Кровь дракона. Пламя на двоих

Ольга Ярошинская

Кровь дракона. Пламя на двоих

Глава 1. Щит

Этот день должен был определить всю мою дальнейшую жизнь. Так и вышло.

– Вивиана Гарда, претендент, – мой голос почти не дрожал, хотя ладони вспотели от волнения, и я тайком вытерла их о юбку.

Лысоватый дядька в круглых очках равнодушно взмахнул рукой, указав на высокое кресло.

– С утра не ела?

– Нет.

Я отлично понимала важность события и подготовилась как следует: тщательно вымылась, оделась в белое, выпила стакан воды – все как учили.

Стоило мне положить руки на подлокотники кресла, как ремни оплели запястья. Щиколотки тоже стянуло – не больно, но туго, не пошевелиться.

– Процедура стандартная, – сказал лекарь. – Маленький укол – великие возможности.

Инъекция драконьей крови должна была пробудить во мне спящий дар или… убить.

– Какое родство с подтвержденным драконом?

– Отец, – ответила я.

– Гарда, Гарда, – задумчиво повторил лекарь мою фамилию. – Что-то не припомню…

– Он не был женат на моей матери, – с деланым равнодушием пояснила я.

Эта деталь биографии – все равно что ядовитая заноза, частенько отравляла мне жизнь.

– Ясно, – он пожевал тонкими губами и все же спросил: – Уверена в родстве?

– Да.

Мама не врала. Если пройду инициацию, то докажу это и остальным.

– Я должен предупредить о возможных последствиях, – скучным тоном произнес лекарь, делая пометки в бланке и не глядя мне в глаза. – Если драконья кровь в тебе не приживется, возможен летальный исход.

Такое случалось даже в древних родах. Взять хоть старшего принца. Он должен был занять престол следующим, однако неудачная инициация забрала у него и эту возможность, и жизнь. Я считала смерть принца большой потерей. Ведь теперь претендентом на трон стал его брат.

– Поставь вот тут подпись.

Лекарь поднес бумагу мне под ладонь, сунул ручку в пальцы, и я поставила закорючку.

– Славно.

Он достал шприц из жестянки, покрытой испариной, опустил иглу в крохотную склянку с густой черной жидкостью. Сердце застучало быстрее, но я заставила себя дышать ровно.

– Будет больно, – честно предупредил лекарь, постучав ногтем по шприцу.

Говорили, это все равно что проглотить ведро головешек. Драконья кровь жжет изнутри, и боль не унять. Зато потом она открывает двери, которые иначе навсегда остались бы запертыми. Я три года обучалась в академии искусств, и теперь драконья кровь покажет мне оттенки цвета, которые человеческий глаз не в силах увидеть, или подарит чувствительный слух, способный уловить малейший диссонанс, или умение творить прекрасное из камня, или…

– После инъекции я уйду, – сказал лекарь, склонившись надо мной. За круглыми стеклами очков обнаружились уставшие глаза с набрякшими веками. – Три года учебы должны были определить твой дар. Но во избежание случайностей необходимо спокойствие и минимум раздражителей. Постарайся отключить мысли, либо же думай о том, чего так желаешь.

– Поняла, – кивнула я, сглотнув ставшую вязкой слюну.

Холодное прикосновение влажной ваты, едва ощутимый укол иглы.

А потом по моим венам потек огонь.

Спину выгнуло судорогой, и я ударилась головой о спинку кресла. Рванулась, пытаясь освободиться, и ремни впились в кожу.

– Спокойно, Вивиана, – голос лекаря донесся будто издалека. – Дыши глубже. Теперь осталось лишь подождать.

Свет померк, дверь закрылась, и я осталась в темноте, наедине с пожаром в моем теле.

Не знаю, сколько это длилось – минуту или час. Кровь кипела, мышцы сжимались, огонь жег кончики пальцев, виски, пылал внизу живота. Поначалу я еще пыталась вызвать в сознании знаки искусств, один из которых должен был появиться на моей коже: символ живописца, похожий на глаз, или изгиб волны – знак танца. Но после лишь всхлипывала, извивалась в кресле и скулила от боли, желая одного – чтобы все это наконец закончилось.

Дверь скрипнула, отворившись, и свет ударил меня по глазам. Я поморгала, пытаясь разобрать, кто это. Расплывчатый силуэт превратился в мужскую фигуру, и я с ужасом поняла, что это вовсе не очкастый лекарь. Этот парень был гораздо моложе, и я хорошо его знала: светлые волосы, хитрые глаза, на щеках ямочки, которые подружки отчего-то считали красивыми.

