Нулевая зона

– Вейн также обнаружил аномалию в пространстве рядом с последней зарегистрированной позицией «Икара», – продолжила она. – Область, из которой невозможно получить никакие сенсорные данные. Его научный офицер назвал это «информационной пустотой». При близком приближении к этой аномалии «Сирена» получила системные сбои, а сам Вейн сообщает о потере краткосрочной памяти.

– Боже правый, – прошептал Гранд. – Это… это то же самое, не так ли? То, что мы изучаем?

Кош кивнула.

– Да. Это антиинформационная материя. АИМ. И это первый подтвержденный случай ее естественного появления в обитаемом секторе.

Доктор Волгин наклонилась вперед, ее глаза блестели от интереса.

– Адмирал, это невероятная возможность. Если мы сможем изучить эту естественную аномалию, сравнить ее с нашими лабораторными образцами…

– Мы обсудим это позже, доктор, – прервала Кош. – Сначала нам нужно разобраться с более насущной проблемой.

Она взмахнула рукой, и изображение сменилось. Теперь на экране была текстовая расшифровка сообщения.

– Это отчет Вейна, который он направил в командование ОЗС и разослал по всем коммуникационным каналам. Он классифицировал аномалию как угрозу класса Омега и призвал к немедленной эвакуации всех близлежащих колоний.

– Омега? – Вернер присвистнул. – Это серьезное обвинение.

– И потенциально катастрофическое для наших планов, – добавила Кош. – Если информация о природе АИМ станет достоянием общественности сейчас, до того как мы будем готовы…

– Паника, – закончил Железное. – Массовая паника. Требования прекратить все исследования. Вмешательство правительств.

– Именно, – Кош села, сложив руки на столе. – Поэтому я уже предприняла шаги для контроля ситуации. Коммодор Гранд, – она повернулась к нему, – ваша беседа с Вейном прошла как планировалось?

Гранд неуверенно кивнул.

– Да, адмирал. Я выразил сомнения относительно его отчета и задержал официальную реакцию командования до прибытия исследовательской группы. Это даст нам время.

– Хорошо. Коммандер Рид, статус информационной блокады?

Рид ответил без промедления:

– Мы перехватили все копии отчета Вейна до того, как они достигли основных коммуникационных узлов. Несколько сообщений прошли на периферийные станции, но мы распространили дезинформацию – технический сбой, ложная тревога, проблемы с сенсорами «Сирены». Большинство получателей списали это на очередную космическую аномалию, не заслуживающую внимания.

– А местные власти Нового Берлина?

– Не были проинформированы. Официально они не получали никаких предупреждений.

Гранд побледнел.

– Адмирал, с должным уважением, но это… это нарушение множества протоколов. Если аномалия действительно представляет угрозу для колонии…

– Она не представляет, – Кош повернулась к нему, и в ее голосе прозвучала сталь. – По крайней мере, не в обозримом будущем. Доктор Волгин, поделитесь, пожалуйста, своими расчетами.

Волгин активировала собственный терминал, и на голографическом дисплее появились графики и уравнения.

– Согласно нашим моделям, основанным на данных, которые мы собрали за год изучения АИМ, естественные аномалии движутся и расширяются предсказуемо. Скорость распространения зависит от локальной плотности материи и энергии. В пустом космосе, как в системе Кету-9, аномалия будет расширяться примерно на километр в час. При текущей траектории и скорости, она достигнет орбиты Нового Берлина не раньше чем через…

– Шесть месяцев, – закончил Гранд, изучая графики. – У нас есть шесть месяцев до потенциальной угрозы.

– Именно, – Кош кивнула. – Более чем достаточно времени для завершения проекта «Табула Раса» и полевых испытаний. После чего мы будем иметь инструмент для контроля и, возможно, нейтрализации подобных аномалий.

Железное наклонился вперед, его массивные руки лежали на столе.

– Адмирал, давайте говорить откровенно. «Табула Раса» – это не просто оборонительный проект. Это оружие. Возможно, самое мощное оружие, которое когда-либо создавало человечество.

– Да, – Кош встретила его взгляд без колебаний. – Это оружие. И именно поэтому мы должны завершить его разработку и получить контроль над ним до того, как кто-то другой это сделает.

Маркус Чень, финансовый директор, откашлялся.

