В объятиях огненной страсти

Кристина Солт

В объятиях огненной страсти

Мелодия веры

Пролог

Двадцать лет назад южный приморский город Южноморск гудел и плавился не только от летнего зноя, но и от музыки, лившейся из каждого кафе, с каждой танцплощадки. В моде были короткие топы, джинсы с низкой посадкой и зажигательные девичьи группы. «Карамельки» были на пике своей славы, по крайней мере, в масштабах города. Три юные, полные надежд девушки, зажигали на сцене ночного клуба «Неон», и самой яркой из них была Соня. Гибкая, как лоза, с копной непослушных каштановых кудрей и улыбкой, способной растопить ледники, она была сердцем группы.

Тем летом в её жизни был не только свет софитов, но и Борис. Студент-юрист из Москвы, приехавший на каникулы к бабушке. Умный, серьезный, с пронзительным взглядом серых глаз, он казался человеком из другого, взрослого мира. Их роман был стремителен и ярок, как вспышка фейерверка. Тайные встречи на рассвете у моря, поцелуи под шум прибоя, клятвы в вечной любви, написанные на песке. Борис обещал вернуться за ней, как только встанет на ноги в столице. Соня верила ему.

Но лето закончилось. А вместе с ним закончилось и всё остальное. Одна страшная ночь в том же клубе «Неон» перечеркнула всё. Ночь, воспоминания о которой Соня заперла в самый дальний ящик своей памяти, оставив лишь размытое чувство липкого страха и стыда. Борис уехал, не дождавшись её звонка. Она думала, он её бросил. А потом она узнала, что беременна.

Испуганная, одинокая, она нашла утешение в вере и в объятиях простого, надежного парня из своего района – Кости. Он полюбил её, принял с будущим ребенком и дал ей свою фамилию. «Карамельки» распались. Яркие наряды сменились скромными платьями, ночные клубы – воскресными службами в церкви. София Романова, бывшая звезда танцпола, стала просто Соней – любящей женой, матерью и прихожанкой местной общины, которая пекла на продажу самые вкусные в районе пирожки, чтобы свести концы с концами.

Она была уверена, что её прошлое похоронено навсегда под толстым слоем быта, долга и смирения. Она ошибалась. Прошлому было суждено вернуться, чтобы заставить ее снова танцевать. И любить.

Глава 1

Утро в небольшом доме Романовых в тихом пригороде Южноморска, Прибрежном, всегда начиналось одинаково. С запаха свежей выпечки и молитвы. София, которой уже исполнилось сорок, двигалась по кухне с отточенной годами грацией. Ее фигура, некогда точеная и мальчишеская, стала женственнее, но не потеряла изящества. Длинные каштановые волосы, в которых уже пробивались первые серебряные нити, были собраны в простой хвост. На лице, без грамма косметики, выделялись большие, орехового цвета глаза, в глубине которых все еще таился огонек былого пламени.

– Мам, ты снова с пяти утра на ногах? – на кухню влетела младшая дочь, пятнадцатилетняя Даша. Спортивная, коротко стриженная, она была копией своего отчима, Кости, – прямая и упорная.

– А как же, дочка? Заказы сами себя не выполнят, – улыбнулась Соня, упаковывая в контейнеры румяные пирожки с капустой и картошкой. – Твой завтрак на столе.

– Спасибо! – Даша чмокнула мать в щеку и принялась за еду. – Папа еще спит?

Соня вздохнула. Константин, ее муж, потерял работу на заводе полгода назад. С тех пор он почти все время проводил на диване перед телевизором, становясь все более угрюмым и раздражительным. Его широкие плечи поникли, а в голосе поселилась вечная нотка недовольства.

– Спит. Устал, наверное, – солгала Соня. Устал искать работу, устал от неудач, устал от жалости в глазах соседей.

