Аромат лимона

Аромат лимона

Часть I

Глава I

"И упали в Пустошь сгустки пламени инеистых драконов, и обратились они почвой благодатною. Так родились земли Квелендиля, породившего благородный народ эльфов".

– "Книга Жизни".

Шорох ворсистой ткани, пропитанной маслом камелии, по серебристой поверхности меча навевал дремоту. Юмэлия старательно натирала лезвие, любуясь изящной работой своего отца. Ветвистые рунические надписи рассекали широкую часть клинка изумрудными линиями, тускло сияющими в полумраке кузницы. Юмэлия любовно очертила маслянистыми пальцами эфес из зачарованного хрусталя с навершием из крупного круглого изумруда. Пламя камина причудливо отражалось от четких граней хрусталя, распадаясь на тысячи крошечных огоньков.

«Однажды и у меня получится создать нечто похожее, – Юмэлия тихонько вздохнула, возвращаясь к полировке. – Если бы только отец подпускал меня к работе почаще».

Из открытого окна в кузню долетал свежий аромат горных трав и сладковатый запах цветов лимонных деревьев. Юмэлия поморщилась и подняла голову от меча, чтобы окликнуть младшего брата и попросить его закрыть окно, и только сейчас заметила, что Юрдзанг спит. Мальчик мирно сопел в кресле у камина, сжав в ладошках простенький деревянный меч. Юмэлия улыбнулась. Всякий раз Юрдзанг тайком пробирался в отцовскую кузню вслед за ней, чтобы поглядеть на выкованные мечи для королевской гвардии. Отец не разрешал Юрдзангу баловаться в кузне, но Юмэлия не отличалась строгим нравом и редко запрещала брату что-либо. После исчезновения их матери Юмэлии пришлось заменить её как в быту, так и в воспитании, и она не хотела омрачать и без того безрадостную жизнь Юрдзанга нелепыми запретами.

Деревянная дверь кузни протяжно скрипнула. Юмэлия вздрогнула, но заметив отца, облегченно расслабила плечи. Сиолан, моложавый мужчина с едва заметными морщинками вокруг глаз цвета молодой листвы с усталым вздохом покачал головой. Инкрустированные сапфирами серьги на его заостренных ушах тихо звякнули.

– Я же говорил, что закончу сам. Уже глубокая ночь. Иди отдыхай, Юмэ.

Девушка гордо выставила меч перед собой. Свет камина скользнул огненным языком по лезвию, бросив отблеск на сияющее от радости веснушчатое лицо Юмэлии.

– Всё готово, отец. Этот меч был последним. Останется лишь обновить руны.

От кузнеца не укрылся лукавый блеск в глазах Юмэлии, таких же, как у него самого. Он понимал, что дочь не отвяжется, пока не добьётся своего, а потому покорно сдался.

– Ладно, так и быть. Но под моим присмотром.

Юмэлия вскочила со стула, держа меч, и бросилась к тяжелому шкафу из тёмного дуба, который молчаливым исполином стоял в углу кузницы.

– Спасибо! – вскрикнула она, открывая дверцу шкафа. С полок на неё смотрели десятки разноцветных баночек с пыльцой магических цветов из Священной Рощи. Эльфийка потянулась к баночке с ярко пылающим зеленым светом содержимым, как тут за её спиной раздался сонный голос Юрдзанга:

– Уже утро?

Мальчик потёр орехового цвета глаза и сладко зевнул. Отец удивленно вскинул брови и, напустив строгости в свой мягкий голос, поинтересовался:

– Маленький проказник, почему ты не в детской?

Юрдзанг резко проснулся и боязливо вжался в спинку кресла. Его заостренные уши, украшенные золотыми серёжками в виде колец, мелко подрагивали.

– Но, отец, я точно помню, что засыпал в детской. Это феи меня принесли сюда. Честное слово!

Юмэлия не удержалась и прыснула от смеха. Её брат во всех бедах винил крошечных обитателей эльфийского королевства Квелендиль.