– Адмирал, я ценю стратегическое значение проекта, но давайте также обсудим практические аспекты. Бюджет «Табулы Расы» уже превысил пять миллиардов кредитов. Корпоративный совет начинает задавать вопросы о возврате инвестиций.

– Возврат инвестиций? – Кош не могла сдержать нотку презрения в голосе. – Мы говорим о выживании человечества, а вы беспокоитесь о балансовых отчетах?

– С уважением, адмирал, но балансовые отчеты – это то, что позволяет Триаде существовать, – Чень не сдавался. – Без финансирования нет ни проектов, ни кораблей, ни армий. Я не говорю, что мы должны прекратить проект. Я говорю, что нам нужны осязаемые результаты в ближайшем будущем, или совет отзовет финансирование.

Кош понимала его точку зрения, как бы ей это ни нравилось. Триада была корпорацией, и корпорации работали на прибыль. Даже военные проекты должны были демонстрировать ценность.

– Тогда давайте дадим им результаты, – сказала она. – Доктор Волгин, каков статус полевых испытаний?

Волгин улыбнулась – тонкая, хищная улыбка исследователя, близкого к прорыву.

– Мы готовы к финальному тесту. У нас есть функционирующий прототип – контейнер с контролируемым образцом АИМ, который можно доставить в целевую область и активировать. После активации АИМ создаст локальную нулевую зону радиусом примерно один километр. Все информационные системы в этой зоне будут полностью стерты. Все живые существа потеряют сознание.

– Один километр, – Вернер качнул головой. – Это радиус действия тактической ядерной боеголовки. Не впечатляет.

– Это только начало, – Волгин не обиделась на замечание. – Мы работаем над методами усиления и фокусировки эффекта. Теоретически, мы можем создать направленный луч АИМ, который сможет стереть информацию в выбранной области без расширения зоны. Представьте: вы можете отключить все компьютеры на вражеском корабле, стереть память его экипажа, превратить боевую единицу в дрейфующий мусор – все без единого выстрела, без физического разрушения.

Тишина в зале была напряженной. Кош видела, как присутствующие осмысляют импликации.

– Это изменит саму природу войны, – наконец сказала Ирина Соколова. – Противник не будет просто побежден. Он будет стерт из существования на информационном уровне.

– Именно, – Кош встала, обходя стол. – И это именно то, что нам нужно. Господа, давайте посмотрим правде в глаза. Напряжение между Триадой и ОЗС растет с каждым годом. Конфликт неизбежен. Вопрос не в том, будет ли война, а в том, когда она начнется и как быстро закончится.

Она остановилась у голографического дисплея, показывающего карту колонизированного пространства.

– У ОЗС больше кораблей. У них больше ресурсов. У них есть поддержка большинства старых колоний. В традиционной войне мы в лучшем случае достигнем патовой ситуации. В худшем – будем уничтожены.

– Но с «Табулой Расой», – продолжила она, – мы получаем абсолютное преимущество. Оружие, против которого нет защиты. Оружие, которое делает бессмысленными флоты и армии. Оружие, которое гарантирует, что любой конфликт закончится до того, как начнется по-настоящему.

– Взаимно гарантированное уничтожение информации, – пробормотал Гранд. – Как ядерное сдерживание времен Холодной войны.

– Да, – Кош кивнула. – Но более эффективное. Ядерное оружие уничтожает физическую инфраструктуру, но информация может быть восстановлена из резервных копий, из памяти выживших. АИМ стирает саму возможность восстановления. Нет памяти. Нет записей. Нет истории. Только пустота.

– И вы думаете, что это предотвратит войну? – Гранд выглядел больным. – Адмирал, с уважением, но это звучит как рецепт для конца цивилизации.

Кош повернулась к нему, и в ее глазах плескался холодный огонь.

– Коммодор, позвольте мне рассказать вам историю. Двадцать лет назад я командовала крейсером «Валькирия» на границе спорного сектора. Мы патрулировали, обеспечивали порядок, защищали торговые маршруты. Рутина. Затем случился инцидент – сепаратисты захватили гражданское судно с тремя сотнями пассажиров. Требовали переговоров, признания их независимости.

Она замолчала, глядя в пустоту, видя не стены конференц-зала, а мостик «Валькирии» той ночью.

