Повелитель Лжи

Даниэль Зеа Рэй

Повелитель Лжи

Пролог

Сапфир упала на колени и выронила горящий меч. Она устала. Она перестала желать чего-либо, кроме момента, когда наконец-то сможет сгинуть.

Рассвет обозначился розовыми всполохами на линии горизонта. Обугленные трупы тварей воняли сладковатым дымом, раздражавшим нос.

В ряби, прошедшей перед ее лицом, мелькнул облик Фейрана. Ее союзник. Ее Тень.

Феец остановился рядом и тоже обратил взгляд к рассвету. Рука опустилась на плечо принцессы, и на мгновение она по-настоящему ощутила ее тяжесть.

– Я знаю, что ты устала. Но ожидание рано или поздно оправдает себя.

– Сказал пленник Сферы, обреченный существовать вечность, – зашипела Сапфир и коснулась ладонью раны на животе.

На перчатке осталась кровь, а надрывный кашель лишь подтвердил опасения: тварь повредила ее внутренности.

– Я все еще собираюсь это изменить. А ты, кажется, уже опускаешь руки.

Сапфир непроизвольно закатила глаза. Иногда ей казалось, что Фейран слишком самоуверен. Но ей ли его осуждать?

Принцесса перевела взгляд на потухшего Огневержца: меч переливался всеми цветами радуги, пока не исчез.

Ее черед путешествовать. Сапфир тяжело вздохнула и приготовилась испытать новую боль.

Все как обычно.

Хлопок в голове. Громкий. Невыносимый. Сотрясающий тело. А за ним – пустота.

Обезображенная принцесса рухнула на землю, пропитанную кровью. Еще спустя несколько секунд раздался зловещий писк. После него от тела ничего не осталось: Сапфир растворилось в лучах рассветного солнца точно так же, как исчез и феец по имени Фейран.

Глава 1

Гронидел

Сапфир влетела в его кабинет без стука и дозволения. Собственно, он уже привык и к ее непосредственности, и к бестактности, которую она проявляла, когда желала насолить.

За что он удостоился ее жестокого засола, принц не знал, но догадывался, что дело не в его очаровании и уме.

– Что на этот раз? – невозмутимо спросил он и откинулся на спинку стула.

– Ты запретил мне покидать замок Света!

Принц поморщился от ее крика, переходящего в визг. Еще пара минут, и она вспыхнет. Стоит накинуть на ее щит. И удавку безмолвия. И запереть в подвале, а ключ выбросить.

– Вы с Изумруд только вчера приехали, – напомнил Гронидел. – Территория замка большая. Для начала исследуйте ее, а затем обсудим возможный выезд в город Света.

– Он за разводным мостом! – Она указала на окно, из которого открывался прекрасный вид на внутренний замковый двор, но никак ни на ворота и разводной мост.

Кажется, с пространственным ориентированием у нее тоже беда.

– Раньше ты и шагу не могла сделать без охранников. Тебе повезло: я принял ответственность за тебя и твою сестру, пообещав Рубин, что здесь вы с Изумруд в безопасности. Я не приставил к вам охрану и разрешил гулять в пределах замка, где заблагорассудится. Но тебе этого мало. – Он сложил руки на груди и грозно прищурился. – Думаю, проблема в том, что тебе всегда и всего будет недостаточно. Как только ты получаешь желаемое, оно тут же теряет для тебя интерес, и взор обращается в новом направлении. Тебе придется укротить непомерные амбиции и сказать своему честолюбию «погоди». Иначе ты рискуешь вызвать мой гнев и последующее за ним наказание. Поверь, ни первое, ни второе тебе не понравится.

Он намеренно широко улыбнулся, демонстрируя белоснежный оскал.

– А теперь проваливай из моего кабинета, пока я не повесил юни-безмолвия тебе на шею и не отправил мыть полы в учебных комнатах.

Сапфир на мгновение застыла. Гронидел был уверен, что раньше с ней никто так не разговаривал. Возможно, он оказался чересчур груб, но все же темпераментного повелителя силы, обладавшего даром огневика, необходимо было укротить быстро и решительно, иначе потом проблем не оберешься.

Принцесса заморгала, затем двинулась вперед и встала перед рабочим столом Гронидела, уперев руки в столешницу.