– Ох уж эти феи, – смеялась Юмэлия, ставя на стол баночку с магической пылью. – И ведь в который раз.

– Вот именно! – довольно ухмыльнулся Юрдзанг.

Кузнец сдержал улыбку. Непокорность детей грела отцовское сердце, притупляла тревогу за их детство без матери. Как бы трудно им не было, все невзгоды они преодолевали вместе, втроём, совсем не вспоминая о той, кто оставила их, бросила на произвол судьбы.

– Отец, для защитной магии лучше использовать кисть из конского волоса или из волос петирского единорога? – Юмэлия задумчиво почесала заостренное ухо.

– Конечно же петирского единорога, – Сиолан сел на простой деревянный стул и с наставническим видом скрестил руки на широкой груди. – Пыльца алвонского фрукта капризна, она не приемлет ничего кроме волос магических зверей.

Юмэлия энергично кивнула и благоговейно открыла баночку с пыльцой. Юрдзанг на цыпочках приблизился к отцу и с любопытством выглянул из-за его спины. Юмэлия точным и аккуратным движением макнула кисть в пыльцу, она недовольно засияла, потревоженная вторжением.

– Агруакерия, лювения малон, – нараспев произнесла Юмэлия очерчивая на мече старые руны, нанесённые отцом. Тусклый зеленоватый свет обрел силу и ярко засиял, разгоняя тьму вокруг себя. Сиолан с неясной горечью смотрел на то, как усердно старается дочь. Юмэлия помрачнела и нахмурилась, доведя заклинание до конца.

– Как себя чувствуешь? – Сиолан с заботой вгляделся в побледневшее лицо дочери.

– Лучше, чем раньше, – Юмэлия утерла проступивший пот со лба. – Но хуже, чем хотелось бы.

– Магия не даётся просто так, – Сиолан поднялся со стула, взял баночку с пыльцой и покрутил её в длинных пальцах. – Если в тебе недостаточно сил, она черпает волшебство из твоего тела, вызывая усталость и болезни.

Юмэлия поджала губы, борясь с тошнотой. Она и сама прекрасно знала, что за магию необходимо платить, но готова была отдать всё, что потребуется, чтобы поскорее овладеть ею. Но годы шли, Юмэлии совсем недавно исполнилось восемнадцать, однако она заметно отставала в магических способностях от своих сверстников.

– Ладно, заговорщики, бегом спать, – Сиолан поймал за ворот болотного цвета рубахи Юрдзанга, который попытался незаметно юркнуть под стол, чтобы отец не прогнал его. – На рассвете ты должна быть в Священной Роще, магистр Лунтан не любит, когда опаздывают на его занятия.

Юмэлия недовольно цокнула, вложила меч в кожаные ножны и положила его в угол к десяткам других, ожидавших отправки в замок Алтерхэйла и к королю в столицу.

– Думала, ты забудешь. Можно я не пойду? Зачем мне эти уроки, если я буду работать в кузнице?

Но Сиолан был непреклонен.

– Историю своего народа должны знать все подданные королевства. И ты, Юмэ, не исключение.

– Ладно, – кисло согласилась она.

«Ну вот, опять лицезреть этого надменного принца целый день», – подумала Юмэлия, с тоской глядя на белые цветы лимонного дерева за окном.

***

С трудом разлепляя веки, Юмэлия осторожно спускалась по каменистой дорожке, ведущей в долину. Их кузница располагалась на горном уступе в тени многовековых кедров в отдалении от Алтерхэйла, процветающего эльфийского города в Тихих горах. До Священной Рощи от кузни путь лежал неблизкий, так что Юмэлии пришлось встать с первыми лучами солнца, чтобы поспеть к началу занятий.

Собрав утреннюю росу с шелковистого разнотравья, Юмэлия умыла лицо, пытаясь взбодриться, но вчерашнее использование рунической магии забрало у неё слишком много сил. Эльфийка устало плелась, постоянно спотыкаясь о подол темно-зеленого платья из крапивы, кляня судьбу за то, что та наделила её таким скудным запасом магии.

