Мне бы проснуться

Игорь всё не уходил, стоял под окнами, слушал улицу и ругающихся людей со второго этажа. В голове пронеслось Катино «Береги себя», когда она с братом заходила в подъезд.

Он подождал ещё, решая, что делать дальше, а затем медленно пошел, но не домой, а куда-то наугад, не желая возвращаться. Странное ощущение зарождалось у него внутри.

«Надо бы развеяться немного», – подумал Игорь, съежившись то ли от вечерней прохлады, то ли по какой-то другой причине. Пройдя сотню метров, он свернул к парку, какие есть практически во всех небольших городах: деревья, кусты, трава, немного цветов, скамейки и пешеходные дорожки.

– Хах, парк, как и у нас во дворе, – говорил вслух парень. – Они, наверное, все одинаковые. Большего и не надо для простых людей, которые хотят немного передохнуть от ежедневных треволнений жизни, не так ли?

Он остановился, помолчал немного, а затем пошел дальше, вновь беседуя сам с собой:

– А знаешь, всё не так плохо. У меня есть понимающие друзья, которые выручат в любую минуту. Да и не надо забывать о семье. До сих пор не могу представить, как бы отреагировали… Так, хватит думать об этом!

Парк был освещен фонарями, что стояли вдоль дорожек. В самом тёмном его уголке на деревянной скамейке сидела молодая пара. Даже издали было видно, что они целуются, несмотря на скрывший силуэты полумрак.

«Да-а, а я вот давно не целовался. Я уж забыл, каково это. Что я чувствовал в те моменты? Не помню, – мысли Игоря обратились к прошлому, к тому времени, когда он ещё учился в школе, гулял с одноклассниками и девушкой. – Уже прошел год как все разъехались. Или почти все. Да и с девушкой я расстался».

Ему вспомнилось, что ближе к концу одиннадцатого класса скука и уныние стали неотъемлемой часть его жизни, главными атрибутами чего являлось отсутствие интереса к другим людям и постепенное отдаление от них, а также раздражение, которое больше не получалось скрывать. Со временем он стал замечать, что с каждым днем чувствует себя всё хуже. Постепенно замкнувшись в себе, в своей темноте, ему было трудно искать выход к свету. Игорь попытался вырваться из тьмы, но не вышло.

Он вздрогнул от мысли, что всё рассказал своим самым близким друзьям. Рассказал, что ему тяжело в последнее время, и смог поделиться своей болью, разделив её на всех. Облегчение было – это несомненно, но эффект оказался временным. Он даже не мог представить, что он будет таким кратким.

«Кажется, снова началось…» – промчавшаяся мысль опередила сознание, мелькнув молнией где-то в затылке. Дыхание участилось, ускорился шаг, и ноги понесли в неизвестном направлении.

– Зачем я им рассказал?! Зачем?! Как же мне за это стыдно. Надо уйти, уйти куда-нибудь подальше, там посидеть, полежать, не знаю, надо прямо там, где-нибудь лечь и умереть, пусть всё закончится быстро, надо было закрыться в комнате – и дело с концом. Куда я иду? Не важно. Главное, идти. Пусть мелькают фонари, улицы проносятся мимо меня. Я точно иду? Или я падаю, а всё вокруг лишь закрутилось в водоворот, что уносит меня в бездну, на самое дно. Так, стоп! Мы же обо всем поговорили. Успокойся. Остановись. Не могу. Надо идти дальше. Пусть я заблужусь. Я не заблужусь. Фу-у-ух. Надо перевести дух. О, школа, где я учился? Я только её вспоминал! Она была рядом? Двухэтажное здание. Серое. Интересно, можно ли вернуть те дни, когда я просто учился там? Конечно же, нет! Это невозможно! Не-воз-мож-но! Ах-ах-ах! Что это? Слёзы? Ну ты и тряпка. Ты даже в подметки никому не годишься. Иди давай дальше! Какой ещё осколок памяти кольнет тебя прямо в сердце? Уже бегу? Нет, иду очень быстро. Опять не знаю куда. Свет со всех сторон. Эти фонари слепят, я будто нахожусь в операционной, а в лицо светят лампой, анестезия вот-вот должна подействовать, но я не чувствую, что засыпаю, меня начинают резать сразу изнутри. Всё болит, хочется рыдать, лучше бы я сделал то, что должен. Почему я тогда остановился? Струсил? Да, струсил. Слабак! Сейчас и правда лучше не возвращаться домой. Снова надо остановиться, всё-таки я бегу. Не узнаю место. Где я? Куда я ушел? Кинотеатр. Именно здесь я в последний раз поцеловал свою девушку! Ха-ха! Прошел почти год, а будто это было вчера. Я не знаю, как мне жить. Да я даже не знаю, зачем мне жить…

