаться, хотя и будете чувствовать все тело, потом не сможете говорить, если ваши глаза были открыты на момент воздействия, их вы так же не сумеете закрыть. Затем вы почувствуете ощущение полёта, именно поэтому яд имеет такое название. Вам будет казаться, что вы поднимаетесь все выше и выше, но впоследствии ощущения сменятся на падение. И в момент, когда тело столкнётся с воображаемой поверхностью, вы умрёте, – отчеканила скороговоркой, пытаясь скрыть своё волнение.

Закончив с одеждой, я обернулась к мужчине. Разумеется, он лежал без движения, и даже зрачки его замерли. Жуткое зрелище. Я приблизилась к нему и ввела антидот. Яд действовал мгновенно, поэтому борьба с ним будет затяжная. Но все же мне следовало поспешить, у меня не было уверенности, что похититель работал один. А если он смог провернуть все в одиночку, то это говорило о его огромной силе и возможностях. В любом случае надо скорее убираться из этого места и сразу же заявить о случившемся в управление порядка. Проверив пульс мужчины, я убедилась, что он ещё жив, и только потом покинула дом. Дом, ставший моим кошмаром.

Глава 2

Нещадный холодный ветер заставил меня моментально продрогнуть до костей. Отбивая дробь зубами, я обняла себя за плечи и прошла по некогда каменной, но уже поросшей, дорожке. У покосившейся калитки обернулась, разглядывая место своего заточения. Очень старый дом с давно покосившейся и прогнившей крышей даже при свете дня выглядел зловеще, взирая на меня тёмными проёмами вместо окон. Оглядевшись, я заметила ещё несколько подобных домов. Это плохо, ведь, судя по всему, мне очень не повезло оказаться в «древнем городе», месте, по сути являющимся заброшенным зарождением столицы, где мало кто жил по своей воле.

Ещё десять лет назад этот район Эльпиды считался элитным, но после произошло некое событие, о котором ходили десятки версий, покрыв истину своей толщей. Известно лишь одно – «древний город» неблагополучен магически. Это выражалось и в неизвестных болезнях, поражающих обитателей, и в искажениях пространства, порой настолько сильных, что попавшие в стихийный портал выходили в провинциях, далёких от Эльпиды. Причём первыми жертвами таких явлений становились постоянные жители, передвигающиеся в собственных домах.

Никакие щиты не могли полностью изолировать «древний город» от «жилой» части столицы. Более того, когда было принято решение перенести сердце страны в одну из провинций, стихийные порталы стали возникать во всём государстве, ведя в это жуткое место.