Зов Горящих Кораблей

Девушка беспокойно перемещалась вокруг меня, пока я с улыбкой наблюдал за ней, не воспринимая всерьёз её слов.

Кто она такая, чтобы учить меня? Простая сестра в больнице, а я надежда нового мира! Это забавно, что она думает, что умнее я.

– Жизнь даётся нам, чтобы найти в ней своё место, оставить след – это дело в зачастую опасное, настоящее приключение!

– Жизнь не состоит из одних военных баталий да балов после сражений! Большая часть нашей жизни состоит из обычных вещей, война и побегушки по праздникам – это временно! Тебе предстоит повзрослеть и повести за собой весь мир! А с твоей беспечностью – нас не ждёт ничего хорошего! Ясно тебе!?

Не увидев с моей стороны понимания, девушка развернулась и собралась уходить домой, но я знал один приём, перед которым она таяла в стопроцентных случаях. Встав на ноги, я быстро догнал её и потянул в траву, начав целовать её губы, щёки, глаза, шею, плечи, груди сквозь намокшую из-за жаркой погоды футболку. Она быстро забывала обо всём и отдавалась нашим чувствам.

– Я люблю тебя, Дже! – сказал я шепотом совсем близко к её губам, смотря ей прямо в глаза.

– А я люблю тебя, Алан Де Фаре! – её лицо светилось от счастья, как и моё.

Я и вправду любил её в то время, мы оба были совсем юны, но так любили друг друга…

– Если ты не повзрослеешь Алан! Ты станешь погибелью Альянса! – сказала она так серьёзно, что я быстро вскочил, испуганный её резкими словами.

– Я стану лучшим правителем! Лучшим чем мой отец! – возразил я.

– Не станешь, если продолжишь вести себя как избалованный мальчишка! Пока не перестанешь легко поддаваться гневу! Пока не станешь легко контролируемым! – кричала она.

Её слова стали пророческими. Я потянул новый мир за собой во тьму.

***

Диодора начала отчитывать меня за мою провальную стратегию:

– Де Фаре! Они переиграли тебя! Они знали всё! Ты обрёк нас на смерть! Мы не выстоим! – отчитывала меня Диодора.

– Контролёры! Контролёры! – начали кричать солдаты сопротивления. Вдалеке предстали «переработанные люди» в металлической броне, три метра в высоту с пулемётами в каждой руке.

Я движимый гневом зарядил ей прикладом в щёку.

– Правда глаза режет!?

– Режет! – ответил я. – Но не был бы я Де Фаре, если-б не имел пару тузов в рукаве. Что с моим альбиносом, спартанка!?

– Она не твоя, Де Фаре!

– О не-е-т! Если она жива, то теперь она моя – я выкупаю её у тебя, как и петлю!

Я приставил дуло к её сердцу.

– Или ты не согласна?

– Ты погубишь нас. – ответила она.

– Это мы ещё посмотрим! Сэм! Я оставил подарочек для контролёров в швейном магазине, за полкой я припрятал самонаводящийся гранатомёт, тебе лишь нужно набрать пароль 101—542 и задать координаты: 1—1, 2—1, 3—1, 4…4—1, 2—2, 3—3…Слушай внимательно! – приказал я.

Сэм шатался, лишившись твёрдости в ногах.

– 4—4 и 5—5, понял?!

– Так нельзя, Де Фаре! Швейный магазин находится в самой гуще спартанцев! – возразил Крамер.

– Они изрежут мальчонку! – поддержала Ая.

– Вы где-то видите моего альбиноса?! Je ne le vois pas non plus28! Вы прикроете его, а я отвлеку фельдмаршала. Вот наш план – иного не дано!

– Но, Де Фаре, пострадают все, даже наши. Я не согласна! – возразила Диодора. – Если ты готов умереть, то мы нет!

– Повторюсь – иного плана нет! Жертвы есть уже сейчас! И их уже не избежишь!

– Н-но г-город превратится в руины! Если мы так поступим – мы будем не лучше тех, против кого сражаемся.

– Боюсь он прав, красотка, если мы не попробуем, то этот мудень в чёрном выполнит свой долг и борьба будет окончена. – поддержал Крамер.

– Значит, решено! – я схватил Сэма за плечи и притянул к себе: – Не подведи меня, Сэм.

– Постараюсь. – не сразу ответил он.

