Девушка в красном платье

– А может это делать магистрат Эрсэн? Нам его тоже вручили.

Родион покачал головой и нахмурился. Иль Иртини отправил Эрсэна с ригоронской миссией. Но вовсе не для того, чтобы следить за оцепеневшим Зельтиуром. В процессе выяснения отношений после обморока Вилли всплыли неожиданные подробности. Согласно некоему кодексу отбитый в бое меч принадлежит победителю, и это правило всех храмов. Теперь Вилли принадлежит боевой меч Храма первородных. Это то самое грозное оружие, которое поначалу было недоступно магам Родиона. Отпускать меч с магом-недоучкой опасная затея, к мечу приставили соглядатая.

Следом за Дедулей в гостиную уже спешил баронт Астерон.

– Во время обыска дома и поиска улик возьми меня с собой, Ригоронец, – безапелляционно заявил тот.

– С чего вдруг мне понадобилась пятая агаронская нога? – поморщился Принц.

– Слуги не скажут, но она могла появляться здесь после так называемого похищения. Я увижу разницу, ты нет, – присел Астерон в кресло.

– Очень может быть, а может и нет. Проще запереть тебя, чтобы улики своего участия не прибрал. Напоминаю, с тебя подозрения не сняты.

– В моих интересах выжить и доказать, что Принцессу похитил не я.

– Кому доказать?

Астерон и сам удивился такому простому вопросу. Даже если виной тому сам царь Адериан, его участь от этого не изменится к лучшему. Напротив, он станет слишком мешать своим родственникам.

– Скажи, поведай, откуда взаимная неприязнь с Эстерсэн? Лара упоминала, вы терпеть друг друга не можете, а она твоя первая невеста, – поддел его Ригоронец. – Был какой-то повод?

Агаронец прямо посмотрел ему в глаза. Заметно, что ему не нравится ворошить прошлое, связанное с сестрой. Но он неожиданно решился на откровенность.

– По правилам дома я должен был жениться на сестре. У тебя есть сестры, Ригоронец?

– Есть. К сожалению. Очень докучливые. Сочувствую. Что дальше?

– Помимо прочего нас проверяли на совместимость, в некотором смысле. Если ты понимаешь, о чем я. Хорошо, если после проверки наступит беременность.

– Фу ты, паскудство какое.

– Я не испытывал от того удовольствие, но правила дома таковы, что мы женимся на родственниках. Мы все друг друга возненавидели. Лариджа сопротивлялась больше всех, ее приковывали руками к постели и били, чтобы утихла, – делился впечатлениями Астерон. – Всем нам было от тринадцать лет и больше.

– Понятно, откуда у Лары такие предпочтения, – сделал первый вывод Родион.

– Мы с Адерианом проще относились к этому, сестры сопротивлялись и мстят до сих пор. Эстерсэн меня в Башню отверженных упекла, все грехи на меня свалила, первородных против меня ополчила, а они умеют развернуть любую ситуацию себе на пользу.

– Не отрицай своей вины, ты получил по заслугам. Насчет Эстерсэн, я пока не услышал ничего противоправного.

– Лариджа стала куда опасней. У нее детская любовь случилась с Билем Иртини, он младше ее, но лазал в Государеву башню каждый день. А ее в постель к горбуну отдали, который младше Биля. Она Адериану теперь только в кошмарах и приходит.

– Детская любовь с Билем?

– Лариджа забеременеть хотела, чтобы поскорей отмучится и стать свободной. Сначала так, а потом до навязчивой идеи дошла.

– А у тебя нелюбовь с Эстерсэн, отчего та сбежала, – догадался Родион.

– Однажды она отомстила мне, публично унизила. С тех пор мы не искали повода причинить друг другу вред. Мы просто делали это. Мы были детьми и слишком рано взрослели.

– И сделали бы тоже самое со своими детьми, – понятливо кивнул Родион. – Ридалаг об этом узнал и хотел забрать дочь. Чтобы ее на совместимость никто не проверил.

Астерон потупил взгляд, не находя ответа на очевидный вопрос.

– Несмотря на разницу в возрасте их поженят. Принцессу Шали и будущего Баронта Арвиила. Племянницу ты не получишь, даже если этого захочет сам Адериан. Они станут новой царственной четой.

– Спасибо, что предупредил, – нахмурился Ригоронец. – Я им за нее глотки перегрызу. Но сначала найду Ридалага.

– Родик, ты идешь?

Вилли заглянула в дверь, Родион суетливо принял мужественную позу прекрасного Принца на фоне камина и собаки.