Поток его мыслей слился в один длинный образ, растянувшись, как горячий сыр.

– Я иду домой. Надо. Идти. Домой. Хочу просто лечь и ни о чём не думать. Не думать. Не думать. Не ду-мать. Не. Ду… Ах, как же не думать, когда ты такой жалкий и бесполезный, хуже червя, а от него пользы явно больше, чем от тебя! Беги, беги! От себя никуда не денешься хоть знаешь причину по которой так себя ведешь конечно знаешь ты никому не нужен и в первую очередь – себе самому! Что, опять устал бежать? Так всегда и будет: бежишь, затем устаёшь небольшая передышка и побежал дальше повторяешь эти действия пока не поймешь что нужно выбежать на середину дороги. Давай!

Игорь выбежал на проезжую часть, не глядя по сторонам, как вдруг увидел перед собой яркий свет автомобильных фар, последовал удар, а дальше – темнота. Долгожданный, вечный мрак, обволакивающий со всех сторон. И никаких чувств. Просто ничего. Вспышка фар, предшествующая пустоте, уже исчезла. Бездонная яма или глубокий колодец беззвёздной ночью – а ты там, в самом низу. Поднимаешь голову, ищешь глазами хоть сколько-нибудь слабо мерцающую надежду на то, чтобы выбраться, но не находишь, поэтому садишься на мокрое дно и прижимаешься спиной к холодной стене в ожидании не то чуда, не то встречи с вечностью. Не этого ли так желал? Не этого ли просила душа? Когда всё случилось, уже без разницы, но это, всё же, ещё не конец.

Очнувшись, Игорь медленно открыл глаза. Свет от ламп ослепил его, поэтому он зажмурился и продолжил лежать так. В голове пытались собраться хоть какие-то крупинки мыслей или воспоминаний, но ноющая и саднящая боль привлекала всё его внимание. Болели рёбра и левая рука. Немного кружилась голова, словно он был пьян и только-только лёг в кровать, а она куда-то понесла его, оторвалась от пола и стала крутиться. Представив эту картину, Игорь ощутил подступающую тошноту, но смог с ней справиться.

Немного привыкнув к своему состоянию, он вновь приоткрыл глаза – у него получилось. Осматривая предметы и мебель, его окружающие, он понял, где находится – в палате больницы.

Краем глаза Игорь заметил на стуле кофту мамы, что была подарком папы на день рождения когда-то давно.

«Вот это я попал…», – первая мысль, которая посетила Игоря после пробуждения.

Дверь медленно открылась, вошла Инесса. Выглядела она замученной и уставшей.

– Игорь, родной! – женщина заплакала. – Милый мой, ты проснулся!

В голове парня всплывали подробности вечерней прогулки. Ему стало тошно от самого себя. И стыдно, что он заставил родных волноваться, не спать всю ночь, плакать.

– Я в порядке, – тихо и виновато сказал Игорь.

Инесса пододвинула стул ближе к койке и села. Она осматривала лицо сына. Сверху над правой бровью у него была царапина, а на скуле здоровая гематома.

Игорьпосмотрел в глаза своей матери: они были красные, мокрые и мутные, с большими синяками под ними.

