Сущее бедствие

Солнце уже спряталось за горизонтом. Вечер окутал дачное товарищество слишком холодными для начала июня сумерками, а в воздухе запахло шашлыком ― кто-то из дачников готовился к плотному ужину. Вокруг пищали назойливые комары, но я перестала обращать на них внимание и размышляла о том, как бы незаметно срулить от бабули, пока заботливые родственники из благих побуждений не увезли меня за тридевять земель от той стороны жизни, которую я никогда не знала. Магия, ведьмы, жертвоприношения, ритуалы… Да кому нужен диплом журналиста, когда вокруг творится такое? И кто в здравом уме будет убегать от того, что уже тебя настигло?

– Кар-р-р! ― где-то каркнула ворона.

– Ага, ― согласилась я.

– Чего «ага»? ― не поняла бабуля.

– Жаба такая. Ядовитая. На меня похожа, ― ответила я. ― Спать хочу. Устала.

Я и правда устала ― столько дней без нормального сна. Говорят, что утро вечера мудренее, поэтому для начала не мешало бы хорошенько выспаться. Крепкий сон ещё и лечит. А план побега можно начать разрабатывать и утром ― всё равно заняться нечем, пока будем ждать фальшивые документы и новости о развитии ситуации от моего папеньки.

Глава 12

Всегда завидовала людям, которые в любых обстоятельствах спят как убитые. У меня ночью от каждого шороха глаз дёргался и появлялось непреодолимое желание выскочить на улицу, а бабуля сопела себе в две ноздри преспокойненько ― хоть из пушки стреляй, всё равно не проснётся. Вдобавок с вечера обнаружилось, что у печки чем-то забилась труба, и согреваться нам придётся старыми ватными одеялами производства прошлого века, на протяжении многих лет служившими жилищем мышам и, наверняка, каким-нибудь насекомым. Я попыталась, конечно, но быстро отказалась от этой затеи. Села на стареньком диване в самый угол подальше от опасно торчащих из сиденья пружин, подтянула колени к груди, закуталась в куртку и сидела так до самого утра, настороженно прислушиваясь к пугающим звукам. Пару раз даже вздремнула, но в общей сложности не больше, чем на час. Для здоровья от этого пользы, естественно, никакой, зато времени на переоценку ситуации и обдумывание дальнейших действий было хоть отбавляй.

Вопрос номер один ― если в бабулиной «оппозиции» такие же одарённые люди, как и в «ковене девяти», то почему они убегают и прячутся вместо того, чтобы придумать надёжную магическую защиту? Бабушка отказалась от любой магии, а для гаданий этот ресурс не используется. Другие, похоже, поступили так же или вовсе не захотели развивать и использовать свой дар. Ну тут вроде бы всё логично ― начнёшь практиковаться, за тобой сразу же явятся злые сектанты. Но если ты уже убежал и спрятался, а принадлежность магии определяется только при использовании определённых навыков, то чего бояться? Ведьмы же увидели только мой дар, а его природу осознали после того, как я начала руками выкрутасы делать по их технике. Могла бы жить себе преспокойненько и великой ведьмой стать, если бы в Брусничное не забрела случайно. И бабушка так может. И другие, если один раз оторвутся от слежки. Можно вообще создать ведьмовское войско, собрать все силы воедино и жахнуть разик дружно по ковену, чтоб им неповадно было приличным ведьмам гадости делать. Но нет же! Сообщество «хороших» почему-то предпочитает подделку документов и постоянные прятки по норам. Так веселее жить что ли?

Что-то не сходилось. Веры брусничнинским злыдням у меня не было изначально, а теперь ещё и в бабулиной искренности сомнения появились. Есть угроза, есть ресурс для её устранения, но предпочтение отдаётся лишь наблюдению и невмешательству. Почему? Ответ напросился сам собой, хотя он мне и не понравился. Тот, кто стоит за «оппозицией», тоже хочет заполучить обломок магической штуковины, но это вроде как невозможно, поэтому проще наблюдать за потугами других, делать выводы из их ошибок и копить ресурс ― вдруг найдётся решение, тогда и можно будет вмешаться. Логично же? А бабуля и подобные ей могут просто не знать об этом.

