Сущее бедствие

– Тебе тридцать два года, ― напомнила я ей. ― Хочешь сказать, что в двадцать три уже могла быть кому-то наставницей? Сама-то многое к тому времени умела?

– Ну точно бессмертная, ― снова вздохнула Каркуша, сокрушённо покачав головой. ― Тебе не надоело ещё на неприятности нарываться? Не трогаем ведь только из уважения к твоим предкам.

– А вы троньте, ― с плотоядной улыбкой предложила я.

– Ну хватит уже! ― болезненно морщась и потирая пальцами кожу на висках, остановила наши препирательства Жалейка. ― Нет никаких жертвоприношений, и это чистая правда. Дом в Кочках я сожгла, потому что на домового осерчала. Он своими кошками в деревне всех достал. И Уголька обидел. А тебя мы отсюда прогнали потому, что твой дар от хозяйки чудо-зеркала унаследован. Пользы нашему делу от тебя никакой, вред сплошной только. Твоя сила магическая на защиту зеркала откликается и все наши старания на нет свести может. Чем дальше ты отсюда, тем нам же и спокойнее. А другую общину, в которой ты все самые жуткие сплетни про нас услышала, наш человек собирает. Запугивает таких, как ты, и возможности их сдерживает, чтоб нам не мешали. Их же всех как магнитом сюда тянет. То одна припрётся, то другой притащится… Вот и приходится выкручиваться из ситуации в меру своих возможностей. Как там и что, мы не вникаем ― своих дел хватает. Но человек надёжный, проверенный. Точнее, я его таким считала до этого дня. Если б тебя не принесла нелёгкая, доверяла бы ему и дальше.

– Всё это замечательно и даже звучит правдоподобно, но мы отклонились от темы, ― заметила я. ― Где гарантия, что вы не умыкнёте осколок, когда защиту сломаете?

Про то, что дар мой от могущественной ведьмы унаследован, я услышала, но решила пока не тешить своё самолюбие этим знанием. Мне было интересно, как они на самый важный вопрос ответят. Лежит в земле штуковина, которую добыть оттуда нельзя ― ну и лежала бы себе дальше. Зачем столько усилий, если всё дело в спасении дурней, которые за ней лезут? Мороки, звери дикие, прочие пугалки ― вполне достаточная мера. Зачем защиту-то ломать? И как они этот артефакт уничтожать намерены, если он нерушимый?

В сумке зазвонил телефон ― я его специально включила, чтобы мои родственники могли определить, где я нахожусь. Ведьмы дружно молчали. Уголёк прикинулся котом и самозабвенно вылизывал заднюю лапу. Я открыла сумку, бесцеремонно вытащила оттуда и положила рядом с собой на лавку обездвиженного чарами бельчонка и бросила короткий взгляд на Веснушку ― её проняло, да. Так позеленела от злости, что россыпь конопушек на лице на фоне общей зелени пунцовой показалась. Но мне нужно было посмотреть, кто звонит, и ответить на входящий вызов, если собеседник нужный.

– Привет, пап! ― ответила, включив громкую связь.

А хорошая у них в Брусничном сеть, качественная. Вышка, наверное, где-то рядом.

– Арька, у тебя инстинкта самосохранения вообще нет? ― грозно осведомился папенька. ― Ты где сейчас находишься?

– А ты разве не знаешь? ― усмехнулась я. ― Как раз там, где мне быть не положено в силу моей царской наследственности. Если хочешь, могу в мессенджере перезвонить тебе и камеру включить. Тут весёлая компания. Душевная. Вороны только не хватает, потому что она трусливая.

– Оставайся там, я за тобой вертолёт пришлю. И не дури.

– Целый вертолёт? Вот это да! ― восхитилась я и обвела ведьм издевательским взглядом: ― Дамочки, так у вас тут и вертолётная площадка имеется? А врали, что спонсора нет.

– Арина! Прекрати немедленно! ― донеслось из динамика.

– Да я ещё даже ничего не начинала, пап. Так, поболтать зашла, ― ответила я. ― Слушай, ты не суетись, хорошо? Обещаю ничего тут не ломать. Мне до ваших царских амбиций дела никакого нет, а наставница нужна позарез.

– Это даже не обсуждается! ― отрезал он.

– А я и не обсуждаю. Просто ставлю перед фактом. Если сунешься сюда, от Брусничного только щепки останутся, понял?

– Арина!

Завершила звонок и не ответила на следующий. Ведьмы продолжали молчать, но теперь смотрели на меня иначе.

– «Свой человек», да? ― переспросила я у Жалейки. ― Мне на самом деле до фонаря, кто и чей у вас тут человек, и что вы намерены делать с куском древней бесполезности, но наставница действительно нужна. Учиться хочу. Честно-честно. Впервые в жизни. Хотя бы тому, что не требует применения ваших особенных магических фичей, чтоб ничего вам тут не сломать ненароком. Для ядов и зельеварения ведь магия не особо нужна. Мороки тоже по-разному создавать можно. У вас же у каждой собственная сила и знания, а техники общины только для особых обрядов используются. Короче, предлагаю дружить! От всего сердца предлагаю. Совершенно искренне. Если кто-то против, то пожалеют об этом все.

И пальцы веером развернула, демонстрируя серьёзность своих намерений.

– Ну вот за что мне это наказание? ― простонала Жалейка, уронив голову на руку.

А я никогда и не считала себя подарком ― с самооценкой у меня нормально всё. Инстинкт самосохранения подводит иногда, да. Совесть и здравый смысл тоже могут пошаливать. А без наглости, напористости и целеустремлённости в наше время никак нельзя.

– Белку верни, ― скорее попросила, чем потребовала Веснушка.

– Фигушки, ― ответила я и скрутила кукиш. ― Нам с ней ещё надо к карьеру вернуться и с верхушки конкретной ёлки шишку достать. Даже позволю ей победить, чтоб не обижалась. Я обещаний на ветер не бросаю. Кстати, у вас там медведь без присмотра остался. Как бы не угулял в направлении Кочек.

Веснушку из дома как ветром сдуло, а остальные с обречённым видом переглядывались и, очевидно, молились языческим богам о том, чтоб меня на месте поразило громом и сверху приложило молнией. Ну хотя бы выяснилось, кто у них босс ― уже достижение. Бесполезный у меня папенька, ага. А бабуля то ли не в курсе его делишек, то ли конспираторша та ещё. Ну и ладно. Так даже проще. Выходит, что магическое образование я тоже буду получать по большому блату.

Глава 18

Сидим, ждём ― вопрос ответственный, ведьмы без дозволения вышестоящего начальства сами столь важное решение принять не могут. И лица, главное, у всех такие, будто у всего ковена разом зубы мудрости разболелись. Жалейка вышла на улицу и позвала Глашку, чтобы дать этой трусливой вороне распоряжение относительно ужина ― приём пищи временно отложен. А я что? Я тоже жду. Сижу себе на лавке и Белочку поглаживаю. Шёрстка у неё мягкая, хвостик пушистый…

Папуля действительно прислал вертолёт, который в десятом часу вечера припарковался на лугу рядом с деревней. Прилетел, правда, родитель не сам, а дядю моего сподвиг на усмирение непокорной наследницы. Дядя у меня ― огонь! В молодости, говорят, редким красавчиком был, но с возрастом опух от хорошей жизни и обзавёлся целым букетом сопутствующих заболеваний. Одышка у него, шея всё время красная, а если дядя злится, то сразу же приступ гипертонии у бедолаги случается, и в глазах сосудики лопаются ― он мне всегда в такие моменты персонажа Арнольда Шварцнеггера напоминает из фильма «Вспомнить всё», когда у того на Марсе от нехватки кислорода глазные яблоки из орбит чуть не вывалились. А если ещё и орать при этом начинает, то вообще почти полная копия получается. И ведь как быстро до Брусничного добрался! Всего за два часа! Всё-таки вертолёты ― штука полезная.