Старшая, Женя, появилась на кухне следом. Девятнадцатилетняя, высокая, серьезная, она была полной противоположностью Даше. Умница, гордость семьи, студентка юридического факультета, она унаследовала от матери красоту, но не ее легкий нрав. Женя была целеустремленной и амбициозной.

– Доброе утро. Мам, сегодня вечером задержусь, у нас семинар по уголовному праву. И еще, я подала заявку на стажировку в «Захаров и партнеры». Это лучшая адвокатская контора в городе.

– Какая ты у меня молодец, – Соня с гордостью посмотрела на дочь. – Конечно, занимайся. Только осторожнее вечером.

Разложив пирожки по большим сумкам, Соня отправилась на свой обычный маршрут – по офисам и магазинчикам в центре города. Этого скромного заработка едва хватало, чтобы оплачивать счета и учебу Жени.

В одном из офисных центров, где она оставляла выпечку для секретарей, из динамиков на ресепшене лилась приторно-сладкая песня. Соня невольно остановилась. Этот голос она знала. Лев Ларин, некогда мегазвезда, а теперь – подзабытый поп-идол, отчаянно пытающийся удержаться на плаву.

– О, это же наш Лёвушка! – проворковала администратор Света. – Говорят, он в Южноморск с концертом приезжает. Ищет бэк-вокалистку с танцевальной подготовкой. Представляешь, какой шанс для какой-нибудь девчонки?

Соня хмыкнула и пошла дальше. Шанс. Ее шансы остались там, двадцать лет назад, на сцене клуба «Неон».

Но именно в этот день судьба решила сделать свой ход. На улице ее окликнула бывшая коллега по «Карамелькам», Вика. Раздобревшая, ярко накрашенная, она теперь владела небольшим event-агентством.

– Сонька, это ты? Боже, сколько лет! А ты почти не изменилась! – Вика сжала ее в объятиях. – Слушай, тут такое дело… Помнишь Льва Ларина? Мое агентство помогает ему с организацией шоу. Ему срочно нужна бэк-вокалистка. Я вспомнила про тебя! Как ты пела, как двигалась! Никто так не мог!

Соня растерянно засмеялась. – Вика, ты с ума сошла? Какая из меня вокалистка? Я пирожками торгую, у меня семья, церковь…

– Да брось! – отмахнулась Вика. – Деньги там хорошие, очень хорошие! Подумай, Сонь! Твой голос, твоя пластика – это дар! Нельзя такой талант в тесте хоронить! Вот визитка, кастинг завтра в ДК «Маяк». Просто приди, ради старой дружбы!

Весь вечер Соня не находила себе места. Слова Вики задели за живое. Талант. Дар. Она и забыла, каково это – чувствовать музыку всем телом, растворяться в танце, ловить на себе восхищенные взгляды. Но мысль о реакции Кости и осуждении в общине тут же возвращала ее на землю.

За ужином она все же решилась. – Кость, тут… работа одна подвернулась, – начала она неуверенно. – Грузчиком? – оживился муж. – Куда? – Нет… не грузчиком. Бэк-вокалисткой. К одному артисту. Костя поперхнулся. Его лицо побагровело. – Ты в своем уме? Петь и плясать на потеху публике? Ты мать семейства, верующая женщина! Чтобы моя жена виляла задом на сцене? Никогда!

Скандал был громким. Женя молча наблюдала, сжав губы, а Даша пыталась защитить мать. – Пап, ну а что такого? Если за это хорошо платят? Нам же деньги нужны! – Молчи! – рявкнул Костя. – Я мужчина в этом доме, я решу, как нам зарабатывать! А ты, – он ткнул пальцем в Соню, – выкинь эту дурь из головы. Твое место здесь. На кухне.

Ночью Соня не спала. Обида и унижение жгли душу. Неужели ее место и правда только на кухне? Она подошла к старому шкафу, достала запыленную коробку. Внутри лежали старые фотографии: вот они, «Карамельки», смеющиеся и юные. А вот фото с Борисом. Он обнимает ее на фоне заката, и в его глазах столько нежности… Соня провела пальцем по его лицу. Куда он пропал? Почему не позвонил?

