Вечная война. Новая рана

Внезапно Гена резко махнул рукой – сигнал «внимание» – и указал вглубь леса. Все рванули бесшумным бегом. Бежали минут двадцать, ноги вязли в мягком мху, колючие ветки хлестали по лицу. Затем перешли на шаг. И тут – шорох. Густой, тревожный, совсем рядом. Гена поднёс рацию к губам:

– Клин, доклад. Проблемы?

– Пока чисто, – мгновенно ответил голос в динамике. – Только курицы какие-то чешуйчатые шныряют. Странные, но неагрессивные.

Шорох усилился, стал угрожающим. Зашевелились кусты впереди.

– Возвращайтесь. У нас гости, – приказал Гена в рацию. Повернувшись к группе, скомандовал: – Оружие к бою! Готовность первая!

Все замерли, стволы автоматов направлены в сторону шума. Напряжение висело в воздухе, густое как смола. И из кустов с тихим повизгиванием выкатилось… существо. Размером с крупную собаку, на четырёх лапах, покрытых переливающейся зелёно-бронзовой чешуей. Морда тупая, глаза-бусинки смотрели с глуповатым любопытством. Все выдохнули. Штиль даже усмехнулся:

– Игрушка…

Но за «игрушкой», раздвигая кусты как паутину, показалась гигантская, покрытая той же чешуёй морда. А затем и всё тело. Зверь встал на дыбы, его рост был под три метра. Глубокий вибрирующий рык потряс воздух. Глаза (теперь уже размером с кулак) горели яростью. Хиса-мать. И она явно решила, что её детёнышу угрожают.

Гена махнул рукой – короткая очередь в воздух, предупреждение. Зверь ответил рёвом и шагнул вперёд. И тогда заговорили автоматы. Короткие прицельные очереди. Пули со звоном отскакивали от чешуи на голове и груди или застревали, не причиняя видимого вреда. Зверь взревел от боли и ярости, но продолжал двигаться вперёд, сокрушая кусты и молодые деревца.

– Концентрируй огонь! В одно место! – крикнул Гена. – Быстрее! Завалить!

Пули продолжали цокать по броне. Солдаты перезаряжались. Адреналин ударил в голову Максиму. Время сжалось. Он видел, как зверь готовится к прыжку, видел, как Таран с трудом вставляет новую кассету в свой пулемёт. И тут его взгляд зацепился за участок на груди хисы – у основания шеи. Там чешуя была мельче и не было тех костяных пластин, что защищали голову. Слабое место. Тёмная горячая волна снова поднялась изнутри. Он не думал. Поднял пистолет, поймал мушкой это место и начал стрелять. Раз. Два. Три. Пять раз подряд. Зверь взвыл по-другому – пронзительно, жалобно. Его начало мотать из стороны в сторону. Кость первым заметил реакцию.

– По горлу! Под чешую! Огонь! – заорал он, перенося огонь своего автомата.

Остальные последовали его примеру. Под градом пуль хиса зашаталась, захрипела и рухнула на бок, содрогаясь в предсмертных судорогах. Воздух наполнился смрадом крови и испражнений.

Именно в этот момент вернулись Клин и Пилот. Их глаза расширились от ужаса при виде убитой матки и маленького чешуйчатого детёныша, жалобно тыкавшегося мордой в бок матери и скулящего.

– Шнырь, – приказал Гена ледяным тоном, – кончай детёныша. Чисто. И пошли.

Шнырь, не целясь, навскидку выстрелил из пистолета. Пуля сорвала детёнышу часть уха. Зверёк взвизгнул от боли и диким прыжком метнулся в ближайшие заросли. Выстрелы вдогонку легли в пустоту.

– Ещё раз такое фокусничанье – сам станешь мишенью, – прошипел Гена, его серые глаза впились в Шныря как шипы. – Вперёд! Бегом!

