Я не стал говорить. Просто наклонился и поймал ее губы. Поцелуй был не нежным, а жадным, требовательным, полным накопившейся усталости, невысказанных слов и той животной потребности в тепле и близости, которую мог дать только другой человек, прошедший тот же ад. Человек, который понимал. Человек, которому можно было доверить спину. И уязвимость.
Мы переместились на широкий диван, заваленный подушками. Плащ Лин лежал на кресле, ее комбинезон был расстегнут до пояса, открывая гладкую кожу и изящные линии мышц. Я сбросил футболку. Мои шрамы и следы имплантов стали видны при мерцающем свете неоновой вывески снаружи. Здесь, в этой скромной квартире, под аккомпанемент вечного дождя Города, мы нашли временное убежище. Не любовь в пасторальном смысле, а что-то более необходимое и пронзительное в этом мире – понимание, доверие, физическое подтверждение того, что мы еще живы. Что мы не сломались. Завтра снова война в мирном Городе. А сегодня еще несколько часов тишины и ее тепла.
Позже, когда дождь стих, превратившись в мелкую морось, а неон за окном все так же безумно пульсировал, мы лежали в обнимку и боялись помешать друг другу. Голова Лин покоилась на моем плече, а от её волос приятно пахло. Она слушала моё сердцебиение – ровное и сильное, несмотря на все пережитое. Несмотря на все.
– Знаешь, что сегодня прилетело на мой зашифрованный канал? – ее голос был тихим, деловым, но я уловил нить тревоги.
– Приглашение на бал от главы Биотеха? Предложение о слиянии активов от Нейротеха? Новый контракт от администрации Города? Предложение руки и сердца от босса Теней? – попробовал пошутить я, проводя пальцами по ее коротким, шелковистым волосам.
– Анонимка. Ретро-стиль. – Она поднялась на локоть. Ее глаза в полумраке были серьезны. – Нейротех не успокоилась на няньках. У них новый проект. «Ангел-Хранитель». Для взрослых. Для богатых. Вечная безопасность. И вечная… управляемость.
Я замер. Тишина вдруг стала гулкой, как перед взрывом. Даже морось за окном зазвучала зловеще. Смотрел в ее темные глаза.
– И что? К этому давно уже шло.
– А то, что там упомянуто имя одного надоедливого частного детектива. Который слишком много знает и много куда лезет. Который уже однажды испортил им большую игру. – Она выдержала паузу. – Твое имя, Крейтон.
Черт. Мой островок стабильности трещал по швам. Город звал. Дерьмо неслось к вентилятору. Я посмотрел на Лин. На ее решительный взгляд. На сухой букет на тумбочке. На мигающий индикатор терминала.
– Проклятье, – выдохнул я. – А я так надеялся выспаться и отдохнуть.
Но в глазах, встретившихся с ее глазами, уже не было усталости. Там разгорался знакомый, холодный огонь охотника. Островок кончился. Но мы были вместе. Пока что. Я потянулся за стаканом. Завтра – война. Сегодня… сегодня еще оставалось немного ее тепла и тишины перед бурей. Лин положила руку мне на грудь, поверх старого шрама. Не защищая. Просто напоминая: не один. И в этом-то и был весь смысл.
– Ничего, успеешь, выспишься. И ещё кое-что успеешь. У нас же время до самого утра.
Глава 6. Пейзаж за окном шефа
Пейзаж за окном шефа мерцал. Агрессивные рекламы корпораций – Бэлла, Нейротех, Биотех, Мегакорп, Нирвана-Корп – проецировались на виртуальных экранах небоскребов и отражались в далеких лужах внизу. Насквозь оцифрованный мегаполис никому не давал расслабиться ни на минуту.
Я ждал в приёмной и параллельно думал сразу о двух вещах. Что могло такого случиться с моим бывшим шефом, чтобы он пригласил меня вместе Лин? Ведь я давно уже не работал у него в отделе. И почему приходится ждать, мы ему что, уличные агенты? Да и зачем тащить нас сюда, не проще было бы пообщаться удалённо?
Кларисса Брайн – неизменный секретарь-референт шефа, иногда поглядывала на меня и на Лин. Мы были хорошо знакомы ещё до моего ухода из администрации, и уже тогда она была здесь референтом.
