Душа сердца. Том 1. Город великой библиотеки

– И почему ты плачешь? – Александр сел рядом.

– Почему?! – у Дианы подскочили вверх брови и округлились глаза. – А почему он отказался танцевать со мной, Алекс? Я что, такая некрасивая?

– Когда плачешь или когда не плачешь?

– Неужели я виновата?

– Если бы ты не училась летать в цветочном платье, то всё кончилось бы иначе. Будто ты сама этого не понимаешь.

– Но на мне уже другое платье, чистое! – девочка встала и показала на себя руками. – Я ведь так хотела танцевать… И хотела научиться летать. А теперь я и не летаю, и не танцую. Я себя так плохо чувствую, Алекс. Мама обычно в такие моменты наливает мне сладкий горячий чай, но сейчас она на празднике, смотрит, как танцуют мальчики и девочки.

– Хороша мамаша… – Александр умолк, уловив взгляд девочки. – Что она сказала, когда узнала, что ты не будешь танцевать?

– Сказала, что станцую в следующем году, – Диана отвернулась от Алекса и посмотрела в сторону города, где продолжалось веселье. – А я ведь так хотела сегодня, на празднике весеннего расцвета!

Александр задержал взгляд на девочке. Та была вся в слезах, красная, как пылающий уголь. Платье было не такое красивое, как утреннее, но белый цвет Диане явно был к лицу.

– Давай станцуем? – Александр протянул девочке руку, – Завтра ты уже вернёшься к себе в деревню. А сегодня – праздник весеннего расцвета, так что нужно сделать последний день пребывания здесь особенным.

– Правда? – замялась девочка, вставая с земли.

– Правда.

Диана встала точно также, как становились другие девочки на сцене. Александр быстро вспомнил, как на сцене стоял Валлер, и повторил за ним. Девочка сделала шаг и один раз обошла Александра, затем выдохнула, вдохнула…

– Начнём?

Александр улыбнулся, и они начали танцевать.

Танцевать под тем самым деревом, спрыгивая с которого ещё утром, Диана мечтала научиться летать. Танцевать под теми самыми звёздами, к которым Валлер и Алекс хотели полететь, когда вырастут, пусть ещё и не зная как. Под светом полной луны, которая так хорошо всё освещала, танцевали два неразлучных друга…

– Почему ты отказался танцевать со всеми, Александр? – спросила девочка, когда они закончили.

– Я не люблю танцевать, – присел Александр на землю.

– Неправда! – возмутилась девочка, присаживаясь рядом с ним.

– Ладно, я не умею танцевать.

– Опять неправда, Алекс!

– Я не хочу отвечать на глупый вопрос глупой девчонки! – мальчик отвернулся.

– Ты никогда ничего не говоришь, постоянно всё держишь в себе и постоянно обманываешь! Так нельзя, Александр!

– А как можно, Диана? Если я не хочу говорить – значит, я не хочу, отстань уже от меня.

– Ты не танцевал, потому что стеснялся остальных, правда? Стеснялся, что Валлер станцует лучше тебя. Стеснялся взгляда мамы с папой и трёх сестёр. Стеснялся взглядов соседей. Ты боялся ошибиться. Да?

– За…

– А точнее боялся, что твою ошибку заметят – и будут смеяться, как смеялись…

– Замолчи! – крикнул Александр. – Не связывай это с тем, что надо мной издевались соседские мальчишки. Ты ничего не знаешь обо мне. Приезжаешь раз в год с родителями к нам погостить, общаешься с Валлером, со мной, а потом думаешь, что такая всезнайка, всё-то уже разузнала! Я сюда пришёл, чтобы помочь тебе. Станцевал с тобой…

–А зачем станцевал?! – перебила Диана, заметив, что мальчик вскипает.

– Сказал же:, чтобы помочь!

– А вот и неправда, – взмахнула девочка руками.

– Правда!

– Нет!

– Ну и зачем же тогда я танцевал с тобой? – мальчик усмехнулся и сложил руки на груди.

– А, чтобы показать, что ты танцевать умеешь.

– Ну и что с того? Тебе же это помогло.

– Ты себе помог, – Диана упёрла руки в свои острые бёдра.

– Перестань говорить, как взрослые.

– А ты перестань вести себя, словно взрослый, одиннадцатилетний мальчуган.

– Перестань себя считать подростком, хотя тебе всего тринадцать! Сама выросла, а в голове ничего так и не росло. Бурьян один.

