Правоотношения в научно-технологической сфере: проблемы теории, регулирования, правоприменительной практики

Уровень экономики государства, занимаемое место в мировом сообществе напрямую определяется уровнем его научно-технологического развития, разработкой и внедрением передовых достижений науки, технологии и техники. Лидерство в научно-технологической сфере предоставляет государству возможность самостоятельного выбора дальнейших направлений развития, гарантирует его конкурентоспособность, обеспечивает суверенитет в глобализирующемся мире. Только такой сценарий представляется единственным приемлемым для Российской Федерации, так как «периферийный» путь развития является тупиковой веткой эволюции, не позволяющей выйти на «технологический суверенитет» и независимое развитие. Данные процессы вызывают острую потребность в адекватном регулировании правоотношений в научно-технологической сфере.

Движущей силой диалектического развития правоотношений в научно-технологической сфере, их правового и индивидуального регулирования в современных условиях являются противоречие между обществом и природой, выражающееся в необходимости научно-технологического развития с одновременным сохранением и бережным отношением к окружающей среде, а также противоречие между новым и старым, выраженное в несоответствии между:

– уровнем развития научно-технологической сферы и состоянием правового и индивидуального регулирования отношений в данной сфере;

– правовым регулированием и задачами государства, определяющими стратегию научно-технологического развития на современном этапе;

– задачами государства, определяющими стратегию научно-технологического развития, и имеющимся уровнем развития научно-технологической сферы, достигнутыми в ней результатами, влияющими на прогресс общества.

Постоянный обмен материей и информацией между научно-технологической сферой и иными сферами (системами) современного постиндустриального общества, активное формирование гражданского общества и его деятельность детерминируют тенденции децентрализации и самоорганизации, ведут к вариативности развития. Данные процессы обусловливают необходимость комплементарного применения в исследовании правоотношений в научно-технологической сфере синергетического подхода.

В современных условиях научно-технологическая сфера, с одной стороны, подвержена процессам глобализации и испытывает их влияние, с другой – выступает детерминантой глобализационных процессов. Глобализация характеризуется сформировавшейся мировой системой, состоящей из экономически и политически господствующего «центра» и зависимой от него «периферии», а также занимающей промежуточное положение «полупериферии». Экстерриториальный характер научно-технологической сферы, взаимозависимость и взаимообусловленность развития государств, потребность в совместной деятельности научных коллективов из разных государств обусловливают развитие форм не только национального, но и международного права.

1.3. Интегративное правопонимание в познании правоотношений в научно-технологической сфере

Методологическая основа современной правовой науки представляет собой достаточно разработанный инструментарий, в целом способствующий выявлению общих и особенных закономерностей формирования, функционирования и развития государственно-правовых явлений. Вместе с этим нельзя не отметить, что доминирование ряда подходов (в частности, позитивизма) уже не дает возможности адекватно отражать сложную и многоаспектную сущность явлений, что и требует модернизации. Так, Н. Н. Тарасов обоснованно отмечает сложность методологической ситуации в правоведении, с чем согласны и другие представители юридической науки[149].

Не вызывает сомнений, что в юридических исследованиях одно из ключевых значений, определяющих стратегическое направление изысканий, имеет подход к пониманию права, на котором основывается познание явлений социально-правовой действительности. От того, что ставится во главу угла при определении права, от раскрытия его сущности и содержания фактически зависит не только сам ход исследования, но и итоговые выводы.

По справедливому утверждению ученых, вопрос «что такое право?» не вызывает сложностей у юристов. Многие из них готовы не задумываясь воспроизвести заученную формулировку. Несмотря на это, в теории права, пожалуй, нет более дискуссионного, сложного и при этом методологически важного вопроса. Для большинства ученых-правоведов вопрос о праве не ограничивается только приведением определения, а имеет сложную многоаспектную природу.

Не вдаваясь в дискуссию относительно существующих подходов к пониманию права, отметим, что доминировавший на протяжении длительного времени и сохраняющий свою значимость в настоящее время позитивистский подход, к сожалению, не может системно и исчерпывающе охватить правовые явления. При этом не вызывает сомнений необходимость поиска такой концепции, которая на сегодняшний день наиболее полно отражает объективную реальность.