– Командование приказало мне ждать. Не провоцировать. Дать дипломатам время на переговоры. Я подчинилась. Мы ждали три дня. Три дня, пока политики спорили и торговались. А на четвертый день сепаратисты поняли, что переговоры ни к чему не ведут. И они взорвали судно.

Ее голос стал тише, но жестче.

– Триста человек. Мужчины, женщины, дети. Среди них была моя семья – муж и дочь. Они летели навестить меня на «Валькирии». Я видела взрыв в телескоп. Маленькая вспышка света. Даже не слышала звука – в космосе нет звуков. Просто свет, а потом обломки.

Тишина в зале была мертвой. Кош осознала, что ее пальцы снова касаются шрама на руке – получила его, когда бросилась к оружейной консоли после взрыва, желая уничтожить сепаратистов. Панель коротнула, выжгла кожу. Она даже не почувствовала боли тогда.

– Если бы у нас было оружие, которое предотвратило бы этот конфликт, – продолжила она, – если бы сепаратисты знали, что одна атака означает полное уничтожение их способности сопротивляться, что они потеряют не только жизни, но и саму память о своем деле… они бы не посмели.

Она обвела взглядом присутствующих.

– Вот почему нам нужна «Табула Раса». Не для того, чтобы развязать войну, а чтобы гарантировать, что война никогда не начнется. Потому что цена будет слишком высокой для любой стороны.

Гранд молчал, но Кош видела сомнения в его глазах. Хорошо. Сомнения означали, что он думает. Слепая вера была опаснее сомнений.

– Адмирал, – вмешался Железное, – я понимаю вашу мотивацию и разделяю вашу цель. Но мы должны быть реалистами. ОЗС не будет просто сидеть сложа руки, пока мы разрабатываем супероружие. Особенно после инцидента с «Икаром». Как долго, по-вашему, пройдет до того, как они начнут собственные исследования АИМ?

– Они уже начали, – сказала Кош. – Коммандер Рид, доложите.

Рид активировал свой терминал, и на дисплее появились документы с грифом «Совершенно секретно».

– Наша разведка подтвердила, что ОЗС инициировало проект «Нулевой щит» три месяца назад. Официально – исследовательская программа по изучению экзотических явлений. Неофициально – они пытаются понять природу АИМ и разработать защиту против него.

– Защиту? – Вернер фыркнул. – Как можно защититься от чего-то, что стирает саму информацию?

– Это хороший вопрос, – Рид кивнул. – И, насколько мы знаем, они не добились значительного прогресса. Но сам факт, что они работают над этим, показывает: гонка вооружений уже началась. Вопрос не в том, создадим ли мы АИМ-оружие. Вопрос в том, кто создаст его первым.

Кош позволила словам повиснуть в воздухе, давая присутствующим время осмыслить их значение.

– Поэтому, – сказала она наконец, – мы должны действовать быстро и решительно. Доктор Волгин, когда вы будете готовы к полевому тесту?

– Семьдесят два часа, – ответила ученая без колебаний. – Нам нужно доставить оборудование на полигон – луну Тета-7 в системе Кету-9. Необитаемая, удаленная от торговых маршрутов, идеальное место для испытания.

– Луна Тета-7, – Кош обратилась к голографической карте. – Это в той же системе, где «Икар» и естественная аномалия.

– Да, – Волгин улыбнулась. – Удобное совпадение. Мы сможем провести тест и одновременно собрать данные о естественной аномалии для сравнения.

– А «Сирена»? – спросил Железное. – Вейн все еще в системе?

– Да, – Кош села обратно в кресло. – Что подводит нас к следующему пункту повестки. Командир Вейн представляет проблему. Он видел эффекты АИМ. Он достаточно умен, чтобы сделать выводы. И он имеет связи в командовании ОЗС, которые могут услышать его предупреждения.

– Вы предлагаете его устранить? – Гранд выглядел шокированным.

– Нет, – Кош покачала головой. – Убийство офицера ОЗС создаст больше проблем, чем решит. Но мы должны нейтрализовать его как угрозу нашим планам.

– Как?

– Мы перехватим его корабль и доставим Вейна сюда для «консультаций». – Кош сделала жест кавычек. – Официально – для детального разбора инцидента с «Икаром». Мы выясним, что именно он знает, какие выводы сделал. И мы убедим его присоединиться к проекту «Табула Раса».