Сегодня Лин оделась эффектно. Она облачилась в стильное черное платье без рукавов выгодно облегающее фигуру и черные перчатки выше локтей. В руке – миниатюрная черная сумочка. Казалось бы – всё просто, но в сочетании с природной красотой моей боевой подруги это производило потрясающий эффект.
Последнее время про Майка Скиннера говорили всякое. Уверяли, что Майк постоянно ходил недовольным и каким-то сердитым. Причин называли множество, из-за чего количество перешло в новое качество – у моего бывшего начальника ухудшилась репутация, что сразу же сказалось на общении с подчинёнными и чистоте работы.
– Что Крейтон, нервничаешь? – вдруг спросила моя девушка, поправив левой рукой непослушную прядь волос. Эта рука у неё была искусственной: превосходно сделанный киберимплант, совершенно не уступал по функционалу живой руке. Сейчас протез прятался под перчаткой и ничуть не отличался от другой руки. – Расслабься, ещё не вечер.
– Есть немного. С чего бы прежний начальник вспомнил о нас? Соскучился, что ли. А ты о чём думаешь?
– Думаю, скоро узнаем всё из первых рук. О, я права. Пошли. – Лин зачем-то стянула перчатки и засунула в свою сумочку. Её протез обнажился и заиграл световыми эффектами.
Двери раскрылись и нас пригласили. Здесь, в администрации домена, как и во всех остальных муниципальных учреждениях Города, использовались обычные двери. Как в старину. Никаких вам мембран и полупроходных шлюзов. Нас ждал бывший шеф.
Настоящее его имя – Майк Скиннер. Позывной «Шеф» ему присвоили уже потом. Ему без малого сорок лет. Бывший оперативник спецподразделения полиции, хакер, оружейник, наставник нелегальных оперативников. Главный администратор Юго-Западного домена Города.
Сравнительно недавно я узнал его историю.
Майк Скиннер родился в одном из самых криминальных районов Города – в зоне «Красный Сектор», где корпоративные отходы смешивались с кровью уличных банд. Его отец, механик на старой термальной станции, по официальной версии погиб в результате несчастного случая, когда Майку было четырнадцать. Мать спилась, и подросток выживал воровством и ремонтом техники в подпольных мастерских. Но в отличие от многих, он не ушел в криминал. В семнадцать лет блестяще поступил в университет на факультет Общей защиты. По окончании добровольно пошел в полицию – не из благородства, а потому что видел в этом единственный способ вырваться из нищеты.
Карьера в полиции сразу пошла в гору. Майк прошел путь от патрульного до руководителя спецподразделения. Начинал с низов, патрулируя те же районы, где вырос. Запомнился начальству хладнокровием в перестрелках и умением находить общий язык с информаторами и бандитами. Затем стал оперативником отдела по борьбе с киберпреступностью. Будучи профессионалом в электронике, он быстро освоил основы ремесла и стал ценным кадром. Раскрыл несколько крупных схем отмывки денег через игровые площадки. Затем был элитный отряд. Стал начальником спецподразделения, занимавшегося зачисткой корпоративных заговоров и особо опасных преступников. Здесь он и получил официальное прозвище «Шеф» – за привычку брать на себя ответственность за провалы подчиненных. Как-то раз его команда получила задание ликвидировать группу хакеров, взломавших базу данных муниципалитета. Операция пошла не по плану – вместо хакеров отряд наткнулся на расстрельную зачистку наемников. Выжил только Скиннер. Когда он попытался докладывать правду, ему приказали замолчать. Официальная версия – «перестрелка с террористами». Но он знал – его людей подставили.
Майк ушел из полиции, но не сдался. Новая жизнь началась в неоновых переулках. Годы вне системы прошли трудно. Подрабатывал ремонтом оружия и защитного оборудования. Разработал и создал «пауков Скиннера» – мини-дронов для слежки, которые могли незаметно проникать даже в корпоративные зоны. Его «Пауки» и глушилки спасали его не раз, а старые связи в полиции иногда давали ценные результаты. Имел определённые характерские навыки. Умел предугадывать действия врага, потому что сам думал как они. Гений импровизации. С помощью подручных средств, что угодно мог уничтожить, починить, вскрыть.
Тактик и стратег, Скиннер получил приглашение в администрацию на должность модератора. Быстро продвинулся и занял руководящую должность. Заключил неформальный альянс со мной, когда случайно спас из тюрьмы. Позже к нам присоединилась Лин Чжуан, и трио стало неформальной командой возмездия против корпоративного беспредела монополий, когда те совсем путали берега.