Односторонность различных концепций понимания права, в том числе естественно-правовой, социологической, позитивизма и др., привела к тому, что исследователи перешли к поиску универсальной концепции. По утверждению А. С. Ященко, проблема указанных теорий заключается в том, что, выделяя от целого какой-то один момент, частную идею, выдают его за целое, что влечет за собой «неадекватность юридических определений, их отвлеченность»[150].

Полагаем, что такой универсальной концепцией на сегодняшний день выступает интегративная концепция правопонимания, а точнее – ее направление в виде научно-обоснованной концепции интегративного понимания права. По мнению сторонников такого подхода, недопустимо выделять в качестве главенствующей ту или иную часть правовой действительности, которая наряду с иными ее частями также обладает регулятивными возможностями. Суть интегративной концепции, а точнее – интегративных концепций правопонимания, заключается в соединении отдельных сторон бытия права, которые в реальности генетически взаимосвязаны и функционально взаимодействуют, тем самым образуя единую систему.

В целом интегративную концепцию правопонимания можно отнести к современным постклассическим типам понимания права, ориентированным на интеграцию методологии классических теорий с целью познания права как многоуровневого явления во всех его вариантах и проявлениях.

Интегративное правопонимание известно правовой науке достаточно давно. В своем развитии интегративизм прошел длительный, более чем столетний путь. Изначально в отечественной философской мысли его истоки, по мнению ученых, нашли зарождение в трудах выдающегося философа В. С. Соловьева, который в основе своих философских взглядов заложил идею равновесия и гармонии, постулат всеединства[151]. Его философские научные взгляды характеризуются как синтетические. В одной из своих знаменитых монографий «Право и нравственность» в главе «Определение права в его связи с нравственностью» В. С. Соловьев раскрывает взаимосвязи между указанными явлениями и характеризует право как свободу, обусловленную равенством[152]. В этом определении права, по мнению философа, индивидуальное начало свободы неразрывно связано с общественным началом равенства. Он приходит к выводу, что право – «это синтез свободы и равенства»[153].

Учение В. С. Соловьева оказало особое влияние не только на формирование отечественной философии конца XIX – начала XX в., но и на исследования в сфере общественных наук данного периода[154]. Одним из последователей указанных взглядов, применивших их в юриспруденции, был русский юрист, философ А. С. Ященко[155]. Его учение исходит из «синтетической идеи равновесия». Такое равновесие выражается в различных аспектах, в том числе в соотношении интересов личной свободы и интересов общественного блага, в единстве естественного и положительного (позитивного) права. При этом автор делает акцент на том, что естественное право есть логическая, рациональная сущность права, реализуемая в зависимости от совокупности исторических условий и, прежде всего, от нравственного сознания общества. По его мнению, есть одно право, как есть одна нравственность, в которой естественная нравственность не противопоставляется положительной. Вместе с этим А. С. Ященко возражал против безразмерного включения в право тех или иных явлений, подчеркивая, что «не все то, что называлось или называется правом, может быть введено в синтетическое определение права»[156].

В юридической науке обосновывается, что авторство понятия «интегративная юриспруденция» принадлежит Дж. Холлу, который впервые ввел его для обозначения собирательного понимания права[157]. В процессе исследований он пришел к выводу, что свойственное современным юридическим теориям явление, выражающееся в придании особой значимости какому-то одному фактору в правовом регулировании, а в итоге неспособность системно подойти к характеристике права, составляет существенный недостаток таких теорий. Вместе с этим он соглашался с определениями права, выработанными представителями других школ, например позитивистами или юснатуралистами, однако считал, что такие определения, взятые в отдельности, не позволяют исчерпывающе представить право. Он указывал, что интегративная юриспруденция способна устранить самую серьезную ошибку в современном правоведении, а именно «искусственное разделение ценностей, фактов и идей (форм)» (value, fact and idea (form)[158]. По мнению Дж. Холла, право – это «тип социального действия, процесс, в котором правила, ценности и факты – все три сливаются и актуализируются»[159]. Более того, автор пошел дальше и обосновал, что интегративная юриспруденция объединит в себе различные разрозненные направления юриспруденции, в том числе правовую аксиологию, онтологию, социологию права и юридическую догматику, сформировав новую конструктивную философию права[160].

В зарубежной юридической науке интегративные концепции правопонимания представлены различными течениями, при систематизации которых можно выделить: интегративную юриспруденцию (Х. Дж. Берман, Дж. Холл), реалистические теории права (К. Ллевеллин, К. Оливеркона), школу критических правовых исследований (Г. Е. Фраг) и др.[161] Несмотря на разные наименования, по существу, все указанные концепции основаны на объединении в рамках одной теории тех или иных элементов бытия права, как правило, с нормативизмом связывается теория естественного права, либо социологическая теория, либо допускается их сочетание.