– Я давно готов, но Скотина закопалась, женщины обычно долго собираются, – подскочил он. – Вилли, я прихвачу тебе шубку, чтобы не замерзла? Тебе нельзя простужаться.

Девушка одета в красное платье, которое он подарил ей после истории с Храмом вершителей. Ей удивительно идет этот цвет и вышивка корсета. Ее образ скромнее здешней моды, но столь притягательный, что создатель сего образа сам замер в восхищении. У него есть вкус, он выбрал правильный крой и самые дорогие материалы. Не требуются даже украшения, лишь легкая волна светлых волос и счастливая улыбка влюбленной девушки.

Она не может отвести восхищенных глаз, в них столько света, что они почти алмазы в ночи. На улице темно, света мало, лишь небесные светила подсвечивают воду в озере. Туда и устремилась молодежь, когда к ним вышли Родион и Вилетта.

Она спешила нагнать их, он не торопился влиться в толпу. Она мельтешила в туфельках на агаронских каблуках, он шел широким уверенным шагом и держал ее под руку. От восторга она почти дрожала, он дрожал от холода, и потому охотно принял от Ти две бутылки крепкой настойки.

– Родик, я что-то не уверена, – глотнула она и закашлялась.

– Я тоже не уверен, – ворчал он. – Вода ледяная, Тибель проверял и успел «обрадовать». Пей, иначе околеешь и простынешь. Мы должны жить долго и умереть в один день. Но лучше не сегодня.

Родион закутал ее в серебристую шубку, истинно геройский поступок на грани самоотречения. К своим шубам он относится с глубокой нежной привязанностью, с ужасом обнаружил, что полы волочатся по земле, и ради спасения ценного меха подхватил девушку на руки.

– Не знала, что ты можешь быть таким, – тихо прошептала она после очередного глотка.

– Каким?

– Заботливым, романтичным.

– Вилли, это исключительно для тебя. В остальном я все тот же поганец, каким меня считают. И именно потому я не достоин тебя.

– Достоин, – улыбнулась она и поцеловала его в висок. – Я люблю тебя любого.

– Я снова ударил тебя.

– Я научусь уклоняться.

– Научись не злить меня, – хмыкнул он и поморщился от дешевого пойла. – Я зверею, когда вижу этих двух рыжиков рядом с тобой.

– Ревнуешь?

– Не знаю, что такое ревность, но эти двое всякий раз нарываются. А ты поощряешь их.

– Это и называют ревностью, – поцеловала она его губы.

– Мм… у тебя настойка вишневая. А у меня по вкусу из клопов.

Она заразительно смеется, он всегда замечал и никогда не мог удержаться от ответного смешка. Это почти магия, по части смеха у них полная взаимность с первой встречи. Родион не раз отмечал, что от ее улыбки может быстро забыть о невзгодах этого мира.

– Как красиво, – пропела она при виде озера.

Родион в сомнении завел бровь наверх. Черная вода черного озера с черными берегами. Красота такая, что стылая рябь по воде и мурашки по телу. Он столько не выпьет, чтобы, подобно близнецам, сбросить последние штаны и с воплем ужаса броситься в озеро, где по слухам разлагается гора мертвецов. Для начала он предложил оценить обстановку и дождаться возвращения тех, кто смело шагнул вслед за Ти и Яни. А уже потом взвесить свои силы.

– Роди, не будь папочкой, – допивала она бутылку. – Скидывай шубу.

– Вилли, давай просто поприжимаемся на бережке. Поверь мне, в воде нам не понравится.

– Родик, зато нам понравится с визгом покидать ее.

И в этом вся Вилетта. Препятствия и условности ее мало интересуют, когда нужно вляпаться. Более того, они и после не вызывают у нее вопросов, она просто идет дальше, махнув рукой на прошлое. Стоит наконец признать, она стала частью его жизни, той самой, которая пустится во все тяжкие, рискуя по пути заболеть и испустить дух. Принц нехотя разделся, прикрываясь шубкой. Вилли стянула юбки, долго пьяно копошилась с корсетом, плюнула, завопила от ужаса и влетела в воду прямо в туфлях.

– Боги, какой ужас, – дрожали они оба, забившись в спасительную шубу.

– А я предупреждал, – допил он клоповую настойку.

– А я еще полезу, – клацала она зубами и куталась в его плечи.