– Вечер добрый! ― прогремел своим командирским басом, ввалившись в Жалейкин дом.

– И вам не хворать, Антон Яковлевич, ― устало поздоровалась с ним глава ковена.

Другие тоже поприветствовали важного гостя и умоляюще уставились на него, как на спасителя. В ноги разве что кланяться не начали. Веснушка только в этом не участвовала, поскольку Хрусть всё-таки из берлоги сбежал и возвращаться назад наотрез отказался. Весь в меня, умничка. Хороший мишка.

– Арина, идём. Не на такси за тобой приехал, технику на базу вернуть надо, ― не терпящим возражений тоном заявил дядя Тоша и за запястье меня сцапал, как ребёнка непослушного.

Для того, чтобы определить, есть в нём магия наша фамильная или нет, моих навыков пока было маловато, зато имелись некоторые другие ― тоже полезные.

– Дядя Тоша, а ужа-то ты где поймать успел? ― спросила с невинным видом и пальцем свободной руки на его плечо указала.

Бесстрашный сотрудник полиции Антон Яковлевич Бякин всегда боялся только змей и бабушку Риму. Морок с обликом бабули для меня сложноват, но змеючку маленькую наколдовать могу ― спасибо за это преогромнейшее Ждану. Дядя руку мою отпустил и попытался стряхнуть с форменного кителя несуществующее зло, а мне только это и нужно было. Пальцы веером, взгляд маньяка ― я же предупреждала, что разнесу это место в щепки, если кто-то начнёт мне свою волю навязывать.

– А качественный морок-то, ― уважительно заметила Ворчунья. ― И где только научиться успела?

– А я всегда на лету схватываю то, что считаю интересным и полезным, ― ответила я, глядя на дядю, истерично прыгающего по дому. ― Дядь Тош, змея фальшивая. Не нервничай так, а то давление подскочит. А угроза была настоящей. Если вы с папой не дадите моим потенциальным наставницам разрешение на обучение, я от этого института благородных девиц только руины оставлю.

У него глаза начали кровью наливаться, а шея стала пунцовой. Ворчунья пожалела бедолагу и морок мой развеяла, а дядя как рявкнет на всех присутствующих:

– А вы чего расселись?! Одну девчонку всем скопом скрутить не можете?!

– Так она ж буйная, ― сообщила ему Каркуша.

– И невменяемая, ― добавила Филомена.

Он нецензурно высказался и снова попёр на меня. И кто из нас невменяемый? Я же предупреждала.

– Не надо! ― только и успела выкрикнуть Жалейка, прежде чем снова лишилась своих серебристо-ненастоящих кудрей.

Печально зазвенели недавно обновлённые оконные стёкла. Ведьм размазало по стенам. Ключницу придавило дядей. Глашку опять контузило. Уголёк сидел на подоконнике и неожиданно для самого себя ушёл погулять в обнимку с пышно цветущей геранью, которая стояла там же.

– Это называется недооценкой возможностей противника, дядь Тош, ― с умным видом заявила я. ― Я уже давно не та маленькая девочка, которую ты мог за ухо взять и в угол поставить за любую провинность. Повзрослела, как видишь. Теперь со мной считаться придётся. Могу и вертолёт сломать, а тебе за него перед начальством отчитываться придётся. Должности лишишься, власти… Оно тебе надо?

Он пыхтел, поднимаясь на ноги, и не мог ответить, но было заметно, что демонстрация силы была не бесполезной. Не знаю, навредила я этой выходкой общему делу ковена или нет, зато решимость свою показала в полной мере.

– Да чтоб тебя! ― бормотала Ворчунья непонятно в чей адрес.