Из этого вывода вырос и ответ на другой вопрос. Развитие той силы, которая защищает артефакт, могло бы усилить защиту и свести старания ковена к нулю. Никто не напрягается и не пытается реализовать эту возможность потому, что… Да потому, что метод взлома, который используется в Брусничном, с большой долей вероятности может быть рабочим. Глава «оппозиции» просто запугивает кучку неучей, не позволяя им развиваться и усиливать защиту ― это гораздо гуманнее, чем перебить всех по одному. И так у него постепенно формируется собственный ковен, которым можно управлять. Если у змеюк в Брусничном всё получится, «добрый господин» устранит конкурентов, присвоит сокровище и будет командовать доверчивыми недотёпами на правах победителя. Ну или госпожа ― вообще без разницы.

Так я постепенно додумалась до того, что за обеими общинами стоит один и тот же человек ― добро и зло в одном флаконе. Поскольку это была голая, ничем не подтверждённая теория, принимать её за факт не стала и перешла к осмыслению другой темы ― кем я вижу себя внутри этого бардака, чего хочу и что могу сделать для воплощения своих желаний в жизнь. Всего каких-то пару дней назад я хотела нормальной человеческой жизни, диплом, интересную работу, свадьбу с Эдиком, толпу детишек, обеспеченную старость и кремацию в финале, чтобы потомки развеяли мой прах над Северной Двиной. Но теперь-то я знаю о существовании магии ― это куда интереснее работы журналиста. И Эдика у меня больше нет, так что о потомках и кремации можно пока забыть. С другой стороны, способностями к ядам и зельям на жизнь не заработаешь. Можно, конечно, попробовать, но это вроде бы не слишком законно. А вдруг отравлю кого-нибудь по неопытности? Совесть же замучает. Да и без наставника в этом деле не обойтись. А где его взять? У бабули есть «знающий человек», но она скорее удавится, чем даст мне контакты, а у меня есть Филомена ― готовый учитель из стана врага.

Короче, я пришла к выводу, что хочу развивать свой дар. Диплом получить всё-таки нужно ― не зря же я столько лет на учёбу потратила. С папиной помощью или без неё, но документ мне необходим. Было бы идеально, если бы вместе с фальшивыми документами мне и документ о высшем образовании сделали на новое имя ― так проще ведь. Новое жильё община тоже предоставит. Скорее всего, оно будет находиться где-нибудь очень далеко, но это вообще не проблема, потому что я хочу работать на себя ― заведу блог и сайт о лекарственных растениях, например, проведу полноценные исследования, заполню ресурсы достоверной информацией и буду потихонечку на этом зарабатывать. Не миллионы, конечно, но для старта хватит и малого. Сейчас я вообще на мели, потому что сидела у Эдика на шее, а теперь там сидит блондинка в моём халате. Если сдаться на милость обстоятельств, то схема вполне рабочая и легко реализуемая. Без наставника обрасту только скромными теоретическими знаниями, зато жива останусь. А если не сдаваться?

Я всю жизнь жила по чьей-нибудь указке. Сначала поступалась своими желаниями, чтобы соответствовать ожиданиям родителей, потом захотела самостоятельности и ушла к Эдику, а там постоянно подстраивалась под него. Теперь я снова не принадлежу самой себе и вынуждена подчиняться чужим решениям, поскольку эти решения принимаются из благих для меня побуждений. Если опять взбунтуюсь, родители и бабушка очень сильно огорчатся и будут волноваться. А тот, кто руководит их жизнью и заставляет в ужасе бежать, отказываясь от всего достигнутого? Прикажет убрать меня, чтобы не мешала его планам? Страшно. Ведьмы своих коллег в жертву приносят, а моя жизнь для них вообще никакой ценности не имеет.

Так я вспомнила о Ветке. Ей всего сорок пять. Тощая, высоченная, нескладная, некрасивая, но живой человек же! Сидит себе, клубочки перебирает, салфеточки вяжет и не знает, какая участь её ждёт всего через три месяца. Верит, что её магический дар для доброго дела используется. Она мне никто, но всё равно её жалко. Обманом в ковен заманили, свободы лишили, убить хотят. И ведь наверняка все в Брусничном знают о жертвоприношении, кроме неё. Когда она в ковен пришла? До предыдущего ритуала или после?

Чья жизнь дороже ― моя или её? И в полицию не обратишься, потому что там всё схвачено.

И тут меня осенило ― рычаги давления ведь никто не отменял! У Филомены есть картавый Виталик, а у Малинки сын с семьёй в городке неподалёку от Брусничного живёт. Сына этого я вряд ли быстро смогу найти, а Виталика и искать не надо. Он, правда, покрупнее и посильнее меня, зато я умею так пальцы веером разворачивать, что всё вокруг рушится. Нужно только придумать, как это всё для шантажа использовать. И насколько вообще будет эффективен шантаж.