Внезапное решение созрело в ее голове. Она пойдет на кастинг. Не ради работы. А ради себя. Чтобы доказать самой себе, что она – нечто большее, чем просто торговка пирожками. Что та девушка, которая умела летать на сцене, все еще жива.

Глава 2

В то же самое время в самом престижном районе Москвы, в залитом светом пентхаусе с видом на огни столицы, Борис Захаров пил свой утренний кофе. В свои сорок два он был на вершине успеха. Один из лучших адвокатов по уголовным делам, совладелец процветающей фирмы «Захаров и партнеры». Высокий, подтянутый, с благородной сединой на висках, он выглядел как герой обложки глянцевого журнала. Но за внешним лоском и дорогим костюмом скрывалась усталость.

Его жена, Лариса, тоже партнер в их фирме, уже была готова к выходу. Идеальная укладка, безупречный макияж, строгий брючный костюм. Она была его ровней – умная, амбициозная, холодная, как айсберг. Их брак давно превратился в деловое партнерство, где чувства уступили место взаимному уважению и общим целям.

– Борис, не забудь, сегодня встреча с Фёдоровым, – сказала Лариса, проверяя что-то в планшете. – Он хочет обсудить юридическое сопровождение его нового строительного проекта в Южноморске. Контракт на миллионы. Нельзя упустить.

Борис кивнул. Фёдор Орлов. Их давний клиент и… друг. По крайней мере, Фёдор так считал. Успешный бизнесмен, обаятельный, щедрый, душа любой компании. Но Борис интуитивно чувствовал в нем что-то фальшивое, хищное, скрытое за белозубой улыбкой.

– Да, помню. Южноморск… – он задумчиво посмотрел в окно.

Это название всегда отзывалось в его сердце тихой болью. Город его юности. Город, где он оставил часть своей души. И Соню. Он до сих пор помнил ее смех, запах ее волос, вкус ее губ. Он ведь собирался за ней вернуться. Но когда приехал на зимних каникулах, ее дом был пуст. Соседи сказали, что она вышла замуж и уехала. Борис был раздавлен. Он решил, что она просто не дождалась его, променяла на кого-то другого. Эта рана так и не зажила до конца, превратившись в рубец на сердце.

В офисе Фёдор встретил его широкими объятиями. – Боря, дружище! Как всегда, с иголочки! Готов покорять южные земли? У меня там грандиозные планы. Элитный жилой комплекс прямо на берегу моря.

Фёдор был полной противоположностью Борису. Крупный, громкий, с цепким взглядом темных глаз и аурой хозяина жизни. Он расстелил на столе чертежи. – Место шикарное. Правда, придется снести пару старых бараков. Но это мелочи, решим.

Пока они обсуждали детали, в кабинет заглянула Лариса. Женя, ее новая стажерка, следовала за ней с папками. – Борис, извини, что прерываю. Фёдор Игоревич, здравствуйте. Это наша новая стажерка, Евгения Романова. Очень способная девушка.

Борис поднял глаза на студентку. Высокая, серьезная, с знакомыми до боли ореховыми глазами и копной каштановых волос, собранных в строгий пучок. Его сердце пропустило удар. Романова. Из Южноморска. Не может быть. Это просто совпадение.

– Очень приятно, Евгения, – сказал он, стараясь, чтобы его голос не дрогнул.

Женя вежливо кивнула, но ее взгляд задержался на нем на долю секунды дольше положенного. Она тоже что-то почувствовала. Какое-то необъяснимое узнавание.

Фёдор же окинул девушку сальным взглядом. – Какая прелестная молодая поросль в вашей конторе. Будущее российской юриспруденции.

Женя едва заметно поморщилась и вышла вслед за Ларисой.

– Так на чем мы остановились? – Фёдор снова повернулся к Борису, но тот уже не слушал.

