Серенада солнечного лета. Роман-настроение в жанре импрессионизма

Виктор Петрович закончил свой необычный рассказ. И тут все ребята зааплодировали своему тренеру, ставшему в один миг ещё и военным героем для них.

– Ну, Саша, пришёл в себя? – он потряс парня за плечо, смотря ему в глаза. Ты только не обижайся за этот удар, хорошо. Он же не нарочно! Ничего, шрамы украшают мужчин! – и похлопал его по плечу. Ничего, до свадьбы заживёт!

И все ребята по-дружески засмеялись. – Бывает! – только и сказал виновник «торжества», протягивая Сашке свою мускулистую руку уже без перчатки.

– Ну как, будешь у нас заниматься? – Виктор Петрович усмехнулся, смотря на Сашу, но тот сделал какое-то непонятное движение головой и тихо произнёс:

– Я подумаю! Спасибо! – он продолжал чесать свой нос и щёку, которая ещё горела после такого мощного удара.

– Я думаю, на сегодня хватит, – попробовал поддержать его Лёшка и, взяв друга за плечи, повел его на выход из зала, обернувшись, он сказал тренеру:

– Всё будет хорошо, Виктор Петрович! Спасибо вам!

Тот лишь в ответ кивнул головой и слегка улыбнулся, глядя им вслед.

– Не, я лучше в театральную студию пойду. «Там, хоть по морде бить не будут!», – сказал Сашка, не смотря Лёшке в глаза, и стал снова потирать фингал под глазом. – Сильный? – только и смог он спросить друга.

– Во! – Лёшка показал большой палец, подняв его вверх, – То, что надо! Его как раз там тебе и загримируют. Будешь огурчиком хрустящим, а не малосольным, – и вдруг рассмеялся от души.

Сашка только ехидно сам себе усмехнулся и поплелся по коридору. Лёшка обхватил его за плечи и пошел рядом с ним. Друзья всегда идут по жизни вместе, так уготовано судьбой!

И пошли они через служебный вход на второй этаж, где располагалась театральная студия: ну не бросать же друга, решил Лёшка, раз такой случай подвернулся, тем более он сам и на гитаре играл и пел, да и танцевать любил, а вдруг и это там пригодится? Сашка хочет, а я чем хуже? Чем чёрт не шутит – а может, во мне артист пропадает… – ухмыльнулся он, критически относясь к своим талантам. Ну не отступать же? Играть, так уж играть до конца, тем более, всем девчонкам нравится, как он играет и поёт под гитару. Кто там сказал, что искусство требует жертв? Это неважно. Вот и я так думаю, с Сашкой нам будет проще. И Лёшка решительным шагом подошёл к тяжёлой двери, распахнул её, и они оказались, как говорят в таких случаях, на пороге храма искусств – театральной студии оперетты: «Вот только водевиля в мой жизни не хватало!» – в глубине большого зала, где располагалась студия оперетты, среди других участников Алексей увидел Антонину. «Театр начинается!» – не успел он подумать, как за спиной захлопнулась тяжёлая дверь.

Глава 5. На теплоходе музыка играет

После работы Сергей практически каждый вечер торчал в сарае, который стал автомобильным гаражом для старенького «Москвича». Он решил его полностью восстановить, и, как любому молодому человеку, ему виделись в его мечтаниях дальние путешествия. Как это замечательно, быть свободным и независимым в своих желаниях, не зависеть ни от городского, ни от железнодорожного транспорта – сел и поехал, куда твоя душа желает! И не надо никаких билетов. Залил бензин, и вот перед тобой дорога – по всей стране накручивай хоть тысячи километров! Ему часто виделось, как они с тётей уезжают куда-нибудь, по древним городам, или к примеру, с палаткой на Селигер или Валдай! Романтика путешествий манила его, и ему уже хотелось как можно быстрее закончить ремонт. Но даже при всём своём желании за несколько дней сделать это было практически нереально. Машина несколько лет простояла в гараже, и теперь приходилось не просто её перебирать по частям, а, что называется, вдыхать в неё новую жизнь. Особенно трудно было сразу заменить все прокладки. С резиновыми изделиями были определённые сложности, и Сергею пришлось приложить не только магию своего таланта в ремонте, но и поднять нужные связи, поездить по автомагазинам и раздобыть недостающие детали и запчасти. Через пару недель он сам уже ходил вокруг неё довольный, протирал тряпочкой и надеялся в ближайшее время вывести свою антилопу из сумрака домашнего гаража на светлые и солнечные городские просторы, чтобы с ветерком и открытым верхом, в кабриолете, почти как в заграничном кино, прокатиться в своё удовольствие по зелёным улицам уже ставшего ему родным города. Это были хоть и близкие, но всё же пока мечты, которые чем быстрее, тем лучше, надо было воплощать в реальность.