Спартанцы и контролёры вжали нас к лестницам мэрии и обступали нас со всех сторон, так, чтобы никто не мог сбежать. К нам присоединились Нурия, которую волок Джон Джон, а также остатки их отрядов. У девушки была разорвана кожа на правой ноге. Из рваной раны виднелась берцовая кость.

– Сестра!

– Прости, Диодора. Алан! Они знали!

Лицо Джон Джона теперь не излучала доброту, миниатюрные усы согнулись, а лицо было покрыто сажей. Теперь его лицо передавало общее настроение масс.

Увидев, что спартанцы собираются вместе и перегруппировываются для массивной атаки всеми войсками, я понял, что самое время действовать.

– Занимайте позиции у баррикад! Мы с этим юношей. – я намеренно акцентировал внимание на Сэме, чтобы все знали как он выглядит. – Попробуем перевернуть неудачно сложившуюся…

– По твоей вине. – тихо буркнула Диодора.

– Вы должны прикрывать нас массированным огнём. Сначала пойдут контролёры, старайтесь выцеливать их глаза, за ними спартанцы с мечами – их бейте по ногам и следом добивайте! Если сейчас мы не сможем изменить ситуацию – нам конец! Если вам дорог этот город, эта борьба за свободу, ваша честь, ваши друзья и близкие… Тогда за дело! – приказал я.

– Ты безумец! – сказала Диодора, прежде чем помочь сестре встать. – Джон! Затащим её в здание!

– Мы выживем, Алан? – спросил Сэм, дрожа от страха.

– Не знаю. – искренне ответил я.

– Выживите! Я ведь буду вас прикрывать! – заверил Брендан, демонстрируя автомат в своих руках.

Сэм ринулся к Брендану, обняв его. Здоровяк обхватил его за спину.

– Всё будет нормально. – сказал Крамер.

Их отношения стали походить на отношения отца и сына, нежели на напарника с напарником.

– Ну, всё, Сэм! Противник не будет перегруппировываться вечность.

– Давай парнишка, наши судьбы в твоих руках! – промолвил Крамер и подтолкнул его ко мне.

Я подозвал Сэма к себе и тихо начал обрисовывать план более подробно:

– Вон! Справа швейный магазин, как мы выберемся из баррикад – беги и не останавливайся! Если они знали всё с самого начала, то знают, что план мой и то, что главный здесь я, поэтому они сосредоточатся на мне – позволив тебе убежать. Я и остальные тебя прикроем, просто беги до магазина и не останавливайся ни на секунду, не оборачивайся, чтобы ты не услышал – беги!

– Х-хорошо, Ал-лан.

– Алан. – донёсся голос позади.

Я не стал меня вектор своих мыслей и наблюдения за ситуацией на площади и не зря. Я увидел, как спартанцы смыкают свои ряды, образуя единый кулак, у нас осталось крайне мало времени.

– Сэм, десять секунд и беги!

– Удачи. – сказал голос.

Во второй раз я смог распознать грубый голос Дженис, он отличался от обычного её тона, сейчас он звучал более сорвано.

– Вперёд!

Мы перепрыгнули через баррикады, Сэм побежал к швейному магазину, а я двинул в сторону спартанцев – остальные открыли огонь. Такой поворот событий разъединил единый кулак спартанцев, и они вновь кинулись кто куда, но особое внимание я уделил Ван-Мардвику и контролёрам. Те вновь хотели двинуть в бой, но Ван-Мардвик сжав свой кулак, по-видимому, приказал им ждать. Я несколько потерялся, не знаю, что со мной происходит, чёрт возьми. Не могу собраться. Почему пошла расфокуссировка? Если я промедлю ещё несколько секунд – мне конец, но я не могу поднять автомат, мозг не хочет исполнять команду. Может он отражает моё истинное желание – смерть. Я всех подвёл, когда был нужен, был чёрств с теми, кто любил меня, кому был нужен, бросил их, все мои идеалы – пали, я – пал. Стал тем, с кем клялся бороться. Я разрушил новый мир, окунув его в грязь, в которой он вот-вот захлебнётся, я убил своих последователей, тех, кто считал меня избранным, тем, кто поведёт людей к новой эре. Мой гнев и жажда власти сделали из меня монстра, я сам лишил себя всего. Вся боль, которую я испытываю – это кара за содеянное. Да, мне суждено умереть и ме стоит принять факт того, что я не смогу исправить прошлое, но могу попытаться исполнить свой долг – найдя лекарство и взойти на кресло канцлера. Поэтому я умру – пытаясь искупить грехи свои!

Один из спартанцев был так близко, что пуля, которую я выпустил от испуга, отлетела от его щита прямо мне в ногу. Ему удалось сшибить меня, автомат отлетел куда-то в сторону. Боль моя была несильной, поэтому два удара щитом, нацеленных на мою шею не достигли своей цели. Спартанец наступил на место ранения, в глазах чуть помутнело, голова откинулась назад, и я увидел его собратьев несущихся за Сэмом. Если я сейчас не найду в себе сил – одолеть этого балвана, то всё было зря. Лицо моего обидчика было сильно изуродовано огромными порезами, кровь из которых стекала прямо на меня. Нехило же ему досталось. Замахнувшись щитом, он приготовился добить меня, но я не был бы собой – если бы умер здесь и сейчас. Я успел подставить кисть, тем самым предотвратив процесс отделения моей головы от тела. Кисть хрустнула, но не сломалась. Я рычал от гнева и боли, спартанец эмоционировал точь в точь. Вторым моим действием было – задрать руку и выстрелить острым клинком прямо в незащищённую шею. Благо у него не было при себе меча – иначе план был бы обречён. Рука поднялась несколько тяжело, но пальцы моментально сжали кнопку механизма выпускающего стрелу, но спартанец успел выставить кисть, и стрела застряла прямо в его ладони. Спартанец со смехом осмотрел свою ладонь, откинул свой щит и, схватив меня за горло, поднял над собой. Из-за кучи-малы творившейся вокруг, я не мог получить поддержку в данный момент времени, что не могло не огорчать в силу нынешних обстоятельств. Я изо всех сил бил его по кулаку, сжавшему мою глотку, но ему хоть бы хны. Он развернул ладонь и занёс острую часть лезвия, готовясь кольнуть меня, я вновь выдвинул одну из рук, сдерживая лезвие, а второй продолжал бить его кулак. Яркий красный свет, просвистевшая, словно свиристель пуля, раздробила череп спартанца, но не убила его, он отшвырнул меня в сторону моего автомата. Осталось лишь нажать на спусковой крючок.

– Tha plirósete gia aftó29! – сказал женский голос, принадлежавший спартанке.

Видно я убил её мужа.

Я не успел встать на ноги, поэтому пнул её в ногу, нарушив её устойчивость, и выпустил несколько пуль, затем, на меня потянулись ещё спартанцы, как на кусок мяса, я начал отстреливать их, отползая назад. Спартанцы тянулись за мной как стая мух, не позволяя мне встать. Вдруг, глаза бежавших ко мне сзади округлились от ужаса.

– Den boreís30… Eíthe o Apóllonas na mas ekdikitheí31… O thánatós sou tha eínai pio odynirós apó ton dikó mas, prodóti! Gios tou Efiálti32! – только и доносилось из их уст.

– Ваши жизни – в сделку не входили! – в гуще сражения сказал механизированный голос, из маски, принадлежащий Ван-Мардвику.

Он в лёгкую расправлялся со спартанцами. Первое, что я увидел своими глазами, это его увороты от взмахов тяжёлого мяча, такой обычно носят спартанцы, вес которых достигает не меньше ста пятидесяти килограмм. Спартанец пытался прибить его этим оружием, размером с человека, но Ван-Мардвик без труда перескакивал с места на место, пока не кольнул его сердце с правого бока. За этим, он как юла избежал второго оппонента и вспорол ему глотку. Третий и четвёртый убили сами себя, пытаясь зажать его с двух сторон, но он выпрыгнул так резко, что спартанцы не успели остановиться. Его манера боя была нацеленной на ключевые точки, не защищённые бронёй, ничего лишнего, никакой агрессии – только сосредоточенность. И всё это время, что он сражался, его взгляд был на мне. Он шёл за мной, но что я сделал ему? Я не видел его никогда ранее, а может я уже забыл и я действительно насолил ему. Я поднялся на ноги и также обратился в его сторону. Спартанцы разделились на несколько зон, сконцентрированных для выполнения. Перезарядив обойму последним, прикреплённым к груди магазином. Ван-Мардвик резко развернулся к своим более массивным подчинённым и что-то прошептал им, те обогнули его и двинулись, вперёд пробежав мимо меня. Контролёры сосредоточились на истреблении спартанцев. Не все видели жестокую расправу фельдмаршала и поэтому находились в замешательстве, когда контролёры, которых они называли svólous33 и считали их своими союзниками, начали месить их. Расстояние между нами очистилось, и мы предстали друг пред другом.