Скиннер всегда был циничным, но честным. Философия у него звучала просто. «В этом Городе закон за того, у кого крупнее счет в банке. Но если нельзя играть по правилам, играй так, чтобы никто даже не понял, что игра началась». Он не верил в абстрактную справедливость, но всегда был готов защитить своих. Получил травмы. Обе руки, кисти до предплечий, у него заменена на дорогие биопротезы. Импланты были неотличимы от родных конечностей. Руки Майк потерял после драки с корпоративными чистильщиками.
Текущий статус – главный администратор Юго-Западного домена Города. Но Скиннер знал и никогда не забывал, что рано или поздно прошлое настигнет его. И когда это случится, он возьмет с собой как можно больше крыс. Потому что он не прощал предательства. Тем не менее, он перестал быть нашим шефом.
Мы вошли в кабинет бывшего начальника, и контраст с внешним миром ударил по сознанию. Никаких голограмм, мерцающих экранов или нейроинтерфейсов. Стены, обитые темным деревом, кожаный диван, массивный стол из полированного камня – всё дышало анахронизмом. Как будто Скиннер построил себе бункер от будущего, которое сам же помогал создавать.
Я ещё не был здесь после того, как Скиннер провёл полный ремонт своего кабинета. «Надо избавиться от жучков», в оправдание говорил он.
Он сидел спиной к нам, глядя в панорамное окно на город, который, казалось, готов был проглотить здание целиком. Его фигура, когда-то такая энергичная, теперь напоминала согнутый под грузом лет провод. Когда он повернулся, я едва сдержал вздох. Лицо Скиннера было бледным, с сетью новых морщин, а глаза… Зрачки мерцали неестественно-синим – признак скверно отлаженных нейроимплантов последнего поколения. Но зачем ему это? Он всегда презирал все аугментации, называя их «костылями для слабых».
– Приятно видеть старых друзей, – его голос звучал как всегда – сухо, с легкой насмешкой, но в интонации проскользнула дрожь. У Скиннера, дрожь? Не верю. Лин незаметно коснулась моей ладони – её пальцы, холодные от титановых узлов, сжались в предчувствии чего-то.
– Выглядите… прогрессивно, сэр, – пробормотала она, кивнув на его глаза.
– Я бы сказал, в полном соответствии с модой,
– отметил я. – Сэр, мы по-прежнему на ты?
Скиннер невесело усмехнулся, выдёргивая виртуальное окно.
– Разумеется. Всё как и раньше. Что же касается моего вида, то это не из-за моды. Прогресс – всего лишь иллюзия, Лин. Особенно когда понимаешь, что жизнь загнала в угол. У меня обнаружили неизлечимую болезнь глаз. Память о бурной молодости. Атипичная глаукома Эверта – глазное заболевание, которое до сих пор не поддается эффективному лечению. Она долго прогрессировала незаметно для меня, и когда я обратился к врачу, было уже поздно. Единственный способ избавиться от этого – поставить кибернетические глаза. Но это – ладно. Давайте к делу. Вам знакомо такое понятие, как проект Сигма?
Лин замерла. Ещё бы неизвестно. Слухи о системе, способной переписывать память через сеть и стирать границы между чужими «я» доходили до всех. Но я по-прежнему считал это фейком, страшилкой для новичков. Городской легендой, несмотря на подтверждения со стороны многочисленных свидетелей.
– Как я знаю, это что-то из области сказок.
– Нет, Алекс, это не легенда. Реальность, к сожалению. Сейчас они тестируют Сигму на людях.
Скиннер поднес руку к виртуальном экрану. Окно тут же исчезло, а вместо него появилось прозрачное объёмное изображение человеческой головы со всеми органами, нервами, сосудами и прочими структурными элементами. С краю лба пульсировала ярко-красная жилка.
– Органический чип вставляют вот сюда, и его потом невозможно обнаружить. Кто-то из моих сотрудников стал идеальным реципиентом.
– Вы кого-то подозреваете, сэр? – спросила Лин.
– Хороший вопрос. По существу дела, можно сказать,
– Но зачем это кому-то понадобилось? Понятно, что для получения информации, но почему так затейливо? Не проще бы установить тот или иной жучок. Перехватывать каналы связи. Да что я говорю, вы и сами всё отлично знаете.