Большая электрическая лампа, что висела под самым потолком, освещала почти весь сарай, что было даже очень удобно, особенно когда приходилось заглядывать в отдалённые уголки, ища и порой даже сразу находя какую-либо деталь, а другая лампа освещала рабочий стол, за которым Сергей и занимался ремонтом мелких деталей. Вокруг лежали разные инструменты и отвертки, нож, и бывшая консервная банка, приспособленная для разных мелких винтиков, чтобы они никуда не могли закатиться.

В этот спокойный вечер он прочищал карбюратор, бубнил про себя какую-то мелодию, когда в сарай зашла любимая тётя и, посмотрев на Сергея, а он уже который день не вылезал на белый свет, предложила ему передохнуть:

– Серёж, ты бы отдохнул. Ну что ты прям каждый божий день здесь торчишь после работы, света белого совсем не видишь! Ты вроде собирался на «Талалихине» по Пахре прокатиться до Дубровиц. Сам отдохни, на людей посмотри. А то весь в работе: то на фабрике, то дома, что называется, ни сна, ни отдыха, – она обошла машину и подошла к нему.

Он поднял голову, слегка ей улыбнулся, хмыкнул, словно соглашаясь с ней, и совсем просто ответил:

– Тёть Свет, да успею я ещё. Вот с машиной закончу и обязательно на теплоходе прокачусь.

Он продолжал ковыряться с карбюратором, лишь изредка поднимая глаза на тётю. Светлана Петровна покачала головой.

– Иди лучше блинчиков со сметанкой поешь, молочком запьёшь, переоденься, и, действительно, отдохни, а то мне уже жалко, совсем себя не бережёшь!

Светлана Петровна склонилась над ним, и тут уже Сергей понял, что она от него так просто не отстанет, тем более что блины остынут, если он сейчас не пойдет на кухню. Обижать свою родную тётю в его планы как-то не входило. Да и зачем? И как умный и послушный племянник отложил в сторону прочищенный карбюратор, понимая, что сегодня он его уже не поставит на двигатель и не опробует, работает штука или нет. Хорошо, завтра заведём автомобиль!

– Тёть Свет, ты кого хочешь уговоришь! – Сергей улыбнулся и двинулся в дом вслед за любимой тётей.

– В конце концов, у молодого человека после работы должны быть какие-нибудь развлечения или нет? Или ему надо только каждый день сидеть в сарае и ремонтировать машину?

– Развлечения, это, конечно, хорошо! – согласился Сергей.

– Вон, посмотри какая красота! – и, выйдя из сарая, она головой показала на Пахру, ведь она текла, можно сказать, сразу за забором, внизу, и поэтому с пригорка открывался замечательный вид не только на речку, но и на большое поле слева на противоположном берегу и на холмистую, почти прямо напротив дома местность. Вид был действительно очень красивый, и, что самое примечательное, как раз в это время по тихой реке, не спеша, как рабочий после трудовой смены, плыл в сторону Дубровиц речной теплоход, белый красавец «Виктор Талалихин», и было слышно, как из громкоговорителя звучала музыка. Пассажиров было немного, кто-то сидел в салоне нижней палубы и смотрел из окна на пробегающую за бортом воду, а кто-то, наоборот, устроившись на верхней палубе и слушая музыку, любовался местными пейзажами.

Любовался этой картиной и Сергей, попутно думая, что делать дальше, и в итоге пришёл к однозначному выводу:

– Даже очень мило, тем более на теплоходе музыка играет! Замечательно! Пожалуй, прокачусь-ка я туда и обратно, немного развеюсь, подышу речным воздухом.

