Бульдог

Карл никак не отреагировал, а пошёл накладывать себе и сестре еду. Понял, что я прыгать перед ними не буду. Линн с такими же как у брата широко открытыми глазами спросила:

– А кто ты тогда?

Я снова прожевала, прежде чем ответить:

– Ваш друг.

Теперь Карл особенно внимательно смотрел на меня, а я невозмутимо продолжала есть.

Так, прогресс. Очевидно, они поняли, что имеют дело с довольно странной и возможно опасной личностью, с которой лучше дружить. Начали тоже есть.

А я закончила. И решила посетить библиотеку. Хотелось отдохнуть после впечатлений и шквала информации, который обрушивался на меня с раннего утра. В библиотеке я увидела пианино. Я села и заиграла. По оценкам друзей, играла я недурно. В своё время я училась в музыкальной школе. Скоро пришли дети. Они встали в дверях. Карл спросил:

– А что ты играешь?

– Классику и хард-рок. В данный момент инструментал.

Я продолжила играть. Они слушали, не прерывая.

– А ты петь умеешь? – опять спросил этот мелкий надсмотрщик.

– Петь? Нет. Если я запою, вы умрёте, – я зыркнула на них глазами. Пусть решат, что я русалка.

А потом я внезапно закрыла крышку и спросила:

– У вас ведь есть компьютерные игры?

Дела стали потихоньку налаживаться. Карл и Линн переглянулись и повели меня в детскую. Очень яркая комната. Много игрушек, расклеенных картинок, на полу полно всего валялось.

Я же между делом изучала детей. Подмечала детали. Да, дети любят Мирту. Но дети специфические. Отрезанные от мира, изолированные в этом доме, со своими играми, наверняка со своей кодовой языковой системой, с помощью которой общались и которую не могла узнать даже Мирта. Творческие, с амбициями. Негодники и шкодники. Особенно Карл. Непростой тип растёт. Линн более мягкая и покладистая. Истинная девочка – наверное, идеал в представлении Конди. Я в её возрасте не была такой.

И почему я уже в который раз думаю про Конди?

Игры у них хорошие. Карл увлекался стрелялками, Линн – стратегиями и "тетрисами". Дело в конце концов дошло до того, что мы втроём проходили одну и ту же стрелялку. И сдружились. По крайней мере, так показалось мне.

– Что вы будете на полдник? – спросила я.

– На полдник? Какао! – заявил Карл.

– Кефир! – поспорила Линн.

– Нет, какао! – закричал на неё Карл.

– Кефир, Клот, сделай кефир! – у Линн почти появились слёзы.

– Нет, Клот сделает какао! Ведь так, да?

Карл явно показывал, что он доминанта. Наверняка неоднократно заставлял сестру прогибаться под себя. Поэтому Линн такая тихая и покорная.

– А вот этого я не люблю, – строго шикнула я. – Давайте договоримся: я буду делать только то, что захочет каждый из вас. А если будете пытаться командовать – будете пить только то, что пью обычно я.

– А что ты пьёшь? – очень заинтересовался Карл.

– Увидите.

Мы пошли на кухню.

– И ты сделаешь мне кефир, а ему какао? Это правда? – спросила Линн, затаив дыхание. Видимо, впервые в жизни у девочки случилось чудо – её услышали, поняли и приняли. И сделал это никто иной, как подозрительно выглядящая "няня", совершенно не вписывающаяся в их представление о нянях.

– Именно так и будет, – подтвердила я.

– Наша тётя так никогда не делала. Она наливала либо какао, либо кефир. И так по очереди. А я не люблю какао.

– Зато я терпеть не могу кефир, – пробурчал Карл.

Да, странные у них тут порядки. Я налила кефир Линн, сделала какао для Карла. Пока они пили, я выгрузила ингредиенты для моего любимейшего напитка. И стала его готовить.