Рядом что-то вопили близнецы, Лиса пыталась разжечь костер, Биннет и Шиэль соревновались, кто непристойней чихнет. Не дрожал только Вельтаар, который многословно хвалил тепленькую водичку. Парни взяли с собой целый сундук горячительных зелий, в сундуке уже забился и дрожал замерзший Дедуля.

После второго захода началась настоящая сумятица, где каждый по-своему веселился и пытался согреться. Родион запомнил лишь самые яркие моменты.

Вилли, пляшущая с близнецами в одной юбке и шубе, с трудом прикрывающей грудь. Туфли потеряла в воде, мокрый корсет отбросила в сторону.

Биннет, которую вытаскивали из воды с шоком от переохлаждения. Ти и Яни спешили сделать ей массаж сердца и искусственное вливание настойки в горло.

Шиэль, которая спьяну устроила показательные незамужние рыдания.

Лиса, которая голышом залезла на загривок Яни.

Дедуля, которого таки попросили поднять мертвецов, упавший в обморок прямо в костер, когда из воды вышел рычащий Ти.

Вельтаар, загорающий под тихий шепот волн и треск костра.

Эрсэн, стоящий на страже и наблюдающий пляски сумасшедших со стороны.

А затем они с Вилли сами собой уже оказались в сарае с сеном близ птичьего двора, зарылись поглубже и пытались согреться. Родиона колотила такая дрожь, что он не мог даже вернуться к поместью. Вилли пьяно смеялась и горячими губами шелестела у его виска. Ее тело доступно, для согрева он задрал юбку и ощупал прелестный зад.

– Вилли, стоит признать, в этом тебе нет равных. Здесь ты прекрасна, давно мечтал схватить тебя за мягкое местечко.

– Угу, – пьяно икнула она.

Она так горяча, что он не может удержаться. У нее гладкая кожа, он своими мурашками почти царапает нежный шелк. Грудь обострилась, он с наслаждением проводит ладонями по упругим холмикам. Она стонет, затем затихает, будто проваливается в сон, и снова стонет, когда он опустил руку к ее бедрам. И только едва вскрикнула, когда он вошел в нее, убаюканная рваными толчками мужской страсти.

Глава 4

Родион завтракал в горячей ванне, смывая холод и усталость. Ощущения таковы, что проще уйти в запой и не выходить из него до возвращения даже не домой, а в Ближние Патны. Там его дом, там вожделенная жара и потные женщины в потребный домах, прохладное вино и золотистый загар на коже.

– Тибель, я женюсь, – с горечью проговорил он.

– Поздравляю, Милорд. Удачный выбор, – подлил тот еще чаю.

– За несколько месяцев я успел смириться. Вилли победила, я повержен в грязь.

– Напомню, Милорд, я делал ставку на Княжну. У вас родится еще один сын.

– Не родится. Я слишком научен горьким опытом, чтобы пренебречь осторожностью. Беременный боевой маг – это слишком даже для Агарона. Здесь и без того одна беременная гиена по моей вине сделает зачистку трона от наследников. Вторая способна на большее, я не могу так рисковать.

– Разумно, Милорд. Но в остальном нет повода не жениться, – Тибель добавил кипяточку в ванну, и Родион застонал от блаженства.

– Действительно, нет, – разочарованно добавил он. – Будем надеяться, что до свадьбы шансы еще появятся, но пока я чувствую себя так, будто лично подписал указ о своем заточении.

– Надеюсь, невинной девушке понравилась ваша подпись, Милорд.

– Тибель, ты знаешь меня, я старался. Как всегда. Лучшего мужчины ей не сыскать. Уверен, Вилли от счастья не будет мыться месяц.

– Возможно, Милорд. Но думаю, вы переоцениваете себя и недооцениваете ее.

– Самое время заняться делами и начать поиск улик, пока все недоумки нашей миссии отходят от вчерашнего безумия. Подай мне халат и тащи сюда главного подозреваемого.

Начать поиски следует с личных покоев Принцессы. Родион, Астерон и Тибель вошли в покинутые комнаты и осмотрелись по сторонам. Слуги убирают любой беспорядок, на поверхности не сыщешь улик. Нужно открывать шкафы, ящики и сундуки, шкатулки и канцелярские столики. По ходу поиска Родион озадачивал спутников вопросами.

– Зачем убили мать Эстерсэн?

Агаронец пожал плечами.

– Не знаю. Она никому не мешала. Думаю, посчитали, что девочка будет стремиться вернуться к матери. А она принадлежит семье, где рождается мало детей. Каждый наследник на счету.

– Но она все равно сбежала. Женились бы на двоюродных, троюродных, – потрошил шкатулки Родион.