– Вот и правильно! – поддержала его Светлана Петровна. – Вот и хорошо! А то всё один да один. Так и бирюком можно стать. Ты же не старый мужик, а молодой парень! – она его стала подбадривать. – Вон девчонок сколько в городе, и на теплоходе они постоянно катаются, глядишь, и познакомишься с кем-нибудь.

И тут он даже усмехнулся и потёр пальцем свой нос:

– Да я особо не тороплюсь. Раз не встретилась девушка в моём окружении, значит ещё время не пришло, или она просто ещё не появилась на моём горизонте, только и всего. Она меня должна сразить чем-то необычным! Обычных мне каждый день и на работе хватает!

– А что, у вас на фабрике совсем девчат нет, – удивилась Светлана Петровна. – Ты вроде говорил, что там у вас не только зрелые женщины работают, но и девчонки молодые есть.

– А где их нет? Они везде! Хоть на работе, хоть в кино. Но как-то я пока никого для себя не приметил, – Сергей смотрел на удаляющийся по реке теплоход, где на верхней палубе он отчётливо увидел нескольких сидящих парней и девушек. «Влюблённые парочки», – подумал он. – Обнимаются, незаметно целуются, а потом, наверное, в парк на танцы махнут». Ладно, тёть Свет, уговорила ты меня. Так и быть, сделаем небольшой перерывчик. Жизнь не стоит на месте, а постоянно движется вперёд!

Тут даже Светлана Петровна слегка задумалась.

– Не приметил. Оно, может, и так. Но если будешь после работы только дома сидеть, разве кого увидишь? А девчонки, сам знаешь, любят, когда за ними ухаживают, от этого они только больше расцветают! Им же забота нужна, не мне тебя учить, дорогой мой Серёжа!

– Что правда, то правда. Да я всё понимаю. Видно, я пока не открыл ещё ту дверь, за которой меня будет ждать моя судьба!

– Получается, ты живёшь по другим правилам! Судьба твоя за дверью ждёт тебя, а ты пока не знаешь, где эта улица, где эта дверь твоя, так что ли?

– Видимо, так! Пока сердце не ёкнуло, значит, мимо прошла, или я мимо прошёл, а, может, мы пока и сами не знаем, где нас ждёт эта встреча, за каким поворотом. Жизнь – такая сложная штука, это я ещё там, в Сибири понял!

– Серёж, тебе никто не говорил, что ты философ? – тётя оглянулась и посмотрела Сергею в глаза. Её взгляд был добрым, без тени ехидства. За это он и ценил Светлану Петровну, что она к нему относилась, как к родному сыну, и никогда специально не давила на него. А это так, разминка для души, ведь сколько лет уже Сергею, а он был не женат. Годы-то бегут. Молодость – такое свойство странное и необычное, что, когда она пролетает, только тут ты и замечаешь, что вроде вот она была где-то рядом, крутилась под ногами, тянулись дни за днями, а ты всё мечтал стать побыстрее взрослым. А когда вдруг стал им, то сразу обнаружил, что школа и институт с армией уже позади, и вокруг тебя полно твоих ровесников семейных, своих детей растят, а ты вроде как один. И только крутишь головой, а на примете никого! Обидно? Бывает и обидно! А что поделаешь, если той единственной рядом пока нет, и даже не предвидится? И вроде на работе девчонки есть и даже неплохие, и симпатичные, и не рябые. Вот только той, кто мне нужна, пока не вижу я, друзья! – сказал бы так поэт, но я ведь не поэт? Нужна мне та, кто сердце не оставит равнодушным, и с кем я сам быть захочу, и в этом я не промолчу!

Сергей сидел на веранде, в дом ему совсем не хотелось идти, и тётя Света принесла ему блины со сметаной сюда. Ему так хорошо размышлялось в тот момент, пока он навёртывал один блин за другим, да ещё с таким аппетитом, словно в жизни своей он сроду не едал ничего более вкусного!

И странно, но тётя его совсем не донимала вопросами. Видно, она всё уже поняла из его пространных ответов, так что пусть поест от души и пойдёт погулять, да на теплоходе покатается. Она молчала. Специально больше ничего не стала говорить Сергею, чтобы не надоедать ему на эту тему. И Сергей это оценил. Покушав, он поблагодарил тётю за вкусные блины и пошёл переодеваться.

– Ты только курточку не забудь одеть на всякий случай, а то вечером на реке бывает прохладно!

