Мелодия молчания

Он открыл глаза. Тишина. Звуки машин за его окном, напоминали о том, что сон был лишь мгновением, ускользнувшим в тот момент, когда он ещё не был готов его отпустить.

Глеб попытался отмахнуться от этих мыслей, словно они были чем-то чуждым и ненужным. Он не знал, почему именно Лена оказалась в его сне. В конце концов, это был просто сон. Ничего больше. Но вот только мысль о её присутствии не покидала его, как неумолимый налёт, который оставался даже после того, как сон распался.

Он повернулся на бок, взглянув на часы. Утро. Реальность. Вдруг его мысли снова вернулись к лицу Лены, её взгляду, который, как ему казалось, пробивался сквозь его мрак и тьму. Он судорожно прогнал эти мысли, но они продолжали преследовать его, как тень, которая вдруг стала слишком чёткой, слишком явной.

"Я не люблю её", – повторял Глеб в попытке убедить себя. Но слова звучали пусто, как эхо в пустой комнате.

Глеб замер, чувствуя, как внутри него что-то меняется. Он не мог понять, когда это случилось – когда пустота начала отступать. Но вот теперь, лежа в своей кровати, он ощущал, как постепенно нарастает то, что он так долго избегал. Эмоции. Вспышки чего-то живого и яркого, давно забытых чувств, которые он пытался подавить.

С каждым мгновением ему становилось всё труднее бороться с этим. Глеб всё больше ощущал, что эти чувства – не что-то чуждое, не что-то, что нужно избегать. Они были его частью. Той частью, которую он пытался забыть, уйти. Но теперь, когда она вернулась, он не знал, как с этим справиться. В груди начинала нарастать какая-то теплота, неестественно тёплая и при этом чуждая.

Он сжал кулаки, пытаясь бороться с этим, но мысли о Лене возвращались, как вихрь. Как её взгляд на поле, её лёгкое платье, её тень на фоне звёздного неба. Всё это не покидало его, и он понял, что он не может больше игнорировать то, что с ним происходило. Эти чувства были реальны, и они не исчезнут, сколько бы он их ни отталкивал. И теперь он даже не знал, как дальше быть с этим новым миром внутри себя.

Глеб закрыл глаза, пытаясь подавить мысль, которая, казалось, вырвалась сама собой. Как я мог влюбиться? – снова и снова повторял он про себя. Лена была просто первой девушкой, с которой он поговорил за долгое время, первая, кто не был частью его замкнутого мира. Но влюбиться? Это казалось ему абсурдным. Как он мог так быстро попасть в такую ловушку?

Он будто чувствовал, как её образ всё сильнее охватывает его сознание. Но это была лишь случайность, правда? В конце концов, они почти не общались. Он даже не знал, что у неё в голове, что она думает о нём. Вся их встреча была вроде бы такой… случайной. Она просто захотела поговорить, спросить. Слушала его музыку. Это же не повод, чтобы сбрасывать все прежние убеждения и почувствовать что-то, что он так долго держал под замком.

Глеб встряхнул головой, чтобы избавиться от этих мыслей. Он пытался вернуть себе привычное состояние, то, в котором он знал, как существовать. Но образ Лены, её лицо, её тихие вопросы, её восхищение его музыкой не покидали его.

Не, это не любовь. Это просто… что-то другое. Просто признание, может быть? – продолжал он убеждать себя. Но чем больше он пытался выкинуть её из головы, тем крепче её образ становился, как нечто реальное, устойчивое, которое не исчезнет так просто.

IV

Лена сидела в тишине своей квартиры, когда мысли снова начали кружиться в голове, как случайные листья, гоняемые ветром. Она всё ещё не могла выкинуть из головы тот момент, когда Глеб пригласил её к себе домой. Она не могла забыть, как неожиданно оказалось его тепло, как он воспринимал её вопросы и как выглядел, когда говорил о своей жизни.

Неужели это так важно? – думала она, качая чашку с остывшим чаем в руках. Она не пыталась себя обманывать. Ощущение не было простым интересом или временным увлечением. Это было нечто большее. Как, почему она оказалась так заинтересована в человеке, с которым едва познакомилась? Почему его музыка, его искренность, его одиночество вызывали такие сильные эмоции?

Но это ведь не любовь. Лена знала, что её мысли сбиваются, и это пугает. Нет, она не собиралась впадать в нечто необъяснимое, а тем более строить из этого какие-то фантазии. Но в её голове всё больше возникало ощущение, что её жизнь стала немного ярче, когда она начала слышать Глеба, видеть его, даже если это было всего несколько встреч.

Что, если я не ошибаюсь? Что, если я, правда, могу узнать его? – спрашивала себя Лена, не находя ответа. Это был шаг в неизвестность. И всё же, этот шаг казался не таким страшным, как её привычное одиночество.

Мы не можем влюбиться, – подумала Лена, уставившись в потолок. – Нет, не так. Это было бы слишком… нелепо.

Она даже усмехнулась – тихо, иронично, почти с насмешкой над собой. Это ведь не фильм, не романтическая новелла, где двое встречаются случайно, и вдруг всё меняется. В жизни так не бывает. В жизни всё сложнее, медленнее, запутаннее.

Глеб – он будто бы совсем из другого мира. Молчаливый, отстранённый, с пустыми глазами и беспорядком в голове. И в квартире, к слову. Но в нём было что-то настоящее, что-то, что сложно было объяснить. Не маска, не попытка казаться кем-то, а просто он – уставший, искренний, живой. Слишком живой, может быть, для неё.

Но почему тогда мне не даёт покоя его голос? Его музыка? Почему я так ясно вижу его лицо, когда закрываю глаза?

Лена вздохнула и уткнулась в подушку. Она не хотела путать благодарность с чувствами. Не хотела придумывать то, чего нет. Просто… ей стало важно, чтобы он был. Чтобы не исчез.

Странно это всё, – снова подумала Лена. – Не могли же два человека влюбиться уже на второй встрече… Ведь так? Ну не может же быть такого.

Она пыталась найти в себе логику, здравый смысл, хотя бы крупицу реализма. Так не бывает. Они почти не знают друг друга. Немного слов, обмен взглядами, несколько треков, старенькая квартира и чай в тишине. Это слишком мало, чтобы что-то почувствовать… Но почему тогда это «слишком мало» оставило такой след внутри?