Даосизм. Эссе

52 Глава.

Нижеследующий анекдот, извлечённый из одной книги III века Христианского периода, нечто вроде даосской биографии императора У-ди (*седьмой император империи Западная Хань в Китае, правил со 141 года до 87 года до н. э., при котором ханьский Китай резко расширил свои территории) и возможно нескольких других императоров династии Хань, озаглавленной «Деяния и Дела внутренней среды Дворца династии Хань» Хань цзинь чун цицзюй чжу, показывает чем было это Освобождение Тела (стр. 127). Ли Чжаоюн, герой анекдота, является историческим персонажем, алхимиком, упоминаемым Сыма Цянем, который был его современником «Когда Ли Чжаоюн готовился уходить, императору У-ди снилось, что он взойдёт на гору Сун вместе с ним. На полдороге вестник верхом на драконе и держа в руке свою хоругвь достоинства, спустился с облака и сказал:

– Великий Единственный Тайи просит Чжаоюна придти.

Император проснулся и сказал тем, кто его окружал:

– Согласно тому, что мне только что снилось, Чжаоюн скоро меня покинет.

Несколькими днями позднее Чжаоюн объявил себя больным и умер. Спустя долгое время император приказал вскрыть его гроб: тела не было и не оставалось ничего кроме одежд и колпака. Баопу-цзы содержит и другие небольшие истории такого же рода: например, даосский наставник и два его ученика были мертвы, их семьи велели вскрыть их гробы; в каждом обнаружили бамбуковую жердь, к которой был привязан написанный киноварью текст, то есть все трое были Освобождёнными от Тела шидье (стр. 128). В итоге никаких необычайных чудес, никакого вознесения на небо на драконе среди бела дня вроде такового у Жёлтого Императора, одного из мифических основателей Даосизма Хуанди: но уверенность для верных во времени наступающим после видимой смерти, в счастливом бессмертии, если они сумели его завоевать.

53 Глава.

Внешняя религиозная жизнь: практики и упражнения.

а. Первые шаги по Пути Бессмертия: нравственная жизнь и «добродетельные поступки». Как обретается бессмертие? Чужеземные авторы Даосизма были особенно впечатляемы алхимическими и диететическими практиками и настаивают именно на них. Великий писатель первого века нашей эры Ван Чун говорит: «Даосы поглощают сущность золота и жадеита и едят пластинчатые грибы в начале их раскрытия, таким образом, что их тело становится лёгким и что они становятся Бессмертными». И в другом месте: «Они говорят, что регулируя дыхание, не умирают…» Наконец, он говорит о людях, которые «практикуют даосские способы воздерживаться от поедания злаков» (стр. 129). Всё это и в самом деле занимает большое место. Но этого недостаточно. К этому стоит добавить исполнение моральных добродетелей. Оба ряда практик друг друга дополняют и имеют одинаковую важность. Самый великий алхимик IV столетия Гэ Хун говорит об этом чётко и определённо: «Те, кто не совершают добродетельных поступков и довольствуются практикой магических приёмов, никогда не добьются Вечной жизни» (стр. 130). То, чем являлись добродетельные поступки, мы это видим по жизни Бессмертного, о котором я уже говорил, составленной в IV веке и которая счастливо пережила «кораблекрушение» почти всей даосской литературы этой эпохи – «Эзотерической Биографии Осуществлённого Человека из Дворца Пурпурного Яна». Герой по имени Чжоу Ишан, которого этот опустошённый заставляет жить под конец династии Поздняя Хань, никогда не существовал, но посредством именно этого, что он не рассказывал о жизни (стр. 356) реального персонажа, автор смог дать свободное плаванье своему воображению, и мы таким образом превосходно видим, каковым является идеал даосской жизни. Вот начало этой биографии (стр. 131): Очень юный (стр. 132) Чжоу Ишан любил медитировать, сидя в одиночестве в тихих местах. Каждый день после зари в момент восхода Солнца он стоял повернувшись к Востоку и прополоскав себе рот он проглатывал слюну и всасывал воздух более ста раз; и он поклонялся солнцу два раза. Так он делал каждое утро. Своему отцу, который его спрашивал о причинах этой практики, он отвечал:

– Я люблю сияние солнечных лучей в моём сердце; вот почему я поклоняюсь ему.

