Невесты Драконов. Огненный феникс.

Светлана Ново

Невесты Драконов. Огненный феникс.

Глава 1. Нежданное наследство.

– Ну наконец-то!

Мы пробились сквозь метровый сугроб, на пути к широкому и ровному у вершины, словно подиум, пригорку, соединённому у северного основания, с высокой горой.

Выдохнули все сидящие в машине – наше снежное испытание закончилось.

Этот участок оказался почти не занесён снегом, и, оставшиеся несколько метров, мы без труда доехали до бревенчатого гаража, обнесенного слегка ржавым металлическим листом.

Гараж стоял в небольшом отдалении от, странной формы постройки, возвышающейся над низеньким, каменным ограждением, с торчащими из него, кованными, в абстрактном рисунке, решетками. С одной стороны, ограждение примыкало к гаражу, с другой же, уходило далеко-далеко в заснеженные просторы, да так, что и невидно глазу.

Нажимаю на кнопочку с ироничной надписью: «ВРАТА» и гаражные ворота, пластиковой шторкой уезжают вверх, открывая возможность въезда в просторное, основательно прибранное помещение.

Я выхожу из машины, от усталости кружится голова, дороги в Карелии, хоть и живописные, но местами почти непроходимые. Помогая детям выбраться из машины, я обращаю внимание на то, как в гараже всё идеально продуманно: полочки, ящички, вешалки… все чисто и аккуратно.

– Вещи пока оставим, предлагаю для начала осмотреться – говорю своим, и, не дожидаясь ответа, выхожу из гаража. За спиной слышу недовольное ворчание Варюшки.

Потягиваюсь. В спине кажется что-то хрустнуло, но моё внимание полностью поглощено этим великолепным строением.

Вроде бы, обыкновенный, двухэтажный дом, из крупного, местами плохо обработанного камня, вперемешку с кирпичом… Но что это за узкий, начинающийся от дома, и расширяющийся, к не высокой, но грозно нависшей над строением скале пристрой? Странный, воронко-образный тоннель, упирающийся в гору, придавал дому почти мистический вид.

От него словно исходит свечение. Или мне кажется? Не буду никого спрашивать, чтобы не смущать и без того взволнованных домочадцев.

Странностей на сегодня и так хватает. Колоритные, такие себе «Карельские», деревянные постройки по пути, спортивная борьба с бездорожьем и снегом, и, наконец, это чудо отнюдь не современной архитектуры, в котором смешано привычное и необычайно диковинное.

Интересно, чем удивит нас сам дом?

ДОМ! Теперь это мой дом!

Он достался мне от двоюродной тётки по материнской линии. Очень странная женщина. Странная, и на удивление щедрая ко мне. А ведь у неё ещё было четыре племянницы и столько же племянников. Но она выбрала меня. Оставила мне свой роскошный дом, и пока все в нерешительности выползают из гаража, я обхожу его по кругу.

Вот это да! Добротное, двухэтажное строение, с многочисленными пристройками, и огромным приусадебным участком ухоженной, засаженной земли.

И даже ничего, что на Северном берегу Лесного озера, близ неизвестного мне ранее, города Суоярви, расположенного чуть севернее Петрозаводска. Да холодно, снежно, и солнышко светит не часто, а греет вообще лишь пару месяцев в году…

Но здесь, говорят, зарплаты хорошие, да и редакции намного лояльнее к начинающим авторам. Так, что мою книгу, наконец, познает этот мир. Я полна энтузиазма – перемены привычны для моей семьи.

А ещё, этот переезд, на самом деле, был как нельзя кстати. В самое нужное время.

Конечно жаль, что при таких обстоятельствах, хотя я практически не знала тётку, и её кончина вызвала у меня лишь приличествующую данному событию грусть. Легкую и мало эмоциональную, которая сразу же развеялась, стоило адвокату рассказать о её завещании.

Бог мой! Я ведь даже не подозревала, что она богата. Конечно мне рассказывала мама о том, что она живёт отшельницей, где-то в Карелии. Ни с кем из родни не искала контакта. Побывала она у нас только в мой пятый день рождения. Я не помню её, но мама говорила, что она была добра ко мне, и в тот день мы много общались. Ну, на сколько лепет пятилетнего ребенка можно назвать общением.

Факт остаётся фактом! Она оставила мне кучу гектар пригородной земли, в придачу к этому дому, который моей семье, предстоит сейчас открыть, узнать, и полюбить.