– Ах ты…

– Сама такая! – Александр встал с земли. – Я пошёл домой.

Наступило молчание. На глазах девочки снова выступили слёзы.

– И так мы прощаемся?

– Не прощаемся, Диана. Всё равно письмами обмениваемся. А через год увидимся снова. Не обижайся на меня.

– Ты же знаешь, не обижаюсь.

– Как и я, – Александр снова улыбнулся.

Девочка встала с земли, отряхнула своё платьице и обняла мальчика.

– Когда-нибудь ты вырастешь, Александр.

– Надеюсь, быстрее, чем ты, – мальчик обнял её в ответ.

– Это уже невозможно, я старше тебя!

На секунду Диана подняла на него взгляд, но Александр не дал заглянуть ему в глаза. Он прижал её голову к себе и погладил светлые волосы девочки, а затем сказал:

– Я говорю про ум.

***

Собаки лаяли, а кошки шипели на своих хозяев. Птицы и прочее маленькое зверьё прятались, где это было возможно, трясясь от страха. И никто не мог объяснить, что происходит. Даже ночь не мешала животным.

– Если такое вчера происходило только в центре, сейчас это наблюдается по всей стране, – заметил Лейт.

– Есть известия от других стран? Делали запросы? – спросил капитан Берханд, водя большим пальцем у себя под носом. Он так делал каждый раз, когда ситуация требовала немедленного разрешения, а найти его так и не удавалось.

– Сейчас такая напряжённая обстановка с Восточной страной, что мы не отправляли запросов ни в какую из стран. Любой запрос от нас в другие страны будет рассмотрен как просьба о поддержке перед началом войны.

– Что за бред?! – удивился капитан и хлопнул ладонью по столу.

– Так распорядился генерал-лейтенант Шалкуар, – Лейт продолжал сохранять спокойствие. – Даже главнокомандующий всё ещё не в полной мере проинформирован о ситуации.

– Любопытно…

– Я могу идти, капитан? – вырвал из размышлений Берханда сержант.

– Это ещё куда? – тот нахмурил брови.

– Не поймите меня неправильно, но вчера вечером вы вызвали меня на работу в тот момент, как я делал своей невесте предложение. Хочется быстрее вернуться домой. Она ждёт меня.

– Вы женитесь, сержант Лейт? – спросил капитан, и его лицо сразу стало добрее.

– Так точно.

– Шустрый же вы парень, сержант. Что же, можете быть свободны. Спасибо за содействие.

– И вам спасибо, капитан.

Лейт покинул кабинет. Ночные смены всегда выматывали его. Обычно после них домой он шёл удручённый, но не сегодня. Сегодня дома его ждала самая счастливая, самая красивая и нежная женщина на свете – Эрсель. Зеленоглазая рыжая девушка с пышной грудью, умеющая не только готовить, но и великолепно петь. Лейту пришлось очень многое сделать, чтобы добиться её внимания, ведь он всего лишь сержант.

Мысли о девушке не покидали сержанта. Не покидали до тех пор, пока тот не вышел на улицу и его не ослепило солнце. Всего на мгновение. Затем солнце заслонил кусок пролетающей по воздуху стены.

– Какого… – произнёс Лейт.

Это были его последние слова, которые мужчина успел произнести перед тем, как его отнесло сильным потоком воздуха на пару метров в сторону.

Лейта спасло лишь то, что ветер отправил его прямиком в стену соседнего здания, стоявшего через дорогу, а не понёс дальше по улице. Ветер был такой мощный, что тем куском стены, который заслонил солнце на мгновение, оказалась стена кабинета Берханда. Вслед за этой стеной, с четвёртого этажа здания вылетел и сам капитан.

***

Солнце всего час назад начало свою работу, а уже своими лучами сильно грело спину мальчика, который возвращался домой, держа в руке корзинку с продуктами.

– Доброе утро, Александр! – здоровались с ним горожане.

Семью Даль знали все в городе Конк. Некоторые знали эту фамилию даже в центре. Это всё заслуга отца Александра – Юргена. Тот был художником и изобретателем, да частенько помогал жителям города, как в сложных вопросах, таких как сбор урожая, так и в пустяках по типу украшений для дома. А мать Алекса знали благодаря её стойкости. Не каждый захочет и сможет воспитать пятерых детей. У неё это получалось. Оттого Александра Даля все знали, как сына хорошего изобретателя и добросердечной медсестры, по совместительству счастливой матери.

На приветствия Алекс всегда улыбался и хихикал в ответ, произнося что-то невнятное, но все были убеждены, что это что-то доброе.