Отряд рванул дальше. Бежали, спотыкаясь о корни, задыхаясь от нагрузки и адреналина. Наконец, чаща редела. Они выбежали на опушку. И перед ними на небольшом холме возвышалась Башня форпоста. Она не была похожа на элегантные башни Аэлендора. Это было приземистое мощное сооружение из тёмно-серого, почти чёрного камня. Кладка была необычной – не ровные блоки, а шестиугольники, как пчелиные соты, плотно пригнанные друг к другу. От неё веяло древностью и непоколебимой силой. У подножия башни виднелось несколько низких каменных строений, обнесённых невысокой, но толстой стеной с такими же «сотовыми» воротами.

– Перекур короткий, – скомандовал Гена, снимая рюкзак. Дышал он ровно, лишь легкая испарина на лбу выдавала напряжение. – Пилот! Птичку в воздух! Полный осмотр периметра, башни, строений. Ищи тёплые точки, движение. Быстро!

Пилот, не теряя ни секунды, сбросил рюкзак, вытащил квадрокоптер размером чуть больше ладони, ловко развернул лопасти, щёлкнул тумблером на пульте. Аппарат с тихим жужжанием взмыл в воздух, быстро набирая высоту, превращаясь в едва заметную точку.

Гена тем временем подошёл к своей точке на карте, сосредоточенно изучая данные. Остальные занялись последними приготовлениями: кто-то досыпал патроны в магазины, кто-то крепил на оружие тактические фонари или прицелы, Кость проверял аптечку. Максим стоял в стороне, бесцельно разглядывая свой пистолет. Он чувствовал себя чужим, лишним винтиком в этом отлаженном механизме смерти. Кость подошёл, протянув две обоймы.

– На. Про запас. – Он посмотрел на растерянное лицо Максима. – Не зацикливайся. Первый бой – он всегда… странный. Главное – слушать команды и не лезть на рожон. Ты – не ударная сила. Ты – особенный инструмент для этого задания. Запомни это.

Вернулся дрон. Пилот подбежал к Гене, лихорадочно водя пальцем по экрану планшета, куда передавалось изображение.

– Вот тут и тут, – тыкал он в точки на карте датчика, – на стенах возле ворот. Двое. Вон там, у дальнего угла, – ещё трое. В башне, в верхнем окне, – один. Похож на мага или монаха. Одежда другая. Всего шесть. Вон в тех хижинах… – он показал на маленькие строения за стеной, – тепловые пятна. Ещё человек пять-шесть. Спят, наверное. Сменка.

Гена кивнул, его лицо было каменным.

– Понятно. Пока жди. – Он отошёл в сторону, его взгляд скользил по башне, стенам, воротам. Максим видел, как шевелились губы командира – он просчитывал варианты, взвешивал риски. Прошло несколько минут, показавшихся вечностью. Гена вернулся к группе.

– Общий сбор. Слушать внимательно. План такой… Штиль!

– Если что, я его только поцарапаю…

Гена:

– Царапай. Но чтобы живым остался.

Штиль кивнул, его каменное лицо не дрогнуло, но пальцы чуть крепче сжали приклад винтовки.

Таран доставал трубу РПГ почти с нежностью:

– Бабахну по воротам, когда скажешь.

Гена:

– Точно в засов. Посередине. Он деревянный, усиленный, но наш заряд должен пробить.

Максим! Ты зритель. Будь рядом. Пистолет наготове.

Максим кивнул, чувствуя, как холодный металл оружия жжёт ладонь. Зритель. Но он уже был соучастником.

– Остальные: Кот, Шнырь, Кость, Клин – со мной. Пилот! – Гена посмотрел вверх, где чуть виднелась неподвижная тень квадрокоптера. – Доставай «игрушку» побольше. Крепи термобарический. Когда мы начнём снимать стражу со стен – из хижин у подножия стены полезет подкрепление. Твой момент. Удар по воротам с тыла. Цель – середина. Там засов. Дерево. Должно разнести в щепки.

– Цель – середина ворот, – тихо отозвался в рацию Пилот. Его пальцы на пульте управления были влажными. – Высота… ветер… магия? – Он отогнал сомнения.

– Кость, Клин, – Гена указал на двух бойцов, замерших рядом. – Вы начинаете. Дальние цели на стене. Cинхронно. Кот, мы с тобой – следующие. Шнырь, прикрываешь тыл, смотри за углами. Все по позициям. Сейчас их пятеро. Ждём шестого. Как появится – начинаем.

Тишина снова сгустилась, нарушаемая лишь шелестом ветра в редкой горной траве и далёким криком хищной птицы. Воздух был напоён ожиданием, как перед грозой. Гена ощущал солёный привкус пота на губах, холодный металл приклада под щекой.

– Шестой… Где шестой?

Минут через пять из калитки у подножия стены вышел шестой стражник. Высокий эльф с луком за спиной. Не спеша поднялся по лестнице на стену, подошёл к ближайшему собрату, завёл неспешный разговор. Их профили чётко вырисовывались на фоне голубого неба.

– Может, сразу двоих снять? – предложил Кость по рации, голос чуть напряжен. – Два выстрела – меньше шансов на шум.

– Нет, – ответил Гена, не отрывая взгляда от прицела. – Ждём.

Риск был велик. Шестой мог успеть крикнуть.

Через пару минут шестой стражник развернулся и неспешно пошёл вдоль стены, встал на позицию чуть дальше.

– Начинаю? – запросил разрешение Кость. Палец на спуске.

– Давай, – медленно, словно выжимая слово, проговорил Гена.

Тихий шёпот глушителя, затем ещё один. Двое эльфов на дальнем конце стены словно подкошенные рухнули. Один беззвучно, второй – с глухим стуком о камень. Остальные трое на мгновение замерли, уши навострились.

– Шум? Падение? – вырвалось у одного, и он начал поворачиваться, рука потянулась к луку.

Тут грянули выстрелы Гены и Кота. Один эльф свалился замертво, пуля прошла навылет через шею. Второй вскрикнул, хватаясь за развороченное бедро, и рухнул, продолжая кричать пронзительно, нечеловечески.

Последний стражник, самый молодой на вид, с перекошенным от ужаса лицом успел натянуть тетиву. Его глаза метались, ища врага. Но очередь из автоматов Кости и Шныря прошлась по его груди, сбив с ног, и он умол навсегда. Крик раненого эльфа резал тишину.

В окне башни мелькнула тень. Монах – худощавый эльф в просторных серых одеждах – увидел кровавую картину. Его глаза расширились от ужаса и ярости. Он резко отпрянул от окна, бросился вниз по винтовой лестнице. Спустившись во двор, он присоединился к шестерым стражникам, уже столпившимся у массивных дубовых ворот: трое лучников, трое с длинными узкими мечами наготове. Их лица были бледны, но решительны. Крик раненого со стены всё ещё доносился, придавая сцене жуткую реальность.

– Пилот! Ворота! Сейчас! – рявкнул Гена в рацию.

Сверху с жужжанием, напоминающим разъярённого шершня, спикировал квадрокоптер, несущий под брюхом увесистый цилиндр. Он сделал короткий разворот над двором, вызвав замешательство у эльфов, и устремился прямо к воротам с внешней стороны. Удар был точен. Грохот разорвал воздух, за ним последовал ярчайший ливень огня и ударной волны, сбившей с ног всех вблизи.

Деревянные створки ворот с треском разлетелись, огромный засов – в щепки. Солдаты и монах отлетели, как кегли. Один стражник ударился головой о камень и затих. Другие, оглушённые, с кровавыми подтёками из ушей и носа, пытались подняться, хватаясь за оружие. Монах, прижав сломанную руку к груди, стонал – огромная щепа торчала из его предплечья. Воздух наполнился едким запахом гари, пыли и крови.

Полуразрушенные ворота, дымящиеся и покосившиеся, зияли проёмом. Гена подал рукой сигнал: «Вперед! Потихоньку! Прикрытие!»

Спецназовцы, используя укрытия и дым, начали осторожно продвигаться внутрь. Сердце Гены колотилось как молот, но разум был холоден. Главное – монах. Живой.

Через проём стало видно, как трое уцелевших стражников поднимаются, хватаясь за луки. Их движения были медленными, болезненными, но решительными. Гена с бойцами открыли прицельный огонь. И тут… Пули упёрлись в невидимую преграду в метре от эльфов, оставляя на воздухе мерцающие круги. Щит!

– Прекратить огонь! – скомандовал Гена, почувствовав ледяное касание страха. – Магия.

Эльфы, укрытые полупрозрачным сияющим куполом, ответили. Тетивы звякнули. Две стрелы, выпущенные с убийственной точностью, прошили дымный воздух. Одна вошла Клину прямо в открытый глаз. Он даже не вскрикнул, рухнув как подкошенный. Вторая стрела ударила его в грудь, пробив в броне пластину навылет. Молодой боец дёрнулся и затих.

– Клин! Нет! – крик Шныря был полон бессильной ярости. Гена увидел стекленеющие глаза бойца и вспышку гнева, перекрывающую всё остальное.

– Давай, Таран! По щиту! Огонь! – заревел он, голос сорвался.

Остальные бойцы инстинктивно рассыпались по сторонам от проёма ворот. Таран, уже занявший позицию за грудой камней, не мешкал. Его снаряд с воем пролетел между остатками ворот и врезался прямо в центр магического купола. Оглушительный грохот. Яркая вспышка ослепила на мгновение. Воздух содрогнулся. Когда дым рассеялся, щита не было. На земле корчились искалеченные эльфы, стоны и хрипы смешивались с треском догорающего дерева. Запах гари стал ещё гуще – с примесью палёной плоти и крови.

Не спеша, держа оружие наготове, военные вошли через разрушенный проём. Шнырь замыкал строй, нервно оглядываясь, автомат стволом водил из стороны в сторону. Гена ощущал каждый камень под ногами, каждый звук – хруст щебня, хрипы раненых, своё собственное тяжёлое дыхание.

Внутри двора царил хаос разрушения. Трупы стражников. Единственный выживший лучник (без ноги) корчился в луже крови, издавая булькающие звуки. А монах… Он сидел, прислонившись к разбитой повозке вдалеке, постанывая. Его сломанная рука неестественно вывернута, из предплечья торчала та самая щепа. Но он, стиснув зубы, здоровой рукой пытался что-то достать из складок одежды. Увидев людей, он засуетился, его глаза метнулись в поисках спасения. Потом он оставил попытки, поднял окровавленную руку и начал пальцем выводить в воздухе сложные, светящиеся на мгновение знаки. Воздух вокруг него загустел, запахло озоном.

Другие бойцы замерли, держа его на прицеле.

– Командир? – спросил Кот, голос напряжён. Гена медленно шёл к монаху, его шаги гулко отдавались в звенящей тишине после взрыва. Лицо командира было каменным, но в глазах горел холодный огонь. Он видел, как эфирные нити плетутся вокруг пальцев мага, чувствовал нарастающее давление в ушах.

– Он сильный. Опасный.

«Ну и угораздило меня попасть в такую заварушку», – пронеслось в голове у Максима. Он видел страдание на лице эльфа, но ещё больше видел опасность в этих светящихся знаках. Обернувшись на командира, он тихо, но отчаянно прошептал:

– Гена… Ну хоть его не убивай. Он… он может пригодиться! Информация…

Гена проигнорировал его. Он подходил всё ближе. Монах поднял руку выше. Из кончиков его пальцев вырвались два сгустка чистой энергии, слившиеся в мерцающий крест. Воздух затрепетал. «Сигнал!» – мелькнуло у Гены.

Выстрел прозвучал громко в наступившей тишине. Пуля ударила монаху точно в центр лба. Тело осело. Гена с едва заметной жестокой ухмылкой проговорил, глядя на труп:

– А ты, оказывается, полноценный маг… Теперь спи спокойно.

– Зачем?! – вырвалось у Максима, его голос дрожал от отчаяния и непонимания.

– Не за этим мы здесь, – отрезал Гена, резко повернувшись к нему. Его глаза были пустыми. – Ты лучше готовься к своему выходу. Он скоро. – Он повысил голос, обращаясь ко всем, его слова резали воздух как нож: – Тело Клина затащить в укрытие! Остальные – на стены! Оборона! Штиль! На башню мага! Быстро! Контролируй подходы!

Штиль, бледный как полотно, спускался с позиции. Он прошёл мимо тела Клина, не глядя.

– Если бы я его сразу убил… – пробормотал он себе под нос, потупив взор, – Клин был бы жив.

– Не бери на себя лишнее, – резко сказал Гена, проходя мимо. – Маг умер, когда надо было. Он успел дать сигнал. Всего не предугадаешь. Теперь нам ждать гостей. Очень важных. – В его голосе появилась странная, почти ликующая нотка. – И у тебя, Штиль, будет неподражаемое соло, только пулю используй не простую, а со смещением и взрывную. Пилот! Запускай птичку! Лети по маршруту к Селенбору, ищи нашего многоуважаемого гостя!

Незадолго до этого…

Дверь в скромную комнату Никиты распахнулась с такой силой, что она ударилась о стену. В проеме, залитый светом факелов из коридора, стоял Правитель Вэмхель. Его лицо, обычно непроницаемое, было напряжено, в глазах горел непривычный огонь.

– Давай вставай. Сейчас выезжаем, – его голос звучал как удар хлыста.

Никита, дремавший на койке, подскочил как ошпаренный:

– Ваше сиятельство! Ваше высочество! Мой король! – он затараторил, сердце бешено колотилось. – Куда? Зачем второпях?

Картина – величественный правитель эльфов в его комнате – на мгновение позабавила Вэмхеля. Уголки его губ дрогнули в подобии улыбки, но тут же сгладились.

– Куда мы поедем? – спросил Никита уже спокойнее, но настороженность не покидала его. Он поправил простую холщовую рубаху. – Мне, конечно, всё интересно, но хотелось бы уточнить…

– На охоту, – ответил Вэмхель кратко. Его взгляд скользнул по Никите оценивающе.

Никита невольно оживился:

– А мы… на вашем грифоне полетим? – Мысль о полёте на могучем крылатом звере всегда вызывала у него смесь восторга и страха.

– Да. До города Селенбор. Потом – наземный путь.

– Понятно… – Никита кивнул, но не унимался. – А почему вы лично ко мне пришли? Вы никогда не заходили ко мне… – в его голосе прозвучал неподдельный вопрос и тень страха.

– Рядом был. Решил зайти, – отрезал король, уже разворачиваясь к двери. – Одевайся быстрее. Выходи. – Он исчез в коридоре, оставив Никиту в смятении.

Через несколько минут Никита вышел на площадку перед королевскими покоями. Его глаза расширились. Площадь была заполнена грифонами – несколько могучих существ с орлиными головами и львиными туловищами нетерпеливо перебирали когтистыми лапами. Воины и маги уже сидели в седлах. Сердце Никиты учащённо забилось. Он нашёл предназначенного ему грифона – чуть меньше королевского, но не менее внушительного – и неуклюже вскарабкался в седло, чувствуя, как под ним напряглись мощные мышцы. По сигналу Вэмхеля вся стая с оглушительным хлопаньем крыльев поднялась в небо.

Полёт длился вечность. Хорошо, что грифон летел сам, повинуясь воле короля. Никита лишь вцепился в седло, стараясь не смотреть вниз на стремительно мелькающие леса и горы. Ветер свистел в ушах, забиваясь под одежду. Посадка у стен Селенбора была удивительно мягкой, несмотря на вихрь от крыльев. Затем последовала лаконичная команда:

– Пересаживаемся!

Животные, ожидавшие их возле ворот города, были незнакомы Никите. Похожи на лошадей, но морды короче и шире, без гривы на мощной холке, а мышцы под гладкой кожей бугрились с нечеловеческой силой. Маги в простых дорожных плащах садились на таких же, как все. А вот эльфы из личной гвардии короля восседали на грациозных, но явно опасных существах, напоминавших гигантских рысей – с острыми ушами и горящими жёлтыми глазами.

– Едем в окрестности Селенбора! Уничтожить выводок хисов! – скомандовал Вэмхель.

За городом группа перешла на галоп. Никита едва усидел в жёстком седле, его бросало, как щепку на волнах. Мощные мышцы «скакуна» под ним напрягались и расслаблялись в ритме бега, гулко стучали копыта о каменистую почву. Дорога до места охоты снова показалась вечностью, наполненной грохотом копыт и свистом ветра в ушах. Только у цели темп сбавили. Воздух здесь был холоднее, пахло сосной и камнем.

Вэмхель жестом подозвал Никиту, подпустив его рядом. Когда их животные поравнялись, король заговорил, его голос звучал непривычно задумчиво, почти тревожно:

– Никита. Меня беспокоит вчерашний разговор. С твоими… соплеменниками. – Он сделал паузу, глядя вперед. – Напряжение было… ощутимее прежнего. Я пытаюсь понять их следующий шаг. Что ты думаешь?

– О чём… о чём конкретно шла речь, Ваше Величество? – осторожно спросил Никита, чувствуя, как сжимается желудок.

– Всё о том же, – ответил Вэмхель, и в его голосе прозвучало раздражение. – Их аппетиты растут. Им нужен доступ к кристаллу «Асулар». К нашей святыне. И ещё больше нашего металла. Сильмарин. Его добывают мало и медленно. Это невозможно.

Никита вздохнул:

– Наверное… руководство давит на делегацию. Чтобы дела шли быстрее. – Он выбрал слова тщательно. – Там… на моей родине… война недавно окончилась. Ресурсов не хватает. Вот все и торопятся. – Он рискнул посмотреть на короля. – А… каковы были ваши условия?

Вэмхель резко повернул голову к нему:

– Я хотел увидеть ваш мир своими глазами! Ваши колесницы без коней, ваши говорящие камни, вашу мощь! Но… – он махнул рукой с выражением глубочайшего презрения, – разговор зашёл в тупик. Никто не хочет уступать. Ни на каплю. Я чувствую… это пахнет конфликтом. Большим.

– Нет, Ваше Величество! – Никита затараторил, охваченный внезапным страхом за брата, за всех. – Это вряд ли! У нас… у нас и так конфликтов хватает! Только всё устоялось… Нет, точно не до войны сейчас!

Король замедлил ход своего скакуна и пристально посмотрел Никите прямо в глаза. Его взгляд был пронзительным, лишённым обычной отстраненности.

– У народа, который привык решать свои проблемы войной, Никита, – проговорил он чётко, почти печально, – война всегда будет первым и последним доводом. Всегда.

В этот момент где-то высоко в горах взмыли вверх два луча чистого холодного света. Они пересеклись в небе, образовав на мгновение яркий крест. Знак тревоги. Знак беды.

Все в отряде замерли. Вэмхель резко обернулся на Никиту, на своих воинов, на магов. Его лицо стало каменным. В глазах вспыхнула та самая ярость, о которой он только что говорил.

– Вперёд! – его команда прозвучала как удар грома.

Отряд рванул за правителем, оставляя позади клубы пыли. Никита, вцепившись в гриву скакуна, мчался следом, сердце бешено колотилось.

– Сигнал тревоги… Боже, что там происходит?

Тем временем на развалинах форпоста…

Пилот, не отрываясь от экрана планшета, водил дроном по дуге, сканируя горизонт. Пейзаж прыгал на экране. И вдруг… Вдалеке, на дороге, поднялись клубы пыли. Увеличение… Да, это они! Конная группа. И в центре… Пилот вгляделся. Корона? Светлые волосы, острые уши. Рядом – двое в серых (похожих на монашеские) рясах. Пятеро воинов с луками и мечами. И… Человек? Пилот увеличил ещё. Да! Уши… одежда… черты лица… Человек!

Он вскочил и побежал к Гене, который осматривал оборонительные позиции на стене.

– Гена! Гости! На подходе! Король, двое в рясах – похожи на нашего мага, пятеро воинов – свита. И… самое интересное – с ними человек!

Гена резко повернулся, нахмурившись:

– Ты уверен?

– Там по ушам и одежде – тяжело ошибиться. Похож… очень похож.

Гена кивнул, лицо его стало непроницаемой маской. Он поднёс руку к рации:

– Внимание всем! К нам приближаются гости! Король, маги, охрана… и человек. Все в курсе своих позиций? Приступайте. Максим! Ко мне! Хотя, – он посмотрел на бледного переводчика, подошедшего по зову, – вряд ли в этот раз понадобится перевод.

Максим растерянно моргнул:

– Не понял…

– Пилот доложил. Среди них – человек. – Гена смотрел Максиму прямо в глаза. – Если учесть, что людей здесь не должно быть… значит, это твой брат. Никита. – Он положил тяжёлую руку на плечо Максима. – План остаётся в силе. Многое на кону. Держи себя в руках. Не паникуй. Всё сделаем быстро. Постараемся твоего брата с собой забрать. Живым. Понял?

Максим кивнул, не в силах вымолвить ни слова. В глазах его бушевали страх и надежда.

В это время приближающуюся группу уже можно было разглядеть невооружённым глазом. Они мчались галопом, поднимая пыль.

– Ну что, Максим, пошли, – сказал Гена, Максим кивнул. Тёмная змея внутри него пошевелилась, отозвавшись жгучим холодком вдоль позвоночника на голос Гены. – Таран, Кость – со мной. Оружие – убрать. Но недалеко. – Он сунул свой автомат за спину под плащ-палатку. Таран и Кость последовали его примеру, пряча пистолеты и гранаты.

Через сломанные ворота навстречу приближавшимся всадникам вышли четверо: Гена, Максим, Таран, Кость. Руки слегка расставлены в стороны, показывая отсутствие враждебных намерений. Максим тут же начал искать глазами брата в пыльной группе. И нашёл. Никита сидел верхом, его лицо было бледным, глаза – огромными от ужаса и непонимания. «Макс?!» – казалось, кричал его немой взгляд. Максим почувствовал, как земля уходит из-под ног, но сжал кулаки: «До конца. Играй до конца. Тогда выберемся. Оба».

С противоположной стороны спешились и выступили вперёд тоже четверо: король Вэмхель, два мага в серых одеждах и Никита, которого король жестом подозвал следом. Никита шёл, как во сне, его ноги подкашивались.

Король шёл быстрее своих спутников. Его лицо, увидев разрушенные ворота, разбросанные тела в эльфийских доспехах, застывшие лужи крови, исказилось яростью и абсолютным непониманием. Каждый шаг, каждый новый след разрушения заставлял ярость в нём кипеть всё сильнее. Запах гари, крови и смерти ударил ему в нос.

Сердце Максима сжалось ледяным кольцом. Тёмная змея внутри зашевелилась сильнее, отвечая на его панику, на вибрацию магии, исходившей от эльфов.

Голос Вэмхеля, обычно низкий и властный, прозвучал как удар грома, наполненный нечеловеческой яростью:

– Что здесь творится?! – он не обращался конкретно к людям, его взгляд скользил по мёртвым эльфам, по разрушенной башне. – Кто вы?! Чьей волей посмели осквернить эти места?!

Никита автоматически перевёл, его голос дрожал, срываясь на шёпот. Он не отрывал взгляд от брата, пытаясь понять, понять хоть что-то.

Гена спокойно выступил на полшага вперёд. Его руки были опущены вдоль тела, поза – открытая, почти небрежная. Но Максим видел, как напряжены его плечи, как зрачки сузились, фиксируя короля.

– Переводи, – тихо, но властно бросил он Максиму. – Дословно.

Максим сделал шаг, перекрывая Гену частично. Он должен был быть лицом переговоров. Он вдохнул, пытаясь загнать обратно дрожь и чёрную волну, подкатывающую к горлу. Голос прозвучал неестественно громко и жёстко в напряжённой тишине: