Сделка с некроманткой. Магическая Академия

Стаси и Элен Твенти

Сделка с некроманткой. Магическая Академия

Глава 1. Воздух пахнет бедой

Воздух на стадионе для Скай-Дрифта пах раскаленной медью, осенней травой и триумфом. Толпа ревела. Финальная минута матча, и Дариан, капитан команды «Небесные Ястребы», готовился к победному броску.

Дариан не летел – он танцевал с ветром. Для других магия Воздуха требовала жестов и формул, для него она была продолжением кровеносной системы. Он чувствовал каждый восходящий поток кожей, каждое колебание атмосферы кончиками пальцев. Внизу, на трибунах, ревела толпа, скандируя его имя, и этот звук пьянил сильнее любого вина.

«Я снова стану звездой матча», – самодовольно подумал он. Сейчас он парил в десяти метрах над полем, удерживая светящийся синий шар – цель игры. Он был богом на своем небосводе. Волосы, сияющие как расплавленное золото, растрепались, мантия хлопала за спиной, как крылья хищной птицы. Он поймал взгляд капитана противников – полного отчаяния – и подмигнул ему.

– Дариан! Сюда! – крикнул его напарник.

Но Дариан его не слушал. Он видел только кольцо противника. Усмехнулся, вскинул руку, чтобы призвать решающий, идеально выверенный порыв ветра…

Что-то пошло не так.

Усмешка застыла на его лице. Привычная послушная магия воздуха, которая всегда была для него легкой, как дыхание, вдруг отяжелела. Ветер, который он призвал, не подчинялся. Вместо того чтобы потечь управляемым потоком, он взвыл.

Решительный крик толпы захлебнулся, сменившись испуганными возгласами.

Пространство вокруг Дариана потемнело. Из прозрачно-голубого воздух превратился в грязно-зеленый туман, который сгущался с неестественной скоростью. Порывы ветра стали острыми, превращаясь в настоящие лезвия. Один, второй, третий. Невидимые кнуты начали хаотично кромсать пространство вокруг него, сбривая верхушки магических барьеров и заставляя игроков на поле в панике падать на землю.

– Контроль! Капитан, возьми себя в руки! – проревел судья, но его голос утонул в грохоте бури.

– Я не могу! – выдохнул Дариан, хватаясь за виски. Его идеальная форма растрепалась, а в глазах плескался животный ужас. – Оно не слушается!

Спортивная игра превратилась в катастрофу, грозящую повлечь за собой жертвы. Студенты с трибун в панике бросились к выходам, давя друг друга. Преподаватели спешно возводили защитные купола над толпой.

И только один человек не бежал.

У дальнего выхода с полигона, под каменной аркой, увитой плющом, стояла Амара. Она всего лишь сокращала путь до библиотеки, проходя через стадион, и ее совершенно не интересовал этот варварский спорт. На ней была бесформенная серая мантия факультета Некромантии – лучший способ стать невидимкой в этой Академии. В руках она держала тяжелый фолиант «Теория призрачных эманаций».

Когда начался хаос, она остановилась. Не от страха. От профессионального интереса.

Амара поправила очки и прищурилась. Она смотрела на центр бури, на золотого мальчика, который корчился в воздухе. Обычные маги видели лишь вышедшую из-под контроля стихию. Амара, чей дар был настроен на другую частоту, видела сам источник стихии.

Аура Дариана, обычно ослепительно-золотая, сейчас напоминала гниющий фрукт. Вокруг его тела, впиваясь в каналы силы, пульсировал чужеродный сгусток. Что-то темное, маслянистое, оно выглядело как сгусток тени, и именно оно, а не ветер, выло от боли и ярости, заставляя магию Дариана сходить с ума.

Ветер не взбесился. Ветер бился в агонии.

«Оно голодное, – бесстрастно подумала Амара. – И очень злое».

Дариан закричал, и лезвие ветра, способное рассечь камень, сорвалось с его пальцев прямо в ее сторону. Амара не дрогнула. Она не стала даже пытаться возвести щит – против взбесившейся стихии третьекурсника он был бы бесполезен. Вместо этого она ударила в корень проблемы. Ее магия была холодной, тяжелой и пахла сырой землей. Она посмотрела на летящую смерть и тихо, но с абсолютной властью произнесла:

– Silentium.

Это была не просьба. Это был приказ некроманта. Закон для того, что не имеет тела.

