Граф по принуждению

Михаил Швынденков

Граф по принуждению

Пролог

Я это помню. Мне стало плохо. Глупая, ничего не говорящая фраза, но подробности описывать не буду. Я был весьма пожилым человеком, пенсионером, то есть тем, кого некоторые чиновники называют «никчёмным балластом общества». Конечно, не все государственные служащие так относятся к нашему брату, но у властей отношение к пенсионерам «прохладное». Вот и в этот раз, вызванная «Скорая помощь» где-то задержалась. В конце концов, они, наверное, приехали, только я их не дождался…

Был какой-то момент, когда моё сознание себя осознавало, но при этом у него не было никаких ощущений. Не было ни боли, ни ощущения тела, ничего… Поэтому не могу сказать, сколько такое состояние длилось. Со мной кто-то заговорил, я слышал чей-то голос. Голос бесцветный, безэмоциональный, даже не скажу, женский он был или мужской, совершенно безликий он был.

– Ты ушёл из своего мира, Это другой мир, и в этом мире ты нужен, поэтому будешь жить. Не думай, что ты избранный, и тебе кто-то что-то должен, просто ты, как у вас говорят, под руку подвернулся.

– Тогда дайте мне некоторые плюшки, рояли в кустах…

– Размечтался. Скажи спасибо, что будешь жить.

Потом я увидел картинку. Молодой мужчина, прилично одетый, стоит под виселицей с верёвкой на шее, приготовлен к казни. Кроме него под той же виселицей ещё трое мужчин бандитской наружности. Между теми, кто находится рядом с этим сооружением для казни, происходит какой-то спор. Неожиданно к виселице подбежал какой-то богато одетый вельможа и выбил лавку из-под ног молодого мужчины. Тело болтается в петле.

Темнота.

Глава 1. Здравствуй, новая жизнь

Я очнулся из забытья, меня куда-то тащат. Обмыли, переодели, посадили за деревянный довольно грубо изготовленный стол. Обмывали меня из-за того, что я был описавшийся и обкакавшийся. Слышал, что это обычное дело при повешенье: у умирающего при потере сознания расслабляются мышцы и опорожняется кишечник. При обмывании я рассмотрел своё тело. Это тело молодого мужчины чуть выше среднего роста, физически хорошо развитое, сухощавое. Судя по всему, моё сознание оказалось в теле того молодого мужчины, которого повесили.

В комнате находятся несколько человек. Все в одеждах, похожих на то, что рисовали художники восемнадцатого века на Земле. Удивительно, но у меня нет ни паники, не сильного недоумения. Будучи пенсионером, я прочитал огромное количество книг про так называемых попаданцев. Даже сам пытался писать такие книги. И я помню тот голос в темноте, помню, что он сказал. Поэтому в сознании лишь лёгкое недоумение: «Неужели и меня угораздило «попасть»?» Хотя, строго говоря, «попаданцы» это те, кто куда-то попали, сохранив своё тело и разум. Если же мой разум заслали в другое тело, но я, получается, «засланец»? Нет, получается неблагозвучно, пусть уж будет «попаданец»!

Напротив меня за столом сидят мужчина средних лет и молодая женщина. Они мне что-то говорят, но я их не понимаю. Знаками пытаюсь показать, что в голове у меня пусто, а их слова для меня не значат ничего. Они меня не сразу поняли, но потом кого-то куда-то отправили, а сами сидели молча, рассматривая меня.

Через некоторое время в комнату вошёл мужчина, одетый в какую-то униформу. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление. Позже я узнал, что так и было, ко мне вызвали мага-менталиста из Тайной полиции. Он что-то делал с моей головой, довольно долго, при этом я даже сознание терял. Но в итоге я стал понимать, что мне говорят. Видимо во время казни, которая, получается, состоялась, только не была доведена до конца, до смерти этого тела, им, телом, была потеряна память. То есть сознание предыдущего «владельца» этого тела ушло, умерло. Другими словами, личность, жившая в этом теле, погибла, а вместо неё подселили меня. Сейчас мне внедрили знание языка. Я не уверен, что окружающие поняли или знают о том, что в тело вселено другое сознание. Следовательно, мне нужно делать вид, что в теле та же личность, но с полной потерей памяти, а сейчас этот маг-менталист восстановил мне часть памяти. Однако воспоминания о всей предшествующей жизни не сохранились. Это так и есть, у меня нет воспоминаний о жизни того, кто был в этом теле.