В первое число месяца утром, он отправлялся прогуляться на рынок вдоль улиц, по

площадям; а когда он видел бедняков или голодных, он снимал свои одежды и отдавал их им…В один год, когда были большая засуха и голод, когда буассо риса достигло цены в 1000 монет, так что дороги были усеяны изголодавшимися людьми, он исчерпал своё состояние и разорил свою семью, чтобы прийти на помощь их бедствию; и делал он это в тайне, так чтобы люди не знали, что это именно от него исходили эти щедрые дары.

54 Глава.

Вследствие этих добрых дел он вознаграждён приходом одного Бессмертного, наставляющего его на путь Бессмертия, посвящая его в практики алхимические и диететические. Видна важность добрых свершений для автора этой биографии. На самом деле это прописная истина в Даосизме этой эпохи, что добродетельная практика должна предшествовать изысканию технических приёмов. Уже столетием ранее, алхимик, которого я уже цитировал, Гэ Хун, говорил это и по этому поводу цитировал священные книги (стр. 133): Учителя спросили:

– Те, кто практикуют Дао, должны сначала приобрести заслуги, не так ли?

Он отвечал:

– Да.

Согласно второй главе «Книги Жадеитовой Печати»: «Совершать похвальные поступки является главным»; стереть грехи – это приходит после. Те, кто практикуют Дао, совершают похвальные поступки, спасая людей от опасности, позволяя им избежать несчастья, защищая их от болезней, препятствуя преждевременным смертям. Те, кто желают стать Бессмертными, должны взять за основу Пять Добродетелей». В той же самой Книге говорится: «Кто желает стать Земным Бессмертным (стр. 134), должен иметь 300 совершенных добрых дел; кто желает стать Небесным Бессмертным – должен иметь 1200 совершённых добрых дел. Тот, кто после того как совершит 1199 добрых дел, вслед за этим сразу сделает одно единственное плохое, теряет все предшествующие добрые дела и должен всё начинать снова». В той же самой Книге говорится: «Когда накопление добрых дел (стр. 357)не завершено, не имеет никакого смысла принимать галлюциногены Бессмертных. Если же не проглатывают галлюциногены Бессмертных, даже если добрые дела совершены, то Бессмертным стать нельзя. Тем не менее, избегается несчастье скоропостижной смерти». Точная совместимость добрых и дурных дел каждого человека учитывается специальным божеством, Хозяином Судьбы. Этих отрывков из «Книги Жадеитовой Печати» достаточно для того, чтобы показать, что автор «Эзотерической Биографии Человека Осуществлённого из Дворца Пурпурного Яна», находится в доброй даосской традиции, когда он заставляет совершать благочестивые деяния своего героя, прежде чем он предастся алхимическим изысканиям. И речь здесь не шла только лишь об идеале святой жизни, которым восхищались верные, не практикуя его. Совершенно наоборот, находится множество Даосов эпохи династии Хань, которые действуют как Чжоу Юйшан. Я не могу назвать всех тех, кого упоминает «История Поздней Хань»: их имеется по меньшей мере пятнадцать (стр. 135).

55 глава. 