Юмэлия свернула к серебристому ручью, что извилистой лентой бежал с синеватых гор, обрамляющих Алтерхэйл, и невольно залюбовалась игрой солнечных бликов на поверхности ледяных вод. Эльфийка присела, чтобы зачерпнуть воды, как тут с желтых лепестков ириса, растущего по берегу, вспорхнула разбуженная внезапным вторжением фея. Её полупрозрачные крылышки цвета зари мелко задрожали, а прелестное личико исказилось от раздражения. Фея недовольно заворчала на текучем языке волшебного народца, бросила в Юмэлию сноп розоватых искр и скрылась за могучими стволами кедров.

– Пугаешь местных обитателей?

Юмэлия вскочила на ноги и обернулась. Испуг тут же слетел с её лица, когда эльфийка узнала Сагара, своего друга, с которым они с детства росли бок о бок. Бордовые рассветные всполохи, пробивающиеся сквозь сочную листву деревьев, ложились розовыми тенями на длинные светлые волосы Сагара, собранные в небрежный конский хвост. Синие глаза его, чуть раскосые, как и у всех речных эльфов, задорно сияли.

– Доброго рассвета тебе, Сагар, – Юмэлия почтительно склонила голову, скрывая румянец, расползающийся по её щекам нежными бутонами. До их свадьбы оставалась одна полная луна, и с каждым днём Юмэлия всё больше смущалась, находясь рядом с Сагаром. Эльфийка узнала о том, что выйдет замуж за него, семь лет назад, когда её отец стал королевским кузнецом, и их семья сделалась достойной для заключения родственного союза. Но чем ближе становился день бракосочетания, тем сильнее Юмэлия сомневалась в своих чувствах.

– Опять провела всю ночь за работой? – Сагар неслышно приблизился к Юмэлии и нежно взял лицо эльфийки в ладони, мягко очерчивая большими пальцами синяки под её светло-зелёными глазами. – Устало выглядишь.

От касаний Сагара щеки Юмэлии вспыхнули, и она отвела взгляд.

– Нужно было закончить с мечами для королевской гвардии. Скоро у среднего принца день совершеннолетия, надо успеть к торжеству.

Тонкие губы Сагара сжались в одну линию, он отнял руки от Юмэлии, не заметив облегчения, мимолётно проскочившего на её лице.

– Не верится, что мы одного возраста с Ароланом, – Сагар покачал головой, скрестив руки на груди, прикрытой кожаным жилетом на шнуровке.

Юмэлия нахмурилась и завела руки за спину, пощипывая кожу на запястье.

– Да, он такой легкомысленный. Хорошо, что не он унаследует трон.

Сагар торопливо огляделся, а затем приложил указательный палец к губам и горячо зашептал:

– Осторожнее со словами. Лес полон ушей.

Среди кедровых стволов мелькнули розоватые искорки, но тут же скрылись в гуще листьев. Однако Юмэлия нисколько не смутилась тому, что фея стала невольной свидетельницей её крамольных мыслей.

– Мне нечего скрывать. Я готова повторить свои слова самому Аролану.

В памяти всплыло насмешливое лицо среднего принца. Острые скулы, покрытые россыпью золотистых веснушек, яркие глаза цвета плавленого золота, волнистые чёрные волосы, спускающиеся неровными прядями на его заостренные уши, бледная кожа с легким перламутровым отливом. Он, как и многие пещерные эльфы, был прекрасен внешне, но внутри скрывал гнильцу, как скрывают горы драгоценные породы.

От Сагара не скрылась резкая перемена настроения Юмэлии. Он невесомо коснулся её распущенных русых волос с золотистым отливом, заставив девушку вздрогнуть.

– Ты всё ещё злишься на Аролана за то, что он кинул в тебя яблоком?