– Затем, что мы пресекли все возможности обычной прослушки. Все технические каналы под контролем. Зато теперь следящие системы они как бы в чьей-то голове. – Скиннер вернулся в своё кресло. – А следовательно – здесь, в нашем офисе. Временами – они в моём кабинете.
– Они – это кто? – не понял я.
– Они – это наши враги. Известно, кто. Они могут быть какой-нибудь из банд, свежей группировкой хакеров, администрацией Бочиан-Сити, не знаю. Кем угодно. Вычислить их всходит в нашу задачу.
Лин шагнула вперёд, её рука-имплант вся засверкала.
– В нашу, сэр?
– удивилась Лин.
– У этого неизвестного стоит не просто имплант, – уточнил Скиннер, проигнорировав вопрос девушки. – Там шлюз. Они встроили в него ретранслятор, передатчик.
Свет в кабинете мигнул. В окне, где секунду назад сверкал город, теперь висела лишь тьма, а из динамиков послышался скрежет, будто кто-то перемалывал код реальности.
– Не пугайтесь, – усмехнулся Скиннер. – Режим аварийной защиты включился. Показываю вам, как он действует.
– А эта защита на что так среагировала? – не удержался я.
– На мой сигнал. Вы же ничего не заметили? И не должны. Но если такой зараженный сотрудник окажется здесь, и начнет свою трансляцию, кабинет немедленно заблокируется.
– Круто! – зачем-то сказал я, и тут же понял, что это было совершено лишнее.
– Так вот, – продолжил сэр Скиннер, – переходим к главному. Я вам предлагаю вернуться в отдел Службы безопасности нашего домена.
– Но сэр, у меня свой бизнес, который я не могу оставить, – заметила Лин. – На мне завязаны разные люди, и я не готова простор так бросить их.
– У меня – всё то же самое, только бизнес другой, – добавил я. Вот уже несколько месяцев как я получил лицензию частного детектива. Более того, кое-чего достиг на этом поприще. А если я всё брошу и начну работать на тебя…
– А я не заставляю вас бросать ваши занятия. Будете совмещать, – сэр Скиннер поднял палец, словно предвосхищая новые возражения.
– В смысле
– совмещать?
– удивилась Лин. – Полагаете, это возможно?
– Полагаю. Ваш опыт оперативной работы и ваши связи в теневых структурах, – Майк по очереди тыкал пальцем в мою сторону и в сторону Лин, – слишком ценны, чтобы потерять их просто так. Речь о гибком сотрудничестве. Вы получаете доступ к ресурсам домена, а мы – к вашим уникальным навыкам, когда это необходимо. Кроме того, у вас же сейчас проблемы, как я слышал? А тут вы получите надежную защиту в лице администрации домена. В отделе никто не узнает о вашем возвращении, а в нашей бухгалтерии вы будете под псевдонимами.
Лин нахмурилась:
– То есть мы становимся вашими подрядчиками?
– Не совсем так. Скорее, страховкой, – поправил Скиннер. Его голос внезапно стал жестче. – В последнее время во вверенном мне домене участились неприятные инциденты. Взломы систем, утечки данных. Такое случалось и раньше, но сейчас что-то уж слишком часто и чересчур крупно. Некоторые косвенные данные указывают на то, что за этим стоит кто-то из вашего прошлого.
Скиннер встал и начал разглядывать панораму за окном. Этот пейзаж никогда ему не надоедал.
Я почувствовал, как холодеет воздух. Тем временем Скиннер достал из кармана голографический чип и бросил его на стол. Над ним вспыхнуло изображение – кадры с камер наблюдения: обнажённая девичья фигура в маске с едва заметным символом на рукаве – стилизованная ящерица, обвивающая кинжал.
Лин резко выдохнула:
– Так это же…
– Да, – Скиннер откинулся в кресле. – Девушка из банды «Ящерицы». Они усилили активность, и уже в новом качестве. Только вот они утеряли чувство реальности и берегов не видят. Они сейчас работают в плотном взаимодействии с корпорацией «Бэлла». Да, Алекс, с твоей бывшей шефиней. Если вы не поможете остановить их сейчас, ваши бизнесы станут бессмысленны. Или вы полагаете, что все позабыли, как вы двое когда-то подставили госпожу Бэллу Элион? Вынужден разочаровать. Хозяйка корпорации «Бэлла» не забывает ничего.