Видно, что они кормят сирот, содержат дороги, сооружают мосты. Добровольная бедность является одной из распространённых форм даосской религиозной жизни этой эпохи; наиболее часто адепт распределяет своё имущество среди всех своих родственников; иногда он так же раздаёт его всем бедным страны. Некий Чжэ Сиянь, наследовав безмерное состояние, раздаёт его бедным и поскольку его в этом упрекают, он заявляет: «Наша семья накопила богатства с дальних пор. Но изобилие является той ошибкой, от которой воздерживаются Даосы!» (стр. 136). Другая сторона нравственной жизни, которую тексты показывают менее ясно, это искупление и раскаяние за совершённые ошибки. Отрывок, который я приводил выше из «Книги Жадеитовой Печати» об этом упоминает, но для того, чтобы расположить их ниже совершения добрых дел. Особенно есть это именно в практиках Жёлтых повязок, этих даосских повстанцев, который в 184 году Христианского периода в мгновение поставили в опасное положение династию Хань, как это можно хорошо видеть (стр. 137). У них болезнь рассматривалась как последствие предшествующих ей грехов. Больной отправлялся к своего рода жрецам или особым колдунам и, преклоняя колени, он обвинял себя виновным в ошибках (стр. 358), простираясь на земле и упрашивал, чтобы его освободили от грехов. Жрец записывал его имя и его раскаяние на трёх карточках предназначенных для Неба, для Земли и для Воды: первая сжигалась, вторая закапывалась в землю, третья погружалась в воду. Сверх того наставник, держа в руке бамбуковую палочку, имеющую девять узелков (9 это число Неба), совершал колдовские действия и читал заклинания над водой. Он велел больным простираться ниц на земле и говорил им раскаиваться в их ошибках. Затем он заставлял их выпивать заколдованную воду. По прошествии многих дней, если больные выздоравливали, то говорили, что они были верными верующими; те, кто не выздоравливали, наказывались за маловерие. Наказания заключались в том, чтобы совершать под надзором религиозных авторитетов различные благочестивые дела, отремонтировать сто шагов дороги, поставить рис и мясо, необходимые для бесплатных общественных харчевен и так далее. Практиковать добродетель и избегать греха, исповедоваться и раскаиваться в своих ошибках, совершать добрые дела, кормить голодных и одевать тех, кто раздет, помогать больным, раздавать своё состояние бедным, чтобы тайно творить добро, не хвастаясь этим – это есть вещи, которые мы знаем и которые нам привычны. Но в Китае династии Хань это было чем-то новым: в противоположность Конфуцианству, для которого человек никогда не является ничем, кроме как колёсиком в социальном организме, Даосизм создавал настоящую индивидуальную мораль для использования её китайцами. Следует по меньшей обладать определённым авторитетом, чтобы быть в состоянии применять правила конфуцианской морали; даосская же мораль адресовалась ко всём: все могли практиковать её. Она конечно же содействовала в это время тому, чтобы придавать Даосизму его популярность, даже у тех из Образованных людей, которые не имели никакой склонности к алхимии, и которые впрочем оставались приверженными конфуцианским доктринам.

56 глава

б). Физиологические практики.

Древние Даосы, для которых Бессмертие было возможно не иначе как в сохранении в живом виде материального тела, должны были много работать для того чтобы превратить тяжёлое смертное тело в тело бессмертное и лёгкое, где кости и плоть были из золота и жадеита. Для этого следовало предаваться многочисленным практикам, которая одна религиозная книга III столетия подытожила в четырёх следующих строках (стр. 138):

(стр 359).

Кто глотает Киноварь и хранит Одно,

Закончит не иначе как вместе с Небом;

Кто заставляет возвращаться Сущность

И практикует Зародышевое Дыхание,

Будет иметь Долговечность без пределов.

Под этими скрытыми понятиями указаны главные необходимые практики для достижения бессмертия: «глотать Киноварь», это алхимия; «хранить Одно, это сосредоточение, медитация и экстаз; наконец две последние строки описывают кратко сексуальные и дыхательные практики. Для достижения Бессмертия надо, чтобы даосский Адепт совершил две последовательные вещи: отменить причину дряхлости и смерти материального тела; создать бессмертное субтильное тело. Но чтобы хорошо понять, как он этого достигает, следует знать тот образ, каким Даосы представляли себе внутреннюю среду человеческого тела (стр. 139). Большое количество книг III и IV столетий нашей эры рассматривали эту тему, и немало их существует ещё и сегодня: они перечисляют, обозначают и длинно описывают различные божества, пребывающие в Трёх Полях Киновари, а попутно и в других частях тела, очевидно чтобы вести Адепта и позволить ему распознавать их, когда они ему являются в его видениях; или же, если более нравиться становиться на нашу, а не на даосскую точку зрения, они предназначаются для того, чтобы управлять самими видениями и руководить ими, некоторым образом упорядочивая их, то есть возводя в нормальное правило опытность первых наставников, таким образом, чтобы ученики, внушаемые точными и подробными описаниями, не слишком уклонялись в сторону. Все эти книги принадлежат к той школе или, если слово «школа» кажется несколько слишком сильным, к даосской группировке, причислявшей себя к «Настоящей Книге Великой Алхимической Тайны» Дадон Чжэньцинь в тридцать девать параграфов и делавшей из неё основополагающей текст своего учения. После V столетия кажется, что вопрос прекратил интересовать даосские круги и, если последующая литература и делает ещё на него многочисленные намёки, то она не приносит более ничего нового.

57 глава. 