Соня. Совпадение? Или знак судьбы, которая решила напомнить о себе спустя двадцать лет?

Глава 3

ДК «Маяк» встретил Соню запахом пыльных кулис и нафталина. В коридоре толпились молодые, дерзкие девчонки в коротких шортах и кроп-топах. Они смотрели на Соню, одетую в скромное платье, с нескрываемым пренебрежением. «Мамаша, вы не туда попали», – читалось в их взглядах. На мгновение Соня захотела развернуться и убежать. Но упрямство, которое она редко в себе проявляла, взяло верх.

В зале за длинным столом сидел сам Лев Ларин. В жизни он выглядел старше и гораздо более уставшим, чем на экране. Рядом с ним сидела его менеджер – жесткая, циничная женщина по имени Элеонора, и хореограф, изнеженный молодой человек.

– Следующая! – бросила Элеонора.

Соня вышла на сцену, чувствуя себя голой под их оценивающими взглядами. – Имя, возраст. – София Романова, сорок лет. Элеонора скептически хмыкнула. – Сорок? София, мы ищем бэк-вокалистку, а не няню для коллектива. Опыт есть? – Я… я танцевала. Давно. И пела, – голос Сони дрогнул.

Лев, до этого скучающе смотревший в телефон, поднял голову. Что-то в этой женщине его зацепило. Какая-то внутренняя сила, скрытая за внешней скромностью. – Ну, покажите, что умеете, София. Спойте что-нибудь. А капелла.

Соня закрыла глаза, сделала глубокий вдох и запела. Старую, забытую народную песню. Ее голос, чистый и сильный, полился под своды зала, заполняя пространство тоской и нежностью. Девушки в коридоре замолчали. Элеонора удивленно подняла бровь. Лев отложил телефон.

Когда она закончила, в зале повисла тишина. – А теперь потанцуйте, – бросил хореограф, включая ритмичную музыку. И Соня начала двигаться. Сначала неуверенно, скованно, словно вспоминая давно забытый язык. Но потом музыка проникла в кровь. Тело само вспомнило все. Движения стали плавными, уверенными, полными страсти и огня. Это был не просто танец. Это был рассказ о ее жизни, о подавленных желаниях, о нерастраченной энергии.

Лев встал. – Хватит. Вы приняты.

Элеонора хотела возразить, но одного взгляда артиста было достаточно, чтобы она замолчала.

Соня вышла из ДК на ватных ногах. Она сделала это. Она смогла. Чувство эйфории смешивалось с паникой. Что она скажет Косте?

Дома ее ждал ледяной прием. – Где ты была? – Костя стоял в коридоре, скрестив руки на груди. – Я… ходила на кастинг. И меня взяли. – Я же сказал тебе, нет! – его голос сорвался на крик. – Костя, это большие деньги! Мы сможем закрыть кредиты, помочь Жене с учебой, Даше купить новую форму! – Соня пыталась воззвать к его разуму. – Это просто работа! – Это не работа! Это позор! Чтобы моя жена… перед мужиками… – он не мог подобрать слов. – Выбирай: либо я, либо твои танцульки!

Это был ультиматум. Соня посмотрела на его злое, искаженное лицо и впервые за много лет увидела в нем не опору, а клетку. – Я не буду выбирать, – тихо, но твердо сказала она. – Я буду работать. Ради нашей семьи.

Это была их первая настоящая трещина. И Соня знала, что она уже никогда не зарастет.

Начались репетиции. Это был другой мир. Мир пота, строгой дисциплины, интриг и зависти. Молодые танцовщицы невзлюбили «старушку» Соню, но она не обращала на них внимания. Она впитывала все, как губка. Хореограф, поначалу настроенный скептически, вскоре признал ее природный талант и трудолюбие.

Лев Ларин наблюдал за ней с растущим интересом. Он привык к пустым, алчным девицам, которые вешались ему на шею. Соня была другой. Она держала дистанцию, была вежлива, но отстранена. В ней не было ни капли фальши. Она была настоящей. И это завораживало его.