– Виконт, вы меня узнаёте? – спрашивает женщина.

Смотрю на неё. Сидит напротив, меня. Поскольку она сидит, фигуру не рассмотреть, но не пышка и не слишком тощая. На лицо страшненькая. Однако, присмотревшись, вижу красивые губы, большие внимательные глаза тёмно-серого цвета. Но всё лицо пересекает грубый шрам от левого глаза через нос и обе щеки до правой скулы. На вид даме от двадцати до тридцать лет, точнее из-за шрама не определить. Плечи нормальные, шея длинная, титьки под одеждой нормального размера. Насколько я понимаю, в это время бюстгальтеров ещё не было, значит, и форма титек очень неплохая.

– Я ничего не помню. Совсем ничего! Кто я? Как меня зовут? Где мы находимся? Ничего не помню. И вас, милая дама, я тоже не помню.

Мне объясняют, что это графиня Крафт. Она выкупила мою жизнь, теперь я в полной её власти, практически раб. Ну, уж нет господа, можете меня убить, но рабом я не буду! Вслух этого не говорю, бунтовать не спешу, но выдвигаю встречное требование: мне нужен человек, знающий законы. Вызвали стряпчего.

Разговариваем втроём: я, эта дама и стряпчий.

Задаю этому юристу простой до безобразия вопрос. Если меня вешали, значит, я преступник, опасный человек? Зачем же я нужен этой барышне? Дама мило краснеет, потом бледнеет, но молчит. Поворачиваюсь к сидящему стряпчему.

– Я ещё раз говорю, что не помню ничего. Мне даже разговорный язык только что внушил маг-менталист. Я не знаю ни правил этикета, ни законов этого государства. Даже какое тут государство не знаю. Следовательно, я просто не смогу правильно вести себя по отношению к графине. Мне следует называть её, Ваше Сиятельство, или нет? Говорю при вас, человеке закона: рабом я не буду! Можете меня убить, но рабом я не стану!

Я два часа разговаривал со стряпчим. Графиня пыталась вмешаться, но я просто попросил её не мешать. Начнём с того, что я виконт Луиджи Брендель. Раньше у меня было другое имя. Я обучался в Королевской Магической Академии, окончил обучение, получил степень мага и остался там в магистратуре. За какой-то неблаговидный поступок был наказан: лишён магического ядра в теле, то есть перестал быть магом, был отчислен из магистратуры Академии. При этом мне изменили лицо и имя, и я стал Луиджи Брендель. Прежние родственники, после изменения моего имени, считают меня умершим. Соответственно, у меня нет ни земель, ни подданных, наследство мне тоже не светит. Хорошо хоть титул виконта остался, то есть я – аристократ. Нищий аристократ.

С разрешения женщины, стряпчий рассказывает мне, что, когда ей было восемнадцать лет, мы были представлены на каком-то балу. Я её соблазнил, но даже в любви не признавался, а потом сбежал из их города. Позже графиня была замужем. Муж попрекал её тем, что замуж она вышла не девственницей. То есть семейная жизнь у неё не сложилась. Муж, граф Крафт, пил, гулял, часто устраивал скандалы, даже бил её. Однажды, в состоянии пьяного буйства, полоснул ей ножом по лицу. Молодая женщина выжила, но её родители, граф и графиня Стрелковы, подали в суд. Граф Крафт, чтобы избежать суда, срочно ушёл в армию и уехал на войну, а оттуда не вернулся. Графиня, Барбара Крафт, не видела тела погибшего мужа, но официально признана вдовой. Сейчас мы находимся в городе Барторграде, столице королевства Бартор. Родители Барбары имеют приличное графство, но она не наследница, тем более, что была замужем и носит другую фамилию. Она графиня, но не богата, имеет лишь небольшие владения. Это графство покойного мужа. Родня мужа пытается отнять у неё и эти владения. На данный момент она всё своё движимое состояние потратила на то, чтобы выкупить мою жизнь, у неё остались только земли и подданные. За то, что она опять связалась со мной, родственники от неё отреклись, а родня покойного мужа прокляла.

Я, точнее говоря, мой предшественник в этом теле был завзятым бабником, гулякой и дуэлянтом. Сам на дуэли никого не вызывал, но его постоянно вызывали мужья, женихи и родственники тех дам, в постелях которых он побывал. И казнить его, а теперь уже нужно говорить, что меня казнить должны были за то, что я убил на дуэли сына маркиза Рошфора, занимающего какой-то пост в Королевской канцелярии. Вдова Крафт выкупила мою жизнь. Здесь такое практиковалось. Условием выкупа являлась обязательная моя женитьба на графине Барбаре Крафт. Если я откажусь, то, не смотря на выкуп, меня вернут Городской Страже и казнят окончательно.

Получается, меня принудили к женитьбе на этой графине. Граф по принуждению, чёрт побери!

– Уважаемая Барбара! Давайте теперь поговорим с вами. Конечно, я не хочу, чтобы меня казнили ещё раз. Но я должен вам напомнить, что не помню наших с вами отношений. Если у нас были близкие отношения, значит, вы мне сильно нравились. Если вы меня выкупили, то, скорее всего, вы меня любите. Исходя из этого, я надеюсь, что у нас с вами, как говорят: «Свыкнется, слюбится!»

Говорили ещё долго и вынесли следующее взаимное решение. Она за меня выходит замуж. Я даю слово, что не буду ей изменять. Она даёт слово, что не будет верить первым же сплетням о моей неверности. Наверняка, те, кто будет недоволен нашим союзом, попытаются запустить какую-нибудь ложную информацию. Если у неё возникли подозрения, она обязана их проверить, прежде, чем будет предъявлять мне обвинения. Если я вернусь к прежней жизни, то есть начну ей изменять, она имеет право расторгнуть наш брак и сдать меня местной полиции, Городской Страже. А те приведут приговор в исполнение, то есть повесят ещё раз. Как муж, я должен заботиться о благосостоянии семьи. При этом владения графства Крафтов остаются в её собственности, в мои руки перечисляется треть прибыли от владений.

На что я рассчитываю? На то, что я этой женщине нравлюсь. Иначе, зачем бы она стала меня выкупать? Она все свои сбережения на это грохнула. Кто-то изуродовал её лицо, шрам её не украшает. Но, если тот «дон Жуан», который был в этом теле, её соблазнял, значит у неё красивое тело. То есть я выторговываю, чтобы мне досталась молодая жена с красивым телом. Не любимая, это да. С изуродованным лицом, это тоже да. И изменять ей не имею права. А другой вариант – обратно в петлю. Как говорят, с лица воды не пить, лишь бы она не оказалась конченой стервой. Остальное смогу пережить. Цинично? Лучше быть циником, чем маразматиком! В предыдущей жизни я не был «дон Жуаном», так что и здесь без этого обойдусь. А после того, как был стариком, оказаться снова в молодом теле без кучи болячек со способностью любить женщин, пусть даже только одну из них, что может быть лучше? При этом я ещё и аристократом буду, а не бесправным крестьянином. Конечно же, я согласен!

Составили договор. Для защиты жены записали, что я не имею права делать ничего, что укоротило бы её жизнь.

– А детей рожать мы можем? Это не считается нанесением вреда здоровью?

Женщина от этого вопроса упала в обморок. Я её поднял. Хотел поцеловать в губы, но подумал, что я же не на Земле, где «секс – не повод для знакомства». Поэтому только руку ей поцеловал. Графиня густо покраснела, но от поцелуя руки в обморок не упала и не возмутилась.

Через неделю приготовлений меня, нарядного и причёсанного, ведут в храм святой Анны. В этом мире два божества. Мужик – Радор, бог солнца. Он «отвечает» за всё, что связано с деловой жизнью. Это как бы главное божество, но на официальном уровне. А на бытовом уровне, на семейном, все чаще обращаются к Святой Анне. Это богиня весны, покровительствующая любви, семье, детям.

В процессе венчания нужно было встать на колени перед статуей Святой Анны и громко произнести клятву. А я затеял мысленный диалог с богиней, и у меня получилось! Предположил, что у бывшего хозяина этого тела было много врагов, и никто не знает, что теперь это другой человек. То есть враги все остались, никуда не делись. Вот, ссылаясь на это, я и попросил у богини магических способностей, чтобы суметь защитить жену и детей, отбиться от любых врагов и сохранить свою жизнь.

«А ещё, как я понимаю, мой предшественник был отличным фехтовальщиком, если после всех дуэлей оставался жив. Нельзя ли сделать так, чтобы все его умения перешли ко мне. Тело все те движение знает, а мои мозги о фехтовании понятия не имеют. Помоги, Святая Анна!»

«Я подумаю», – буквально прозвучало у меня в голове.

После венчания, приняв весьма немногочисленные и совершенно неискренние поздравления, мы собрались и едем во владения жены. До них от столицы день пути в карете, то есть километров тридцать пять – сорок. Смотрю по сторонам, жадно впитывая информацию. Судя по растительности, в этом королевстве Бартор климат весьма тёплый, но не жаркий. Наверное, можно сравнить с территорией южных областей России. Хвойных деревьев не видно, много садов с созревающими фруктами. Живность отличается от той, что была на земле, но не сильно. По крайней мере, есть животные похожие на коров, и другие, похожие на лошадей. Так и буду их называть.

Сопровождающие нас дружинники подали сигнал тревоги. Мы остановились, выслали разведку вперёд. На дороге разбитый кортеж какого-то аристократа. Сопровождавшие картеж воины, шесть человек, убиты, ещё убиты две лошади, остальных, видимо, увели. Карета разломана, наверное, в ней что-то искали. Все трупы обобраны. Возле кареты лежит женщина на животе, из спины торчит стрела. Слышу тихий плач.

Проверяю пульс на шее женщины. Она ещё жива. Пытаюсь осторожно перевернуть её тело, а под ней мальчик лет шести. Она его закрыла своей пышной одеждой, когда падала с арбалетным болтом в теле. Поворачиваю женщину на бок, ребёнка передаю жене.

– Барбара, из провианта мне бутылку самого крепкого вина. Срочно!

У стрелы удаляю оперение, обмываю её вином и проталкиваю вперёд. Она выходит из верхней части правой груди. Оголяю женщину по пояс, а у жены сцена ревности, как я посмел эту женщину за титьки хватать!

– Не сходи с ума! Женщина при смерти, какой разврат?

Мысленно взываю к божеству, просто ору в мыслях: «Святая Анна, ну где же ты? Сколько ты будешь думать? Здесь человек умирает!»

« Ты, сопляк, на кого голос повышаешь?» – это мужской голос в моей голове.

«Ты, наверное, Радор? Мужик, сделай милость, не мешай, ты же божество, должен помогать людям, а у меня тут молодая мать умирает! Анна, ну где же ты? Вложи в меня магию!»

«И какую же тебе магию?» – ехидный голос богини.

«Да, хоть твою, божественную, лишь бы мне женщину спасти, иначе пацан сиротой останется!»

Вдруг я понимаю, что нужно делать. Накладываю руки с двух сторон отверстия, пробитого стрелой. Представляю себе, как останавливается кровотечение из пробитого лёгкого, срастаются ткани оболочки вокруг лёгкого. Какая-то там плевра, точнее не помню… Потом очень сильно желаю, чтобы срастались ткани между лёгочной оболочкой и кожей пациентки. Следующим желаю, чтобы заросла рана на коже. А последнее, это очень сильно желаю, чтобы там, где я заращивал ткани, погибли все микробы. Чтобы потом не было воспаления. Переворачиваю женщину на живот, приподнимаю и кладу животом на согнутое колено. Делаю то, что делают, когда человек тонул и в лёгкие набрал воды. Женщина кашляет, её рвёт, она выплёвывает кровь, довольно много, примерно со стакан. После этого она начала дышать достаточно ровно. Дама пока без сознания, мальчик сильно напуган, и расспрашивать его мы опасаемся. Везём эту парочку к себе домой. От тряски в дороге женщина приходит в себя. Она тоже испугана. Поэтому мы просто представились, объяснили, что сейчас самое простое, это доехать до нашего дома в Крафтграде. Потом пошлём посыльного к их родственникам.

Прибыв в усадьбу Крафтов, мы вызвали местного лекаря и травницу. Лекарь, очень слабенький маг-целитель, оказался полным бездарем. Он собрался пускать кровь молодой женщине. Она итак прилично крови потеряла, ещё у неё сильный испуг, почти паника. А этот горе-целитель несёт какую-то чушь про то, что при сильном испуге в кровь выделяются вредные вещества, надо их удалить.

– Вы считаете, что все эти вредные вещества собрались в одном мест, и именно из этого места вы будете спускать кровь. Или вы хотите ей всю кровь спустить?

– Вы молодой человек ничего не смыслите в целительстве, поэтому просто не вмешивайтесь, – и с грязным скальпелем лезет к женщине.

Я его пинками выгнал из дома. В след кричу:

– Я теперь тут граф. Поэтому даю вам три дня, чтобы вы исчезли из этого города, иначе я про ваши методы лечения сообщу в Королевскую Магическую Академию.

Травница осмотрела женщину, спросила, кто лечил. Признался, что лечил я сам.

– Вы маг?

– Я и сам не знаю, просто хотел, чтобы выздоровела. Говорят, что раньше я учился в Академии, но потом меня лишили магии. Так что точно сказать не могу.

– Луиджи?! – травница буквально упала в кресло и смотрит на меня, как на приведение.

– Видимо вы меня знали раньше, но я ничего не помню. У меня в жизни случились такие события, после которых полностью пропала память. Знание языка и словарный запас мне внушил менталист, но больше я ничего не помню. Извините меня.

– Луиджи! Больше никому не рассказывайте, что это вы лечили эту женщину. Вот возьмите, это целительский амулет, он полностью разряжен и неработоспособен. Скажете, что вы его применили, и он разрядился именно на ране этой женщины. А про то, что вы снова можете исцелять, никому не рассказывайте, иначе будете, как я, прятаться всю жизнь.

А вот это я запомню. Значит наша травница – маг, не имеющая официального признания, и мы с ней были хорошо знакомы, раз я для неё – Луиджи. Буду разбираться! Но, потом.

Выяснилось, что мы спасли дочь и внука маркиза Рейтерна, заместителя Главы Тайной полиции. Я послал к нему посыльных с письмом, несмотря на надвигающуюся ночь. На следующий день, после обеда, заявились гости из столицы. Маркиз приехал сам с двумя десятками воинов и тремя дознавателями. Первое, что он сделал, потребовал, чтобы нас допросили эти дознаватели. Те сразу накинулись на нас, как будто мы преступники, и жена сильно испугалась. Я наорал на маркиза, обозвал его параноиком, не способным на благодарность. Конечно, это я сорвался, он целый маркиз, занимает высокий государственный пост, но повёл он себя по-свински. Мы ведь его вызвали, дочери и внуки обеспечили нормальные условия, а он пытается нас же в чём-то подозревать или обвинять. Но маркиз вдруг успокоился и приказал дознавателям подождать. Потом заперся в комнате с дочерью и внуком.

Вышел он вместе с внуком через полчаса и запустил к дочери мага-целителя. Все сидят, ждут, что скажет целитель. А я мальчику рассказываю, как нужно общаться с «шуршунчиком». Сложил ладошки улиткой и прижал к уху, потом научил мальчика так делать.

– Слышишь? Шуршит?

– Да, шуршит.

– Это шуршунчик. С ним можно разговаривать, только он не отвечает словами. Просто шуршит в ответ. А если руки разведёшь, он сразу спрячется. В обычной жизни он не нужен, но если будет очень скучно, можешь его послушать.

Маркиз смотрел на нас, прищурившись, а дознаватели – круглыми глазами. И готовы были тащить меня в пыточный подвал за обман внука их начальника. Тут, на их беду вышел маг-целитель, сказал, что состояние пациентки настолько хорошее, что они могут ехать домой. Все уехали. Перед этим маркиз долго смотрел мне в глаза.

– Как ты относишься к моей дочери?

– Ваша Светлость! Мне сказали, что я был сердцеедом, ловеласом, бабником и очень коварным соблазнителем. Но я ничего этого не помню! При повешенье что-то в голове сломалось, и я лишился памяти. Словарный запас мне менталист вернул, но о своих похождениях я ничего не помню. Сейчас у меня есть жена, и на других женщин я могу только издали смотреть.

– А хочется приблизиться?

– Ваша Светлость! Я просто не знаю. Прошли всего одни сутки, после того, как я, можно сказать, родился заново. Я ещё даже со своей женой не спал. Что уж говорить про других женщин?

– Я вам очень советую полюбить вашу жену. Она ради вас лишилась своего состояния. Если я узнаю, что вы взялись за старое, я вас уничтожу.

Я ему даже отвечать не стал и смотреть на него не стал.

– Счастливого пути, Ваша Светлость! – развернулся и ушёл в дом.

Это было хамством по отношению к высшему аристократу. Его телохранители рванулись за мной, но он их остановил и они уехали.

А я подошёл к жене, положил руки ей на плечи.

– Они уехали, можешь успокоиться! – и нежно поцеловал её в губы.