– Приветик, – сказал Риан, подходя ближе и скалясь в ухмылке.

Его ладони опустились на мои колени и плавно потянули их в стороны.

– Отвали, – прошептала я.

– Да-да-да, – певуче произнес он. – Я слышал это от тебя все три года учебы, Вив. Немного обидно, знаешь ли. Все же я – принц, а ты… никто.

– Риан, пожалуйста, – взмолилась я.

– О, теперь ты научилась просить, – он провел языком по зубам. – Конечно, я тебе помогу. Тебе ведь так жарко, Вив, так горячо, я знаю. Я уйму твой пожар.

Он обхватил мои бедра и рывком подтянул ниже, ремни впились в запястья, сдирая кожу. Я зажмурилась, но свет пробивался даже сквозь веки. Это неправильно! Я должна была остаться одна, в темноте!

– Уходи, – попросила я снова. – Оставь меня, Риан!

– Не бойся, я быстро, – пообещал он. – А после… тебе все равно не поверят. Мало ли что приглючилось под драконьей кровью. Вдруг ты тайно обо мне мечтала, вот и привиделось.

Жгучие слезы брызнули по щекам, когда наглые руки жадно облапили грудь, а после нырнули под юбку, стягивая трусики. Риан Карратис, принц королевской крови и просто придурок, устроился между моих бедер и поучительно произнес:

– А не надо было строить из себя недотрогу, Вивиана. Могли бы сделать все по-хорошему.

Вот тогда-то кровь дракона вскипела во мне и взорвалась, отшвыривая Риана прочь, разбивая им шкаф и пробирки. Кто-то закричал, послышался топот… А я откинула голову на спинку кресла и утомленно прикрыла глаза. Мне больше не было больно. Вспышка погасла, пожар утих, кровь дракона нашла свое место, сворачиваясь в знак на бедре: кожу слегка щекотало, как будто по ней водили перышком.

– Вивиана! – кто-то похлопал меня по щеке, промокнул лоб влажным полотенцем.

– Риан подонок, – пробормотала я. – А я? Живописец?

– Боюсь, что нет.

Я открыла глаза и посмотрела на лекаря, который целомудренно вернул мои трусики на место и поправил юбку.

Ремни ослабли, отпуская меня, и я, забыв о стыде, задрала юбку и с ужасом посмотрела на свежий знак, проявившийся на моей коже. Не глаз, не волна, даже не скромный овал летописца.

Наверное, это было красиво: золотистые чешуйки плотно прилегали друг к другу, оттенок слегка темнел от центра к краю, прямоугольный верх и остроконечное основание – это, несомненно, был щит.

И это значило, что моя жизнь изменилась. Но совсем не так, как я планировала.

– Щит, – подтвердил мои опасения доктор. – Боевое направление. Поздравляю, наверное…

***

– Нападение на принца королевской крови! – разорялся адвокат Риана.

Сам он сидел по другую сторону стола и не сводил с меня глаз. Скотина!

Риан Карратис испоганил самый ответственный момент моей жизни! Столкнул с любовно вымощенной дорожки, ведущей к прекрасному будущему, в вонючий бурлящий поток, несущийся прямо в пропасть.

– Он тайно проник в лекарское крыло, – напомнил ректор, который сидел рядом со мной, выступая в роли защитника. – Сбил тонкий процесс инициации.

– Это еще надо доказать, принц мог попасть туда по ошибке, – заявил адвокат, тряхнув густыми светлыми волосами, похожими на львиную гриву. – А вот травмы моего клиента налицо.

И на лицо, и на прочие части тела. Я неплохо так приложила Риана: скула отливает багрянцем, правая рука перемотана и покоится на повязке. Жаль, нос ему не сломала и не оторвала еще кое-что выступающее. Я попыталась позвать драконью кровь, но увы, после того всплеска силы она больше никак себя не проявляла.

– Я могу потребовать ее казни, – веско уронил адвокат. – Это покушение на королевскую семью, на устои нашего мира!

Я невольно ахнула, а Риан поднял здоровую руку, как примерный ученик, желающий выйти к доске.

– Позвольте сказать, – попросил он. – Я готов отозвать обвинения.

Да ладно!

– Но я жду извинений от тебя, Вивиана, – добавил Риан, прожигая меня взглядом. – Страстных, искренних, горячих. И если я останусь полностью удовлетворен… твоим раскаянием, то я тебя прощу.

