Сказание о Колодце желаний

Наконец Джедон вырвался из людского кольца. Остальные застряли в живой ловушке, и он кинулся было на помощь, но Камрин велел ловить кратта, и детина подчинился. Мимо ярких тканей он ринулся к переулку, куда юркнул воришка. Тот вел к ветхому дому на краю города, чуть дальше от него располагалось топкое болото – местные туда не совались.

Джедон уже было ринулся за ним в болото, но его остановил Камрин, цепко схватив за край одежды:

– Если не собираешься стать кормом для болотных тварей, лучше притормози.

Он тяжело дышал, видно, погоня его вымотала, и, как только брат повернулся к нему, устало прикрыл глаза.

– Тебе плохо? – обеспокоено спросил Джедон, подхватив его под руку, хотя Камрин не собирался падать в обморок. Он тут же достал из сумы покрывало, постелил его на ближайший пень и усадил туда брата. – Старые раны?

– Просто устал, – Камрин лишь отмахнулся от заботы. – Сильно потратился… переколдовал.

Джедон понятливо кивнул, слыша такое объяснение не первый раз. Серус, приковылявший под руку с Кэссианной, молча наблюдал за ними. Да и самому отдышаться не помешает: возраст уже не тот, чтобы по улицам за краттами гоняться. О прошлом братьев ему было неведомо, но по усталому виду понял, что колдовство дорого обходится Камрину. Тот, в отличие от прочих колдунов, будто не черпал силу от ночного бога. Интересно…

– Не бережешь себя совсем. Надо было съесть овсянку, а ты даже не притронулся, – обиженно, словно это он готовил кашу, протянул Джедон.

– Я не был расположен к еде, да и колдовать сегодня не планировал, – фыркнул Камрин. – И вообще, ты мне старший брат или нянька? – он недовольно вперил жёлтые зенки в брата.

– Ты отдохнешь, мы догоним кратта, и вернем карту, – Джедон не стал отвечать на очевидно риторический вопрос.

– Это вряд ли, – разочаровал их Серус. – Там живет Хозяин болота, и он ненавидит людей. Я сам видел, как он охотится на тех, кто приходит слишком близко к воде.

Болото булькнуло, будто подтверждая его слова. Зеленая вода грозилась поглотить любого, кто осмелится ступить на её территорию. Кроме небольшой компании, вокруг не было ни единой живой души, только из глуби, куда ускакал кратт, доносились таинственные звуки.

– Дрянной дракон! – воскликнула Кэссиана, прибавив к возгласу пару более крепких ругательств. Она с размаху швырнула в болото подобранный камень. С громким «бульк» он утонул в трясине. – Ну и подавись этой картой, воришка! И что теперь будем делать? – набросилась она уже на Камрина. – Скажи, что ты смотрел будущий путь.

– Тебе говорили, что для дочери благородного семейства ты слишком громкая и нетерпеливая? – Едко проговорил Камрин, кутаясь в свой плащ от холода. – Нет, Кэс, не смотрел, как и ты, и Джед. Серус, на той стороне кто-то живет? – он повернулся к певцу.

– Хозяин болота ненавидит людей, а у нас не так много безмозглых храбрецов, чтобы его беспокоить, – покачал головой тот.

– Что ж, – усмехнулся довольно Камрин. – Потерпим.

– Не разумею, брат. Ты что-то удумал? – Джедон устроился рядом, на его лице читалось недоумение и при том безграничное доверие.

– Кратта кто-то смастерил и призвал, – словно одолжение оказывая, пояснил Камрин. – Стало быть, он понесет карту хозяину, который живет на этом берегу.

– И мы его схватим, – расплылся в улыбке Джедон.

– Именно так, – подтвердил Камрин. – Надо просто затаиться и подождать.

Кэссиана выгнула бровь, глядя на мутные воды болота. Ничего устрашающего – болото, каких полно по всей Албана́ссии. А в Сильве́струме[10] их можно встретить едва ли не в каждом городе, во всяком случае в ее родном Вруйлури́не[11] их водилось в избытке.

– Сидеть тут до темна? Это неразумно! – в голосе Кэс сквозило нескрываемое раздражение. Она бросила мимолетный взгляд на болото. Совершенно обычное болото.

– Ждать, Кэссиана, – со знанием дела сказал Серус, – это самое трудное в жизни.

– Давайте, прячьтесь, если хотите! – Фыркнула она, закатывая глаза. – Но я пойду туда. Я не собираюсь отсиживаться на бережке, когда у нас есть шанс вернуть карту! Как говорится, если гора не идет к гри́дмару [12]…

– То он найдет себе другое дело, – перебил Серус.

Он-то знал, как опасно бывает на болоте в одиночку. Настойчивость девушки погубит её! Кэс, не обращая внимания на его слова, уже сделала шаг вперед, в сырую мглу.

– Боги, ужели мало мне одного проклятья! За что мне на голову свалилась эта неугомонная рыцарка?! – простонал Камрин. – At standé, – зашептал он колдовские слова. Кэссиана, успевшая сделать пару шагов в сторону болота, замерла. Одна нога зависла в воздухе, вторая замерла, неспособная оторваться от земли.

Из глубин болота поднялся туман, обвивая её щиколотки, словно плотные руки, пытающиеся удержать на месте. Воинственное настроение Кэссианы моментально сменилось тревогой. Она обернулась к Камрину.

– Уймись, колдун! – прикрикнула она, пытаясь удержать панику. – Твои колдовские штучки отнюдь не забавны! Развей морок!

– То не моих слов дело. Я лишь остановил тебя, – спокойствие Камрина сменилось смятением. Он сейчас был не в состоянии произнести два заклинания кряду и не стал бы ради шутки тратить и без того истощившиеся силы. – Да и то заклятье уже иссякло.

– А кто тогда наслал это? – Кэссиана, вновь способная владеть телом, опустила ногу и отступила на шаг. Задумавшись, сделала ещё один.

– Признаться, мне тоже как-то не по себе, – пробормотал Джедон. – Уйдемте-ка отсюда.

Не сговариваясь, все четверо отошли как можно дальше от болота. Идею Камрина подождать возвращения кратта в городе поддержала даже до того воинственно настроенная Кэссиана. Лезть во что-то таинственное и явно небезопасное никому не хотелось.

Взошла вторая луна, укрыв Монпельм темным покрывалом ночи. Улицы, ранее наполненные гомоном голосов и смехом, теперь погрузились в тишину. Фонарь в руке Джедона мерцал звездой, пытаясь пробиться сквозь густую завесу темноты. Четверо человек прятались в кустах. Ночью стало значительно холоднее, чем днём, и пришлось укутаться во вторые плащи.

– Скажи-ка, Серус, та королевна, из твоих баллад – супруга али нареченная? – спросил Джедон, томясь от безделья.

– Она является мне лишь в грёзах. И не ведомо мне, существует ли во плоти, – грустно и мечтательно вздохнул полуслепой певец. Тут он лукавил: в существовании королевны он не сомневался, только вот где же найти её?

– Ты воспеваешь деву, рожденную лишь твоими фантазиями? – удивилась Кэс. – Не лучше ли обратить взор и сердце к живущим на этой земле? В таверне я видела немало прелестниц.

– Не понимаешь ты, – поджал губы Серус. – Моя Королевна… она как солнца отражение на поверхности души, а монпельские девицы – лишь тень.

– Воистину так! – поддакнул Джедон. – Дева вымышленная – благодать, а настоящая душу ложкой выест, – и заржал, будто над остротой хорошей. – Ты потому за Колодцем с нами пойдешь, что она тебя манит? – спросил он, сам не зная, что угадал. Именно потому Серус и собрался согласится с авантюрой, что вероятность встречи с его Королевной была выше и важнее любых тревог и опасностей.

– Тихо вы, – шикнул на них Камрин, укрывая фонарь плащом, чтобы ярко не светил, – оно приближается.

Скрюченное существо из палок и соломы показалось со стороны болота. Кратт осторожно перебирался к городку, прижимая к телу карту. Кармин, успевший накопить силы в ожидании, направил в его сторону руки, зашептал колдовские слова.

– Stavgé.

Хоть заклятье должно было остановить кратта, подобно тому, что недавно было обращено против Кэссианы, звучало оно иначе. Серус вспомнил, как много лет назад один знакомый маг рассказывал ему, отчего для живых и неживых вещей колдовство разное: разница в душе или её неимении. По такому принципу даже боги считались неживыми.

Кратт замер, и на него прыгнул Джедон, схватил существо в кулак и связал, чтобы оно не посмело вырваться. Попыталось, но безуспешно. Стянутый верёвкой, перетягивающей тощее тело и лапы, кратт превратился в плотный, дергающийся комок. Подбежавшая Кэс выхватила у твари карту.

– Кто твой хозяин? – спросил Серус, вглядываясь в дыры, заменявшие чучелу глаза.

– Какое тебе дело? – пожал плечами Камрин. Он забрал у Кэссианы карту и спрятал её в складках одежды.

– Хочу потолковать с ним, чтобы больше не воровал у пришлых людей.

– Пустая трата сил и времени, – возразил колдун, зевая. – Мы и так задержались в Монпельме дольше, чем думали. Пустишь к себе? Мне надо восстановить силы, а в таверну возвращаться не стоит.