Взрыв моей магической силы растрепал и лишил бесчисленных шпилек причёску Софьи, поэтому длиннющая коса целительницы развернулась и частично расплелась. Рапунцель отдыхает, честное слово. Ворчунья запуталась в этой светлой гриве, как муха в паутине, поэтому и было не до конца понятно, кого именно она бранит.

Дяде всё-таки удалось встать. Бросив на меня боязливый взгляд, он, спотыкаясь, вышел на улицу и позвонил моему папе. Окон нет, обе входные двери на честном слове болтаются ― слышимость превосходная.

– Матвей, это не девочка, а ЧП в юбке! Ты бы видел, что она тут наворотила! Нет уж! Приезжай и разбирайся с ней сам! Твоя проблема!

Я наблюдала за ним через разбитое окно. Препирался дядя с моим несговорчивым папенькой долго, но свою точку зрения в конце концов отстоял, посмотрел на меня укоризненно и заявил:

– Оставайся здесь до приезда отца, поняла?

– Да я никуда уходить и не собиралась, ― ответила ему, пожав плечами.

– Суркова! ― крикнул он с улицы, обращаясь к кому-то за моей спиной. ― Поселите эту катастрофу в отдельном доме и не лезьте к ней, пока Матвей её не заберёт! Суркова, ты там жива?

Должно быть, я всё-таки пока ещё не успела навредить общему ведьмовскому делу, поскольку никто особо не суетился. Ждан говорил, что местечко заветное, где община древо магической силы взращивает, не в самом Брусничном, а в овражке неподалёку находится ― на безопасном, наверное, расстоянии отсюда. А Суркова ― это, оказывается, Жалейка.

– Ущерб общине возмещать кто будет? ― недовольно осведомилась она, прикрыв ладонью свой лысый череп.

– Поговори мне ещё! ― грозным тоном ответил ей дядя Антон и поковылял в направлении калитки.

– Начальство надо слушаться, ― с важным видом заметила я, повернувшись к окну спиной. ― Ну вы всё поняли, да? Обучать меня вам не разрешили, но и забрать отсюда тоже не забрали. А раз уж я остаюсь…

Ну вот знала же, что нельзя поддаваться мании величия ― ни к чему хорошему это не приводит. От удара по затылку чем-то тяжёлым искры из глаз посыпались. Ни сказать ничего не успела, ни сделать ― рухнула на пол, как подкошенная. А когда очнулась, обнаружила себя привязанной к стулу в кухне городской квартире дяди ― это опять очень далеко от Брусничного. И руки ещё, что самое весёлое, так тщательно скотчем перемотаны, что ни одним пальцем пошевелить не могу. Заботливые у меня родственнички, ничего не скажешь.

– Эй! ― заорала изо всех сил. ― Есть кто-нибудь дома?!

На вопль притопала дядина жена ― Диана Борисовна. Тётка вредная, самовлюблённая и на сохранении молодости помешанная. Даже в этот поздний ночной час её лицо покрывала питательная маска.

– Не ори, соседей разбудишь, ― шикнула она на меня. ― Скоро отец за тобой приедет.

– Лю-у-у-ди-и-и! По-мо-ги-те-е-е! У-би-ва-а-а-ют!

Голова и до этого ощутимо побаливала, а от собственного крика аж в глазах потемнело. Диана Борисовна ещё и пощёчину мне влепила. Она всегда была такой. Своих детей родить не смогла, приёмный сын свалил при первой же возможности, а у дяди Антона все эти годы любовница имелась и дочка на стороне. Я, правда, не видела её ни разу, но об амурных похождениях родственничка наслышана немало. Отсюда и злость у его жены ― столько лет терпеть неверного мужа ради денег и связей.

– Рот закрой, если не хочешь, чтобы я грязным носком его заткнула, ― пригрозила мне добрая женщина.