Однажды после изнурительной репетиции он подошел к ней. – Вы очень талантливы, София. В вас есть… душа. Этого сейчас ни у кого нет. – Спасибо, – просто ответила она, вытирая пот со лба. – Почему вы бросили танцевать? – спросил он прямо. Соня на мгновение замерла. – Жизнь так сложилась. – Жизнь можно менять, – мягко сказал Лев. – Если захотеть.

Его слова снова попали в цель. Она и правда хотела перемен. Она чувствовала, как с каждым днем пробуждается от долгой спячки.

Тем временем в Москве Женя с головой ушла в работу. Она хотела доказать Ларисе и Борису, что достойна этого места. Она просиживала в архивах до поздней ночи, изучая дела. И однажды, разбирая документы по компании Фёдорова, она наткнулась на странные несостыковки в финансовых отчетах. Небольшие суммы, уходящие на счета оффшорных фирм. Это было похоже на схему по отмыванию денег.

Она решила поделиться своими подозрениями с Борисом. Он выслушал ее внимательно, просмотрел бумаги. – Вы очень наблюдательны, Евгения. Но это серьезные обвинения. Нам нужны веские доказательства. Продолжайте копать, но очень осторожно. Фёдоров – опасный человек.

Он смотрел на эту серьезную, умную девушку и не мог отделаться от мысли о ее поразительном сходстве с Соней. Он решил позвонить своему старому приятелю в Южноморск, работавшему в частном сыске. – Привет, Слава. Есть одно деликатное дело. Нужно узнать все о женщине по имени София Романова, девичья фамилия… – он запнулся. Он даже не знал ее девичьей фамилии. – Ей около сорока, живет в Прибрежном. У нее есть дочь, Евгения, девятнадцать лет… Просто узнай, что сможешь.

Он повесил трубку, чувствуя себя одновременно подлецом и человеком, стоящим на пороге какой-то страшной, но важной тайны.

Глава 4

Первый концерт в рамках тура по югу России должен был состояться в Южноморске. Для Сони это было двойным испытанием. Выйти на сцену в родном городе, где каждый второй ее знает, где в зале могут оказаться соседи, знакомые из церкви, и, что самое страшное, ее семья. Костя категорически отказался идти. Женя была занята учебой, и Соня не была уверена, что хочет, чтобы дочь видела ее в откровенном сценическом костюме. Только Даша умоляла ее достать билет.

За кулисами царил хаос. Соня, глядя на себя в зеркало, не узнавала отражение. Яркий макияж, блестящее боди, подчеркивающее каждый изгиб тела. Это была не скромная прихожанка София, а дерзкая и сексуальная Соня из прошлого. Ее сердце колотилось от страха и волнения.

– Не бойся. Ты будешь великолепна, – раздался за спиной голос Льва. Он был уже в своем эпатажном сценическом костюме, но в глазах его не было обычной бравады. Только искренняя поддержка. Он коснулся ее плеча, и по телу Сони пробежала теплая волна.

И вот – музыка, свет, рев толпы. Соня шагнула на сцену и… забыла обо всем. Адреналин ударил в кровь. Она двигалась, пела, улыбалась тысячам людей. Она чувствовала себя живой, как никогда за последние двадцать лет. В какой-то момент ее взгляд нашел в толпе Дашу. Дочь смотрела на нее с таким восторгом и гордостью, что у Сони на глаза навернулись слезы. Ради этого стоило через все пройти.

Концерт прошел на ура. После него была запланирована вечеринка для спонсоров и вип-гостей в самом дорогом ресторане города. Соня хотела отказаться, но Элеонора настояла: присутствие всей команды обязательно.

В это же время в Южноморск прилетели Борис и Фёдор. Фёдоров настоял на том, чтобы отметить начало их совместного проекта. И, конечно, выбрал тот же ресторан.