– Убедим? – Железное поднял бровь. – Этот человек – ветеран ОЗС с двадцатилетним стажем. Он не перейдет на сторону Триады просто потому, что мы попросим.

– Тогда мы сделаем ему предложение, от которого он не сможет отказаться, – Кош холодно улыбнулась. – Каждый человек имеет цену, генерал. Нужно только найти ее. У Вейна есть экипаж, который он ценит. У него есть репутация, которую он хочет защитить. У него есть принципы, которыми можно манипулировать.

– А если он откажется?

– Тогда мы будем держать его здесь до завершения проекта. К тому времени его предупреждения будут неактуальны.

Гранд открыл рот, чтобы возразить, но Кош остановила его жестом.

– Коммодор, я знаю, что это вам не нравится. Это не нравится мне. Но мы играем в игру с очень высокими ставками. Будущее человечества может зависеть от решений, которые мы принимаем в следующие несколько дней. Я готова нести этот груз. Вопрос – готовы ли вы?

Гранд колебался, затем медленно кивнул. Кош видела пораженчество в его глазах и не испытывала ничего, кроме презрения. Слабый человек. Но полезный для поддержания фасада легитимности.

– Хорошо, – она встала, давая понять, что совещание близится к концу. – Вот наш план действий. Коммандер Рид, удвойте информационную блокаду. Я хочу, чтобы все упоминания об АИМ-аномалиях были похоронены под слоями дезинформации. Доктор Волгин, ускорьте подготовку к полевому тесту. Семьдесят два часа – это максимум. Коммодор Вернер, – она повернулась к командиру экспериментальной эскадры, – вы возьмете эсминец «Терминус» и перехватите «Сирену». Приведите Вейна сюда. Живым и относительно невредимым.

– Понял, адмирал, – Вернер кивнул.

– Генерал Железное, усильте охрану лаборатории на станции «Обсидиан». Никаких утечек, никаких инцидентов. Господа Чень и Соколова, обеспечьте финансирование и логистику для финального этапа проекта. Коммодор Гранд, – она посмотрела на него с едва скрываемым раздражением, – продолжайте поддерживать иллюзию нормального хода событий в коммуникациях с ОЗС.

Она обвела взглядом всех присутствующих.

– У нас есть уникальная возможность изменить баланс силы в нашу пользу. Возможность гарантировать мир через силу. Я не позволю нерешительности или моральным сомнениям помешать этому. Если кто-то из вас не может выполнять свои обязанности, скажите сейчас.

Молчание. Никто не встал. Никто не возразил.

– Отлично. Совещание окончено. Приступайте к выполнению заданий.

Присутствующие начали вставать и покидать зал. Кош осталась у голографического дисплея, глядя на карту системы Кету-9. Маленькая красная точка отмечала позицию естественной аномалии. Такая крошечная на карте. Такая опасная в реальности.

– Адмирал, – голос Гранда заставил ее обернуться. Он остался один, ожидая, пока все остальные уйдут. – Могу я говорить откровенно?

– Всегда, коммодор.

– Я… я обеспокоен направлением, в котором мы движемся, – он подошел ближе, понизив голос. – «Табула Раса» – это не просто оружие. Это экзистенциальная угроза. Если что-то пойдет не так, если мы потеряем контроль…

– Мы не потеряем контроль, – Кош повернулась к нему полностью. – Доктор Волгин и ее команда провели тысячи симуляций. Мы понимаем природу АИМ лучше, чем кто-либо.

– Но мы не понимаем ее полностью, – настаивал Гранд. – Вы сами видели отчет Вейна. Естественная аномалия движется, расширяется. Что если наш оружейный образец сделает то же самое? Что если мы случайно создадим нулевую зону, которую не сможем остановить?

Кош промолчала секунду, взвешивая ответ. Гранд задавал правильные вопросы. Те же вопросы, которые она задавала себе в бессонные ночи.

– Риск есть, – признала она наконец. – Я не буду это отрицать. Но риск бездействия выше. Коммодор, вы служили достаточно долго, чтобы знать: мир – это иллюзия. Под поверхностью дипломатии и торговых соглашений кипит конфликт. ОЗС и Триада находятся на курсе столкновения. И когда это столкновение произойдет, миллионы погибнут в традиционной войне. Миллионы, как моя семья.