– Напугал, – змеей прошипела она. – Ненавижу лицемерие и обман, Шершень. Ты говоришь, что не приставил к нам с сестрой охрану? Тогда отзови двух туремцев и одну деву ошони, что следят за нами.

Гронидел удивился ее наблюдательности, но виду не подал.

– За вами кто-то следит? – Он вскинул брови.

– Ты меня понял. – Она толкнула стол вперед и придвинула его ближе к Грониделу.

Он нахмурился, потому что его рабочий дубовый стол не так легко сдвинуть с места.

Принцесса вскинула голову и направилась к двери. Ха! Ловко же он отделался от нее!

– Я собираюсь прогуляться и осмотреть город Света, – выдала Ведьма.

– Ты никуда не пойдешь! – рявкнул он и хотел встать, но не вышло.

Сапфир так сильно придвинула стол, что Гронидел оказался зажат между стеной, к которой был приставлен стул, и столешницей. Принц со всей силы отодвинул стол назад и встал, в то время как Ведьма стояла у двери и хохотала над происходящим.

– Ни в какой город ты не пойдешь! – повторил он, направляясь к ней.

Она молниеносно оборвала смех и пытливым взглядом уставилась на него.

– И что же ты сделаешь? – спросила ласково и с хитринкой.

По спине принца пробежали мурашки. Наверное, стоит на сквозняке…

– Запру, – вполне серьезно ответил он.

Принцесса сделала шаг ему навстречу и оказалась непозволительно близко. Гронидел собирался отступить, чтобы не смущать ее, но, кажется, это она собралась его смутить.

– Запо-о-омни, Ше-е-ершень, – томительно растягивая слова, прошептала Сапфир. – На территории Турема запереть меня могут только король с королевой. Присягу на верность ордену повелителей силы я не принимала, а значит, ты мне не указ. Так что попробуй, запри. – Она хмыкнула и прикусила губу.

Гронидел протянул руку к ее щеке и коснулся кожи подушечками пальцев.

Сапфир стояла, замерев напротив него.

– Я помню этот момент, – произнес он, глядя на ее застывшее во времени лицо. – Я закрою дверь в кабинете и скажу, что запер тебя, а ты подожжешь мой ковер. Пламя перекинется на шторы, и мы будем вместе все тушить. Ты обвинишь меня в попытке скомпрометировать твою честь, а я объявлю тебя влюбленной в меня принцессой, что собиралась обманом меня соблазнить, а когда я отказал – подожгла мой кабинет.

Гронидел прижал другую ладонь к ее щеке.

– Наши с тобой схватки порой представляли опасность для окружающих. Но должен признать: они всегда заставляли меня чувствовать особый азарт жизни, который подстегивал провоцировать тебя бросить мне вызов.

Внезапно Сапфир заморгала и осмысленно взглянула на него.

– Как понять, что твой кошмар окончен? – спросила она и тут же ответила: – Пока не проснешься по-настоящему, все равно не узнаешь.

Тьма отрезала от него Сапфир. Он снова оказался один. Вскоре начнется новый сон, его сменит следующий, и так до бесконечности, до того момента, пока он не сойдет с ума.

– Разряд!

По телу прошла волна судороги. Гронидел изогнулся и невольно простонал. Давно он не испытывал такой боли. Это надолго? Или к мучительным снам добавятся еще и физические страдания?

Облегчение наступило быстро. Ему показалось, что он лежит на чем-то твердом и, кажется, кто-то остриг его волосы. Он любил свои витые косы, но все же без них кожу головы не стягивало, что оказалось неожиданно приятно.

– Показатели жизнедеятельности стабильны, – прозвучал незнакомый женский голос. – Нам удалось его вернуть.

Cапфир

«Откуда ты знаешь их язык?» – раздался вопрос Изумруд над самым ухом, и Сапфир открыла глаза.

Вдалеке брался рассвет, и серое небо постепенно светлело. Легкий ветерок трепал выбившие из косы пряди и щекотал лицо.

Сапфир достала Огневержца из крепления на спине и провела рукой по серебру доспеха на груди. Руны запылали красным цветом, и фейский щит покрыл тело принцессы, словно вторая кожа.

Ей редко приходилось ждать появления врага дольше десяти минут. Рой во всем любил точность, особенно в собственных предсказаниях и планах.

Рядом материализовался Фейран. В образе Тени очертания его тела можно было угадать только на мгновение, и только при желании фейца.

