По следу из входящих

– Ты давно работаешь с программой? – спрашиваю я, решив прервать затянувшееся молчание.

Резар продолжает сосредоточенно смотреть на дорогу, и на мгновение мне кажется, что он либо не расслышал мой вопрос, либо предпочел его проигнорировать. Однако спустя несколько секунд он все же отвечает:

– Нет, не очень давно. Пару лет. Ты второй человек, которого я встречаю в рамках этой программы. До тебя был один француз.

– И как у него все прошло? – продолжаю я с неподдельным интересом.

– Нормально, – коротко отзывается Резар, не отрывая взгляда от дороги. – Вернулся во Францию через четыре месяца, как и должен.

Его ответ звучит сухо и безэмоционально, словно он не хочет вдаваться в подробности или обсуждать предыдущего участника программы. Я решаю пока не настаивать и откидываюсь на сиденье. Куратор у меня довольно угрюмый, а сил у меня не так много.

Молчание снова нависает в салоне машины, нарушаемое лишь шумом двигателя и редкими гудками других автомобилей. Я пытаюсь найти тему для разговора, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу, но Резар, кажется, полностью сосредоточен на дороге. Его движения уверенные, взгляд не отрывается от вида впереди, а руки крепко держат руль. Никаких признаков желания поддерживать беседу.

– Тирана – красивый город, – произношу я, пытаясь начать разговор снова. На этот раз простой.

– Да, – равнодушно отзывается Резар, бросив короткий взгляд в зеркало заднего вида.

Очевидно, что попытки завязать диалог ни к чему не приведут. Возможно, это просто его характер – быть немногословным и замкнутым. Или, возможно, он не в восторге, что приходиться участвовать в этой программе…

Мы проезжаем мимо старого рынка, где прямо на улицах выставлены прилавки с фруктами, овощами и местными сладостями. Люди толпятся вокруг, торговцы громко рекламируют свой товар.

– Мне так нравятся подобные места! В Неаполе просто влюбилась в местный рынок!

Сцена кажется одновременно живой и немного хаотичной. Резар, видимо, замечает мой интерес и в этот раз решает не игнорировать.

– Это один из рынков города, – говорит он, не поворачивая головы. – Здесь обычно свежие продукты. Ольга, женщина, у которой будешь жить, наверняка сводит тебя сюда, она любит это место. Но одна лучше не ходи. Если что-то понадобится, то лучше иди в магазин.

– Там опасно? – уточняю я. – Карманники, мошенники?

– Вроде того, – сухо отвечает Резар.

«Как и во многих больших городах», – про себя хмыкаю я, но, возможно, это своеобразная забота. Пусть и звучит довольно сухо. Интересно, меня раздражает эта манера или эта острая реакция из-за усталости после перелета?

Замечаю, что телефон, лежащий в подстаканнике, периодически вспыхивает уведомлениями, и Резар наконец берет его, кажется, выругнувшись на албанском, внимательнее смотрит на дорогу, словно проверяя ее, и начинает что-то набирать.

Растерянно смотрю на него.

– Что-то случилось? – спрашиваю, не в силах скрыть любопытство. Наверное, что-то очень срочное, раз он набирает сообщения за рулем. Или, может, в Албании к этому относятся иначе?

Черт. Приехала в страну, но толком о ней так ничего и не знаю. А ведь изучала. Но все равно натыкаюсь на что-то, что вызывает вопросы в первый же час в Тиране.

Резар мельком глядит на меня, его лицо остается непроницаемым.

– Нет, все в порядке, – отвечает он коротко, убирая телефон обратно в подстаканник. Но что-то в его тоне заставляет меня усомниться. Он явно чем-то обеспокоен. Понимаю, что нет смысла спрашивать дальше. Может быть, это просто рабочие вопросы или что-то личное.

Мы снова погружаемся в тягучее молчание. Я продолжаю наблюдать за городом за окном, но теперь мой взгляд становится более внимательным.

Через несколько минут Резар сворачивает в спальный район. Здесь уже чувствуется другой ритм жизни – медленнее, спокойнее.

– Мы почти на месте, – произносит он.

Я киваю, чувствуя, как волнение нарастает. Сейчас я встречусь с принимающей семьей, которая станет моей временной опорой в этой стране. Кто они? Какими они окажутся? Будут ли они доброжелательными? Хотя бы не такими угрюмыми, как Резар?

