Подсадная утка

По его искреннему убеждению, полиция должна была внушать страх. “Нас так мало, что иным способом не совладаем со стихией”, – провозглашал он в кругу сослуживцев. Исправно стращаемые Кондратием Петровичем, они в свою очередь заставляли трепетать разношерстный уголовный элемент и прочих аборигенов петербургского дна. Раздаваемые направо и налево зуботычины и подзатыльники здесь никто не считал чем-то из ряда вон выходящим.

Злопыхатели уверяли, что полковник не всегда чист на руку, а большинство его подчиненных – сущие башибузуки, вытрясавшие взятки и подношения чуть ли не официально. По этому поводу можно было лишь философски заметить, что полицейские чины других частей, от пристава до последнего будочника, выполняли свои обязанности примерно так же.

Григорию Денисовичу Платонову повелитель 3-й Адмиралтейской части обрадовался. Было время обеда, и он предложил разделить с ним трапезу. Порций, доставленных из ближайшего трактира, вполне хватало на двоих. К борщу прилагалось холодное блюдо в виде говядины с картофелем, жаркое из баранины и шпинат с яйцами. Принесли также салат из соленых огурцов и вдоволь хлеба, а на десерт – заварные пирожные.

Исходя из меню, посланец министра двора пришел к выводу, что желудок Ксенофонтова так же могуч, как его прочие органы и части тела. А Кондратий Петрович уже с жаром приступил к уничтожению пищи, хлопнув предварительно рюмку водки. Чтобы не обидеть принимающую сторону, Платонов последовал его примеру и закусил салатом.

–Жаркое пробуйте, Григорий Денисович, не стесняйтесь, – молвил хлебосольный пристав, отведывая горячий еще, наваристый борщ. – Нам голодать вредно, сил лишимся.

–Кстати, о силах, – заметил титулярный советник, отрезая кусок жаркого. – Не убыло ли от вашей части после откомандирования людей в дворцовую стражу?

Ксенофонтов подкатил выпуклые глаза к потолку.

–Дозвольте уж поплакаться, хоть это не в моих правилах. Убыло, и весьма чувствительно! Лучших унтеров отдал – Рыбина, Фатьянова, Воскобойникова. От себя оторвал, можно сказать, с кровью. Но как было не отдать ради спокойствия государя императора?

–При случае передам от вас привет бывшим сослуживцам, – улыбнулся Платонов.

–Передайте, будьте добры: гордится Ксенофонтов и верит, что не оплошают, если доведется выступить на защиту священной особы. Сами знаете, каковы настроения. Тревожно в городе, слухи разные носятся…

–Слухи?

Полицейский начальник прекратил жевать.

–Беспорядков ждут, а может, настоящего бунта. Деятели из Лондона воду мутят, и поляки готовы присоединиться.

–Ваши осведомители что говорят?

–Пока не за что зацепиться, – развел здоровенными руками Ксенофонтов. – Раз зашла об этом речь, и другое выскажу. Полиции тоже реформа нужна. На нас ведь навьючивают всё подряд. Городовые за что только не отвечают – чтобы мусор из дворов на улицу не выкидывали, непристойно не ругались и неприлично не шутили, песни в пьяном виде не пели… За дворниками и сторожами приглядывать обязаны, чтоб те не спали у ворот. Тушением пожаров заниматься должны, полиция-то! Очень ждем перемен и надеемся на них. Если же болтают, что берут, мол, на карман, – помилуйте, жалованье каково! Службы человек лишится по болезни или возрасту, а после хоть на паперть ступай. Вот и копят денежку на черный день… – он кашлянул и поправился: – Но не все, конечно, вы лишнего не подумайте.

–Когда уж тут скрытых бунтовщиков разыскивать… – поддакнул Григорий Денисович, кивая.

–Некогда! Сыскная полиция нужна, свободная от всякой чепухи. Светлые головы для нее найдутся. Да к чему далеко ходить? – с гордостью провозгласил Кондратий Петрович. – Возьмите для примера нашего Путилина Ивана Дмитриевича, квартального надзирателя. Он кого угодно из-под земли достанет! Карпа Леонтьевича Шерстобитова9[1] ученик. Между прочим, награжден святым Владимиром 4-й степени за исполнение особых поручений.

–Как же, наслышан о его успехах. Дело о подпольной типографии?

–Оно самое. Виртуоз перевоплощения и наблюдения!

За обедом было произнесено еще много слов о достоинствах 3-й Адмиралтейской части. Когда допивали чай, в кабинет пристава с нижайшими извинениями занырнул юркий молодой человек с прилизанными волосами – вольнонаемный сотрудник, состоявший при письмоводителе, забормотал что-то в ухо Ксенофонтову. Григорию Денисовичу почудилось, что прозвучало женское отчество: Валериевна.

–Виноват-с, вынуждают меня откланяться. Служба не ждет, – сообщил полковник, когда тот испарился.

–Мне тоже пора, Кондратий Петрович, – Платонов всем видом дал понять, что и ему надо бы идти. – Благодарю за отменное угощение.

–Его сиятельству министру так и скажите, когда станете докладывать: 3-я Адмиралтейская – лучшая в Петербурге, об этом двух мнений быть не может, – настойчиво подчеркнул Ксенофонтов. – Была и всегда будет лучшей!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

0

Гражданский чин 9-го класса, по “Табели о рангах” соответствовал капитану в пехоте или поручику гвардии.

1

Все даты в книге даны по старому стилю.

2

Употреблявшееся до начала XX века название Крымской войны 1853-1856 гг.

3

Это подразделение ведало делами особого важного значения, включая политический сыск и следствие.

4

Имеется в виду восстание декабристов в Петербурге в 1825 г.

5

Инженерный, он же Михайловский замок – бывший императорский дворец, где с 1819 г. размещалось Главное инженерное училище.

6

Император Александр II подписал манифест “О Всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей” 19 февраля 1861 г.

7

Роман И.С. Тургенева “Отцы и дети”, где было впервые использовано слово “нигилист”, опубликовал журнал “Русский вестник” в марте 1862 г.

8

Знаменитый сотрудник петербургской полиции – сын солдата, за заслуги удостоенный потомственного дворянства.