Турнир Первых Магов

Сегодня был День семьи – и первый раз, когда Марджен проводил его вне дома. Нужно было чем‑то себя занять, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Шеланар уехал в своё княжество к семье, но ещё во время вечеринки передал ему список авторов, занимавшихся исследованием аберраций. Теперь Марджен направлялся в библиотеку. Они не особенно надеялись найти там что‑то полезное, но проверить стоило.

Сам Марджен здесь бывал редко, но народу всегда было полно – в основном артефакторы или целители. А сейчас все разъехались по домам, и никого не было видно; отсутствовал даже библиотекарь. Ну, сам как‑нибудь справится.

Но вскоре, плутая между стеллажами в поисках нужных книг, он понял, что это не так‑то просто. Книги были расставлены непонятным образом, без какой‑либо вменяемой системы. А когда он вроде бы нашёл нужный стеллаж, то первая книга, которую он взял оттуда, называлась «Магический отбор кобелей для улучшения породы».

Да что ж такое! У него вообще‑то больше года никого не было.

– Привет, Марджен, – из‑за стеллажа, соблазнительно покачивая бёдрами, вышла высокая миловидная брюнетка.

Ах да, если не считать Сарану. Это было на вечеринке по случаю начала учебного года. Он хотел забыться и отвлечься от проблем – и перебрал с алкоголем. И теперь она его буквально преследовала. Да и не только она.

Он и раньше никогда не жаловался на недостаток внимания от девушек, но после того, как стал главой рода, оно увеличилось в разы. Девицы перед ним постоянно спотыкались, роняли какие‑то вещи, наклонялись, демонстрируя свои несомненные достоинства.

Нет, поначалу он ещё немного засматривался, но это очень быстро приелось и стало только раздражать.

Но надо признать: обнажённой в библиотеке его ещё никто не подлавливал – до сегодняшнего дня.

Потому что, когда он снова посмотрел на Сарану, она уже была без платья – и вообще без всего, если не считать красных туфель на высоком каблуке. Отчего её и без того почти бесконечные ножки казались ещё длиннее. Его взгляд скользнул вверх – к небольшой, но упругой груди с розовыми торчащими сосками, а затем – к пухлым губам, накрашенным яркой алой помадой.

Конечно, сделать это в библиотеке было бы довольно пикантно и остро. Но он понимал: если не отшить девицу сейчас, то она уже от него не отлипнет. К тому же у него не было с собой артефакта против беременности, а свадьбу и семейную жизнь с Сараной он не смог бы себе представить и в страшном сне.

– Сарана, это общественное место. Одевайся и уходи – тебя может кто‑нибудь увидеть.

– Разве ты мне не рад? – Девушка стремительно подошла к нему и прильнула всем телом, в результате чего он оказался прижатым спиной к стеллажу. К счастью, тот хотя бы выдержал. Одной рукой Сарана обхватила его за шею, а вторую положила ему на пах.

– О, я вижу, что очень рад, – проворковала она сладким голосом и сразу же страстно впилась ему в губы.

– Простите, вы не могли бы делать это чуть в отдалении от работ профессора Фарнилата? – Какая‑то девчонка стояла с другой стороны стеллажа, глядя на них весьма неодобрительно.

«И откуда только они все берутся? – подумал он. – Пару минут назад здесь же не было ни души!»

– Пошла отсюда, не твоего ума дело! – истерично взвизгнула Сарана, и это ничем не напоминало тот сексуальный голос, которым она разговаривала с ним раньше.

А Марджен почувствовал, что всё это его уже достало.

– Так! Это ты пошла вон, и чтоб я тебя больше не видел, поняла? – со злостью гаркнул он на неё, довольно грубо отстранив от себя.

Сарана испуганно взвизгнула, схватила платье и убежала. А вот другая уходить не спешила – с намёком глядя куда‑то ему за спину. Когда он подвинулся, она осторожно вытянутой рукой взяла с полки книгу и собралась уходить.

Но тут он вспомнил её. Проклятье, это же подружка Дилоны – он видел их вместе! Она расскажет ей, что видела, и та будет ещё больше его дразнить. Да что ж сегодня за день‑то такой!

Хотя… Эта девушка показалась ему скромной и милой – возможно, он смог бы убедить её не распространяться об этой ситуации.