В современном отечественном правопонимании интегративизм проявляется в целом ряде теорий[162]. Так, существуют оригинальные авторские взгляды на сущность права, которые не акцентируют внимание на синтезе иных теорий, к примеру, теория реалистического позитивизма Р. А. Ромашова[163], коммуникативная теория права А. В. Полякова[164]. Кроме того, предлагается рассматривать право как систему норм, включающих следующие подсистемы: официально признаваемое государством позитивное право; реальное позитивное право (реально действующее право); право естественное объективное и право естественное субъективное[165]. Нельзя также не упомянуть диалогическую теорию права И. Л. Честнова[166].

Определенный синтезированный вариант понимания права предлагает также Г. В. Мальцев. Рассматривая право как нормативно-регулятивную систему общественных отношений, он включает его в единую социо-нормативную культуру общества, состоящую из всех нормативных регуляторов (морали, обычаев, религии и др.). Каждый из них состоит из структурных элементов – норм, отношений и идей[167].

Авторский вариант интегративного восприятия права обосновывается в работах В. В. Лазарева. Содержание права при этом составляют нормативы равенства и справедливости, регулирующие борьбу и согласование свободных воль в их взаимоотношении друг с другом, а формальным свойством существенного характера выступает общеобязательность, основывающаяся на принуждении со стороны главенствующей структуры данного социума (как правило, государства)[168].

Особый, адаптированный вариант синтеза разных правовых теорий предлагает также и Р. З. Лившиц: следует оставить то общее, что объединяет правовые теории, отринув отличающиеся компоненты[169]. Соединение ключевых аспектов трех наиболее известных правовых теорий (нормативизм, естественно-правовая и социологическая) рассматривается как целесообразное и в трудах Н. В. Немытиной[170]. Существуют и иные варианты интегративного восприятия права[171].

В ряде указанных выше интегративных подходов к пониманию права, к сожалению, допускается смешение наиболее важных черт уже известных правовых концепций, прежде всего нормативной, естественной и социологической, и (или) выглядят неопределенными критерии, по которым правовые явления отличаются от неправовых. Многочисленные интегративные теории права позволяют выделить, в частности, ряд общих признаков права, которые отличаются от признаков, выделяемых в рамках позитивистского видения: это легитимность права, а именно степень поддержки со стороны общества; устойчивость правил поведения в исторической ретроспективе и их формализованность в правовых коммуникациях (необязательно в письменном виде, а в форме укорененности в общественном сознании); особая авторитетность, весомость, стремление обратиться именно к этим нормам в случае конфликта; наличие взаимных ожиданий, экспектаций у субъектов правоотношений[172].

С нашей точки зрения, представленные подходы к праву в большей степени характерны для философско-правового анализа и мало применимы в условиях юридической практической деятельности. Принципиально важным считаем поиск тех регуляторов поведения, которые могли бы стать той основой, вокруг которой формируется правопорядок. Соответствующие регуляторы, собственно, и должны выступать ядром, основой права. Важным представляется не только и не столько их установление государством, а их обозначение в формах права, внешних выразителей права, которые не исчерпываются только законодательством. Особенно существенной представляется роль принципов права, которым зачастую отводится значение идей, основ, тогда как они должны выполнять прямую регулятивную функцию, которую от них требуют как официальные документы и научная доктрина, так и судебная практика.

Интегративизм находит свою разработку в трудах В. В. Ершова[173]. Согласно его исследованиям «научно обоснованная концепция интегративного понимания права, характеризующаяся ограничением права только онтологически однородными прежде всего принципами и нормами права, содержащимися в единой, развивающейся и многоуровневой системе форм национального и (или) международного права, реализующимися в государстве, позволяет теоретически убедительно обосновать содержание и сущность права с позиции одной из разновидностей синтетической теории права, эффективно защищать права и правовые интересы граждан, юридических лиц и органов государственной власти, обеспечивать повышение степени определенности права, а также степени стабильности, непротиворечивости, ожидаемости и прозрачности судебной практики»[174].