Эффект был мгновенным. Тень на затылке парня судорожно сжалась и замерла. Вой ветра оборвался на самой высокой ноте. Режущие лезвия, находившиеся в сантиметрах от лица Амары, распались на миллиарды искр и опали к ее ногам теплым бризом.

Над стадионом повисла звенящая тишина.

Дариан рухнул на колени прямо в траву, жадно глотая воздух. Боль в голове исчезла, словно ее и не было. Он поднял голову, пытаясь понять, что произошло. И тогда он увидел ее.

Одинокая серая фигура под аркой. Невзрачная, с книгой в руках. Она была единственной, кто смотрел прямо ему в глаза – не с восхищением и не со страхом, а с изучающим спокойствием хирурга, вскрывшего нарыв.

Угрюмая тень в сером балахоне, сжимающая в руках книгу, которую, кажется, даже не закрыла. Их взгляды встретились через все пустое поле. Он – шокированный, спасенный, не понимающий, что произошло. Она – спокойная, непроницаемая и, кажется, немного раздосадованная тем, что ее отвлекли.

Амара смотрела на него секунду, другую, а затем, решив, что представление окончено, пожала плечами, поправила очки и снова уткнулась в свою книгу, неспешно удаляясь в сторону библиотеки.

Глава 2. Мертвый факультет

У факультета Некромантии не было ни величественных арок, ни залитых солнцем башен. У него вообще не было парадного входа. Чтобы попасть домой, Амаре пришлось нырнуть за буфет в главном холле, где пряталась узкая, стертая тысячами ног винтовая лестница.

С каждым шагом вниз воздух менялся. Гул Академии затихал, как и запах раскаленной меди, висевший над стадионом. Его вытеснял другой аромат, густой и липкий: смесь мокрой земли, вековой пыли и тошнотворного формалина.

Здесь не тратились на магические кристаллы. Под низкими сводами коридора в грязных колбах дрожали пойманные болотные огоньки. Их мертвенно-бледный свет превращал лица редких прохожих в посмертные маски. Стены «украшала» черная плесень. За годы она разрослась причудливыми узорами, напоминающими карту проклятых земель.

Амара толкнула тяжелую дубовую дверь и вошла в общую гостиную.

Это помещение, вероятно, когда-то служило винным погребом. Теперь оно было пристанищем для «отбросов» магического мира. Вместо мягких диванов, как у Огневиков, или парящих кресел Воздушников, здесь стояли грубые столы и стеллажи, забитые книгами с рассыпающимися переплетами. На стенах висели анатомические схемы, которые, к счастью, были слишком грязными, чтобы их можно было разглядеть.

Как и ожидалось, гостиная была почти пуста.

За дальним столом сидел бледный юноша, который с маниакальной сосредоточенностью раскладывал пасьянс из пожелтевших карт Таро. В углу две девушки в черном шепотом спорили о правильных пропорциях кладбищенской земли для руны тишины. Пять человек на всем курсе. Изгои, неудачники, странные. Те, кому не хватило магических способностей на что-то приличное, и Амара – единственная, кто выбрал некромантию намеренно.

Она мечтала добраться до своей комнаты и закрыть дверь на засов. Но стоило ей сделать шаг к коридору спален, как ожил магический репродуктор – ржавая труба, торчащая из стены:

– Мисс Торн. Декан Мортейн ждет вас в своем кабинете. Немедленно.

Парень с картами Таро хмыкнул, не отрываясь от своего пасьянса.

Амара мысленно выругалась. Она стиснула свой фолиант так, что в тишине подвала жалобно хрустнул старый переплет. Это все из-за Дариана. Из-за его чертовой вышедшей из-под контроля магии.

Кабинет декана располагался в тупике, где влажность была такой высокой, что казалось, будто находишься под водой. Декан Корвинус Мортейн идеально вписывался в интерьер. Высокий, болезненно худой, с волосами, прилизанными к черепу таким количеством бриолина, что они казались мокрыми. На нем был безупречно отглаженный темный костюм, который смотрелся абсурдно на фоне обшарпанных стен его кабинета.

Когда Амара вошла, он даже не посмотрел на нее. Он с любовью протирал бархатной тряпочкой свой стол – массивное чудовище из черного лакированного дерева, единственную дорогую вещь в этой дыре.

– Мисс Амара Торн, – промурлыкал он, его голос был таким же скользким, как и его волосы. – Какое… яркое представление вы устроили сегодня на стадионе.

Он наконец поднял глаза. Улыбка на тонких губах не коснулась его рыбьих глаз.

