Двое над городом. Сумасшедшая площадь-3

Моя личная бывшая трагедия, бывшая зеленоглазая ведьма, а теперь милая Алена пошевелилась, поежилась, повернулась, и забросила руку мне на грудь. Я стал смаковать уже не минуты, а секунды этого состояния. Алена прерывисто вздохнула, и что-то сказала шепотом, еще сильнее прижавшись ко мне. Это были какие-то два неразличимых слова. Пока я пытался разгадать их смысл, в коридоре зашумело и забрякало. День навалился на нас всей двадцатичетырехчасовой неотвратимостью.

– Какой сегодня день? – вдруг совершенно бодрый и резкий голос Алены под самым ухом заставил меня вздрогнуть. Алена вперила в меня требовательный зеленый взгляд. Словно от моего ответа зависело что-то очень важное.

– Суббота.

Она откинулась на подушку, и резко выдохнула.

– Значит, у меня впереди еще … раз, два… у меня еще четыре таких ночи.

Я не спросил – каких. И так все было ясно. И так же было ясно, что сейчас она испытывает меня, подталкивает к фразе, что теперь я никуда не уеду. Недавнее стойкое решение покинуть скорее этот городок, пока линия судьбы моей не согнулась под острым углом после вчерашнего дня и этой ночи, уже было не таким стойким. Но я, стряхнув с себя остатки нежащего тепла, возвращался к себе. Я вспомнил сейчас слова Алены о Давиде, о том, что она прекратила с ним личные отношения, когда они занялись совместным бизнесом. Возможно, войди и я в этот бизнес (я даже мог вложить в него остатки своих долларов), то превратился бы в члена ее команды. А в судьбу Алены войдет другой мужчина, которого она посчитает достойным себя. Я не хотел быть этому свидетелем, и потому опять стал ждать среды. Картина дачного поселка пока была главной. Остальное смазывалось на заднем фоне… если бы не Алена. Сейчас она потянулась, и сбросила с себя одеяло наполовину. Впрочем, в этот момент я любовался ею, как законченным произведением искусства. В ее фигуре не было эффектных линий, но такой гармоничной женственности я не видел ни у кого.

– Любуешься? – перехватила Алена мой взгляд.