Конечно, они сразу прекратили пить и у них глаза на лоб полезли от того, что я смешала чай, кофе, минералку, бухнула ложку варенья, капнула кефира, налила морковного и вишнёвого сока, не забыла также о сахаре и ложке сгущёнки. А потом невозмутимо стала это пить. Этому рецепту меня научил кое-кто из хороших друзей.

– Что это? – спросил Карл, щурясь и гримасничая, готовый покрутить пальцем у виска.

Я торжественно представила своё коронное блюдо:

– Дьявольсконгениалкогольный коктейль.

Карл с ужасом взирал, как я его пью, и проговорил:

– Мы тебя поняли. Я обещаю, что больше не буду командовать. Только… можешь это пить в другом месте? Линн сейчас стошнит.

А Линн сидела как пришибленная. Я допила адскую смесь и помыла стакан. Дело близилось к вечеру. На улице стемнело. Пока я мыла стакан, Карл зачем-то пнул Линн в бок. Та переглянулась с братом, он повелительно кивнул ей. Это я увидела краем глаза. Линн подошла ко мне и попросила, подняв снизу вверх свой ангельский взгляд:

– Поиграй с нами!

– Во что? – спросила я.

– Мы любим играть с нашими нянями в прятки, – признался Карл. – Но только мы не говорим им, что это игра. Тебе мы сказали, потому что ты не няня.

– Отлично. Я пошла прятаться, – обрадовалась я. Дети принимают меня в игры – большой признак доверия с их стороны! – Кто не умеет считать до ста, пусть тоже прячется.

8. Тест на инопланетное происхождение

– Эй, постой! Водишь ты! – сказала Линн.

Естественно, такая роль менее привилегированная. Мне надо было считать с 20 до 0 обратным отсчётом, стоя на кухне с завязанными кухонным полотенцем глазами и считать медленно. Когда я досчитала, выяснилось, что эти оболтусы заперли меня! Я достала шприц Демоуса, который крепился в специальных держателях и кобурах у меня на поясе, вместе с другими шпионскими приспособлениями. Это устройство может вскрыть любой замок.

Вот и "ангелочки", карамба! Вообще, не думала, что он понадобится здесь, на кухне – лишь чудом не расчехлила свои ремни, пока раскладывала вещи наверху. Тут же вспомнила слова Элджи: "И не расслабляйся с детьми: они очень бойкие и озорные". Да уж. Дверь я открыла и вышла в коридор. Зашла в ванную, невозмутимо насвистывая. Увидела чьи-то выглядывающие туфельки под занавеской. Резким движением распахиваю, а там… стоит механический скелетик и улыбается. Я фыркнула от досады.

Очевидно, детишки решили мне устроить проверку на вшивость. Мне – секретному агенту с двухлетним стажем, кто прошёл через сотни заковыристых тренировок и десятки боевых заданий. В библиотеке чей-то клок одежды виднелся из-под стеллажа. Я взяла один из прутиков и потрогала клочок одежды. И что же? Прутик что-то защемило со стрекотаньем. Снова какая-то механическая игрушка. На месте прутика могла быть моя рука – вот на что был расчёт. Вышла далее в коридор. Там темно, но я различила несколько банановых кожурок, валявшихся на полу.

Я чуть не рассмеялась в голос. Между прочим, это миф, что все поскальзываются на банановой кожуре, миф, в который верят все. Потому что его транслируют в каждом мультике. Герой бежит от злодея, кидает банановую кожуру, и злодей поскальзывается. На самом деле провернуть это в реальной жизни – поскользнуться на кожуре – очень сложно.

На втором этаже меня поджидали около десятка игрушечных крыс, разбросанных в беспорядке, и выглядевших очень натурально. Потому что тоже были механическими, стрекотали, двигались и пищали. Я заглянула в спальню. Они оба сидели там. Под одеялом. Я сбросила его. Там были скомканные тряпки.

Я оглянулась на дверь и тут же увидела, как она запирается. Я налегла на неё. Кто-то её сильно держал. Я услышала:

– Линн, держи сильнее, она же нас убьёт! – со смехом вопил Карл.