– Э… милая, постой, – так не вовремя вылетело из головы её имя, а ведь Дилона их точно знакомила совсем недавно.

Теперь она обернулась и вопросительно взглянула на него.

– Насчёт того, что ты тут видела… Это совсем не то, чем кажется, – он ласково ей улыбнулся: обычно девушки от такого мгновенно таяли и не могли ему отказать. – Знаю‑знаю, звучит глупо и банально. Но она буквально подловила меня здесь, разделась и набросилась, – он развёл руки в беспомощном жесте. – Я ничего такого не хотел и не собирался делать.

Девушка никак не хотела ему помогать: всё так же молчала и внимательно на него смотрела – и это начинало раздражать. Может, она немного того? Когда он видел её с Дилоной, она тоже всё время молчала.

– Слушай, давай не будем расстраивать Дилону этой нелепой историей. Ты же добрая девочка и не болтливая?

Она еле заметно усмехнулась – и он уже был рад хоть какому‑то проявлению эмоций. Контакт начинает налаживаться.

– Так! Что здесь происходит?

К сожалению, библиотека оказалась совсем не такой безлюдной, как показалось вначале. Тем более совершенно неожиданно было здесь увидеть Гэвина Брукна – их преподавателя по ближнему бою. Рядом с ним были двое из «Огонька» – Дастин и Орент.

– Да всё нормально. Вот, книжки изучаем, – в руках у девушки уже была книга, и Марджен тоже поднял с пола упавшую. Хорошо бы господин Брукна не прочитал её название и не спросил, с чего вдруг он интересуется магическим отбором кобелей.

– А вы что скажете, студентка?

Гэвин Брукна мог быть грубым и язвительным с парнями, но при виде девушек терялся, смущался и нёс какую‑то чушь. Наверняка у него с таким отношением нет семьи – и, вероятно, именно поэтому он остался здесь заменять библиотекаря – степенную замужнюю даму.

– Он пытался вас обесчестить? – строго спросил преподаватель, указывая на Марджена.

Что он несёт?! Он посмотрел на невозмутимую девушку, надеясь, что она не поддержит это нелепое обвинение и от него не потребуют на ней жениться. И только сейчас догадался, как он примерно выглядит после произошедшего: в расстёгнутой рубашке и со следами помады.

– Меня – нет. Но его самого пытались, – все ошарашенно посмотрели на девушку, а она невозмутимо продолжила: – Когда я зашла, то увидела, как полностью обнажённая… леди грубо прижимала его к стеллажу. Но я её спугнула – и она убежала.

– Да что за чушь! – перебил Марджен, не выдержав.

– Нет, ну девицу‑то голую мы видели, – сказал один из «Огонька», похабно ухмыляясь, а второй закивал.

– А потом… милый юноша и сам сказал, что не хотел и она сама на него набросилась, – неужели Марджен когда‑то считал её милой? Даже преподаватель усмехнулся, а двое из «Огонька» уже откровенно ржали. И он не сомневался, что они из вредности разнесут эту глупую историю по всему магитету.

Глава 10. Знакомство с семьей

Дернир Каледриас

Что за нравы в этой Абердии! Закостенелые, лицемерные снобы! Зачем вообще нужно было к ним присоединяться? Жили бы сами по себе без навязанных правил. Хотя нет – тогда бы Дернир не познакомился с Катариной.

Если уж на то пошло, он вообще пока даже не задумывался о женитьбе – рано ещё. Лет в сорок, а может, и позже, как водится у демонов. Как его родители, например. А бабушка вон аж в восемьдесят два замуж вышла. И никакую невинность никто до брака не хранил!

Он понимал, что женщинам, конечно, было сложнее. Даже его сестра, никогда особым ханжеством не страдавшая, в столице вела себя иначе, чем дома. Там она спокойно встречалась с кем хотела, а здесь – скрывала свои связи, и ему нередко приходилось её прикрывать.

Поэтому он собирался заключить помолвку с Катариной, чтобы она не расстраивалась. А дальше – будет видно…

В его семье, как и во многих аристократических родах княжества Огня, младшие могли заключать помолвки и браки только с согласия главы рода. Чтобы, так сказать, сгоряча дел не натворить. Всё‑таки демоны были очень темпераментными, горячими и склонными, как любила приговаривать бабуля, к импульсивным необдуманным поступкам.

