Золото Амина

– Что скажешь, Мехмед? Может, воспользуемся предложением Заноко?

– Ты имеешь в виду – пойти к нему на службу?

– Ну да.

– А как же свобода? Я еще ею не насладился.

– Мы с тобой, друг мой, Кавказ не знаем. Нам нужно осмотреться, а это прекрасный способ освоиться.

– Говори про себя, Абдулах. Я на Кавказе уже был.

– Ты был один месяц, и вряд ли у тебя было время осмотреться.

– Да, мне было не до прогулок. У нас тогда чуть весь «живой товар» не отбили. Вон шрам на пол руки остался.

– Ты мне не рассказывал.

– А что рассказывать, хвалиться было особо нечем. От моих людей осталось только трое. Шестерых оставил на Кавказе. И всего-то, Махмуд купил только трёх девушек. И надо было там оказаться одной черкешенке.

– А скольких вы положили?

– Не поверишь, ни одного.

– Да ладно?

– Более того, пришлось ее отдать, хорошо, что остальных оставили.

– А что так?

– Так они только за черкешенкой приходили. Товар им был не нужен.

– Ты знаешь, я еще больше убеждаюсь, что надо осмотреться.

– Может ты и прав, тем более что я язык знаю плохо.

На горизонте уже виднелась Анапа. Народ начал потихоньку собираться. Зан вышел на палубу. На корме сидел Абдулах и наводил палаш. Он давно уже собрался, тем более что собирать особо было нечего.

– Ну что, друзья? Подумали над моим предложением? – спросил Сефербей.

– Да мы с тобой толком и не обсудили условия.

– Давай так, сегодня я помогу вам устроиться на ночлег, а завтра приходите ко мне, поговорим.

– Ну что же, давай поговорим.

Перед янычарами предстали мощные крепостные стены Анапы. Защитой крепости со стороны моря служил высокий берег, а морские отмели были неприятным сюрпризом для кораблей противника. Фарватер знали только посвященные местные жители, хорошо зарабатывая на торговых кораблях.

Гулету повезло, пару дней назад закончил дуть ежегодный февральский ветер, который местные моряки из-за его направления называют «Норт-ост».

У причала на пристани стояло несколько кораблей, шла активная погрузка товаров. В основном это были турецкие гулеты, а на рейде находился греческий парусник и ждал своей очереди на разгрузку.

Первые люди, которых увидели путешественники на берегу, были рабы на невольничьем рынке. «Ну, вот и потенциальный доход» – подумал Абдулах.

По прибытии, на причале Заноко встречали его уорки12.

Сефербей перекинулся парой фраз с командиром стражи, охранники погрузили в арбу немногочисленную поклажу полковника и уехали.

Зан подошел к друзьям.

– Пошли, отведу вас на постоялый двор.

– А как же твоя охрана? – спросил Мехмед.

– Здесь мне охрана не нужна.

Попутчики вошли в крепость. Анапа представляла собой мощное укрепление. С суши крепость имела семь бастионов13, соединённых куртинами14. За очень высоким земляным валом находился палисад15. Перед валом был вырыт ров глубиной на взгляд метров восемь и шириной примерно пятнадцать метров. Ров был выложен камнем. С суши крепость имела трое ворот, защищенных мощными батареями артиллерии, расположенных на укрепленных бастионах. Гуляя потом по Анапе, Абдулах насчитал около ста орудий.

Крепость Анапа.

(иллюстрация Евгении Штейнгардт)

Внутри крепости имелся постоялый двор, магазины, две мечети, две бани, базар. Здесь велась торговля черкесским просо, маслом, воском, бычьей кожей, оружием и, разумеется, рабами, как было принято во всей Османской империи. Особенно ходовым «товаром» были черкесские девушки, высоко ценившиеся в турецких гаремах.

Сначала Зан отвел друзей в таможню. Увидев полковника, таможенники очень быстро справились с формальностями. Затем друзья отправились на постоялый двор.

4. Первые дни в Анапе.

– Вставай, Мехмед!

После предрассветного намаза его друг опять завалился спать. Утро было ясное, запах моря смешивался с запахами крепости. Надо сказать, что, несмотря на большое количество жителей, торговцев и рабов, в Анапе было достаточно чисто. Пахло морем, рыбой, сеном, больше всего манил аромат пекарни. Запах свежего хлеба пробудил аппетит.

– Я есть хочу, а ты валяешься.

– Если ты сейчас не отстанешь, я брошу в тебя кинжал, – не сдавался Мехмед.

Абдулах не стал испытывать судьбу, знал – это не пустые слова друга, мог кинуть. Он вышел в зал, мимо пробежала рабыня хозяина постоялого двора.

– Стой, – скомандовал он рабыне. – Принеси поесть.

– Слушаюсь, господин. Сейчас скажу повару, чтобы приготовил.

Довольно быстро завтрак был уже готов. Ничего необычного: четыре жаренных яйца, кусок хлеба и чашечка кахве16. Очень быстро проглотив завтрак, парень вышел на улицу. Все свои деньги он носил с собой. Однако он как профессиональный казначей имел привычку раскладывать монеты по номиналу и держать в разных местах. Монеты номиналом в 20, 40 и 80 пар17 лежали в нескольких мешочках, один из них, самый маленький, был привязан к поясу, два мешочка имели монеты 1 и 2 куруша18. Но самая значимая часть находилась в отдельном мешочке, спрятанном в специальном кармане с внутренней стороны рубахи, там хранились только отчеканенные золотые Хайрие Алтыны19. Надо сказать, в Анапе в ходу были не только турецкие деньги (отчеканенные в Константинополе и Египте), торговцы и жители охотно принимали русские серебряные рубли, итальянские пиастры. Словом, здесь все серебряные деньги называли пиастрами.

За последние годы Анапа преобразилась. Появилось большое количество торговых лавок, минареты двух мечетей были видны со всех концов крепости. Большую часть жителей Анапы составляли турки и черкесы – преимущественно шепсуги, натухайцы и абадзехи. В одной из лавок янычар приобрел новую одежду. Надо было по возможности раствориться среди местных, которые одевались либо, как турки, либо как черкесы. Впрочем, в крепости вполне хватало разных людей и особенно никто не обращал на них внимания.

Для начала он купил несколько нательных рубах и парочку штанов. Затем подобрал себе «цый» черного цвета – так местные называют кафтан, который русские величают «черкеска». Примерив, парень оценил его удобство, черкеска представляла собой распашную верхнюю одежду без воротника, немного ниже колен с широкими и короткими рукавами и характерными нагрудными пеналами, называемые – «газыри». Кафтан был настолько удобен, что абсолютно не стеснял движения. Поверх рубахи, под черкеску он приобрел парочку более коротких кафтанов – «бешметов», один легкий, другой теплый шерстяной. Завершил свои приобретения Абдулах, купив «башлык20», папаху и кожаный пояс с серебряными украшениями, на который он сразу повесил сальницу21, ружейную отвертку и кресало22.

«А вот и баня», – увидел воин здание.

Он решил зайти в баню. Предварительно пришлось подумать о том, куда спрятать деньги. Несмотря на то, что в Анапе было относительно безопасно, мелкое воровство никто не отменял. С каким наслаждением он смывал с себя недельную грязь. Затем привел в порядок бороду. Облачившись в новую одежду, молодой человек вышел на улицу.

Теперь в обновке он совсем перестал быть похожим на янычара.

«А теперь чашечку кахве», – Абдулах зашел в кофейню. – «Что ж, напиток здесь неплохой».

– А ты здорово преобразился, – подошел, наконец проснувшийся Мехмед.

– Тебе бы тоже не мешало отбить вонь. И приоденься, а то от тебя янычаром несет за версту, а это не безопасно.

– Ладно, ладно, я уже понял. Сейчас помоюсь, вот только выпью чашечку такого же божественного нектара.

Весь день друзья провели в изучении крепости. К вечеру, изрядно нагулявшись, они вернулись на постоялый двор. Поужинав отварной курицей и прочитав ночную молитву, они отправились спать.

Наутро, едва друзья закончили завтрак, появился посыльный от Зана.

– Сефербей Заноко очень просил вас к нему зайти, – сказал он.

– Что ж, дай нам немного времени привести себя в порядок.

– Конечно, господин.

Приодевшись, друзья отправились за своим проводником в дом Заноко.

Полковник встретил их очень приветливо. Было видно, что он рад видеть двух друзей. Несмотря на то, что все слуги в доме были черкесами, было видно, что Сефербей провел достаточно много времени в Турции. На полу лежал, на вид, очень дорогой ковер, стены были драпированы парчой и бархатом, на одной из них висело разнообразное оружие от красивого черкесского кинжала в ножнах отделанных серебром до замечательного английского штуцера, а на подносе стоял и дымился искусно сделанный кальян.

– Я рад вас видеть друзья! – произнес Зан.

– Это взаимно, уважаемый, – ответил Абдулах.

– Не будем терять время. Я думаю, Вы нас позвали не для светской беседы, – бесцеремонно встрял в разговор Мехмед.

– Да, ты прав. Вы обдумали мое предложение?

– Обдумали. У нас есть одно условие, – сказал Абдулах.

– Я слушаю.

– Мы достаточно послужили прежним хозяевам. И сейчас нам совсем не хочется снова становиться уорками. Поэтому мы поможем вам по мере своих сил, но в качестве наемников. И ты должен нам пообещать, что не будешь нам препятствовать, если мы решим завершить наш уговор и проститься с тобой, когда посчитаем нужным.

– Ничего другого я бы вам и не предложил.

– Хорошо. В чем Вы видите нашу помощь, Заноко? – спросил Мехмед.

– Отлично, теперь мы можем с вами поговорить по существу. Вы видели, что вместо ваших братьев янычар, султан прислал солдат Мансура. Их здесь примерно около шести тысяч. Меня не сильно волнует их подготовка, пускай о них голова болит у миралай23. Но здесь порядка двух тысяч черкесов, и столько же может еще сюда прибыть. Я бы хотел, чтобы вы занялись их организацией. И еще, я сейчас вам открою один секрет, прошу вас, друзья, держать пока язык за зубами. Есть информация о том, что Россия двинется на наши земли, и первой на пути у неё будет Анапа. Пока это только слухи, но я хорошо знаю русских и точно могу сказать, что они не отступятся. Я не знаю, сколько у нас времени, но думаю, что не много.

– Ясно, но прости Сефербей, я видел в деле твоих братьев. Черкесы отличные воины. С чего ты решил, что им требуется организация? – спросил Абдулах.

– Ты прав, черкесы хорошие воины и прекрасные наездники. Но мы редко собираемся в большие подразделения. Каждый из моих братьев по отдельности – герой, но их будет непросто организовать и заставить действовать сообща.

– Ты говоришь, что не знаешь, сколько у нас времени? Но хотя бы приблизительно?

– Не знаю, но надеюсь, что хотя бы год у нас есть.

– Скажи уважаемый, насколько ты можешь влиять на этих людей? И на кого мы можем положиться?

– Ко мне с уважением относятся натухайцы, с абадзехами посложнее, они все разные. Но еще сложнее с остальными воинами, хатукайцы, темиргойцы, мамхеги, махоши, егерукайцы – эти подчиняются только своим князьям. Надежных людей я вам дам. И конечно помогу пообщаться с князьями. Судя по вашим вопросам, вы согласны?

– Что ж, если ты принимаешь наши условия, мы согласны, – переглянувшись с другом, сказал Абдулах.

– Найди нам дом, Сефербей! Не жить же нам все время на постоялом дворе! – Мехмед развел руками.

– Хорошо, у меня есть один дом на примете. Совсем недавно мы тут одного турецкого сановника выгнали. Его дом пустует. Можете занимать.

– И последнее, нам нужна служанка.

– С этим справитесь сами. Можете нанять кого-нибудь из местных или, в конце концов, базар рядом. Я надеюсь, деньги у вас есть.

– Мы же идем к тебе на службу зарабатывать деньги, а не тратить, – не унимался Мехмед.

– Какое отношение твой желудок и чистая рубашка имеет к службе? – посмеялся Зан.

– Хорошо, Заноко. Дай нам несколько дней обустроить быт. Затем собери князей и командиров отрядов. Нам надо познакомиться и понять, кто как настроен. А сейчас покажите нам дом, – Абдулах поднялся со стула.

– Да, конечно, мне тоже нужно время, чтобы собрать всех вместе. Ахмед, проводи уважаемых. Друзья, если еще что-нибудь понадобится, буду рад помочь. Как будете готовы, дайте мне знать.

Дом бывшего турецкого сановника показался нашим друзьям почти дворцом. Каменный с пятью спальнями, столовой, кухней, кладовой и большим ухоженным задним двором. Видимо сановник уезжал впопыхах, а возможно налегке. В доме осталось почти все необходимое от постельного белья до кухонной утвари. Возможно, бывший хозяин намеревался вернуться.

– В таких условиях мы с тобой еще не жили.

– Я думал, что на благоустройство нам понадобится больше времени, сказал Абдулах.

– Ладно, раз нет необходимости приобретать утварь, давай поищем слугу.

Друзья направились на постоялый двор забрать свои вещи.

– Хозяин, – позвал Мехмед.

– Что пожелает господин?– отозвался хозяина постоялого двора, услужливый крымский грек, женатый на черкешенке.

– Скажи, где можно нанять слугу?

– Сейчас найти слугу будет непросто. Попробуйте поспрашивать на базаре у людей.

Друзья пошли поискать базар, но сначала попали на невольничий рынок.

– Ну раз мы здесь, пойдем посмотрим на товар, заодно узнаем цены, – сказал Мехмед.

Рынка в этот день не было. Торговаться было некому.

– Что ищем, уважаемые?

Из хаты вышел пожилой черкесогай24. Работорговцу явно хотелось воспользоваться отсутствием рынка.

Абдулах внимательно посмотрел на черкесогая. «Ладно, старик, послушаем, что ты предложишь. Главное не подавать виду, что нам что-то нужно». Он незаметно подмигнул Мехмеду.

– Честно говоря, уважаемый, большой надобности у нас нет, но с удовольствием послушаем твое предложение, – постарался продемонстрировать равнодушие янычар.

– А кого предложить достопочтенным.

– Покажи весь товар.

Старик не сдавался. Он вывел двух старух, девятилетнего ребенка и тощего черкеса.

– Ну, раз у тебя нет ничего стоящего, мы, пожалуй, пойдем, – состроил недовольную рожу Абдулах.

– Уважаемый, зачем обижаешь? Это хороший товар. Причем не дорого. Женщины прекрасные хозяйки, они отлично готовят, могут стирать, убирать, вести хозяйство. А мальчик, вообще замечательный. У него быстрые ноги, а через три-пять лет он станет прекрасным оруженосцем.

– А про тощего, ты скажешь, если откормить, будет отличным бойцом. Не хитри, я за них всех вместе не дал бы и сорока пар.

– Я вижу, уважаемый, что ты знаток. Что же для таких знатоков, у меня есть особый товар, но он очень дорогой. Вам это по карману?

– Ты в наш карман не заглядывай, показывай, не трать наше время.

Старый черкесогай нырнул в хату и вскоре вышел оттуда, ведя за одну руку девушку, за другую юношу – лет двенадцати.

– Это уже получше, – изобразил скучающее лицо Абдулах, – А еще лучше есть?

– Помилуй, господин, что же тебе еще нужно. Это лучший товар.

– Ты не видел старик хороший товар. В Константинополе за них можно будет получить только пять золотых за двоих.

Воин прекрасно знал, что только за черкешенку в столице можно выручить как минимум 350 Хайрие Алтын. Но поскольку перепродавать в ближайшее время он никого не собирался, а сильно тратиться на слугу ему совсем не хотелось, поэтому уже собирался плюнуть на торговлю и уйти. Но видимо у работорговца вообще не шли дела или он кому-то задолжал денег, но следующая фраза заставила янычара остановиться.

– Не обижай меня, господин! Дай хотя бы пятьдесят золотых.

– Да ты видно обобрать меня хочешь? – решил он дожать старика.

– Хочешь, возьми в довесок старуху, или мальца.

«Да старику видать сильно нужны деньги», – подумал Абдулах. – «Скидывать сумму он уже точно не будет».

– Ладно, беру девушку и того юношу, что постарше за сорок пять золотых.

– Я имел ввиду маленького мальчика господин и меньше пятидесяти никак не могу.

Тут уже не выдержал Мехмед. Ему явно надоела торговля, к тому же он уже здорово проголодался. Он вообще не очень понимал, зачем его товарищ решил так потратиться, хотя для слуги можно было поискать и подешевле товар. Но посмотрел на друга и, увидев знакомый блеск в глазах, понял, что тот уже положил глаз на девушку и отказываться от нее не собирается.

– Мой друг сказал тебе, девушку и юношу. Ты видимо уже от старости плохо слышишь? Ладно, я добавлю тебе еще пять золотых, и мы заберем ещё того худого. – Сказал Мехмед.

Теперь пришла очередь удивляться Абдулаху. – «Зачем нам лишний рот?»

Видимо торговцу действительно очень были нужны деньги. За такой товар при хорошем базаре он мог выручить минимум двести пятьдесят золотых.

– Ладно, уважаемые, забирайте, – сдался старик.

Расплатившись, друзья забрали «товар» и отправились домой.

– Ну и что это было? – спросил Мехмед.

– Я хотел тебе задать тот же вопрос, зачем ты взял этого тощего? Мне нужна была только девушка, а парня я вообще хотел просто забрать из лап это работорговца и потом отпустить.

– Просто вы мне оба изрядно надоели своей торговлей. Хотелось поскорее это закончить, а этого, если не хочешь кормить, давай выгоним, – развел руками Мехмед.

– Ладно, давай их накормим, а там посмотрим.

Впятером они зашли в харчевню. Абдулах заказал на всех обед. Хозяин очень быстро обслужил клиентов. Рабы с жадностью набросились на еду.

– Этот старик, что вообще их не кормил?

Пообедав, они пришли домой. Сытые и немного отдохнувшие они решили рассмотреть приобретение.

Худой черкес выглядел очень хилым, лохмотья одежды висели на нем, как на вешалке, мутные отрешенные глаза говорили о полном безразличии к происходящему. Юноша, напротив, выражал любопытство. Было видно, что он благодарен своим новым хозяевам за обед и ему очень хотелось знать, что будет дальше. Черкешенка была жемчужиной всего «товара» работорговца, и уход за ней велся особый. Она единственная из всех была аккуратно одета, чиста и причесана.

–Так, все из вас понимают, что я говорю? – спросил янычар.

Рабы молча кивнули в знак согласия.

– Отлично. Тогда давайте знакомиться. Меня зовут Абдулах, моего друга – Мехмед. Как зовут тебя? – обратился он к тощему.

– Сабур.

Абдулах хмыкнул в усы. Сабур на арабском означает «терпеливый».

– Да, имя тебе очень подходит! Чем ты раньше занимался? Давно ты в рабстве?

– Когда-то давно, мой господин, я был кожевником. В двадцать четыре года я попал в рабство. С тех пор я сменил двух хозяев. После смерти последнего меня за долги отдали работорговцу, тому, у которого вы меня купили.

– Чем ты занимался у других хозяев?

– Всем, чем придется. За эти годы я научился многому.

– Сколько же этот старик тебя не кормил?

– Я попал к нему больной, он думал, я не выживу и решил не тратиться сильно. Но я оклемался, и он решил все-таки кормить, чтобы потом выручить хоть что-то за меня.

– Ладно, с тобой понятно, потом расскажешь поподробнее. Как тебя зовут парень? – спросил янычар.

– Аслан, мой господин.

– Откуда ты родом, Аслан?

– Мы с сестрой темиргойцы.

– С сестрой? Так это твоя сестра? – удивился Абдулах.

Впрочем, только теперь он понял, что именно заставило его приобрести обоих. Они действительно были похожи.

– Как вы попали в рабство и как зовут твою сестру?

– Нас продал две недели назад дядя. Мы с сестрой остались одни. Мать умерла давно, а отец погиб недавно. Дядя посчитал, что мы лишние рты, – рассказывая об этом, у парня заиграли желваки на скулах и сжались кулаки, в глазах появилась ярость.

– Понятно. А сестру-то как зовут.

– Меня зовут Дахэ.

– Дахэ, если не ошибаюсь, означает – «красивая», как точно тебе дали имя. Что ж, Аслан, я говорил Мехмеду, что намеревался тебя отпустить. Я слов на ветер не бросаю. Можешь идти.

– Господин, я не могу бросить сестру, я уже не малыш, понимаю, вы заплатили за нас много денег, и мы теперь ваша собственность. Если я не могу уйти с сестрой, позволь остаться с вами, я молодой, сильный и быстрый. А если чего еще не умею, я смогу быстро этому научиться. Я вам пригожусь. Тем более что мне все равно некуда идти. Я могу мало есть.

Мехмед рассмеялся: – Ну, видишь. Есть будут мало, а работать много. А ты говорил, зачем нам лишние рты.

Друг улыбнулся.

– Ладно, посмотрим. А для начала, вот тебе деньги, раз ты такой быстрый, беги на базар и купи продуктов, а каких, спроси у сестры. Ей сегодня готовить ужин.

Абдулах обернулся к Дахэ.

– А мы с тобой пойдем пройдемся по лавкам.

Он оценивающе посмотрел на девушку, та покраснела и спрятала лицо.

– Сабур, а ты осмотрись в доме, надо привести все в порядок.

– Хорошо, хозяин.

– Отойдем на минутку, – сказал Мехмед Абдулаху.

– Ты что творишь? Парень ведь убежит с деньгами. И вообще, ты куда собрался?

– Не смоется, у нас его сестра. Я с ней сейчас схожу, куплю им всем одежду. Мы с тобой благородные люди. Стыдно, если наши слуги будут оборванцами. И вообще, по глазам вижу им всем можно доверять. А если ошибся, твои пять золотых я тебе точно верну.

– Когда я тебя попрекал деньгами? Тем более что ты за них заплатил гораздо больше, по сути, они твои.

– Не говори глупости. Они общие, хотя на Дахэ глаз не клади, выколю, – рассмеялся Абдулах.

– Ну, вот опять! – его друг сделал вид, что обиделся.

– Займись лучше бытом, покомандуй Сабуром.

– Ты мной еще не командовал, без тебя разберемся. Иди уже со своей красавицей, – огрызнулся Мехмед.

Абдулах забрал Дахэ, и они пошли за покупками.

Первая лавка с одеждой не сильно порадовали их разнообразием товара. Во второй они купили одежду для Сабура и Аслана. В третьей лавке была очень дорогая одежда, а хозяин был настолько жаден и непреклонен, что торговаться с ним было бесполезно. И только в четвертой они нашли все, что нужно для Дахэ.

От разнообразия одежды у девушки загорелись глаза. До этого момента красавица вела себя очень скромно. Она помогала янычару с выбором одежды для мужчин. Отвечала на вопросы односложно. Но как только увидела товар в последней лавке, сразу преобразилась, женщина остается женщиной в любой ситуации. Тем не менее, можно было позавидовать ее выдержке. Дахэ вопросительно посмотрела на Абдулаха. Он хитро ей подмигнул.

Вышел хозяин лавки.

– Что желает уважаемый? – обратился хозяин к молодому человеку.

– Сегодня твоя задача одеть эту красавицу.

Хозяин окинул взглядом Дахэ. Одета она была в вычурную, достаточно открытую одежду, которая выдавала в ней рабыню, подготовленную для продажи.

– Уважаемый хочет, чтобы я подобрал одежду для торгов? У меня есть замечательный вариант, который сразу увеличит стоимость девушки на сто золотых. – Торговец достал платье, идеально подходившее для продажи рабыни: оно было настолько открытое, что подчеркнуло бы все выдающиеся части тела девушки.

– Ты ошибаешься, торговец, это моя жена, и одежда ей нужна на все случаи жизни, в том числе такая, в которой было бы не стыдно попасть на прием паши.

Дахэ покраснела до кончиков ушей. У нее подкосились ноги. Но она быстро взяла себя в руки.

– Я прошу прощения, уважаемый! Всё сделаем в лучшем виде.

Абдулах наклонился к уху девушки и прошептал: – Подбери себе всю необходимую одежду, но сделай равнодушный вид. Представь, что ты выбираешь лучшее из худшего.

Та кивнула в знак согласия.

– Может уважаемый хочет кахве? – спросил хозяин.

– Почему нет? Неси.

Воин устроился на кушетке. Помощница торговца быстро приготовила ароматный напиток. Отпив глоток, он закурил трубку и откинулся на подушки кушетки.

Как не старалась Дахэ, скрыть счастье от происходящего до конца у нее не получилось. Девушка наслаждалась, примеряя очередную вещь. Количество отобранной одежды росло на глазах. Вкус у красавицы оказался отменным. Для начала она подобрала нижнее белье: несколько длинных ситцевых рубах доходивший ей почти до пят, края которых украшал искусно сплетенный галун25с серебряными нитками, пара штанов и неотъемлемый атрибут всех состоятельных незамужних черкешенок – сафьяновый корсет. Затем Дахе взяла парочку кафтанов, один из которых был из бардового бархата обильно украшенный изысканной вышивкой. Они прекрасно облегали стройную фигуру красавицы, высокий стоячий воротник выгодно подчеркивал длинную изящную шею девушки, а галун, украшенный золотыми и серебряными нитями, придавал кафтану особую нарядность. Когда дошла очередь до платьев, она посмотрела на Абдулаха, не зная как поступить. Девушка прекрасно понимала, что вся эта одежда обойдется ему очень дорого. Поэтому она выбрала два очень скромных платья. Но янычар увидев это, сразу откинул одно из платьев и подал ей знак выбрать более нарядное. Дахе не надо было долго уговаривать и она сразу взяла потрясающее платье из черного бархата, расшитое золотом с длинными разрезными рукавами, сложный орнамент красивой вышивки демонстрировал богатство платья. Удобные чувяки украсили аккуратные ножки девушки. Завершилась примерка подбором нескольких платков и теплой шерстяной шали.