Вот как! Они ходили за мной по пятам, а я до сих пор не раскусила этого! Или в доме потайные ходы между стенками? Промашка с моей стороны или их гениальные врождённые навыки шпионов? Мне стало весело! Я почувствовала себя уже на рабочей тренировке на Базе. Услышала, что они чем-то тяжёлым задвинули дверь, и вышла к окну. Вылезла из него и легко перелезла в окно своей комнаты – оно близко. Оттуда я вышла и взглянула, что дверь они задвинули столом из спальни, и пошла в детскую. Игра продолжалась. В детской их не было. Зато посреди детской на уровне голени натянута почти невидимая леска – я чудом увидела её! Вернулась на первый этаж. Входная дверь открыта. Вышла в сад.

Приятно вечером подышать свежим воздухом! Зашла за дом. Необходимо изучить и планировку сада – это как раз то, что я до сих пор не сделала. Вот упущение! За домом сад оказался большим, со множеством тропинок. Одна из них выводила к прудику. Повсюду клумбы с уже убранными и подрезанными на предстоящую зиму цветами. В сумерках всё показалось зловещим.

У меня над головой раздался хлопок. Я обернулась. На дереве сидели Линн и Карл. Карл только что лопнул шарик. А теперь они не на шутку перепугались. Судя по всему, этим хлопком они рассчитывали меня вывести из строя. Как наивно! Я сказала спокойно:

– Я вас нашла. А теперь вы ищите меня.

Карл пробормотал озадаченно:

– От шарика все падали в обморок. Но никто ещё не был такой незлой…

Он привалился к стволу. И Линн тоже.

Я привела их в детскую, пожурив, что они выскочили на холодный воздух без верхней одежды, и пошла приготовить ужин. А потом решила выйти на связь с Элджи: день заканчивался, скоро 10 вечера, то есть детям надо спать. Мимо детской прошла тихо и услышала следующий разговор:

– У нас не получилось! Я так и знал с самого начала: она инопланетянка!

– И что же делать? – спросила Линн.

Карл ответил что-то неразборчивое, но неуверенным голосом. Я пришла к себе в комнату, заперлась и достала рацию. Вызвала Элджи.

– На связи Пятница, приём! – весело и бодро ответила она на вызов.

Тут я поняла, что притомилась маленько. Не только от спортивных эскапад с маленькими детьми, но и в целом от этого дня.

– Сорвиголова на связи, – буркнула я не совсем бодро.

– Что нового? – поинтересовалась старшая коллега.

– Миссия выполнена. Я наладила контакт с мелкими Дориданами.

Пауза. Удивление:

– О… быстро ты, однако. Мы с Лондой делали ставки, что ты очаруешь их дней через пять, – засмеялась Элджи.

– Вы в последнее время недооцениваете меня, – я изобразила металл в голосе.

– Ах, тысяча извинений. Я же пошутила. Я не сомневалась, что ты подружишься с Карлом и Линн! Понимаешь, детишки всем няням устраивают тест на инопланетное происхождение – так Лонда рассказала. Представляешь? Если этот тест окажется перспективным, может, внедрим его в нашу практику?

– Он не перспективен, – отрезала я.

– Почему? – удивилась Элджи.

– Я его прошла.

– Уже? Поздравляю с боевым крещением. Обычно дети устраивали этот тест, когда им няня надоедала. Тебя, наверное, решили протестировать по новой методике.

– Я польщена. Как поживает Лонда, она долетела, всё нормально? – сменила я тему.

– Да, мы с ней связывались из Эмерка. Вернее, я отсюда, Лонда из Эмерка. Она встретила Мирту, Эрнеста, и… в общем, она с ними сейчас, прорабатывает версии. И охраняет заодно.

– Удалось что-нибудь выяснить про бульдога? Что Мори говорит?