Сапфир скосила взгляд на клубы черного тумана из маны рядом с собой и хмыкнула:

– Ты один или у нас сегодня масштабные сражения?

– Они считают, что мы и вдвоем справимся. – Низкий, певучий голос Фейрана четко прозвучал в голове принцессы. – Нам дали пятьдесят три минуты на выполнение задания. Мы должны справиться за двадцать семь и добыть время мертвой тишины.

– Двадцать пять минут свободы – не запредельны ли твои запросы? – возмущенно заявила она. – Желаешь отправиться по своим делам – проваливай сейчас же! Я их придержу и дождусь твоего возвращения.

– Не выйдет, – ответил Фейран. – Все же ты горе-воин, и вряд ли без моей помощи продержишься так долго.

Сапфир с шумом втянула прохладный воздух с ароматами хвои и влажной почвы. Если бы не удовольствие от возможности стоять на твердой земле и наслаждаться видом чудесного рассвета в живописном уголке природы, где за спиной ширился разлив реки Эньлу́, а впереди простирался зеленеющий лес, принцесса обязательно затеяла бы спор с Фейраном и, вне сомнений, проиграла бы его. Но наслаждение видом, пение птиц и розовые облака в рассветном небе создавали чувство внутреннего умиротворения и стройной гармонии, в которой ее молчание играло ключевую партию.

Фейран без труда прочел подопечной и не нарушал ее уединения с природой.

Ярко-золотые вспышки маны между деревьев ни с чем нельзя было спутать. Предки людей назвали бы это «салютом», фейцы – «коллапсом маны», а жители Великого континента, не открывшие ни порох, ни эффект коллапсироварования, стояли бы с открытыми ртами и наблюдали, как перед ними раскидывает объятия сама смерть.

Вспышек становилось больше. Наплывая одна на другую, они ширились и объединялись, превращаясь в огромный портал, чернеющий дырой вместо исчезнувшего пятачка земли.

Пара секунд – и из темноты прохода в мир маны хлынули твари.

Сапфир насчитала с десяток яиц щелкозубов, три кокона мотылей-гигантов и двух взрослых особей когтекрылов, что охраняли весь груз. Яйца и коконы выкатились на траву, словно брошенные на игральное поле кубики, а когтекрылы взмыли вверх, желая с высоты посмотреть, сколько очков преимущества им выпало в этой игре.

– Рой всерьез полагает, что в одиночку мы с ними справимся? – удивленно прошептала Сапфир и активировала все четыре юни на Огневержце.

– У нас двадцать семь минут, – напомнил Фейран и первым рванул в бой с теми, кто отправил в мир маны этот «подарок» и контролировал поведение тварей.

«Горе-воин, горе-воин, горе-воин», — зашептали враги голосом Фейрана.

«Гайнбра́ды» – так на языке фейцев звучало определение разумного вида существ, лишенных материальных тел и творящих бесчинства в пространстве Изнанки на стыке разных миров. Гайнбрады не давали вторых шансов и всегда нападали исподтишка, посылая вместо себя живое оружие, которым разили всех и вся, чтобы затем, словно стая падальщиков, собраться вместе и вкусить маны на пиру из крови и смерти.

Были ли гайнбрады хуже Роя? Определенно да. Но Рой помогал их уничтожать, а без Роя всему миру маны грозила верная гибель.

Вокруг Сапфир вспышками маны заиграли пульсары Фейрана. На территории пространства Изнанки использовать материальное оружие невозможно. Каждый, кто оказывался там, в тонкой прослойке, отделяющей миры друг от друга, был лишен главного – полноценного тела. Бои, в которых сила разума ценилась превыше всего, а умение обращаться с маной дарило шанс на выживание, отличались огромными потерями среди фейцев. Если народ мира маны истребляла нечисть, посланная гайнбрадами, то остатки порабощенной Роем фейской цивилизации гибли на полях сражений Изнанки.

Воочию Сапфир это пространство никогда не видела, но верила Фейрану, который описывал его как «серую изнанку миров, внушающую ужас».