Когда мы подъезжаем к дому и останавливаемся, Резар первым выходит из машины и открывает багажник. Я тоже выбираюсь наружу, чтобы осмотреться. Дом выглядит уютно и гостеприимно: белые стены, аккуратный дворик, украшенный несколькими деревьями и цветущими кустами. На балконе второго этажа легкий ветер колышет занавески, а на входной двери красуется венок из сухих цветов, добавляя обстановке особого шарма.

Резар достает мои чемоданы и ставит их на землю. Я инстинктивно протягиваю руку, чтобы взять один из них, но он бросает на меня недоуменный взгляд, словно моя попытка кажется ему непонятной и странной. Не говоря ни слова, он легко подхватывает оба чемодана и направляется к калитке, оставляя меня слегка растерянной.

Дверь дома открывается еще до того, как мы подходим к крыльцу. На пороге появляется женщина лет сорока – симпатичная, энергичная, с широкой улыбкой на лице. Ее темные волосы собраны в аккуратный пучок, а глаза светятся искренним радушием. Она выглядит моложе своих лет, хотя морщинки в уголках глаз выдают возраст.

– Добро пожаловать! Добро пожаловать! – восклицает она, разводя руки в стороны, словно готовясь заключить нас в объятия. – Ты, должно быть, Лючия?

– Да, это я, – отвечаю я, чувствуя, как волнение начинает отступать под ее приветливым взглядом.

– Я Ольга, – говорит она, подходя ближе и крепко пожимая мне руку. Ее рукопожатие теплое, искреннее и полное доброжелательности. – Мы так рады, что ты приехала! Валмир, мой муж, сегодня задержится на работе, но он обязательно познакомится с тобой за ужином.

Резар тем временем ставит чемоданы у входа и, не говоря ни слова, слегка кивает Ольге.

– Спасибо, Резар. Отнесешь вещи в гостевую спальню, пожалуйста? – произносит Ольга, даже не обернувшись к нему, будто его молчаливая помощь – это нечто само собой разумеющееся. Вместо ответа он снова подхватывает чемоданы и уверенно направляется к лестнице. Похоже, для Ольги такая манера общения с Резаром – обычное дело.

– Не обращай внимания на Резара, – говорит Ольга, заметив мое замешательство. – Он всегда такой. Мужчина дела, знаешь ли. Но зато надежный. Больше делает, чем говорит.

– Разговоры тоже лишними не будут временами, – замечаю я, стараясь говорить легко, хотя внутри все еще чувствую неловкость от его поведения.

– Возможно, это работает с вашими мужчинами в Америке, но тут немного иначе. Еще поймешь, – со смехом произносит Ольга, ее глаза светятся теплотой и пониманием. Она явно пытается сгладить мое первое впечатление от Резара, и ее попытка вызывает у меня улыбку.

– Проходи, – продолжает она, распахивая дверь шире. – Как долетела? Устала? Голодная? У нас есть чай, кофе, свежие фрукты…

– Чай звучит отлично, – отвечаю я, переступая порог и стараясь игнорировать усиливающую головную боль.

Дом внутри выглядит еще более уютным, чем снаружи. Светлые стены украшены фотографиями семьи, мягкими коврами и декоративными подушками. В воздухе витает легкий аромат выпечки и цветов.

– Сейчас все приготовлю, – говорит Ольга, направляясь на кухню. – А ты пока можешь осмотреться или отдохнуть. Как тебе удобнее.

Я благодарю ее и медленно иду вслед за ней, оглядываясь по сторонам. Кухня просторная, с деревянной мебелью и большим окном, выходящим во двор. На столе уже стоит ваза с фруктами, а рядом виднеется банка домашнего печенья.

– Здесь так красиво, – замечаю я, принимая чашку горячего чая из ее рук.

– Спасибо, – улыбается Ольга. – Мы стараемся сделать дом уютным. Особенно для гостей. Можешь помыть руки там, – она указывает на дверь в коридоре, – вторая дверь направо.

Благодарю ее и выхожу из кухни. Но, едва сделав пару шагов, почти сталкиваюсь с Резаром. Он стоит так близко, что я невольно отмечаю, что он в хорошей форме: широкие плечи, жилистые, подтянутые руки – очевидно, он регулярно занимается спортом.

– Извини, – произношу я, отступая на шаг, чтобы дать ему пройти. Он лишь кивает.

– Резар, останься на чай, – радушно предлагает Ольга, заметив его за порогом.