– Пустая трата?! – возмутилась Кэс. – Неужели тебе безразлично, что злодей с краттом покушается на людей?! Ты предлагаешь закрыть на это глаза?!

– Именно это я и предлагаю, леди рыцарь.

– Мы не можем оставить горожан без помощи, – продолжала упорствовать леди. – Тем более, это родина Серуса.

– Брат, она права, – поддержал девушку Джедон.

Серус пристально следил за Камрином, ведь понимал, что именно он лидер небольшой группы, и ждал его реакции.

– Родина или не родина, что до того, когда речь о собственной шкуре, верно? – спросил он у спины колдуна. Провокация. Сработает она или нет зависит от того, сколько человечности оставил колдуну его покровитель.

– Ты думаешь, именно она мне дорога? – Камрин резко развернулся к ним лицом, в почти желтые глаза в темноте, казалось, горели. – Ежели так, то ты совсем не столь прозорлив, как кажешься, – выплюнул он желчно. – Есть вещи поважнее и этого кратта, и моей шкуры. Успех нашего похода, к примеру.

– Брат, Колодец никуда не уползёт, коли мы поможем Монпельму, – грустно протянул Джедон.

– Ладно, – выплюнул согласие Камрин, он был очень недоволен, что команда решила с ним пререкаться. – Сожгите эту палку, и проблем не будет.

– Это не решение, – возразил Серус, качая головой. – Тот, кто смастерил этого, без труда создаст нового.

Под общими уговорами колдун сдался. Кратт на удивление быстро согласился провести их к дому хозяина. То оказался щуплый мужичок с куцей бородкой и огромной залысиной. Отбиваться от нагрянувшей к нему компании он не стал, от обвинений в кражах тоже. Как сказал Серус, мужичка звали Бирс, и он был местным дурачком.

– Дурачки, совершенный певец, краттов призывать не умеют, – хмыкнул Камрин.

– Да там несложно, – почесал затылок Бирс. – Пара палок, соломка и три капли крови. Только вот от тварюги этакой не отбрехаться никак.

Кратт тем временем нарезал круги вокруг хозяина, скрипучим голосом требуя новых заданий. С каждым кругом он дергал мужичка за полу одежд всё сильнее. Камрин шепнул что-то брату на ухо. Джедон кивнул, сел на корточки и вытащил из сумы узловатый корень, покрытый грубой, землистой кожурой.

– Вали ему украсть у моего брата хрену, – приказал колдун Бирсу.

Тот сделал как ему сказано. Джедону даже не пришлось манить чучело, оно цепко схватилось за угощение и вырвало из руки еще до того, как детина успел отпустить. Кратт, весело подпрыгивая подскочил к хозяину, но добраться к нему ему не дали: Джедон перехватил потерявшее бдительность существо и вместе с хреном кинул в горевший камин. По всему дому разнеслись скрипучие крики и едкий резкий запах, но вскоре они улетели в трубу вместе с дымом.

– Огось! – удивился Бирс. – Так-то его сжечь надо было!

– Больше чтобы других не делал, – грозно велела ему Кэс, припугнув мечом.

– Не буду-с, леди, – замотал головой Бирс, осенив себя священным знаком Лемеа́ра[13], бога справедливости и чести. Видимо, полагал, что деву-рыцаря обрадует, что он уважает покровителя её родины.

– В любом случае не стоит, – спокойно проговорил Камрин. – Каждый кратт связывает тебя с Марво́лесом. Ты же не хочешь потерять душу и служить богу смерти до Второй Кары, – Бирс затрясся и еще яростнее закачал головой. – В плату за помощь, отдашь мне поутру золу, – приказал колдун и вышел из дома. Вслед за ним, словно свита, последовали Джедон и Кэссиана.

– Серус, Серус, – Бирс вцепился в руку полуслепого. – Спасибо. Я же не знал, что этакая тварюга такая прилипчивая! Не стану больше такую делать! Ей боги, не стану!

– Хрен с тобой, – махнул на него рукой Серус и пошёл догонять остальных.

– Ты про бога смерти в серьёз сказал? – спросил он у Камрина, нагнав его.

– Нет, – фыркнул тот, плотнее кутаясь в тёплый плащ. – Просто запугал. Тебе же не хочется, чтобы он продолжал воровством промышлять. В какой стороне твой дом? – резко сменил тему колдун.

Серус улыбнулся и повел компанию к себе на ночлег. Теперь он уверился, что пойдёт с ними к Колодцу желаний. Этот поход обещал быть занимательным.

***

Когда на небе появилась третья луна, двое людей во тьме подобрались к дому певца Серуса. Они следили за его гостями с тех пор, как заприметили компанию в таверне. Особо их волновал колдун в красных сапогах, за голову которого по слухам обещали большую награду. Пошто колдуны обозлились на собрата, горожанам было неизвестно. Да и не их ума дело. Им бы голову добыть, любой колдун за неё золото отвалит, что безбедно жить ещё три поколения вперед могут.