Намек прозвучал так откровенно, что даже каменное лицо адвоката дрогнуло от неловкости.

– Пошел ты, Риан, в драконий зад! – вырвалось у меня.

– Это оскорбление принца! – взвился адвокат.

– Ну-ну, – встрял ректор, – все взволнованы, ситуация напряженная, но давайте попытаемся решить ее мирно.

– Вы предлагаете простить девушку, которая покусилась на наследника трона? – демонстративно ужаснулся адвокат, а Риан покачал головой.

– Во-первых, Тириан не наследник, – с неожиданной твердостью напомнил ректор, назвав принца полным именем. Тот побагровел от гнева, и даже фингал стал не так заметен. – Король пока не назвал его своим преемником.

– Ну, после смерти старшего принца Риана выбора у него нет, так что…

– А во-вторых, – перебил он адвоката, – если начнется публичное разбирательство, то это повредит репутации королевской семьи. Я, как верноподданный, этого не хочу. Может быть, вы хотите, чтобы в зале суда прозвучало обвинение в попытке изнасилования?

– Не докажете, – повторил адвокат, но без прежнего пыла.

– Взгляните на девушку повнимательней: эти рыжие кудри, невинные глаза… Ее слезы растопят сердца даже самых суровых присяжных. Вив, ты ведь заплачешь?

– Постараюсь, – кивнула я.

– Синяки пройдут, а вот судьба девушки определена навсегда, – напомнил ректор. – Журналисты не упустят возможности раздуть скандал.

– Да кто им позволит!

– Но сплетни пойдут.

– Если только она не исчезнет. Взаимовыгодное предложение.

– Что ж, сейчас Вивиана должна продолжить обучение, – задумался ректор и, достав из ящика стола бумаги, принялся перебирать бланки. – Есть несколько незакрытых заявок…

– Драхас, – произнес адвокат название крепости, и у меня сердце сжалось.

– Нет, так не пойдет… – попытался возразить ректор, но, кажется, все было уже решено.

– Еще как пойдет, – сказал адвокат. – У нее щит, боевой знак, а в Драхасе постоянно требуются новые люди.

– Там кто-то умер? – спросил ректор, как будто запнувшись.

– Там всегда кто-то умирает, – отрезал адвокат. – Это наше последнее предложение. Рекомендую согласиться. Вивиана уезжает, обе стороны отказываются от претензий, дело закрыто.

– Послушайте, так нельзя, – ректор не на шутку разволновался. – Да, у Вивианы проявился щит, но у нее отсутствует всякая боевая подготовка! Она отлично училась, но не тому. Она же попросту погибнет!

– Может, ей повезет, – процедил адвокат, собирая бумаги в папку.

– Давайте рассмотрим другие варианты! – не сдавался ректор.

– Я лично прослежу за отправкой, – пригрозил адвокат. – Так что не надейтесь спрятать ее в укромном местечке – не выйдет. Скрывая щит, боевую единицу королевской армии, вы совершаете преступление против трона.

– Я не согласна, – сказала я, но меня никто и не спрашивал.

Глава 2. Дом, милый дом

Крепость Драхас лепилась к горе как птичье гнездо – издали не различишь в нагромождении скал. Но сейчас, в сумерках, в ней мерцали огни, стекая ручьями к подножию точно лава проснувшегося вулкана.

– Это что, какая-то шутка? – недоверчиво спросил здоровенный рыжий мужик, оглядев меня с головы до пят.

Мне и самой хотелось, чтобы все это оказалось розыгрышем или дурным сном, но увы, такова моя новая жизнь.

– Вивиана Гарда, – представилась я, протягивая документы великану. – Прибыла в Драхас для прохождения практики.

Мужик полистал бумаги, вздохнул. Послюнявил палец и потер печать на бланке, как будто кто-то в здравом уме захотел бы подделать документы и приехать в Драхас добровольно. Отсюда рукой подать до диких земель, в горах гнездятся драконы, а успешное прохождение практики означает, что студенту удалось выжить.

Не о таком я мечтала, но иногда судьбу определяет случайность. Или Риан Карратис, чтоб ему пусто было.

– Здесь какая-то ошибка, – с явным облегчением произнес мужик, тыча толстым пальцем в документы. – Тут перечень предметов, которые ты изучала: философия, искусствоведение…

– Инициация прошла не по плану, – вздохнула я.

– Значит, ты щит без всякой боевой подготовки? – уточнил он, пригладив рыжую бороду, в которой сверкнули разноцветные бусины.

