Гнев. Забытый род

Такое отношение сильно отдаляло меня от основного состава отряда и было предметом зависти многих. Ведь пока они выполняют поручения вышестоящего командования, я имею право общаться с тем же Астааром на равных. Что же касаемо заданий, то зачастую мой десяток был предоставлен самому себе.

С другой стороны, мне было абсолютно плевать на то, что думают обо мне другие. Если мне предоставляют такие возможности в свободе действий, то я не буду от них отказываться.

– Я об этом метании между островами, – вернулся я к диалогу, откинув ненужные размышления, – Каждый захваченный нами клочок суши рано или поздно возвращается под контроль пиратов и прочих отбросов. После чего нам вновь приходится выбивать их с позиций. Мы делаем двойную, а то и тройную работу. Но наши ряды не бесконечны. Мы несем потери.

Астаар молчал и задумчиво смотрел на меня.

– Сколько это будет продолжаться? – спросил я, тем самым подгоняя сержанта.

– Умеешь ты задавать неудобные вопросы, – вздохнув, пробормотал он и почесал голову.

Внезапно он осмотрелся, словно ища, нет ли лишних ушей. После чего подошел ко мне ближе и начал говорить. Тихо и вкрадчиво.

– У капитана есть план, – едва слышно сказал Весельчак. Приходилось практически читать по губам, – Не буду сейчас вдаваться в его подробности. Но все, что мы делаем, это часть плана. Касаемо же потерь… могу сказать, что в нашей тысяче их практически нет.

Сержант ненадолго замолчал, вновь оглянувшись в поисках посторонних.

– Араино старается отправлять нас туда, где пираты оказывают наименьшее сопротивление, – продолжил свое пояснение собеседник. – Остается только ждать и довериться выбору капитана.

Сказал так, словно это так просто – взять и довериться человеку. Пришлось, стиснув зубы, проглотить рвущееся наружу мнение касаемо доверия. За свою жизнь я привык, что на все сто доверять можно только себе самому.

– Для чего все это нужно? – задал я очередной интересующий меня вопрос. – Чего капитан добивается?

– Слишком долго объяснять, – отмахнулся сержант. – Могу сказать лишь то, что он хочет по максимуму сократить наши потери. А то, что от этого страдают другие, меня мало волнует. А тебя?

Я скептически посмотрел на него. Неужели он серьезно думает, что мне не плевать. Я могу жалеть лишь об одном – что это не я их всех убил. Такое расточительство.

– И вообще, чего тебя не устраивает? – поинтересовался Астаар, глядя на меня и вздернув одну бровь. – Режешь себе пиратов, особо не напрягаясь. Красота.

Весельчак продолжал смотреть на меня в ожидании ответа.

– Мне скучно, – вздохнул я, вызвав смех у сержанта.

Глава 15. Крысы в клетке

***

252 г. от З.Э. Ступени.

Ират Рексарион.

Кругом камень. Каменные своды, каменные стены, каменный пол. Сырость и затхлость воздуха. Темнота, которую с трудом разгонял свет факелов, отчего приходилось напряженно вглядываться в каждую тень. Звук журчащей воды и капель, разбивающихся об очередной камень. Нередкие лужи под ногами от набежавшей воды, в которые то и дело соскальзывала нога того или иного наемника. Брызги, летящие во все стороны. Хлюпающие сапоги и мерзкое ощущение промокших до колена ног.

«О, еще камень», – подумал я, пиная очередной камешек, попавшийся под ноги.

Передо мной шла целая вереница людей. Вглубь сети тоннелей продвигалась практически вся наша сотня, исключая тех, кого оставили сторожить снаружи. Тех тоннелей, в которых так любят скрываться пираты.

Эти морские разбойники оказались куда более изворотливее, чем мы думали изначально. Каким-то образом они смогли вновь пробраться на Висельный. Как это произошло, меня мало волновало. Может виной всему ошибка дозорных, что смогли пропустить такую прорву людей. А может эти ублюдки и вовсе не пробирались на остров, а всегда были на нем, лишь очень хорошо затаились, пока мы выбивали их собратьев по ремеслу. Мне было плевать на причины. Меня волновали лишь последствия, а они оказались не самыми приятными.