– Не могу, извини, – отзывается он, качая головой.

– Да брось ты, – настаивает она с легкой усмешкой.

Я уже не вслушиваюсь в их диалог, сосредоточившись на том, чтобы найти указанную дверь. Однако через мгновение до меня доносится, как Резар произносит несколько фраз на албанском. Его тон спокойный, но уверенный, хотя язык звучит странновато – певучие интонации перемежаются с резкими, почти хрипловатыми звуками. Ольга вздыхает, явно соглашаясь с чем-то, и быстро прощается с ним.

К счастью, базовые слова на албанском, такие как приветствия и прощания, остались у меня в памяти после подготовки к поездке. Ловлю себя на мысли, что его слова звучат более серьезно, чем простое «до свидания».

Когда я возвращаюсь на кухню, то его уже нет. Зато на столе стоит чашка чая и ароматный пирог. Но сначала я решаю заняться кое-чем более важным, чем голод.

– У вас есть вай-фай? – спрашиваю я, поскольку после аэропорта ничего не писала. – Хочу сообщить семье, что все в порядке.

– Конечно, – тут же отзывается Ольга и протягивает руку. – Позволь.

Я отдаю ей телефон и делаю глоток чая, укладывая в голове мысль, что я теперь в Тиране. И самое время начать собирать информацию, которая поможет выяснить, что же случилось с Брук.

6.

Проснувшись на застеленной кровати, я медленно разлепляю глаза и пытаюсь восстановить в памяти последние события. Чай с Ольгой. Душ. Мое намерение немного полежать всего пять минут, прежде чем приступить к распаковке вещей. И вот – пустота. Бросаю взгляд на часы: почти половина одиннадцатого вечера. Черт, я заснула и все проспала!

Однако, судя по мягкому цветастому пледу, аккуратно укрывшему меня, Ольга заглядывала в комнату. Его точно не было, когда я легла. Тепло этого маленького жеста вызывает легкую улыбку, хотя мысль о том, что я так бездарно провела вечер, слегка угнетает.

Встаю, потягиваюсь и бросаю взгляд на красивый туалетный столик. Большое зеркало в центре, а по бокам – еще два, словно дверцы, отражают меня с разных ракурсов. Я замечаю, что хлопковые рубашка и шорты, которые я специально купила для дома принимающей семьи, порядком помялись за ночь. Как и мое лицо. И засыпать с мокрыми волосами было ошибкой. Теперь они торчат в разные стороны. Темные и по плечи, чем напоминают птичье гнездо. Пригладив их рукой, еще раз более внимательно смотрю на себя и решаю выйти на разведку.

Пока что Ольга кажется единственным человеком, к которому можно обратиться с расспросами. Она дружелюбна, открыта и явно знает город лучше, чем кто-либо другой здесь. Возможно, она сможет поделиться полезной информацией или хотя бы направить меня в нужное русло.

В доме тихо. Может, все уже спят? Ужин я явно проспала. Подойдя к лестнице, обнаруживаю фотографии в рамках: свадебная, Ольге на ней, наверное, лет двадцать. Она стоит рядом с высоким мужчиной – Валмиром, судя по всему. На нем строгий костюм, белоснежная рубашка и галстук, его волосы аккуратно уложены, а сам он выглядит счастливым. Рядом с ним молодая Ольга выглядит особенно светлой: в пышном белом платье, с длинными темными волосами, убранными в элегантную прическу, и легкой улыбкой. И напоминает мне героиню старого фильма.

На соседней фотографии они запечатлены уже немного старше, с двумя детьми – мальчиком и девочкой. Мальчик – примерно лет десяти, с короткими темными волосами, как у отца, и озорным блеском в глазах. Девочка помладше, возможно, лет семи, с длинными косами и милыми ямочками на щеках. Они стоят на фоне моря, за их спинами виднеется песчаный пляж. Все четверо одеты непринужденно: футболки, шорты, легкие платья.

Фотографии праздников и важных событий украшают стену, словно главы семейной хроники. Засмотревшись на них, медленно спускаюсь по лестнице, но внезапно останавливаюсь у одного снимка. На нем мальчик и девочка, теперь уже взрослые, примерно двадцати лет. Целая семейная история – от свадьбы родителей до взросления детей – разворачивается на этой стене, словно рассказывая о жизни, полной радостей, традиций и тепла.

– Лючия? – вдруг раздается голос Ольги.

