Месть за измену

– Да ну? – Арабелла недоверчиво сощурила глаза. – Неужели нельзя спросить слуг в доме? Если они верны хозяину, то скажут то, что нужно баронету. Да и по твоему описанию… вряд ли кто-то станет покрывать Натаниэля, а вот Джонатана…

– Ай, Ари, – отмахнулся Райнер, – способы разрулить эту ситуацию есть. Нужны доказательства попрочнее. Вроде слов независимых свидетелей.

– Разрулить ситуацию? – засмеялась Арабелла. Она никогда не слышала такое выражение. Райнер даже немного смутился.

– Нахватался я в столице, – попытался оправдаться он. – Там сейчас новые самоходные кареты вовсю рассекают по улицам. У них руль, как у кораблей, но другой формы. Не знаю, потому ли они такие маневренные, я не разбираюсь в технике. Но словечко прилипло.

Арабелла ещё немного похихикала, однако решила фразу запомнить. Надо же быть в курсе новинок. Тем более столичных.

– А откуда в прокуратуре, – ведьма кивнула на костюм Райнера, цветом и формой галстука явно говоривший о том, в каком ведомстве служит мужчина, – знают, кто на самом деле виновен?

– Баронет сам пришёл к нам с этой информацией. А нам выгодно посадить настоящего виновника. Тем более, что Джонатан нужен на свободе.

“Нужен, наверняка, тому самому влиятельному другу баронета, который помог получить наследуемый титул. Уверена, это он попросил за друга. С чего бы ещё прокурор стал так напрягаться? Тем более подозрительно. Слишком складно для баронета всё это звучит”, – не унималась мысленно Арабелла. Она была уверена, что тут что-то не чисто. Но даже если мотивировал разбираться в деле кто-то высокопоставленный, общался с прокуратурой именно баронет. Райнер вполне мог повестись на игру прожженого купца. Эти ребята обычно обладают неплохим актёрским талантом.

Последнее, что ведьма спросила для собственного успокоения, было:

– Баронет в курсе, что ты хочешь применить взгляд правды?

– Пока нет, но он просил использовать все доступные… законные средства, чтобы вытянуть истину из его сыновей, – задорно улыбнувшись, подмигнул Райнер.

– Не так уж много этих… законных средств, – в тон ему добавила Арабелла, примешал заметную каплю сарказма. – Он мог решить, что у вас в любом случае ничего не выйдет. Ладно, давай так! – собралась ведьма с духом и хлопнула рукой по столу настолько неожиданно, что Райнер едва не подпрыгнул. – Я согласна помочь, но ты перед этим у баронета всё же спросишь, готов ли он использовать взгляд правды.

На том и договорились. Прибыль от этого дела тоже обещала быть не маленькой, но Арабеллу, учитывая её родословную, деньги интересовали далеко не в первую очередь. Впрочем, и не в последнюю, чего уж там. Иметь личные финансы хочет любая ведьма, тем более, пока зависима от старшего поколения.

Домой Арабелла вернулась в этот день поздно. До темноты изучала информацию, имеющуюся у неё на всех участников дела: баронета, его сыновей, графа и его отпрыска. Выяснилось, что родственные чувства Джонатана доказать и правда не так уж и просто. Братья, особенно в последние лет десять, почти не общались, тем более на людях. Один балагурил, второй служил на границе. И особой любви между ними после возвращения старшего никто вне дома не замечал, а уж что там было в доме – не ясно. Джонатан и Натаниэль буквально первый раз вышли вместе в общество, в театр, когда приключилась беда. Угораздило же младшего брякнуть непроверенную информацию, когда мимо их ложи проходил граф…

Однако всё это узнать было не сложно и не долго. Задержалась Арабелла потому, что стала рыскать в старых газетах. Она держала в офисе на кристалле копии всех выпусков, которые смогла найти в своё время в библиотеке. И эта коллекция, в которой, правда, приходилось долго и нудно копаться, не раз и не два помогала ей в делах.

Но не в текущем.

Единственное, что ведьме удалось выяснить, про давнюю дружбу Натаниэля и графского сынка. Раньше они часто проводили время вместе в общей компании молодежи, вместе же профукивали денежки своих родителей. А кто громче всех кричит о грехах других? Правильно, бывшие лучшие друзья. “Теперь понятно, – подумала Арабелла, – почему Натаниэль так неосмотрительно разглагольствовал. Не ожидал, что дело повернётся настолько серьёзно”.

Бертран уже спал, когда его невеста вошла в дом. Она заглянула к нему в комнату, поулыбалась на то, как забавно он спит, и отправилась на боковую сама. Вот только, как бы она не старалась, во сне навестить Арабеллу пришёл совсем не жених. И сон был вообще не целомудренным.

Проснулась ведьма первой, как обычно. Стоя на кухне, она напевала какую-то мелодию, повторяя слова, что раздавались из музыкальных подвесок в её ушах. Потому не заметила, как сзади подкрался Бертран. Он привычным жестом обхватил девушку за бёдра и прижал к себе. Она же привычно покраснела, ощутив утренний запал жениха попой. Её саму ещё не отпустили впечатления от горячих снов. Вот только неподобающая личность их главного героя очень смущала Арабеллу.

– Ты такая мягкая после ночи, – промурлыкал Бертран в женское ушко и прихватил зубами мочку, из-за чего подвеска выскользнула и принялась болтаться на цепочке серёжки. Что жених имел ввиду, ведьма не поняла, потому уточнила, стараясь игриво вывернуться из его рук:

– Мягкая? А вечером что, жёсткая?

– Ага, – Бертран позволи ей улизнуть, но лишь для того, чтобы получше перехватить девушку, прижав её уже лицом к себе, – вечером напряжённая, твёрдая на ощупь.

– Прямо как… ты сейчас? – хихикнула ведьма, глазами указав вниз.

– Нет, я сейчас не только твёрдый, но и горячий, а ты обычно холодна и думаешь только о делах.

– А ты не думаешь о… других женщинах? – неожиданно сорвалось с языка Арабеллы. Бертран аж замер и внимательно вгляделся в её глаза. Которые ведьма тут же попыталась спрятать. – Я просто… Я не то имела ввиду. Просто хотела спросить, как ты справляешься с соблазнами, – она смутилась не на шутку.

На это Бертран как-то недоверчиво расхохатался. Отпустив невесту, он подхватил кружку чая, который для него заварила Арабелла, и направился к выходу из кухни, на ходу поведав:

– Лучший способ справиться с соблазном, это реализовать его.

Ведьма уже успела всерьёз испугаться, когда жених, не оборачиваясь, добавил:

– Например, подрочить.

Арабелла взяла вторую кружку и, грея о неё руки, задумалась. Не такого ответа она ожидала. Как и поведения. Твоя девушка спросила, как бороться с соблазнами, а ты просто предложить ей вздрочнуть и куда-то свалил? Пожалуй, к такому вопросу Бертрана стоило бы подготовить, а не вываливать его вот так, сходу… Может, и реакция была бы другой. Но кто теперь скажет, как было бы?

Однако и сам жених повёл себя не лучшим образом. Арабелла на его месте поступила бы иначе. Например, принялась бы выяснять, кем является этот “соблазн” и насколько всё серьёзно. Не лучший вариант, но она ведь девушка. Тут нужно мнение мужчины.

И первым под руку подвернулся… Райнер.

Они встретились в кафе напротив дома баронета. Арабелла уже открыла рот, чтобы задать свой вопрос, но вовремя остановилась. Как-то двусмысленно прозвучало бы. “Райнер не дурак, – кусала губы ведьма, – если обрученная девушка спросит у него, как бороться с соблазнами в виде занимающего мысли мужчины, он сразу догадается, что речь о нём самом. Да и вообще, это звучит, как дешевый флирт! Кошмар!”

– Тебя что-то гложет? – проницательно заметил Райнер. – Всё ещё подозреваешь баронета? Мы вчера списались, и он был в восторге от идеи про взгляд правды. Обещал, что поможет с подставным человеком, который задаст Джонатану нужный вопрос. Тебе останется только оказаться перед ним вовремя. А это уже моя забота.

– Как ты собираешься заставить его смотреть прямо на меня? – Арабелла была рада сменить тему.

– Нарядим тебя так, чтобы не смотреть было невозможно, – Райнер заговорчески подмигнул и, оставив на столе несколько монет, повёл девушку на выход. – Не надо так округлять глаза, Ари! – рассмеялся он, пропуская её вперёд. – Красиво и ярко сосем не обязательно должно быть пошлым или развратным.

Глава 1.5

Когда Райнер привёл девушку в магазин платьев, она остановила его на входе:

– У меня куча одежды, новую покупать совсем не обязательно. Можно ведь выбрать из того, что есть.

– И ты позволишь мне пересмотреть совершенно весь… – он многозначительно поиграл бровями, – твой гардероб?

Щёки Арабеллы залил румянец. Почему-то при слове “весь” представилось, как Райнер аккуратно и очень заинтересованно перекладывает в полке её трусики. По позвоночнику в ужасе пробежала толпа мурашек. Однако следом ведьма резко выдохнула, поняв, что ощущения её не так уж и однозначны. Ей было… интересно понять, что она почувствует, когда мужчина… нет, не просто мужчина, а этот конкретный мужчина увидит её трусики. И воображение тут же услужливо поправило образ. Зачем держать бельё в полке, если можно надеть, да?

Вот от такой картинки Арабелла и покраснела. “Неужели он этого и добивался своей интонацией?” – шокировано предположила она. А хитрый взгляд Райнера вовсю намекал, мол, да, раскусила.

– Но зачем тебе видеть… весь? – в тон ему ответила Арабелла. Когда-то именно этим она и привлекла внимание молодого адвоката: её поистине ведьминской невозмутимостью. Как потрясающе она держала лицо! Но в Арабелле было нечто ещё. Спрятанное и лишь иногда проступающее. Например, лёгким румянцем на щёчках. Райнер считал, что раскусил её ещё в Академии. И пусть прошло время, Арабелла осталась собой, теперь он был в этом уверен.

– Ну, как же, – протянул Райнер, всё же увлекая девушку вглубь помещения, – если количество вариантов ограничено, нужно видеть всё целиком, чтобы сделать наилучший выбор.

Арабелла смешно заломила брови и недоверчиво посмотрела на собеседника. При этом её рука рефлекторно касалась ткани платьев, мимо которых они проходили, а подсознание анализировало качество.

– Ладно, скажу прямо. Ничего такого… откровенно горячего на тебе я не видел. Поэтому думаю, что придётся посмотреть совсем всё, чтобы подобрать хотя бы примерно подходящее.

Ведьма даже рот приоткрыла, не зная, как реагировать. Вроде бы это просто констатация факта, но как будто одновременно ещё и комплимент на грани оскорбления. Хорошей девушке не положено носить слишком откровенное, но слово “горячий” вроде как иметь позитивный окрас. Горячими называют желанных женщин, верно же? Она не желанна, получается? Или выглядит не соответствующе образу?

“Нет, глупости. Райнер не так узколоб, чтобы вешать ярлыки. А я не так зависима от чужого мнения, чтобы выбирать гардероб, ориентируясь на чьи-то там завышенные ожидания!” – решила для себя Арабелла. И отогнала подлую мыслишку, что с мнением Бертрана по поводу её одежды ведьма вынуждена считаться, он же жених. И мнение их не всегда совпадает.

Райнер же подождал, пока на лице девушки закончится игра эмоций, за которой он наблюдал с огоньком в глазах, и спросил:

– Расскажешь, какие нелицеприятные эпитеты я получил после этой фразы? Не злись, мне правда интересно!

Райнер улыбался так открыто и заразительно, что Арабелла решила повестись и ответила тем же.

– Пока ничего конкретного, я просто задалась внутренними вопросами. Не более, – ответила ведьма и прошла вперёд. – Давай сделаем так. Ты на примере продемонстрируешь мне уровень… разврата, который кажется тебе подходящим. А я подкорректирую настолько, чтобы готова была носить такое. И что-то вроде того я сама поищу в своих вещах. Судя по всему, ждать встречи с Джонатаном нам предстоит не один день, а носить одно и тоже я не могу.

– Ох, уж эти модницы, – показно вздохнул Райнер.

– Вопрос гигиены, – отмахнулась Арабелла и позвала топтавшуюся неподалёку модистку, вежливо ожидавшую, пока гости соизволят договорить между собой. Таков этикет обслуживающего персонала и продавцов.

После короткого обсуждения, модистка увела Райнера смотреть готовые наряды, а Арабеллу оставили чаёвничать в главном зале перед примерочными. Когда ушедшие вернулись с уловом, место ведьмы занял Райнер, тоже успевший выпить чаю, пока девушка переодевалась.

Первое платье оказалось скучным, второе Арабелла отказалась показывать, потому что самой стыдно смотреть, как оно облегает каждый изгиб, словно вторая кожа… Третье выглядело слишком торжественно, по улице не походишь. Лишь четвёртое было достойным демонстрации заказчику. Арабелла выглядела в нём сочно. Приталенное, чёрная юбка свободно обтекает бёдра и снова собирается на уровне колен, а дальше расходится крупными красными волнами. Тоже волны, но мелкие, на таком же красном лифе. К платью полагается украшение в волосы с маками.

Райнер при виде Арабеллы встал и принялся её оглядывать с нечитаемым выражением на лице. Ведьма опустила взгляд в своё весьма откровенное декольте и скривилась.

– Опять-таки, вариант не совсем уличный, нужен жакет, – сказала она, а модистка сразу закивала, мол, есть в наличии, не волнуйтесь, даже на выбор. – Но я поняла твой посыл. Немного неприятно, что ты решил визуально увеличить мою… – она указала глазами на грудь, – но спишем на то, что…

– Я не специально, – поспешил уверить Райнер, перебив, – такой цели не было, выбирал по общему образу! Мне нравится тво…

– Ага, на то и спишем, – заторопилась перебить его ведьма. Хватит краснеть. Хотя чего греха таить: ей понравилось, что Райнер стал оправдываться. Волнуется, какое о нём сложится мнение. “Значит, я ему не безразлична. Вот только, у меня есть жених, – одёрнула себя Арабелла. – С чего вдруг тогда настолько приятно стало?..”

– Простите, – робко вступила в разговор модистка, – может, вы скажите мне, какой образ желаете, а одежду уже подберу я? Мужчины не всегда… точно представляют ту или иную вещь на женщинах.

– Нужно нечто яркое, привлекающее взгляд, – заговорила Арабелла. – Откровенное, но не настолько, чтобы хотелось отвести глаза, а настолько, чтобы наоборот, возникало желание рассмотреть получше. Некоторая пошлость допустима, но, кхм…

– В пределах разумного, – понимающе покивала модистка.

– Именно. И хотелось бы ансамбль с верхней одеждой на теперешнюю погоду. Важно, чтобы всё это впечатление создавалось именно на улице. Я верно уловила суть? – обернулась девушка на спутника. Тот, спохватившись, захлопнул рот и согласно закивал.

Пока ждали модистку с вариантами, Арабелла бочком подошла к Райнеру и невинно спросила, став рядом и глядя перед собой:

– Часто ты посещаешь магазины женской одежды?

– Пару раз возил сюда родственниц. Не оставался на примерку.

– Ясно, тогда всё нормально. Ты просто никогда не видел, как обычно происходит покупка женской одежды. Мало кто действительно знает, чего хочет.

Молодой адвокат понятливо покивал.

Первый же наряд, принесенный модисткой, вызвал фурор. Это было именно то, что нужно. Яркого терракотового цвета приталенный плащ цеплял взгляд, глубокое округлое декольте обрамляла темно зеленая ткань платья, которое также выглядывало между полами плаща, а голову украшала лихая треугольная шляпка с терракотовыми пером и отделкой по зеленой основе.

– Броско, – прокомментировала модистка, – вырез большой, но допустимый, а остальная закрытость не позволяет образу скатиться в разврат. Ещё бы перчатки, и тогда ваша… шея станет единственным центром внимания.

– Я беру, – выдохнул Райнер, а следом уже спокойней и даже с улыбкой добавил: – Ну, что? Найдёшь у себя такого плана костюмы?

– Да, вполне, – Арабелла надменно повела плечом и вскинула подбородок. Попросила модистку (а та передала своей помощнице) сложить её вещи и отправить в рабочий офис, потому как сама останется так. И снова повернулась к Райнеру. – Достаточно не надевать подкладной воротничок под некоторые из особо… нескромных платьев и не застёгивать любое из моих пальто. Но я подумаю, может и докуплю чего. Верхняя одежда здесь хорошего качества. И стиль интересный получается. Тем более, при таком выборе мне есть, чем… – она снова указала глазами на грудь, – пощеголять.

– Ари, неужели тебя настолько задело это недоразумение с объёмами? – вопросил Райнер. – Прости, я не силён в женском моде, не задумывался про визуальное увеличение чего-либо. А в тебе всё очень гармонично, честно.

– Спасибо, – как-то особенно с душой поблагодарила ведьма, – хорошо сказал. Прекрасный комплимент.

Райнер лишь улыбнулся в ответ. И подумал, что любая другая особа женского пола снова отругала бы за такие слова. Но Арабелла обычно славилась благоразумием в самооценке. Хотя вот с грудья что-то её зацепило. Или она просто кокетничает? Райнер никак не мог понять. И от того ему было лишь интересней.

Из примерочной выглянула модистка, уточнив:

– Больше ничего мерять не хотите?

– Нет, – немного задумавшись, ответила Арабелла.

– Уверена? – переспросил Райнер. – Тебе ж вроде понравилось. Зачем откладывать обновление гардероба? Взгляни хотя бы.

Не понятно, шутит он, подначивает её, как часто делал, или говорит всерьёз. Модистке девушка всё же кивнула и та понятливо скрылась в примерочной, шурша тканями. Но прежде, чем уйти, Арабелла спросила мужчину, повернувшись к нему лицом:

– Ты правда думаешь, что мне стоит так… демонстрировать… – ведьма никак не могла подобрать слова. В голове всё всплывали комментарии Бертрана в сторону её гардероба. Арабелла своего тела никогда не стеснялась, но, кажется, за неё стеснялся жених. Он очень не любил, когда она дополнительно подчёркивала какие-то свои прелести. Общество давно перестало быть излишне пуританским, допустим достаточно высокий уровень внешней вольности, особенно для бальных платьев. Однако Бертран, предпочитавший контролировать при выходе в свет гардероб своей невесты, жил, как ей порой казалось, одной ногой в прошлом веке.

– Я считаю, что ты можешь носить то, что тебе нравится, – спокойно ответил Райнер. – Но лучше то, что тебе идёт. А идут тебе как открытые декольте, так и строгое, застёгнутое под горло. Потому, выбирай по ощущениям.

– Ещё бы не шло… – пробубнила из примерочной модистка, думая, видимо, что её не слышно за тонкой перегородкой, – с такими-то формами, что не надень…

Арабеллу одновременно взяла гордость за свои выступающие части тела, но и смущение накатило. Она округлила глаза и хлопнула ими, а Райнер задорно улыбнулся и кашлянул, скрывая смешок. “Похоже на недавнюю фантазию про бельё, – подумала ведьма, поддерживая улыбку, – вот прямо настолько же неловко и смешно получилось. Практически, как заказывала!”

Померяв ещё два ансамбля, Арабелла решила всё же больше пока ничего не покупать. Она поняла, что не уверена, как будет себя чувствовать в этом. Являясь потомственной ведьмой, девушка предпочитала привычные тёмные тона. Но часто добавляла какую-то яркую деталь: шарфик, отделку шляпки, перчатки, брошь. Потому ей даже понравилось то чёрно-красное платье, что выбрал Райнер. Оно вроде бы было тёмным, но красные воланы совершенно меняли образ. А вот одеваться во всё яркое Арабелле не привычно.

– Очень зря, милая, – вынесла вердикт модистка, когда девушка, стоя в последнем третьем наряде, высказала свои опасения. – Яркие цвета лишь ограняют вашу внешность, а не затмевают. Конечно, нужно осторожно. Ибо нельзя переборщить и удариться в вульгарность.

Кивнув в знак согласия с самой собой, женщина откланялась и поспешила к новым покупателям, скрывшись за отгораживающими ширмами. Райнер с Арабеллой остались почти наедине. Она стояла напротив, покусывая губу, а он делал вид, что не рассматривает это действо.

– Слушай… – начала было Арабелла, но махнула рукой и уже даже развернулась к примерочной.

– Спрашивай же. Вижу, тебе неймётся, – хохотнул адвокат и зачем-то поправил галстук. Ведьма вопросительно подняла бровь, мол, почём видишь? – На лице написано. Ты очень знаково кусаешь губы, когда что-то тебя гложет.

– Гложет? Нет, ничего столь серьёзного, – поспешила успокоить его занервничавшая Арабелла.– Просто вот мысль крутится в голове, всё возвращаюсь к ней. К тебе это не имеет отношения.

– Да? Ну, хорошо. А что за мысль? Поделишься?

В первое мгновение Арабелла задержала дыхание, но верх взяла решительная ведьминская натура. “В омут с головой” – так про неё говорила бабушка Лукреция. И эта поговорка весьма точно отражала некоторые особенности характера молодой ведьмочки.

– Как ты отреагируешь, если твоя… жена, например, или невеста спросить, как ты борешься с соблазнами в лице других девушек? – выдала Арабелла как на духу, не отрывая взгляда от Райнера. – Что посоветуешь ей?

– Посоветую? – переспросил тот, слегка нахмурившись, и неожиданно сделал шаг, подойдя к Арабелле близко-близко. Они почти касались друг друга, продолжая смотреть глаза в глаза. – Я не стану ничего советовать.

В следующее мгновение ведьме пришлось немного отстраниться, чтобы не соприкоснуться, когда мужчина наклонился к ней. К самому ушку. Куда прошептал:

– Я просто докажу своей женщине, что у неё нет ни малейшего повода думать о ком-то ещё, кроме меня. Нежно… но страстно избавлю её от мыслей о других мужчинах.

Арабелла горела, её кожа полыхала от горячего дыхания Райнера. Ведьму вот-вот начнёт потряхивать, потому она поспешила ускользнуть и скрыться в примерочной.

Где приложилось лбом к холодному зеркалу, отгоняя… Впрочем, нет, она не стала отгонять навязчивые образы. Слишком сладкими те казались. К тому же, это лишь фантазия. Так, почему не дать ей немного воли, как советовал Бертран?

И вот уже в их кухне перед Арабеллой стоит не жених, а Райнер. Помятый со сна, но очень милый и такой… соблазнительный. Вот она спрашивает его, а он…

– Ох… – не сдержала полустона-полувсхлипа ведьма и сжала дрогнувшие коленки. Но тут же встряхнулась и, пообещав себе отложить фантазию на… попозже, принялась быстро переодеваться в терракотовый ансамбль.

Глава 1.6

В кафе больше не вернулись, вместо этого зашли в небольшую гостиницу неподалёку, где Райнер попросил номер с окнами, выходящими на ту же площадь, что и ворота особняка баронета.

– Ты можешь расположиться здесь, Ари. Мои люди принесут тебе всё, что нужно. Не знаю, сколько дней тебе придётся провести в ожидании, потому подумай, чем хочешь их занять.

– У меня есть клиенты, – покивала девушка. – Мне нужны инфо-кристаллы из офиса, тогда смогу заниматься делами прямо тут. Только войти внутрь могу лишь я. Но как бы не пропустить за это время нашу цель? Да и потом… Не сидеть же, не отрывая глаз от ворот?

– Согласен, но вообще-то надо бы именно так… Получается нужен человек, который будет этим заниматься, – нахмурился Райнер. – Такое занятие явно не для тебя. Не для твоего активного ума. Я не подумал…

– Погоди, можно ведь использовать тех, кто всегда рядом, – подмигнула ведьма, которой понравилась характеристика её ума.

– Это кого?

– Беспризорников, Райн, беспризорников. Вас что, в академии этому не учили? Уверена, их услугами пользуются многие законник, – Арабелла подмигнула ему и хихикнула. Саму ведьму на беспризорников навёл один знакомый репортёр. Она сначала добывала информацию у него, а когда парню надоело быть посредником, он познакомил Арабеллу с исполнителями напрямую. – Пойди найди ребят, которые стоят группой. Дай им серебрушку, чтобы все видели, что не медяк, опиши, кого надо караулить и как позвать меня, когда цель выйдет из дома. Пообещай ещё серебрушку при успешном завершении слежки. И обязательно заранее её отложи, чтобы в нужный момент смог сразу расплатиться, это важно.

– И часто ты прибегаешь к таким… осведомителям? – сощурившись, спросил Райнер.

– Они всегда готовы заработать. И знают часто больше остальных. К тому же в их сведения я обычно верю больше, чем в слухи, что курсируют между более обеспеченными людьми. Потому что свои выводы беспризорники основывают на реальных наблюдениях.

Улыбнувшись, Арабелла вспомнила, насколько полезны сведения этих маленьких помощников. Одно из дел она раскрыла, просто поговорив с местной шпаной. Именно беспризорники подсказали куда некая вдова вечерами ходит из дома. О ней гуляли слухи, мол, бегает к любовнику по темноте. Но на деле она носила передачки в схрон мужу, который считался погибшим на войне. Так она получила наследство и военную пенсию для детей.

А ведь пришла к Арабелле просто женщина, которая подозревала своего мужа в интимной связи с “распутной вдовой”. Нет, он супруге не изменял, точнее, изменял, но не с вдовой, но скрывать полученную во время расследования информацию, касаемую военных, Арабелла не могла. Её чувство справедливости не позволило. Оно же заставило ведьму оплатить детям “вдовы” обучение в школе мастеров, как сейчас модно называть – колледже. На еду родители смогут заработать, хотя Арабелла всё равно оставила им мешочек с монетами. И хоть она по факту ничего “вдове” не была должна, решила помочь ни в чём не виновным детям.

Вот только на неё всё равно смотрели волком, забирая деньги, а дети, как она недавно узнала из письма директрисы колледжа, вскоре бросили его. Арабелла очень сожалела, но многое поняла о людях, размышляя про эту семью и их выборы по жизни.