Эти пиратишки вознамерились планомерно портить нам жизнь. Возможно до тех пор, пока мы не переубиваем друг друга. И методы достижения цели у них весьма и весьма изощренные. Начиная с регулярных убийств под покровом ночи. Довольно жестоких убийств. Нередки были случаи, когда мы по утру находили трупы с перерезанной глоткой и вытащенным через образовавшееся отверстие языком. Заканчивая банальным отравлением запасов пресной воды.

Все перечисленное не могло не сказаться на душевном равновесии бойцов. Желание убить пиратов максимально жестоким способом зашкаливало. Каждый рвался покончить с этой напастью, и я также не стал исключением. Эта нервотрепка начинала надоедать, и хотелось как можно скорее уничтожить источник проблем.

По иронии судьбы жребий разобраться с окопавшимися пиратами выпал именно нашей сотне. Именно из-за этого мы уже битый час блуждали по каменным тоннелям, больше похожих на лабиринт. Периодически узкие коридоры сменялись широкими проходами. Изредка попадались участки пути, где мы оказывались на свежем воздухе, а под ногами у нас был обрыв прямиком на острые скалы, торчащие из воды.

Внезапно наша процессия остановилась. Мы попали в довольно крупную пещеру, заставленную ящиками. Судя по всему, здесь пираты держали награбленные вещи или провизию.

– Осмотреть здесь все! – приказал Астаар, указывая на нашу находку.

Пока наемники спешно начали выполнять приказ, осматривая каждый угол и вскрывая ящики, я решил пройти чуть дальше. Медленно продвигаясь, старался ни с кем не сталкиваться. Путь мой продолжался до тех пор, пока я не наткнулся на развилку. Из пещеры вели два пути, если не считать тот, по которому пришли мы.

– Сержант! – громко позвал я Весельчака и, дождавшись, пока он обратит на меня внимание, продолжил. – Думаю, тебе стоит на это взглянуть.

Пока Астаар направился ко мне, я рассматривал свою находку. Правый проход был дольно широким. В нем спокойно могли разойтись сразу несколько человек. Возможно, по этому тоннелю пираты приносили свою пожитки в пещеру.

Левый же проход, в противовес своему собрату, был довольно узким – рассчитанным на пару человек. И от этого он казался самым подозрительным.

После того, как командир наконец-то добрался до меня, он встал рядом и, подобно мне, уставился на развилку.

– Ират, – обратился ко мне сержант, – Бери людей и прочеши левый проход.

Я кивнул в ответ и дал своему десятку знак двигаться за мной. Дождавшись, пока все соберутся, двинулся в сторону левого тоннеля, по пути выхватив факел из рук проходящего мимо рядового наемника.

Идти приходилось медленно, так как свет факела с трудом справлялся с окружающей нас темнотой. Оставалось только догадываться, каким образом в таких местах ориентировались эти отбросы. Двигались, стараясь сильно не отставать друг от друга. Позади меня слышались тихая ругань Берика и подтрунивания Роба.

– Как думаешь, куда ведет этот тоннель? – практически на ухо прошептал вплотную подошедший Росс.

Здоровяку было тяжелее всех. С его габаритами в таких узких проходах было отнюдь не легко. И, смотря на него, я внутренне содрогался. Ведь мой и без того немалый рост продолжал увеличиваться, что я заметил относительно недавно, когда стало сложнее влезать в доспехи.

– Если бы я знал, дружище, – тяжело вздохнув, сказал я, продолжая вглядываться в темноту, – Но одно я могу сказать точно: мне это все не нравится.

И действительно, происходящее нравилось мне все меньше и меньше. С каждым пройденным шагом напряжение внутри меня нарастало. Эмоции внутри меня буквально преобразовались в натянутую струну, которая в любой момент была готова порваться и превратить все вокруг в руины.

Внезапно стены узкого тоннеля разошлись в стороны. Мы оказались в очередной пещере, в несколько раз меньше той, где хранились припасы. Света факелов едва хватало, чтобы осветить помещение полностью. Но даже этого было достаточно, чтобы мы смогли увидеть шокирующее зрелище. Тишину прервала тихая ругань Берика, которого в этот раз никто не попытался заткнуть. Все были с ним солидарны.

Множество неказистых и местами проржавевших клеток, которые, казалось, собирали прямо здесь на месте. Длинные цепи, прибитые кольями к каменным стенам. И дополняли картину груды костей, которые никак не могли принадлежать животным. Очевидно человеческие черепа говорили сами за себя.