Сложно строить планы, не имея почти никакой вводной информации. Могут ли ведьмы использовать свою силу в полной мере, если сливают её в один общий котёл для добычи артефакта? Если могут, то они меня за самодеятельность где-нибудь там в лесочке и прикопают. А ценный источник сведений ― вот он, на противоположной стороне комнаты храпит. Притвориться паинькой, вытянуть из бабули как можно больше нужных знаний, а потом действовать ― так, наверное, будет лучше всего. В запасе целых три месяца ― многое можно успеть.

– Тебе чего не спится? ― проворчала бабушка, проснувшаяся только для того, чтобы перевернуться с одного бока на другой.

– Насморк мешает, ― соврала я.

– Надо было Витьке капли какие-нибудь заказать, ― пробубнила она в вонючее одеяло. ― Ладно, завтра Моте скажу, чтоб всё от простуды привёз.

– Папа сюда завтра приедет? ― удивилась я.

Ответом было что-то нечленораздельное, после чего снова раздался негромкий храп с присвистом.

Мы же убегаем и прячемся, разве нет? Папа с точки зрения магии бездарен, но через него ведь можно и нас выследить, а он вот так запросто приедет в наше тайное убежище?

Мне стало ещё страшнее. Проснулась паранойя и намекнула на то, что в происходящем слишком много неправильного. Бабушка знала о своём даре с детства, а мой от меня утаивали больше двадцати лет. Сейчас, когда я всё узнала и проявляю интерес, меня запугивают и увозят подальше от тайны, к которой я уже успела прикоснуться. Откуда у них столько сведений о ковене? Почему Филомена решила меня спасти? Существует ли на самом деле та угроза для нашей семьи, о которой все твердят? И если существует, то зачем было селиться и жить четверть века в шаговой доступности от этой пороховой бочки? Нельзя было сразу срулить на Дальний Восток, где нас никто и искать бы не стал?

– Бабуль! ― позвала я достаточно громко. ― Ба!

Бесполезно ― её и военным оркестром не разбудишь. И всё равно я старалась шуметь поменьше, когда собирала свои немногочисленные пожитки и сруливала из ветхого дачного домика. Массив довольно большой, грунтовок в нём много, но выходят они все на одну и ту же трассу. Можно было бы попытаться поймать попутку, но это слишком логично. Продолжая накручивать себя беспочвенными и вполне обоснованными страхами, я дотопала закоулками до небольшого лесочка, по тропинке вышла к какой-то речке, по берегу дошла до старого моста, за которым сразу же свернула в лес. Не заблужусь ― не маленькая.

Куда-то запропастилась моя вера в благие намерения близких, поскольку такими намерениями дорога в известном направлении вымощена. А раз верить я на текущий момент не склонна никому, то лучше мне находиться подальше от благодетелей.

Глава 13

Запас бодрости тела и духа не безграничен, а я ещё и больная. И не спала чёрт знает сколько. Плутала по лесу, плутала… Пару раз ловила себя на мысли, что надо бы присесть и отдохнуть, пока не свалилась без сил, но если бы я так поступила, то однозначно отрубилась бы часов на несколько и в окружающей сырости схлопотала бы уже не простуду, а воспаление лёгких. И комары эти ещё ― ужас! И связь на удивление хорошая ― бабуля мне раз триста позвонила. И папа тоже. И мама. И даже сестра старшая, хотя она меня всегда недолюбливала, а после своей свадьбы и переезда к мужу и вовсе забыла о моём существовании. Даже с днём рождения не поздравила ни разу, а теперь вдруг вспомнила, что я есть. В итоге паранойя сказала, что по включенному телефону можно вычислить моё местоположение, поэтому я его выключила и больше не включала. Спустя пару-тройку часов после этого вышла на берег очередной реки и несказанно обрадовалась, увидев там признаки жизни ― четыре бревенчатых домика разного калибра, сеновал, пасущуюся на лужайке лошадку и парня лет пятнадцати, который самозабвенно препарировал древний мотоцикл.

– Привет, ― улыбнулась ему, подойдя ближе. ― Слушай, а как эта деревня называется?

С умыслом спросила и намерением снова включить телефон, потому что шляться по лесам слегка поднадоело. Парень смерил меня изучающим взглядом с мокрых ботинок до головы, долго любовался ярко-зелёными кончиками моих волос, а потом спросил снисходительно:

– Ты где деревню увидела?