– Мы все так за тебя испугались! Когда нам позвонили из больницы, я думала, что больше тебя не увижу… – она всхлипнула, но взяла себя в руки и продолжила: – Только когда мы приехали сюда, нам сказали, что всё не так плохо… Но я не верила, пока сама тебя не увидела… Сейчас ты проснулся, и я счастлива, что с тобой всё будет хорошо, родной.

Он испытывал боль, услышав эти слова, и она усиливалась от того, что мама говорила охрипшим и надрывистым голосом, что означало, как ею была проведена эта ночь: она не просто плакала, а рыдала. Игорь внимательно слушал. С каждым сказанным словом внутри у него что-то ломалось, ему хотелось провалиться под землю или хотя бы оглохнуть, чтобы не слышать, сколько страданий он причинил за одну ночь. Наконец, собравшись, Игорь задал вопрос, позволяя понять, что он цел и говорить ему ничего не мешает:

– Папа тут? Ты говорила, что приехала сюда не одна.

– Нет, он уехал, когда сказали, что твоё состояние стабильно. Сказал, что вернется.

На мгновение стало тихо. Покой прерывало лишь жужжание ламп в палате, пока тишину не прервала медсестра, которая зашла проверить пациента. Невысокая девушка попросила Инессу Аркадьевну пододвинуться, чтобы осмотреть Игоря.

Проведя несколько манипуляций, она пошла к выходу из палаты, сказав, что скоро зайдет врач, чтобы побеседовать с Игорем. Остановившись у двери, она добавила, обращаясь к парню:

– К вам хотела попасть та женщина… Которая вас сбила. Мы её не пускали, пока вы не проснулись.

– И не надо! Зачем она тут? Она чуть сына моего не убила! – возразила Инесса Аркадьевна.

– Мам, погоди ты так. Она здесь? Я бы хотел поговорить с ней.

– Нет, но она оставила свой номер телефона.

– Дайте его мне, или сообщите, что со мной всё в порядке.

– Ладно, – сказала медсестра и ушла.

Когда дверь закрылась, Игорь слегка выдохнул.

– Зачем ты хочешь с ней поговорить?

– Я не хочу, чтобы у неё были проблемы. Я сам виноват, что не заметил, как…

– Но Игорь, я…

– Мам, всё, давай пока не будем об этом. Главное, что со мной всё хорошо, – парень попытался выдавить из себя улыбку, чтобы успокоить маму.

– Ты прав, сынок, – Инесса попытку оценила. Она радовалась, что её сын живой.

Больше почти не говорили, лишь обменивались короткими фразами. Через час пришел врач, чтобы осмотреть Игоря. Когда стало ясно, что его жизни точно ничего не угрожает, а ссадины и ушибы пройдут, то Инесса успокоилась полностью и даже пообещала сыну исполнить его просьбу не устраивать скандал и разбирательства с женщиной, которая была участницей аварии. Врач ушел. Инесса тоже отправилась домой, чтобы отдохнуть, заверив, что вечером позвонит, а на следующий день проведает.

Оставшись один, Игорь осмотрел палату ещё раз, находясь уже в лучшем состоянии. Вставать не хотелось, да и сил на это не было, поэтому, ворочая головой, он оглянул своё временное пристанище. Палата на четверых пациентов освещалась двумя яркими лампами, одна из которых была почти над его кроватью, рядом с которой находились различные приборы для контроля и наблюдения за состоянием пациента. Слева от него – тумбочка, а в ногах оставленный мамой стул. В палате больше никого не было. Игоря это устраивало, ему не хотелось находиться в помещении с другими людьми.

Решив, что больше нечего интересного в палате он не найдёт, парень попробовал уснуть, и думать о чём-то желание отсутствовало напрочь, но в дверь постучали. В палату тихо, но уверенно вошла женщина среднего роста, с тёмными вьющимися волосами, загорелой кожей. На ней был строгий деловой костюм с юбкой.

– Здравствуйте, – её голос прозвучал неожиданно громко для этой не такой уж большой палаты, что её слегка смутило. – Вас Игорь зовут?

– Да-а, – неуверенно протянул обладатель имени, словно оно не его.

– Я присяду, – то ли вопросительно, то ли утвердительно были сказаны эти слова, Игорь так и не понял, но их замысел был воплощен в реальность. Незнакомка села на стул, где ранее сидела его мама. – Меня зовут Жанна, я этой ночью вас сбила на машине…

Лицо Жанны приобрело слегка сероватый оттенок. Разговор предстоял непростой. Собравшись с мыслями, Жанна продолжила:

– Мне очень жаль, что так произошло. Я очень сильно испугалась…тогда. Думала, что сбила вас насмерть. Но и сейчас, когда с вами все, вроде бы, в порядке, я… – Жанна не договорила, Игорь перебил её.

– Послушайте. Вы не виноваты, я… просто не заметил, как оказался на дороге, да и было темно. Это не важно. Я поговорил с мамой. Мы не будем писать заявление или что-то такое. Я постараюсь сделать так, чтобы ничего вам не было за эту аварию. Надо еще бы с папой поговорить, но это потом…

Жанна изменилась в лице, обрадовалась, услышав такие слова.

– Правда? – вопрос вырвался сам по себе, от чего женщина смутилась.

– Да. Думаю, мы с этим разберёмся.

– Спасибо. Спасибо большое! Я даже не знаю, как вас отблагодарить! Но на мне, как на водителе, лежит больше ответственности. Полиция…

– Я… мы всё уладим.

– А полиция…

– Разберемся. Всё будет хорошо.

Игорь от себя не ожидал такой уверенности, ему казалось, что эти слова говорит не он, а кто-то другой, кто умеет решать любые проблемы, знает ответы на все вопросы, во всём разбирается и приходит на помощь по первому зову. Он хотел успокоить Жанну и ему это удалось. Она улыбнулась и её настроение передалась Игорю.

– Знаете, для меня почему-то странно, что вы сами мне это говорите, а не кто-то из ваших родственников или близких.

– Я лично хотел с вами поговорить. И убедить, что зла на вас не держу.

– За это вам отдельное спасибо. Я так рада, что всё обошлось, – на секунду она замялась. – Я имею в виду, что с вами, а не со мной. Хоть со мной ещё не всё ясно, да и с вами тоже… Какой же бред я несу, простите…

Жанна растерялась, забегав глазами по палате.

– Всё в норме, я понимаю, о чём вы, – Игорь пытался убедить Жанну, что в её словах нет ничего зазорного. – Травмы я получил не такие уж и серьезные, да и главное – жить буду. Мне повезло.

«Повезло. Наверное», – подумал парень. Ему хотелось, чтобы «повезло» не произошло. Не просто так он сделал то, что сделал, но что произошло – с тем и жить.

– Я бы хотела встретиться с вами после того, как вас выпишут. Как-то ещё извиниться, отблагодарить, не знаю… Может, в кафе хотя бы?

– Эм, не знаю даже. Думаю, можно.

Игорь удивился самому себе, что дал согласие, но назад пути не было.

– Отлично! Я очень рада!

Помолчав немного, Жанна сказала:

– Раз мы поговорили, и всё хорошо, то я, пожалуй, пойду. Вам нужно отдыхать. Но я к вам зайду потом, ладно?

– Хорошо. Можно вас попросить не обращаться ко мне на «вы»? – Игорь немного замялся. – Стрёмно как-то звучит.

Жанна улыбнулась.

– Хорошо, Игорь. Тогда и ты ко мне не обращайся на «вы».

– Ла-адно, – протянул парень.

«А вот это точно стрёмно», – пронеслось у него в голове.

– Тогда до встречи?

– До свидания.

«Реально стрёмно», – Игорь хотел спрятаться под одеяло, но сделать этого он не мог, ибо руки совсем не слушались.

Когда Жанна ушла, а он остался наедине с самим собой, то в палате стало неуютно. Стены будто задрожали, потолок опускался вниз, и казалось, что вот-вот раздавит, навалившись всей своей тяжестью. Закрыв глаза, Игорь снова захотел спать, но лампа мешала своей яркостью и жужжанием. Даже через закрытые глаза пробивался этот надоедливый свет.

«Вот бы кто-нибудь ещё зашел. Послушать бы чей-нибудь голос, а не только эту назойливую лампу. Кстати, папа до сих пор не пришел. Мама говорила, что он должен вернуться. Ладно. Я в ближайшее время никуда не собираюсь, так что у него полно времени, чтобы навестить меня. Интересно, куда он уехал, когда со мной такое… А эта Жанна, её можно понять, как она переживает эту аварию. Надеюсь, получится всё «утрясти», чтобы как можно меньше проблем было у всех. У всех. А как Лёша с Катей? Они в курсе, где я? – от этих мыслей Игорю стало не по себе, – Странно, что мама ничего не сказала. Наверное, они ничего не знают. Пока что».

Мысли крутились вокруг вчерашнего дня, а также из головы не выходила Жанна.

«Красивая. Статная. О чём я думаю? Она же…старше меня. Хотя не известно, на сколько. Глупые мысли. И зачем я согласился на эту встречу? Она обещала ещё прийти. Надо отвлечься».

Игорь попробовал уснуть, поскольку сил было так мало, что находиться в сознании ему становилось тяжелее, и вот уже через несколько минут он полностью провалился в сон.

Снилось что-то непонятное, сначала картинки кружились вихрем, затем слетелись в одну точку, пока в глаза ярко не ударил свет. Две лампы над койкой освещали небольшую комнату. Всё кругом белое: пол, стены, потолок. Когда глаза привыкли, то пространство вокруг сбавило яркость и потускнело. Если бы одна из ламп перестала светить, то комната перекрасилась бы в серый цвет. Игорь посмотрел на свою одежду – она была грязно-белого оттенка. Встав с кровати, он осмотрелся. Комната, а точнее палата, была небольшой, с высокими потолками, одной кроватью и совсем без окон. Ему стало неуютно в этом месте, поэтому он попробовал выйти отсюда. На удивление, дверь оказалось не заперта. Аккуратно приоткрыв её, парень выглянул за угол. Его взгляду предстал длинный темный коридор, в конце которого была дверь. Игорь направился к ней. Медленно подойдя к ней, он взялся за ручку. «И эта открыта!» – обрадовался он, оказавшись в холле; но в холле чего? По правую руку за столом сидела молодая девушка в белом халате, недоумевающе рассматривая парня.

Игорю в голову, наконец, пришел вопрос: а где, собственно, он? Парень решил поинтересоваться у этой девушки. Она слегка занервничала.

– Не волнуйтесь, я сейчас позову доктора. Одну минуту.

Сказав это, она осторожно повернулась к телефону, который Игорь сначала не заметил из-за кипы бумаг. Взяв трубку, девушка набрала номер.

– Ответьте мне, где я? Что это за место? Почему я здесь? – теперь уже Игорь нервничал.

– Одну минуту, – только и сказала девушка, нажав последнюю цифру. – Альфред Германович, у нас пациент из палаты вышел… Не знаю… Я только пришла… Да… Хорошо…

Хоть медсестра говорила тихо, Игорь всё равно услышал часть разговора.

– Что происходит? Какой пациент?

– Не беспокойтесь, сейчас Альфред Германович спустится.

– Какой Альфред Германович?! – Игорь перешел на крик.

Медсестра испугалась, но подмога подоспела вовремя. Из двери напротив показались два санитара во главе с доктором.

– Игорь, всё хорошо. Сейчас мы тебе поможем, – мягкий голос пожилого мужчины в белом халате звучал как-то неестественно, чересчур ласково.

– Отстаньте от меня! – Игорь хотел бежать, но два санитара преградили путь. – Что вам надо?!