– Я не устраивала представление, декан. Я предотвратила травмы, – ровным голосом ответила Амара, оставаясь у двери.

– Травмы? – брови Мортейна поползли вверх. – Неужели? А мне доложили, что вы применили некромантию на стадионе, напугав первокурсников и сорвав финал матча.

«Напугав? Первокурсников напугала не я, а их обожаемый золотой мальчик», – мысленно огрызнулась Амара, но вслух сказала лишь:

– Его магия вышла из-под контроля.

– И вы решили, что имеете право вмешиваться? – Мортейн медленно встал и обошел свой стол. Он источал слабый запах лаванды и нафталина. – Вы – студентка факультета, который и так дышит на ладан. Совет попечителей только и ищет повод, чтобы закрыть эту… богадельню. И вы даете им этот повод!

Он вернулся к столу, вытащил из ящика тонкую папку – ее личное дело – и бросил на лакированную поверхность.

– Я не позволю одной импульсивной девчонке разрушить мою карьеру, – прошипел он. – Ваша стипендия держится на волоске, мисс Амара. А без нее, как мы оба знаем, вы окажетесь на улице быстрее, чем успеете сказать «упокой».

Амара молчала. Упоминание стипендии было ударом под дых. Мортейн знал, куда бить.

– Я требую объяснительную. И я предупреждаю вас в последний раз. Еще один подобный инцидент, еще одна жалоба от магистра стихийной магии, еще один косой взгляд в вашу сторону – и я лично подпишу приказ о вашем отчислении. За нарушение устава. Вам все понятно?

Амара смотрела в его водянистые глаза и чувствовала, как холодная ярость сковывает грудь. Декан только что дал ей понять, что инцидент на стадионе – идеальный рычаг, чтобы от нее избавиться.

– Предельно, – отчеканила она.

– Вот и славно, – промурлыкал декан Мортейн, возвращаясь за свой сверкающий стол. – Вон с глаз моих.

Амара вышла, едва не хлопнув дверью. Ее трясло от ярости. В узком проходе она чуть не врезалась в коренастого мужчину в дорожном плаще, который явно направлялся к декану. Он не был похож на преподавателя или студента: грубые ботинки в засохшей глине, обветренное лицо. В руках он бережно, словно младенца, держал металлический контейнер, испещренный рунами.

– Осторожнее! – рыкнул он, шарахнувшись от нее к стене. Когда Амара прошла мимо контейнера, волоски на ее руках встали дыбом. От ящика повеяло таким могильным холодом, что у нее перехватило дыхание.

«Очередная партия редких ядов для личной коллекции Мортейна, – с отвращением подумала Амара, ускоряя шаг. – На это у него деньги есть, а на ремонт общежития – нет».

Она в ловушке. И захлопнул эту ловушку сияющий идиот Дариан Темпест. Пока она получала выговоры и угрозы, он наверняка уже зализывал раны в окружении поклонниц, даже не подозревая, что едва не сломал жизнь той, кто его спасла.

– Ненавижу, – прошептала она в темноту коридора. – Ненавижу вас всех.

Глава 3. Золотая клетка

Особняк рода Темпест сложно было назвать домом. Это был скорее мавзолей из белого мрамора и стекла. Здесь шаги не просто звучали – они нарушали священную тишину. Воздух был отфильтрован, температура выверена до десятых градуса, а на полированных поверхностях никогда не оседала пыль.

Дариан Темпест ненавидел это место.

Он ворвался в свою комнату – помещение размером с половину факультетского стадиона – и магией захлопнул за собой тяжелую дверь. Ваза на каминной полке опасно звякнула.

– Спокойно, – прошипел он в пустоту, или самому себе, он уже не знал.

Он сорвал с себя пропитанную потом форму «Небесных Ястребов» и швырнул ее в угол. Сегодняшний позор жег кожу. Потерять контроль. На глазах у всей Академии.

Он сжал кулаки. Внутри него, там, где раньше был послушный источник его силы, теперь ворочалось что-то чужое. Холодное, голодное, змеиное. Оно шипело отголоском его собственной паники.

Он подошел к зеркалу. Золотой мальчик Академии. Капитан Дариан Темпест. Его отражение – растрепанные волосы, бледное лицо и глаза, в которых слишком много страха.

– Жалкое зрелище, – раздался за спиной ровный голос.

Дариан не обернулся. Дверь открылась без стука. Разумеется. В этом доме у него не было права на приватность.