– Ну ладно, хутор, ― согласилась я с тем, что на деревню это унылое место не тянет. Ни газа нет ведь, ни электричества.

Он помолчал немного, после чего начал зачем-то тыкать пальцем в постройки и перечислять:

– Домик лесника, охотничий, баня и сарай.

Смотрел при этом на меня так, словно я пятилетка бестолковая, которой всё на пальцах объяснять нужно.

– Ну то есть это вообще не населённый пункт, да? ― подытожила я с пониманием.

Его взгляд стал обречённым.

– Не населённый, ― прозвучало в ответ насмешливо. ― Ты заблудилась что ли?

– Ага, ― охотно кивнула я.

– А пришла откуда?

– Из дачного посёлка.

– Из какого?

Откуда мне было знать, что дачных посёлков в радиусе пятнадцати километров есть несколько? Да и какая разница, откуда я пришла? Мне бы путь к цивилизации найти. На любую согласна, лишь бы там кровать была и чашка горячего чая. Можно с бутербродиком.

В конце концов парень сжалился и указал рукой на лес.

– Вон там у кривой берёзы тропинка приметная есть. Если идти по ней всё время прямо, то часа через два выйдешь к колхозному полю. Там дорога, но до ближайшей приличной деревни ещё шесть километров.

– А эта? ― спросила я, указав на наезженную грунтовку, убегающую в противоположном направлении.

– А эта к охотхозяйству тебя выведет. В принципе, там можно попросить кого-нибудь, чтобы на машине подбросили до трассы хотя бы, но я не уверен, что на базе сейчас кто-то есть, кроме сторожа. Можешь батю моего тут подождать, он отвезёт.

– А батя у тебя кто? ― сощурилась я подозрительно.

– Лесник, ― прозвучало в ответ. ― Ты вообще давно гуляешь? Есть хочешь?

Конечно, я хочу есть! И спать. И чтобы никакой магии в этом мире не существовало, а мои приключения оказались всего лишь затянувшимся сном.

– Если это никого не стеснит… ― проныла, шмыгая носом.

– Так нет ведь никого, ― усмехнулся он, вытер испачканные руки грязной тряпкой и поманил меня за собой. ― Идём, покормлю тебя.

Хороший паренёк, душевный. Я ему соврала, что телефон потеряла, а он мне карту местности дал для изучения, поскольку у самого мобила кнопочная. И картошкой с тушёнкой накормил. И разрешил поспать немного на вполне себе приличной кровати, но поверх одеяла, чтоб я своей одёжей постельное бельё не испачкала. Очень гостеприимный юноша. И я непременно воспользовалась бы его добротой, если бы по карте не удалось выяснить, что река в этом месте знатно петляет, а я добрую половину дня тупо бродила в радиусе пяти километров вокруг того самого дачного массива, из которого пыталась сбежать. Почему-то вспомнились брусничнинские тропы, которые при любом выборе маршрута приведут к ведьмам или, наоборот, не позволят к ним попасть. А я ведь полный перечень бабулиных способностей не знаю ― вдруг она и такое умеет? Вернётся лесник, посадит меня в машину и отвезёт обратно к любимой бабушке в подарочной упаковке. Не-не-не, так не пойдёт. За доброту, еду и карту спасибо, конечно, но задерживаться я не стану.

– Ну как знаешь, ― безразлично пожал плечами парень и подарил мне на прощание флакончик спрея от насморка.

Я от души его поблагодарила и свалила в направлении кривой берёзы, не дожидаясь появления папаши этого милейшего мальчишки. Через пару часов, как он и говорил, вышла к колхозному полю, на котором из земли торчали сочные вершки молодых корнеплодов ― на свеклу похожи, только зелёные. Пока шла, вспомнила, что бабуля-то про мои магические опыты в квартире Эдика только от меня узнала. Если есть магический след, то почему она его не почувствовала? И почему Малинкины птицы меня до сих пор не нашли? Ответов на эти вопросы не было, зато откуда-то взялась твёрдая уверенность в том, что очередной финт руками снесёт к лешему все мороки и иже с ними, заботливой бабушкой ко мне прилепленные. Правда, в лесу такое вытворять опасненько ― может и деревом привалить. Вышла в поле, сосредоточилась на том месте в себе, где должно вместилище магических сил располагаться, сложила пальцы согласно инструкции…

