Измена. Я больше не твоя

Марк выглядит усталым и измученным. Мне его совсем не жаль. Ненавижу.

И…

Боже, ну почему всё так? Почему? Как же мне хочется, чтобы ничего не было! Чтобы я сейчас могла подбежать к нему, прыгнуть в объятия, рассказать о малыше, показать фото первого УЗИ, видеть его счастливые глаза, чувствовать ласку, нежность, вкус поцелуев, слышать сбивчивый горячий шепот признаний.

– Люблю, Аленький, так сильно люблю…

Неужели это всё? Неужели больше никогда не будет?

Если бы я знала, что желания на самом деле исполняются! Вот только потом, когда это случается, ты понимаешь: они не были самыми заветными.

Думаю об этом, когда мёрзну одна на пустой продуваемой всеми ветрами остановке, и понимаю, что у меня получилось…

Глава 24

Отпусти её, отпусти, отпусти…

Ты же понимаешь, что это правильно! Хотя бы сейчас. Когда ты…

Когда ты проиграл. Просрал свою жизнь, в унитаз спустил.

Да-да, Златопольский, только ты… Больше никто.

Виноватых искать бесполезно. Бесполезно искать оправдания.

Ты проиграл. Опять.

Нет, можно сказать, что это твой первый крупный проигрыш, что таких эпичных провалов в твоей жизни еще не было. Но ты же знаешь, что это не так?

Разговаривать с самим собой не лучшая идея. Психотерапевт наверняка быстро поставил бы мне диагноз.

Плевать.

Сижу в кабинете, листаю ленту фото в галерее. Аля, Алька, Аленький. Она, везде она, только она.

Моя девочка. Маленькая, сладкая моя девочка, в которую я провалился сразу.

Охренел. Сам себе не верил. Сначала думал – ерунда, я просто маюсь дурью. Просто хочется чего-то… другого.

Чистого, невинного, непорочного.

Я ведь и не поверил сначала, не «проинтуичил». Просто вокруг давно не было ничего настоящего. Игра. Игра, чтобы получить куш. Маски, притворство, куклы.

Поэтому и решил, что вот это чудо в мокром насквозь сарафане – тоже тщательно разыгранное представление. Она ведь не могла не понимать, что стоит почти обнаженная, что там все насквозь видно? До белья и дальше? Эти острые вишенки, которые хотелось проглотить. Вообще всю её хотелось, прямо там…

И подбородок дрожащий, и взгляд потерянный, когда эта тупая овца хостес пыталась её под ливень выставить. Впрочем, почему тупая? Хостес своё дело знала. И тоже наверняка не поверила, посчитала, что девчонка играет на публику. А публика в ресторане как на подбор, с миллионными и миллиардными счетами, прожжёнными циничными взглядами. И таких вот юных, отчаянных, желающих повысить социальный статус, найти «папика», продать невинность подороже – видали.

Я тоже видал немало и не вёлся. Просто сразу обозначал рамки отношений. Я готов был платить – не проблема, но только на моих условиях.

С этой насквозь промокшей под дождём девушкой было сразу понятно – на тех условиях, к которым я привык – не будет. Да и будет ли вообще?

Она… она была… То, что она другая, я понял довольно быстро. Думал, разоблачу её притворство, а в итоге…

В итоге пропал.

Сам не мог понять, чем взяла, зацепила. Захотел разобраться.

Разобрался…

Аленький… На хрена ты пошла в этот гребанный ресторан? Нет… чёрт… на хрена я туда пошёл? На хрена я вообще все вот это творил?

Кому и что хотел доказать? Себе? Пытался доказать, что остался свободным? Что могу делать, что хочу, с кем хочу, как хочу? Зачем? Если хотелось только её, только с ней? Только в ней был смысл…

А теперь адова чёрная дыра внутри. Выжженная. Мёртвая. Жжёт проклятым холодом. Пустотой.

– Я хочу развод.

Глава 25

Развод. Как просто, да?

Взять и разорвать всё. Как будто и не было.

Самое мерзкое, что я её прекрасно понимаю.

Теперь, когда вот это все произошло, я… я не понимаю себя.

Не понимаю, что за дичь я натворил и зачем?

Я ведь отдавал себе отчёт, когда собрался жениться, насколько мы разные?