Створки яиц щелкозубов неспешно распахнулись, отбрасывая блики восходящего солнца на лицо принцессы. Хитиновые коконы мотылей-гигантов треснули, выпуская на волю летающих существ с черными глазами-омутами и кожистыми крыльями, покрытыми ядовитой пленкой. Одно касание – и за секунды человеческую плоть прожжет кислотой. Неописуемая боль захватит тело, и парализованная жертва упадет на землю. Как только черные глаза мотыля заметят это, жить останется недолго. Настоящим деликатесом для этих тварей являлись головы. И последнее, что видела жертва перед собой, – это черные глаза-омуты существа, пришедшего из другого мира.

Сапфир помнила и этот взгляд, и невообразимую боль, и действие яда, что уничтожал тело.

Вздрогнув, туремка сбросила наваждение и ринулась в бой.

Трое щелкозубов поодаль приняли образы Гронидела, Рубин и Изумруд. Конечно, эти твари использовали иллюзии себе во благо. Ими они заманивали жертв. Ими же и внушали доверие. Как будто надеялись, что близких из давних воспоминаний Сапфир не тронет.

Зря. В сердце принцессы не осталось места для сантиментов. Ей не попасть на удочку любителей грызть мясо вместе с костями.

Воспламеняясь на бегу, девушка взмахнула мечом и напала на первого щелкозуба. Синие языки, струящиеся по лезвию металла, мгновенно объяли тварь, что прикинулась Грониделом. Голова существа слетела с плеч и покатилась по траве, продолжая улыбаться во весь рот двумя рядами длинных и острых клыков.

Раньше Сапфир труднее всего было убить именно копию Гронидела. Каждый раз на глаза наворачивались слезы, а воспоминания о том, как обнаружила его тело в неизвестном туннеле, рассеивали внимание. Время не вылечило ее раны, но вынудило принцессу привыкнуть действовать быстро и безжалостно.

Что на самом деле произошло в день смерти Гронидела, по сей день оставалось для принцессы секретом. Она потеряла кусок жизни между тем, как король Марк щелкнул пальцами перед ее лицом, и тем, как перед тем же лицом оказался умирающий Гронидел.

Фейран старательно убеждал ее, что если исходное тело закрыло фрагмент от сознания и не позволило перенести в Сферу во время процедуры перехода, Сапфир не стоит ворошить прошлое и пытаться выяснить, что же с ней произошло. Девушка делала вид, что согласна с этим мнением, но на самом деле не оставляла попыток выяснить правду.

Со спины напал мотыль-гигант. Пытаясь коснуться жертвы крыльями, он мгновенно сам стал жертвой. Щит на Сапфир вспыхнул ярко-алым, а лазурное пламя с тела принцессы перекинулось на существо, превратившись в красные, пекущие плоть языки. Существо успело издать жалобный писк перед кончиной, от которого из ушей девы-воительницы пошла кровь.

Над головой спикировал когтекрыл. Двое щелкозубов рванули к принцессе с противоположных сторон. У кромки леса показались еще фигуры. Галлахер, Хейди, Дхар и Ди стояли не шевелясь и будто бы ждали своей очереди, чтобы наброситься на Сапфир.

– Береги-и-ись! — услышала принцесса рев фейца, разносящийся эхом издалека.

Она увернулась от второго мотыля-гиганта и сожгла когтекрыла на подлете, устремив в него поток пламени с лезвия меча, направленного в воздух.

Знал ли Гронидел, что когда-нибудь Сапфир будет использовать Огневержца как указующий перст и испепелять врагов своим даром? Знал ли ее покойный муж, что принцесса все же станет воином, как и мечтала когда-то. Вот только мечты ее оказались по-детски наивными, а реальность сожгла все хорошее, что осталось из прошлой жизни.

Огненная Дева – так прозвали ее жители Ошони, Инайи, Зальтии и, конечно же, Турема. Это имя не воспевали в храмах богов. Барды не вспоминали его, развлекая шумную толпу. «Огненная Дева», – шептали по углам и тут же сплевывали, будто опасаясь, что после этих звуков во рту останется привкус горелой плоти.

Убийца. Дхарское отродье. Бездушная тварь. Огненная Дева.

Сапфир тряхнула головой, чтобы выбросить из мыслей все нелепые имена, и сосредоточилась на предстоящем сражении. Воистину знать, что в конце битвы ты все равно умрешь и вернешься в мир только тогда, когда этого захотят твои хозяева, – изысканное наказание за грехи. Но выбора нет. И не будет, пока жив Рой и те, кто им управляют.