Возмущение всколыхнуло сердце Юмэлии. Эльфийка отступила на шаг, всплеснув руками.

– Из-за него я упала с дерева прямо на глазах у сотен жителей Алтерхэйла и больно ударилась затылком. Шишка до сих пор не прошла, – Юмэлия невольно коснулась ссадины, пульсирующей от недовольства. – Если он принц, это ещё не значит, что ему позволено так себя вести.

Сагар пожал плечами.

– Он ведь извинился перед тобой, разве нет?

– Сказав, что принял меня за белку? – Юмэлия вскинула подбородок, мысленно представляя, как запускает в Аролана гнилое яблоко. – Пусть подавится своими извинениями.

– Не связывайся с ним, – вздохнул Сагар. Приобняв Юмэлию за талию, он повёл её прочь от ручья. – Королевские особы надменны и горды, ничего не стоит разозлить их, а милостью они не отличаются. Ты же не хочешь провести лучшие годы в темнице или на золотых приисках? Мне придётся последовать за тобой, как верному супругу.

Но Юмэлия не поддержала лукавого настроения Сагара. Поморщившись, она выскользнула из объятий эльфа.

– Мы ещё не супруги.

– Но скоро станем, – развёл руками Сагар. – Не заставляй меня волноваться о тебе, хорошо?

Юмэлия искоса посмотрела на Сагара, на его лицо, сияющее заботой и добродушием, на его сильные крепкие руки, натренированные тяжелой работой в железорудных шахтах его отца, и поспешно отвернулась, чувствуя, как краснеют уши.

– Идём, лучше поторопиться, – буркнула она, спеша в долину, подхватив подол непослушного платья.

Сагар с улыбкой покачал головой, любовно оглядев точённую фигурку своей будущей жены, прежде чем последовать за ней.

***

Священная Роща города Алтерхэйл уютно расположилась в долине, окруженной скалистыми пиками Тихих гор. Роща почти всегда тонула в тени, солнечные лучи редко навещали её укромные уголки, и лишь свечение от поселений фей освещало яркими мерцающими огнями священные деревья. Вот и сейчас Юмэлию и Сагара к Мудрому древу провожал рой серебристых феечек. Они звонко смеялись, прятались в волосах Юмэлии, щипали её за щеки и шептали на ухо одним им понятные секреты. Юмэлия покорно сносила баловство фей, она всегда относилась к ним, как маленьким детям, которых никто никогда не воспринимает всерьёз.

Возле Мудрого древа, могучего раскидистого дуба, на траве сидели сотни жителей Алтерхэйла. Тут были лесные, речные, пустынные и пещерные эльфы, угрюмые бородатые дварфы, люди и дриады, выглядывающие из стволов деревьев, дабы ухватить зазевавшегося прохожего за волосы или за рукав. В воздухе парили волшебные голубоватые огоньки, придавая сумрачной Роще таинственную атмосферу. Пахло лекарственными травами и древесной смолой, щедро сочащейся с коры Мудрого древа.

Магистр Лунтан давно прибыл. Он неторопливо прохаживался вдоль дуба, скрестив за спиной длинные крючковатые руки. Белые волосы магистра щекотали своими кончиками душистые травы. Кристально чистые, как горная река, глаза Лунтана хитро блестели из-под лохматых белесых бровей. Никто доподлинно не знал, сколько лет живёт на свете магистр, многим казалось, что он жил ещё до того, как три тысячелетия назад родилось королевство Квелендиль.

Юмэлия юрко протиснулась между парочкой дварфов и огляделась по сторонам. Не приметив поблизости Аролана и его приспешников, эльфийка облегченно выдохнула, но залезать на дерево, как вчера, не стала, памятуя о постыдной истории с яблоком, прилетевшем в её затылок.

Опустившись на траву рядом с группой девушек из человеческого племени, Юмэлия потянула Сагара за штанину, приглашая его сесть рядом. Эльф с готовностью присоединился к невесте, притянув её к себе ближе за талию. Кончики ушей Юмэлии покраснели, плечи напряглись, но отстраняться от жениха на глазах стольких очевидцев она не стала.