Ее голос дрогнул на последних словах, но она быстро взяла себя в руки.

– «Табула Раса» может предотвратить эту резню. Да, это страшное оружие. Но страх – это именно то, что нужно для сдерживания. Взаимный страх создает мир.

– Или создает катастрофу, – пробормотал Гранд.

– Тогда мы сделаем все, чтобы этого не произошло, – Кош положила руку на его плечо – неожиданный жест, который, казалось, удивил их обоих. – Виктор, я знаю, что вы сомневаетесь. Это нормально. Сомнения делают нас осторожными. Но когда придет время действовать, мне нужна ваша поддержка. Полная и безоговорочная. Можете ли вы дать мне это?

Гранд смотрел ей в глаза долгую секунду, затем медленно кивнул.

– Да, адмирал. Вы можете рассчитывать на меня.

Ложь. Кош увидела это в его глазах, в напряжении его плеч. Гранд говорил то, что от него хотели услышать, но внутри он уже принял другое решение. Он стал проблемой. Не немедленной, но потенциальной.

Нужно будет держать его под наблюдением.

– Спасибо, коммодор, – сказала она, убирая руку. – Вы свободны.

Гранд кивнул и вышел, оставив Кош одну в конференц-зале. Она вернулась к голографическому дисплею, вызвав детальную информацию о проекте «Табула Раса».

Год работы. Миллиарды кредитов. Сотни лучших ученых Триады. Все для создания оружия, которое могло стереть не просто города или армии, но саму способность знать и помнить.

Кош понимала моральные импликации. Она не была монстром, несмотря на то, что думали некоторые. Каждую ночь она видела лица в своих снах – лица людей, которых могла убить или сделать хуже чем мертвыми, если «Табула Раса» будет применена.

Но она также помнила другие лица. Лица мужа и дочери. Маленькая Анна, семи лет, с косичками и щербатой улыбкой. Дмитрий, всегда терпеливый, всегда поддерживающий, даже когда карьера Валерии уводила ее на месяцы в глубокий космос. Они летели к ней. Хотели провести вместе две недели отпуска на «Валькирии». Две недели, которые так и не случились.

Вспышка света. Обломки. Тишина.

Кош закрыла глаза, заставляя себя дышать ровно. Не сейчас. Не здесь. Эмоции были роскошью, которую она не могла себе позволить. Позже, когда она будет одна в каюте, она позволит себе горевать. Сейчас она должна была быть сильной. Решительной. Безжалостной, если необходимо.

Для высшего блага. Для того, чтобы никто другой не потерял семью так, как она.

Она открыла глаза и отключила голографический дисплей. Пора было вернуться к работе. Впереди было много дел – перехват «Сирены», подготовка к полевому тесту, координация с различными департаментами.

И где-то в глубине ее сознания шептал маленький голос: что если Гранд прав? Что если они теряют контроль? Что если «Табула Раса» станет именно той катастрофой, которую она пытается предотвратить?

Кош заглушила этот голос. Сомнения вели к нерешительности. Нерешительность вела к поражению. Она зашла слишком далеко, чтобы останавливаться сейчас.

Несколько часов спустя Кош стояла в наблюдательной палубе «Абсолюта», глядя на отбытие эсминца «Терминус». Корабль медленно отходил от флагмана, его маневровые двигатели вспыхивали голубым пламенем. Вернер был на мостике, готовясь к варп-прыжку в систему Кету-9.

– Счастливой охоты, коммодор, – прошептала Кош.

Рядом с ней материализовался капитан Маркос, держа в руках планшет.

– Адмирал, последние отчеты с «Обсидиана». Доктор Волгин подтверждает, что оборудование готово к транспортировке. Они начнут погрузку через шесть часов.

– Хорошо. Убедитесь, что конвой имеет адекватное прикрытие. Два фрегата минимум.

– Уже организовано, адмирал.

Кош кивнула, продолжая наблюдать за «Терминусом». Корабль развернулся, выравнивая курс для варп-прыжка. Через несколько секунд пространство вокруг него исказилось, словно реальность сама сжалась в точку, и эсминец исчез, перепрыгнув в подпространство для сверхсветового путешествия.

– Маркос, – сказала Кош, не отрывая взгляда от звезд, – вы когда-нибудь сомневались в правильности приказа?