Я подозревала, что дети со мной шалить больше не будут, а это значит – я без дела. Просто сидеть тут, когда над Танресом довлеет такой дамоклов меч в виде натравленной-науськанной собаки, мне не резон. Надо помочь коллегам, пусть даже они сами об этом не будут подозревать.

– Дело потихоньку движется, – уклончиво ответила Элджи. – Были сегодня в морге Танреса, общались с Парусом. Парус показывал фото последнего трупа. Неприятное зрелище. Так и хочется то же самое проделать с убийцей. Все эти богачи, конечно, порядочные сволочи и многие заработали состояние не совсем честным путём, строя счастье на несчастье других, но всё равно их жалко. Ещё мы были в питомнике, получили список всех людей, у кого числятся бульдоги. Завтра начинаем проверку и объезд.

– Я могу присоединиться? – спросила я.

– Нет, к сожалению, – Элджи выразила это сожаление неподдельно – она солидарна со мной. – Ты должна находиться с детьми. Но мы можем тебе компенсировать то, что не присоединяем тебя, и прислать к тебе Конди…

– Ш-ш-што? – зашипела я.

– Ах, прости-прости, я и забыла, что он тебя обидел. Ну, может, всё-таки помиритесь? Ты его не мордуй особо. Он неплохо соображает, в нём есть хватка, есть чутьё, свой подход и стиль. Из него получится вполне сносный сыщик, и весьма скоро. Подаёт надежды! Что ещё о нём можно сказать… Он не женат, у него нет девушки, но он мечтает её найти. Вообще, в душе он романтик. Вот и желает всякие шпионские романы покрутить, – хихикнула Элджи. – Между прочим, весь день про тебя спрашивает.

– Кто про меня только не спрашивает! – закатила я глаза.

– Он хотел к тебе вечером приехать, спасать тебя, мы его еле отговорили! – шутила тут Элджи или нет, не понятно.

– Если бы он приехал, спасать бы пришлось его. Не от бульдога. И даже не от мелких Дориданов. А от меня, – прошипела я.

– О, ненависть, любовь – один шаг.

– Пятница! Не шали.

– И ты тоже. Посматривай в системы видеонаблюдения. Не спускай с детей глаз. Ну и отдыхай, набирайся сил. Если твоя помощь понадобится, мы призовём тебя. Мне пора, осталось кое-что доделать. Завтра тоже свяжемся друг с другом.

Я попрощалась с Элджи, мы сказали друг другу отбой. У меня родилась идея. Но чтобы её обкатать, нужно было время. Я вернулась на кухню, разложила ужин по тарелкам, потом отправилась в детскую. Дети снова играли в компьютер. Я открыла к ним дверь, они несколько пришибленно взглянули на меня. Неужели всё ещё ожидали дикой взбучки, что я их как следует взгрею?! Но за что? Это была весёлая тренировка, я развеялась, они тоже, всё же по-товарищески!

– Ужин готов, ещё горячий. Не хотите ли ещё сыграть в прятки? Только чур опять я вода. Мне понравилось ваше чувство юмора.

Видеть бы их глаза ещё раз! Линн подалась назад и чуть ли не под кровать забралась, а у Карла… казалось, ещё чуть-чуть, и он свои глаза потеряет! – вот как они вылезли!

– Судя по всему, не хотите. Ну и ничего страшного! Пойдёмте тогда есть.

За ужином они сидели и ели как миленькие. И искоса смотрели на меня. Я спросила:

– Да что с вами, ребята? Почему бы вам сейчас не посолить мне чай или не подложить мышеловку в тарелку с печеньем?

– Мы больше не будем, – ответил Карл серьёзно. Как мужчина, полностью берущий на себя ответственность.

– Пустяки, – простила их я великодушно. – Всякое бывает. Я вас понимаю, вам очень скучно, вас никто не воспринимает всерьёз, никто не слушает того, что вы хотите, или не замечает то, что вы от чего-то мучаетесь и страдаете. Что кругом одни взрослые, и иногда среди них попадаются такие, которым грех не положить мышь в чай!