Поборов щелкозубов, мотылей-гигантов и когтекрылов, Сапфир воткнула лезвие меча в землю и оперлась на него. Таймер из маны на запястье отсчитывал двадцать восемь минут от момента пробуждения.

Фейран черной дымкой вернулся к ней и замер рядом. На мгновение Сапфир различила черты его силуэта в наряде воина-эндора́нца. Но видение оказалось таким же призрачным и недолговечным, как и ее надежда, что этот бой окончен.

Портал впереди исчез, а вместо него в небе послышались раскаты грома.

Принцесса задрала голову и среди золотых вспышек молний увидела падающие огненные звезды. Оставляя шлейф из пламени в голубом небе, они выстроились в ряд и устремились в точку, что была расположена за лесом, перед которым застыли Сапфир и Фейран.

– Как же так… – не скрывая разочарования, произнесла принцесса, прекрасно понимая, что с неба падают вовсе не звезды, а яйца щелкозубов, заботливо сброшенные врагом на головы жертвам.

– У тебя двадцать минут, чтобы бегом пересечь этот лес, и еще четыре минуты, чтобы спасти хоть кого-то в деревне, что там расположена.

– Почему четыре, а не пять минут?

– Потому что одну минуту мы с тобой проболтали, – ответил феец и исчез.

Сапфир схватила меч, убрала его в крепеж на спине и бросилась вперед.

Ветви деревьев и кустов хлестали по лицу, комья мха отлетали в стороны после каждого касания земли сапогами. Схватка с тварями поубавила ее силы, но это не значило, что выносливость ее предаст.

Выбежав из леса, принцесса остановилась. Дыхание свело не от нагрузки, а от потрясения. Перед ней раскинулась большое поселение, объятое огнем и щелчками тварей, бесчинствующими над жертвами.

Почему Рой не отправил в эту деревню подкрепление? Или Фейран изначально знал, что они с Сапфир и есть то самое подкрепление?

Заметив одного из щелкозубов, прыжками надвигавшегося на чумазого ребенка, что бежал по направлению к принцессе, она достала меч и направила на тварь струю пламени. Существо из другого мира рухнуло на землю и обуглилось.

Люди, мечущиеся то там, то здесь, заметили появление принцессы и наперебой заголосили:

– Огненная Дева! Мы обречены! Здесь Огненная Дева!

Если кто-то из них выживет, обязательно расскажет, как Сапфир, движимая охотой на нечисть, подожгла целое поселение народа ошони и убила большую часть жителей. Возможно, они даже придумают историю, в которой Сапфир использовала поселение мирных жителей в качестве приманки для нечисти.

– Зачем сожгла наши дома? Дхарское отродье! Убийца! Пусть щелкозубы убьют тебя на этой охоте!

– Забыли бездушной тварью назвать! – крикнула им на языке ошони Сапфир и понеслась в сторону пятачка домов, где строения еще не успели взяться огнем.

Щелкозубы не только копошились в чужих воспоминаниях и создавали иллюзии дорогих сердцу людей. Они устраивали особые ловушки, поджигая дома и сгоняя жертв в одно место, как скот для забоя. И руководили всем процессом гайнбрады, поджидавшие со стороны Изнанки высвобождения маны на месте людского побоища.

Сбоку появились вспышки света. Сапфир не собиралась мешать Фейрану уничтожать гайнбрадов, но на мгновение ее внимание привлекло странное видение.

От потрясения принцесса зацепилась ногой за кочку и рухнула на землю, едва не напоровшись на собственный меч.

– Фейран, какого Дхара! — воскликнула она, поднимаясь и следуя дальше.

Вспышки света остались позади. Там же образовалась пространственная воронка, из которой на поле перед горящим поселением высыпали воины Северного замка с Галлахером во главе.

– Это она! – кричали селяне, указывая на принцессу в отливающих серебром доспехах и с Огневержцем в руке. – Огненная Дева! Убейте ее! Это она подожгла наше поселение, чтобы устроить охоту на щелкозубов!

Сапфир, не желая пересекаться с живыми родственниками, припустила вперед и больше не оглядывалась.

Воины рассредоточились, а Галлахер поспешил за принцессой.

– Остановись! – кричал ей в спину король Инайи. – Нам нужно поговорить!

Сапфир хотела ответить, что пока люди погибают, времени на задушевные беседы у нее нет, но предпочла промолчать и бежать дальше.