– Именно так.

– И тебя отправили в Драхас. Не пойми меня неправильно, Вивиана. Но ты здесь не выживешь.

– На это и был расчет, – вырвалось у меня, и густые брови цвета ржавчины удивленно приподнялись.

– Кому же ты насолила? Такая лапушка…

Ответить я бы не смогла, даже если бы захотела. Перед самой отправкой на меня наложили печать молчания – кровную клятву, снять которую мог бы сам Риан или кто-то из королевской семьи.

– Там, в папке, есть письмо и для вас, – сказала я, поднимая чемодан и заваливаясь на бок под его весом. – Дорога была утомительной.

Уловив намек, рыжий великан захлопнул папку с документами, отобрал чемодан, и мне пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать.

– Я – капитан Освальд Муро, – сообщил он, размеренно шагая по крутым ступеням. – Командую Драхасом, хотя Хильда со мной не согласится. Она наша экономка и явно считает командиром себя. У нас тут все по-простому. Народу не много, все как одна большая семья. Может, закатить праздничный ужин в честь твоего приезда, как считаешь?

– Можно обойтись и без ужина, – заверила я.

Сперва я тряслась в экипаже по дороге в порт, затем качалась в каюте корабля, потом опять тряслась… Хотелось лишь упасть в постель, которая бы подо мной не шевелилась.

Капитан Освальд вошел в крепко сбитую деревянную коробку, и когда я неуверенно ступила за ним, опустил тяжелый рычаг. Деревянный пол под ногами дрогнул и стал медленно подниматься. Ну вот, теперь еще и лечу…

– Конечно, мы ждали кого-то покрепче, – капитан покосился на меня и тяжко вздохнул. – Определю тебя в гнездо к Элаю. Надо учиться у лучших, так?

Видимо, гнездами они называют отряды или что-то вроде того. Я покивала, думая о своем. Ничего, надо лишь продержаться и получить запись об успешном окончании учебы. Затем мне отдадут диплом, а вместе с ним и свободу. А потом… Потом я буду как-то жить, желательно подальше от королевской семейки.

Солнце закатилось за гору, и вдруг стало совсем темно, как будто кто-то задернул шторы. Кабина поднялась на каменную площадку перед Драхасом, и я, зажмурившись, перепрыгнула узкую полоску пропасти между кабиной и твердой поверхностью. Припорошенное звездами небо раскинулось над головой, и я невольно порадовалась, что взяла с собой краски. Горные пики тянулись до горизонта, а по другую сторону виднелась полоска моря, посеребренная луной. Огни городка, через который я проезжала, остались внизу, мерцая как светляки.

– Не отставай, – поторопил капитан, и я поспешила следом.

Мы поднялись по крутым ступенькам к распахнутым воротам, вошли в холл с расщелинами коридоров, похожий на просторную пещеру. По серым каменным стенам тянулись две дорожки факелов, а вдали виднелась широкая лестница, разветвляющаяся на три.

– Гнездо Элая по центру, – сказал Освальд, перехватывая чемодан другой рукой. – Хильда уже приготовила комнату.

– Оттуда видно море?

Капитан, смерив меня очередным жалостливым взглядом, лишь пожал плечами.

А потом позади что-то захлопало, будто парус на ветру, огни факелов затрепетали, а тени в панике заметались по стенам. Я обернулась и инстинктивно шарахнулась к капитану.

Черный дракон влетел прямо в холл, загнутые когти на сгибах крыльев уцепились за потолочную балку. Длинный хвост чиркнул по полу, высекая искры, и ящер, повернув сплюснутую башку, оскалил кривые клыки.

Я видела драконов и раньше: на торжественных церемониях, у дворцов родовитых семей. Все они сидели на цепях, обвивающих и крылья, и зубастые морды. Этот же ящер будто только спустился с неба, а тонкий ремешок, охватывающий шею, казался насмешкой.

– О, Элай! Ты мне как раз и нужен! – Капитан Муро радостно помахал рукой, а я слегка выдохнула. Видимо, в драконе, влетающем в крепость, нет ничего необычного.

За драконьими крыльями я не сразу разглядела всадника, но теперь он съехал по чешуйчатому боку, ловко спрыгнул на пол и похлопал чудовище по ляжке.

– Принимай, – сказал капитан, подтолкнув меня вперед. – Вивиана Гарда, щит.