Линн улыбнулась. Карл погрустнел, отвёл глаза.

– Мне всего шестнадцать лет, я почти вчера была такая, как вы. Я и сейчас отчасти такая. Вам наверняка сказали, что я няня, что меня надо слушаться. Но это не совсем верно.

Дети изумлённо покосились на меня.

– Тебя не надо слушаться? – спросила Линн.

– Понимаете ли, слушанье слушанью рознь. Вы уже взрослые ребята, не младенцы. Вы умеете ложку держать и много чего ещё умеете. Я вам не няня точно. Но кое-что я всё-таки могу знать лучше вас. И вы тоже кое-что можете знать лучше меня. Это значит, что мы можем помогать друг другу, подсказывать и советоваться, выслушивать друг друга, прежде чем наделать глупостей. Решать всё коллегиально. Приводить доводы и аргументы. Я не зря сказала, что я ваш друг. Нет, не такой друг, которому можно и нужно выкладывать всю душу наизнанку. А такой друг, который когда надо вас прикроет.

– Ты что, не будешь говорить тёте Мирте, что мы над тобой подшучивали? – спросил Карл.

– Мне это не нужно. Вы же тоже не будете говорить Мирте, что я позволила вам не слушаться меня?

Карл и Линн заговорщически переглянулись и оба помотали головами. Карл протянул мне руку:

– Ты самая мировая не-няня из всех, кого мы знаем!

Я с радостью пожала руку, а потом посмотрела на Линн. Та покраснела, выскочила из-за стола, сделала изящный книксен.

– Она не подаёт руки, потому что девчонка, – пояснил Карл, поглядев на сестрёнку несколько презрительно. Линн покраснела ещё больше.

– Вот что я тебе скажу, Карл. Я тоже девчонка. Я делаю то, что люблю. Я люблю подавать руку мужчинам, – я улыбнулась Карлу.

Тот польщённо улыбнулся и приосанился. Ещё бы – я его только что назвала мужчиной, не мальчиком! Какой казанова растёт!

– Линн, ты как женщина тоже имеешь право и можешь разрешать себе делать то, что любишь. Если тебе хочется подать руку, чтобы поздороваться – делай это.

Линн перестала краснеть, победоносно посмотрела на брата, подошла ко мне и протянула руку. Я пожала её. И тоже улыбнулась хитро и самодовольно. План, который у меня созрел, я могла смело воплощать завтра.

– Ребята, я ехала сюда более пяти часов утром, и встала ещё до пяти утра. Вырубиться могу в любой момент. Посуду не мойте, оставьте на завтра, как доедите. А завтра мы конечно же продолжим наш увлекательный разговор.

– С удовольствием, Клот, – улыбнулся Карл за обоих.

Я отправилась спать с чистой совестью.

9. Дети – это такие умные штуки

Многие взрослые, да и подростки тоже недооценивают детей. В среднестатистическом обществе есть стереотипы о том, что дети – это глупые, ничего не понимающие, ничего не решающие существа, которым нужна постоянная опёка, либо тотальный контроль. Но это мнение ошибочно. Дети – это такие умные штуки на самом-то деле.

Они прекрасно всё понимают, прекрасно всё могут решать. С ними нужно уметь договариваться – как со взрослыми. С детьми нельзя вести себя как с детьми – в этом весь парадокс! Со мной, уже довольно взрослой девушкой, родители, их знакомые и учителя в школе до сих пор обращаются как с ребёнком. Можно, конечно, предположить – я даю повод. Но всё очень условно: возможно, им выгодно считать меня маленькой девочкой. Для родителей, понятное дело, я навсегда останусь ребёнком в коляске. У тех, кто знает меня с детства, отношение формируется по инерции: что шесть лет, что шестнадцать – разницы никакой.