– Жители Алтерхэйла! – торжественно начал магистр Лунтан, взмахнув своим посохом из кости серавского слона, украшенного навершием из гроздей перламутровых жемчужин. – Сегодня я поведаю вам свою предпоследнюю историю о том, как от Квелендиля тысячи лет назад отделился остров Аванор, последнее пристанище инеистых драконов.

Юмэлия разочарованно поджала губы. Она совершенно не понимала, для чего им знать о том, что происходило на землях Квелендиля в далёкие, давно минувшие времена. Инеистые драконы стали дремучей легендой ещё до того, как родились родители Юмэлии, так что эльфийка вполуха слушала рассказ магистра, наполненный красочными сказочными деталями. Сагар же, напротив, вслушивался, едва дыша.

Эльфийка притянула к себе колени и уложила на них подбородок, борясь с сонливостью. Мыслями она была далеко за пределами Алтерхэйла, за снежными вершинами Тихих гор, пенистыми волнами Лавандового моря, кишащими двурогими гигантскими змеями и русалками. Юмэлия воображала себе таинственные земли, куда сбежала её мать, Меления, едва только Юрдзанг появился на свет.

Горечь обиды и утраты сковала горло Юмэлии. Она вцепилась пальцами в сочную траву, сжав её так сильно, что она дала липкий сок.

«Скоро я перестану мучиться от вопросов, – думала эльфийка, вытирая ладонь о подол платья. – Совсем скоро я…»

– Ты должна снять верхнее платье и броситься на магистра Лунтана. Ему понравится, уверяю.

Из чащи до эльфийки донесся протяжный бархатный голос. Юмэлия напряглась и обернулась. Завидев говорившего, она мрачно насупилась. Принц Аролан в окружении своей свиты прижал к ольхе смертную девушку. Она испуганно смотрела по сторонам в поисках помощи, но никто ни из людей, ни из волшебного народа не придавали значения очередной забаве правителя Алтерхэйла.

Коснувшись ладони Сагара, Юмэлия осторожно поднялась, чтобы не потревожить никого из слушателей.

– Я сейчас, – шепнула она, склонившись.

– Что-то стряслось? – вопросил Сагар, не отрывая взора от магистра Лунтана, вещавшего о рождении первого инеистого дракона.

– Нет, мне нужно уединиться.

Сагар бросил на Юмэлию быстрый взгляд и кивнул.

– Хорошо, только не слишком долго.

Переступая через ноги и руки слушателей , Юмэлия плавно двигалась вглубь Рощи, незаметно приближаясь к Аролану и его приспешникам. Дриады выглядывали из стволов и хихикали, прижав к зелёным губам ладони с выступающими на коже волнистыми коричневыми венами, повторяющими узор их деревьев покровителей.

Приставив к губам указательный палец, Юмэлия взглядом попросила их быть тише. Дриады напоследок хихикнули и сплелись с корой так, что виднелись лишь их болотистые глаза без радужек.

Воспользовавшись тем, что никто её не заметил, Юмэлия ловко взобралась на невысокий дуб неподалеку, мысленно прося разрешение на вторжение у души, что покоилась под корнями древа, и спряталась в ветвях, с ненавистью разглядывая Аролана. Он был потрясающе хорош в своём чёрном камзоле, расшитом золотыми нитями. Длинные изящные пальцы сплошь были усыпаны перстнями. На шее из-под воротника-стойки виднелась чёрная татуировка, узор которой сложно было угадать. Многие пещерные эльфы покрывали свои тела рисунками, несущими сакральный смысл для их рода, но члены правящей королевской семьи скрывали ото всех эти таинственные знаки.