– Намёк понял! Конечно, возьму с собой! – услышала она в ответ.

В тонкой кожаной куртке, в рубашке в полоску и темно-серых брюках он смотрелся очень даже модно. Тем более что не все могли похвастаться такой симпатичной курточкой, как была у него, а чёрные блестящие ботинки сверкали начищенными боками. Он шел берегом Пахры по натоптанной тропинке, прямо к мосту, где была остановка речного катера. Так его звали многие горожане, хотя это и был речной теплоход, построенный специально для малых рек страны. Он чем-то напоминал Сергею известные московские речные трамвайчики «Москвич», которые бороздили по Москве-реке десятками, а вот здесь был всего один такой пароходик на весь город. Может, это и замечательно! Видимо, в этом и была своя изюминка! Да и где тут было развернуться нескольким таким катерам, а точнее теплоходам? Им места точно не хватило бы. Тем более подольчане любили своего «Виктора Талалихина». Там было уютно и комфортно. Хочешь сиди внизу, как в кают-компании, и любуйся из большого окна речной гладью реки и расходящимися до самого берега волнами, на которых так часто любили качаться мальчишки, купаясь в реке. Но ещё круче было сделать это на лодке. А если хочешь наслаждаться всей красотой реки и природой – пожалуйте на верхнюю палубу, на скамейки любви. Молодые парочки обожали эти места, особенно вечерами, когда под пиджаком или курткой можно было обогреть свою любимую девушку.

И когда Сергей вблизи увидел этот белый теплоход, с палубами наверху, он как-то сразу, в один миг влюбился в него, машинально отметив про себя, что теплоход был намного короче московских трамвайчиков. Метра на четыре, прикинул он опытным глазом. И когда теплоход остановился и некоторые парочки сошли на берег, Сергей сразу по деревянному настилу зашёл на нижнюю палубу и, оплатив проезд, тут же поднялся на верхнюю, прошёл мимо рубки капитана и обратил внимание, что за штурвалом стоял молодой симпатичный парень в лихо сидящей на затылке форменной фуражке с крабом, и сел на пустующую скамейку справа по ходу. Отчалив, пароход медленно проплыл под арочным мостом, оставляя справа от себя лодочную станцию у самого кинотеатра «Художественный».

Вечерело, но солнце ещё не зашло за горизонт, и поэтому было очень светло, но основная масса лодок уже стояла на приколе, и лишь одиночные плавали по реке, в которых кавалеры катали своих любимых дам. Романтическая картина рисовалась сама собой. У Сергея было хорошее настроение, он отбросил все посторонние мысли и решил просто, для души, наслаждаться природой и отличным пейзажем.

Впереди от него, через скамейку сидела девушка с каштановыми волосами, ещё справа и слева, обнявшись, о чём-то шептались влюблённые парочки. И тут Сергей обратил внимание, что ветерок действительно хоть и был приятным, но чувствовалось, что наступал вечер, и куртку ему тётя не зря посоветовала. Парень с девушкой, что сидели перед ним, укрылись пиджаком кавалера, а кто-то заранее надел на себя теплый джемпер, чтобы не мёрзнуть вечером. Девушка с каштановыми волосами была в светлом платье с какими-то цветочками, но он не разобрал, и с рукавами-воланчиками. И чувствовалось, что ей было тепло и комфортно. Из громкоговорителя звучала джазовая музыка, и звуки саксофона расплывались над рекой. Сергей обратил также внимание, что, кроме молодого парня за штурвалом, рядом стоял явно старше по возрасту мужчина в фуражке. «Видно, капитан судна», – подумал Сергей, – а это, наверное, его молодой помощник». Парень ему понравился. Выше среднего роста, симпатичный. Прижавшись к перилам, Сергей немного развернулся назад и посмотрел в сторону рулевого, который уверенно держал в руках штурвал этого маленького речного судна, и видно было, что он был горд самим собой, своей работой, и то, что он плывёт по реке и получает от этого удовольствие не только сам, но надеется, что и все его пассажиры. Оценив парня, Сергей вернулся в исходное положение и стал смотреть по берегам реки, которая сразу за речной пристанью делала левый поворот, и, по местным меркам, выглядела достаточно широкой. Справа же начинался очень крутой берег, весь испещрённый каменистыми полосками жёлтого цвета. Это был знаменитый камень-песчаник, кое-где заросший на склоне травой и мелкими кустарниками. Тётя говорила, что наверху находится городской парк с танцевальной верандой, но Сергей так до сих пор туда не смог выбраться. Всё некогда было. То работа, то создание новых моделей одежды, то ремонт «москвича». «Да, тётя опять была права, надо выбираться в город. Так и быть, сегодня проведу вечер на теплоходе, проплыву до плотины и обратно до самых Дубровиц, и на сегодня будет более чем достаточно».