Тишина повисла густым слоем. Через окно пробивался отсвет реклам, рисуя на стенах тревожные узоры. Я перевел взгляд на Лин – пальцы ее правой руки сжали край стола так, что побелели суставы.
– Сколько времени у нас осталось? – спросил я, уже зная ответ.
Скиннер усмехнулся:
– Нисколько не осталось. Вы уже опоздали. Но, к счастью, я всегда держу фору.
– Но если… повторяю, если мы всё-таки согласимся,
с кем нам придётся взаимодействовать? – стал добиваться уточнений я.
– Со мной. Но в качестве оперативного добавления, прикреплю к вам Тима Грига. Это ещё не определено, но весьма вероятно. Возражений нет? Вижу, что нет.
– У тебя в отделе опять кто-то сливает инфу, – решил напоследок сообщить я. – Корпорациям становятся известны все ваши внутренние дела.
– Не все. Да, я знаю об этом. Кстати, это станет второй вашей задачей, не менее важной. Найти крота. Но есть веские основания считать, что он тут не один, их двое.
– Разрешите поразмыслить, сэр?
– Конечно подумайте, – ничуть не рассердился Скиннер и хлопнул ладонью по столу. Была у него такая привычка. – Минуты на размышление вам хватит? Вижу, что да.
После того, как мы подписали соответствующие документы и покинули кабинет шефа, некоторое время шли молча.
– Почему ты согласился?
– спросила Лин, когда мы уже оказались в слепой зоне, где не было ни видеокамер, ни подслушивающих жучков. – Мог бы и отказаться. Тебе же надоело работать с ним.
– У меня сейчас не осталось сколько-нибудь перспективных дел. Грубо говоря – сосу лапу. Кроме того, на меня объявил охоту Нейротех. Ну, ты знаешь. А шеф прав, он всегда обеспечивал защиту и хорошо платил своим людям, да и вообще редко когда скупился на расходы. И потом. Я же видел, что ты уже готова согласиться. А куда ж я без тебя? Сама-то почему согласилась?
– Соскучилась. Знаешь, я закисаю на своей работе. Скука и рутина. Все эти отели, постоянные препирательства и управляющими, проверки счетов, вечные скандалы, которые мне приходится разруливать. Рутина и скука. Лучше я искусственный интеллект под себя настрою и ему всё это перепоручу. Хочу вспомнить молодость.
– Тебе не надо о ней вспоминать, она у тебя и так есть.
– Льстец. Но мне приятно, спасибо.
Почему-то я решил умолчать о контракте с отделом кибербезопасности Нейротеха. Формально, он так и не был разорван. Но клиентка погибла, и я вроде как никому там ничего должен не был. Лин можно конечно и рассказать, но лучше не надо. Не стоит грузить её излишней информацией. Как-никак с меня взяли подписку о неразглашении.
Вообще, такие люди как Лин Чжуан – бесценны. Именно они являются истинными перфекционистами, которые всегда предпочитают держать ситуацию под контролем. Одна беда – порой это связано с их чрезмерной тревожностью.
Когда мы только познакомились, я принял Лин за обычную оперативницу, живущую на зарплату. Только потом, намного позже, когда встретился с её отцом и братом, выяснилось, что она из весьма обеспеченной семьи. Сначала удивлялся, зачем вообще ей сдалась эта муниципальная служба. Её отец на день совершеннолетня, сделал роскошный подарок – выделил часть своей империи ресторанов и отелей. Но Лин поступила на факультет обороны военного университета, хорошо его закончила и получила лейтенантские нашивки. Отец поначалу старался отговорить её, но когда ничего не получилось, заморозил её капитал и отключил возможность управлять ресторанами и отелями, которые сам же ей преподнес.
Лин психанула и отправилась служить на Периметр. Попала в переделку и потеряла руку. Из-за неразберихи руку не успели вовремя найти и прирастить, поэтому в госпитале поставили протез. Это было пугающее устройство, положенное по страховке. С вооруженными силами девушка решила проститься, но и тут Лин выбрала нестандартный путь. Устроилась в офис банды «Бригады Бесконечного Проспекта», где выполняла работу офисного референта. Там ей вместо грубоватого протеза предложили поставить дорогущий, изящный и полностью функциональный имплант руки, а в качестве оплаты устроиться в администрацию домена и шпионить для банды. Выбора у девушки не было. Но Лин выкрутилась уже с моей помощью. Я устранил её «хозяина», помог соскочить с крючка и устроил всё так, чтобы никто об этом никогда не узнал.