– Наивно было полагать, что ты умрёшь под завалами. – сказал Ван-Мардвик.

– Я надеялся, что эта участь постигнет тебя. – откровенно ответил я.

– Не судьба. – он шутливо развёл руками. – Я знал с самого начала.

– Это уже неважно. – отрезал я и спустил курок.

После трёх пуль, он не упал, лишь колыхнулся, ещё три, также не сложили его.

– Попробуй ещё раз!

Под моим неподдельным шоком и паникой я зажал спусковой крючок. Пули вылетали без остановки, а ему хоть бы хны, кровь хлестала в разные стороны, а когда патроны закончились, мне стало очень страшно. Ван-Мардвик невозмутимо потянулся и сказал:

– Я же тебе говорил, что я не совсем обычный обыватель.

– А как ты посмотришь на это? – спросила Савина, делающая замах.

Я был удивлён, что ей удалось выжить после падения с пятиэтажки. Она швырнула в Ван-Мардвика бомбу-липучку, которая прицепилась к его шлему и тут же взорвалась. Ошмётки шлема и лица вперемешку с кровью разлетелись в разные стороны, Ван-Мардвик с ужасающим криком упал на колено, держась за лицо. Он не прекращал кричать. Его крик был пронзительным, пробирающим на эмоции. Мне даже стало – его жаль. Такая кончина неимоверно мучительна, его голова должна была разлететься в разные стороны, но она осталась на месте, что говорила о его явном отличии от «простого обывателя».

Савина не сдерживая яростного крика, понеслась на него, готовясь пришить его. И когда она была совсем близко, Ван-Мардвик в секунду оказался на ногах, ещё через секунду, он уже увиливал от её парных клинков отступая в сторону баррикад, откуда его нещадно настреливали в спину, но эта ситуация была ему на руку, ведь Савиной тоже приходилось уклоняться от пуль своих же союзников.

– Ала-а-а-а-ан-н!

Я обернулся в сторону мэрии и увидел Аю, которая показывала мне посмотреть назад. Я увидел контролёров, один из них схватил Сэма. Юноша болтался в попытках вырваться и молил о помощи.

– Oh merde34! – выругнулся я и на бегу, ловко поддел ногой махайру, которую тут же поймал на лету и побежал Сэму на выручку.

– Ну уж нет! – воспротивился Ван-Мардвик и уклонившись ударил Савину в живот с такой силой, что та отлетела на верхний ярус баррикад, сбив стрелков. Его дыхание участилось, когда он сдёрнул с себя вторую половину шлема, половина, которая сохраняла юношу, была красна от гнева, а вторая, сущая хлябь, в которой сияла дыра в щеке. Мозги струйкой стекали сразу на плечо, теперь видимые, многочисленные связки тряслись, сжимая всё внутри меня, на макушке были лоскуты волос, а также зияли белые кости. Я не выдержал и наконец, спросил напрямую:

– Почему ты смотришь на меня с такой ненавистью?

– Ты отнял у меня всё!

– Ага, это конечно здорово, но… Я пожалуй… – не договорив, я побежал к Сэму.

Я бежал сломя ноги мимо, ещё продолжающегося сражения не обращая на него должного внимания, но удар щита, в правую сторону тела, снёс меня с ног, при падении, я не смог сдержать напряжение в руках и махайра отлетела в сторону. Падение было-таки не из приятных, но думать об этом долго не пришлось. Я вытащил припасённый кольт, пуля из которого мгновенно достигла цели. Следом, я избежал прямого контакта с враждебной махайрой, вильнув всем телом в сторону и уже на спине сделал ещё один выстрел. Спартанцы активно налегли на меня, как крокодилы на одинокого странника, блуждающего по водам джунглей. Я раскинул ноги по сторонам, чтобы не лишиться их, после очередного выпада со стороны нового, уже прибывшего на место умершего собрата – спартанца. Мне удалось резким движением поднять себя, хотя я едва не повалился на землю, но спина вывезла груз моего тела и отбросила меня вперёд. Я уклонился от лезвия, идущего навстречу моей шее, и ударил очередного спартанца – магазином в висок, его голова чуть откинулась вниз, и я добил его ударом в затылок, потом я услышал резкий деревянный хруст, прорвали одну из баррикад. Я метнулся туда, стреляя в спины спартанцев, пытавшихся преодолеть последний плот обороны.

– Мы справимся, помоги Сэму! – крикнул мне Крамер, который полез на передовую.