Капитан помолчал секунду, явно удивленный вопросом.

– Да, адмирал. Несколько раз.

– И что вы делали?

– Выполнял его, – ответил Маркос просто. – Потому что сомнения – это роскошь рядовых. Офицеры должны действовать, даже когда не уверены.

– Мудрые слова, – Кош повернулась к нему. – Вы хороший офицер, Маркос. Я ценю вашу службу.

– Спасибо, адмирал, – он выглядел смущенным комплиментом.

Кош снова посмотрела на звезды. Где-то там, в глубинах космоса, двигалась естественная аномалия АИМ – тихая, невидимая, смертельная. И где-то там же «Сирена» с Маркусом Вейном патрулировала, пытаясь понять угрозу.

Скоро их пути пересекутся. И тогда начнется настоящая игра.

– Маркос, подготовьте мою каюту. Я хочу просмотреть полное досье на командира Вейна. Мне нужно знать, с кем я буду иметь дело.

– Будет сделано, адмирал.

Капитан удалился, и Кош осталась одна в наблюдательной палубе. Она достала из кармана маленькую фотографию – единственную личную вещь, которую всегда носила с собой. Дмитрий и Анна, снятые на пикнике на Земле, за год до их гибели. Дмитрий обнимал дочь, оба улыбались в камеру. Солнечный день, зеленая трава, голубое небо.

Мир, который больше не существовал для Кош. Который был разрушен вспышкой света в холодной темноте космоса.

– Прости меня, – прошептала она, касаясь пальцами лиц на фотографии. – Прости за то, что я делаю. Но я не могу позволить этому случиться снова. Не с кем-то еще. Никогда больше.

Она убрала фотографию обратно в карман и выпрямилась, снова надевая маску железной адмирала. Эмоции спрятаны глубоко, где никто не мог их увидеть. Только холодная решимость на поверхности.

Проект «Табула Раса» будет завершен. Полевой тест будет успешным. Триада получит оружие, которое изменит баланс сил.

И если для этого придется пожертвовать несколькими жизнями, несколькими принципами, несколькими частями своей души…

Что ж. Это была цена, которую Кош была готова заплатить.

Для высшего блага. Для мира.

Для памяти Дмитрия и Анны.

Два дня спустя

Система Кету-9

Луна Тета-7

Кош стояла в командном центре временной базы на Тета-7, наблюдая за финальными приготовлениями к тесту. База представляла собой набор модульных конструкций, быстро собранных на безжизненной поверхности луны. Серые скалы простирались во всех направлениях под черным небом, усеянным звездами. В тонкой атмосфере луны было недостаточно кислорода для дыхания, но достаточно для того, чтобы небо не было абсолютно черным.

На расстоянии километра от базы стояла цель – старый грузовой контейнер, набитый компьютерами, записывающими устройствами, биологическими образцами. Внутри также находились десять крыс в специальных клетках – живые существа для проверки эффектов АИМ на сознание.

Доктор Волгин была рядом, проверяя данные на портативном терминале. Ее глаза блестели от возбуждения.

– Все системы готовы, адмирал. Контейнер с АИМ установлен и откалиброван. По моему сигналу мы активируем его дистанционно, и образец АИМ будет высвобожден. Он создаст нулевую зону радиусом один километр, которая просуществует примерно пятнадцать минут до того, как естественным образом рассеется.

– Пятнадцать минут, – повторила Кош. – Этого достаточно для тактического применения?

– Более чем достаточно, – Волгин улыбнулась. – За пятнадцать минут можно стереть все данные на космической станции, обнулить весь экипаж корабля, уничтожить все коммуникации в военной базе. Противник не сможет ни ответить, ни даже понять, что его атаковали.

Кош кивнула. Теоретически это звучало идеально. Но теория и практика часто расходились.

– Начинайте тест.

Волгин активировала последовательность запуска. На больших экранах командного центра появились изображения с дистанционных камер, направленных на целевой контейнер. Биометрические данные от крыс показывали нормальные жизненные показатели. Компьютеры в контейнере работали в штатном режиме, записывая тестовые данные.

– Активация через десять секунд, – объявила Волгин. – Девять… восемь… семь…

Кош чувствовала напряжение в воздухе. Все присутствующие в командном центре замерли, уставившись на экраны.