Уже значительно позже, когда отец Лин подобрел, и все права на сеть отелей вернул, девушка решила завязать с отделом безопасности. Ну а я составил ей компанию – так получилось. Увольнялись мы одновременно и практически со скандалом. Шеф к тому моменту взял привычку незаслуженно придираться к нам, собственные просчёты сваливал лично на нас, и это стало надоедать. Мне как раз предложили хорошее место в службе безопасности корпорации «Бэлла», а Лин намеревалась вплотную заняться своим бизнесом. И мы ушли, причем совсем о том не жалели до недавнего времени. Но затем случился, как говорят программисты, системный сбой. Я лишился работы у госпожи Элион и оказался на улице. Подумывал даже пойти работать в полицию, но вовремя удержался. Хорошо, что удалось быстро получить лицензию частного детектива и даже успешно провернуть несколько громких дел. Потом первоначальный поток заказов обмелел и почти пересох, все клиенты словно сговорились. Кто-то из глав корпораций сильно обиделся на меня, а клиенты о таких вещах узнают первыми. Но тут вдруг очень вовремя прорезался бывший шеф.
Глава 7. Примерно в то же время
Примерно в то же время случился странный эпизод, к которому я долгое время не знал, как и относиться. Вообще Город – место вполне безопасное, если соблюдать определенные меры предосторожности и следить за обстановкой. В целом, бывают проблемы из-за высокого уровня преступности и большого скопления граждан в некоторых метах в определенные моменты. Однако, при правильном подходе и внимательности, можно значительно снизить риски. Например, высокий уровень уличной преступности в неблагополучных районах. Там опасность может быть выше, чем в других местах. Это и кражи, и грабежи, и нападения всех видов и сортов и другие виды преступлений.
Только вот незадача – из-за работы частным детективом мне частенько приходилось посещать именно такие места и районы. Пятый и четвертый уровень. Так вот, как-то на меня напал какой-то мальчишка. Крепко сбитый малолетний пацан с грязными, спутанными волосами и горящими, словно угли, глазами. Он выскочил из темного переулка, словно тень, набросился с кулаками, а потом вцепился мне в руку с такой силой, что я едва не уронил сумку с оборудованием.
– Давай кредиты, старик, – прошипел он, и в его голосе смешались угроза и отчаяние.
Я вздохнул. Обычное дело в этих кварталах – голодные дети, которым нечего терять. К старикам я себя как-то не относил. И сорока ещё нет, да и вообще. Побриться что ли? А то надоела эта щетина. Но что-то в его взгляде было странным. Не просто агрессия, а какая-то лихорадочная решимость, будто он не просто хотел денег, а выполнял какую-то миссию.
Вообще-то нападают на меня редко. Боятся связываться.
Прежде чем я успел ответить, он вдруг резко дернул головой в сторону, словно услышав что-то, чего не слышал я. Его пальцы разжались, и он отпрянул, широко раскрыв глаза.
– Они идут, – прошептал он, и его голос дрожал. – Они уже здесь.
Я огляделся, но переулок был пуст. Ни звука, ни движения. Только мерцание неоновых вывесок и далекий гул города.
– Кто? – спросил я, но мальчишка уже отступал, качаясь, как пьяный.
– Они в твоей голове, – бросил он напоследок и растворился в темноте.
Я стоял чувствуя себя дурак-дураком. Это мог быть просто бред, наведенная галлюцинация из-за дешевых электронных наркотиков, которые здесь рекламируют на каждом углу. Но почему-то мне показалось, что он говорил не просто так.
А потом я услышал первый, едва уловимый шёпот – словно кто-то провёл пальцем по краю сознания. Я резко обернулся, но вокруг по-прежнему никого не было. Только сырые стены, покрытые граффити, да тусклый свет ламп, мерцающих где-то наверху.
«Просто нервы», – подумал я, сжимая кейс с оборудованием. Но шёпот повторился:
«Он видел тебя»
Голос не был моим. Он звучал внутри, но казался чужим – металлическим, с лёгким дребезжанием, как у разбитого голосового интерфейса. У меня что, шизофрения началась от перенапряга и тяжёлых умственных занятий?