Да и выбора то у нас особого нет: мы – скитальцы по съемным квартирам – нашли-таки пристанище, где нам, как сказано в завещании тёти Нины, предстоит прожить не менее двадцати лет. Иначе дом отойдёт в пользу моего брата – Сергея. Не знаю было ли известно тётке, о наших с Сергеем отнюдь не братских отношениях, из-за его неблагодарного и меркантильного отношения к нашей общей матери, однако уловка сработала, и я без особых колебаний подписала все необходимые документы.

Вот такое странное, но не единственное условие. Ещё, этот дом нельзя сносить, перестраивать, и вообще осуществлять с ним какие-либо манипуляции и реконструкции.

По поводу перестановок, ничего в завещании сказано не было, по-этому у меня, в угоду бунтарскому духу, сразу же зачесались руки…

Ещё на подъезде, меня окутало ощущение, что я дома, хотя, крайне странное дизайнерское решение, смущало всех остальных. Кроме Ванечки конечно – мы всегда с ним практически на одной волне.

Ему пять лет, и связь между нами ещё не прервалась – мы понимаем друг друга с полуслова. Возможно это из-за долгого грудного вскармливания, а может просто тот факт, что я без памяти люблю этот смузи из меня, Антона, и, наших общих, бабушек и дедушек. Ванечка похож на всех по не многу. Не то, что Варюшка – чистейшая копия своего отца во всем – от внешности, до мыслей. Мои, кстати, она и прерывает, неохотно оторвавшись от телефона:

– Зашквааар, в мой Лойс! Что это за страшилище?

– Варвара Антоновна! Можно без этих твоих… выражений?

– Да пап! Это не ругательство!

– Ничего не знаю. Звучит как оно самое.

– Вы динозаврусы – чес слово… – бубнит Варюшка, и с недоверием смотрит на странную постройку, которую и ей предстоит называть своим домом – У тёти Нади были явные проблемы. Либо с головой, либо с дизайнером. Как можно соорудить такое? И тем более жить в таком?

– А что? Мне нравится – снимает с языка Ваня.

– Необычное решение… – Антон вытаскивает вещи из машины и ободряюще улыбается дочери – Давайте не будем столь категоричны? Нужно посмотреть, что там внутри.

Мы поддержали слова Антона, все разом взобравшись на небольшую, крытую веранду.

Внутри оказалось не все так курьезно – обыкновенный двухэтажный дом, с огромной кухней, разделенной от гостиной широкими пилястрами, с канелюрами разных форм и размеров. Рядом вместительная кладовая и просторная комната внизу. На втором этаже – три небольшие комнаты, ванна, туалет и просторный холл. Уютный, удобный, в меру практичный дом, в который я сразу влюбилась.

– Замечательный подарок, спасибо тетя! – с чувством прошептала я, и принялась наводить уют, в теперь уже своем жилище.

Мне тогда и в голову не пришло, что возможно я поторопилась со своей наивной благодарностью…

Глава 2. Сны, реальность и другие странности.

Вновь после этого сна я встала будто бы наполовину.

Я не могу сфокусироваться, и вижу нашу спальню – словно картинка в картинке с другой. Одна наложена на другую, но обе настолько осязаемы и реальны, что я ощущаю и различаю запахи, цвета… Осязаю форму и текстуру предметов, но не могу чётко разглядеть ни ту, ни эту реальность.

Затемнённая, с недавних пор ставшая уже привычной мне громадная комната, с каменными стенами обвешанными персиковым шёлком, и белыми коврами с коралловым принтом, 5D проекцией частично размывает нашу с Антоном небольшую спальню. Четыре небольших, высоко расположенных окошка, примыкают к высокому, каменному потолку. По середине – огромных размеров кровать. С балдахинами и множеством подушек. А рядом какой-то высокий, медно-власый незнакомец, эмоционально близкий мне и словно знакомый. Странно, но мне спокойно и легко в его объятиях.

Он улыбается и притягивает к себе, читая мои мысли. Я вижу, что тоже самое делает и муж. Картинка в картинке оживает. Обе реальности силятся слиться в одну, и повторяют друг друга. Так странно и приятно и необычно и… Спокойно! Буд-то бы это естественный ритуал каждого начала дня.

Меня не беспокоит это явление, словно я одновременно нахожусь в двух местах, с двумя мужчинами. Они оба близки мне и понятны. Оба меня обнимают, вальяжно, по-собственнически тиская, тягуче нежно и неспешно целуют в шею, губы, висок.

