Полная версия
Граница огня
Василина Чаплина
Граница огня
Пролог
Его последний вызов поступил в семь часов утра.
До конца смены оставалось не так много времени: можно было бы отдохнуть, привести все в порядок и уже мысленно ехать домой, но долг для пожарных превыше всего – им ничего не оставалось, как ринуться в бой. Марк не жаловался, он знал, на что подписался. Пока в нем бурлила кровь он хотел действий, хотел пожаров.
Огнеборцы не ведут подсчет спасенным, вытащенным из пламени людям и животным, но на счету Марка не было еще ни одного: месяц назад закончилась его стажировка. От предвкушения сладостной эйфории, подгоняемой адреналином, он несся вверх по лестничному маршу, будто не замечая, что на нем тяжелое оборудование. Он хотел спасти, хотел ощутить щекочущий нервы восторг, который так предвкушал, что плохо спал ночами. Ради этого он пошел в пожарные, ради этого бросил престижный вуз, долго убеждал невесту остаться с ним. Пожарная охрана – его место, его детская мечта. А спасать людей – его судьба.
А еще был Кир – начальник караула. Марк смотрел на него сквозь пелену белокурых кудрей как на самого важного человека в мире. Кир голыми руками выносил газовые баллоны из огня, шел в самое пекло и выводил людей из черного дыма, о нем писали статьи и с ним делали интервью. А Марк восхищался начальником и хотел быть таким же. Он никогда не понимал, почему Кир называет внимание к себе «ерундой» и отмахивается: «это все парни, я-то что». Для Марка Кир стал воплощением идеала. Кир всегда говорил: «однажды это станет для тебя просто работой, а не опасной и героической службой, вот тогда, Марк, ты станешь настоящим пожарным. Сюда не идут быть героями, это просто бонус». Но Марк знал – такой день никогда не настанет. Но чтобы так?
Марк Орлов тяжело вздохнул, пропуская в легкие раскаленный, горький воздух. Это далось с трудом – обломки потолка придавили грудь.
Марк поморщился, вслушиваясь в неразборчивые голоса в эфире. Что произошло?
Он не сразу понял, что не может пошевелиться, поломанным позвоночником впиваясь в баллон со сжатым воздухом1. Баллон свистел, как и датчик движения – его уже ищут! Найдут по этому пронзительному дуэту баллона и датчика. Обязательно найдут.
Молодой пожарный закрыл глаза. Лестница, чей-то крик, Марк нарушил приказ и оторвался от своего звена, черный дым, яркое пламя. Девушка… В почерневшем, но еще зеленом свитере, поеденном огненной молью. Марк скривился, когда брал девушку на руки, ощущая сладкий запах обгоревшей плоти. Сколько бедняга тут пробыла? Больно ли ей? Но она дышала…
Марк аккуратно нес ее на руках. Лицо пострадавшей показалось ему знакомым. Он нервно сглотнул. Треск.
Девушка! Марк сгруппировался, чтобы прикрыть ее, когда потолок сложился… Он понял – это не обломки мешают дышать, а ее тело. Марк отчаянно пытался услышать чужое дыхание. Руки еле двигались в поисках ее рук и шеи – лишь бы найти слабый признак жизни.
Слезы стекли по вымазанной гарью щеке пожарного. Дым и пыль сдавливали горло. Каждая возможность вздохнуть напоминала пытку.
– Сейчас Кир придет, он найдет и спасет нас. Ты его не знаешь, но… – Марк залился болезненным кашлем. – я верю в него. Он герой, прямо как с обложки. – Марк нервно усмехнулся.
Девушка отреагировала на слова Марка, что-то простонала, словно звала этого Кира прийти к ним на помощь.
Свист перекрыл звук кашля Марка и редкие слова. Он услышал новый шум, голоса, улыбнулся в последний раз и прошептал ей как самую сокровенную тайну:
– Кир спасет нас!
Глава 1. После пожара
Прошел год.
Ночью жизнь в пожарной части как будто бы останавливалась. Если не было вызовов, пожарные отдыхали, набираясь сил. Но отдых этот был тонким и чутким – чтобы по первому зову тревоги вскочить с места, добежать до депо за считанные секунды, надеть боевую одежду2 и нестись в бой. На все пожарным давалась всего лишь минута. Они не должны терять секунды.