– Снова вы, миссис Кларки? Вы ещё живы, старик Макгакет? Я вас категорически приветствую, мистер Стоун! – язвил Александр, зная, что его никто и никогда не слышит, когда он вот так спешит домой, бубня себе фразочки под нос.

Дом их стоял на окраине города, и надо было приложить огромное количество усилий, чтобы добраться до рынка, а затем вернуться назад. Валлера, как самого маленького члена семьи, не посылали, поэтому отправляли Александра. Тот, разумеется, грозному и приказному тону отца перечить не мог.

– Я дома! – крикнул мальчик, едва лишь приоткрыв дверь.

– Всё купил? – окликнул его мама.

Мальчик направился к столу и стал выкладывать всё из корзинки.

– Так, посмотрим: яйца, хлеб, помидоры, сыр, яблоки… Умница, Александр!

– Спасибо! – мальчик широко улыбнулся, почесал затылок и, пока мама не придумала ему новое задание, побежал в свою комнату, что находилась на втором этаже.

Соседние три комнаты были закрыты – видимо, сёстры ещё спали. А вот дверь в комнату Валлера и Александра была приоткрыта.

Внутри Александр увидел странную картину: Валлер сидел на табуретке у окна и держал в руках длинную палку какого—то дерева. Не отвлекая брата, Алекс подошёл к окну и увидел, что на палку была намотана верёвка, на конце которой висел кусок хлеба.

– Что ты делаешь? – удивлённо посмотрел он на брата.

– Тише, – ответил Валлер шёпотом. – Присядь, Александр, они не должны тебя видеть.

Мальчик покорно сел.

– Кто не должен меня видеть? – спросил шёпотом Алекс.

– Птицы, – также тихо ответил его брат.

– Птицы?

– Это птицалка, – Валлер махнул головой в сторону палки.

– Птицалка? – уже в голос переспросил Александр.

– Ну, знаешь, на рыбалке люди ловят в воде рыбу, а мы с тобой на птицалке: ловим в воздухе птиц.

– Оооо… – зрачки Александра стали очень-очень широкими, и он тихонько захлопал руками от изумления. Парень ещё раз осмотрел то устройство, что держал в руках Валлер. – И что, поймал уже кого-нибудь?

– Видишь? – брат указал в небо.

Александр мысленно провёл линию от пальца брата к облакам и увидел летающих ласточек.

– Ага.

– Каждые десять минут, или чуть больше, эти ласточки пролетают над нашим домом. И когда они пролетают, я трясу хлебом. В один миг ласточка увидит, что здесь есть хлеб и схватит его, а тогда я её, – мальчик освободил одну руку и сжал в кулак.

– Оооо! Здорово! – Александр заболтал ногами.

– Тише ты! – Валлер покрепче обхватил палку рукой, а вторую положил на голову Александра и стал давить брата к земле. – Понимаешь, Алекс? У нас будет своя ласточка!

– Но ведь папа не разрешает нам иметь домашних животных.

– А мы и не скажем! Тем более, папа всегда говорил быть изобретательными. Вот я и изобретателен.

– Мне нравится наша птицалка! – обрадовался Александр. – Здорово ты придумал, Валлер!

– Ещё бы, – Валлер усмехнулся, убрал руку с головы брата и, посмотрев на него, почесал нос. – А теперь не отвлекай. Или, знаешь, лучше вообще молчи: мы не должны привлекать к себе внимание птичек.

Александр сел на пол рядом с братом и стал смотреть в окно на ласточек, грациозно парящих в облаках. Он тут же вспомнил Диану, которая хотела научиться летать так же, как эти птицы. Но из-за того, что перестаралась, лишилась даже возможности просто потанцевать. Девочка уехала ещё рано утром и никак не смогла попрощаться с Алексом перед уездом.

Тот вечерний диалог у дерева оказался последним диалогом их детства…

– Александр! – раздался недовольный голос мамы с кухни, мальчик сделал вид, что не услышал. – Александр!

– Чего сидишь? – прошептал Валлер. – Беги вниз, иначе она так всех птиц в округе распугает!

– Иногда я не понимаю, кто из нас старше, Валлер: ты так мной командуешь.

– Не зазнавайся, если старше меня на каких-то два года.

Александр встал и быстро побежал вниз.

– Да, мам? – протянул мальчик, забегая на кухню.

– Милый мой Александр, скажи, а где молоко, которое я просила тебя купить? – ласковым голосом спросила женщина.

– Молоко?

– Да, молоко. Из чего я, по-твоему, буду делать омлет, который ты так хотел на завтрак?

– А… Эдвард сказал, что молоко кончилось и больше его продавать в своём магазине не станет. Он разлюбил молоко, да. И теперь не хочет, чтобы другие его пили, – замялся мальчик.

– А ну не ври мне тут! Повезло, что папа сейчас занят и не слышит твоего вранья, – мама подошла к Алексу и схватила его за ухо.

– Ай-ай-ай, отпусти! – мальчик стал дёргаться и схватил маму за руку, но та и не собиралась отпускать паренька.

Второй рукой женщина протянула мальчику деньги.

– Быстро беги на рынок и принеси нам молока.

Как только мальчик взял деньги, мама отпустила его ухо. Тот быстро надел на ноги сандалии и выбежал из дома.

Теперь солнце светило ему прямо в лицо, а не в спину. Смотреть своему врагу в глаза – первое правило беспроигрышного боя. К сожалению, тут Александру не выиграть.

Парень побежал по той же тропинке, что и полчаса назад. Спускаться к рынку, куда удобнее, чем подниматься от него домой, а потому мальчик с радостью стал бежать вниз. Холодный ветерок нежно дул ему в лицо, и уже не было так душно, как ранним утром.

Люди с рынка словно и не уходили. Даже миссис Кларки, старик Макгакет и мистер Стоун были ещё здесь, просто стояли уже у других ларьков.

– Ещё раз доброе утро, Александр! – обратилась к нему пожилая миссис Кларки.

– Доброе утро. Ещё раз, – ответил на ходу мальчик.

– Как там твоя… – начала она, но так и не договорила.

Никогда больше. Последнее, что она сделала в своей жизни – посмотрела за спину Александра и замерла.

– Миссис Кларки, что там? – Александр повернулся и увидел, как с холма шли огромные трещины и с грохотом подкидывала ларьки в воздух. Эта огромная земляная волна быстро приближалась к ним. Александр не успел ни повернуться к миссис Кларки обратно, ни что-либо сказать. Волна дошла до него и, подкинув очень высоко, отнесла в сторону, как минимум, на десятки метров.

***

Сержант Лейт приоткрыл глаза. Вокруг были слышны грохот, стоны и плачь. Его брови были все в пыли. Впрочем, как и всё остальное тело. Мужчина попытался встать, но не смог. Его придавило обломками штаба, который мгновение назад разнесло как карточный домик на глазах у сержанта.

– Эрсель… – мужчина сделал ещё одну попытку подняться.

Обломки даже не сдвинулись с места. Это был слишком большой груз для подъёма.

– Кто-нибудь! Ау! Я здесь, помогите!

Но никто не откликался.

– Кто-нибудь! Я – сержант Лейт, из шестого подразделения! Помогите мне! Это приказ! – отчаялся Лейт.

– С каких это пор приказы отдаёт сержант, а, Лейт? – раздался голос.

Звучал он прямо за обломками. Какой-то странный, незнакомый, нечеловеческий.

– Что? Кто вы?

– «Помогите мне! Это приказ!», – повторил голос. – Как бесчеловечно, Лейт. Надеешься воспользоваться служебным положением, чтобы приказать людям спасать тебя?

Лейт не отвечал. Он почувствовал, как обломки, лежащие на нём, стали давить чуть меньше.

– Разве это не армия должна спасать людей, или же я в чём-то ошибаюсь? – продолжал голос.

Тем временем груз на его груди становился всё легче, пока и вовсе не появилась возможность встать.

– Кто вы…

«Такой?» – хотел закончить Лейт, но не успел. Затишью пришёл конец, и очередной поток воздуха снёс того, кто помог Лейту, далеко в сторону, как и его самого. На этот раз никакая стена сержанта не спасла, и он стал лететь по асфальту так, как обычно прыгает камень на воде.

На этот раз он врезался в один из служебных армейских автомобилей и рухнул на землю.

– Как же больно… – пробубнил Лейт. Он сплюнул кровь, изо рта выпали зубные осколки. Голова была ватная.

– Лейт? – послышалось из автомобиля.

Сержант поднял голову и увидел, как внутри автомобиля сидел один из его коллег. Это был Мартин, парень чуть младше Лейта, но уже имевший звание выше, чем у товарища.

– Лейт, это ты… – его лицо было в крови, а на глазах выступили слёзы. – Лейт, помоги мне выбраться из этой машины. Помоги мне.

– Мартин… – сержант сделал шаг назад. – Там Эрсель. Прости, Мартин.

Лейт прижал свои ладони к лицу, выдохнул, и побежал в сторону дома.

Город было не узнать. Практически ни одно здание не стояло на месте. Люди сидели на обломках. Кто-то улыбался и радовался тому, что он жив, а кто-то рыдал по той же причине. Где-то лежал очередной армейский автомобиль. Где-то стояла израненная лошадь. А Лейт бежал. Бежал к своему дому, в надежде, что его невеста ещё жива.

До нужной улицы он добежал спустя десятки минут, сбегая от крови, боли и стонов людей.

Лейт остановился прямо перед тем местом, где находился его дом. Дома на этом месте он не обнаружил. Его снесло. И только шлейф обломков указывал в какую сторону. Среди бетона, кирпичей и частей мебели Лейт увидел свои полупрозрачные розовые шторы. Вернее, это были шторы, которые Эрсель как-то заставила сержанта повесить на кухне.

Лейт подошёл к лежащим на земле лоскутам ткани.

Жива ли Эрсель?

Нет.

Сержант приподнял штору, под которой спряталась маленькая женская рука, буквально вырывающаяся из обломков. На безымянном пальце было кольцо, которое Лейт сам надел на эту руку. Мужчина обхватил её ладонь своей и, прижавшись к ней лбом, закричал.

Кричал он до тех пор, пока его тело не начало дрожать от желания громко плакать.

Между тем небо укрылось серыми тучами. Издали раздался гром, плавно дошедший до жителей центра. После этого условного сигнала земля умылась мелким дождём, смывая и с Лейта грязь, слёзы и душевную боль.

***

Очнулся Александр от того, что захотел пить. Во рту было очень сухо. Однако не то чтобы встать – приподняться он не мог. Когда он поднял голову и приоткрыл глаза, то увидел, как его ногу придавило камнем.

Недолго думая, он принял самое простое решение, свойственное мальчишке: закричать во весь голос.

Нога жутко болела, но желание пить эта боль не заглушала. Тогда мальчик решил взять себя в руки. Всего один длинный выдох – и слёзы перестали литься ручьём сами по себе. Тогда он взял своими маленькими руками камень и попробовал приподнять. Тяжёлый. Но он не опустил его, а продолжал держать, плавно перемещая в сторону и стараясь вновь не уронить на ногу. Данная процедура прошла успешно, и он смог осмотреть рану.

Оказалось, она была не так сильно повреждена, как она болела.

Людей вокруг не оказалось. По крайней мере, живых. Александр покрутился на месте. Миссис Кларки лежала неподалёку: в руках она держала корзинку, из которой вывалились яблоки. Женщина не двигалась и даже не дышала. Старик Макгакет лежал животом на земле, придавленный телегой, а мистера Стоуна Александр так и не нашёл.

Осматривая всё вокруг, в один момент его зрачки расширились, и он замер.

– Что же… это такое?

Алекс не мог пошевелиться в оцепенении от увиденного, пока не раздался грохот, и из-за которого землю трясло с каждой секундой всё сильнее и сильнее. Грохот испугал мальчика, и он смог подняться, а затем сделать шаг. Потом ещё один. И ещё. Наконец он побежал.

Мальчик бежал изо всех сил. Земля буквально трещала по швам. Её трясло, как и мальчика вместе с ней. Но, на удивление, тот мог сохранять равновесие и бежать по направлению к своему дому. Он надеялся, что с его домом всё в порядке, ведь в отличие от этих разрушенных построек, мимо которых он сейчас пробегал, дом его семьи находился на окраине города.

Везде были слышны вопли и стоны выживших. Александр не мог сдержать чувств, и слёзы вновь потекли по щекам.

– Мама, папа! – закричал он.

Вот, за поворотом должен быть его дом. Стоять. Целый и невредимый. И все здоровы, живы: мама, папа, брат, сёстры. Все они ждут его, тоже надеясь, что с ним всё хорошо. А он здесь, также живой и целый.

Александр добежал до края улицы и повернул за угол:

– Мама? – громко позвал мальчик.

Но никто не отозвался и дом на своём месте не стоял…

Одни булыжники. Огромная груда булыжников – вот, на что это было похоже.

Как только мальчик подбежал к разрушенному дому, он упал на колени и стал своими маленькими ручками пытаться убрать камни.

– Мама, папа, – слёзы сами по себе стали литься ручьём. Это мешало мальчику разглядеть перед собой камни меньше булыжников, чтобы убрать их в первую очередь.

– Перестань заниматься ерундой, парень! Их уже не спасти, – мальчик услышал голос позади себя. Этот голос. Тот самый голос, который обычно звучит у Александра в голове. Идеальный тембр, тон, дикция.

Он обернулся и увидел чёрный силуэт. Из-за того, что глаза были мокрые, сложно было разглядеть, кто именно стоял перед ним. Казалось, это был мальчик в чёрной одежде.

– Кто ты? – он протёр свои глаза и увидел того, кто обращался к нему.

Это был не человек.

– Ооооо… – протянуло существо, а затем засмеялось.

Так громко да звонко, что заложило уши.

Александр убрал руки от глаз и закричал. Он хотел попытаться убежать, но вместо этого сделал шаг назад, споткнулся о камень и упал, продолжая смотреть на то, что стояло перед ним.

– Ты удивишься… – продолжало существо.

Это была тень ростом с Александра, которая стала приближаться к нему и одновременно увеличиваться. У неё были серые глаза и рот с белоснежными зубами. Тень была похожа на что—то кипящее, ведь от неё постоянно отпадали какие-то тёмные куски, чуть поднимались и испарялись. Она приблизилась к Александру, когда уже достигала трёх метров в высоту. В ширину же она была не менее объёмной. Однако, когда она присела, её глаза оказались на уровне с глазами Александра.

– Но я – это ты, – закончило существо и широко улыбнулось.

Брови Александра опустились и свелись вместе. В глазах что-то заблестело.

– Как такое возможно? – мальчик сжал губы и встал с земли. – Как ты можешь быть мной?

– Всё просто, – тень сменила размеры и стала уменьшаться, пока не достигла роста мальчика. – Я – это ты. Это – утверждение, которое ты не сможешь опровергнуть. Некоторые называют нас чувствами, кто-то называет нас монстрами. Одни – спасителями, другие – губителями надежд. Но всё куда проще: я – твоя Душа, Александр. Что вы там делаете, когда знакомитесь? Ладошки жмёте?

Душа протянула руку. Эта рука была чёрного цвета. Такой цвет Александр видел впервые. По правде говоря, это был самый густой и насыщенный чёрный цвет из всех чёрных цветов, что видел мальчик. Как будто кто-то собрал все мрачные мысли и нарисовал их в пространстве. От руки тоже отваливались чёрные кусочки, которые, не падая, взлетали в воздух и испарялись.

Александр испугался, и долго борясь с собой, всё же руку в ответ протянул. Рука Души была холодная. По ощущениям больше было похоже на то, что Александр схватил не руку, а стеклянную бутылку, наполненную льдом.

– Все Души такие? – спросил мальчик, не отводя взгляда от существа.

– Какие? – Душа отпустила руку Александра.

– Такие чёрные и ледяные, – мальчик сморщился.

– Ты со словами осторожнее, парень. Я же обидеться могу, – Душа засмеялась, – но мне кажется, я такой один. А тебя что-то смущает?

– Ну, мама всегда перед сном говорила, что у меня светлая душа. А она вон какая. Эта значит, что на самом деле я плохой?

– На самом деле плохой? Ты перед кем сейчас стоишь? И всё ещё сомневаешься в ответе? – существо улыбнулось ещё шире.

– А почему да? – мальчик нахмурился.

– Ну… Твои родители отчалили в мир иной, сёстры и брат тоже, – Душа стала обводить руками руины вокруг, а потом ткнула пальцем в грудь мальчика. – А ты перестал разгребать руины после того, как увидел меня. А как же мама? Папа? Остынь, парень, тебя больше интересует то, почему твоя Душа такая чёрная, чем хотя бы малейшая вероятность того, что твоя семья ещё жива.

– Ты не прав! – крикнул Александр, поднялся, и продолжил разбирать завал.

Душа засмеялась.

– Погоди… Давай-ка разберёмся, парень. Ладно, давай представим, что тебе не плевать на своих родных и ты весь такой заботливый, да добрый. Но неужели ты не помнишь того, что произошло?

– Что произошло? – Александр замер, но потом продолжил отбрасывать камни в сторону.

Но Душа не успела ответить ему. Издалека к дому стала бежать соседка Луиза. Она постоянно приходила к ним по воскресеньям, чтобы попить чай и пообщаться с семьёй. К сожалению, теперь не было ни семьи, ни чая, а сама она бежала в оборванном платье и босиком.