– Эстерсэн двоюродная сестра, наши родители родные братья. Ее отец даже старше, умер рано, не успел взойти на трон. Дальняя родня – гралийский и мерионский дворы. У гралийцев на невест неурожай вышел.

– И тебе предложили принцессу Вивиэн из Мериона, – понятливо кивнул Принц. – С ней тоже проверка была?

Астерон глаза вытаращил от возмущения.

– Иногда ты бываешь невыносим, Ригоронец.

– Что поделать, – нагло хмыкнул тот и вытряхнул на кровать ящик с бельем Принцессы. – Почему только иногда? Я всегда стремлюсь к совершенству.

Родион почти готов был оставить панталоны Принцессы в покое, когда на пол упал весомый предмет. Это был фамильный перстень Ялагров.

– Здравствуй, Ридалаг, – пропел Родион, рассматривая знакомую вещицу. – Перстень она тебе не вернула, воровка венценосная. В бельишке припрятала.

– В ящике белье принца. Его Императорское Высочество жил здесь, – Тибель вытряхнул еще один шкаф.

– В целости и сохранности, – отметил Родион. – С собой не взял. Твоя версия с совместным побегом теряет актуальность.

– Не доказуемо, – огрызался Астерон. – Она не единожды сбегала, первый раз прокололась именно на том. На этот раз вещи не взяла, лишних подозрений избегает.

– Почему ей нужно было именно бежать? – сомневался Ригоронец. – Почему не отречься от трона, не захватить престол, а именно бежать? Ее поддерживали первородные, сам Зельтиур.

Астерон мучился подобными вопросами и может только предполагать.

– Ее вынудили. Возможно даже твой брат. Что произошло, я не знаю, – рассуждал он.

– А если допустить, что ее похитили. Кто это мог сделать и почему?

– Давай говорить откровенно, – ответил Астерон. – Она выполнила свою задачу, принесла престолу ребенка. Дальше просто мешала, как и я. Когда родится Арвиил, мы все станем лишними.

– Чем мешала? – дотошно выспрашивал Принц.

– Самим существованием. Ребенка у нее отняли, она могла затеять борьбу. Зачем это нужно монаршей чете?

Дознаватели переместились в кабинет Принцессы и начали просматривать бумаги. Эстерсэн вела активную переписку со множеством людей, но важных писем не оставляла.

– Ридалаг хотел попасть в Башню отверженных, – невзначай заметил Родион. – Как думаешь, зачем ты ему понадобился? Месть исключаем, он дурак, но не настолько.

Астерон всерьез задумался.

– Ригоронец хотел забрать жену и ребенка. Версия с тем, что он хотел вернуть мне титул баронта, а Эстерсэн освободить от наследного бремени, тоже имеет место быть. По сути, это переворот, я лишен титула Наследника в пользу Принцессы.

– Звучит красиво, – согласился Родион. – В этом случае Лариджа с Адерианом снова главные подозреваемые. А Эстерсэн советовала Ридалагу уходить. Хм…

В переписках они нашли подтверждение, что мать с ребенком разлучили. Адериан присвоил ребенка с того момента, как мать послом возвращалась в Ригорон. Возвращалась она за хлебом для простого люда, а ребенка в итоге потеряла. С тех пор ей только дозволяли видеться с дочерью. Ридалагу и в том отказали. Ясно одно, они боролись вместе, искали обходные пути. Проиграли и влипли в историю. Или не влипли, а успели сбежать и спрятаться, ибо некоторые вещи все же исчезли. И имели они отношение к Принцессе и ее матери.

– Хранила ее портрет и склянки, сушеные пучки и прочую мелочь. Их нет, – пояснил Астерон.

– Интересно, – задумался Родион. – Адериан нанял против меня боевого мага Асцада. Когда он хотел убить Ридалага, он использовал того же убийцу? Если да, тот может нам многое рассказать.

– Асцада не найдешь. Он сам приходит, но к тебе не придет. У тебя свой боевой маг, они не любят сталкиваться лбами. В одиночку у него нет шансов, у твоего боевого мага есть магические воры, Асцад о том знает и будет осторожничать.

– Он просто ее не знает, – отмахнулся Родион и улыбнулся при воспоминании о Вилли. – Лбами с ней не отделаешься. Где о нем можно узнать?

– В Храме воителей, разумеется.

На этом поиски улик завершились. Храм воителей снова упомянут, теперь в свете Асцада. Там же искала работу некромант Миа. Родион после поместья Эстерсэн без проволочек направился бы в указанных храм, но эффект Вилли лучше не сбрасывать со счетов. Она стремится в Храм смотрителей за братом, и лучше ее не останавливать.

В ходе следствия завеса тайн открывается постепенно, словно осколки одной большой и очень мрачной картинки. У каждого персонажа своя печальная история, которая породила настоящих чудовищ, готовых ради достижения своих целей, убивать, отнимать детей, насиловать, предавать. Он чувствовал, что должен пройти путь до конца, чтобы увидеть события целиком и сделать один правильных ход.

Родион подошел к спальне Вилли и приложил ухо к двери. Он покинул сеновал рано утром, Вилли оставил досыпать, укрыл шубой и чуть прикопал, чтобы не замерзла. Тащить девицу на себе не было сил, он устал и промерз, едва чувствовал ноги. Тибель сообщил, что девушка благополучно добралась до своих покоев и спит. Не проснулась даже к обеду.

При этом Ти и Яни уже на ногах, лазают с Лисой по окрестностям под предлогом охоты на дичь. Ха. Уходя с сеновала Родион застал троицу там же, в сене, голые и довольные друг другом. Лиса сбежала следом за ним.

Не обнаружив Вилли даже за ужином, Принц почувствовал подвох и всерьез забеспокоился. Ужин она никогда не пропускает, с ней нужно быть настороже, она непременно выкинет что-нибудь непредсказуемое. Учитывая первую ночь с мужчиной, можно ожидать даже самого страшного, и уже сейчас она занимается приготовлениями к свадьбе. Он совершенно не готов, почти в панике, холодным потом покрылась спина и промокли ладони.

В комнате ее нет, но он слышит знакомый голос.

– Вилли?

Принц зашел в комнаты Дедули и оторопел. Девушка, прикусив язык от усердия, кормила и одновременно протирала очередного Ждуна.

– Что происходит?

– Родик, – задорно воскликнула она. – Дедуля твой – изувер и криворукий неумеха.

– А ты здесь…

– А я здесь, как неравнодушный помощник и опытная сиделка за ждунами, – гордо задрала она носик и выпятила грудь.

Несчастный сидел в кресле, привязанный ремнями. На шее огромный воротник в виде тарелки, в которую стекает излишняя еда и почему-то лишние волосы, которые Вилли успела состричь с благородной головы высшего магистрата. Ноги агаронца заботливо поместили в тазик с мутной, остывшей водой. Тазик на Гробик.

– А постригла зачем? – Родион подошел и вытащил из «тарелки» седые волосы, спутанные вокруг зализанного леденца.

Вилли сразу занервничала.

– Всё равно, ему не идет чахлая косичка на лысеющем черепе.

– Допустим, – согласился Принц. – А ноги зачем в воду? Ему не идут вырванные ногти?

– Они страшные, пугают меня, а Дедуля еще не довязал носочки, – пояснила она и залила в горло несчастному очередную ложку.

– Деятельная ты моя, откуда столько энтузиазма? Пусть мучается, он убить тебя хотел.

– Родик, тем мы и отличаемся. Мне его жалко.

– Он колдун и интриган самый безжалостный. Он тебя не пожалеет. И очень может статься, не пожалел Ридалага и Норинэльта.

Вилли наконец задумалась, прищурила подозрительные глаза и рассмотрела Ждуна. Тот ответил ей пустым бесцветным взглядом уставшего человека.

– Значит, будем перевоспитывать. Стихами, – сделала она вывод. – И когти поправим, я Папеньке такую красоту на ножках делала, «пятки младенца» называется. Какое-то время после того больно ходить, но…

Родион закатил нетерпеливые глаза и сел в кресло напротив, наблюдая картину пыток от Вилли. Она с еще большим усердием втолкнула подопечному ложку в рот и азартно достригла последний завиток на затылке. После ее процедур больно ходить, и видимо ровно потому, что стопы стираются до колен.

– Хм… Вилли, все в порядке? Ты чувствуешь себя нормально? – осторожно спросил он.

Девушка нехотя отвлеклась от стрижки волос в ушах и пожала плечами.

– Спина болит, Ждуняша тяжелый попался, откормленный. Предыдущий тоже нелегкий был, но все ж не такой.

Неожиданно для девушки потерявшей ночью невинность. Родион нетерпеливо выдохнул.

– А в целом?