Аролан прижимал к ольхе насмерть перепуганную девушку, удерживая одной рукой её запястья, сцепленные над головой. За спиной Аролана стояли неизменные его спутники. Пустынный эльф Миолан, сын генерала королевской гвардии, и пещерная эльфийка Идрисия, двоюродная сестра принца со стороны матери, она стояла несколько в отдалении, равнодушно разглядывая свои заостренные ногти.

– Но это неправильно… – лепетала смертная девушка, вжимаясь спиной в дерево в бесплотных попытках спрятаться от пристального взгляда Аролана. – Меня накажут. Все будут смеяться надо мной.

Аролан хищно улыбнулся, на его щеке появилась ямочка. Он пригнулся, провел тыльной стороной ладони по щеке девушки, заставив ту вздрогнуть всем телом. Золотые глаза его вспыхнули в полумраке, а голос пропитался медовой сладостью.

– Ты же не хочешь разозлить принца, не так ли? – с пальцев Аролана сорвались голубоватые искры, похожие на крошечные молнии, и девушка быстро замотала головой.

Юмэлия стиснула ладони в кулаки. Аролан с такой легкостью использовал магию по всяким пустякам, что эльфийку пробрала зависть.

«Наверняка его запасов магии хватило бы на целый город», – сощурившись, Юмэлия следила за тем, как потухает взгляд смертной девушки, как её покидает надежда.

– Х-хорошо, я сделаю это, – заплетающимся языком проговорила она.

Аролан протянул ладонь за спину, Миолан поспешил вложить в неё импровизированную корону из сухих веток и опавших пожелтевших листьев. Принц отпустил девушку, она слегка пошатнулась, но устояла на ногах.

– Надень эту прекрасную корону, – он водрузил на её рыжие волосы фальшивку. – Ты же хвасталась другим, что станешь женой принца, так я дарую тебе такую возможность. Если всё исполнишь с достоинством, я возможно приглашу тебя в свои покои, станешь моей супругой на одну ночь.

Девушка дрожащими пальцами коснулась короны, щеки её пульсировали от стыда.

– Простите, что болтала попусту. И в мыслях моих не было надеяться стать вашей женой, я бы не посмела и мечтать… – Она опустилась на колени, сложив ладони в молитве, глядя на принца, как на ожившее божество. – Простите, Ваше Высочество. Вы достойны лучшей супруги.

– Какая хорошая девочка, так скоро поняла свою ошибку, – Аролан наклонился и потрепал девушку по щеке. Миолан, не удержавшись, прыснул, а Идрисия надменно хмыкнула, закинув за плечо толстую тёмную косу.

– Раздевайся, – приказал Аролан. – И тогда я прощу тебя за твой длинный язык.

Смертная живо закивала и принялась расстегивать тугой кожаный корсет под издевательским смехом Миолана.

Юмэлия не выдержала. Извинившись, она сорвала с дуба желудь и метнула его в лоб Аролана. С глухим стуком желудь впечатался в бледную кожу принца, оставив на ней кровавую отметину. Аролан в ярости поднял голову, приложив ко лбу пальцы, и безошибочно отыскал виновницу. Юмэлия крепко ухватилась за ветку дерева, коря себя за поспешность.

«Надо было позвать на помощь, не надо было лезть», – поздно одумалась она, кусая губы.

– Ты… – злобно прошипел Аролан, приблизившись к дубу. Смертная, выйдя из-под влияния власти принца, испуганно моргнула, огляделась по сторонам, и стремительно сбежала, обливаясь слезами.

– Вас, лесных эльфов, мёдом не корми, дай по деревьям полазить, – усмехнулся Миолан, сверкнув карими глазами. – У тебя руки там ещё корой не обросли?

Язык Юмэлии прилип к нёбу. Былой запал смелости стих, когда Аролан впился в неё испепеляющим взглядом. Ему ничего не стоит приказать страже, которая безмолвно следовала за принцем, куда бы он ни пошёл, снять Юмэлию с дерева или пустить в неё стрелу. Страх приковал эльфийку, она обвила руки вокруг ствола, мысленно взывая к духам предков.