Будто прочитав ее мысли, Галлахер не унимался:

– Воины из моего отряда спасут людей. Прошу, Сапфир. Фейран сказал, что у нас будет три минуты мертвой тишины, чтобы поговорить.

«Интересный поворот», – подумала Сапфир и, вопреки желанию скрыться с глаз, остановилась.

Она сделала это не потому, что желала по душам поболтать с королем Инайи. Перед глазами возникло информационное сообщение о том, что через десять метров заканчивается зона, в которой Сапфир разрешено находиться. Если она не повернет и не изменит направление движения, ее тело будет автоматически уничтожено.

Что такое «автоматически», Сапфир познала на собственном опыте. Да столько раз, что и вспоминать больно. Почему Рой ограничил ее в правах на посещение территории поселения, где так же совершено нападение гайнбрадов? Возможно, сюда никого не направили, потому что знали о приходе помощи со стороны союзных сил мира маны, куда теперь входили все воины Великого континента.

Что ж, Рой ее здесь видеть не желал. А вот Фейран намеренно заманил в ловушку и даже выделил три минуты «мертвой тишины» – свободного времени, которое появлялось, если выполнить смертельное задание быстрее отведенного «на жизнь» срока.

Свободное время перед неминуемой гибелью рабы ее класса тратили по-разному. Кто-то терпеливо ждал, когда Сфера вступит в связь с разумом и вернет сознание в свою обитель. Кто-то пытался сбежать, надеясь, что за пределами «зоны жизни» тело перестанет быть досягаемым для Сферы и не погибнет.

Увы, в глупости этой теории Сапфир несколько раз удостоверилась лично. Оставались еще те, кто умудрялись использовать время мертвой тишины, чтобы передавать сообщения или выполнять побочные задания для повстанцев, к числу которых принадлежал Фейран.

Сапфир себя к повстанцам не причисляла. Да, она помогала им, как помогала Фейрану, но на самом деле никогда не верила, что у этой разрозненной кучки людей и фейцев что-нибудь получится.

Рой слишком умен. А тех, кто не подвержен влиянию на сознание – единицы. Фейрану не повезло быть среди них и утратить тело. А Сапфир не повезло в любой момент стать управляемой и выдать Рою все секреты друга.

Сколько еще таких ненадежных, как Сапфир? Слишком хрупкую систему построили повстанцы. В любой момент она могла рассыпаться, как замок из песка.

Галлахер подошел к замершей на месте принцессе.

– Трижды подумай о том, что хочешь сказать. Если моего теневого убьют, – она указала на вспышки маны в стороне, – Рой сменит его на того, кто сможет узнать все подробности нашего разговора и доложить об этом.

– Мы вытащим тебя из плена, – произнес Галлахер, глядя на нее не с опаской или презрением, а с… сочувствием. – Даю слово.

– Мы? – Она намеренно громко хохотнула. – Для начала вытащите из плена себя.

Сапфир сделала шаг и уперлась границей защитного поля в натертый до блеска доспех Галлахера. Щит вокруг короля вспыхнул красным и раздался металлический скрежет.

– Мир маны заперт оборонительным оружием фейцев, – сказала принцесса. – Мы бессильны связаться с богами или создать порталы в другие миры. Однако гайнбрады без труда формируют пространственные туннели и отправляют к нам отряды нечисти. Тебе не кажется, что мы не волки, что охотятся вместе с Роем на врагов, а овцы, которых заперли в загоне, как приманку?

– Кажется, – кратко ответил Галлахер и пытливо прищурился, глядя на искры, что сыпались во все стороны от столкновения его щита со щитом Сапфир.

– Они поработили народ фейцев. – Принцесса повернула лицо к бегущим по полю в сторону леса селянам. – Уничтожили их родной мир. Теперь Рой здесь. Как только с гайнбрадами будет покончено, найдется новая цель применения всего этого оружия, что они создали.

Сапфир отступила на шаг, и металлический скрежет стих.

– Я не знаю, по какой причине Рой не жалует наших создателей, но многие из постоянно живущих говорят о мести богам. Очевидно, что следующей жертвой Роя станет их мир.

– Постоянно живущие? – переспросил Галлахер.

Сапфир хмыкнула и подняла голову, глядя на вспышки маны, разрезавшие воздух.