Всадник обернулся, и на миг мне померещилось нечто знакомое. Но когда он подошел ближе, я отчетливо поняла, что не видела его раньше. Такое лицо раз увидишь – не забудешь: твердые скулы, жесткая линия подбородка, а в глубине темных глаз прячется свет – будто золото в драконьей пещере.

– Издеваешься? – хмуро спросил он, лишь мельком на меня глянув. – С нее щит как с чайного ситечка.

Все очарование первой встречи слетело как обертка с подарка, который оказался пустым.

– Элай, – представил его капитан Муро. – Слушайся его во всем и, может быть, не умрешь.

Забрав папку, Элай зубами стянул кожаную перчатку с руки, полистал документы и едко прокомментировал:

– Высший балл по искусствоведению? Это очень нам пригодится. А единственная физическая подготовка – танцы. Освальд, отправь ее назад и пусть пришлют кого-то нормального!

– Я была бы только рада, – заявила я, и Элай посмотрел на меня удивленно, будто только заметив. – Но мне не оставили выбора.

– Пойдем, Вивиана, – со вздохом произнес капитан, вновь поднимая мой чемодан. – Посмотрим, видно ли море из твоих окон.

Я кивнула и последовала за ним, ощущая между лопаток пристальный взгляд.

– А можно мне в другое гнездо? – попросила я, и мой голос жалобно дрогнул.

– Вы поладите, – коротко заверил меня капитан.

Вот только я в этом сильно сомневалась.

***

Узкие коридоры извивались как ходы муравейника, и я мигом бы заблудилась, если бы не широкая спина капитана, маячившая впереди.

– Ребята из гнезда Элая сегодня в городе, – произнес он. – Раз в неделю свободное время. Завтра со всеми познакомишься. А пока обживайся.

Он распахнул передо мной узкую дверь, и я с опаской шагнула вперед. Воображение уже успело нарисовать каменную клетушку, выбитую в скале, но комната оказалась просторной и довольно уютной. На полу раскинулся пушистый цветастый ковер, на стенах моргнули и вспыхнули газовые лампы. А кровать у стены так и манила на нее упасть. За окном даже обнаружился небольшой балкончик, а еще одна дверь вела в туалет с крохотным умывальником.

– Душевые на первом этаже, – сказала женщина, чьим заботам перепоручил меня капитан перед тем, как удалиться. – Там же кухня. Ужин уже закончился, но я принесла тебе перекусить.

На столе ждал поднос с нехитрым угощением: чай, бутерброды, красное яблочко.

– Меня зовут Хильда, – представилась она. – Форму я тебе завтра выдам. Придется ушивать. Ты не особо похожа на обычного студента Драхаса.

– Вообще-то в вас тоже сложно угадать экономку, – заметила я.

Я бы ее нарисовала, обязательно акварелью, легкими воздушными мазками, чтобы поймать тонкую красоту. Хильда улыбнулась, сверкнув белыми зубками. В моем представлении экономка захудалой крепости была бойкой словоохотливой теткой, полноватой, любопытной, нахальной. Хильда же вполне могла сойти за светскую даму самого высшего круга, которую глупой шуткой богов занесло в Драхас. Казалось, она пришла на бал, а не принесла бутерброды: льняные волосы забраны в высокую прическу, ясные голубые глаза слегка подведены карандашом. А на плече у нее сидел крупный белый попугай с розовым хохолком – неожиданный аксессуар, но эффектный.

– Это Арчи, – сказала Хильда, погладив пальцем белые перышки на шейке, и попугай прикрыл глаза от удовольствия точно кот. – Еще один залетный гость Драхаса.

– Др-рахас! – Громко сказал попугай. – Дыр-ра!

– Что есть, то есть, – вздохнула Хильда, а после, вынув из кармана платья портняжную ленту, быстро сняла с меня мерки. – Завтра будет готово, – пообещала она. – А пока отдыхай.

Хильда ушла, а я с неожиданно разыгравшимся аппетитом умяла бутерброды и легла спать.

Все не так уж плохо. Да, мне здесь не место, но раз я уже тут, то как-нибудь приспособлюсь. Капитан кажется добродушным, Хильда прелестна, вот только Элай… Его бы я нарисовала углем: темные волосы, падающие на высокий лоб, сведенные брови, надменный изгиб губ… Мне мерещились голоса, чей-то грубый смех, а потом что-то захлопало, будто простыни на ветру, но я уже провалилась в глубокий сон.