Научно обоснованная концепция интегративного правопонимания также обосновывает различия понятий источника и формы права, когда источник права рассматривается как его начала, то, из чего оно происходит, а форма права выступает как его внутреннее и внешнее выражение[175]. Источники права в таком понимании выглядят весьма разнообразно и могут включать в себя явления функционального, аксиологического, интеллектуально-психологического, праксиологического, социально-регулятивного, доктринального плана[176].

В соответствии с рассматриваемым подходом единая система форм права, реализуемых в России, включает две подсистемы: форм международного права (прежде всего, международные договоры, обычаи международного права) и форм российского права (прежде всего, правовые акты, правовые договоры и обычаи российского права)[177].

Таким образом, развитие интегративного правопонимания в отечественной научной правовой мысли следует рассматривать как объективный процесс внедрения в исследовательскую деятельность новых методологических подходов, цель которого – дальнейшее совершенствование понимания права как многогранного явления.

На основе приведенного выше анализа полагаем возможным сделать вывод о наличии в теории права двух основных концепций интегративного понимания права, связанных с интеграцией различных проявлений сущности и содержания права. Первый подход основывается на синтезе методологических постулатов, как правило, естественно-правовой, позитивистской, социологической теории права. Он объединяет различные концепции, в рамках которых соотношение компонентов указанных теорий может варьироваться.

Другой интегративный подход основан на объединении однородных регуляторов в виде прежде всего принципов и норм права. Указанный подход в юридической литературе получил название научно обоснованной концепции интегративного понимания права[178].

Не ставя под сомнение существование широкого интегративного подхода к восприятию права, который позволяет комплексно ознакомиться с явлениями, в той или иной степени имеющими отношение к праву, все же возникает сомнение о наличии у всех включаемых в понятие «право» явлений (например, естественные права без их включения в формы права, правосознание и др.) признаков, свойственных правовым регуляторам. Как мы отмечали выше, в рамках указанных теорий интегративизма возникают проблемные моменты, которые касаются разграничения правовых и иных социальных явлений. Они трудно применимы в судебной и иной юридической практике, поскольку четко не определяют круг правовых регуляторов, которые должны участвовать в упорядочении правоотношений.

К примеру, не вызывает сомнений актуальность повышенного внимания в рамках широкого интегративного подхода к естественным правам и свободам человека. Трудно спорить с тем, что основополагающие права и свободы человека, к которым относится и свобода научного и технического творчества, имеют существенное значение для возникновения и развития правоотношений в научно-технологической сфере. Однако правовой регулятивный потенциал приобретается ими только в том случае, если они санкционированы, обеспечены властным принуждением к исполнению. Право априори имеет зависимость от объективно существующих биологических условий, однако его сущность социальна, оно не возникает само по себе, его формирует и внешне определяет общество. В связи с этим в Конституции России установлено, что многонациональный народ Российской Федерации утверждает права и свободы человека (преамбула), а также что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина (ч. 1 ст. 17).

Таким образом, из всего многообразия интегративных концепций понимания права полагаем, что на сегодняшний день наиболее близко к объединению явлений объективной реальности, обладающих качеством правовых регуляторов, подошла научно обоснованная концепция интегративного понимания права[179]. Данная концепция, выбранная в качестве методологической основы настоящего исследования, позволила раскрыть направления для дальнейшего совершенствования и развития правоотношений в научно-технологической сфере.

Отношения, возникающие в социуме, чрезвычайно многообразны, однако не все из них подпадают под действие права. Регулирование правоотношений как особой разновидности общественных отношений – это основное предназначение принципов и норм права, содержащихся в единой многоуровневой системе форм национального и международного права. По мнению Ю. А. Тихомирова, для «всех людей важнейшее значение имеет регулирование основных сторон жизни общества и государства. Оно выражается в общих признаках ценностей и целей развития, установлении правил поведения, согласовании деятельности, прочном общественном порядке. И право тут служит цементирующим средством, а отсюда и высокая роль правового регулирования в обществе»[180]. Учитывая особое теоретическое и практическое значение правового регулирования, неудивительным становится использование соответствующего понятия в подавляющем большинстве теоретико-правовых исследований. Вместе с тем, как обоснованно отмечает И. П. Кожокарь, в отечественной теории права у этого понятия «нелегкая судьба». Он подчеркивает, что «в понятие правового регулирования вкладывается настолько много различных признаков, что выхолащивается само его содержание, а его многочисленные характеристики… не только с трудом субординируются, но и пересекаются, совпадают и взаимодействуют в самых разнообразных, нередко не поддающихся формальной логике, вариантах»[181]. В целом соглашаясь с обозначенными мнениями, еще раз подчеркнем актуальность, особое теоретическое и практическое значение вопросов о сущности правового регулирования и его признаках.

В юридической науке сформировались различные подходы к пониманию сущности правового регулирования. Само словосочетание «правовое регулирование» мы находим в трудах дореволюционных авторов. К примеру, И. А. Ильин, рассматривая вопросы государственности, соотношения позитивного права и иных регуляторов, говорит о «силе правового регулирования»[182]. С. А. Муромцев в труде «Определение и основное разделение права» 1879 г. упоминает о «юридическом регулировании»[183]. Однако по существу правовое регулирование как самостоятельную юридическую категорию указанные авторы не рассматривали.

Принято считать, что сама категория «правовое регулирование» начала широко использоваться в юридической науке в 1960-е годы[184]. Одним из первых исследователей права как регулятора общественных отношений был Л. С. Явич, который, впрочем, обозначал в качестве первопроходцев в данном вопросе П. И. Стучку и С. Н. Братуся, указывая, что в их работах был раскрыт «общий смысл правового регулирования с позиции марксизма»[185]. Он также указывает, что «примерно с начала 60-х годов описание свойств правового регулирования вошло во все учебники по теории государства и права», и это несмотря на то, что «иное положение было в годы, когда пришлось публиковать по этому вопросу первые исследования»[186]. Автор имеет в виду опубликованную в 1957 г. монографию «Советское право – регулятор общественных отношений в СССР»[187]. Кстати, по мнению Л. А. Морозовой, первым «среди ученых-юристов выдвинул идею воздействия права на общественную жизнь проф. Н. Г. Александров»[188]. Вероятно, речь идет о монографии, которая содержала раздел «Право как регулятор общественных отношений»[189].

По мнению Л. С. Явича, важнейшая функция права – правовое регулирование общественных отношений. Раскрывая особенности правового регулирования, он указывает, что его специфика «состоит именно в том, что это такое воздействие на общественные отношения, которое связано с установлением юридических прав и обязанностей их участников, с использованием таких прав и исполнением этих обязанностей»[190].

Большое значение категории «правовое регулирование» в своих трудах уделял С. С. Алексеев. Еще в 1966 г. он акцентирует особое внимание на указанном феномене, рассматривая его в инструментальном, функциональном аспекте, через призму механизма правового регулирования. В своем труде, высказываясь о правовом регулировании как о «большой и сложной теме», он ставит цель «выяснить механизм воздействия права на общественную жизнь, его основные части, соотношение этих частей» и приходит к выводу, что «под правовым регулированием следует понимать осуществляемое при помощи права и всей совокупности правовых средств юридическое воздействие на общественные отношения»[191].

В последующем С. С. Алексеев уточнял определение правового регулирования, позволяя обратить внимание на вновь открывшиеся сущностные и наиболее важные, по его мнению, стороны рассматриваемого явления. К примеру, в 1982 г. он определяет, что «правовое регулирование – это осуществляемое при помощи правовых средств (юридических норм, правоотношений, индивидуальных предписаний и др.) результативное, нормативно-организационное воздействие на общественные отношения в целях их упорядочения, охраны, развития в соответствии с требованиями экономического базиса, общественными потребностями данного социального строя»[192]. В 1995 г. он корректирует данное определение «…с целью их упорядочения, охраны, развития в соответствии с общественными потребностями»[193]. В 2001 г. ученый подходит к этой категории с позиции аналитической юриспруденции, указывая, что она «имеет основополагающее, ключевое значение для правоведения», при этом «в отличие от иных форм правового воздействия… всегда осуществляется посредством своего… особого, свойственного только праву механизма, всего комплекса динамических систем и структур, призванных юридически гарантировать достижение правовых задач, в рамках определенных типов, моделей юридического воздействия на общественные отношения»[194].

Советское правоведение отождествляло правовое регулирование с нормативным регулированием, которое осуществлялось посредством норм «законодательства», выработанных органами государственной власти. Об этом также свидетельствуют труды классиков теории права: Н. Г. Александрова, С. Н. Братуся и др.[195] Во многом этому способствовал доминировавший в тот период позитивизм, соответственно поднормативный характер индивидуального регулирования не вызывал сомнений.