Оставалось только задаваться вопросом: «Как давно здесь находятся эти останки?». Учитывая внешние условия, с момента смерти должно было пройти не менее года или даже двух. Такой срок явно превышал все то время, пока мы ведем борьбу с пиратами. Это говорило, как минимум, о том, что даже сами пираты давно оставили это место.

– Осмотрите здесь все, – отдал я приказ, и сам, подавая пример, начал тщательно проверять каждый угол.

Никто не проронил ни слова, и все молча, со всей серьезностью, приступили к выполнению задачи.

Краем глаза я заметил Магока, который остановился напротив одной из клеток. С мрачным выражением лица он смотрел на останки, лежащие за железными прутьями. В свете факела, который он держал, можно было увидеть, как играют его желваки. Взгляд казался пустым, но я чувствовал, что это не так. Летниец был в ярости. Он то и дело тянулся к эфесу меча, висящему на поясе, но каждый раз одергивал руку. Здесь не было того, на ком можно было выместить свой гнев.

«Похоже, что не только у меня есть секреты», – с мрачной усмешкой подумал я, возвращаясь к собственным делам.

Дальнейший обыск не дал желанных ответов. Только больше испортил и без того поганое настроение бойцов. Былые сомнения в целесообразности войны с пиратами сами собой отпали.

– Твари, – глухо прорычал Росс, встав возле меня и увидев очередную находку.

Я же, присев на корточки, смотрел на не до конца разложившийся труп. Размеры и строение тела свидетельствовали о том, что некогда это был ребенок. Ребенок, которому не повезло оказаться в лапах пиратов.

– Седьмое пекло, – сплюнул Роб, который также заинтересовался нашей находкой.

Я никак не ответил и лишь задумчиво продолжал смотреть на труп.

Все это казалось мне странным и неправильным. Ведь что главное для пирата? Нажива. Следовательно, любая их деятельность должна быть направлена на получение этой наживы. Но какой прок от кучи трупов? Почему они не продали всех в том же Заливе работорговцев? Да любой вольный город, исключая Браавос, с радостью принял бы новую партию рабов.

Ответов на эти вопросы у меня было. И единственные, кто мог их мне дать, прятались где-то в этом самом лабиринте из камней.

«Либо я чего-то не знаю об этом мире, и он оказался куда более жестоким, чем мне казалось поначалу», - отметил я про себя, вспоминая свое везение и тепличные условия, в которых вырос.

– Командир! – внезапно окликнул меня Аммис, – Я кое-что нашел.

Голос его был сдавленным и немного испуганным.

– Чего у тебя там? – тяжело вздохнув, спросил я и, поднявшись, поплелся в его сторону.

На подходе я стал явственно чувствовать запах разлагающейся плоти.

– Думаю, вам лучше взглянуть самому, – ответил новичок, указывая в сторону своей находки.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что у найденной нами пещеры был небольшой закуток, который образовывал новое помещение гораздо меньших размеров. Но само содержимое этой «комнаты» было куда более ужасающим, чем все, что мы видели за все время войны с этими ублюдками.

Закуток был буквально завален безобразной горой костей, на которых еще виднелись куски плоти. Под потолком на цепях висели все еще разлагающиеся тела. У некоторых из них отсутствовали конечности. Пол имел оттенок засохшей крови. Дополнял картину стоящий в стороне массивный деревянный стол, который, подобно полу, изменил свой природный окрас. На столе были специальные крепежи, куда, судя по всему, вдевали конечности. Рядом со столом лежали пустые миски, в которые обычно кладут похлебку. Подобную утварь я замечал также в некоторых клетках.

Все это до боли напоминало разделочную. Последний кусок мозаики встал на свое место. Картина сложилась, отчего мне пришлось прикрыть рот рукой, чтобы сдержать рвотный позыв. Я в спешке покинул этот закуток, стараясь восстановить дыхание.

– Что там… – начал было говорить подошедший Росс, чтобы в тот же миг замолкнуть и отпрянуть в сторону.

Увиденное проняло даже такого бывалого вояку, как этот здоровяк. Я больше удивился бы, если б случилось наоборот. Мало кто останется равнодушным, увидев подобное.

Никто не ожидал такой степени жестокости от морских разбойников. Оставалось только догадываться, все ли они такие поехавшие, или только единицы получали удовольствие от подобных развлечений.