Аля, Валя, Валентина… Чудесная, чистая девочка. Воспитанная, умная, интеллигентная.

Ни разу не похожа на тех женщин, с которыми я общался в последние годы. Много лет.

Наверное, последней нормальной девушкой была… Не важно. Вспоминать о ней не хотелось совсем. Была нормальной. А что с ней в итоге сделал я? Или не только я? Набоков и сам виноват. Это он, в конце концов, бросил Крис…

Когда я увидел Волда рядом с Алей на этом вечере – крышу унесло. Я бы ему не только по морде съездил. Размазал бы. Раскатал.

Сволочь. Прекрасно знал, когда и как подойти.

Ну, больше не подойдет. Не допущу.

Чёрт… как же хреново-то. Как сложно всё! Зачем?

Захотелось в чистое нырнуть, зарыться, забыться… Влюбиться.

Не смеши себя-то, Марк! Какая любовь? Это не любовь. Это твой поганый эгоизм. Жадность. Похоть. Самые страшные грехи.

Хотел же её осквернить? Хотел.

Еще тогда в ресторане, в первые мгновения. Еще не понимая ничего о ней. Первым делом подумал – сколько предложить? Разово? Или сразу содержание? Хату, тачку, бабки. Неделя, месяц, полгода.

Я ведь даже намекал! Да почти в лоб сказал! Она не поняла!

И тоже тогда решил – играет? Ну играет же? Не может быть такой наивняк! Не в Москве начала двадцатых! Не в ресторане с Мишленовскими звездами. Не так…

Оказалось – может.

И… ведь охренел! И показалось – как будто в чистый родник окунаешься с головой. И пьешь. И вода эта такая сладкая, невероятная. Пьешь её и не можешь напиться, потому что так хорошо!

Поэтому сразу мысль при осознании – присвоить. Забрать себе. Закрыть. Спрятать.

Посадить в золотую клетку. Только моя. МОЯ!

Не дай бог хоть одна сво… потянет поганые лапы!

Да уж… а сам-то? Сам-то потянул…

Потому что такому, как я, нельзя было чистое.

Это как… как в той притче или сказке, когда могущественному колдуну дали выпить простой воды, а он умер, потому что вода растворила все яды, которые были у него внутри.

Так и во мне её чистота растворяла всё самое мерзкое. И оно наружу рвалось.

Марк, Марк… Столько красивых слов! Вместо того, чтобы сказать правду.

Она слишком хороша для тебя. А ты слишком скот для неё.

Именно так.

Что ты там пытался плести ей про то, что она чистая, невинная, я тебе надо было… Надо было в грязи изваляться. Как же без этого.

Все строил из себя такого свободного. Не зависимого ни от кого и ни от чего. А сам… Признаться себе боишься, что тупо пошёл на поводу у тех уродов, которые тебя окружают.

И не хрен врать про свободу. Никакой свободы, как оказалось, нет.

Это не свобода – решить, что ты можешь и дальше жить так, как будто тебя никто и ничто не держит, не связывает.

Свободой было бы признать, что ты можешь и хочешь оставаться верным одной женщине.

А ты не смог. Хотя и хотел.

И вот итог.

– Я хочу развод.

А если я тогда не хочу жить? Тебе плевать?

И ведь я сам понимаю, что она права. И так и должно быть. Но ни хрена не легче от этих мыслей.

– Подумай, Марк… Конечно, вряд ли ты меня послушаешь, но для тебя же лучше сейчас её отпустить, – бабушка Али, выслушав мои дурацкие откровения, более чем категорична. – Ты же сам это знаешь?

Знаю.

Но тем не менее… Я не готов. Не могу. Просто не могу.

Глава 26

Не могу, не могу… Но ведь должен?

Если я еще в принципе хоть как-то претендую на звание мужчины, должен?

После всего, что сотворил с ней…

Дьявол… как же я мог? Что за бес в меня вселился?

Увидел её там, в этом мерзком заведении, и сначала был… нет, не шок, не ужас… Злость была. Ярость.

Какого хрена она ввалилась на мою территорию? Какого… Что она тут забыла, моя чистая, непорочная, идеальная женушка? Неужели она не понимает, что это место не для таких, как она? Ей сюда нельзя!

Потому что могут испачкать. Даже взгляды тех, которые вокруг, могут испачкать!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.