***

Почту доставили вслед за новенькой, и Элай с отвращением посмотрел на письмо, лежащее на столе. Поморщившись, взял плотный конверт, сломал печать с оттиском крыльев – он отлично знал перстень, который его оставил. Впрочем, крылья – еще не корона. Значит, отец пока не назвал Тириана преемником. Вынув тонкий белый лист, украшенный вензелями, развернул.

«Дорогой Эл», – начиналось письмо, и одно обращение было как укус ядовитой змеи. Они отобрали у него все – жизнь, будущее, даже имя.

«Шлю небольшой подарок, который скрасит твое пребывание вдали от семьи».

Семьи у него тоже нет. Его вышвырнули прочь как больную шавку.

«Она мне уже надоела, но я подумал – вдруг тебе сгодится».

Значит, новенькая – одна из потаскушек Тириана. Что ж, у него хороший вкус, этого не отнять. Рыжие кудри, кожа светлая и гладкая, точно шелк. Видимо, стала назойливой, и Тириан решил отослать ее прочь. А может, она лишь способ в очередной раз подразнить старшего брата.

«Надеюсь, она доставит тебе много удовольствия. Риан».

Мелкий говнюк подписался его первым именем.

«P.S. Там она тоже рыжая».

Элай смял письмо в кулаке и швырнул в пустой камин.

Отец так и не написал ни строчки. Для него старший сын умер. Или нет? Иначе Тириан тоже оставил бы брата в покое. Но вместо этого он прислал хорошенькую девчонку, чтобы старший наконец-то сорвался и поставил точку в затянувшемся вопросе наследования.

А значит, лучше не искушать ни судьбу, ни себя, и выставить Вивиану вон. Это будет легко. Она сама сбежит. Забросит свой здоровенный чемодан в первый же экипаж и укатит туда, откуда явилась.

Будто в насмешку, капитан отвел ей комнату прямо под ним. Элай слышал, как она болтает с Хильдой, после скрипнула дверь на балкон и закрылась.

Интересно, брат ввел Вивиану в курс дела? Рассказал, в чем ее роль? Вряд ли девушка знает, что ее выбрали в качестве жертвы дракону.

Глава 3. Дипломный проект

Полоса света, падающая из окна, перечеркивала комнату пополам. Вот так и роковая инициация разделила мою жизнь на до и после. Я лениво поморгала, потянулась в постели.

– Новенькая, подъем!

Дверь громыхнула о стену, и я быстро села, в панике прижав одеяло к груди.

– Надо же, Элайджа не врал, – хмыкнула девушка. – Ты и правда…

Она неопределенно покрутила рукой в воздухе.

– И что это значит? – с вызовом переспросила я, тоже покрутив кистью.

Сама гостья была высокой, крепкой и быстрой как ртуть, с коротко остриженными черными волосами, длинными ногами, бесстыдно обтянутыми кожаными брюками. Резкие черты, пронзительно синие глаза, на щеке россыпь мелких серых чешуек – такое бывает, когда инициация проходит не очень хорошо. Вроде бы это значит, что кровь дракона не подчиняется человеку полностью.

Девушка прошлась по моей комнате, подхватила яблоко, которое я вчера оставила нетронутым, и вгрызлась в него крепкими зубами.

– Это значит, что ты вылетишь отсюда максимум через две недели, – промычала она, хрустя яблоком. – Вот уже на завтрак опаздываешь, куда это годится?

Она исчезла за дверью так же неожиданно, как появилась, и до меня донесся ее резкий голос.

– Туч, представляешь, она спит в кружавчиках!

– Я лично не возражаю, – ответили басом.

– А ты, Ингрид, в чем спишь? – поинтересовался третий голос, тягучий и вальяжный. – Готов поспорить, что совсем голенькая…

Я вскочила с постели, подперла дверь стулом, быстро стянула сорочку и переоделась в форму, которую захватила с собой. Волосы заплела в косу, умылась. А когда вышла, меня приветствовали свистом.

– Какая цыпочка, – лениво протянул крепкий блондин, развалившийся в кресле. Он закинул одну ногу на подлокотник, и штанина задралась, обнажая загорелую икру, покрытую белыми волосами точно инеем.

– Меня зовут Туч, – пробасил другой, с бритой налысо головой и широкий как шкаф.

– Ты в этом собралась заниматься? – поинтересовался третий, с мягкими каштановыми локонами, спадающими до плеч.

Я думала, что форма академии искусств вполне универсальная: пышная синяя юбка, белая блузка с широким кружевным воротничком, туфельки на небольшом каблуке.