– Уходим, – глухо бросил я, – Здесь мы живых точно не найдем.

Подавая пример, я пошел в сторону тоннеля, из которого мы пришли. Обратный путь прошел незаметно, что неудивительно. Не было ни ругани и причитаний Берика, ни требований Джона или Роба заткнуться. Разговоров не было вовсе. Каждый погрузился в собственные мысли.

Когда мы вернулись в пещеру с припасами, мы выделялись из толпы своей мрачностью. Наше настроение не могло остаться незамеченным и в итоге привлекло внимание сержанта.

– Нашли что-нибудь? – спросил он, подойдя ближе.

К моменту нашего возвращения суета с осмотром ящиков уже практически прекратилась. Большая часть людей разбрелась по пещере и занималась своими делами. Кто-то банально предпочел лишний раз отдохнуть, а кто-то посчитал, что ему не повредит лишний раз проверить свое снаряжение.

– Нашли, – буквально выплюнул я это слово. – Лучше бы не находили. Теперь ближайшие пару дней даже пожрать нормально не сможем.

На моменте, когда я заговорил о еде, услышал, как новички попытались сдержать рвотный позыв. Это вызвало смешки у бойцов моего десятка и хоть как-то смогло отвлечь от увиденного.

– Что там такое? – непонимающе спросил Астаар, переводя взгляд с меня на моих подчиненных, словно пытаясь найти ответ в их лицах.

Ответом ему было молчание и красноречивые позеленевшие лица новеньких.

– А ты сходи и сам посмотри, – невесело хохотнув, сказал я. – Если, конечно, не боишься остаться без завтрака.

Сказав все, что хотел, я пошел по направлению к выходу из этого проклятого каменного лабиринта. Эти чертовы тоннели у меня уже в печенках сидели. Мои люди молча последовали за мной. Нас никто не останавливал. Возможно, виной всему был мой взгляд, обещающий скорую расправу всем, кто встанет у меня на пути.

***

Интерлюдия. Астаар Дахирис.

Очередное собрание командования. И снова на повестке дня горстка пиратов, вот уже который день портящая нам жизнь. Я сидел и старался вслушиваться, о чем идет речь, но мысли то и дело возвращались к событиям сегодняшнего дня. Ужасающая находка стала главной темой для обсуждения в нашей сотне. И, как повелось, информация начала распространяться по всему отряду, постепенно обрастая все большими подробностями.

– Надо отправить больше людей, – предложил Стоун, – Раз одной сотни оказалось недостаточно, чтобы разобраться с этой напастью. Надо разобраться с ними раз и навсегда!

Все замолчали. Более идиотского предложения это собрание еще не слышало.

– В этих чертовых тоннелях бывает настолько узко, что приходится протискиваться буквально боком, – усмехнулся я, смотря в глаза этому идиоту, неведомо как ставшему сержантом, – Какой толк от численного преимущества, если им не получится воспользоваться? Ответь мне, умник хренов.

К счастью, он догадался, что лучше тактично промолчать.

– Во всяком случае, долго прятаться они все равно не смогут, – решил немного сменить тему Гаред, привлекая к себе внимание. – Припасы не бесконечны, тем более что сотня Весельчака вынесла их запасы. Да и они сами рано или поздно совершат ошибку. Тогда-то мы с ними и разберемся.

– И ты предлагаешь до тех пор терпеть их козни? – возмущенно спросил Джон.

– Молчун прав, – сказал я, поддержав товарища. – Это не выход. Нельзя утверждать, что это были все их запасы.

В шатре наступила тишина, нарушаемая только далекими криками десятников в лагере. Все задумались над решением проблемы. На стороне пиратов знание местности и цепи тоннелей, в то время как на нашей только численность, которая ничего не решает в данный момент.

– Стоит усилить стражу на выходах, – тихо предложил Торн. – Пусть эти крысы боятся даже нос высунуть из своих пещер.

– А ты уверен, что нам известны все выходы, дубина? – вновь не выдержав, спросил я.

– Успокойся, Астаар, – тихо произнес капитан, – Ссорами мы делу не поможем. Надо подумать ка…

Внезапно капитана прервал ужасный грохот. Вслед за ним, в такт звуку, начала вибрировать земля. Пришлось крепче ухватиться за стол, чтобы удержаться на ногах.

– Землетрясение? – удивленно спросил Араино.