Не знаю, что выращивалось на этом поле, но сочную зелень знатно расшвыряло во все стороны вместе с землёй, а мне вдруг так полегчало, словно заново родилась. И спать расхотелось, и мысли прояснились, и понимание дальнейших действий появилось. Если верить бабуле, то мой дар противоположной полярности опасен для брусничнинских змеюк при использовании мной их магических техник. Но он-то шандарахает без разбора на своих и друзей, а в «оппозиции» все слабенькие и трусливенькие. Кого я боюсь? Если сохранять бдительность и избегать непредвиденных ситуаций, ко мне же никто не подступится. А лучшая защита ― это нападение. Тётки в Брусничном наверняка думают, что я теперь с перепугу и на пушечный выстрел побоюсь к их логову подойти, поэтому выдвигаться нужно именно в том направлении. Как там бабуля сказала? Нужен Иванушка-дурачок, у которого храбрости и удачи больше, чем ума, чтобы заявиться слоном в эту посудную лавку и разворотить там всё? Да вообще не проблема! Ломать я умею гораздо лучше, чем строить. Заодно выясню, насколько на самом деле мои родственнички боятся «ковена девяти» ― если припрутся самоотверженно спасать меня оттуда, значит, не так уж и необходимо играть в эти дурацкие прятки. Пусть тогда объясняют мне, что к чему и как на самом деле.

Вернулась с развороченного поля на грунтовку, выломала из ближайшего куста ветку, чтоб от насекомых отмахиваться, подняла её над головой и пафосно произнесла:

– Веди меня, дар магический, к ведьмам злобным за победой доблестной!

Глупо, конечно, но настроение после этой выходки заметно улучшилось. Часом позже я дошла-таки до благ цивилизации и несказанно обрадовалась тому, что деревня не маленькая ― в такие рейсовые автобусы чаще бегают. И школа есть, и детский сад, и магазинов несколько. Поймала за шкирку малолетку, пробегавшего мимо меня с нормальным смартфоном в руке, отобрала у него девайс с обещанием вернуть «вот прям щас», установила приложение с картами, включила геолокацию, выяснила своё местоположение, проложила маршрут до нужной точки, запомнила его, а потом выполнила обещание и ещё дала пацану сто рублей, чтоб не ныл. К счастью, всё это никто из местных жителей не видел, иначе меня бы и магия не спасла от возмездия.

– Слышь, пацан, а автобусы до Рябиновки у вас откуда ходят? ― спросила напоследок.

Он обозвал меня крашеной собакой женского пола, но всего двумя словами, и удрал. Невоспитанный какой. Ну и ладно. Автобусную остановку я и без него нашла, причём довольно быстро. День клонился к вечеру, как раз должен был случиться последний вечерний рейс, если верить расписанию, приклеенному к чистенькой и ухоженной доске объявлений ― всё складывалось просто идеально. Похолодало только снова, дождик начал накрапывать, а спрятаться от непогоды негде. И на остановку пришёл котик серенький ― упитанный такой, милый. Остановился в шаге от меня, выгнул спину дугой и шипеть начал.

– Больной что ли? ― обиделась я. ― Я же тебя не трогаю.

– Мурзик, кыс-кыс, подь сюды, ― позвал психованного котика хозяин.

У меня аж волосы на затылке приподнялись ― знакомый голос-то. Повернулась и взглянула на его обладателя. От тоже посмотрел мне в лицо. Глаза выпучил, прыгнул вперёд, схватил своё бешеное пушистое сокровище и очень даже прытко для старичка помчался прочь по улице. Я ― за ним. Не мешало бы бросить сумку, но в ней ноутбук и документы. Догнать беглеца не догнала, но видела, как он юркнул с дороги в направлении заброшки. Сбавила темп и дошла туда уже спокойным шагом.

Обычный заброшенный дом ― забора нет, двери нет, оконные рамы без стёкол, крыша прохудилась, двор до самого крыльца по колено травой зарос. Человеческая нога здесь тропинку потоптала бы, но Ждан ведь не человек.

– Мя-а-а-у! ― жалобно донеслось из дома.

– Слышь, домовой, кота отпусти! Не твой же. А ворованный всё равно сбежит, ― заявила не слишком громко, продолжая стоять на дороге.

Кот выскочил через окно и скрылся в траве, в доме послышался шорох, а потом прозвучало:

– Ты как меня нашла?

– А я и не искала, ― призналась честно. ― Автобус ждала. Нас с тобой, можно сказать, судьба свела. А вот как ты тут оказался? Поговорим нормально, или показать, чему я за эти несколько дней научилась?