Он сидел и любовался берегами, потом увидел знаменитую на весь Подольск Зелёную эстраду, правда, сам амфитеатр он видеть не мог – было слишком высоко, но даже задняя стенка эстрады его впечатлила. Слева по ходу течения берег, наоборот, был низким и весь в зарослях кустарников и ветвистых ив. С верхней палубы можно было слева увидеть даже Варшавское шоссе, которое вело не только в Москву, но и в знаменитый на всю округу район Красной горки. Приятно было плыть по реке, на таком речном трамвайчике. Благодать. Слева виднелись садовые участки и маленькие дачные домики, зато справа уже появились высокие сосны, и берег тоже стал низким, и Сергей увидел спасательную станцию. Он сразу догадался, что это была именно она, ибо рядом с пристанью были пришвартованы спасательные катера. И тут вдруг из-за поворота, видимо, от самой плотины, догадался Сергей, появилась на воде быстроходная моторная лодка, которая, рассекая воду задранным мысом, тянула за собой спортсмена на водных лыжах. Это было изумительное зрелище. «Как здорово!» – подумал он. – Не знал, что здесь занимаются водными лыжами. Надо будет поинтересоваться. Это интересно!».

Так незаметно для Сергея катер подплыл к сосновому бору в нижнем парке, где он увидел много играющих и катающихся на качелях детей. Про детский парк ему тётя рассказывала, и вот теперь он увидел его воочию. Катер сделал остановку, высадил одних пассажиров и, приняв на борт других, отдав швартовы, проплыл немного вперёд и стал медленно разворачиваться на широком у плотины русле реки. Саму плотину Сергей особо рассмотреть не смог, всё-таки она была немного далеко от теплохода, но общие очертания увидел. Теплоход развернулся и снова направился в сторону арочного моста. Пара, что сидела сразу перед ним, вышла, и Сергей смог спокойно рассмотреть, правда, только со спины, молодую девушку. Ее каштановые волосы показались ему почему-то очень знакомыми, но лица он не видел, поэтому гадать не стал. И только тут он обратил внимание, что постоянно звучавшая музыка затихла, и вдруг раздались гитарные переборы. Сергей оглянулся на звук и увидел, как помощник капитана, этот молодой красавец, с гитарой в руках прошёл вперёд и уселся на ту самую скамейку, на которой сидела девушка с каштановыми волосами.

– Привет! Тебя Петрович освободил? Будешь петь? – девушка повернулась к парню вполоборота, и Сергей увидел знакомые черты лица, но до конца не был уверен в своей догадке, кто сидел впереди него.

– А ты хочешь, чтоб я спел или просто поиграл на гитаре? – не называя имени, спросил парень девушку.

– Поиграй пока просто так! Мне нравится, как ты играешь на гитаре!

Её томный голос показался Сергею очень знакомым.

– И что тебе сыграть, моя отрада? – парень был явно расположен к девушке, которую он уже, видимо, хорошо знал, и пытался завоевать её признание, поэтому и интересовался её мнением.

– А что хочешь, всё равно! У меня сегодня прекрасное настроение, и я совсем не хочу, чтобы оно испортилось, – и девушка весело засмеялась. – Играй моряк! Ты волк речной, разбереди мне душу! Я совсем не хочу скучать! Я хочу сегодня только мечтать!

И довольная собой, она раскинула руки в стороны, как чайка крылья над волнами, готовая парить над речной гладью.

– Мечтают влюблённые, Света! – и тут парень назвал девушку по имени.