В этот момент в шатер вбежал рядовой. Выглядел он удивленно и испуганно одновременно.

– Капитан, – сглотнув, начал говорить мужчина, – Там… это самое, тоннели.

– Что такое? – нахмурившись, переспросил капитан, – Что с тоннелями?

Рядовой вновь сглотнул. Да так, что это было слышно за несколько метров от него.

– Тоннели обвалились, – на одном дыхании проговорил боец.

Глава 16. Отвращение и одержимость

***

252 г. от З.Э. Ступени.

Ират Рексарион.

– Оно того стоило? – задумчиво спросил Росс, присев рядом со мной у костра.

Я бросил на него косой взгляд, прежде чем вернуться к наблюдению за пляской языков пламени.

– Более чем, – сухо ответил я и закашлялся, отхаркивая кровь.

Трясущейся рукой вытерев алую жидкость с уголка губ, я потянулся к своему щиту. Водрузив его себе на колени, задумчиво осмотрел шероховатую поверхность. В голове стоял образ, который требовал, чтобы я явил его всему миру.

– И ради чего? – продолжал допытываться до меня вестеросец, тем самым мешая сосредоточиться. – Что это дало, кроме твоего ослабления? Тебя сейчас даже пятилетний ребенок запросто прирежет.

Я раздраженно вздохнул и посмотрел на свои трясущиеся руки. В чем-то это надоедливый и пытающийся опекать меня здоровяк прав – я сильно перенапрягся. Пока высшие чины пытались понять, как нам действовать, чтобы избавиться от помехи в виде этих ублюдочных пиратов, я решил действовать. Пройдя мимо постов в сторону сети тоннелей, поставил себе цель разобраться с этой напастью раз и навсегда.

Чтобы вновь не плутать по каменному лабиринту, я не придумал ничего лучше, чем повторить трюк, который я провернул с борделем. Рассудив, что с тех пор стал значительно сильнее и что такие перегрузки для тела уже не страшны, я уселся у самого входа в один из тоннелей. Прислонившись спиной к стене и погрузившись внутрь себя, с помощью своей силы старался прощупать всю сеть тоннелей. Тогда я явственно осознал, насколько ошибался, сравнивая жалкое здание с целым лабиринтом, который существует не первый век.

Пытаясь охватить всю картину целиком, мозг начал работать на полную катушку, ловя одну информационную перегрузку за другой. В какой-то момент сквозь транс, в который я провалился, почувствовал, как по губам течет теплая солоноватая жидкость. Это был тот самый звоночек, говорящий, что мне стоит остановиться. Но в приступе упрямства я решил идти до конца. В тот момент почему-то вспомнились рассказы матери о том, как она оказалась в борделе. Вспыхнувшая ненависть дала мне необходимый прилив сил, который лишь притупил нарастающую по всему телу боль, и это помогло продолжить начатое.

Понимая, что разом обвалить все проходы у меня банально не выйдет, и я лишь напрасно помру от перенапряжения, начал действовать секторами. Но даже это сказалось на мне с излишком, ведь действовать приходилось быстро. Стоит только кому-нибудь услышать грохот, как в ту же секунду сюда слетится весь отряд. Необходимо было покинуть тоннели до того, как меня здесь заметят.

Когда я завершил свое дело и открыл глаза, то не сразу смог осознать себя. Перед глазами все расплывалось. Сфокусироваться было практически невозможно. Поднеся трясущуюся руку к лицу, понял, что оно полностью покрыто кровью. Она сочилась отовсюду: глаза, рот, нос, уши. Не знаю, как у меня еще оставались силы, учитывая кровопотерю. Встать удалось не с первого раза. Сил держаться на ногах практически не было, отчего первые метры своего пути мне пришлось проделать на четвереньках. В один миг, когда рябь перед глазами вернулась с новой силой, меня вывернуло на пол перед собой. И без того паршивое состояние стало еще хуже. Но осознание утекающего времени заставило через силу подняться и продолжить путь на трясущихся ногах.

Остаток пути приходилось идти вдоль стенки и постоянно на нее опираться. По мере приближения к выходу я уже практически смирился с мыслью, что мне придется столкнуться со всем отрядом. Оставалось только догадываться, какая реакция меня будет ожидать. Будет ли это страх? Или восхищение? А может это будет отвращение вперемешку с ненавистью? К счастью, ответа я тогда не получил.

На выходе мое падающее тело подхватил под руки Магок, который словно выплыл из темноты. Он же и отнес обратно в лагерь, где меня уложили в койку и всем десятком пытались привести в чувство. В тот момент во мне проснулось чувство отвращения, которое преследует меня и по сей день. Отвращения к собственной слабости.

Встряхнув головой, отогнал наваждение. Оглядываясь назад, я готов признать, что совершил ошибку. Ошибку, которая чуть не стоила мне жизни. Еще немного, и напряжение могло превысить допустимый предел, а мозг мог не выдержать нагрузки. Мне ничего не мешало действовать планомерно, но я излишне поспешил. Я умею признавать свои ошибки. Но никогда не признаюсь в этом.

Все это дело минувших дней. С тех пор успела пройти уже целая неделя. Но даже сейчас я все еще довольно слаб. Хоть и не настолько, чтобы слить бой пятилетнему ребенку.

– Не сгущай краски, – наконец-то ответил я наемнику, отмахиваясь от него. – Но, если не веришь, можем проверить.

Я вперил в него в него тяжелый взгляд. На чистой силе воли слегка придавил его гравитацией. Такая манипуляция отозвалась головной болью, отчего пришлось убрать давление и постараться не подать вида. Но, как оказалось, старался я недостаточно.

– Выпендрежник хренов, – хрипло произнес Росс, сплюнув под ноги. – Ты неисправим.

– В пекло твои нотации, – грубовато сказал я. – Если хочешь, чтобы я пришел в норму, лучше приведи мне кого-нибудь, чтобы я смог выпустить ему кишки. Вот увидишь, мне сразу станет легче.

Ответа не последовало, но почему-то мне кажется, что Росс запомнил мои слова.

Отмахнувшись от посторонних мыслей, я вернулся к делу, от которого меня отвлекли. Разглядывая поверхность щита, старался поймать тот образ, что смутно витал в моей голове. Какое-то время я совершенно не двигался, пока не стал медленно тянуться за остывшим углем от потухшего костра. Стараясь не спугнуть наваждение, под внимательным взглядом Росса, стал медленно выводить только мне известные очертания. Штрих за штрихом. Черта за чертой. С каждым моим движением рисунок становился все отчетливей.

В какой-то момент я понял, что совершенно потерял счет времени. Но к тому моменту на деревянной поверхности щита был изображен символ. Символ, который в будущем у всех будет ассоциироваться с родом Рексарион. Парящий над Огнями Валирии дракон.

Но что-то не давало мне покоя. Я критически разглядывал рисунок и пытался понять, что же с ним не так.

– Что это? – заинтересованно спросил Росс, также разглядывая результат.

– Герб моего дома, – тихо ответил я. – Точнее, должен им быть… Но чего-то не хватает.

Здоровяк не ответил. Я же не стал развивать свою мысль, продолжая попытки понять причину неудовлетворенности. Так продолжалось несколько минут, пока…

– Херня, – сплюнул я, откладывая щит в сторону.

Бросив тщетные попытки, встал, прохрустев суставами. В ногах все еще чувствовалась слабость. Пульсирующая головная боль снова дала о себе знать.

– Скажи нашим, чтобы собирались, – бросил я, массируя виски и стараясь отвлечься от неприятных ощущений. – Завтра на рассвете выступаем. Приказ капитана.

– Что? – удивился вестеросец, смотря на меня с толикой возмущения. – Почему так резко? А как же твое состояние? Надо сказать…

– Успокойся ты, мать Тереза – усмехнулся я на его беспокойство, – Я не настолько хрупкий.

Росс, нахмурившись, замолчал и упрямо посмотрел на меня. Он явно остался при своем мнении. Его право. Жаль, что всем плевать.

– Да и я тебе уже сказал, что надо сделать, если хочешь мне помочь, – сказал я напоследок, прежде чем двинуться в сторону своей палатки.

Двигался я медленно и со стороны, скорее всего, представлял из себя жалкое зрелище. Поэтому я не удивился, когда почувствовал, что рядом со мной кто-то есть. Повернув голову, увидел задумчивого Росса, который шел так, чтобы я мог спокойно опереться на него. Хотелось раздраженно цыкнуть и упрямо пойти самостоятельно, но понимая, насколько это глупо выглядело бы со стороны, я все же принял помощь.