Как раз Джамилия Каледриас, его бабушка, в настоящее время возглавляла род и, к сожалению, была убеждена, что демоны должны вступать в брак только с другими демонами. Во всём остальном Катарина более или менее ему соответствовала: она происходила из вполне достойной магической семьи.

Если честно, Дернир и против демониц ничего не имел. Скорее наоборот: он восхищался ими. Страстные, раскрепощённые, ослепительно прекрасные, они загорались, как сухие ветки в костре, и неистово пылали. Самые жаркие его связи были с женщинами родного княжества. Вот только… Подобные отношения мгновенно вспыхивали – и так же быстро угасали. Даже для демона это было чересчур. Наверное, именно на контрасте с ними Дернир и обратил внимание на Катарину.

Когда они вышли из экипажа, девушка восторженно ахнула. Ему было приятно, тем более что он разделял её восхищение. Перед ними во всём великолепии предстал его родовой замок. С фасада он выглядел безупречно: мать Дернира ревностно следила за этим.

Замок был выстроен из огненного камня, добываемого исключительно в землях Огня. Его поверхность переливалась оттенками от жёлто‑оранжевого до кроваво‑красного, а на ощупь камень был гладким и тёплым. Соединить такие глыбы могли лишь могущественные огненные маги – потому замок возводили лично предки Дернира из рода Каледриас.

Взгляд словно отдыхал среди родных красок. Бежевые, серые и порой болотно‑зелёные тона столицы навевали тоску и приводили в уныние. В их замке, напротив, всё было выдержано в красных оттенках – самых приятных и естественных для демонов. У каждого из них к тому же имелся свой любимый. Например, Дернир отдавал предпочтение глубокому тёмно‑бордовому, а Джерси – пламенному кроваво‑алому.

Для своей пары демоны также подбирали наряды в гармонирующих с их натурой красных тонах. Сегодня Катарина была в бордовом платье, но оно ей не шло. Дернир сразу почувствовал: этот оттенок – не её. Однако он пока не мог точно определить, какой именно подойдёт ей лучше.

Знакомство вышло ровным, хотя Катарина заметно робела. Дернир тяжело вздохнул: он ведь просил её держаться увереннее.

Затем он проводил её в отведённую комнату. Оставалось около двух часов, чтобы подготовиться к праздничному ужину.

Дернир оставил Катарину одну, сказав, что ему нужно поговорить с родственниками. Кроме этого, его уже несколько утомило выслушивать её сомнения, которые досаждали ему ещё в дороге. Девушки склонны всё преувеличивать. Что такого страшного может с ней здесь случиться? В конце концов, никто же её не съест.

К ужину они опоздали. В последний момент Катарина заметила, что её причёска растрепалась, и бросилась к зеркалу. Управившись с причёской, она поспешила к Дерниру, но на ходу попыталась объясниться и споткнулась. Он похолодел: лишь бы причёска не пострадала, она же тогда начнёт всё заново!

Но обошлось – Катарина лишь потеряла туфельку. Пока она надевала её обратно, заметила маленькое пятнышко и вынуждена была позвать служанку, чтобы удалить его.

– Я сама виновата, – вздыхала Катарина. – Не проверила, понадеялась на служанок. Моя Клори обычно следит за такими вещами гораздо внимательнее.

Дернир промолчал, хотя очень сомневался, что кто‑то в его семье станет разглядывать туфельки Катарины в поисках пятен. Зато их опоздание наверняка заметят.

Когда они подошли к столу, за ним уже все собрались. Во главе восседала леди Джамилия. Её муж редко появлялся в этом доме: их страсть угасла, и он проводил время в странствиях.

Две их дочери жили в своих семьях, а сын Кабир и его жена Севиаль – родители Дернира – присутствовали здесь. Джерси тоже была, а других братьев и сестёр у Дернира не было.

– Катарина, вы знаете, что у нас в княжестве браки до сорока лет – большая редкость? – вежливо начала разговор леди Севиаль.

Отец Дернира, Кабир Каледриас, и леди Джамилия молчали. Они не спешили вступать в беседу, однако и не особенно скрывали недовольства происходящим.

– Нет, я не знала, простите, леди Севиаль.

– Дернир, расскажи, как ты решился на такой шаг? – видимо, поняв, что Катарина сейчас не расположена к разговору, леди Севиаль обратилась к сыну.

Пока он обдумывал ответ, за него со смешком ответила Джерсиналь.

– Да просто навыки подрастерял – девчонку в постель без помолвки затащить не может.

«Ну, Джерси, чтоб я ещё стал когда‑нибудь тебя прикрывать!» – мысленно возмутился Дернир, бросив на сестру злой взгляд. Но её это ничуть не смутило.

Тем более остальные охотно рассмеялись над её шуткой – даже леди Севиаль сдержанно улыбнулась. Лишь Катарина не разделяла всеобщего веселья. Она густо покраснела, уставилась в тарелку и, казалось, вот‑вот расплачется.

Дернир тяжело вздохнул. Сколько раз он предупреждал её не принимать слова его семьи близко к сердцу. Они не хотели ничего плохого. Просто у них были совершенно иные взгляды на жизнь.

– Катарина, вы же знаете, что у нас, в княжестве Огня, все очень темпераментны – и мужчины, и женщины? – наконец бабушка решила тоже вступить в разговор; до этого момента она будто не замечала Катарину. Лучше бы так продолжалось и дальше.

– Вы уверены, что сможете соответствовать?

– Простите, леди Джамилия, но что вы имеете в виду? – растерялась девушка.

– Постель, разумеется. Вы же не оставляете нашего мальчика неудовлетворённым?

– Бабушка, прекрати! Это наше личное дело! – тут Дернир уже не выдержал.

– Ну раз нас это не касается, то и мы ничего вам не должны, – резко отрезала Джамилия. Она намекает на то, что не одобрит помолвку? Как бы не так!

Некоторое время за столом царило напряжённое молчание. Джамилия и Дернир злились, Джерсиналь откровенно развлекалась, а Катарина, казалось, даже боялась дышать.

Лишь родители оставались относительно равнодушны. Леди Севиаль благодушно разрядила обстановку, переключив разговор на нейтральную тему.

Какое‑то время все живо обсуждали территориальный спор соседей – без участия Катарины, которая сидела тихо, ни жива ни мертва.

– Странные, однако, нравы в этой Абердии, – вскользь, словно между прочим, заметила Джамилия. Она упомянула Абердию как бы отдельно от стихийных княжеств – так часто поступали, стремясь подчеркнуть различия между ними. Хотя, конечно, формально они уже давно являлись её частью.

– Никакого уважения к своему роду, который дал им всё, что они имеют! Даже День семьи не считают нужным справлять у себя дома – с родителями и близкими.

Нетрудно было догадаться, кого она имеет в виду.

– Так, всё! Мы наелись. Пойдём, Катарина, – громко, не сдерживая злости, сказал Дернир и встал. Джамилия лишь фыркнула.

Он проводил расстроенную девушку в её комнату. А сам вышел в сад немного проветриться и успокоиться. Потом он собирался поговорить с Джамилией всерьёз.

Он нашёл её в гостиной на диване после ужина, когда слуги уже убирали со стола.

– Что ты такое устроила?! – возмущённо начал он, но смущаться Джамилия не собиралась.

– Это что ты такое притащил в дом? Вместо нормальной демоницы! И думаешь, я соглашусь породниться с этой овцой?

– Она из достойной семьи и сильный маг огня!

– Не смеши меня! В ней огня столько же, сколько в курице на сковородке. Найди себе нормальную женщину.

– Это мне решать, с кем быть.

– А мне решать, давать ли разрешение на помолвку.

Джамилия резко встала и вышла из гостиной, оставив Дернира наедине со своим негодованием.

Как бы Дернир ни оттягивал этот момент, нужно было пойти к Катарине и успокоить её.

На самом деле он, едва пригласив её на День семьи, почти сразу пожалел об этом. Не потому, что сомневался в себе, – а потому, что хорошо знал своих родственников.

Если мать, что бы она ни думала, всегда будет вести себя подобающе, а отец, скорее всего, просто промолчит, то о бабушке он не мог сказать ни того ни другого. Леди Джамилия привыкла не слишком церемониться в общении с другими. Для княжества Огня это, в принципе, не выходило за рамки, но Катарина оказалась к такому не готова.

Хотя он и пытался объяснить ей порядки, принятые в их семье, – что надо просто всё воспринимать проще.

А вот от Джерсиналь он такой подставы не ожидал, несмотря на то что она хохотала несколько минут, когда он рассказал ей о своих планах.

Но отменить приглашение он уже не мог: Катарина так радовалась, готовилась и трепетно ожидала встречи. Было бы слишком жестоко лишить её этого. Тогда он подумал, что, может быть, всё обойдётся…

Не обошлось.

И теперь ему придётся расхлёбывать последствия.

Он постучал и осторожно зашёл к ней – дверь была не заперта.

Комната была оформлена в мягких персиковых тонах, но, освещённая пламенем, казалась ярче. Источником огня служил камин – без него не обходилось ни одно помещение родового поместья семьи Каледриас.

Катарина даже не обернулась на звук отворившейся двери.

– Катарина, это совсем не повод расстраиваться, – Дернир легко коснулся её плеча. – Ката, послушай…

– Ты не должен оправдываться. Я всё понимаю – это твоя семья, – ответила она с грустью.

Некоторое время они молчали, и тишину нарушало лишь потрескивание огня в камине.

– Леди Джамилия никогда меня не одобрит, – с горечью и обидой тихо произнесла девушка.

– Да не расстраивайся ты так, я что‑нибудь придумаю. Ей придётся учитывать и мои желания. Когда она поймёт, что всё это не ради забавы, то согласится. Не переживай.

Как всегда, его слова не успокоили девушку, а лишь усилили её тревогу.

– Я всё равно не понимаю, как можно быть такой злой и бесчувственной! – в сердцах произнесла она.

Дернир мог бы возразить, что Джамилия вовсе не такая: она заботливая и любящая – самая замечательная, хоть порой и невыносимая. Именно она в основном растила их с сестрой, пока родители были поглощены друг другом.

Но Катарина вряд ли была сейчас способна это услышать.

Глава 11. «Цветы страсти»

Веналь Одэна

Сегодня – День семьи, праздник, который в Абердии отмечают повсеместно, но особенно чтят его аристократы. В магитете по этому поводу объявили целых пять дней выходных.

Большинство студентов разъехались по домам, чтобы провести праздник в кругу семьи. Вот и Веналь направлялась в место, которое для неё было чем‑то вроде дома, – и к людям, которые стали для неё чем‑то вроде семьи.

В элитный бордель «Цветы страсти».

Не только студенты старались провести этот день с родными и близкими – все жители страны поступали так же.

На время праздника бордели, дома изысканного досуга и даже частные любовницы оказывались почти забыты – клиенты предпочитали семейные очаги. Со временем большинство подобных заведений стало закрываться на праздничные дни.

В «Цветах страсти» вместо Дня семьи традиционно отмечали собственный праздник – День свободной шлюхи, как его именовали сами девочки.

Бордели для аристократов и для простых людей отличались друг от друга, как небо и земля. Веналь знала об этом не понаслышке: первые пять лет жизни она провела в заурядном борделе средней руки, где вынуждена была работать её мать.

Хотя в том возрасте девочка мало что понимала, даже обрывочные воспоминания оставались грязными и тягостными.

В среде проституток карьерный рост – редкость, однако Азалия была исключением. Её отличали редкая красота, острый ум, природное обаяние и дар находить общий язык с любым человеком. Каким‑то чудом ей удалось убедить хозяйку «Цветов страсти» в том, что той выгодно выкупить её.

В это заведение брали лишь женщин‑магов со стихией земли или воды. Когда‑то Азалия действительно обладала сильной водной стихией, но сейчас от нее осталась лишь малая часть. Впрочем, для элитной проститутки мощная магия вовсе не была обязательна.

Доходы здесь, безусловно, также отличались в лучшую сторону. Однако жить наравне с аристократами не позволяли.

Азалия, будучи независимой куртизанкой, зарабатывала больше, но имелись нюансы. Основная часть вознаграждения предоставлялась не наличными, а в виде услуг: например, оплата роскошных апартаментов в центре, путешествий, дорогой одежды и посещений элитных женских салонов.

Даже Хейлан, по сути, не выплачивал Веналь деньги за невинность – вместо этого он достал для неё рекомендации и оплатил обучение. Поэтому Веналь не слишком надеялась на то, что Азалия сумеет достать для неё средства на дальнейшее образование. Придется искать решения самостоятельно.

"Цветы страсти" находились в красивом живописном месте на границе города. Как и несколько других элитных борделей для аристократов, которые было принято называть домами изысканного досуга. Веналь знала, что здание было бежевого цвета, но пышная растительность, обвивающая его стены, скрывала это. Центральная часть с небольшой башенкой была украшена камелиями различных оттенков розового – цветком главной звезды заведения. Раньше ей была Азалия – и тогда ее цветок украшал главную часть здания. Оставшееся пространство было разделено на небольшие зоны, украшенные цветами других популярных куртизанок. Растения были настоящими, живыми, что было возможно только благодаря магии. Также были украшены и комнаты, где куртизанки принимали клиентов, – густая зелень, прекрасные цветы и легкий ненавязчивый аромат.

Но Веналь прошла через черный вход в простую, ничем не украшенную комнату, где девочки отдыхали от своей работы. Сегодня здесь был накрыт стол и они сновали туда-сюда, выставляя все новые и новые ароматные блюда.

– О, наш котёнок наконец явился! – весело взвизгнула Жасмин, первой заметив её появление.

Девочки закружились вокруг Веналь, и ей показалось, будто она вернулась в детство. Азалия каким‑то непостижимым образом добилась того, чтобы девочка могла здесь жить, – хотя это и не допускалось.

Впрочем, дети у куртизанок попросту не появлялись. В Абердии были распространены артефакты, блокирующие зачатие.

Для простых людей они оставались роскошью, но аристократам с юных лет вбивали в голову необходимость их использования – ведь магия была их главным достоянием, и раздавать её направо и налево никто не хотел. Потому и бастарды среди знати встречались крайне редко. Появление Веналь на свет оказалось результатом причудливого стечения обстоятельств.

Таким образом, вся нереализованная материнская любовь и забота девочек из "Цветов страсти" доставалась Веналь. Тем более что она была милым, тихим и спокойным ребенком и практически не создавала проблем. Она не плакала, не кричала, не требовала лишнего внимания и, если нужно, всегда находила себе занятие сама.

Они сели за стол, и Веналь выбрала место поближе к блюдам, приготовленным Герберой – у той был несомненный кулинарный талант. Веналь даже думала, что Гербера могла бы добиться больших успехов в качестве повара, нежели куртизанки. Девушки щебетали, как воробушки, не замолкали и порой перебивали друг друга. А Веналь больше молчала и слушала. Ей нравилась эта атмосфера лёгкости и веселья, напоминавшая ей о детстве, когда они точно так же сидели вместе.

– Представляете, появились такие платья, которые снимаются практически мгновенно. Раз – и ты голая!

– Веналь, а ты можешь сделать такое?

– Вообще‑то бытовая артефакторика – не моя специальность, – ответила девушка. Но, услышав разочарованные вздохи, добавила: – Впрочем, я могла бы. Только зачем вам это? Материалы обойдутся очень дорого, а хватит их всего на несколько таких раздеваний. Новые модели всегда недолговечны и быстро выходят из строя. К тому же надевать такое платье намного дольше и сложнее, чем даже обычное.

– Ну и ладно. Чем дольше раздеваешься, тем меньше времени останется на основную работу, – сказала Камелия и все остальные понимающе заулыбались.

Конечно, не обошли стороной и тему внешности Веналь. Девочки упрекали ее в том, что она скрывает себя, портит – это просто преступление! Вообще-то, так оно и было задумано: она намеренно не хотела привлекать к себе внимание. Но это их не остановило – и когда кушать уже стало невозможно из‑за ограниченной вместимости животиков, настало время прихорашивать Веналь.

Это тоже был своего рода ритуал из детства: она всегда была для них чем‑то вроде куколки, которую все любили наряжать и украшать. Но сегодня Веналь не возражала. В конце концов, она женщина – и ей тоже порой хотелось чувствовать себя привлекательной, ловить восхищённые взгляды. Трудно не закомплексовать в окружении таких женщин.

Сначала Жасмин, их главный специалист по магическим косметическим процедурам, придала лицу яркость и краски. Затем Лаванда умелыми руками позаботилась о коже, сделав её свежей, здоровой и бархатистой. Последним штрихом стала работа Ирис: она немного подстригла волосы и придала им роскошный блеск и шелковистую мягкость.