Она подходит ближе и тепло улыбается, словно стараясь окончательно развеять мое смущение.

– Это наши дети, – говорит она, указывая на фотографии. – Джетмир и Вера. Джетмир учится на врача, а Вера в педагогическом институте. Решила пойти по моим стопам.

– Одно время я тоже хотела работать, как мама, – отвечаю я, спускаясь с лестницы. – Но я очень много времени проводила у нее в ателье и потом поняла, что мне интереснее рассказывать истории, обращать внимание людей на разные вещи.

Делаю паузу, чувствуя легкую неловкость.

– Мне так неудобно, я сама не заметила, как заснула, – добавляю я, стараясь выглядеть более собранной.

– Глупости, Bukuroshe4, – смеется Ольга, используя, судя по интонации, ласковое албанское слово. – Ты просто устала после перелета. Хочешь поужинать?

– Да, с удовольствием, – признаюсь я и иду за Ольгой.

Вскоре мы собираемся на кухне. К нам присоединяется Валмир. Он выглядит как человек, который знает себе цену: высокий, подтянутый, с аккуратной стрижкой и внимательным взглядом серых глаз. На нем простая домашняя одежда – футболка и штаны, но даже в этой непринужденности чувствуется некая элегантность. Его движения спокойны, а голос звучит уверенно, но мягко.

Ольга и Валмир пьют чай, пока я рассказываю о своей семье и работе.

– Дизайнер одежды! Наверное, так интересно, – искренне восторгается Ольга.

Киваю и с интересом перевожу взгляд на Валмира.

– Я люблю дизайнерскую одежду, но меня все равно больше интересует журналистика. Валмир, можно будет как-нибудь посмотреть, что у вас за газета? – спрашиваю я с неподдельным любопытством.

Он улыбается уголками губ, будто мой вопрос его немного забавляет, но отвечает доброжелательно:

– Конечно, почему бы нет? Мы выпускаем еженедельное издание. Освещаем местные новости, культуру и политику. Возможно, тебе будет интересно узнать больше о жизни здесь, в Албании.

Его слова звучат размеренно, почти взвешенно, и в них чувствуется глубокая уверенность человека, который привык работать со словами и идеями. Похоже, Валмир – не только редактор, но и тот, кто умеет слушать и наблюдать, чтобы передать это через свои статьи.

– Спасибо, – улыбаюсь я. – Мне действительно хотелось бы понять вашу страну лучше.

Ольга тепло улыбается, начинает рассказывать про успехи Валмира и как однажды помогла ему с историческими справками, а Валмир кивает, продолжая пить чай. В этот момент становится очевидно, что их семейная гармония основана не только на взаимной поддержке, но и на общих интересах – они оба связаны с миром знаний, истории и культуры, каждый по-своему.

Судя по всему, беспокоиться о принимающей семье не стоит. Они кажутся доброжелательными и открытыми. Нужно будет лишь аккуратно расспросить их о модельных агентствах и работе моделей в этом регионе. Возможно, они знают что-то полезное или смогут подсказать, с чего начать поиски.

Кроме того, необходимо уточнить у Дерека последнее местоположение, откуда было отправлено письмо Брук, и подробно расспросить Ольгу обо всех этих местах, прежде чем проверю их сама.

–… поехать в школу, – голос Ольги прерывает мои размышления.

– Что? – переспрашиваю я.

– Говорю, что завтра собираюсь поехать в школу. Нужно подготовиться к началу занятий. Поедешь со мной или хочешь еще день отдохнуть? – мягко спрашивает Ольга.

– Поеду. Мне интересно посмотреть. Если честно, я никогда не преподавала детям, – признаюсь я и решаю постепенно готовить почву для своих вопросов, чтобы они не выглядели странно. – Изначально я хотела поехать в восточную Европу. Мама работала с моделями из тех регионов, и меня это заинтересовало. Я думала, что попаду в университет, пообщаюсь со студентами, расспрошу, как они представляют Штаты, но…

Но Брук скорректировала мои планы…

– Но мне предложили и это направление из-за итальянского. И я согласилась…

Ольга вздыхает, улыбается многозначительной улыбкой, видимо, прокручивая в голове свой педагогический опыт. И этот ее вид вселяет в меня больше паники.

– Думаю, все будет хорошо, – говорит она уверенно. – У нас одна из лучших школ в городе. Ты будешь работать со старшеклассниками. Им наверняка будет интересно пообщаться с носителем языка. У них довольно достойный уровень. По большей части. А Резар – классный руководитель одиннадцатого класса. Если что-то понадобится, он поможет. Не стесняйся к нему обращаться.