А она от такого простого действия опять упала в обморок, еле успел подхватить её. Приказал слугам приготовить ванну для госпожи. Ага! Разбежался! Ванну? Нам приготовили глиняную лохань метрового диаметра и два ведра тёплой воды.

С огромным трудом уговорил жену, чтобы она позволила её раздеть и помыть.

– Представь себе, что ты маленькая девочка, а тебя моет твой папа. Он ведь родной папа, чего его стесняться?

Представить себе это в полной мере она не смогла. Краснела, бледнела, пыталась упасть. На этот раз не в обморок, а от того, что ноги не держали, когда я стал мыть её в интимных местах. Но я заставил женщину держаться за мою шею и всё же довёл эту процедуру до конца. Потом положил её в постель, обмылся сам и нырнул к ней под одеяло.

Её муж был просто идиотом. У женщины было великолепное тело. Правда, рассмотрел я это тело значительно позже, когда ей стало уже всё равно, есть на ней одеяло или нет. А тот муж, вместо того, чтобы любить её, утраивал разбирательства, почему она не была девственницей. Да, не девственница физиологически, но как любовница она была совершенно не искушённой. И это после двух лет замужества!? Я в своей молодости тоже не был умелым любовником. Зато в старости в Интернете такого насмотрелся, что смогу теперь молодую жену многому научить, как получать удовольствие от интимной близости.

Глава 2. Жизнь входит в привычное русло

– Жена, ты поверишь, что я с травницей буду не любовь крутить, а говорить о целительстве?

– Она молодая и красивая. Не поверю!

– Тогда будь рядом, смотри на нас, только в разговор не вмешивайся.

Мне нужно разобраться с тем, что я могу в магии. Травница явно магесса, должна разбираться в магии и может мне помочь. А она рассказала, что я, прошлый, стал бабником из-за того, что богатые стервы сами на меня вешались. Я был виконтом Марко Страстом, на лицо красавчиком, учился в магистратуре Академии Магии и студентки-старшекурсницы из знатных родов считали обязательным хотя бы разок со мной переспать. Это у них был такой ритуал. Как будто бы без этого обучение в Академии было неполноценным. Когда со мной закрутила роман сама принцесса Лючия, дочь короля, меня арестовали, лишили магии, изменили лицо, имя, но жизнь и титул виконта оставили. Естественно, без магии из Академии пришлось уйти. Так я стал учителем фехтования Луиджи Бренделем. Перестал быть красавцем на лицо, но и уродом не был. Кроме того, в штанах мне ничего не меняли, и бабы опять стали на меня вешаться. Как правило, это были замужние дамы, или очень знатные, привыкшие к вседозволенности, как та принцесса. При этом большинство из них не только не скрывали наши связи, а ещё и хвастались этим. Естественно, сразу же образовалось много мужчин, которые желали моей смерти. У меня началась череда дуэлей. На поединках меня победить не смогли, но подстрелили из арбалета в спину.

Умирающего Луиджи Бренделя, почему-то, доставили в лазарет Магической Академии. Она, маг-целитель и преподаватель Академии, меня исцелила, много общалась со мной. В конце концов, стала моей любовницей, но за это её изгнали из Академии. Дело в том, что принцесса Лючия ещё обучалась в Академии. Видимо, у неё взыграла ревность, и были даны соответствующие команды в адрес целительницы. Женщине пришлось скрыться, она сменила имя и стала простой травницей. С тех пор прошло три года. За эти три года любовь ко мне у неё прошла, она рада, что я ничего не помню и не пробую вернуть отношения.

Что касается магии, то она не смогла разобраться, что со мной происходит. У меня в теле она не видит ни внутреннего магического источника, ни действующих энергетических каналов, которые они называют магическими. Но у меня есть магическое зрение, я могу запускать магические амулеты. Так маг я или нет?

Официально, я не маг. Те документы, которые имел выпускник Академии, слушатель магистратуры, были выписаны на имя Марко Страста. У Луиджи Бренделя нет документов, дающих ему право практиковать магию, но пока это меня не напрягает, подумаю об этом позже. Сейчас нам с женой нужно навести порядок в её владениях, понять, почему доход с владений такой низкий. А он реально низкий, всего пятьдесят тысяч золотых в год. При этом соседние баронства такого же размера и с близким по численности населением дают от семидесяти до ста тысяч годового дохода.