Повелитель Лжи

Гронидел отступил и напоролся на чей-то сапог. Куда все подевались? И почему лишь он остался цел? Фейский щит защитил или причина в другом?

Со стороны улицы раздался раздирающий уши крик. Этот звук принц ни с чем не мог спутать. Когтекрылы верещали так же, унося добычу с поверхности земли.

«Мальчик, влюбленный в камень. Мальчик, влюбленный в камень», — раздались голоса няни и матери в голове.

Их сменили щелчки. Ритмичные. Противные и парализующие сознание.

Гронидел медленно обернулся и увидел Сапфир. Она неспешно направлялась к нему. Он помнил темно-синее платье, в которое она была одета. Именно в нем принцесса выходила за него замуж. В нем стояла в храме предавших их богов и произносила клятвы, в которые Гронидел не верил.

Щелчки усилились. Гронидел уже понял, в чем подвох. В чем беда и проблема, с которой ему одному точно не справиться.

Принц присел и подтянул к себе плазмотрон из амуниции растворившегося Дхара. Гронидел знал, что выстрелить из оружия богов не сможет, но взорвать тварь системой самоуничтожения попытается.

– Мама? – услышал принц чужой голос и увидел мужчину, вбежавшего в ангар через полупрозрачные двери.

Незнакомец определенно смотрел на Сапфир, и щелкозуб остановился.

– Мама, это ты? – спросил мужчина.

Писк в руке отвлек внимание Гронидела.

– Не подходи к ней! – крикнул он и метнул пищащий плазмотрон в щелкозуба.

Взрывом монстру оторвало руку. Его иллюзия рассеялась, а острые зубы судорожно клацали друг о друга, будто твари действительно очень больно.

Гронидел подобрал с пола лазерный нож, активировал лезвие и метнул его. Алый клинок вошел в лоб монстра, как в масло. Щелкозуб замер на мгновение, а затем рухнул на пол.

– Срань господня, – прошептал незнакомец в форме и с опаской взглянул на Гронидела. – Там, на улице… Там… – Он указал на полупрозрачную дверь, через которую вошел.

– С неба падают золотые яйца? – спросил принц спокойным голосом.

– Там твари из темных миров хлынули к нам из пространственных дыр в небе, – наконец изъяснился мужчина.

Он зацепился ногой за чьи-то вещи и с опаской осмотрел весь зал.

– Мой вопрос покажется вам странным, – произнес Гронидел и прищурился, – однако ответ на него очень важен. Вы в натуральном теле или в наногибридной системе?

Мужчина остановился.

– Я не оцифровывал созна… – Он запнулся. – У меня одно тело, данное мне матерью с отцом, – произнес он. – А они все…

– Возможно, они еще живы, – ответил Гронидел и посмотрел на шарик квантового хранилища, валяющийся на полу среди вещей исчезнувшего бога.

Нечто тяжелое приземлилось на крышу ангара и начало по ней шагать. Металл снова застонал, и сталь выгнулась под весом твари, расхаживающей взад и вперед.

– А вы, – спросил мужчина, продолжая отходить в сторону. – Вы же не из наших…

– Ты умеешь перепрограммировать носители данных и менять идентификационные критерии? – спросил его Гронидел.

– Я… Я…

Гронидел сразу понял, что этот остолоп – плохой воин. Слишком неуклюжий, несобранный. И явно сбежал с улицы, бросив своих на растерзание. Если было кого бросать, конечно же…

– Умеешь или нет? – повысил тон Гронидел, свирепо глядя на труса, мнущегося на одном месте. – Если нет – то ты мне не нужен. – Принц поднял с пола второй лазерный нож Дхара и активировал лезвие.

– Я программный техник! – в испуге замахал руками мужчина. – Я все умею! И пригожусь! – добавил он.

– Уж постарайся, ибо из этого тела тебе не сбежать.

Дхар

Он проснулся в камере гибернации. Система оповещения по тревоге сигналила из всех динамиков.

Дхар дернул за рычаг и открыл крышку вертикального контейнера, в котором спал.

– Ди, – прохрипел он, падая на пол и пытаясь собрать мысли в кучу.

Перед началом испытаний с Грониделом она погрузилась в сон в своем офисе. Ее здесь нет.

«Это если Ди смогла вернуться в тело», – подсказал внутренний голос, и Дхар зажмурился.

Голова кружилась, виски гудели, а к горлу подкатывала тошнота. Все прелести возвращения в органическое тело мигом дали о себе знать, провоцируемые громкими звуками, рвущими его барабанные перепонки.

– Си Три С, отключи систему оповещения, – обратился Дхар к кукле-помощнице, вставая на ноги. – Срочно свяжись с офисом моей супруги. Пусть найдут Одинеллу и убедятся, что она вернулась в тело. Желательно чтобы она мне перезвонила. Доклады о произошедшем отправь в центр принятия решений. Свяжи меня с генералом Гло́деном: пусть доложит, что у них там на базе сейчас происходит.

Кукла-помощница как сидела на своем месте за консолью с мониторами, так и продолжала сидеть.

– Си Три С? – напрягся Дхар, замечая необычное поведение подчиненной, которая должна была элементарно подтвердить голосом его команды и уже начать отвечать на запросы.

Наконец заторможенная машина обернулась к нему и измененным голосом, очень похожим на тембр и интонации Одинеллы, произнесла:

– Пожалуйста…

Дхар тряхнул головой и подумал, что ему померещилось. Сказывался стресс и последствия экстренного возвращения в тело.

– Си Три С, ты меня слышишь? – повторил он.

– Вы забыли сказать «пожалуйста», генерал, – отозвалась няня-реавит и тепло ему улыбнулась.

Ди

Одинелла выбежала из здания офиса на улицу и остановилась. Ночное небо освещали сотни белых вспышек, похожих на взрывы рождения новых звезд. Еще немного, и вокруг станет так же светло, как днем.

Машины, летящие по воздуху и мчащиеся по земле, теряли управление и сталкивались. Вдалеке на высотное здание с зеркальным остеклением лезла тварь, весьма напоминавшая перепончатого когтекрыла. Град из горящих золотых яиц штурмовал стекла и пластик, разбивая и кроша все на своем пути. Крики, сирены и вой заглушил грохот взрывов. Одинелла пригнулась, пряча лицо от волны пыли и щебня, поглотившей все вокруг.

«И озарится небо мириадами звезд. И станет в ночи светло, как днем. Снизу вверх вы будете смотреть на жителей других миров, пока не поймете, что именно так и выглядит конец света».

Неужели слова существа, что контролировало тело Сапфир, были посланием вовсе не Грониделу, а ей, Одинелле, и ее миру…

Богиню отбросило на спину и протащило по асфальту несколько метров. Сплевывая пыль, она встала сначала на колени, а затем и поднялась во весь рост.

Связи нет. Контроль над управлением роботизированных систем перехвачен теми, кто зовет себя Роем. Какие у них цели? Какой план?

Важно ли это, когда Одинелла пытается выбраться из города и спасти своего сына из лап няни, которая наверняка стала такой же частью Роя, как и все остальные аналогичные модели реавитов?

Одинелла собралась с силами и встала на ноги. Из уха текла кровь, да и спину с локтями она знатно ободрала.

О том, жив ли Дхар, богиня старалась не думать. Где-то посреди пустыни на военной базе остался Гронидел. Возможно, его больше нет. Возможно, он выжил и нашел способ уйти в свой мир или остался здесь. Важно ли это?

«Передай Дхару, что Фейран – единственная надежда его мира на спасение», – так звучало послание.

Фейран. Единственный феец с таким именем, упомянутый в сохранившихся цифровых данных, – это сын генерала Дре́йзер, главнокомандующей древней фейской армии. И тот двадцатилетний парень описывался как весьма одаренный манипулятор, способный предвидеть будущее. Именно по этой причине в столь юном возрасте он стал одним из тайных советников фейского императора Одриола́на Великого.

Тому Фейрану было двадцать, когда его мир погиб. Но погиб ли парень вместе с этим миром?

– Не беспокойся за своего сына, – прозвучал голос, похожий на тембр Рубин.

Одинелла обернулась и увидела за спиной одну из кукол.

– С нами он в безопасности, – добавила тварь.

Одинелла, преисполненная гневом и отчаянием, ударила ее по искусственному лицу.

Маска треснула и обнажила настоящее лицо созданий прогресса: металлический скелет с внедренными внутрь жидкостными полупроводниками. Поврежденная кукла развернулась и зашагала обратно в здание.

– Чего вы от нас хотите? – в отчаянии прокричала Одинелла.

Кукла остановилась и обернулась.

– Спасти, – ответил реавит и скрылся за зеркальными дверями входа в высотное здание.

Галлахер

Весь его отряд не сходил с места на протяжении часа. Фейран сказал ждать здесь, и Галлахер приказал воинам ждать именно тут.

Поле. Лес. В получасе верховой езды – разлив великой Изу на границе земель Турема и Инайи. Дорога в стороне. Хутора тоже далеко. Какой смысл кому-то отправлять нечто важное именно сюда?

Когда перед лицами застывших воинов открылся портал, все напряглись. Воины Галлахера активировали щиты и подняли мечи.

На мгновение Галлахеру показалось, что из разноцветной воронки вышел брат. И лишь когда свечение погасло, понял, что перед ним в черном костюме богов и вооруженный до зубов стоит…

– Серебряное Зеркало? – не понял Галлахер и моргнул.

Принц с коротко остриженными волосами казался сам на себя не похож. Он выглядел взрослее. Собраннее и строже, чем в прошлой жизни.

– Ваше величество? – прищурился прохвост.

– Ты жив? – Король Инайи сделал осторожный шаг ему навстречу. – Рой вернул тебя в мир живых в новом теле?

Серебряное Зеркало удивленно вскинул брови.

– Кто отправил вас навстречу ко мне, да еще и с таким отрядом? – спросил принц Зальтии, игнорируя вопрос короля Инайи.

Галлахер не спешил отвечать. Подставлять Фейрана перед Роем он не собирался.

Гронидел задумчиво смотрел на короля, а затем произнес на непонятном языке какой-то вздор.

– Что? – поморщился Галлахер.

– Вы не понимаете фейский. – Принц озадаченно почесал затылок. – Даже не знаю, радоваться или нет. Ну да ладно. Кто вас отправил сюда? Рой?

Галлахер предусмотрительно молчал.

– Фейран? – Принц пытливо изогнул бровь.

Король цокнул языком и улыбнулся старому знакомому.

– Помнится, давным-давно мы перешли с тобой на «ты» и даже с момента моей коронации не изменяли доброй дружеской традиции. Что изменилось на этот раз?

В повисшем молчании Гронидел сделал шаг навстречу к королю. Один из воинов в отряде дернулся, но Галлахер жестом приказал всем стоять на месте.

Серебряное Зеркало подошел вплотную и выдал:

– Прости. После смерти у меня мозги набекрень.

– Ты не представляешь, насколько я рад видеть твою хитрую рожу живой и непредвидимой, – ответил король и крепко обнял последнего гонца смерти в мире маны.

Глава 6

Сапфир

– Соберись! – командовал Фейран, стоя перед принцессой в типичном наряде воина-эндоранца: белом перламутровом костюме и длинном плаще с широкими рукавами, подпоясанном лентой.

Принцесса отвлеклась на яркое свечение тонкой нити серебристого жемчуга на его шее. Украшение ожило и, словно змея, изогнулось под кадыком фейца. По идеально гладким жемчужинам пробежали голубые огоньки, после чего ожерелье выровнялось и повисло, как обычное украшение.

– Не на удавку мою смотри, а на движения пальцев, – отчитывал Фейран, в который раз показывая Сапфир, как рисовать боевую руну для зеркального отражения атак из лазерного и плазменного оружия богов.

– Прости, – буркнула принцесса и повторила рисунок.

Фейран, глядя на застывшую в воздухе кривую золотую руну размером с монету, уронил руки и опустил голову.

– Горе-воин, – произнес он. – Ты не зеркальный щит создала, а потенциал привлекательности. Желаешь очаровать меня, принцесса, или защититься от оружия богов? – его певучий голос взмыл вверх и заставил девушку содрогнуться.

За спиной в синих кронах изогнутых деревьев взметнулась стая птиц и полетела прямиком на фейца. Мужчина поводил рукой, развеивая эти надоедливые иллюзии, и перерезал несколько стеблей, опасно нависших над его головой.

Не то чтобы принцесса боялась Фейрана. Нет, он был ее наставником и другом, который помог выжить в этом обучающем лагере, где их держали взаперти, как скот. Но феец слишком лично воспринимал каждую из ее неудач, забывая, что она только учится, а не оттачивает мастерство.

На обучающей площадке, где все вокруг казалось слишком живым, а от пола до потолка вились зеленые растения, то и дело нападающие на пленников этих мест, тренировались несколько сотен повелителей силы. Кого-то из них Сапфир видела в замке Света, других же повстречала в первый раз.

По внешнему виду отличить, кто из них кем в прошлой жизни являлся, оказалось невозможно. Каждое новое тело выглядело сильным, ухоженным и выхолощенным. Никаких мозолей, тусклых волос, кривых носов или неровных зубов. Все эти повелители силы казались лучшими вариантами самих себя, в чем принцесса смогла лично удостовериться, единожды взглянув в зеркало.

Кто-то выбелил ее кожу, избавив лицо от вечных спутниц-веснушек. Кожа на узких губах перестала шелушиться и трескаться, оказавшись нежнее шелка. Белесые брови и ресницы стали чернее копоти, мгновенно обозначив выразительные ярко-синие глаза и идеальные пропорции между лбом, носом и подбородком. На мгновение Сапфир подумала, что стала красивой в кои-то веки, а потом вспомнила, что век этот пришелся на период «после смерти» и прогнала глупые мысли. Красивая или нет – она мертва. И дело всей ее посмертной жизни – это сражение с врагом и месть.

– Ты опять в облаках витаешь? – Певучий голос Фейрана вывел ее из невеселых мыслей, а руна привлекательности, которую она пыталась исправить на руну зеркальной защиты, рассыпалась в руках.

От злости Сапфир сжала кулаки и выругалась. Мох под ногами застонал и сдулся, развеиваясь по воздуху опасной серой пылью, от которой горло в мгновение ока раздувалось отеком, а язык вываливался изо рта.

Сапфир зажала нос, стараясь не вдыхать наказание за злословие, а феец в который раз неодобрительно покачал головой и сорвал с зеленой ветки неизвестного растения только что распустившиеся белые цветы. Насладившись угощением, он грациозно протянул несколько лепестков непутевой ученице.

Сапфир не стеснялась: с жадностью запихивала в рот и пережевывала горькое противоядие против мучительной смерти от удушья.

К сожалению, даже в этом простом действии она не могла сравниться с Фейраном, который все делал изысканно красиво, особенно, когда с осуждением во взгляде ел прекрасные живые цветы.

В этом подобии фейского леса наставник чувствовал себя как дома. Он без труда останавливал иллюзии движением руки, как те образы птиц, что часто срывались со своих мест, когда подопытный испытывал мимолетное волнение или страх. И прекрасно знал, какое противоядие следует использовать от всего живого, что способно убить Тень и ее ученика в фейском лесу.

Методы воздействия на новых рабов Роя не отличались милосердностью. Их обучали выживать любой ценой и добивать врагов в любом состоянии, а для подобной сноровки требовались крайне изощренные тренировки.

Фейран отмахнулся клинком от нависших над головой ветвей вьюнка-душителя и снова нарисовал перед Сапфир руну.

– Повторяй до тех пор, пока не получится, – наставлял он. – А когда получится, повторишь еще тысячу раз.

– Да ты издеваешься! – Она едва ногой не топнула от злости и скривилась.

Ну кто виноват, что фейские руны такие сложные? У этих прекрасных (именно что не красивых, а прекрасных!) созданий пальцы были длиннее, чем у представителей жителей мира маны. И они умели перебирать ими в воздухе с такой прытью, что не уследить за маневрами. С одной стороны, плетение фейских рун самими фейцами завораживало тонкостью и мастерством. А с другой – более короткими пальцами повторить трюк оказалось слишком сложно.

– Повторяй, – холодно приказал Фейран и выхватил из-под плаща лазерный пистолет.

Сапфир нахмурилась и подняла заинтересованный взгляд на фейца.

– Я знаю, что это за штука, – полагая, что он собирался ей что-то рассказать про это оружие, предупредила принцесса.

– У тебя десять секунд, чтобы правильно сплести зеркальную руну защиты, – прозвучал его глубокий выразительный голос, и дуло оружия оказалось направленным в лоб Сапфир.