В пожарном депо было темно. Ника смотрела через окно диспетчерской на уснувшие красные машины, отрываясь от документов, которые еще оставалось заполнить. Сегодня ее караул уехал из пожарной части в девять часов утра. По заявке горела трава. Стоял жаркий, непривычно жаркий сентябрь, и сильный, разъяренный ветер разносил пламя, не давая ему и шанса утихнуть – подпитывая, поощряя. Караул вернулся только лишь два часа назад, уже за полночь. После тяжелой работы им не помешал бы сон и отдых. Каждый раз Ника надеялась, что в очередные дежурные сутки они встретят новый рассвет.
Ника сняла резинку, распуская волнистые светлые волосы, и откинула голову назад. Ее саму начал одолевать сон. Мерно, медленно дремота окутывала Нику, погружая в пучину невнятных образов.
«Нужно попросить Робби подменить меня» – крутилось в ее голове где-то на периферии сознания, но она не сдвинулась с места. Ника посмотрела на карту района, который охраняла от огня ее часть, и попыталась сосредоточиться, но все плыло перед глазами. Но даже с закрытыми глазами она могла бы назвать все улицы и повороты, все дома и пути к ним. Эта была ее задача – довести огнеборцев до места вызова как можно быстрее.
Ника и Роберт были братом и сестрой. Еще в детстве они потеряли родителей, но дядя не бросил их, он воспитывал племянников и всегда называл своими детьми. Брат и сестра, выросшие в тепле и любви, старались заботиться друг о друге. Оказавшись с Никой в одной пожарной части и в одном карауле, Роберт сам вызвался стать ее подменным диспетчером, так как должность второго диспетчера пустовала. Ведь кто еще, как ни он, должен выручать Нику, уверял Роберт, и все пожарные с облегчением приняли это – мало кто хотел сидеть за бумажками и отвечать на звонки, смотря через окно как коллеги несутся в бой.
Думая о брате, Ника нашла в себе силы встать. До помещения, где спали пожарные, было идти не так далеко – двери спальной комнаты и комнаты отдыха выходили прямо к депо, чтобы бойцы могли быстро добежать до машин, поэтому Ника решила сама пойти и разбудить брата. Если он вообще спал.
План идти быстро провалился – сонная Ника Келлер неуклюже брела по пустому, тускло освещенному коридору с персиковыми стенами, ночами непривычно тихому и молчаливому. Услышав сдавленный крик, Ника остановилась у двери, ведущей в кабинет оперативного дежурного. Так же неожиданно и сон ушел из ее головы.
Ника не сразу поняла, что вместо прохода к брату через депо, пошла в противоположную сторону. Помимо депо, комнат для пожарных, кабинета начальника караула, диспетчерской и душевых на первом этаже, на небольшом втором этаже расположился начальник части.
К недовольству местных пожарных, именно к их части была пристроена служба пожаротушения3: мало кто любит, когда руководитель всегда под боком. Начальник части, выходящий на службу каждый день, уезжал ровно в шесть, но вместо свободы бойцы пятой части получали напряжение – расслабиться было никак нельзя.
Забыв не только о Роберте, но и о пустующем месте в диспетчерской, Ника открыла дверь. В темноте она быстро дошла до специальной каморки с кроватью и бесцеремонно вошла туда.
Майор Кир Астахов – начальник дежурной смены службы пожаротушения – оперативный дежурный, как и положено по должности, выезжал на крупные и сложные пожары и катастрофы, автоматически принимая на себя руководство тушением пожара, следил за исправностью несения службы.
Свою должность Кир Астахов занимал уже год.
Быстро привыкнув к темноте, Ника заметила майора. Кир лежал с широко открытыми глазами, вцепившись побелевшими пальцами в подушку. Мокрые, от того еще более черные волосы прилипли к вспотевшему лбу. Его точеные, сильные черты лица казались мягкими, практически исчезнувшими, точно сам Кир желал слиться с синими одеялом и подушкой, потонуть в них.
Ника замерла, смотря, как свет рисует узоры из дорожек пота на прямом носу и острых скулах. Нике порой так хотелось, чтобы от смеха у его глаз было множество морщинок, но они были лишь между бровями, и за последний год стали лишь глубже.
– Кир! – Позвала Ника.
Он не обратил на нее внимания. Капли слез замерли на его ресницах.
Ника села рядом. Она положила руку на его плечо – футболка была вся мокрая от пота. Ника слегка погладила Кира, но он не дернулся, не подал знака, что слышит и чувствует ее.
Они сидели в тишине, пока слабый, еле различимый голос Кира не пустил холод по позвоночнику Ники. Его голос – одновременно и сильный, и нежный, обычно вызывал бурю эмоций в душе Ники, но сейчас казался безжизненным и пустым.
– Они все… снова…
– Эй, – Ника заставила его привстать и прижала к себе, закрывая в крепких объятиях. – Это был всего лишь сон. Теперь все в порядке. Я рядом. Рядом.
Ника дышала размеренно и тихо, чтобы его бешено стучащее сердце забилось в такт с ее сердцем. Дыхание Кира успокоилось. Он прижался к подруге с такой силой, точно боялся отпустить.
– Тебе надо поспать, Кир, – мягко сказала Ника.
В ответ он лишь отрицательно затряс головой. Кир посмотрел на нее, и Ника вздрогнула. В пучине его синих глаз упрямо и беспомощно тонули корабли, не в силах добраться до суши. Его сильное тело ощущалось слабым и хрупким.
– Я буду рядом.
Ника дотянулась до подушки, перевернув ее сухой стороной наверх, и аккуратно положила на нее Кира. Он долго смотрел на Нику, а потом медленно закрыл глаза.
Майор Астахов заснул, думая о теплой руке Ники на плече, слушая ее спокойное дыхание.
Убедившись, что Кир уснул, Ника вернулась в диспетчерскую. На ее месте сидел Роберт Келлер, скрестив руки на груди. Сейчас он напоминал ей дядю, когда тому хотелось отчитать племянников за плохое поведение. У Роберта были такие же светлые волосы, как у Ники, но глаза напоминали горький шоколад, в отличие от нежно-небесных глаз сестры.
– Ты ушла с поста и не оставила замену! Хорошо, что я проснулся и пришел к тебе. А если бы был вызов?
Ника поджала губы и покрылась краской.
– Дожила, младший брат меня отчитывает…
Ника села в кресло, прислонившись головой к его спинке. Взгляд Роберта перестал быть осуждающим, наполнившись волнением. Он встал, подошел к сестре и сел на подлокотник кресла, в котором она сидела. Ника прислонилась к Роберту и тяжело выдохнула.
– У Кира опять кошмары.
Ника зажмурилась и надавила на веки, будто открыв их, сможет увидеть другую реальность. Ника до сих пор помнила тот вызов год назад – как услышала, что умер Марк, как в пострадавшей рядом с ним опознали Полину. Нику расстраивало, что Кир все еще не может себя просить и чувствует вину, хотя и уверяет, что все в порядке. Но кошмары были доказательством его лжи. Вот только кому Кир врал: ей, себе или всем?
– Сегодня был тяжелый вызов, – заметил Роберт. – Я сам не от всего отошел.
Но тяжелые вызовы были часто, и Ника понимала, что ими одними не обходится дело.
– Почему он все еще не может забыть… – С губ Ники так и не слетело «ее». Поняв это, Ника опустила глаза и сжала пальцами синюю ткань формы. Почему Нику вообще это так волнует? Они друзья, так что Ника не должна так думать о Кире. Но если раньше Ника оправдывала этот запрет тем, что он ее непосредственный начальник и, к тому же, в отношениях с Полиной, то теперь, когда Кир перестал быть начальником караула и остался один, эти аргументы потеряли смысл. И все же из последних сил она цеплялась за этот запрет, ведь иначе весомые преграды исчезали. – …все, что произошло.
Они сидели в тишине, пока Ника снова не заговорила.
– Почему это так сложно, Робби?
– Мне бы знать. Но, Ник, – Роберт приобнял сестру, – все, что ты можешь, это помочь Киру не сойти с ума еще больше.
Ника приподняла голову и посмотрела в грустные глаза брата.
– Знать бы, как не сойти с ума самой.
До утра Кир спал спокойно. Пока пожарные проверяли технику и машины и чистили их перед разводом караулов, Кир спустился на кухню, чтобы приготовить завтрак. Он знал, что сам еще успеет подготовиться.
Кухне, расположенной в пятой пожарной части, остальные части могли только завидовать: множество дорогих ножей и сковородок блестели под светом ламп; в идеально расставленных баночках ждали своей очереди разнообразные специи. Кир чистил рабочее место даже тщательнее, чем бойцы чистили пожарную машину, фасад здания и инструменты, из-за чего другие три караула временами боялись в ней готовить, и брать все эти дорогие ножи, лопатки и кастрюли. На все это Кир потратил свои деньги, каких бы лишений это ему ни стоило. Заходя сюда, пожарные попадали в другой мир.
Часто Кир готовил что-то и замещающему их караулу. Приходя в часть утром, пожарные второго караула первым делом бежали на кухню, проверить, чем вкусным оперативный дежурный из первого украсил их службу. Они давно уже забыли о традиционной для пожарных яичницы на завтрак. Так что и пожарные второго караула больше не печалились о том, что у них под боком всегда служба пожаротушения.
В оливковое масло Кир закинул лук и кусочки филе. Пока они жарились, он быстрыми, отточенными движениями нарезал помидоры и болгарский перец. К шипению в сковородке добавился звонкий, упрямый отзвук ножа.
Овощи полетели к курице и луку. Когда Кир двигал сковородку, кусочки перца подскакивали, отражая блеск проснувшегося солнца. Он методично помешивал их, смотря, как кусочки поднимаются и всплывают. Тревожные мысли, злость и тяжелые воспоминания покидали его голову с каждым движением ножа и лопатки.
Кир добавил к овощам рис, бульон и приправы. Пожарную часть наполнил пряный запах шафрана и паприки, вытесняя запах гари и пота. Медленно Кир вдохнул аромат паэльи и выдохнул, пропуская запах через каждую клеточку легких. Его губы дрогнули в мягкой, даже ласковой улыбке.
Он еще раз плавно перемешал образовавшийся бульон, вдыхая запах, точно питаясь им после долгого голода. В этот момент его потревожили.
– Кажется, кошмары мучали тебя не только во сне. – Сказала Ника, откровенно рассматривая темные круги под его глазами.
Кир не посмотрел на нее, изучая бурлящую жидкость в сковородке и ища в ней покой. От мыслей, казалось, черные волосы Кира стали серыми в некоторых местах.
Кир отложил лопатку, прикрыл сковородку крышкой и только тогда развернулся к диспетчеру. Ника выжидающе смотрела на него, как на потерянного щенка, которого срочно нужно было обнять и пожалеть.
– Так ты расскажешь, что случилось на вызове? Робби говорил…
Кир не дал ей договорить:
– Фил чуть не пострадал из-за Демьяна. Если бы я не бросил их, как бросил Марка, то все было бы в порядке.
– Не начинай винить себя и за повышение, Кир. Ты не виноват в том, что…
– Ника! – Кир отвел взгляд.
– Когда же ты освободишься от этого груза, милый мой? – Ника встала и подошла к Киру. Она провела рукой по его волосам, растрепала их и улыбнулась, но взгляд ее был серьезным.
Офицеры замолчали. Было тихо и за окном. Только журчание еды в сковородке соединяло Кира и Нику с реальностью.
Ника опустила руку, касаясь погон майора. Она сосчитала пальцем форменную пуговицу и эмблему, нашла две полоски и большую звезду между ними, а потом прошептала:
– Видишь, все движется вперед после всех катастроф.
– Но не должно!
Ника вздрогнула.
Кир посмотрел на ее аккуратные пальцы, касающиеся его погон. Он хотел улыбнуться, но его губы лишь скривились в нелепой попытке. Тогда майор провел пальцами по ее погонам, ощущая грубую ткань, и сказал, точно только заметил:
– А у тебя все еще две звезды и просвет.
– Все еще? – Рассмеялась Ника, покравшись краской, – куда же мне больше? Это было бы странно, не находишь? И две мои хороши, – лейтенант Ника Келлер подмигнула майору.
Но Кир помнил, как она неделю радовалась и даже вынудила Кира устроить ей вечеринку-сюрприз. Тогда Кир на время смог забыть, что счастье ему недоступно.
– А мне куда? Заслужил ли я? – Кир все проводил пальцами по вышитым звездам на ее погонах, будто в этом было больше смысла, чем во всем этом мире, бурлящей еде в сковородке, ссорах, пожарах и трагедиях, скрывшихся за огнем. – Да и, не забывай, мои погоны на ступень выше положенного. Я сбежал, а меня наградили, повысили…
Ника положила ладони на его щеки, ощутив остроту легкой небритости, но не погладила его щеки своими мягкими пальцами, как это делала обычно. От отсутствия этого легкого движения внутри живота Кира разверзлась пустота – он в недоумении нахмурился. Она заговорила только тогда, когда Кир посмотрел ей в глаза.
– Эй, ты самый лучший пожарный из всех, которых я знаю. А если кто-то так не считает, мы с Солой быстро поставим их на место!
Кир хрипло рассмеялся.
– Если Сола и нападет, то только чтобы облизать все лицо врагу или повилять хвостом, пока чешут ее пушистые уши.
Улыбаясь, Ника убрала руки от лица майора. Ее рука опустилась ниже, на его грудь, ощущая наградную планку. Справа от нее находились знак классности и знак окончания специального высшего учреждения.
– Иди, зови уже всех завтракать, нужно успеть к разводу. – Сказал Кир, посмотрев на готовую взорваться от возмущения сковородку.
Лейтенант Келлер развернулась у двери и пристально посмотрела на майора Астахова.
– Ты все делаешь правильно.
Кир кивнул ей и слабо улыбнулся. Когда Ника ушла, он прижался лбом к потеплевшему шкафчику и тихо выдохнул, но этот звук напоминал вой. Он знал, что пришел ради людей. Но вот только звезда все еще жгла плечи через погоны и рубашку, ведь он не смог, не смог спасти Марка и Полину, когда был нужен им больше всего.
Развод караулов начинался в восемь утра и заканчивался не более чем через тридцать минут.
Через окно Ника смотрела на пожарных, готовящихся к разводу караулов, положив подбородок на ладонь. Взгляд ее не отрывался от майора Астахова – он стоял в боевой одежде черного цвета, в красном шлеме с выведенными в ромбе буквами «СПТ»4, гордый и красивый. На боевой одежде виднелась нашивка «РТП»5 на левой руке и на правой позывной «Сатурн». Ника знала, что под боевой одеждой у него синяя форма, под ней такая же синяя футболка с нашивками и… локоть Ники соскользнул, она чуть повалилась и ударилась им о кнопку тревоги.
Ника никогда не понимала, почему Кир заглядывает каждое утро, когда должен быть в своем отделении. Но он приходил, желал парням удачи и подмигивал Нике, а потом уходил сдавать свою дежурную смену. Это был ритуал.
Не успевший смениться первый караул был готов рвануть, но заметил, как Света – диспетчер второго караула – начала смеяться, обхватив живот руками.
Кир поймал виноватый, но смеющийся взгляд Ники и стоял, улыбаясь – сколько раз в прошлом по неопытности она делала так с ними, он не смог бы сосчитать. А Ника улыбалась ему в ответ. Света заметила ее взгляд и сказала, как бы невзначай:
– А ты высоко метишь.
Ника покраснела и сделала непонимающий вид. Но сердце ее сильно забилось в груди. Она старательно не обращала внимания на то, о чем думает, пока Света не указала на это.
– Ничего подобного, мы просто друзья, – пожала плечами Ника. Жест вышел нервным и вымученным.
Светлана хмыкнула.
– Он что, все еще Полину забыть не может? Год прошел.
– Они не просто расстались, Свет! – Ника опустила взгляд, – и дело не в этом.
Когда Ника снова посмотрела на депо, Кира там уже не было. Смесь облегчения и тоски поселилась в ее душе. Нужно просто переждать, и это наваждение пройдет, как туман ранним утром. Однажды пройдет. Подумаешь, что не уходит уже много лет.
После смены Кир, одевшись в драповое пальто, шел по редкой опавшей листве. Осень все прочнее вступала в свои права, прорываясь сквозь жару лета холодным ветром. Мельтеша вокруг Кира, бегала Сола – рыже-белая бордер-колли. Собака радостно лаяла, виляя хвостом. Кир тоже хотел бы так беззаботно бегать, но не мог: на его плечах слишком много осколков неба, рухнувшего на него год назад.
Он открыл ухоженную калитку и зашел. У плиты, украшенной рельефом с рисунком в виде пожарного, аккуратно лежали цветы. Кир сел на скамейку, изучая глазами золотые буквы.
– Ну, привет. – Усмехнулся Кир. Он просидел молча пятнадцать минут, пока не заговорил, снова повторяя одно и то же: – Я наивно верил, что жизнь убережет меня от потери бойцов, но вот ты ушел, Марк.
Сола, внимательно оценив настроение хозяина, перестала бегать, запрыгнула на скамейку и легла рядом, подставляя Киру свою голову. Кир запустил холодные пальцы в теплую шерсть Солы. От ощущения комфорта и поддержки собаки Кир сдался – он больше не смог сдерживать броню из не залатанных брешей, оставленные кошмарами, отчего слезы застелили его глаза.
– Я хорошо забочусь о ней, правда, Марк. – Сказал Кир, смотря на надгробие.
Когда Кир был маленьким, в доме Астаховых жило много собак и кошек. Взрослый Кир часто помогал различным приютам, но никогда не брал себе животное, считая, что просто не имеет права выбрать одного. Хотя на пожарах приходится понимать: всех не спасешь, и тогда нужно принять самое тяжелое решение. Но принять такое решение в жизни он не мог.
Собаку еще щенком Марк взял себе за месяц до трагедии, а забрать осиротевшую малышку никто из родственников погибшего не захотел. Кир не смог бросить Солу, ощущая вину за ее одиночество.
Сола заскулила, придвинулась ближе и положила голову на ноги Кира. Тот благодарно улыбнулся собаке.
Каждый раз Кир приходил в надежде, что сможет хотя бы так сказать «прости». Прости, что не уследил, что подвел. Чувство вины едким комом застряло в горле. Вот только прийти к другой могиле он так и не смел, как ни обещал себе навестить Полину хоть в этот раз.
Глава 2. Долгая ночь
Ночь очередной смены обещала быть длинной. Майор Кир Астахов сидел впереди рядом с водителем. Красный, специально оборудованный микроавтобус с надписью: «Служба пожаротушения» несся по ночной улице. Тишину полупустых дорог освещали проблесковые маячки. За спиной Кира расположились несколько кресел и пожарно-техническое вооружение6.
В салоне боевого расчета сидел лишь один пожарный – старший помощник Кира – капитан Роман Котов. На нем была черная боевая одежда и белый шлем с таким же обозначением, как на шлеме Кира. На его плече красовалась нашивка с позывным «Сатурн-2». Сейчас, ожидая сложный вызов, Рома казался веселым и задорным, стараясь широко улыбаться и подпевал радио, заполнившему салон автомобиля. Его растрепанные светло-каштановые волосы красиво падали на лоб. Сколько бы сердец он ни разбил, девушки часто прощали ему каждый осколок за одну лишь эту улыбку и полный бури взгляд зеленых, как лес, глаз.
– Поверни налево, – приказал Кир водителю, изучая темное небо с редким проблеском звезд. – Сатурн-1 Солнцу, прибыли на место вызова. – Доложил Кир по рации.
– Сатурн-1, поняла вас. Уточните… – прозвучало в ответ.
Горел торговый центр. Уже по прибытию оперативный дежурный должен был знать большую часть информации, чтобы быстро и правильно распределить силы. Часто люди врут, забывают, не знают, но пожарным важна любая деталь и помощь. Бездействие людей тратит ценное время. Только вот времени у пострадавших нет.
Нужно было спешить – по словам немногочисленных очевидцев, успевших покинуть торговый центр, пожар начался в одном из магазинов в результате короткого замыкания. Пожар быстро распространялся, не теряя ни секунды.
Огонь пульсировал, дышал. Пламя обнимало острыми языками стены и потолки, одежду и манекены, плавило все, до чего жадно могло дотянуться. Еды у него было много.
Кир быстро вышел из машины и направился к начальнику караула пятой пожарной части, который приехал раньше и временно принял на себя руководство тушением пожара. Несмотря на то, что отсутствие достаточного освещения мешало прокладывать магистральные линии7, машины уже были установлены на гидранты, начался процесс тушения.
В хаосе беспорядочного на вид движения огнеборцев обывателям было не понять, какая разворачивается перед ними слаженная и четко выверенная работа. Особенно Киру нравилось, когда пожарные из разных частей начинали работать как единый организм. Приезжая на помощь, они видели, какая уже проделана работа и что предстоит, и без слов понимали, в какое направление включиться, какие вопросы не проработаны. Это позволяло не терять время.
Успокаивало только одно – в здании находилось мало людей, которых уже начали эвакуировать. Но пожар не удалось удержать в первые минуты – важнее было спасти всех людей.
Огонь сопротивлялся, уничтожая на своем пути магазины, помещения и кафе. Объятые неуемным пламенем, горели чьи-то деньги, работа, стабильность. Завтрашний день казался немыслимым и лишенным всякого значения.
К возвращению майора Роман успел развернуть оперативный штаб8 на парковке, улыбаясь от звуков приближающихся дополнительных пожарных машин. Оперативный штаб стал центром операции. Вся информация, которая имелась и сообщалась, концентрировалась здесь: план здания, расположение сил, личный состав и руководители каждого отделения. Записывалась любая переданная в эфире информация, кем она сообщена и кому. И теперь отсюда начали исходить приказы. Ночью оперативный штаб освещался красным фонарем.