– Посмотри, Боря, весь бомонд здесь! И даже наша поп-сцена в лице увядающего Ларина, – Фёдор кивнул в сторону столика, где сидела команда артиста.

Борис проследил за его взглядом и замер. За столиком, в элегантном черном платье, смеялась женщина. Копна каштановых кудрей, знакомый изгиб губ, родинка над верхней губой. Соня. Его Соня. Она была еще красивее, чем в его воспоминаниях. Время лишь добавило ей глубины и шарма. У него перехватило дыхание.

Фёдор тоже всмотрелся в ее лицо. И его самодовольная улыбка медленно сползла. Он узнал ее. Та самая девчонка из клуба «Неон». Та, что посмела ему отказать. Воспоминание о той ночи, о ее страхе и его власти, вызвало в нем хищный азарт.

– Какая интересная женщина, – протянул он, не сводя с нее глаз. – Надо познакомиться.

Борис, не слыша его, двинулся к ее столику, как сомнамбула. – Соня?

Она обернулась на его голос. Их взгляды встретились через весь зал, через двадцать лет разлуки. Мир для Сони сузился до одной точки – до его серых глаз, в которых она увидела тот же шок, ту же боль и ту же нежность, что и много лет назад. – Боря? – прошептала она.

Лев, наблюдавший за этой сценой, напрягся. Он почувствовал в этом незнакомце серьезного соперника.

А потом к их столику подошел Фёдор. – София? Неужели это вы? Какая встреча! А я вас сразу и не узнал. Вы почти не изменились.

При звуке его голоса Соню сковал ледяной ужас. Тот самый голос. Та самая ухмылка. Запертая на двадцать лет дверь в ее памяти с грохотом распахнулась, и оттуда хлынул весь кошмар той ночи. Клуб «Неон». Отказ танцевать с наглым богачом. Его злость. Темный коридор возле туалета. Его руки, зажимающие ей рот. Боль, унижение, страх…

Ее лицо стало белым, как полотно. Она пошатнулась. Борис подхватил ее за руку. – Соня, что с тобой? Вы знакомы? – Нет… то есть, да… давно… – пролепетала она, глядя на Фёдора с нескрываемым ужасом.

Фёдор наслаждался ее страхом. – Да, мы старые знакомые, – он подмигнул ей. – У нас было… бурное прошлое. Не так ли, Сонечка?

В этот момент Соня поняла. Ее прошлое не просто вернулось. Оно пришло, чтобы уничтожить ее новую, только начавшуюся жизнь. И звали это прошлое Фёдор Орлов.

Глава 5

Мир Сони рухнул в одночасье. Встреча с Фёдором выбила у нее почву из-под ног. Она не помнила, как ушла из ресторана, как добралась до дома. Перед глазами стояло его самодовольное лицо. В ушах звучал его голос. Весь ужас, который она так долго и тщательно хоронила, вырвался наружу.

Борис был в смятении. Реакция Сони на Фёдора, ее паника – все это было слишком странным. Он пытался дозвониться до нее, но она не брала трубку. Он чувствовал, что между ними стоит какая-то страшная тайна.

Фёдор же был в прекрасном настроении. Он не сомневался, что Соня будет молчать. Кто поверит какой-то танцовщице спустя двадцать лет? Зато теперь у него появился рычаг давления на Бориса, если тот вдруг начнет задавать лишние вопросы по их бизнесу. А заодно можно и развлечься, поиграв на нервах своей давней «знакомой».

Соня не могла спать. Кошмары той ночи смешивались с реальностью. Она решила, что не может больше работать с Львом, не может быть на виду. Она позвонила Элеоноре и сказала, что уходит из шоу по семейным обстоятельствам.

Лев был взбешен и растерян. Он не понимал, что произошло. Только что она блистала на сцене, и вот – уходит. Он приехал к ней домой. Костя встретил его на пороге с нескрываемой враждебностью. – Проваливай отсюда, петух раскрашенный! Это из-за тебя все проблемы!

Соня вышла в коридор. Бледная, с потухшими глазами. – Лев, уходите, пожалуйста. Это мое решение. – Но почему, София? Что случилось? Тот мужчина в ресторане… он вам угрожал? – Это не ваше дело, – отрезала она. – Просто оставьте меня в покое.

Лев уехал, чувствуя себя беспомощным. Он впервые в жизни столкнулся с чем-то настоящим, и не знал, что с этим делать. Но он не собирался сдаваться. София была нужна ему не только как вокалистка. Она стала для него глотком свежего воздуха в его душном мире фальши.

Тем временем Борису позвонил его приятель-сыщик. – Боря, тут такое дело… Я поднял архивы. Твоя София Романова, в девичестве Петрова, родила дочь, Евгению, через девять месяцев после того лета, как вы познакомились. Отчество у девочки – Константиновна, по мужу матери. Но вот что странно… Группа крови у девочки третья положительная. А у ее официального отца, Константина Романова, – первая. Понимаешь, о чем я? Он никак не может быть ее биологическим отцом.

Борис похолодел. Он не мог быть отцом? У него вторая группа. Но третья группа могла получиться, если у одного родителя вторая, а у другого… Он вспомнил свою медицинскую карту. Нет. Это невозможно. Значит…

Сомнения, как яд, начали отравлять его душу. Кто отец Жени? Почему Соня вышла замуж за другого, если была беременна? Неужели она ему изменяла? Или… мысль, страшная в своей простоте, обожгла его мозг. А что, если в ту ночь, о которой Соня не хочет говорить, произошло нечто ужасное? И Фёдор имеет к этому прямое отношение?

Он должен был с ней поговорить. Он приехал к ее дому и ждал, пока она выйдет. Когда Соня пошла в магазин, он преградил ей дорогу. – Соня, нам нужно поговорить. Что произошло двадцать лет назад? Какое отношение к этому имеет Фёдоров?

Она смотрела на него затравленным взглядом. – Уходи, Борис. Пожалуйста. Ты не должен этого знать. – Я должен! Соня, я люблю тебя. Я все эти годы тебя любил! Я приехал за тобой тогда, зимой, но тебя уже не было. Я думал, ты меня бросила. Слезы хлынули из ее глаз. – Ты приехал?.. Но… мне сказали, ты уехал и забыл… – Кто сказал? – Вика… и Фёдор… он сказал, что ты смеялся надо мной, что я для тебя просто летнее развлечение…

Пазл начал складываться. Ложь. Все было построено на лжи. – Соня, что он с тобой сделал в ту ночь? – спросил Борис прямо, его голос был хриплым от подступающей ярости.

И Соня сломалась. Рыдая, она рассказала ему все. Про изнасилование в темном коридоре. Про стыд, про страх, про беременность. Про то, как Фёдор запугал ее, сказав, что если она кому-то расскажет, он уничтожит ее и ее семью. – Я была уверена, что Женя… его дочь, – прошептала она. – Поэтому я молчала. Я боялась за нее.

Борис слушал, и его мир переворачивался. Человек, которого он считал другом, оказался монстром. А женщина, которую он любил, пережила ад, и он не был рядом, чтобы ее защитить. Чувство вины и ярости захлестнуло его.

– Он заплатит за все, – процедил Борис. – Я клянусь, я его уничтожу. Но сначала мы должны узнать правду. Соня, нам нужно сделать тест ДНК. Мне, тебе и Жене.

В Москве Женя, не зная о драме, разворачивающейся в ее родном городе, продолжала свое расследование. Она нашла доказательства того, что строительная компания Фёдорова использовала некачественные материалы, экономя на безопасности. Она показала свои находки Ларисе.

Лариса, профессионал до мозга костей, заинтересовалась. – Это серьезно. Если все подтвердится, Фёдорову грозит тюрьма. А нашей фирме – огромный скандал, ведь мы его обслуживаем. Нужно действовать очень аккуратно.