Мы занимаемся утренним сексом. Это самый любимый момент наступающего дня. Антон словно находится внутри этого высокого и крепкого мужчины, он знает, как мне приятно, поэтому незнакомец подчиняется его движениям и действует в унисон с ним. Я кончаю, мощно содрогаясь волнами бурной аритмии, сдирая простыни и в этом, и в ином мире.

Картинка в картинке не проходит даже когда я иду в свою, и уже привычную, но такую экзотичную ванную незнакомца.

Её стены словно застыли в процессе растворения. Настоящий 5D аттракцион.

Колени дрожат, в глазах туман. Я встаю под душ и вижу другую комнату, она вся в ароматном пару. Значит, это был не туман, а пар.

Я чувствую этот запах, конопли, персика и розы. Они скручены вместе, но чувствуются достаточно чётко. Кругом полумрак. Стены той, другой ванной, из голубого, грубо выделенного камня, похожего на мрамор. Они покрыты каплями конденсата, которые собираются в тонюсенькие ручейки и капают, со специфичным звуком ударяясь об воду.

Я осматриваюсь. Сквозь мою реальную комнату видно плохо, но я, всё же могу различить где нахожусь. Это похоже на огромных размеров, пещеру. Здесь тепло и приятно находится. Я чувствую, что это вполне привычное мне место. Да, определённо мне здесь по кайфу!

Каменный пол, гладко отшлифованный, и немного горячий, но в меру – вполне терпимо. На половину комнаты расположился средних размеров бассейн, разделённый на двое деревянным бортом. Я вижу свои голые ноги. Кажется, я стою на неровном, покатом, к сочащейся каменной стене, уходящем вглубь, дне.

Вода слегка горячая. Я нагибаюсь и трогаю воду в другом отсеке, она прохладная. Кругом, на камнях, деревянном помосте, по краям бассейнов стоят разные по размерам и формам, глиняные горшки. Одни с маленькими крышечками, другие открыты, и я наблюдаю там чистую воду.

Как всё сделано чудно и удобно, одновременно. А освещение? Ах вот оно! Свет идёт от прозрачных горящих горшочков, стоящих в овальных выемках, в стенах, и по углам комнаты. Углубления словно облиты каким-то отполированным металлом, и отражают свет, исходящий от огня, делая его в разы ярче, рассеивая по всей комнате таинственно мерцающим, неровным светом.

Я слышу движение воды и оборачиваюсь на звук. Медно-власый незнакомец, высокий и мощный, плавно заходит в воду, улыбаясь мне призывно, с лёгкой наглицой во взгляде. Он обнажён и восхитительно-прекрасен.

Я чувствую, как отключается моя голова, переключая сознание, в режим вожделения. Он смотрит на меня с восхищением. Поднимает руку и водит по мне указательным пальцем, очерчивая затейливые, танцующие узоры, которые отбрасывают на нас фонари из стен. Я вся в предвкушении. Из-за масштаба обуреваемых меня эмоций, мне и щекотно, и больно одновременно…

– Маааам!

Громкий стук, в дверь ванной, резко втягивает меня в реальность, заставляя покрыться обильной испариной, которую тут-же смывает горячий душ.

– Ты скоро? Мне так-то тоже нужно в ванную – Варюшка как всегда не в духе.

Жизнь подростка – сплошные противоречия, и претензии: к миру, к родителям, к самим себе…

– Иди внизу умойся!

Голос мой дрожит, как и всё тело. Я пытаюсь взять себя в руки и прибавляю холодную воду.

Из-за двери слышно недовольное ворчание дочери. Варюшка злится, так как ванная внизу находится за самой отдалённой комнатой, и в ней, почему-то, постоянно мигает лампочка. Антон уже менял её два раза, но эта зараза продолжает выдавать светомузыку. Громко топая, и ругая меня за любовь к воде, дочь удаляется.

Мне становится стыдно, и я торопливо принимаю холодный душ, до красна растираю себя полотенцем, закручиваю, по привычке, ещё со времён балетной школы, влажные волосы, в тугой узел на затылке, и выхожу из ванной.

Смотрю в телефон – время семь тридцать. Надо бы поторопиться.

Быстро одеваю, со вечера приготовленный деловой костюм, который ждал своего часа, пока я отчаянно худела всё три года после беременности, потом ещё два года, работая на удалёнке. И вот, наконец, у меня получилось, буквально за те несколько месяцев, что мы переехали сюда, я вернула свою прежнюю, сорока девятикилограммовую форму. Костюм сёл идеально.

Довольная собой, я иду к Ванечке. Он конечно же ещё не одет, но хотя бы не сопротивляется, наоборот как-то чересчур спокоен и вдумчив.

– Малыш, тебя что-то беспокоит?

Мальчик серьёзно смотрит на меня.

Я в очередной раз поражаюсь силе своих чувств к этому маленькому мужчине. Он всё для меня, вся моя жизнь, часть меня самой, часть моей души.

– Всё нормально мам, просто вспомнил сон. Мне снова снилось, что я летаю на динозавре – чуть помедлив, наморщив свой маленький лобик, задумчиво спросил – А динозавры есть? Можно мне полетать на одном хотя бы?

Я не могу сдержать улыбку. Как же он подрос! Как много его интересует.

– Я постараюсь узнать, малыш. А пока нам пора.

Беру его на руки и мы выходим в коридор, в котором уже раздаются вкуснейшие ароматы готовящегося завтрака.

– Мы же не хотим опаздывать в садик в первый же день, выхода новой воспитательницы?

Смерив меня удивлённо-недовольным взглядом, Ванечка громко вздыхает. Перспектива новой няни, его явно не вдохновляет.

Он любит людей, но опасается тех, кто не имеет личных границ, и не видит и не уважает их, у других. Поэтому долго и тщательно присматривается ко всем незнакомцам в своей жизни.

– Всё будет замечательно! Я всегда с тобой, моё солнышко. Если не физически, то мысленно.

Целую его сладкую, пахнущую цыплёнком, тёплую макушку, и мы заходим на кухню.

Антон уже пожарил яичницу и сварил кашу.

После сегодняшнего, утреннего секса, мне не ловко смотреть ему в глаза, словно бы я предала его. Конечно это всего лишь вуаль волшебного сна, который терзает меня уже…

Не могу вспомнить… В общем не единожды. Но, всё, что разделяло реальность от фантазии, сегодня было размыто. Мне не хочется думать, что я схожу с ума. У меня маленький сын и дочь подросток, они оба зависят от меня и мой здравый рассудок, и холодная голова должны помочь воспитать их, и поднять на ноги!

Войдя на кухню, я сразу переключаюсь на завтрак и хвалебные дифирамбы мужу. Ничего не могу поделать с предательским румянцем, раскрасившим мне щеки и шею. Антон замечает его и заговорчески подмигивает, явно не так истолковав моё смущение.

Утренний секс был поистине горячим и бодрящим. Муж принимает мой румянец стыда, за игривую застенчивость. Он выкатил грудь вперёд и самодовольно ухмыляется.

Вслед за нами заходит Варвара. Она насуплена. Все её движения размашисты, и выражают недовольство.

Мы рассаживаемся и молча жуем.

– Надо уже что-то сделать с этой дебильной лампочкой в ванной на первом этаже. Невозможно даже умыться – жуть берёт. А красится это тот ещё квест.

– Я же не разрешаю тебе краситься! – включаю душнилу, и строго смотрю на Варюшку, дабы избавиться от терзающих душу, чувств вины перед мужем и дочерью.

Излишки косметики не заметны, но меня бесит, что она стала игнорировать мои запреты. Вот он – переходный возраст во всей своей красе! Я не была такой бунтаркой… Или я просто не помню?

– Маааам! – Варюшка обречённо возводит горе очи и гримасничает, ища поддержки у папы.

– Варвара, слушайся маму! – он приглядывается к дочери – А что, на тебе есть косметика разве?

– Вот видишь, мам, я умею краситься натурально! Многие девчонки из класса, правда как Упрощеннки* мажутся…

– Варя!

– Мам, ну правда! А Я, просто подчеркиваю свою естественную красоту.

Брови Варюшки неспешно и горделиво плывут вверх. Мне это кажется таким забавным, что я сдаюсь. Сжимаю недовольно губы, но потом улыбаюсь в тарелку.

Ванечка наблюдает за нами, мотая короткими ножками на большом ему, не по размеру высоком стуле. Он всегда у меня серьёзный парень, но сегодня особенно задумчив. Сосредоточенно чертит вилкой по тарелке, местами издавая этим скрипучие звуки.

– Как вы думаете, а динозавры существуют? – малыш вопросительно смотрит на отца, своим, не по годам упрямым и настойчивым взглядом.

