Лили. Заставлю тебя полюбить

Алиса Ковалевская

Лили. Заставлю тебя полюбить

Глава 1

Мирон

– На этом всё.

Я отложил документы и первым поднялся из-за стола для совещаний.

– Завтра жду отчёты от отдела продвижения. – Посмотрел на Слепакова. – Павел Алексеевич, документы по сделке с «Афина Альянс» нужны мне до окончания рабочего дня.

– Да, Мирон Фёдорович, я всё предоставлю.

Я кивнул. Старшие менеджеры и начальники отделов выходили. Но не успела дверь закрыться за последним из них, влетела белобрысая девчонка, а следом – моя помощница.

– Я же сказала, что вам сюда нельзя! – нервно воскликнула она. – Мирон Фёдорович, простите, я…

Я окинул девчонку взглядом, на секунду задержавшись на её животе, и пренебрежительно поморщился.

– Оставь нас, Кристина. – Всё в порядке.

Едва мы остались одни, девчонка выдала на одном дыхании:

– Мне нужно с вами поговорить.

– И о чём же?

– Вы знаете, кто я?

– Разумеется. Вы – сотрудница компании, в которой я генеральный директор. – Жёстко усмехнулся. – По совместительству – подстилка моего брата. Что-что, а всех его баб я знаю.

Я кивнул на один из стульев, но она осталась стоять. Положила ладонь на живот.

Я невольно проследил за её жестом. Срок, месяц пятый.

– Сядь.

– Мне и так хорошо.

– Что тебе нужно?

– Я хочу знать, где Марк. Я с места не сдвинусь, пока не узнаю, где он! Можете хоть охрану вызывать!

– В этом нет необходимости. Мой брат в Штатах.

– Её глаза распахнулись.

– Что? В Штатах? Но…

– Ты не нужна ему. Или думала, навесишь ему пузо, – кивнул на её живот, – и он припадёт перед тобой на колено? Он бросил тебя, детка.

– Это неправда! – воскликнула она. – Марк так никогда бы не поступил! Он…

– Что он?! – меня вдруг охватила злость. – Отец предложил ему выбор – ты или состояние. Судя по тому, что ты устроила мне допрос, выбрал он деньги и семью. Ты стоишь тут, а мой брат отлично проводит время во Флориде.

– Я вам не верю! Марк… Мы должны были пожениться! Он мне замуж выйти предложил.

Я покривил губами. С каждым словом голос её звучал менее уверенно. Мне на секунду стало её жаль. Мозги между ног – всё равно, что их отсутствие.

– Девочка, забудь о моём брате. Ты меня слышала? Он во Флориде. Орландо, Майями, Тампа… Продолжить? Где ты, и где Марк? Он сейчас наслаждается океаном и пляжами, и на хрен ты ему не сдалась.

Её надменность и самоуверенность таяли, а на лице появлялось смятение.

– Дайте мне его телефон!

– А у тебя нет его телефона? – Она промолчала. Я усмехнулся. – Или номер недоступен? Может, мой брат не отвечает? – выдержал паузу. – Или не хочет отвечать?

Лиля

Я сдерживалась изо всех сил, чтобы не дать волю отчаянию. Чувствовала, что, стоит показать уязвимость, это польстит его самолюбию. Что угодно, только не слёзы. Потом. Когда буду одна, буду плакать, лезть на стену и кричать, сейчас – нет.

Мирон Добронравов был полной противоположностью Марку. Надменный, холодный сукин сын с льдисто – голубыми глазами и чёрными волосами. Чуть выше брата, в чёрном костюме, с высокомерием во взгляде. Люди рядом с такими властителями жизней призваны были чувствовать себя дерьмом.

Он снова прошёлся по мне взглядом и остановился на животе. Я неосознанно прикрылась руками. Казалось, что холод проникает сквозь одежду, сквозь кожу, и пронизывает насквозь.

Добронравов нажал пару кнопок на селекторе.

– Двоих в зал для совещаний. У меня тут Лилия Александровна. Нужно бы сопроводить её в клинику, – сказал он.

– Ч-что это значит?

Он долго и пристально смотрел на меня прежде, чем подойти. Я попятилась. Дурное предчувствие отозвалось в сердце страхом.

– Хорошо, что ты сама пришла, Лиля.

Он сделал резкий выпад и схватил меня за плечо. Я вскрикнула. Вырвалась и снова попятилась.

– Зачем мне ехать в клинику?!

– По моим подсчётам, у тебя примерно двадцатая неделя. Значит, ещё можно избавиться от твоего выродка.

Мне стало плохо. Живот потянуло, голову сдавило. Я словно в дурном сне находилась и не могла проснуться.

– О чём ты говоришь?! – просипела, с трудом выдавливая слова.

– Ты едешь на аборт. Усложнять жизнь моей семье ты не будешь. И не переживай, я обо всём позаботился.

Глава 2

Лилия

Я бросилась к двери, но едва открыла её, оказалась в руках высокого крепкого мужчины. Брыкалась, что было сил, но он словно цепями меня сковал.

– Это она? – спросил второй.

– Да.

Державший меня кивнул и потащил в холл.

– Пустите! – вырываясь, вскрикнула я. – Да пустите же!

Всё было напрасно. Меня завели в лифт. Второй нажал кнопку, и мы поехали вниз. Я перевела взгляд с одного на другого в надежде, что в них проснутся человеческие чувства, но оба были отстранённые, под стать Добронравову.

– Пожалуйста, отпустите меня, – взмолилась я. – Скажете потом, что я сбежала, и вы меня не догнали. Я больше никогда не появлюсь тут, Богом клянусь. Просто отпустите. – На глазах всё-таки появились слёзы, и больше прятать я их не пыталась. Что делать, не знала. – Я… Я… У меня уже пять месяцев. У вас есть дети? Это будет мальчик, мне на УЗИ сказали. Я его хочу Сашей назвать. Я…

Лифт остановился на цокольном этаже и меня вытащили наружу. Мы оказались на подземной парковке. Новая попытка вырваться провалилась, как и прежние. Я упиралась, рычала – тщетно.

– Помог… – закричала, и на рот мне опустилась мужская ладонь.

– Чёрт возьми, – процедил второй охранник.

Я увидела, как он достал из кармана пузырёк и платок. Паника охватила до кончиков пальцев, адреналин дал силы биться пуще прежнего, но и это не помогло. Руку сменил платок.

Я задержала дыхание, до последнего борясь за себя и свою крошку. Но инстинкты оказались сильнее.

– М-м-м, – дёрнула головой.

Сознание мутилось, тело слабело. Я всё ещё видела машины, охранников, но чёткость пропадала. Кажется, меня подвели к машине, кажется, посадили на заднее сиденье, а потом стало совсем темно.

***

Меня качало на волнах. Дул тёплый ветер, а надувной матрас под щекой пах… Я вдохнула: не показалось – пахло кожей.

– Не нравится мне это, – словно сквозь вату услышала я мужской голос. – По сути, это незаконно.

– Это не твои проблемы. Добронравов сказал, что всё решит – пусть решает. Наше дело отвезти её в клинику. Дальше пусть разбирается сам. Выполняй свою работу и не забивай голову.

Добронравов… Это было не море – меня везли в машине, а тёплый ветер был климат контролем.

Я попробовала встать, но тело не слушалось, голоса не было, я не могла даже пошевелиться. Мгла опять стала сгущаться вокруг меня, сознание затягивало чернотой.

Тот, что сидел рядом, ответил, но я не расслышала. И опять зазвучал голос с переднего сиденья:

– Ей нужно было думать, когда связывалась с этой семьёй. Не хрен со свиным рылом соваться в калашный ряд.

– Они все хотят набитый кошелёк отхватить. И…

Я ещё слышала голоса, но уже не могла различить слов. Нет! Не нужен мне кошелёк! Да где Марк?! Он не мог бросить меня!

– Марк! – закричала я. – Марк!

Только крик был внутри меня, на деле – ни звука, тишина и темнота.

***

Пить хотелось невозможно. С трудом я разлепила веки, и в глаза ударил свет. Слишком яркий, и запах… Меня замутило. Пахло лекарствами и стерильностью.

На этот раз рассудок вернулся быстро. Я дотронулась до живота и испытала облегчение.

– Не бойся, – прошептала малышу, хотя сама не знала, куда деваться от страха.

Язык ворочался с трудом и прилипал к нёбу. Кое-как приподнявшись, я осмотрелась. Моя одежда исчезла, вместо неё на мне был тонкий халат. Попытка подняться окончилась фиаско – я повалилась на постель.

В палату, толкая перед собой маленький столик, вошла медсестра.

Она протёрла сгиб моей руки салфеткой. Я уловила запах спирта, и меня затошнило сильнее.

– Я возьму у вас кровь, – сказала она, и игла вошла в сгиб локтя.

– Мне нужно уйти отсюда, – прошептала я. – Прошу вас, помогите мне. Он хочет убить моего ребёнка. Пожалуйста.

Она покосилась на меня. Я уловила в её взгляде сочувствие, но не более.

– Пожалуйста, – повторила я. – Помогите мне.

Набрав шприц, она положила его на столик. Перевязала мне руку.

– Извините, – сказала она тихо и ушла.

Отчаяние охватило меня, как никогда прежде. Я лежала, а из уголков глаз катились слёзы.

– Я не отдам тебя, – скомкала халат на животе и сделала попытку присесть.

Наверное, я опять отключилась и пришла в себя от движения воздуха. Посмотрела на дверь.

– Марк, – прошептала я срывающимся голосом. – Слава Богу, Марк…

Тело слушалось плохо. Марк подошёл ближе: тёмные волосы длиннее среднего, тёмные глаза, пухлые губы.

– Мар…

Я потянулась к нему, пальцы мазнули по белому халату.

– Не волнуйтесь, – прозвучал чужой голос. – Всё пройдёт быстро и безболезненно. Скоро вы будете дома.

Это был не Марк. Образ растаял, и я увидела возле постели врача. Я сглотнула и замотала головой. Он посмотрел на планшет и на капельницу.

Капельница? Когда мне поставили капельницу?

– Я не…

– Всё будет хорошо, Лилия Александровна. – Он повернул колёсико на капельнице.

Крик снова рвался из груди, но я всего лишь тихо застонала. Я проваливалась в небытие, и не могла противостоять этому. Кажется, в палату вошёл ещё кто-то, кажется, люди вокруг говорили.

– Всё, поехали, – услышала я голос врача, и отключилась.

Глава 3

Мирон

Виски до окончания рабочего дня я позволял себе в редких случаях. Сегодня был именно такой. Серое небо сливалось с асфальтом и серыми, словно грязными домами. Весной жизнь должна просыпаться. Должна… Стоило бы это объяснить самой жизни.

В дверь кабинета постучали, и я обернулся.

– Мирон Фёдорович… – с опаской глядя на меня начала было помощница.

Я остановил её жестом.

– Меня нет, Кристина. Разве я тебе неясно сказал?

– Да, но…

Напоровшись на мой взгляд, она замолчала и вспыхнула. Неловко извинилась и исчезла, словно её и не было. Я с досадой отпил виски и опять повернулся к панорамному окну. Напряжение не отпускало.

Сам того не желая, я думал о девчонке.

Тощая, кожа разве что не просвечивает. Моль самая настоящая. А хотя.... В глазах вызов, прямо-таки огонь. Не каждая решилась бы заявиться ко мне и гнуть своё. А она решилась.

У моего младшего братца всегда было полно баб. Деньги, спортивная тачка, его харизма и наглость: они липли к нему, норовя залезть сперва в штаны, потом в кошелёк. Но Марк, при всей его сумасбродности не дебил, и дальше штанов добраться никому не удавалось. А эта вон куда зашла.

Лежавший на столе телефон зазвонил, и я напрягся сильнее. Предпочёл бы, чтобы на звонок ответила помощница. К сожалению, это бы ничего не изменило.

– Да, – сказал сдержанно.

Мышцы натянулись, плечи сковало, я сжал в руке стакан.

Смотрел на серое небо – оно казалось бесконечным. Виски обжёг глотку, прокатился теплом и оставил во рту горький привкус. Сегодняшний день отлично подходит для того, чтобы пить виски до вечера.

– Да, я услышал тебя, – сказал сдержанно. – Что же… Новостью это не стало. Я приеду вечером. И да, я отправил его девчонку на аборт.

На мгновение в трубке возникла тишина. Мне она не понравилась.

Но тишина продлилась недолго.

– Я понял тебя!

Крепко выругавшись, я оборвал звонок и, на ходу схватив пиджак, вышел из кабинета.

Кристина, увидев меня, вскинула голову.

– Сегодня меня не будет, – бросил ей. – Отмени всё, что на сегодня запланировано. Слепаков принесёт документы – отправь их мне курьером. В ближайшие два часа я не на связи.

– А что говорить, если будут вас спрашивать?

– Что-нибудь, – ответил с раздражением и быстро пошёл к лифтам.

Чёрт! Провались оно всё пропадом!

Лилия

Меня снова качало на волнах, а на руки и лицо дул тёплый ветер. И я не лежала… Открыла глаза, застонав от дикой боли в висках. Замутнённое сознание не дало мне обмануться ни на миг. Я была в машине. Сидела на переднем сиденье, пристёгнутая ремнём. От движения за стеклом голова заболела сильнее, тошнота стала едва преодолимой, но это не мешало мне жутко хотеть пить.

– М-м-м…

Голову словно ватой набили. Куда они меня везут? Те двое мужчин?

На колени мне вдруг упала бутылка с водой. Открыв её, я сделала несколько жадных глотков. Клиника, медсестра…

Сердце бешено заколотилось, я положила ладонь на живот. Нет, мне не привиделось и не приснилось! Я была в клинике, и…

– Всё твоё на месте, – услышала голос и повернулась.

За рулём сидел Мирон Добронравов.

Смерив меня уничижительным взглядом, он отвернулся к дороге. Я попыталась сглотнуть. Язык казался распухшим, а от выпитой воды легче не стало.

Лицо Мирона покрывала тёмная щетина, глаза у него, в отличие от брата, были холодные – холодные.

Меня охватили разом ярость, отвращение, страх. Но их сожрало другое чувство.

– Я вас ненавижу! – просипела я. – Вы – чудовище! Как только у Марка может быть такой брат?! Теперь я поняла, почему он не говорил о вас! Вы… Ненавижу! – голос сипел и срывался, горло драло.

Я закашлялась. Облизнула сухие губы.

– Остановите машину.

Он на меня не посмотрел.

– Остановите эту чёртову машину! Немедленно!

Я хотела отстегнуть ремень. В этот момент он, не сбавляя скорость, подался ко мне.

– Сидеть! – рявкнул он.

Сжал мою руку. Я вскрикнула от боли. Добронравов припечатал меня к сиденью. Я застыла, забыв, что нужно дышать.

Он посмотрел на меня со злостью и презрением. Как ни в чём не бывало опять устремил взгляд на дорогу, и плевать ему было на мою ненависть.

– Что вам от меня нужно?!

– Твой ребёнок.

– Только что вы хотели от него избавиться!

Я заметила, как он напрягся, как выступили сухожилия на крепких запястьях, как изогнулась жёсткая линия рта. Руку с живота не убирала. Только так я могла защитить своего ребёнка, пусть это была лишь иллюзия.

– Обстоятельства изменились, – сухо ответил Мирон. – Ты носишь наследника нашей фамилии. Выносишь и родишь его. До этого момента ты будешь под присмотром.

От циничности его слов, от того, как он это говорил, по коже мурашки бежали, а злость становилась сильнее.

– Под присмотром? Запихнёте меня в психушку?!

– А знаешь, отличный вариант. – Он глянул на меня мельком. – Жаль, я не подумал об этом раньше.

– Мерзавец!

Его губы едва заметно искривились. Я схватилась за ручку двери, дёрнула – бессмысленно. Взгляд метался по салону машины. Сиденья из кожи кремового цвета, запах свежести, на приборной панели – иконка. Иконка!

Да ему место в аду среди чертей! Гореть ему там – не перегореть!

– Я не собираюсь плясать под вашу дудку! Мой ребёнок – наследник Марка! Ваша фамилия ему не нужна! Если Марк…

– Закрой рот! – вдруг рявкнул он и наградил меня взглядом, от которого передёрнуло. – Сиди молча, Лиля, – сказал, угрожающе понизив голос. – Иначе я в самом деле рассмотрю твоё предложение относительно психбольницы. Устроить тебя труда не составит, уж поверь.

Я поверила. Запросто, учитывая, с какой лёгкостью он собирался отнять жизнь у нашего с Марком сына.

– Ты будешь жить в моём доме, – продолжил он спокойнее. – Я найму врача, который будет следить, чтобы беременность проходила нормально. И…

– Ни за что!

Он снова посмотрел на меня. Спокойно, холодно.

– Выбора у тебя нет.

– Выбор есть всегда.

– Не в твоём случае. А если и есть… – усмехнулся. – Вряд ли тебе понравятся другие варианты.

– Когда Марк всё узнает…

– Тебя для моего брата больше нет, – оборвал он. – Запомни это, Лилия. Раз и навсегда запомни.

Глава 4

Лилия

Машина притормозила перед высоченным забором, и в ту же секунду ворота разъехались в сторону. Меня поразил появившийся перед нами особняк. Подсвеченный фонарями, с подъездной дорожкой, он походил на киношную декорацию. В таком доме запросто могло поместиться несколько семей, но окна были тёмными, а вокруг стояла тишина.

Я посмотрела на Добронравова. Он лениво зевнул, прикрыв рот ладонью, и поморщился. Устал, бедняга, наверное! Выстраивать всех, как фигурки на шахматной доске и ломать судьбы.

– Вы тут один живёте?

– А должен жить не один?

В его голосе сквозило презрение. Ну что же, я о нём не лучшего мнения. Только он может действовать с позиции силы, а я… Пока я не отошла от шока. Мне было важно чувствовать под ладонью своего сына, только и всего.

– Да, я живу один, – снизошёл до ответа Мирон. – Если не считать охрану и прислугу.

В его исполнении слово «прислуга» прозвучало равнозначно «рабы».

– Не удивлена, – бросила я.

Он приподнял бровь. Тёмные пряди волос падали на его лоб и виски, пиджак даже на вид был неприлично дорогим, как и часы на запястье.

– Кто вас выдержит, Мирон Фёдорович? Ни одному нормальному человеку не придёт в голову жить с такой скотиной.

Его глаза сверкнули.

– Не забывай про рот. В твоих интересах.

Я сделала вид, что застегнула рот на замок, зато взглядом сказала ему, что думаю. Хотелось бы, чтобы он услышал. Только плевать ему было.

Взяв дорогущий телефон, он вышел из машины.

– Надменный урод, – процедила и попробовала открыть бардачок.

Он не открылся. То ли у меня мозгов не хватило, чтобы сообразить, как это работает в шикарной тачке. То ли брат Марка оказался предусмотрительным.

Отойдя метров на десять, он разговаривал с кем-то по телефону. Я не слышала ни слова. Зато рассмотреть его могла: пиджак, брюки…

– Да пошёл ты, – процедила сквозь зубы и открыла дверцу со своей стороны.

От свежего прохладного воздуха перехватило дыхание. Стоило мне ступить на дорожку, голова закружилась вместе с фонарями, и я едва успела схватиться за машину. Среди хаоса выплыло лицо Мирона.

– Кто тебе разрешал выходить?

– Сама себе разрешила.

– С этого момента ты себе не хозяйка.

Он оторвал меня от машины и, несмотря на сопротивление, поднял на руки. Я забрыкалась.

– Пустите меня! Я сама пойду!

– Запросто. Только ты не пойдёшь, а поползёшь. Пузом по дорожке.

Я ещё раз попробовала отделаться от него.

– Ты ещё не отошла. Сил идти у тебя не хватит.

– Хватит! Уйти отсюда, их у меня хватит! Адреналин поможет!

Он поднёс меня ко входу и толкнул дверь плечом. В холле горел свет, но рассмотреть, что вокруг, я не успела – Мирон потащил меня к лестнице. Пару раз я сказала ему, что о нём думаю – бессмысленно. Слова от него отскакивали, как мячики от стены.

На самом верху лестницы я-таки пихнула его локтем. Он резко поставил меня и припечатал взглядом.

– Ты будешь жить здесь, – прочеканил он. – Раз ты имела глупость связаться с одним из представителей нашей семьи, прими это, как данность.

– Мне нафиг эта данность не сдалась!

– Тем не менее.

Он крепко взял меня за локоть и провёл по холлу. Пальцы его впивались в руку до боли, я пару раз споткнулась о ковёр, но он и шаг не замедлил. Распахнул одну из дверей и втолкнул меня в комнату. Ударил по выключателю.

– Я не буду здесь жить! – как могла громко закричала я. – Не буду! Кем бы не были вы и ваша семья, я…

– Ты будешь здесь жить, Лиля.

– Я в плену?!

– В каком-то смысле. Ребёнок родится, и ты будешь свободна. А пока, – жестом показал на постель.

Я инстинктивно обернулась. Бежать было некуда: позади лишь кровать, окно и узкий шкаф. Взгляд метнулся на Мирона.

– Одно неверное действие с твоей стороны, и я всерьёз задумаюсь о психушке. Другой вариант – подвал.

– Не нужно мне угрожать!

– Угрожать? Нет, Лиля, я всего лишь довожу до твоего сведения твои перспективы.

Он вышел и закрыл дверь. Опомнившись, я бросилась за ним, но на втором шаге ноги подогнулись, и я оказалась на полу. Голова кружилась и болела, перед глазами плясали чёрные точки. Чтобы отдышаться, мне потребовалось не меньше минуты – только тогда я кое-как смогла подняться.

Дверь оказалась заперта. Я подёргала ручку, постучалась, прикладывая все силы.

– Откройте! Вы не имеете права меня тут держать! Вы… – ударила несколько раз и замолчала.

Рука опустилась вниз, из груди вырвался всхлип.

Обессиленная, я прислонилась к стене и снова дёрнула ручку.

– Откройте, – прошептала сквозь слёзы, отлично понимая, что никто меня не слышит.

Марк… Где ты?! Ты же обещал! Ты же клялся, что мы будем счастливы! А что теперь со мной будет?!

Глава 5

Лилия

До постели я так и не добралась. Сидя у стены, смотрела в пустоту и не понимала, как безграничное счастье превратилось в кошмар? Мы с Марком мечтали, строили планы…

Коснувшись пола, я наткнулась на что-то твёрдое. Это оказалась цепочка с кулоном, которую подарил мне Марк на одном из первых свиданий. Дотронулась до шеи – ничего. А я ведь её никогда не снимала.

Серёжек тоже не было и колечка, которое подарила мне мама, когда я уезжала из родного посёлка. С меня всё в клинике сняли, когда собирались выпотрошить, как какую-нибудь курицу!

Глядя на подвеску, я заплакала в голос. Держаться больше не могла, да и не хотела.

– Ты же обещал! – всхлипнула я. – Обещал, Марк! Ты… – голос заглушили рыдания.

Я сомкнула пальцы и прижала кулак к животу.

Несколько месяцев назад

После дождя пахло свежестью, а воздух был непривычно чистым. За пять лет, что я прожила в столице, таких вечеров было – по пальцам пересчитать. И на кой мы собираемся в клубе?! Лучше бы на озеро поехали и нажарили мяса!

– Ну да, Ларку утащишь к озеру, – недовольно сказала себе под нос, сверяясь с навигатором.

Судя по карте, до клуба осталось всего ничего. Пройти до конца улицы, свернуть и…

– Ай! – я взвизгнула и, ошеломлённая, уставилась на промчавшийся мимо спорткар.

Стояла и в буквальном смысле обтекала. Платье, босоножки, только вчера купленный на долго откладываемые деньги рюкзак: всё было мокрое. Брызги даже на волосы попали!

– Придурок! – бессильно крикнула я вслед машине.

Самой плакать хотелось!

Машина резко сдала назад. Секундный испуг сменило желание высказать гаду всё в лицо. Если он на дорогущей тачке гоняет, это не значит, что ему можно всё.

Дверца поднялась, и на дорогу вышел парень в тёмных очках. Сдвинул их на голову и осмотрел меня с ног до головы.

– Ты это специально сделал?!

– Прости.

Мы одновременно замолчали.

– Извини, малышка, не хотел.

Меня как против шерсти погладили.

– Не хотел?! А чего ты хотел, когда на полной скорости гнал по лужам?!

– На полной скорости? – он хмыкнул и положил ладонь на капот. – Поверь, до полной скорости было очень далеко.

– Я с друзьями должна была встретиться, а теперь…

Он опять осмотрел меня.

– Встретишься в другой раз.

Я бы встретилась в другой раз, но собирались мы не просто атак: защита дипломов была позади, впереди – получение заветных корочек. Ребята долго уговаривали меня пойти с ними в клуб – знали, что я не любитель. В конце я сдалась – лучшая подруга, однокурсница по совместительству, постаралась.

В рюкзаке уже в третий раз зазвонил телефон. Парень смотрел на меня с насмешкой, а я неожиданно отметила, что он хоть и наглый, весьма симпатичный. Тёмные волосы, тёмные глаза со смешинками, твёрдый подбородок. Светлая рубашка поло и светлые джинсы дополняли образ наглого мажора.

– Предложил бы тебе сгонять и поменять твой гардероб, – кивнул на мокрое платье. – Но что-то подсказывает, что ты откажешься.

– Я откажусь.

– Тогда давай просто домой подкину. Или куда ты там собиралась?

Куда собиралась я – не его дело, а вот его я собиралась послать. Вдруг резко подул ветер, и я поёжилась. На уличный «душ» в десятом часу вечера я не рассчитывала.

– Как тебя зовут? – спросил парень.

– Какая тебе разница?

– Да так… Не каждый день обливаю из лужи симпатичную девчонку. – Его губы сложились в наглую улыбку. – Поехали, не съем я тебя. Домчу с ветерком. Тем более… – он прислушался, и я разобрала отдалённые раскаты грома.

В детстве мама миллион раз говорила мне, что нельзя садиться в машину к незнакомцам.

– Лиля, – сказала, нерешительно подойдя к спорткару.