Серафима – сбежавшая графиня

– С капустой в одном и сладкие в другом пакете. – ответил Павел.

Глава 8

Ели они молча, за столом встретилось три человека принадлежащие в текущем времени к совершенно разным мирам. Серафима, перебирала в голове, что она могла спросить у Павла, да они были близки в детстве, но сейчас ей было тяжело и некомфортно поддерживать разговор. Вроде бы он дал кров, заботился о ней, но в то же время такие как Павел Петрович совершили эту проклятую революцию из-за которой девушка и лишилась, дома, отца, положения в обществе, она лишилась всего. Серафима, периодически посматривала и на Василия, мальчишка ел уже не так торопливо, улыбался, с интересом рассматривал косточки от курицы, ковырял пирожки. Мальчишка, радовался жизни. Так как умел. Серафима, знала про улицу и что Василию часто приходится выживать. И несмотря на это все, Вася продолжал оставаться ребенком и человеком. В отличие от многих взрослых, в памяти возник образ Андрея Федоровича и Марфы, и слова да нужно ее продать, она дорого стоит. Мог ли отец предположить когда-нибудь, что его управляющий, которого он так всегда нахваливал, скажет это про его единственную дочь? Вря тли. Папеньку бы скорее хватил удар. Даже от такой мысли, но это случилось. В памяти всплыла любимая фраза отца. “Смысл жизни, продолжать оставаться человеком в любых жизненных обстоятельствах, и тогда Бог даст, и ты сможешь прожить по настоящему достойную жизнь!”

– У меня есть кофе, – вдруг желая прервать эти затянувшиеся минуты молчания сказал Павел Петрович, вставая.

Василий скривился проговорив. – Пробовал как-то вашу эту жижу коричневую, чаю случайно нет. – спросил и улыбнулся довольной улыбкой.

– Чаю? – переспросил Павел Петрович, поднялся на цыпочки, осматривая, что-то наверху буфета. Потом протянул руку и немного пошарив, достал небольшой сверток. – Вроде есть.

– Вот видишь, где барин все прячет. А мы с тобой не там искали. Понимаешь? – тихо, шёпотом, почти прислонившись ко мне, сказал Василий, продолжая наблюдать за действиями Павла Петровича, что пытался зажечь примус, чтобы согреть чайник.

– Юноша, то что этот сверток залетел на буфет. – начал говорить Павел Петрович, слыша шёпот Василия. – Это можно так сказать, случайность! – Василий сел обратно на свой стул, смутившись, что барин слышал об их разговоре. – На прошлой недели, шел домой, встретился один знакомый и практически всучил этот кулек с чаем. А дома решил потренироваться в меткости, створка буфета была открыта, но что-то пошло не так и кулек прямёхонька угодил на буфет. Был в чистом камзоле и лезть туда откровенно не хотелось, так бы он и лежал там, если бы вы юноша не спросили сейчас чаю. – закончил, Павел и поставил чайник на загоревшийся примус.

– Вы, все бояре так долго, сложно изъясняетесь перед другими? – повернувшись спросил Василий у Серафимы.

– Ну если ты хочешь, чтобы тебя поняли правильно стоит объяснить.

– Или вмазать как следует в нос. – смеясь, жестом показал Василий. Серафима смутилась. Петр Петрович улыбнулся.

– Можно конечно и вмазать, но для этого нужен хоть какой-то шанс на победу. А вот если такого шанса нет самое лучшее, что можно сделать убежать или объяснить. Хотя. В приличном обществе никто не бегает.