– А в целом нужно еще Ждунёчка ко мне в комнату переволочь. Дедуле я не доверяю, он растяпа, больше печется о Гробике, чем о живом человеке. По моей вине страдает и мучается, мне и заботу проявлять. И коляска нужна, мы будем гулять.

Родион ощутил странный приступ разочарования. Он ожидал очередного свадебного приступа, готовился к обороне и долгой аргументированной беседе, а она в который раз удивляет его новой непредсказуемой выходкой. Ставит в тупик всякий раз, будто идешь по лабиринту, в котором каждый день меняются развилки. Чего уж скрывать, он рассчитывал охладить ее свадебный пыл, привязать к себе и пользоваться близостью, в этом смысле его все устраивает, а она все внимание сосредоточила на старом колдуне и сюсюкает с ним, как с ребенком. Ей его жалко.

На следующее утро были назначены сборы и отъезд, но день с восхода не задался. В гостиной комнате Принца дожидалась пресветлая Фея и вовсе не для доклада утреннего прогноза событий.

– Милордик, – присела она в поклоне.

С возвращением предмета воздыханий Биннет Тирэлл преобразилась, как мышь близ сыроварни. Нервозность, свойственная ей в его отсутствие, исчезла, но появилась новая, еще более навязчивая.

– Радужная ты моя и одухотворенная, вижу нетерпение поднимает тебя на ноги до зари, – плюхнулся к ней на диванчик Родион.

– Милорд, он в твоем присутствии робеет, – поспешно выпалила она.

– Гм… – растерялся Принц. – Должен робеть в твоем присутствии, а запал на меня? Нестандартная ты моя, не впутывай Родика в ваши брачно-магические игрища.

– Ты подавляешь Эрсэна одним своим видом. Он даже кушает плохо, когда кушаешь ты.

– А должен совсем не кушать, кусок в горло не должен лезть. Предателей и соглядатаев кормить я не обязывался. И тебе не советую пирожки ему печь.

– Милордик, в вашем положении следовало бы знать о милосердии, человеколюбии и чувстве долга.

– Как много незнакомых слов в одном предложении. Не пойму, что требуется конкретно от меня? – фыркнул он.

Фея хлопнула невинными ресницами.

– Пусть Вилли оцепенеет его, – воодушевленно предложила девушка.

– Мне следовало бы догадаться, – кивнул Родион. – Старею.

Биннет взволнованно поднялась и сжала кулачки.

– Этот ваш боевой маг совершенно не хочет мне помочь. Отказывается цепенеть Эрсэна.

– Она не только мой боевой маг, но и твоя сестра.

– Она мне больше не сестра, – насупилась Фея-ведьма.

– Может нам тебя оцепенеть и заставить его ухаживать? – предложил Принц. – И будут Вилли и Эрсэн гулять вместе с двумя колясочками.

Биннет вытаращила глаза.

– Вы даже говорите с ней одинаковые отвратительные вещи!

– Я тебе больше скажу, колокольчиковая ты моя. Практичней именно наш вариант, ибо Эрсэна ты не потянешь, он здоровый бычара. Генерал Сирета, которому ты в свое время руки-ноги требовала ломать, на полголовы ниже. Соглашайся на свое оцепенение, не раздумывая. Он влюбится в тебя с первого совместного стула.

Биннет ожидаемо заныла.

– Предлагаю найти компромиссный вариант с охмурением магистрата. Вернемся, что называется, к истокам. Что если просто сломать ему руку?

Фея одним вздохом погасила слезный шантаж.

– Обе руки, Милордик!

– И снова мне следовало догадаться. Есть разница, беспощадная ты моя, в прошлый раз ты просила поломать ригоронского генерала и моего большого друга. В этот раз не жалко, я заломаю паскудника с превеликим удовольствием. Просто ради интереса. Биннет, когда ты уже остановишься? Эрсэн не первая твоя дичь, но ты охладеваешь сразу, как жертва оседает в твоих руках. Есть хотя бы один, кто успел вывернуться в последний момент?

Биннет Тирэлл поджала губки и из милейшей Феи превратилась в злобную ведьму.

– Князь Рисмаг Дэвони, – процедила она. – Подлец и развратник.

– Мм… почему я не удивлен? Потому что у вас разная весовая категория. Но вижу, ты быстро сокращаешь фору. Еще немного, и даже мой многоюродный кузен Дэвони станет тебе по зубам. Или ратный маг ровно для того? – начал догадываться Принц. – Ловушка для Дэвони? Хочешь использовать силу внушения? За этим в Агарон просилась?

Биннет поджала губки и выбежала. С этим он разберется после, не до того.