– Вот и прекрасно, Лёша! Считай, что я сегодня самая влюблённая девушка на свете! – Ей явно было очень весело. Это даже Сергей заметил. Но Светлана не поворачивала голову в сторону Алексея и всё продолжала смотреть вперёд перед собой. Теплоход уже приближался к мосту, а Сергей так и не мог пока понять, где он слышал подобный голос. Возможно, на работе. Но здесь, на реке, он звучал совсем по-другому, не так, как звучали голоса всех девушек и женщин в цеху фабрики, где работало много разных машин, и звучали они напряжённо, и часто выше, почти как крик, не то что, как в обычной жизни. И, когда катер скрылся под тенью моста, она повернулась в сторону помощника капитана и, кажется, успела его чмокнуть в щеку. На секунду прервался звук гитары, Сергей попытался разглядеть лицо девушки, но полумрак под мостом не позволил этого сделать. А за мостом теплоход снова сделал небольшую остановку, хватило нескольких минут, и снова кто-то покинул катер, а кто-то, наоборот, поднялся, чтобы вечером прокатиться по реке и получить массу удовольствия, а кто-то и просто после работы на катере возвращался домой в деревню Беляево, что стояла на противоположном берегу от соснового бора в Дубровицах, за которым уже начали строить новый санаторий «Ерино», так писали в газетах.

Теплоход набирал ход, Алексей заиграл на гитаре, и вдруг девушка встала и подошла к краю перил на носу катера. А впереди уже красное солнце клонилось к закату, и вот этот самый прекрасный закат с переливами перистых облаков заливал всё небо над рекой, превращая его в огромный океан с отражением в речной глади реки. Чарующе красиво, словно картина неизвестного художника-импрессиониста с одними тёплыми тонами красок. И вот на этом фоне – красивый женский силуэт. Взгляд девушки устремлен вперёд, туда, где светит солнце, где вода сливается с небом, где-то там находится мечта каждого человека, к которой он или она всегда стремятся. Она держалась двумя руками за эти тонкие периллы и тут вдруг поняла, что ей хочется летать, как птице над рекой, махать руками, как крыльями, и слышать песню. И, конечно, это песня должна быть или про море, или про любовь! Только так, и никак иначе!

– Лёша, дорогой! Спой мне песню о любви и море? Сможешь? Уверена, что ты знаешь много песен!

– Свет, да для тебя любую, какую захочешь! – и, сидя на скамейке, он стал подбирать мелодию, и уже через несколько секунд над рекой раздался красивый тенор. Он пел про море, и Сергей узнал эту песню, её в последнее время часто крутили по радио в исполнении Жака Дуваляна. Да, точно, Сергей вспомнил эту песню, он слышал её уже пару раз из приемника, когда в сарае чинил машину. Точно, и называется она «Здравствуй, море». У Алексея очень хорошо получалось, жаль, что здесь не было саксофона, но под гитару она звучала очень колоритно, тем более с такими прекрасными словами в припеве: «Здравствуй, море, здравствуй, солнце, здравствуй ветер!» Песня была очень ритмичная, и Алексей быстро перебирал струны на гитаре. Но, видно, потом ему надоело сидеть на скамейке, и вскочив, он стал пританцовывать на палубе прямо во время пения. Однако Светлана стояла лицом к солнцу и никак не поворачивалась к Алексею. А он пел, он играл, он танцевал, и, наконец, Светлана повернулась к нему лицом, а он всё продолжал петь, и своей широкой спиной перегородил Сергею весь вид. И только после того, как Алексей, закончив песню, довольный уселся на скамейку, отложив гитару в сторону, Сергей смог рассмотреть лицо таинственной незнакомки. Она ему явно кого-то напоминала, но вот кого, он не мог понять. Лицо девушки было очень похоже на одну бригадиршу с фабрики, но та вечно по цеху ходила в платке, и пышных волос её не было видно. Этакая серая мышка, как окрестил её Сергей, когда увидел впервые на фабрике. А тут перед ним стояла молодая, красивая девушка с прекрасной шевелюрой каштановых волос. А какие серые глаза! Он даже изумился.

– Спасибо, Лёша! Это было замечательно! Я так замечталась, что ничего не видела вокруг, только солнце, закат и песню слушала. У меня сегодня такое хорошее настроение! – снова повторила она, и взгляд её упал на сидящего недалеко молодого человека, и от неожиданности она вдруг вскрикнула: – Ой! – и тут же спохватилась.