Вот странные они люди. Даже если сами магией не владеют, то могли хотя бы совета у своих подчинённых ведьмочек спросить, как со мной обращаться следует. И те тоже хороши ― сбагрили и счастливы. Даже путы никакие магические не использовали, чтоб я не брыкалась. А руки-то не для всякой магии нужны. Для того, чтоб мозги запудрить, правильного слова вполне достаточно. На месте Дианы Борисовны я бы мне рот заранее заткнула в целях собственной безопасности. Подозреваю, что ей просто не разрешили так поступить из-за моего насморка ― дышать-то мне как-то надо. Если соплями захлебнусь, кто отвечать будет?

Получасом позже я стояла на лестничной площадке между последним и предпоследним этажом и свысока наблюдала за тем, как у подъезда останавливается служебный транспорт моего папули ― есть и личный, но без помощи Виктора погрузить меня в салон было бы проблематично. Рядом со мной на кафельном полу стояла моя синяя дорожная сумка со всем содержимым, включая деньги. Дядя не забрал даже телефон ― побоялся, наверное, что я папочке пожалуюсь. Мне и так телесные повреждения нанесли, что наверняка было превышением полномочий. Если даже ведьмы не трогали, то и дяде родному вряд ли так можно было.

В подъезд вошли оба ― и папа, и его водитель. За моей спиной загудел лифт. Остановился на пятом этаже. Хлопнула дверь дядиной квартиры. Спустя несколько минут хлопнула снова, мужики спешно погрузились в припаркованное у подъезда авто и убрались в неизвестном направлении. В квартире я оставила для них сюрприз ― привязанную к стулу Диану Борисовну с грязным носком во рту. Вряд ли она осознавала, каким образом оказалась в столь унизительном положении, но наверняка огорчилась очень сильно. Хорошо, что дяди дома не было, иначе на двоих моих ментально-задурительных умений не хватило бы. А в подъезде я осталась потому, что самым логичным в моей ситуации было бегство. Даже если отследят телефон по геолокации, то, скорее всего, предположат, что я его выбросила.

Позвонила Ждану. Поблагодарила его за бесценные уроки и поинтересовалась, как у него дела. «Всё хорошо, хозяюшка. Ты за нас не волнуйся. Котятки сыты и всем довольны. Девица эта с утра пораньше собралась, ушла и не вернулась. Одни мы туточки. Телевизор смотрим», ― отчитался домовой. Я сказала ему, что новый телефон купила и почтой отправила. Украденные он ещё не вернул, но договорились, что сделает это в ближайшие дни. Посидела на подоконнике ещё немного, обдумывая, стоит ли мне возвращаться в Брусничное ― враг предупреждён, ждать будет. И отказываться от своих прежних намерений тоже как-то не хотелось. Ветку уже не жалко ― если знает всё и верит ковену на слово, то это не мои проблемы.

Понятно, что родственники не хотят, чтобы я дар свой развивала и совала нос туда, куда не следует. Бабушка не может быть не в курсе причин, потому что она сыновей совсем мальчишками сюда привезла, а они теперь у ковена за главных. Или её прошлое ― тоже ложь? Чему и кому вообще можно верить? У кого правду искать? У сестрёнки? Этот вариант изначально тупиковый, она меня за человека не считает.

«Дедушка!» ― осенило меня. Он же отец моего отца. Не один год с бабулей бок о бок прожил до развода. Многое знать может. У него, правда, другая семья, но меня он вроде как любит, хоть мы и виделись редко. Ехать далеко, но там непослушную дочь загадочного семейства вряд ли кто-то будет искать. Решила ― еду к деду. На такси. Дорого неимоверно, зато с комфортом и без пересадок. Денег не жалко, потому что я всё равно пока не знаю, на что их тратить. Откладывали с Эдиком на свадьбу, а теперь… Теперь потрачу изрядную сумму на такси и наконец-то нормально высплюсь.

Глава 19

Внутренняя борьба ― самая страшная, потому что её исход зависит не от количества аргументов «за» и «против», а от сиюминутных эмоций и уровня понимания всех аспектов ситуации. Я хотела уехать из Архангельской области в Воронежскую так, чтобы никто об этом не знал. Пункт «никто» можно исключить сразу, потому что у автомобиля такси есть водитель. И вызов я делала из приложения на своём телефоне ― эти данные дядя тоже может получить, если расстарается. С конспирацией у меня проблемы, да. Я же бульдозер, а не тайный агент. Хорошо ещё, что из пункта А в пункт Б сразу заказ сделать не получилось из-за слишком длинного маршрута. Умом понимала, что опять всё делаю неправильно, а внутренний голос настойчиво нудел: «Беги, Бякина! Вот прямо сейчас беги! Выключи мозг, потому что слишком медленно думаешь, и включи инстинкт самосохранения». Но мне же нужно было не просто убежать подальше от неведомого зла, а ещё и так это сделать, чтобы никто не преследовал. Если мозг выключу, на одних только инстинктах далеко ли убегу?

Проще говоря, я сама себя загнала в ловушку противоречий и решила взять паузу. Такси ещё даже за город выехать не успело, когда я попросила водителя остановиться и рассчиталась за поездку. Передумала ехать ― имею полное на это право.

– Вы только поосторожнее будьте и себя берегите. Здесь недавно человека убили, ― напоследок заботливо сообщил водитель.

– А вы знаете, зачем преступники возвращаются на место преступления чаще всего? ― осведомилась я.

– Психи потому что, ― предположил он.

– Нет. Они проверяют, не оставили ли улик.

И подмигнула ему заговорщицки. Мужик намёк понял правильно ― посмотрел на меня с подозрением, вдавил педальку газа в пол и уехал в туман. Туман, кстати, этой ночью был очень густой и определённо обещал потепление, что не могло не радовать.

Три часа ночи. Все нормальные люди, которым не нужно работать в ночную смену или в принципе работать, сладко спят. Телефон я выключила ещё у дядиного дома, когда в такси садилась, и никак не могла решиться включить его снова. А голова-то болит. По затылку меня кто-то неплохо приложил. Дядя крупный, его шаги я услышала бы, поэтому подозрения падали на Уголька, ударной волной на улицу через окно выброшенного, или на Веснушку, которая в доме на момент появления моего родственничка отсутствовала. Ну это ладно, с ними я позже разберусь, а таблетку от головной боли где взять? Ещё и голодная. Запас печенья Белка схомячила, а пополнить его было некогда.

Но я же ведьма, да? Как тот ёжик ― самый крутой, самый сильный и самый смелый, но очень лёгкий, если дать пинка. Шутки шутками, но откуда-то вдруг появилась уверенность, что с моими скрытыми способностями и в текущее время года аптека мне как бы и не нужна вовсе. Место, правда, и час для интуитивного поиска нужных целебных трав неподходящие, но и болиголов на заброшенной даче я тоже без задней мысли сжевала ― рука сама к нему потянулась. Авось и от головной боли дар магический средство растительное подскажет. Ну или хотя бы камень почище и похолоднее найду, чтоб к затылку приложить.

Городская окраина. Автосалоны один за другим. Пока дошла до пустыря между двумя строящимися объектами, туман только ещё гуще стал. И роса на траве холодная, а у меня и так нос почти не дышит.

– Ну давай, шестое чувство ведьмовское, работай уже, ― проворчала, придирчиво осматривая плантацию сорной растительности.

Шла по траве, шла… Шестое чувство почему-то решило остановить меня перед здоровенным кустом борщевика. Дару ведьмовскому виднее, конечно, но я-то знаю, что это растение вроде как лучше не трогать. С другой стороны, болиголов тоже нормальные люди кушать не рискуют. Постояла в сомнениях, подумала…

– Ладно. Что нас не убивает, то на пользу. Это же вроде как изначально кормовая культура. Если коровам можно, то почему мне не попробовать?