– Его сейчас убьют, Алан! – утвердила Ая.

– Ая – магазин, сука! – рявкнула Дженис, кинув в неё пустой магазин.

– Сейчас! Сейчас! Не кричи! Я не такая боевитая как ты!

– Ты не говори, а делай!

Я быстро оценил происходящую ситуацию. Стрелять по контролёрам – бесполезно. Можно попробовать взобраться, по ним и запрыгнуть на второй этаж здания, где находится лавка. Меня смущало одно, я нигде не видел Ван-Мардвика, он как будто испарился. Я быстро спустился вниз к остальным и в толпе достаточно быстро нашёл Савину, её поблёскивающий был сильно потрёпан, но всё равно выделялся на общем уровне, тряпок остальных.

– Где Ван-Мардвик? – спросил я у неё.

– Не знаю.

– Чёрт…

– Петля! Петля! Петля!

– Да? Что?

– Сосредоточь свой прицел на мне и не спускай его. Увидишь парня с подправленным личиком, стреляй по нему. Это его не убьёт, но как минимум замедлит.

– Понял тебя.

Он навёлся на меня, теперь за мной тянулась не только тень, но и красная точка.

– А что делать мне? – вдруг спросила Савина.

– Сражайся. – прозаично ответил я и пустился в сторону контролёров обстреливающих лавку.

Здесь главное действовать быстро. Броня контролёров уязвима и если, выстрелить в незащищённую часть, есть шанс, хотя бы ранить то, что сидит в этой броне, а также выпирающие части, по которым достаточно удобно вскарабкиваться, но не стоит выключать из головы вариант, в котором неожиданно появится Ван-Мардвик. Перед выходом, я перезарядил кольт. В этот раз, бежать было гораздо тяжелее, будто к ногам были привязаны булыжники. Возможно, это было связано с тем, что мне опять приходиться возвращаться, хоть и в поредевшие, но всё ещё боеспособные ряды спартанцев, которые скорее умрут, чем сдадутся. Хочется лечь в прохладную постель, расслабиться, сомкнуть очи и ни о чём не думать, поддавшись приятной сонливости.

– В гробу выспишься, Алан! – грозно сказал я самому себе.

– Мы прикроем! – напоследок кинул Брендан. – Только вытащи его оттуда, молю. – проговорил Брендан, в момент перезарядки.

– Если он умрёт, Паркер назначит хорошую награду за мою голову. – прозаично сказал я.

– Ты не меняешься, Де Фаре. – сказала Дженис.

– Я думал, что ты уже иного мнения обо мне. – улыбнулся я.

Преодолев преграду, я сначала выстрелил в ногу, а после снёс спартанца, голову которого защищал шлем, а спину – щит. Потом, два уворота, посредством кружения корпусом, потом, я не заметил несущуюся навстречу моему ещё здоровому правому плечу махайру. Рука в ту же секунду онемела, и пришлось ловить выпавший кольт, противоположной рукой, поймав его, я почувствовал лезвие, которое едва вошло мне в бок и в ту же секунду вылетело, располосовав правую сторону туловища. У меня едва хватало сил, чтобы оставаться в сознании, лишь гнев давал мне сил, и я продолжил движение, несмотря на насаждавших спартанцев, мне ещё удавалось, щуря глаза попадать в них и в последний момент уводить своё тело от наточенных лезвий. Из последних сил, я всем телом, упал на ногу одного из контролёров, который активно потрошил стены здания из своего пулемёта. Увидев подбегающих к нему спартанцев, он развернулся и беспорядочно начал обстреливать всю площадь. Я взбирался по нему, под градом ненужных при стрельбе частиц гильз, которые прежде чем скатиться вниз, били по моей голове. Пробираясь выше, я успешно потянулся за выгнутую трубу протащив себя выше, но когда ступил на неё ногой, та сдвинулась вниз, я едва не сорвался вниз, держа себя одной рукой, за основание плеча брони контролёра. Он мотнул головой и, увидев меня, швырнул здоровенный пулемёт, раздавив трёх нерасторопных спартанцев и попытался скинуть меня, как жука, но к тому времени, я уже восстановил равновесие и встал ногами на его плечи, готовившись прыгнуть в одно из окон нужного мне здания. Набравшись уверенности, я оттолкнулся и весьма удачно разбил стекло, попав на второй этаж. Правда приземление вышло, вновь не из приятных. Скользкий пол катил меня вперед, и я сносил все препятствия на своём пути, который с визгами и скрипами падали на паркет, пока не ухватился за привинченный к полу стол, точнее быть, за его последнюю ручку, вначале пролетев под ним. Подержавшись несколько секунд, я ослабил хватку и позволил себе полежать несколько секунд, перевести дух. Встав, я прочесал взглядом комнатку. Дом художника. Много картин, высохших банок, ещё жгучий нос запах красок, заляпанные стены, бардак. Дверь, которая должна была вести в подъезд, из которого я мог попасть в лавку была заперта, а мне ой как не хотелось выламывать её. Размяв правое плечо, которое сразу начало побаливать, можно представить, что оно живое и понимает, какая боль его ждёт. Разогнавшись, я влетел в непрочную с виду дверь, но удар был недостаточно сильным, из-за того, что в последний момент, я замедлился, сработал инстинкт самосохранения. Я тихо взвыл от боли, схватившись за плечо, как жаль, что нет иного выбора. Ещё раз. Дверь дала отпор. Ещё большая боль ударила мне не только в плечо, но и в голову, которая как будто этого и ждала, активировав какой-то скребущий механизм. С третьего раза, петли не выдержали и я вынес дверь. Даже не покатился по лестнице следом за ней, схватившись за перила. Лавка была на первом этаже, я, перелетая несколько ступеней за раз, оказался в просторном помещении, ставшим жертвой бронебойных патронов. Огромные полотна защитили Сэма и девушку, с которой они зажались под прилавком.