Поговорили нормально. Ночевать, правда, пришлось в этой самой заброшке, но Ждан позаботился о том, чтобы туда не проникал ветер, и отдал мне свою ветровку ― дополнительного тепла она давала немного, зато удерживала моё собственное.

Выяснилось, что Сама его наказала за то, что пытался меня спрятать. Следующей же ночью после того, как я ушла из обжитого пристанища домового, гадкая ведьма окружила домик каким-то заклинанием, не позволяющим выбраться, и подожгла его. Ждану повезло, он личину сменил и в подполе отсиделся, а котиков жалко. Воистину ― злыдни бессердечные в Брусничном живут. Пришлось домовому тайком новый угол для себя искать, причём подальше от прежних хозяев.

– Далеко же отсюда жил, ― с сомнением заметила я.

– Не так уж и далеко, ― ответил он. ― Обычные-то люди меня в упор не видят. Забрался в автобус тихонько, отсиделся там, сколько хотелось… Еду красть, опять же, удобно.

– Домовые же нормальной едой не питаются, ― проявила я ещё большую подозрительность.

– Не питаются, ежели дом с понимающим хозяином есть, а ежели бродяжничать приходится, то кто подношение благодарственное сделает?

Бесполезное знание, конечно, но всё равно интересное. Получается, если у тебя в доме есть домовой, и ты время от времени для него хотя бы кусочек хлеба и блюдечко молока оставляешь, то всё у тебя будет в шоколаде. А если подношений нет, то жди мышей, тараканов, протечек в трубах, ночных шорохов, без вести исчезнувших вещей и прочих проявлений возмездия ― рано или поздно кто-нибудь да и посоветует домового покормить. Но если нечисть эта бездомной становится, то добывать пропитание ей приходится самостоятельно. Много для жизни домовому не надо, но всё равно так неправильно ― сродни собаке бродячей, только с душой человеческой.

– Я теперь сама бездомная, ― призналась честно. ― И как жизнь свою в нормальное русло вернуть, тоже не знаю. Правда, что ведьмы в Брусничном каждые девять лет самую слабую в жертву приносят?

– Угу, ― кивнул он угрюмо. ― Заживо жгут.

– Блин, а без подробностей нельзя было? ― скривилась я.

– Без подробностей всего не поймёшь, ― философски изрёк старичок. ― Ты-то нормальной была, пока они в твою душу не влезли, а теперь такая же. Силой магической за версту разит, аж коты от тебя шарахаются. Хоть бы спрятала дух этот мерзкий.

– Сам ты мерзкий, ― огрызнулась я без обиды. ― Если знаешь, как спрятать, научи, а я за это тебе котёнка подарю. Собственного, не краденного. А если ещё и расскажешь то, что я знать хочу, целый выводок получишь.

– Врёшь, ― не поверил он. ― Где ты столько котят найдёшь?

– У тех, кому они не нужны. Это же деревня. Кошек много, плодятся регулярно, девать потомство некуда. Кто губит, а кто подращивает и отдаёт в добрые руки или выбрасывает. Ты как вчера родился, честное слово. Те бродяги, которых раньше прикормил, не с неба упали же, правильно?

Он задумался надолго, а потом выставил условие ― пятерых котят ему подавай, и ни одним меньше. Пол значения не имеет, но чтоб хоть одна кошечка была для увеличения поголовья.

– Да вообще не вопрос, ― согласилась я.

А в ответ услышала хитрое:

– Сначала котятки, а потом разговор.

Глава 14

Городскому жителю о жизни в деревне только рассуждать легко. Я же как думала ― все друг друга знают, сплетничать любят, носы свои в чужие дела совать мастера, поэтому можно спросить у первого встречного, где следует поискать котят, и мне сразу же будет счастье. Ага. Размечталась. «Не знаю», «понятия не имею», «в магазине спросите, им часто предлагают»… Ждан повсюду таскался за мной и гаденько хихикал над моими неудачами ― его же нормальные люди не видят, почему бы не похихикать? Я в какой-то момент не выдержала даже и сказала ему, что котята не мне нужны. Да и случайный наставник мне тоже вроде как ни к чему, потому что знаю, где другие есть. Он притих ненадолго, а потом начал разочарованно вздыхать всякий раз, как я слышала очередное «не знаю». Сунулась было на одну из дальних улочек с намерением учинить там подомовой обход, а он мне: