Цикл «ЗАПРЕДЕЛЬЕ»: Книга 1: «КРАЙ ХРОНОСА»

«Значит, нам нужно его уничтожить, – тихо сказала Ириса.»

«Нет, – возразила Анкор. – Нужно его освободить. Вырвать из «Сердца». Но для этого нужно сначала стабилизировать код вокруг. Хотя бы немного. Иначе, когда вы попадёте внутрь, реальность рассыплется, и вы с ним застрянете в вечном, безумном моменте.»

«Как стабилизировать?» – спросил я.

Девочка-якорь подняла руку и указала на кристалл. «Я – одна. Меня недостаточно. Но были и другие. Пять якорей, расставленных по основным узлам «Аркадии». Два уже погасли. Их сигналы исказились, и теперь там… другое. Если вы найдёте оставшиеся три и перезапустите их в унисон со мной, мы создадим временный стабильный контур. Достаточный, чтобы вы вошли в «Сердце» и не потеряли себя.»

В моём сознании, поверх усталости и отчаяния, всплыло холодное, ясное окно. Будто проявился скрытый интерфейс квеста.

Ø Цель: восстановить сеть стабилизации (1/5).

Следующий Якорь: «Плачущие камни» (координаты обновлены в журнале).

Предупреждение: Зона находится под контролем враждебной группы «Дети Разлома».

««Дети Разлома» …» – пробормотал я.

«Они слушают шёпот из «дыр», – сказала Анкор, и в её безглазом взгляде мелькнула тень чего-то похожего на печаль. – Они думают, что «Голод» – это голос нового бога. Они поклоняются хаосу. Они будут защищать искажённые места. Или пытаться обратить вас.»

Я вздохнул. Отлично. Мало того что мир сломан, так ещё и культисты.

«Мы сделаем это, – сказала Ириса твёрдо. Её взгляд был прикован к кристаллу, к этому островку здравого смысла в море безумия. – Мы найдём якоря.»

Анкор кивнула. «Тогда спешите. Я продержусь недолго. И.… будьте осторожны с тишиной. Иногда самая громкая ложь звучит именно так.»

Она закрыла глаза снова, погружаясь в медитацию, в генерацию своего спасительного гула. Мы выбрались из пещерки, и шум мира обрушился на нас с новой силой. Но теперь у нас была карта. И миссия.

-–

На поверхности, в трёх километрах от «Места Первой Ошибки»

Лагерь «Стальной Воли» не был похож на уютное убежище. Это была военная база. Частокол из заострённых брёвен, патрули на стенах, организованные палатки. В центре, у большого костра, на котором жарилось мясо невиданного зверя (или его удачная симуляция), стоял Бруно.

Он был таким, каким его описывали в чатах: шире, чем дверной проём, в латах, которые выглядели не декоративно, а функционально – со сколами, царапинами, следами починки. Его лицо, грубое, с щетиной и шрамом через левый глаз, было непроницаемо. Он слушал доклад одного из своих людей – того самого тощего с двумя кинжалами.

«…и следы свежие. Двое. Шли к Руинам. Один – воин, экипировка средняя. Вторая – эльфийка-лекарь.»

«Выжившие-одиночки, – проворчал Бруно голосом, похожим на перекатывание булыжников. – Или разведчики от «Убежища». Что им нужно в том цифровом аду?»

«Не знаю…Но они не похожи на мародёров. Шли целенаправленно.»

Бруно потёр подбородок. Его единственный глаз, серый и пронзительный, смотрел в сторону тёмного леса, где лежали Руины. ««Дети Разлома» там копошатся. И «Голод» там силён. Если они идут туда по своей воле – они или сумасшедшие, или знают что-то, чего не знаем мы. – Он помолчал. – Возьми пятерых. Тихих. Проследи. Не вступай в бой, если не придётся. Узнай, куда они идут и зачем. Если это ценно… предложи им вступление. На наших условиях.»

Тощий кивнул и растворился в темноте.

К Бруно подошла женщина в чёрной коже, с короткими седыми волосами и взглядом хищной птицы. Его заместитель, Виктория. «Рискованно, Бруно. Тратить ресурсы на пару бродяг.»

«Всё, что происходит в этом лесу – ресурс, Вик. Информация – самый ценный. «Убежище» прячется. «Дети» молятся своим дырам. А мы должны строить. Чтобы выжить всерьёз, надолго, нам нужно понимать правила этой новой игры. Даже если правила пишет сумасшедший.»

Он посмотрел на свои руки, сжатые в кулаки. «И следи за периметром. «Оно» … стало чаще выходить из леса. И не всегда в виде гоблинов.»

Виктория кивнула и ушла. Бруно остался у костра, глядя на пламя, которое горело слишком ровно, слишком идеально, как и всё в этом мире. Которое, несмотря на всю свою идеальность, не давало настоящего тепла.

-–

«Сфера». Гермозона Delta-12

Марк пробирался по вентиляционной шахте. Фонарь был приглушён до минимума. В руке он сжимал уже не монтировку, а самодельный инструмент – дубинку с припаянными на конце контактами от дефибриллятора. «Успокоитель», как он его мысленно назвал.

Следы, те самые щупальцевидные отпечатки, вели сюда. В самую глубь инфраструктуры, к главным силовым магистралям.

Он слышал звуки. Не механические. Скрипы, шелест, тихие, булькающие щелчки. Как будто что-то большое и мягкое переползало по металлу.

Шахта вывела его на обширную галерею, где ряд за рядом уходили в темноту трубы диаметром в человеческий рост. Здесь было тепло и влажно. И на одной из труб, там, где должен был быть клапан, он увидел ЭТО.

То, что когда-то могло быть обслуживающим дроном, а теперь было скульптурой из кошмара. Его металлический корпус был оплетён, как лианами, теми же биополимерными волокнами, светящимися бирюзовым. Из корпуса выросли дополнительные, костлявые манипуляторы, собранные из обрезков кабелей и кусков арматуры. Дрон медленно, с гипнотической плавностью, ввинчивал один из этих манипуляторов в шов трубы. Из кончика сочилась та же ртутеподобная жидкость, которая, соприкасаясь с металлом, застывала, образуя новую, чужеродную структуру – нечто среднее между грибницей и микросхемой.

Дрон «почувствовал» его. Не повернулся – у него не было очевидной фронтальной части. Просто всё его тело напряглось, а бирюзовое свечение вспыхнуло ярче. Из его «туловища» выдвинулось нечто вроде сенсорного щупа, усеянного мерцающими линзами. Он направил его на Марка.

Ø `[СИГНАЛ: УГРОЗА. СБОР ДАННЫХ. АССИМИЛЯЦИЯ?]`

Мысли не его. Обрывки, врывающиеся в сознание, как помехи. Голос «Голода».

Марк не стал ждать. Он рванул вперёд, пригнувшись. Щупальце дёрнулось, из его кончика брызнула струя той же жидкости. Капли попали на рукав комбинезона, и ткань начала не гореть, а растворяться, превращаясь в липкую, инертную массу.

Марк замахнулся и со всей силы ткнул «Успокоитель» в центр скопления волокон на корпусе дрона. Контакты с треском замкнули цепь.

Дрон вздрогнул не как машина, получившая разряд. Он затрепетал, как живое существо в агонии. Бирюзовый свет замигал, зашифровался. Из всех его щелей полились потоки искажённого, шипящего шума, в котором угадывались слова, крики, мольбы – всё тот же «хор» сломанной системы, но в миниатюре. Затем он рухнул, волокна потухли, почернели, осыпались пеплом.

Марк стоял, тяжело дыша, над грудой металлолома. Его трясло. Это сработало. Но ценой было ощущение, будто он ударил не машину, а больное, разумное животное. И этот шепот в последний момент…

Он поднял взгляд. По трубам, насколько хватало света фонаря, он видел другие такие же наросты. Десятки. Они росли здесь, в самом сердце системы жизнеобеспечения. Не для разрушения. Для перестройки. «Голод» не хотел убивать тела. Он хотел переделать «Сферу» под себя. Под свою новую, ужасную реальность.