Игорь попытался укусить санитаров, стараясь вырваться, но доктор уже вводил ему успокоительное.

– Держите его, надо подождать, пока снотворное подействует.

– Хватит! Хватит! Не надо!

Игорь барахтался так, словно он тонет. Пытался вывернуться из хватких рук санитаров, но у него никак не получалось.

– Сейчас всё закончится, Игорь, – доктор улыбнулся. – Всё будет хорошо, мой мальчик.

Откуда-то послышалась мелодия. Сначала она была тихой, но затем нарастала, пока не зазвучала еще громче. В конце концов, она так загромыхала, что, казалось, барабанные перепонки у всех, кто был в холле, лопнут.

– Что это?! – вскрикнула медсестра, прижимая ладони к ушам. – Я больше не могу!

Санитары отпустили Игоря и зачем-то схватили друг друга за горло, стали душить, пока один из них не перестал сопротивляться. Доктор в это время достал ещё один шприц и ввел его себе. Из ушей у него текла кровь. Победивший своего коллегу санитар, с криком разбежался и со всей силы ударился головой о стену, оставив на ней кровавый отпечаток, а затем упал на холодный пол. Медсестра рвала на себе волосы, истошно вопя. Игорь корчился на полу, закрыв уши. Он засыпал, снотворное подействовало…

Непонятная мелодия звучала очень громко, пока Игорь вдруг не проснулся. Его телефон, что лежал на тумбочке рядом с головой, звонил. Кое-как отыскав его, парень ответил, сонно проговаривая слова:

– Алло. Кто это?

– Лёха, кто ещё? Твоя мама нашей позвонила, сказала, что ты в аварию попал. Я как услышал это, так офигел! Особенно после вчерашнего разговора…

– Да-а, вот так совпадение, – пытался иронизировать Игорь. – Ты меня, кстати, разбудил. Но это к лучшему, такая дичь снилась.

– Ага, на здоровье. Я к тебе сегодня зайду.

– Э-э, хорошо.

– Что? Какие-то планы?

– Какие у меня могут быть планы? Катя тоже придет с тобой?

– Ты что, всё это затеял, чтобы её впечатлить? Ничего не понимаю.

– Нет, явно не таким образом. Она такого не заслуживает.

– Это точно. Но она как узнала про тебя – испугалась. Сейчас в своей комнате, не выходит оттуда.

– Передай ей, что я в норме, переживать не стоит.

– «Переживать не стоит»? Да я её такой ни разу не видел…

– Это плохо.

– Не то слово. Но я ей передам.

– Спасибо.

– Угу…Ну, надолго ты там?

– Не знаю, на сколько скажут.

– Ладно. Тебе что-нибудь принести? Книгу какую или ещё чего? Что делать будешь?

– Пока ничего не надо, спасибо. Хотя… Принеси наушники, а то я свои, кажется, потерял.

На секунду наступила тишина.

– Всё принесу. Отдыхай, камикадзе.

– Давай. Пока.

Положив трубку, Игорь протер глаза рукой. На пару секунд он почувствовал себя бодрым, но усталость накатила вновь. Боль в теле также вернулась.

«Сколько я спал? – Игорь посмотрел на время, часы в телефоне показывали 14:29. – Ясно, не очень долго, но прилично. Ну, раз телефон здесь, значит, сюда приходили. Наверное, папа. Что ж, кажется, я обречен пролежать здесь какое-то время вместо того, чтобы заниматься чем-то другим… Но… кому я вру? Я ничего не хочу. Что здесь, что там – все едино. М-да, даже после произошедшего я хочу воплотить задуманное. Или уже нет?»

Ход мыслей прервал неожиданный звонок. Снова трезвонил Лёша.

– Чего ещё?

– Игорь, это я, Катя, – голос девушки был встревоженным. – Ты меня слышишь?

– Э-э, привет. Не думал, что ты позвонишь.

– Я услышала, что Лёша с тобой говорит, и захотела сама позвонить. Вот, попросила набрать тебя. Как ты?

– Я в порядке, не надо так беспокоиться, Кать.

– Я не могу… Ты в порядке… Правда ведь? – Катя всхлипнула.

– Эй, Кать, всё хорошо. Я цел. Все обошлось.

– Фу-у-ух, – выдохнув, Катя продолжила говорить: – Береги себя. Хорошо?

– Обещаю.

– Спасибо… Мне было важно это услышать, – вдруг Катя замолчала. Игорь услышал, как она что-то говорит где-то вдалеке, но слов разобрать не мог. Через секунду звонок был завершён.

«Она переживает, как и мама. Это плохо. Я не хочу, чтобы ещё и Катя так из-за меня волновалась. Понимаю, мы очень близкие друзья, но… Не хочу, чтобы она так тревожилась».

Вновь тишина. И лампа. Назойливая лампа. Такого раздражающего шума Игорь не слышал давно. Хотя его мысли о собственной никчёмности, жалости к себе и смерти тоже можно назвать назойливыми, раздражающими, но к ним он привык. Теперь это его жизнь. Привыкнет и к этой лампе.

Прошло несколько дней, как Игорь попал в больницу. За это время его навестил Лёша, как и обещал; приходила Жанна, но забегала ненадолго, поскольку торопилась по делам; ещё его посетила мама, они снова говорили про аварию; также приходили из полиции, задавали вопросы, заполняли какие-то документы, обещая связаться с Игорем через какое-то время; наконец, Игорь увиделся со своим папой, хоть они и говорили по телефону пару раз, но пришел он только на четвёртый день.

Игорь был очень рад увидеть своего отца, Виталия Денисовича. Мужчина пододвинул стул ближе к койке и присел, сложив ногу на ногу. Отец с сыном обменялись приветствиями, после чего Виталий спросил:

– Как ты? Чем занимаешься?

– Я нормально. Да чем тут заниматься? Лежу, много сплю. Бывает, брожу туда-сюда по коридору. Хорошо, что есть телефон. Леша книгу принёс и наушники. Всё. Рад, что вы меня навещаете, а то скучно…

– Понятно.

Мужчина сначала улыбнулся, а затем немного нахмурился.

– Прости, что раньше не пришел. Были… кое-какие дела…

– Главное, что пришёл. Кстати, папа…

– Что?

– Мама тебе говорила, что я попросил не писать заявление на женщину, которой я под колёса попал?

– Да-а, – протянул Виталий, – говорила. Это странная просьба. Но ты так на этом настаиваешь… Поэтому я озвучил условия, при которых для этой женщины не будет последствий.

– Условия? Какие условия? Она ведь не при чём! – вспылил Игорь.

– Ты пострадал. Она должна выплатить компенсацию, помогать в лечении, если потребуется, – слова Виталия прозвучали довольно строго. Игоря это задело.

– Ты не понимаешь, она не виновата!

– Нет, это ты не понимаешь. Она выплатит компенсацию. Точка.

На этом можно было разговор закончить, но Игорь не хотел останавливаться.

– Зачем ей нужно что-то платить? При чем здесь деньги?

– При том, что она сбила тебя!

– Да я сам под колёса попал!

– Что значит "сам"? – Виталий не понял сына, а Игорь и не думал говорить такое – само вырвалось.

– Я имею в виду, что… не она на меня наехала…

– Продолжай.

– Было темно, я задумался, вот и не заметил машину… Я про это говорю, пап.

– Точно? Ты мне не врешь?

Конечно, Игорь врал, но всем видом показывал, что говорит правду.

– Естественно, не вру. Ты о чём?

Виталий Денисович смягчился, услышав такой ответ.

– Волнуюсь за тебя, Игорь – вот и всё. Ты уже не маленький, но всё равно мой сын.

– Да знаю я, – недовольно сказал Игорь и хотел отвернуться от отца, но все-таки не стал этого делать.