Однако, я сама на своей шкуре прекрасно понимала и испытывала, каково это, когда тебя считают ребёнком и не воспринимают всерьёз. Когда я попала в ТДВГ, мне было тринадцать. Многие девочки в этом возрасте ещё в куклы играют. А ко мне сразу мои начальники и коллеги проявили отношение как к равному, опытному агенту. Поэтому на Базу и на тренировки с Амандой я летела. Я делала всё, чтобы научиться быть, как они. Точно так же драться, точно так же общаться, становиться лучше и лучше по сравнению с собой. Начальники доверяли мне и моим друзьям-сверстникам серьёзные задания – а в дома и в школе мы были детьми.

Поэтому я знала, как общаться с Карлом и Линн. Вчера я поняла про них то, что их что-то гложет. Не от хорошей жизни они издеваются над нянями. И даже не от скуки. Сегодня мои предположения подтвердились. Утром мы позавтракали, а потом я пришла к ним в детскую, поиграть в компьютерную игру. Нужно было сделать всё, чтобы не потерять тот мостик доверия, который выстроился у нас вчера: когда они выбрали проявить ко мне уважение. Ещё сыграл свою роль тот фактор, что они заинтересовались моей тактикой. Карл отличался недетской прямотой и мужеством. Он задал мне в лоб вопрос, когда я победила его в игре, сыграв за монстра:

– Это правда, что мы не должны тебя слушаться?

– Вопрос решён. Мы всё обсудили вчера. Зачем поднимать шкуру мёртвого медведя?

– То есть мы можем сейчас уйти из дома, и ты ничего не скажешь тёте Мирте? – продолжил допрос Карл.

Линн сидела молча на кровати и расчёсывала одну из своих многочисленных кукол. Она не играла с нами в игру, однако, когда я победила Карла, она заметно обрадовалась. Карл великодушно простил сестре "предательство", что она болела за "врага" – меня.

Я отложила джойстик и с внимательным прищуром посмотрела на Карла:

– Видишь ли, Карл. Да, вы можете уйти из дома. Но этим вы серьёзно подставите меня. Особенно если что-то случится с вами. Например, вас собьёт грузовик или покусает собака.

Линн вздрогнула и посмотрела испуганно на меня. Неужели они знают про бульдога или догадываются? Или просто боятся собак – а по этой причине, чтобы не вызывать их стресс, Мирта им ничего не сказала.

– Понимаю, – кивнул Карл. – Да, подставлять тебя мы не будем. Мы же не какие-нибудь изверги.

– Какая щедрость, спасибо вам большое. Я тоже не буду вас подставлять. И если вам, например, хочется поиграть всю ночь напролёт в игру, или хочется встать утром не в восемь, а в десять – в этом нет ничего зазорного. Считайте – у вас каникулы.

– Да, мы заметили, что ты не проверяла вчера нас в десять, легли ли мы спать. И не будила нас в восемь, – Карл внимательно меня разглядывал, тоже с прищуром. – Скажи, ты ведь от Вальтера?

– В смысле? – тут я ничего не поняла ровным счётом.

– Ну, тебя Вальтер нанял, это он платит няням? Мы с Линн думаем, что ты просто новенькая, Вальтер тебя не раскусил и решил послать сюда, а тебе не хочется быть нашей няней, – заговорил Карл ещё более непонятные вещи.

– Стоп-стоп-стоп. Давай с самого начала. Как я поняла, вы знаете Элджи.

– Да, знаем, она скульптуры у нас делала, – закивала Линн.

– Так вот, Элджи моя подруга. И она дружит с вашей тётей. Ваша тётя и ваш дядя Эрнест уехали по работе в командировку. Ваша тётя очень волнуется за вас, ведь случиться может всякое. Пожар, наводнениие, и так далее. Конечно, вероятность очень маленькая, что такое случится, но ваша тётя всё равно волнуется. Она позвонила Элджи, спросила, нет ли у неё на примете человека, который может справиться с… ну, скажем, с пожаром. Или с НЛО, которое внезапно приземлится на крышу, и выйдут инопланетяне, чтобы вас схватить.

Линн засмеялась, Карл нахмурился. Я спокойно окончила свою мысль:

– Элджи привезла меня. Она рассказала о вас, что вы замечательные, умные ребята, полностью самостоятельные. И вам нужен просто человек, который присмотрит даже не за вами, а за тем, чтобы всё было в порядке. Например, может случится замыкание, что-то загорится. Вор полезет в дом… нет, вор, конечно, вряд ли полезет, ведь тут такая мощная система охраны, и дом хорошо запирается. Или… вот ты, Карл, всё норовишь выйти из дома. Представь, вы с Линн вышли из дома, в этот момент вам звонит тётя. Вас нет. Вы представляете, каково ей? Она вас очень любит и будет сильно волноваться за вас. Она примчится сюда, сорвётся её работа. И… будет не очень хорошо: её ведь могут уволить из-за вашей шалости. Тётю уволят, в результате она не сможет покупать вам любимую еду, и так далее.

Кажется, моя болтология произвела должное впечатление. Во взгляде Карла проснулось доверие и уважение, которое проскальзывало вчера. Линн так вообще просияла:

– Так ты от тёти Элджи и от тёти Мирты!

– Раньше Вальтер заставлял тётю Мирту нанимать своих нянь. Они были отвратительные. Как и сам Вальтер, – вырвалось у Карла.

– Вы не любите Вальтера? Ваша тётя Мирта любит его.

– Да, мы не любим Вальтера, – Карл встал, подошёл к окну, отвернулся. Потом резко повернулся и признался: – Тётя Мирта хочет выйти за него замуж, и чтобы он стал нашим папой. Но мы не хотим. Мы с Линн делаем всё, чтобы этого не случилось. Мы подшучивали над нянями, чтобы они нажаловались Вальтеру и тёте Мирте, и чтобы тётя Мирта отругала Вальтера, что он присылает таких нянь.

– Но тётя Мирта считает, что мы избалованные, – пожаловалась Линн. И вздохнула: – Она всё равно выйдет замуж за Вальтера. Она нас не слушает. Мы говорили, что Вальтер плохой, а она не верит. Поэтому мы и хотим убежать из дома.

– Почему Вальтер плохой? Он вам что-то сделал?

– Пока ещё нет. Если что-то сделает – я тоже что-то сделаю! – кулаки Карла сжались. – Пусть только попробует. Он пугает Линн.

– Пугает? В смысле, подшучивает как-то?

– Он издевается над нами. Запирает нас без конца в комнате, говорит тёте Мирте, чтобы она нам не разрешала играть, не разрешала гулять.

– Один раз было, что я услышала, как он называл кому-то по телефону. Он кому-то говорил – "от этих спиногрызов неплохо бы избавиться". Да, именно так он сказал. Тёти Мирты тогда не было. Когда она на работе или с дядей Эрнестом куда-то уезжает, а Вальтер дома, он всегда нас запирает и говорит с кем-то по телефону.

– Он запирает нас часто! Тёте Мирте он говорит, что мы отвратительно себя вели! Он хочет нас поссорить с тётей Миртой, а тётя Мирта верит ему, а не нам!

– Тётя Мирта часто уезжает по работе. И Вальтер иногда присылает этих ужасных нянь, – вздохнула Линн.

– Давно ли тётя Мирта общается с Вальтером? – спросила я, пытаясь разобраться.

Что тут? Детские обиды и фантазии? Или действительно от Вальтера исходит опасность? Элджи отзывалась о нём нейтрально – значит, вроде бы, чист, не наследил. И вроде бы он партнёр по бизнесу Мирты и Эрнеста. Но когда я первый раз увидела этого типа, что-то в нём мне тоже не понравилось. Но вдруг я тоже ошиблась, и Вальтер на самом деле потрясающий человек? А детей запирает, потому что просто не имеет опыта обращаться с детьми, и запирает ради их же блага, чтобы они не ушиблись и не попали в неприятности?