В отражении возник Лорд Кристиан Темпест. Безупречный серый костюм, идеально зачесанные седые волосы и взгляд, способный заморозить вулкан.

– Отец. Я не ждал тебя так скоро.

– Разумеется, – Лорд Темпест проигнорировал бардак в углу и прошел к окну, откуда открывался вид на столичный проспект. – Скандал на стадионе, – голос отца был ровным, как кардиограмма мертвеца. Он не кричал. Кристиан Темпест никогда не повышал голос – ему это было не нужно. – Третий срыв за месяц. Но на этот раз – публичный. Акции наших шахт упали на четыре пункта, пока ты лежал на траве.

– Это была случайность, – процедил Дариан сквозь зубы. Тень внутри него заворочалась, болезненно реагируя на присутствие отца.

– Это была демонстрация, – отрезал отец, не поворачиваясь. – Демонстрация того, что мой наследник – бомба с часовым механизмом. Что он опасен. А Темпесты не могут позволить себе быть «опасными». Они должны быть «могущественными». Это разные вещи, Дариан.

Он наконец обернулся, и в его глазах не было гнева. Только холодный, деловой расчет.

– Твоя мать и я приняли решение. Мы устали ждать, пока ты возьмешь себя в руки.

В комнату бесшумно вошла Леди Темпест. Она была красива той же холодной, безупречной красотой, что и этот дом. В ее руках была чашка с дымящимся чаем.

– Дариан, дорогой, – проворковала она, ставя чашку на стол так, чтобы не нарушить симметрию. – Мы так за тебя волнуемся. Твоя… нестабильность… она вредит не только твоей репутации, но и репутации семьи.

– Хватит ходить вокруг да около, – бросил Дариан, чувствуя, как внутри него снова начинает закипать ледяной воздух. – Говорите прямо.

– Хорошо, – кивнул Лорд Темпест. – Сегодня вечером мы ужинаем с родом Кассиан. Их дочь, Элиза, прекрасная, воспитанная девушка.

Дариан похолодел. Элиза Кассиан. Пустая хихикающая кукла, которую занимали мысли только о цвете ее следующего бального платья.

– Нет.

– Это не просьба, – голос отца стал твердым, как сталь. – Род Кассиан – один из древнейших и уважаемых. И, что более важно, они владеют тем, что тебе сейчас жизненно необходимо.

– И что же это? – язвительно спросил Дариан. – Коллекция новых туфель для Элизы?

– «Печать Равновесия», – спокойно ответила его мать. – Древний артефакт их рода. Он не исцелит твою магию, Дариан, но он ее стабилизирует. Подавит твои… всплески. Позволит тебе нормально функционировать в обществе.

Не исцелит. Подавит. Наденет намордник.

– Брак с Элизой – это плата за доступ к артефакту, – подытожил Лорд Темпест. – Это выгодная сделка. Мы получаем стабильность и сильный союз. Они получают престиж от связи с нами. Все в выигрыше.

Дариан посмотрел на своих родителей. Они говорили не о его жизни, а о слиянии активов. И он был дефектным товаром, который нужно «стабилизировать» перед продажей.

– Я не женюсь на ней, – повторил он глухо. – Она глупая и инфантильная. Думаешь, к такой особе у меня могут возникнуть какие-нибудь чувства, кроме отвращения?

– Чувства! – Леди Темпест издала короткий смешок. – Чувства – это роскошь для простолюдинов, Дариан. Для нас есть только долг. Ты опасен. Они предлагают решение, и ты примешь его с достоинством.

Отец подошел к двери.

– Ужин в восемь. Будь в парадном. И постарайся выглядеть как наследник, а не как жертва кораблекрушения.

Они ушли. Дверь закрылась, отрезая его в золотой клетке.

Дариан сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. Зверь внутри него взревел, почувствовав ловушку. Воздух в комнате затрещал, на стенах начала нарастать изморозь. «Печать Равновесия». Брак с Элизой. Это приговор. Жизнь под вечным контролем, рядом с женщиной, которая ему безразлична.

Дариан был в отчаянии.

И тут, сквозь рев его собственной бури, он вспомнил.

Мгновение на стадионе. Серо-зеленый туман хаоса. Испуганные крики. И тихая неподвижная фигура под аркой. Девушка в убогой серой мантии.

Он не знал ее имени. Он не знал, с какого она факультета.

Но он помнил, что она сделала. Она не атаковала, не ставила щиты. Она просто посмотрела на бушующий центр его магии, на того зверя, которого он так боялся, и что-то ему сказала.