– Возможно, в каких ни будь секретных лабораториях. – Антон улыбается сыну – Мне тоже не хотелось-бы думать, что такие великие громадины превратились в прах, и ушли всей цивилизацией в небытие.

Начинаю думать о своих снах. В последнее время я часто посещаю в замке огромную заллу, с 3D картинками сердитых драконов. Они выбиты и раскрашены в стенах, в полный рост, и, по ощущениям, в натуральный размер.

Такие красивые, мощные, в разных затейливых позах! Некоторых застали в сражении, а кого-то в полёте. Они бугрятся и переливаются каменьями, как живые, источая агрессивную силу, словно светятся изнутри древней, мощной магией, вселенского, первородного огня. Когда смотришь на них при ходьбе, кажется, что они наблюдают за тобой и вот-вот сойдут со стен, прямо в заллу.

– Так! – Я бросаю приборы, громко ударяя ими о тарелку – Мы опаздываем!

Беру малыша на руки, и иду в прихожую. Варвара идёт следом.

– Ты надолго? – кричит нам вдогонку Антон.

– Да. Я отвезу Варюшку в школу, малыша в сад. Потом к Максу в офис, он просил отобрать заметки, и дописать статью. Вернусь поздно, к вечеру.

Помогаю обуться Ванечке, обуваюсь сама.

– Надо напечатать сегодня две главы, "кровь из носа", а не то он меня уволит сказал. Его не волнует мой творческий кризис. – я горестно вздыхаю и выпрямляю спину.

– У тебя обязательно всё получится.

Мне кажется, или в голосе Антона я слышу неуверенность? Эта мысль проносится в голове так быстро, что я не успеваю ухватиться за неё и обдумать, особенно когда Антон крепко целует меня в губы, и подбадривающе улыбается.

Он не высокий, выше меня на пол головы, но кто, признаться, не выше меня? Разве что карлики! Мои метр с кепкой, всегда выделяли меня из толпы. Сколько помню себя, я всегда была самой худой и низкой в классе. Ну и Антон ростом не выделялся. Так, что мы подходим друг другу и в этом.

Отвезя Варюшку в школу, виновато улыбаюсь:

– Милая, ты сегодня до четырех?

Она же молча поджимает губы, словно спрашивает недовольно: «Когда ты, мама, запомнишь уже моё расписание», разворачивается и уходит.

Восьмой класс, говорят самый сложный возраст для детей. И это похоже на правду – моя славная раньше доча, мой пушистый котёночек, постоянно агрессивно заряжена теперь. Хлебом не корми – дай поскандалить. Мы переехали сюда в том году и я сразу почувствовала себя дома. Но дочери переезд дался сложнее – она обиделась на меня, за то, что я оторвала её от подруг и любимых учителей. Лишила её привычной обстановки – выбила почву из под ног – выражаясь её языком.

Да, возможно есть малая доля вероятности, наличия эгоизма в моих действиях – и это подтверждается непроизвольно всплывающим чувством вины перед родными. Но я стараюсь душить его в зародыше, убеждая себя, что не было у нас другого выхода.

Особенно мне бывает стыдно, когда я будто бы замечаю того мужчину. Среди прохожих, на заправке, или между стеллажами в магазинах. Он видится мне всё чаще. Его взгляды одновременно и смущают, и возбуждают, и вселяют уверенность. Я не могу думать о том, что он похож на моего любовника из сновидений. Мои мысли настолько переполнены чувствами и желаниями, что сны, и реальность, всё больше переплетаются. Хочется сказать себе "стоп"! Остановиться, подумать, разобраться в этом. Но не хватает самообладания. Никогда у меня не было проблем с самоконтролем… До сих пор…

Я утешаю себя тем, что в реальности больше не могла тянуть нашу семью. Антон абсолютно не может и не хочет работать. Он меняет работы в среднем каждые три месяца. Как итог, небольшой городок из центра Сибири, не смог ему больше ничего предложить. В связи с чем, наш папа впал в глубочайшую депрессию, и практически не выходил из своей комнаты.

Я же, после декрета, не могла выйти на старое место, так как оно было слишком далеко от дома.

Мне приходилось отвозить малыша в сад, на не полный день. Да и весь домашний быт, был исключительно, целиком на мне. Так что я устроилась за копейки администратором в салон красоты прямо в нашем доме. Денег постоянно не хватало – съёмное жильё беспрецедентно дорогое, а моя зарплата администратора, не покрывала и половины наших расходов. Я истратила почти все свои сбережения. А Антон? Он всё депресовал…

Нам в любом случае пришлось бы переезжать, так, что, как не совестно об этом думать, кончина тёти, и её щедрый подарок, словно спасательный круг, прилетел на наши головы весьма и весьма своевременно.

Пока всё налаживается. Как мне кажется…

Я нашла работу по душе – пишу заметки в местную газету и тексты для рубрики "полезные рецепты". Начала свою пятую книгу, специально для нашего издательства. Это то, о чем я мечтала, и мне приятно, что меня заметили среди такой обширной конкуренции молодых писателей. Впервые я чувствую себя на своём месте.

От реальности отвлекают фантазии, о агрессивном, сексуальном незнакомце, которые отрывают меня от реальности и мешают сосредоточиться на семье…

Если бы меня не преследовал повсюду его взгляд, такой тяжолый и сильный, нет не наглый и игривый, а скорее чувственно требовательный, направленный на меня, в меня, прямиком в мою душу, мои мысли. И если бы не он, я могла бы чувствовать себя вполне нормальной. Но мысли о нём постоянно уводят меня от осознания этого мира, и переносят в его мир – полный скрытых возможностей и желаний.

Я вспоминаю строки из книги: "Не давно, возле дома своего, я видела мужчину – там не было его. Сегодня снова вижу, что нету его там… Ну хватит! Прекрати же, ходить за мною по пятам!"Эти слова въелись в голову. Они вполне описывают моё состояние.

Спасибо детям, книге и работе, а то бы я давно погрузилась в цепкие объятия своей не в меру ëмкой фантазии…

Хотя Антон и не нашёл пока работу, он успокоился, помогает мне с детьми и, потихоньку начинает заводить друзей. Чего не скажешь о Варюшке. Она закрылась ото всех в классе, и ходит с таким выражением лица, будто бы делает им одолжение своим присутствием. Благо, половина девчонок из её класса, ходят с такими же лицами. Подозреваю, что всё это издержки переходного возраста. Мне остаётся немного подождать, набраться терпения и не навязчиво дать знать, что я рядом.

Ванечка, здорово повзрослел за эти месяцы, и серьёзное выражение его маленького милого личика, всё чаще обращено к нам. Он иногда рассуждает как маленький взрослый. И ему, так же как и мне, часто снится замок. Драконов он называет динозаврами, и смотрит на всё с высоты. Ему снится, что он летает на них. Это меня тревожит и одновременно я испытываю гордость обладая внутренней уверенностью, что это важно, и значимо выделяет его, давая статус силы и могущества. Хотя какое там может быть могущество у пятилетнего малыша?

В детском саду нас встречают очень приветливо.

Мне понравилась новая няня. Молодая и улыбчивая, рыжая девушка, с добрыми бирюзовыми глазами.

Я опускаю взгляд на Ваню, настраиваясь на долгие прощания, какие были у нас по обычаю. Но похоже нянечка понравилась не мне одной. Мой сын восторженно смотрит на Асю Сергеевну, и без лишних прощаний, с застенчивой полуулыбкой, берёт её за руку. Робко взглянув на меня, идёт в след за ней.

В офисе всё спокойно. Макс опаздывает, в связи с чем, абсолютно все сотрудники старой, единственной в городе типографии, как варёные мухи, неспешно двигаются с чашками кофе в руках, по своим рабочим местам.

У меня, хоть и гибридный график, но тоже имеется свой уголок. Стол, кресло, шкаф для бумаг и верхней одежды, вот и весь мой рабочий инвентарь.

Дожидаюсь Макса. Пока его нет правлю пару изречений в своей статье, и отправляю ему на почту.

Похоже придётся задержаться. Звоню Антону, говорю, что задержусь на работе и сама заберу Ваню, а Варюшка приедет на автобусе.

– Да, зай, мы приедем к семи – надо еще заехать в магазин. Не скучай.

Целую его в трубку по привычке, а не по зову сердца и душевного порыва. Меня беспокоит эта мысль. Начинаю копаться в себе и вспоминать, когда же я перестала вкладывать в этот ритуал особый смысл.

Ах да, вспомнила!

Когда мы переехали в последний раз, Антон выкинул мои вещи, которые я уже успела разложить, из удобного среднего отделения в бельевом шкафу, и заполнил его своими вещами, пояснив что ему так удобнее. Мне пришлось разделить часть своих вещей на самую нижнюю, и самую верхнюю полки, до которой я с трудом допрыгивала.