Ее слова звучат успокаивающе, но за ними угадывается нечто большее: Резар здесь явно играет ключевую роль, и его авторитет, видимо, непререкаем. Хотя тут одной поездки в машине хватило, чтобы понять: он достаточно суров.

– Дети его обожают и слушаются, – продолжает Ольга, но тут же лукаво улыбается. – Хотя, конечно, подростки всегда остаются подростками. Иногда случаются сюрпризы.

Образ любимца детей не вяжется у меня с собственными наблюдениями, но я решаю много об этом не думать.

– Ты не волнуйся, – добавляет Ольга, видимо, заметив мое задумчивое выражение лица. – Первые дни всегда такие: много нового, непривычного. Но ты быстро освоишься. Особенно если будешь общаться с местными. Албанцы – очень гостеприимные люди!

Ее слова вызывают у меня легкую улыбку. Да, она права: первые шаги в новом месте всегда сложные, но я должна сосредоточиться на своей цели. Школа тоже неплохой источник, чтобы собрать информацию. Старшеклассники могут оказаться полезным источником сведений, знают больше местных сообществ. Главное: как-то непринужденно построить с ними диалог, чтобы мое поведение не вызвало вопросов у окружающих. Плюс одна задача.

– А есть какие-то особенные правила или традиции в школе, о которых мне стоит знать заранее? – интересуюсь я.

Ольга задумывается на секунду, а затем начинает перечислять:

– Ну, дети здесь уважительные, но иногда бывают шумными, как и везде. У нас достаточно строгие требования к дисциплине, но в то же время мы стараемся быть открытыми для их идей. Например, каждый год проводятся конкурсы, фестивали и проекты, где ученики могут проявить себя. Многие из них мечтают о карьере за границей. Так что тебе, возможно, придется рассказывать им о жизни в США. Есть школьная газета. Думаю, что твой приезд не останется для нее незамеченным.

– Звучит впечатляюще, – отвечаю я. – Я заинтригована.

– Хорошо. Тогда завтра выезжаем в девять, – сообщает Ольга. – Я отвезу тебя. В школу и назад будем добираться вместе. Но позже расскажу, как лучше передвигаться по городу самостоятельно. Кстати, если нужно, мы можем заехать на рынок или в магазин.

Я киваю. Благодарю за ужин и ухожу спать в приподнятом настроении. Кажется, все складывается довольно неплохо.

***

Утром просыпаюсь с заметно меньшим энтузиазмом, чем накануне. Особенно удручает то, что я так и не удосужилась разобрать чемоданы. Моя уютная комната, которая еще вчера излучала тепло и порядок благодаря мягкому ковру, светлым обоям и милым аксессуарам на туалетном столике, теперь больше напоминает поле боя. Одежда, обувь и мелкие предметы разбросаны повсюду – на кровати, стульях и даже на полу.

К тому же, я совершенно не представляю, что надеть в школу летом. Прогулки по Трайбеке на каблуках научили меня хотя бы одному: всегда быть готовой к неожиданностям. Если я не знаю, чего ожидать, значит, самое время для проверенного сочетания – легкого костюма от «Jacquemus» и удобных кроссовок. Кто знает, сколько придется сегодня ходить?

Когда крашусь, часы показывают уже почти половину девятого. В этот момент в комнату заглядывает Ольга.

– Ты уже готова? Все в порядке? Что-то надо? – спрашивает она.

– Да, все чудесно, спасибо, – отвечаю я с улыбкой. – Кстати, я влюблена в это зеркало, – добавляю, кивая на изящный туалетный столик с большим трюмо.

Ольга улыбается и слегка кивает, будто мои слова вызвали у нее приятные воспоминания.

– Моя дочь тоже обожала это зеркало. Раньше эта комната была ее, – произносит она мягко, но без грусти, скорее с ноткой гордости. – Жду тебя на кухне, позавтракаем вместе.

Я благодарно киваю, а когда она выходит, заканчиваю с волосами, собрав их в короткий низкий хвост.

***

Мы едем в школу. Ольга за рулем, ее уверенные движения на дороге выдают привычку к вождению в этом городе. Я смотрю в окно, пытаясь уловить детали Тираны, которые раньше заметила лишь мельком, когда Резар вез меня из аэропорта. Город словно состоит из двух слоев: старого и нового. Современные здания с большими стеклянными фасадами соседствуют с полуразрушенными строениями, похожими на остатки прошлой эпохи. Между ними – узкие улочки, где люди громко разговаривают или просто наблюдают за происходящим с порогов своих домов. Все это создает странное сочетание хаоса и спокойствия.

– Тебе нравится? – спрашивает Ольга, заметив мой интерес к окрестностям.

– Да, очень живописно, – отвечаю я. – Но чувствую, что еще многого не понимаю.

– Это нормально, – она улыбается. – Тирана – город контрастов. Иногда кажется, что он сам не знает, какую сторону хочет показать. Полагаю, все зависит от смотрящего.

Мы подъезжаем к школе, и я сразу замечаю, что это место отличается от окружающих зданий. Школа с углубленным изучением иностранных языков выглядит более ухоженной и современной. Фасад украшен декоративными элементами, а большие окна придают зданию легкость и открытость.

Ольга паркуется, и я замечаю машину Резара, припаркованную неподалеку. Мы идем к зданию вместе, и на входе задерживаемся у поста охраны. Ольга быстро объясняется с охранником на албанском, представляя меня и предъявляя мои документы. Процедура занимает всего пару минут, и вскоре мы уже проходим внутрь.

Когда я училась в школе, мне всегда было интересно, как она выглядит летом, когда занятия не проводятся. Сейчас я с любопытством осматриваюсь, пытаясь запечатлеть атмосферу этого места. Свет горит не везде, но благодаря солнечным лучам, проникающим через большие окна, коридоры кажутся достаточно светлыми и уютными. Пустые пространства создают странное ощущение тишины, словно школа затаила дыхание, ожидая начала учебного года.

Стены украшены информационными стендами, плакатами с мотивирующими цитатами на нескольких языках и фотографиями учеников с различных мероприятий. На одном из стендов висит расписание летних курсов, а также афиша предстоящего фестиваля культур, который, судя по всему, является важным событием в жизни школы. Я замечаю несколько фотографий с прошлых фестивалей: дети в национальных костюмах разных стран, улыбающиеся и полные энтузиазма.

Ольга замечает мой интерес к стенду и улыбается:

– Это одно из наших любимых мероприятий. Каждый год ученики готовят выступления, танцы, песни и даже небольшие спектакли, представляя культуру разных стран. Ты могла бы помочь нам в этом году – рассказать что-нибудь о жизни в Америке.

Я киваю, чувствуя легкое волнение. Кажется, работа здесь займет больше времени, чем я предполагала.

Мы продолжаем движение по коридору. Здесь все выглядит современно и ухоженно: светлые стены, аккуратные деревянные двери с номерами классов. В воздухе едва уловимо витает запах свежей краски – видимо, ремонт здесь проводился совсем недавно.

– Вот кабинет Резара, – говорит Ольга, легко постучав по дверному косяку и, не дожидаясь ответа, открывает дверь. – А мой через три двери. Привет, – добавляет она, обращаясь к тем, кто находится внутри.

Резар сидит за учительским столом, а рядом с ним стоит шатенка лет двадцати пяти в симпатичном ярком сарафане. Она что-то рассказывает, увлеченно жестикулируя. Но стоит ей бросить взгляд на меня, ее улыбка моментально гаснет, будто мое неожиданное появление нарушает ее планы. Резар же, напротив, при виде нас с Ольгой явно расслабляется. В его взгляде читается облегчение, словно он рад нашему приходу.

Пока Ольга что-то быстро объясняет на албанском, я осматриваю кабинет. Он выглядит аккуратным и подготовленным, хотя учебный год еще не начался. Но количество парт меня пугает, хотя, наверное, это обычная посадка класса. На стене висит большая карта мира с заметками на нескольких языках – вероятно, оставшихся с прошлого года. Полки заполнены учебниками и пособиями.

– А это Элира, – представляет Ольга. – Учитель французского.

– Приятно познакомиться, – с улыбкой говорю я, протягивая руку.

Элира слегка хмурится, бросая на меня задумчивый взгляд, но все же отвечает на рукопожатие. Затем она произносит что-то на албанском и выходит из кабинета. Ольга усмехается, бросая лукавый взгляд на Резара, а тот, в свою очередь, закатывает глаза, словно ситуация для него привычная. Похоже, между ними давно установились теплые, дружеские отношения, полные неписаных шуток и молчаливого понимания.