– Какого чёрта ты ещё не забил данные на панель гранатомёта?! – логично спросила я, прихватив его за воротник.

Сэм нёс какой-то невнятный бред, разобрать который, было не под силу даже лингвисту. Неожиданно, сидевшая рядом с ним девушка толкнула меня в плечо:

– Отстаньте от него! Это я ему сказала!

– Вы кто такая!? – спросил я, не задумываясь, наставив на неё кольт.

– Старший портной – Клаудия Галашне! – без доли страха в голосе ответила она, отведя дуло в сторону.

Первым, на чём я акцентировал внимание в её образе – это странные «недо-очки» без стёкол и ободков. И только потом, на покрашенные в фиолетовый волосы, свисавших с плеч:

– Qu’est-ce qu’il y a sur ton visage35? – подумал я, смотря на это.

– Вы хоть и красивы лицом, но душа у вас грязна как сапоги свинопаса! Это подарок моей бабушки! – вдруг съёрзничала девушка.

Я был не сказано, удивлён её познаниями французского и тому, что случайно проговорил свою мысль вслух.

– Откуда такие познания у простой портнихи? – поинтересовался я, осматривая гранатомёт. На панель всё ещё не были вбиты сказанные мной Сэму координаты.

– Бабушка была аристократкой! У них в роду положено знать французский! – заявила она.

– Любопытно, но мне если честно без разницы, мне нужна ваш отец, с которым мы обговорили план действий. – заявил я.

Девушка залилась слезами, повизгивая с хрипом.

– Они мертвы. Эти здоровяки убили их. – сказал Сэм, прижав её к себе. – Всё будет хорошо, Клаудия, мы освободим вас и отомстим за ваших родителей, правда, Алан?

– Да-да, только сделаю то, что должен был сделать ты. – скрепя зубами ответил я, выводя цифры на панель приделанной к гранатомёту.

– Он только и ждёт этого! – заявила Клаудия. – Он перепрограммировал ваше оружие! Прошу, не делайте этого!

Стены здания задребезжали, я начал яростнее вбивать данные на сенсорном дисплее, руки начали потеть и дрожать от страха. Вдруг стена перед нами разлетелась в щепки и один из контролёров уже согнулся перед тем как войти в лавку, я нажал на кнопку запуска. Заданные точки, выделенные красным цветом, вдруг погасли, дисплей потух на секунду, а потом с пиликаньем вся карта начала окрашиваться в красный, это означало, что я только что запустил бомбёжку всего города, вместо отдельных его частей, кишащих спартанцами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Франц. – Грёбаного самолёта.

2

Греч. – Золотая жила.

3

Исп. – Глупцы.

4

Исп. – Спасайся, мой друг.

5

Нем. – Это была демонстрация нашего нового прибора, который мы между собой называем тостером.

6

Франц. – Я ни черта не понимаю по-немецки, грёбаный ублюдки! Я вам нихуя не скажу – делайте со мной, что хотите. Хоть манекен, хоть шубу!