– Что-то не нравится? – прорычал Аролан с кривой улыбкой. – Или ты просто захотела, чтобы я ещё раз скинул тебя с дерева?

Напоминание о вчерашнем позоре отрезвило Юмэлию. Покраснев, она вскинула подбородок и горделиво заявила:

– Ты хотел применить магию на смертную. Магистр Лунтан не раз говорил, что использовать чары ради развлечения – запрещено.

«Лучше бы молчала», – Юмэлия прикусила язык до крови. Аролан же сухо рассмеялся, скрестив руки на груди.

– Ну и что? Она человек. Они для того и созданы, чтобы развлекать нас, эльфов. Она должна быть счастлива, это же такая честь стать, хоть и на день, супругой принца.

Миолан поддержал друга глумливым смехом. Идрисия присоединилась к ним, прикрыв рот ладонью. Юмэлия с презрением посмотрела на пещерную эльфийку, которой не была свойственна жалость к девушкам, она предпочитала им компанию мужчин и к своим двадцати годам не обзавелась ни одной подругой.

– Если это честь, то зачем было её запугивать? – осознав, что пока никто её наказывать не собирается, Юмэлия несколько осмелела. – Разве она бы не согласилась и так?

– Любая бы согласилась, – Миолан неожиданно поддержал её, подмигнув эльфийке. – Это верх мечтаний каждой девушки Квелендиля.

Аролан горделиво приосанился, но смешок Юмэлии быстро сбил с принца спесь.

– Нет. Я бы за него замуж не вышла даже под страхом смерти.

Юмэлия поняла, что совершила ошибку, когда заметила испуг в глазах Миолана. Эльф, стукнув ладонью себе по лбу, поспешил ретироваться за спину недоумевающей Идрисии.

– Вздор! – взбешенно вскричал Аролан, обращая на себя взгляды ближайших эльфов, людей и дварфов. Дриады, которые до этого момента выглядывали из деревьев, поспешили скрыться от гнева принца. – Цену себе набиваешь?

На крик Аролана прибежал Сагар, но приметив в кроне дуба Юмэлию, он затормозил и с негодованием уставился на невесту.

– Ты, дочь кузнеца, смеешь отказывать мне, принцу Квелендиля? – вопрошал Аролан, обнажив заостренные клыки.

Тонкие брови Юмэлии выгнулись в изумлении.

– А вы меня куда-то приглашаете?

Аролан опешил. Несколько раз моргнул от растерянности, но тут же вернул себе утраченное самообладание.

– Ещё чего! Такую замарашку, как ты, впору отдать горному троллю. Покажи мне эльфа, что осмелится взять тебя в жёны.

Юмэлия искоса посмотрела на Сагара. Тот прислонился к стволу осины, склонив голову и пряча взгляд. Бледные щеки его покрылись лёгким румянцем. Юмэлия, стиснув зубы, вылила словесную желчь на Аролана, накопившуюся за долгие годы насмешек с его стороны.

– А вы без власти и шантажа не способны привлечь ни одну девушку. Надменный, хвастливый неудачник и трус – вот вы кто.

Принц, вскинув густые брови, от изумления отступил на шаг. Вокруг их странной компании уже начали собираться любопытные зрители, которым наскучили истории Лунтана. Магистр, вздохнув, прервал свой рассказ и, опершись о посох, принялся терпеливо ждать, пока принц не устанет от своих забав.

Аролан, не замечая, что на него смотрит толпа, потянулся к своему бедру. На нём, Юмэлия знала не понаслышке, принц прятал в ножнах клинок из киванской стали, который ему по приказу короля Камелана выковал её отец.

– Совсем с головой не дружишь? – прошипел Аролан. – Смерти захотела?

«Глупая, молчи, – ругала себя Юмэлия. – Смолчи, извинись. Пора остановиться». Но язык эльфийки имел свои планы, не имевшие ничего общего с мыслями хозяйки.