И зверь послушался. Он не взвыл от боли, как от заклинаний целителей, к которым его водили родители последние месяцы. Он не сжался от страха. Он просто… затих. Успокоился. Словно она погладила дикого волка, и он лег у ее ног.

Дариан Темпест не знал, кто эта девушка. Но он понял одно. Его родители предлагали ему клетку и намордник. А та странная девушка из подвалов Академии, сама того не зная, только что показала ему ключ от клетки.

Дариан рывком распахнул окно, впуская в комнату живой ночной холод. К черту ужин. К черту приличия. К черту Кассианов и их намордник. Он шагнул на подоконник и, не оглядываясь, рухнул в пустоту, позволяя ветру – своему единственному союзнику – подхватить себя в полете.

Глава 4. Непристойное предложение

Амара наконец вернулась в свое убежище. Не в жалкую сырую комнату в подземельях факультета, а в по-настоящему уютное местечко, где она чувствовала себя в своей тарелке.

Запретная секция библиотеки.

Она находилась даже глубже, чем подвалы некромантов. Здесь воздух пах не плесенью и формалином, а застывшим временем: сухой пылью, хрупким пергаментом и сладковатым запахом магических консервантов. Сюда никто не ходил. Здесь не было ни шепота, ни косых взглядов. Только она и знания, которые Академия считала слишком опасными или, что еще хуже, неприличными.

Она сидела, скрестив ноги, прямо на каменном полу, укрывшись в нише между стеллажами. Тусклый кристалл у ног освещал страницы фолианта в обложке из кожи дракона – «Анатомия призрачного эха». Амара как раз дошла до главы о том, как паразитические сущности реагируют на страх носителя, когда…

Шарк… шарк…

Амара замерла. Ее сердце пропустило удар. Звук подошвы по камню. Чужой.

Она мгновенно потушила кристалл, погружая секцию в абсолютную тьму. Она даже не дышала.

Шаги остановились. Затем вспыхнул свет – кристалл с магическим светом, выкрученным на максимум. Свет ударил по ее глазам, заставив зажмуриться.

– Кто бы мог подумать, – раздался бархатный, насмешливый голос. – Могильная Мышь обитает в подвале библиотеки. Как предсказуемо.

Дариан Темпест стоял в проходе между стеллажами, держа в руках беспощадно светящийся кристалл. Даже здесь, в пыли веков, парень выглядел так, будто сошел с обложки журнала «Вестник Магии». Идеально уложенные волосы, дорогая рубашка, небрежная поза. От него пахло свежим ветром и, как теперь заметила Амара, легким, но постоянным привкусом металла. Как от грозы, которая никак не может разразиться.

Амара медленно поднялась на ноги, используя стеллаж как опору. Ее лицо было непроницаемой маской.

– Что ты здесь делаешь, Темпест? Это запретная секция. Или «золотым мальчикам» правила тоже не писаны?

– Правила – это для тех, кто не может позволить себе их нарушать, – он одарил ее своей знаменитой улыбкой, от которой обычно падали в обморок студентки факультета Иллюзий. На Амару это не произвело впечатления. – Амара Торн. А тебя, оказывается, не так-то просто идентифицировать. Пришлось поднять архивы факультетов. Оказывается, ты на своем факультете почти призрак.

– В этом и смысл, – холодно отрезала она, начиная собирать свои свитки. – Разговор окончен.

– Не так быстро. – Он шагнул вперед, преграждая ей путь. Улыбка исчезла. – Я слышал, у тебя был… неприятный разговор с деканом Мортейном.

Ее руки замерли. Внутри все похолодело. Откуда он знает? Ее факультет был так низко, что о нем вспоминали лишь тогда, когда нужно было в очередной раз урезать бюджет.

– Шпионишь за мной, Темпест? – прошипела она, ее глаза опасно сузились. – Жалкое зрелище.

– Анализ данных, – пожал он плечами. – Мортейн – скользкий тип. Я знаю, что он угрожал тебе отчислением. Я знаю, что он ищет повод прикрыть ваш факультет. И я знаю, что ты только что дала ему этот повод.

Дариан подошел ближе. Он больше не играл. В его глазах плескалось то же отчаяние, что и на стадионе.

– Я предлагаю сделку.

Амара издала короткий, сухой смешок.

– Сделку? Ты? Со мной?

– Да. Ты в ловушке, Торн. И я в ловушке. Так почему бы нашим ловушкам не помочь друг другу?

– Говори.

– Мое предложение, – он начал загибать пальцы. – Первое: я решаю твою проблему. Одно слово моему отцу, и совет попечителей начнет аудит на факультете Некромантии. Они зароются в дела Мортейна так глубоко, что он забудет твое имя, потому что будет молиться, чтобы не сесть в тюрьму за растрату. Твоя стипендия будет в безопасности. Ты будешь неприкасаемой.

Амара молчала, ее лицо было непроницаемым. Это было соблазнительно. Опасно соблазнительно.

– Второе, – продолжил он. – Что я хочу взамен. Мои родители пытаются насильно женить меня на Элизе Кассиан.

– Соболезную, – без всякого сочувствия бросила она.

– Мне не нужны соболезнования, мне нужен щит, – отрезал он. – Они не отстанут, пока не увидят, что я… занят. Мне нужна фиктивная невеста. И ты, – он окинул ее критическим взглядом с ног до головы, – подходишь идеально.

Ее брови поползли вверх. Это было настолько абсурдно, что она даже не сразу разозлилась.

– Прости, что?

– Ты – ходячая катастрофа для репутации. Ты с факультета, который все презирают. У тебя нет ни денег, ни статуса. Ты угрюмая, язвительная и совершенно не умеешь вписываться в общество. Ты – кошмар моей матери. Это… идеально.

– Это самая отвратительная лесть, что я слышала, – процедила она.

– Это правда, – его голос стал тише. – Они будут в таком ужасе, что потратят все силы, пытаясь расторгнуть нашу «помолвку». Это даст мне время.

– Время для чего?

– Для третьего пункта. – Он сделал последний шаг и понизил голос до шепота. Вся его напускная бравада слетела. – То, что ты сделала на стадионе. Никто и никогда так не делал. Они пытаются меня подавить щитами, сдержать цепями. А ты… ты его успокоила. Я не знаю, что это за тварь внутри меня, Торн, но она тебя слушается. Пока ты будешь изображать мою невесту, ты должна аккуратно выяснить, что это. И как от этого избавиться.

Она медленно закрыла фолиант «Анатомия призрачного эха».

– Нет, – сказала она.

Дариан моргнул. Он явно не ожидал такого ответа.

– Что? Торн, ты не поняла. Я предлагаю…

– Я все поняла, Темпест, – ее голос был спокоен и резок, как осколок льда. – Позволь, я переведу. Ты хочешь, чтобы я стала твоей ручной болонкой на поводке, отпугивающей других сучек, а в свободное от лая время – твоим личным ветеринаром от магического бешенства.

– Это не…

– Это именно так, – отрезала она. – Ты путаешь отчаяние с глупостью. Я не твой щит. Я не твой целитель. И я не продаюсь.

Она обошла его, намеренно толкнув плечом.

– У тебя проблемы, Темпест? Решай их сам. А теперь убирайся из моего убежища. От тебя воняет паникой и привилегиями.

Она зашагала прочь по темному коридору, оставив Дариана Темпеста стоять одного в столбе света. Впервые в жизни золотой мальчик Академии услышал слово «нет».

Глава 5. Победителей не судят

Унижение – это холодное блюдо, и декан Мортейн подал его на следующее же утро.

Амара узнала о катастрофе самым неприятным образом. Утром она стояла у раздаточного окна в общей столовой, протягивая жетон за порцией завтрака. Вокруг шумели студенты, звенела посуда. Обычное утро.

Когда она коснулась жетоном кристалла оплаты, вместо привычного зеленого цвета тот вспыхнул тревожным, ядовито-алым и ударил ее секундным разрядом магии.

– Отказано, – бесстрастный механический голос голема-кассира разнесся на весь зал, мгновенно перекрывая шум разговоров. – Студент Амара Торн. Статус: критическая задолженность. Отчисление из Академии через двадцать четыре часа по причине задолженности.

Амара отдернула руку, словно от огня. На табло горели цифры, приговор ее будущему: «Баланс: минус 500 золотых». Штраф за «дисциплинарные нарушения», начисленный задним числом.

– Следующий! – рявкнула повариха, брезгливо смахивая ее поднос в сторону.

Амара стояла, чувствуя, как спину жгут сотни взглядов. Шепот за спиной нарастал. Мортейн не просто отчислил ее. Он повесил на нее долговую петлю и выбил табуретку из-под ног на глазах у всей Академии.