– Ты уверен? – шепнул один другому.

Они специально выждали, пока в окне погаснет свет и все улягутся. В схватку вступать не хотелось: кроме колдуна в доме были рыцарка и детина, от всех троих можно было нехило получить по морде.

– Ручаюсь, ты и сам видел, как колдун заходил в дом, – второй мужик заглянул в окно, пытаясь рассмотреть, где спит их будущая жертва.

– Я не про то. Может, ну это? Он же гость Серуса, а ты знаешь, как он относится к гостеприимству.

– И чё? За башку этого колдуна столько монет дают! Да у гридмаров на Золотой горе столько золота небось нет!

– Подумай, ежели Серус узнает, что мы убили его гостя – а он точно узнает, увидев утром труп без башки – он не простит.

– Ладно, мы поделимся с ним наградой.

– Вот это разговор, – мужик довольно потер руки.

Три лунных диска скрылись за проплывающим мимо облаком, но и темень не остановила двух жаждущих наживы мужиков. Не отошли от дома они и тогда, когда в ближайших дворах завыли псы. А вот утробный голос за спиной заставил их замереть и медленно повернуть головы.

– Так-так-так, – с хрипотцой проговорила гигантская женщина. – Полагаете нарушить закон гостеприимства убиением? Неугодно то богам.

Не успели несостоявшиеся убивцы сообразить, какой ответ устроит женщину, острые ногти вцепились им в волосы. Глухой стук двух лбов о стену не слышал никто в Монпельме. Как и не видел темную кляксу крови, осевшую на кирпичах. Женщина отпустила безжизненные тела и потянулась. Три луны выглянули, и она одарила их довольной улыбкой.

– Земля, однако, полна жадных душ, – проговорила она себе под нос и, обернувшись к дому, добавила. – Спи сладко, козлёночек, сегодня ты не умрешь.

Сонный дом ответил ей тишиной и пустыми темными окнами. В темноте женщину было не разглядеть, но, ежели кто-то проходил мимо в тот момент, когда лунный свет попал на неё, мог бы поклясться, что видел в густых пламенных волосах рога, а вместо ног – копыта.

***Продолжение следует***

[1] Эллукийка – женщина расы эллу, созданной богиней света и целительства Гвиннир.

[2] Брэ – это нательные штаны, похожие на подштанники, длиной почти до колен, которые появились в Средневековье. Шоссы – это узкие штаны, которые надевали поверх брэ. Они представляли собой два чулка, отдельно привязывавшихся к нижнему камзолу – жиппону или брэ. Удерживаемые поясом с подвязками, шоссы покрывали только ноги и оставляли область промежности открытой.

[3] Упленд («упелянд», «уппеланд») – верхняя одежда, которая была популярна в XIVвеке.

[4] Марво́лес – бог смерти болезни и увядания. Относится к пантеону ночных богов, но один из немногих, кто может являться днём. Муж богини жизни Акливеа́ды

[5] Всеблагая Гвиннир – Хозяйка дня, первобогиня, богиня света и исцеления. Дочь создательницы мира богини Ма, сестра и враг Влвдыки ночи бога тьмы Эзу́ру

[6] Создательница Ма – первая богиня, пришедшая из Ничего. Создала мир Пала́врас из слов. Позже создала животных, растения и богов.

[7] Кратт – волшебное существо из старой эстонской мифологии, хранитель сокровищ. Кратт – это существо, созданное из сена или старых домашних инструментов своим хозяином, который затем должен был дать дьяволу три капли крови, чтобы оживить кратта. Кратт был известен тем, что делал всё, что ему приказывал хозяин, и в основном использовался для кражи и доставки различных товаров.

[8] Камиза (нательное бельё – туника, рубаха, сорочка длиной немного выше или до колен, шилась изо льна или другой тонкой ткани. Камизы были распространены в Европе с XII века.

[9] Албана́сия – империя людей, расстилается от гор Ниведалли́ра (страны гри́дмаров) на севере и до Пограничного леса на юге.

[10] Сильве́струм – королевству рыцарей к западу от Албанасии.

[11] Вруйли́рин – одна из земель Сильвеструма. Там правил род Амадиз. Ныне земля отдана под правление другому лорду-рыцарю.

[12] Гридмары – раса подземных мастеров, созданная богом тьмы Эзуру.

[13] Лемеа́р – бог справедливости и чести, а также грома и молнии. Особенно почитается в королевстве рыцарей Сильве́струм, отчего часто зовется богом-рыцарем. Относится к пантеону дневных богов.