Оторвала кусочек от здоровенного листа, скривилась, мысленно попрощалась с жизнью, сунула зелень в рот, пожевала ― а ничего так. Трава и трава. Сорвала лист у основания и выбралась обратно на дорогу. Иду себе, жую, никого не трогаю, а из тумана мне навстречу велосипедист выезжает ― так вильнул, что чуть на грязную обочину не укатился. Остановился даже, чтобы меня вразумить.

– Девушка, это же борщевик!

– Ага, ― согласилась я. ― Не подскажете, здесь поблизости есть какая-нибудь гостиница придорожная с кафешкой круглосуточной? Очень кушать хочется.

– Борщевик ядовит, ― упёрся мужичок.

– Я в курсе, ―ответила я. ― Может, мне жить надоело. Так есть кафешка или нет?

Он махнул рукой в том направлении, куда я и так шла, и сказал, что в паре километров дальше есть что-то типа ночлежки. Не гостиница в полном смысле этого слова, но и не сарай ― место вполне чистое и приличное, там дальнобойщики обычно отдыхают.

– Спасибо, ― поблагодарила я и потеряла к нему интерес.

Пока дошла до упомянутой ночлежки, съела почти весь лист и сделала вывод, что болеутоляющее из борщевика так себе. А кафешка и правда оказалась круглосуточной. Маленькая, компактненькая, всего на три столика, но мне ли придираться?

– Здравствуйте! ― улыбнулся мне из-за стойки парень лет двадцати.

Симпатичный молодой человек и очень вежливый. Артёмом зовут. Кофе, сэндвичи, анальгин из личных запасов ― всё, что мне требовалось для полного счастья, было предоставлено немедленно и без лишних вопросов. Мобильный телефон тоже, поскольку я соврала, что свой потеряла. А ноутбук не потеряла. Вытащила его из сумки, развернула на столе, открыла файл с резервным списком полезных контактов, нашла там телефон своего однокурсника Алексея и позвонила ему с твёрдой уверенность, что он в столь ранний час не пошлёт меня матом куда подальше. Лёшка ― наглухо сова. Сколько его помню, он в институт поспать приходил, но при этом до последнего курса оставался одним из лучших учеников.

– Лёш, привет. Это Арина Бякина. Говорить можешь? Не занят? ― спросила, позвонив с чужого телефона.

Он учится очно и при этом работает удалённо. Вообще хороший парень, но весь из себя такой неприступный, что подъехать к нему можно только по о-о-очень важному делу.

– Занят, но говорить могу. Чего надо? ― прозвучало в ответ тоном «давай быстрее, у меня и без твоих проблем дел по горло».

Предыстория ему не нужна ― сразу по делу, конкретные данные, чётко сформулированная задача и так далее в том же духе. Человек знает цену времени, и это правильно.

– Нужно уйти от преследования, но при этом иметь доступ к телефону и Интернету. Как это сделать? ― сформулировала мысль как можно точнее.

– Преследует кто?

Забыла уточнить, да. Мой косяк.

– Менты.

– Потеряй мобилу вместе с симкой, купи новый девайс, а симку найди левую. На крайняк просто сопри у кого-нибудь готовый комплект. Желательно у бабы. Они телефоны чаще теряют и редко ищут. Всё? Или ещё что-то?

– А по включенному ноутбуку можно человека выследить?

– Теоретически?

– Практически.

– Сложно, но можно.

– Ясно, спасибо, ― поблагодарила я и нажала кнопку завершения диалога.

Вот уважаю я таких людей ― всё по делу, ни одного лишнего слова или вопроса. Любой другой из моих знакомых сразу заинтересовался бы, детектив я написать решила или в реальные неприятности вляпалась, а Лёшке по барабану вообще. Вопрос ― ответ. Как с искусственным интеллектом поговорила.