Как и все китайцы, Даосы разделяют тело на три отдела, верхний отдел (голова и руки), средний отдел (грудь), нижний отдел (живот и ноги); и они распределяют внутренние органы по двум классам, пять внутренностей учжан (лёгкие, сердце, селезёнка, печень, почки) и шесть вместилищ люфу (желудок, желчный пузырь, толстый кишечник, тонкий кишечник, (стр. 360) мочевой пузырь и «три обогревателя» санчжао, то есть пищевод, внутренний проток желудка и мочеточник, образующие все три одно вместилище). Верхний отдел содержит органы чувств, глаза, уши, нос, язык и пальцы, основной орган осязания. Главные физиологические жизненные функции располагаются в двух отделах – среднем и нижнем, в то время как всё то, что касается умственной жизни, принадлежит к верхнему отделу, кроме того лишь, что сам орган мышления, которым для китайцев является сердце, находится в среднем отделе. Несмотря на это важное исключение, распределение духовной жизни и жизни растительной между тремя отделами тела играет свою роль в китайских понятиях. С другой стороны, Даосы разделяют понятия китайских врачей (стр. 140) на счёт дыхания, пищеварения и кровообращения: дыхание разделяется на два такта, дыхание зависимо от принципа инь, потому что оно является спуском, который проводит внешний воздух, «дыхание» ци через селезёнку до печени и до почек, а выдыхание зависимо от принципа ян, потому что оно является подъёмом, который отбрасывает дыхание из почек к сердцу и к лёгким, снова проходя через селезёнку. Пересекая селезёнку, воздух изгоняет из неё дыхания Пяти Вкусов, вырабатываемые перевариванием под влиянием селезёнки твёрдых пищевых продуктов, спускающихся по пищеводу в желудок и присоединяемых в селезёнке к воде (которая имеет свой особый проток отличный от пищевода) для образования крови: кровь толкаемая потоком дыхания, продвигается на три дюйма в венах, производя таким образом кровообращение. К этим понятиям, принимаемым всеми, Даосы добавляют ещё другие, которые для них являются особенными. В трёх отделах тела они помещают три главных области, первую в голове, вторую в груди, третью в животе; это в некотором роде есть ворота для командованием каждым из отделов. Их называют Полями Киновари даньтань, чтобы снова назвать имя существенного элемента галлюциногена бессмертия, киновари. Первое поле или Дворец Нишуан (Нирваны) находится в мозгу; второе, Пурпурный Дворец, находится возле сердца; третье, Поле нижней Киновари, располагается ниже пупка. Эти три Дворца имеют одно и то же общее расположение: они (стр. 361) все равным образом образованы девятью клетками в один дюйм, в два ряда в пять и в четыре клетки. Первая клетка ряда из пяти является единственным входом этой сложности из девяти клеток или девяти Дворцов. Её тройная внешняя часть (3/10 дюйма) служит вестибюлем; клетки внутри круглые и пустые и имеют внутренние перегородки в виде красного брильянта. Единственной разницей между клетками трёх отделов является то, что таковые мозга расположены горизонтально от переда к заду головы в два яруса, пять клеток ниже, четыре выше, в то время как таковые в груди и живота кажутся будучи расположенными вертикально в две параллельные линии, вереница из пяти клеток спереди, вереница из четырёх сзади.

58 глава .

Но это не является точным, как и в единственном и подробном описании относится к Полю верхней Киновари, таковыми головы. Не исключено, что Девять Дворцов там являются грубым и схематичным изображением мозговых желудочков. Внизу у входа располагается Дворец Зала Правительств Минтангун; сзади – Дворец Палаты Алхимической Тайны Донфангун, затем Дворец Поля Киновари, который собственно называется Нишуан, далее Дворец Движущейся Жемчужины (то есть живого серебра)

Лючугун и, наконец, Дворец Жадеитового Императора уцзигун; выше, исходя от передней части головы – Дворец Небесного Двора Тяньтингун, Дворец Действительности Великой Вершины Тайцзи Чжэнгун, Дворец Таинственной Киновари сундангун, находящийся вплотную выше Дворца Поля Киновари, и наконец, Дворец Августейшего Тайхуангун.Термин Нишуань, обозначающий буквально «Пилюли из Грязи», является в действительности транскрипцией санскритского слова нирвана. А это показывает, что окончательная разработка этой сложной системы анатомии была только что едва завершена в III-IV веках, в ту эпоху, когда были написаны книги, из которых я извлекаю фрагменты этого описания, так как именно в правление династии Поздняя Хань – это самое раннее, когда буддийское влияние смогло внедриться таким образом. Общая теория Полей Киновари является древней, но подробное описание Поля головы Киновари с его девятью клетками должно быть точно из этого времени. В груди вход осуществляется через Ярусную Калитку луже (трахею), которая ведёт к Залу Правительства и к следующим клеткам: Дворец Движущейся Жемчужины – это сердце, а Поле Киновари находится на три дюйма внутри груди. В животе Залом Правительства является селезёнка, а Поле Киновари расположено в трёх дюймах ниже пупка. Но девять Дворцов далеки от того, чтобы являться божественными резиденциями (стр. 362), которые находятся в каждом отделе тела. Три первых Дворца нижнего ряда, те которые расположены ближе всего ко входу, образуют вместе с другими павильонами, расположенными справа и слева, Три Жёлтых Двора Хуанцзинь, центр которых находится для головы – в глазах, а для живота – в селезёнке. Вход Дворца охраняется павильонами, где пребывают божествами. Всецело снаружи, два уже являются чем-то вроде павильонов с барабанами и колоколами, откуда объявляют о посетителях, которые называют себя. Возле входа Поля Верхней Киновари, выше – промежутки между двумя бровями внутри лба, справа имеется Жёлтый Портик хуанку, слева – Пурпурная Террасса цзянтай, которые установлены чтобы охранять «пространство в один дюйм» чусун чжуантянь и который занимает 3/10 дюйма точно по середине между бровями и переносицей (стр. 141).

59 глава.

С другой стороны, брови образуют Цветущие Балдахины хуагай (стр.142), снизу от которых находятся в правом и в левом глазу, Дворцы Запада и Востока, которые также называют Зелёная Палата циньфан (или Зелёный Зал Суда) циньфу и Зал Суда Белой Чистоты хаоциньфу (зелёный является цветом Востока, а белый цветом Запада); они сообщаются с Дворцом Зала Правительства. Одним дюймом назад Палата Алхимической Тайны или Золотая Палата – также имеет Многочисленные Павильоны; прежде всего Местопребывание Таинственной Сущности хуанцзинь-че и Затемнённый Портик ёуцуэ, затем Жёлтый Портик хуанцуэ и Пурпурную Калитку зыху, первый справа, вторая слева: эти два последних строения должны быть в действительности теми желаемыми что и таковые Зала Правительства; но описания настолько запутаны, что Тао Хунцзин, отчаявшись установить их топографию, делает из них различные строения (стр. 143).

В Палате Алхимической Тайны, или как ещё говорят, в Пурпурной Палате находится Стена из Жадеита Большой Золотой Аванзалы цзиньтанюйшэнь, за которую не проникают Божественные Бессмертные когда они принимаются на аудиенции. На самом деле Божественные Дворцы представляют себе по модели Дворцов земных: нижняя из Девяти Дворцов по пяти строений одни позади других, как на земле Императорский дворец в пять последовательных дворов каждый с залом на (стр. 363) земляной насыпи; и так же как земные чиновники принимаются на аудиенцию во дворе, предшествующем второму залу Дворца, так же и Бессмертные Божественные Чиновники и Настоящие Чиновники принимаются во дворе второго помещения Дворца Нишуан. Три Внешних Дворца вместе со всеми примыкающими к нему павильонами составляют к тому же, как было видно, особый ансамбль, предназначенный для аудиенций и приёмов, Жёлтый Двор хуантин цзин. Шесть других дворцов, недоступных для других бесов, духов и трансцендентных существ тела. Совсем позади в отделе Девяти Дворцов верхнего отдела имеется маленькая дверь Калитка Задней Части хоуху, которая пересекает «Жадеитовую Кость Валика»: это впадина затылка (стр. 144). Средний, нижний отделы не менее заполнены местопребываниями божеств. Некоторые являются такими же, как и таковые головы: так же как пупок является так же и горой Куньлунь и как возле него имеется Жёлтый Портик; как Трансцендентная Терраса (сердце) расположена ниже Цветущего Балдахина (лёгких) (стр. 145). Другие же являются особыми в каждом отделе, Как Золотое Жилище цзиньшэ, Серебряный Город иньшэнь, Башня Киноварь чулу, которые расположены недалеко от пупка. Посреди живота тонкий кишечник является Великой Стеной чанчэн (стр. 146). Промежуток между почками является Затемнёным Портиком ёуцюэ, который сообщается с ушами (стр. 147). Немного ниже расположен Океан дахай, который называют Слабой Водой гуосшуэй (мочевой пузырь): здесь пребывает божественная черепаха, которая выдахает и вдыхает Первородное Дыхание, и заставляя его катиться, производит ветер и дождь, которое оно вынуждает проникать повсюду в четырёх членах (стр. 148).

60 глава.

Именно это и является главными органами тела для даосoв. Вечная жизнь зависит от того образа, каким они их рассматривают; обычный человек, пренебрегающий ими, умирает; Адепт Даосизма, умеющий правильно обращаться с ними, достигает бессмертия. Именно в них разрушаются причины смерти, и создаётся зародыш бессмертного тела. Для этого имеется множество способов, и все они могут быть разделены на три класса: поглощение пилюль бессмертия метод Вайдань внешний, циркулирующее дыхание идущее по определённому циклу метод Нэйдань внутренняя алхимия как и Вайдань, и Нэйдань вместе. Каждый из них в известной мере может приводить к бессмертию, но их благотворные эффекты возрастают в зависимости от их одновременного или последовательного использования. Что касается алхимических практик, то алхимические способы являются наиболее мощными, но нельзя прибегать к ним сразу же: начинать надо с других. И если их ценность признаётся всеми, то необходимость их применения является спорной. Гэ Хун, в IV столетии, заявил, что и без алхимии вполне можно добиться продления жизни, но никогда не удастся сделать её вечной; но уже в его время даосы признавали и за другими способами добродетели, равные таковым у алхимии: тот, кто мог успешно практиковать алхимические рецепты, становился бессмертным более высокого ранга, но и циркуляционное дыхание, если его правильно практиковать, также приводит к состоянию Бессмертного, хотя и в меньшей степени, и даже поглощение пилюль бессмертия и препаратов средств неалхимической природы, хотя это и являлось способом ещё более низменным, тоже приводило к бессмертию, естественно, ещё более низкого ранга. В наши дни этот вопрос более собственно не дискутируется, и я не знаю никакого труда, современного Тангу или появившегося после него, который бы поддерживал утверждение, что алхимия является необходимой для достижения бессмертия: напротив, её сложность и стоимость её способов постоянно снижают её практическую, но не теоретическую – в Даосизме – важность, в пользу других способов; и в то же время она стремилась отделиться от Даосизма – по примеру медицины, но с меньшим успехом – и стать чисто научной техникой, не без некоторой потери своей репутации, что объясняется постоянной эксплуатацией её шарлатанами. В сущности алхимические способы заключаются в подготовке и поглощении киновари дань (сернистой ртути). Они не исключают других: они их дополняют. Это является вершиной карьеры Адепта, когда он может достичь такого. Циркулирующее дыхание и поглощение и пилюль и эликсиров являются способом Киновари Женской инь дань, с их помощью можно достичь бессмертия, но только его низших степеней. Алхимия является способом Киновари Мужской янь: только лишь с её помощью можно стать "Небесными Бессмертным" и достичь высших степеней иерархии Бессмертных.

61 глава.

Это сложная и дорогостоящая техника, так как киноварь не поглощается в таком виде, как она есть; приходится подвергать её длительной подготовке. Я не могу здесь описывать её во всех подробностях: в конце концов, даже и сами даосские книги не сообщают на этот счёт всего, поскольку превращения киновари являются сами по себе большим трудом, о котором посвящённые передают друг другу секретные сведения устно от учителя к ученику. И всем в мире не дано было отыскать учителя. Если Лю Сюйан, великий писатель начала нашей эры, из которого традиция последующих столетий сделала алхимика, не смог произвести золота, то это является ошибкой устного обучения: у него была книга, но он не смог найти учителя, у которого можно узнать эти секретные формулы; и он также потерпел неудачу. Я удовольствуюсь тем, что дам некоторые общие указания, заимствованные в трактате Гэ Хуна "Баопу-цзы", из этой книги алхимика начала IV столетия, которую я уже цитировал неоднократно. Надо заставить киноварь "обернуться" девять раз, чтобы получить её в её сублимированной форме, то есть произвести девять раз превращение киновари в ртуть и ртути в киноварь. Сжигая киноварь дань-ша, получают ртуть шуй-инь. Есть люди, которые не могут поверить в это: