Принцесса Пустоши

Невилл попятился, его лицо стало восково-бледным.

– Ты… ты сумасшедший! Мой отец…

Алекс схватил его за горло и поднял над землей. Невилл оказался не особенно тяжелым, а ярость придавала Алексу нечеловеческую силу.

– Твой отец, – прохрипел он, – не спасет тебя, если ты еще раз…

Черный лимузин бесшумно подкатил к тротуару. Дверь открылась, и из машины вышел мужчина лет пятидесяти в безупречном сером костюме. Седые волосы, стальные глаза, лицо с печатью власти и интеллекта. Даже не зная, кто это, Алекс понял: перед ним стоит человек, которого нужно воспринимать серьезно.

– Алекс, прошу тебя, отпусти моего непутевого сына, – сказал незнакомец спокойным, но властным голосом. – Невилл, сядь в машину и жди меня там. И больше не открывай рот.

Алекс разжал пальцы. Невилл рухнул на колени, хватая ртом воздух, но послушно встал и поплелся к лимузину.

– Агастус Пибоди, – представился мужчина, протягивая руку для рукопожатия. – Приношу свои извинения за действия сына. Мальчик избалован и не понимает, что не все в этом мире покупается.

Алекс не пожал протянутую руку.

– Просто уберите его с моего пути. И больше не приближайтесь к моей мастерской.

Агастус усмехнулся.

– Знаешь, я знал твоего отца. Давным-давно, в другой жизни. Я состоял в «Железных волках» – той самой банде, главарь которой проиграл Джеку в гонке.

Алекс насторожился.

– Правда. После того как Бритва опозорился, он быстро утратил авторитет. А я… ну, я оказался более дальновидным. Перестроился, получил образование, пошел в политику. Как видишь, все сложилось неплохо.

Он достал из внутреннего кармана толстый конверт.

– Это компенсация за мотоцикл и… неприятности. Пятьдесят тысяч долларов. Думаю, этого хватит на ремонт и еще останется.

Алекс даже не взглянул на деньги.

– Оставьте их себе. Мне нужно только одно: чтобы вы оставили меня в покое. Если ваш сынок еще раз появится здесь, ему не поздоровится.

Агастус медленно убрал конверт и направился к лимузину. У открытой дверцы он обернулся.

– Ты очень похож на своего отца, Алекс. И это не комплимент – вспомни, чем в итоге кончил Джек Стил. Упрямство и принципы – плохие советчики в нашем мире.

Лимузин бесшумно скрылся в ночи, оставив Алекс один на один с поваленным мотоциклом и тремя стонущими охранниками.

Он взглянул на часы – пять минут первого. Опоздал на встречу. Алекс поднял Triumph, осмотрел повреждения – царапина на баке, разбитое зеркало, погнутая подножка. Ничего критичного, но каждая царапина на его творении била как по живому.

Мотоцикл завелся с первой попытки – сердце машины осталось невредимым. Алекс сел в седло и рванул с места, оставляя за собой клубы дыма и стонущих бандитов.

Пятая авеню после полуночи была почти пуста. Алекс летел по знакомым улицам, но мысли его витали далеко. Слова Агастуса эхом отдавались в голове – «вспомни, чем в итоге кончил Джек Стил». Что он имел в виду? Отец погиб в аварии, это была трагедия, но при чем здесь упрямство и принципы?

Ночной город проносился мимо в калейдоскопе неоновых огней и теней. Витрины круглосуточных магазинов лили холодный белый свет на пустые тротуары, а над головой мигали разноцветные вывески баров, мотелей и заправок. Ветер бил в лицо, смешивая запахи выхлопных газов, жареной еды из закусочных и влажной ночной прохлады.

Алекс свернул с главной магистрали на Мэйпл-стрит – знакомую дорогу детства. Здесь начинался старый район, где викторианские особняки соседствовали с многоквартирными домами послевоенной постройки. Уличные фонари стояли реже, отбрасывая длинные тени от раскидистых кленов, которые дали название улице.

Воскресное утро, Алекс лет сидит за отцом на «Харлее». Они едут по этой же улице, но тогда она выглядела по-другому – аккуратные палисадники, свежепокрашенные заборы, дети на велосипедах. Джек останавливается у небольшого парка.

– Смотри, сынок, – показывает он на старый дуб в центре парка, – этому дереву больше ста лет. Когда твой дед был маленьким, он качался на качелях под этим дубом. Когда вырастешь, привезешь сюда своих детей. Понимаешь?

Алекс притормозил у того самого парка. Старый дуб по-прежнему стоял в центре, но качели исчезли, а газоны заросли сорняками. Табличка у входа предупреждала: «Парк закрыт после наступления темноты». Алекс покачал головой и прибавил газу.

Дальше дорога пошла под уклон, спускаясь к промышленной части города. Здесь архитектура менялась – элегантные особняки уступали место функциональным кирпичным зданиям, складам и мастерским. Воздух становился тяжелее, насыщенный запахами металла, химикатов и машинного масла.

На перекрестке с Индастриал-роуд Алекс остановился на красный свет. Слева возвышались корпуса старого металлургического завода – когда-то гордости города, а теперь наполовину заброшенного гиганта. Трубы больше не дымили, окна были забиты досками, но массивные стены из красного кирпича все еще внушали уважение к мощи индустриальной эпохи.

Алексу четырнадцать лет, он стоит на смотровой площадке завода. Внизу расстилается весь город – огни домов, неоновые вывески, серебристая лента реки на горизонте.

«Когда я был в твоем возрасте, – слышит он голос Джека, – думал, что проведу на заводе всю жизнь. Хорошая, стабильная работа, достойная зарплата. Но потом понял – лучше создавать красоту своими руками, чем штамповать безликие детали».

– А если бы ты работал на заводе, у тебя было бы больше денег? – спрашивает Алекс.

«Возможно. Но деньги не делают человека счастливым, сынок. А любимое дело – может. Запомни это».

Зеленый свет. Алекс проехал мимо завода и свернул на Риверсайд-драйв – дорогу, которая тянулась вдоль берега реки. Справа в темноте плескалась вода, изредка отражая огни редких фонарей. Слева тянулись склады, доки и причалы – сердце грузовых перевозок города.

Здесь воздух пах речной тиной, креозотом и ржавчиной. Алекс притормозил, проезжая мимо старого причала №7. Деревянный пирс уходил в темную воду, а на берегу ржавели остовы барж и катеров.

Рыбалка с отцом, раннее летнее утро. Туман стелется над водой, где-то вдалеке гудит пароход. Алекс держит удочку, но рыба не клюет.

– Папа, может, поедем домой? – хнычет он. – Здесь скучно.

– Терпение, сынок, – улыбается Джек. – Все приходит вовремя для тех, кто умеет ждать. Нужно ждать, надеяться, верить. А пока мы просто наслаждаемся тишиной и временем, которое проводим вместе.

В тот день они не поймали ни одной рыбы, но Алекс запомнил этот урок на всю жизнь. Терпение, вера, время, проведенное вместе с близкими людьми, – вот основы его мира.

Алекс ускорился, проезжая мимо ряда складов и мастерских. Многие из них пустовали – экономический кризис последних лет ударил по промышленному району особенно сильно. Выбитые окна зияли черными дырами, стены покрывали граффити, а у некоторых зданий двери были наглухо заколочены досками.

Но кое-где еще теплилась жизнь. Из окон механической мастерской «У Большого Джо» лился желтый свет, а рядом с входом стояли несколько мотоциклов – их владельцы, видимо, проводили ночь за ремонтом или просто за болтовней. Алекс знал это место – он иногда покупал здесь редкие запчасти, когда его собственных связей было недостаточно.

Дальше по дороге стояла круглосуточная закусочная «Мэдж» – небольшое заведение в блестящем алюминиевом трейлере, где подавали лучшие в городе гамбургеры и картошку фри. Неоновая вывеска мигала розовым и синим, а через большие окна было видно несколько посетителей за стойкой: дальнобойщики, ночные работники, такие же полуночники, как и сам Алекс.

Его шестнадцатый день рождения. Алекс едет в «Мэдж» после того, как получил права на мотоцикл.

«Традиция, сынок, – слышал он, заказывая двойные чизбургеры. – В этой закусочной я праздновал свою первую победу в гонках. Здесь мы с твоей мамой впервые поцеловались. Когда станешь настоящим байкером я приведу сюда тебя».

Алекс сидит у окна, наблюдая, как мимо проезжают редкие автомобили. Он чувствует себя взрослым, важным. У него есть права, мотоцикл и целая жизнь впереди.

«Что дальше, пап?» – мысленно спрашивает он.

«Дальше ты сам решаешь. Я дал тебе инструменты – остальное зависит от тебя».

Алекс чувствует, как непрошенные слезы начинают щипать глаза. Он усилием воли отгоняет тоску – отец точно бы не хотел, чтобы в такой день Алекс лил слезы.

Алекс притормозил у закусочной, но не остановился. Сегодня не время для ностальгии. Он посмотрел на часы – уже двадцать минут первого. Опоздание становилось критическим.

Последние несколько кварталов до склада 127 лежали через самую заброшенную часть промышленного района. Здесь царила почти полная тьма – большинство фонарей было разбито или просто не работало. Лишь редкие огни охранных будок да слабое свечение города вдали освещали дорогу.

Заброшенные заводы и склады стояли как каменные великаны, их силуэты вырисовывались на фоне ночного неба. Разбитые окна зияли пустыми глазницами, а ветер завывал между зданий, поднимая клубы пыли и мусора. Здесь не было ни души – даже бомжи избегали этих мест.

Алекс почувствовал легкий озноб. Не от холода – кожаная куртка надежно защищала от ветра. Озноб был от предчувствия чего-то важного, переломного. Словно он ехал не просто на встречу байкеров, а к какой-то роковой черте, за которой начнется совсем другая жизнь.

Заброшенный склад №127 стоял в промышленном районе, окруженный пустырями и развалинами старых фабрик. Но сегодня это место не выглядело заброшенным – у входа теснились десятки мотоциклов всех марок и годов выпуска. Harley, Indian, Triumph, Ducati – железные кони блестели под светом уличных фонарей.

Алекс припарковался в конце ряда и заглушил двигатель. В наступившей тишине он слышал отдаленную музыку и гул голосов, доносившиеся из склада. Что-то важное действительно происходило за этими ржавыми воротами.

Он направился к входу, чувствуя, как ускоряется сердцебиение. Что бы его там ни ждало, он был готов. В конце концов, он сын Джека Стила – человека, который никогда не отступал перед трудностями.

Если бы он знал, насколько прав окажется это предчувствие, то, возможно, развернулся бы и уехал домой. Но Алекс Стил был не из тех, кто убегает от неизвестности. Даже если эта неизвестность грозила перевернуть его мир с ног на голову.

Глава 3. Железное сердце

Массивные ворота склада номер 127 были приоткрыты ровно настолько, чтобы пропустить человека. За ними клубился оранжевый свет факелов, смешанный с холодным сиянием неоновых ламп. Алекс почувствовал запах машинного масла, металла и чего-то еще – древнего, мускусного, словно от старых книг и забытых подвалов.

У входа стоял охранник – горный великан в потертой кожаной жилетке, руки которого были покрыты татуировками в виде поршней и шестеренок. Он окинул Алекса оценивающим взглядом.

– Пароль? – прогрохотал он басом.

– Дорога без конца.

Великан кивнул и отступил в сторону.

– Оружие оставляешь здесь. Правило дома.

Алекс достал из кармана многофункциональный нож и положил на стол рядом с входом. Охранник записал номер в потрепанный блокнот.

– Получишь обратно, когда будешь уходить. Добро пожаловать в «Железное сердце».

Алекс переступил порог и замер.

Внутри склад был превращен в подобие средневекового пиршественного зала, только вместо гобеленов стены украшали хромированные детали мотоциклов, а вместо рыцарских знамен свисали потертые кожаные куртки с эмблемами различных байкерских клубов. Десятки людей – мужчин и женщин всех возрастов – сидели за длинными столами, сколоченными из автомобильных покрышек и стальных листов. Некоторые пили что-то из мотоциклетных шлемов, другие играли в карты, используя свечи зажигания вместо фишек.

Музыка гремела из самодельных колонок – жестокий металл смешивался с классическим роком, а иногда неожиданно сменялся блюзом. На импровизированной сцене в дальнем углу группа мотоциклистов играла на гитарах, сделанных из глушителей и хромированных труб.

Алекс медленно пробирался через толпу, и уже через минуту заметил, что привлекает к себе внимание. Несколько девушек откровенно смотрели на него – высокого, широкоплечего мужчину с уверенной походкой и спокойными серыми глазами. Его руки механика – сильные, но удивительно изящные – выдавали мастера своего дела, а то, как он двигался среди шума и хаоса, говорило о внутренней силе.

– Эй, красавчик! – окликнула его рыжеволосая девушка в кожаных шортах и топе. На ее руках были татуировки в виде роз и черепов. – Как дела? Хочешь составить компанию?

Алекс вежливо кивнул и продолжил идти. Рыжая не растерялась и пошла следом.

– Ты новенький? Я Саша. А ты?

– Алекс.

– Красивое имя. Слушай, а хочешь, я покажу тебе все самое интересное здесь? – Она игриво коснулась его руки.

Алекс остановился и мягко, но твердо высвободился.

– Спасибо, но я справлюсь сам.

В голосе не было грубости, только спокойная уверенность. Саша поняла намек и отстала, хотя проводила его взглядом с явным сожалением.

У следующего стола сидели три девушки – блондинка в кожаном платье, брюнетка с короткой стрижкой и длинноногая шатенка. Когда Алекс проходил мимо, блондинка специально уронила зажигалку к его ногам.

– Ой, извини, – пропела она, наклоняясь поднять зажигалку так, чтобы продемонстрировать декольте. – Не поможешь?

Алекс поднял зажигалку и протянул девушке, даже не взглянув на ее наряд.

– Пожалуйста.

– Может, присядешь? – Блондинка похлопала по свободному стулу рядом с собой. – Мы как раз обсуждали мотоциклы. Я Линда, это Кэт, а это Джесс.

– Приятно познакомиться. – Алекс кивнул всем троим. – Но мне нужно идти.

– Да ладно, – не сдавалась Линда. – Один стаканчик пива. Кэт отлично разбирается в мотоциклах, а Джесс умеет делать потрясающий массаж после долгой дороги.

Джесс многозначительно улыбнулась и провела языком по губам. Но Алекс только покачал головой.

– В другой раз.

Он ушел, оставив девушек озадаченными. Редко кто из мужчин устоял бы перед их очарованием.

– Странный тип, – пробормотала Кэт.

– Интересный, – поправила ее Джесс, провожая Алекса взглядом.

Алекс прекрасно знал о своем влиянии на женщин. В свои годы он имел достаточно опыта, чтобы читать их знаки, понимать намеки и пользоваться своей привлекательностью. Но не хотел. После смерти отца он словно закрыл свое сердце, ожидая… чего-то большего. Не просто красивого тела или страстной ночи, а настоящей связи душ. Возможно, это звучало наивно для такого места, но Алекс твердо знал – когда встретит свою истинную любовь, то поймет это сразу.

Он дошел до дальнего угла зала, где вокруг массивного стола собралась шумная толпа. Мужчины и женщины громко болели, размахивали пивными кружками и банкнотами. В центре внимания был стол для армрестлинга – толстая дубовая доска на металлических ножках, вокруг которой стояли десятки зрителей.

За столом сидел человек-гора – шесть футов ростом, с руками толщиной с бедро обычного человека. Его соперник – тощий байкер в потертой кожанке – уже корчился от боли, но продолжал сопротивляться. Толпа скандировала:

– Диего! Диего! Диего!

Гигант улыбнулся и одним движением прижал руку соперника к столу. Толпа взревела от восторга.

– Диего Ласкес! Чемпион «Железного сердца»! – прокричал кто-то. – Кто следующий? Кто хочет попробовать побить нашего короля?

Несколько человек переглянулись, но никто не решался. Диего был не просто сильным – он легенда. Говорили, что он мог согнуть подкову голыми руками и поднять мотоцикл над головой.

Алекс с интересом наблюдал за происходящим, стоя в задних рядах толпы. Ему было любопытно посмотреть на технику чемпиона – как механик, он понимал биомеханику движений и видел, что сила Диего заключалась не только в мускулах, но и в правильном использовании рычагов.

– Ну же, кто-нибудь! – призывал Диего, потирая свои огромные ладони. – Неужели во всем Железном сердце нет настоящих мужчин?

Алекс решил пройти поближе, чтобы лучше видеть. Он начал протискиваться сквозь плотную толпу, извиняясь и стараясь никого не толкать. Но когда какая-то девушка неожиданно отступила назад, Алекс потерял равновесие и, пытаясь не упасть на нее, резко выбросил руку в сторону.

Его локоть задел край стола, на котором стояли кружки с выпивкой. Три полные кружки опрокинулись и вылились прямо на Диего. Пенная жидкость залила его массивную грудь, вымочила джинсы и лужей растеклась по полу.

Зал мгновенно затих. Все взгляды обратились на Алекса, который стоял с виноватым лицом, а затем на Диего, который медленно поднимался со своего места.

– Черт, прости, – быстро сказал Алекс, хватая салфетки со стола. – Это случайность, я не хотел…

– Стой. – Диего поднял руку, останавливая его. Гигант был на голову выше Алекса и почти в два раза шире в плечах. Его маленькие глазки сощурились. – Значит, случайность?

– Абсолютно. Давай куплю тебе кружку? Или парочку?

– Кружку? – Диего усмехнулся, и в этой улыбке не было ничего дружелюбного. – Ты думаешь, дело в этом, приятель?

Толпа начала расступаться, образуя круг вокруг Алекса и Диего. В воздухе запахло неприятностями.

– Дело в уважении, – продолжал Диего, вытираясь полотенцем, которое ему подал один из зрителей. – Ты облил чемпиона. При всех. Думаешь, это можно просто так оставить?

– Я понимаю твое раздражение, – сказал Алекс спокойно. – Но это действительно была случайность. Я готов возместить ущерб любым разумным способом.

– Разумным способом? – Диего рассмеялся, и толпа подхватила смех. – Есть только один разумный способ решить это, приятель. Сесть за стол.

Он указал на стол для армрестлинга.

– Послушай, – Алекс покачал головой, – я не хочу неприятностей. И в армрестлинге я не участвую.

– А-а-а, понятно, – протянул Диего, и его голос стал издевательским. – Значит, трус. Облить чемпиона может, а ответить за свои действия – нет.

Несколько человек в толпе засмеялись. Кто-то крикнул:

– Похоже, у нас тут курица!

– Ко-ко-ко! – подхватил другой.

Алекс почувствовал, как внутри него что-то закипает. Он терпеть не мог, когда его называли трусом. Это было единственное, что могло вывести его из себя.

– Я не трус, – тихо сказал он.

– Тогда докажи это. – Диего сел за стол и положил правую руку на поверхность. – Или убирайся отсюда и больше не показывайся в Железном сердце.

Алекс сжал кулаки. Он знал, что поддается на провокацию, знал, что это глупо. Но какая-то первобытная часть его натуры не могла стерпеть публичного унижения.

– Хорошо, – сказал он, подходя к столу. – Но давай сразу договоримся об условиях.

– Условия простые, – ухмыльнулся Диего. – Победитель получает мотоцикл побежденного.

В толпе раздался восхищенный гул. Это были серьезные ставки – хороший мотоцикл стоил больше, чем многие зарабатывали за год.

– У тебя есть байк? – спросил Диего.

– Есть.

– Какой?

– Кастомный Triumph Bonneville 1975 года. Полностью восстановленный.

Диего свистнул.

– Неплохо. А у меня Harley-Davidson Fat Boy 2018. Тоже неплохая машинка. Договорились?

Алекс посмотрел на толпу азартных лиц вокруг него, потом на самодовольную ухмылку Диего. Часть его разума кричала, что нужно развернуться и уйти. Но другая часть – та, что унаследовала от отца упрямство и гордость, – уже приняла решение.

– Договорились.

Он сел напротив Диего и положил правую руку на стол. Гигант обхватил его ладонь своей огромной лапой, и Алекс почувствовал, насколько мощными были пальцы соперника. Диего мог раздавить грецкий орех одной рукой.

– Правила знаешь? – спросил кто-то из толпы, выполняя роль судьи.

– Да, – кивнул Алекс.

– Тогда приготовились… Три… Два… Один… Начали!

Диего сразу же бросил в бой всю свою силу. Его лицо покраснело от напряжения, жилы на шее вздулись, как канаты. Он давил изо всех сил, пытаясь немедленно прижать руку Алекса к столу.

Но рука Алекса не двигалась. Ни на дюйм.

Алекс сидел спокойно, даже не напрягаясь. Ему казалось, что Диего просто держит его руку, не прилагая особых усилий. Он с любопытством наблюдал, как краснеет лицо соперника, как выступает пот на его лбу.

Прошло тридцать секунд. Диего дрожал от напряжения, но рука Алекса оставалась неподвижной. Толпа начала удивленно переглядываться – никто никогда не выдерживал натиск чемпиона так долго.

Прошла минута. Диего задыхался, словно пробежал марафон. Его огромные мускулы ходили ходуном под кожей, но он не мог сдвинуть руку Алекса даже на дюйм.

– Что за черт?.. – прошептал кто-то из толпы.

Алекс вдруг осознал, что происходит. Диего давил изо всех сил – такого нажима хватило бы, чтобы согнуть стальной прут. А он, Алекс, даже не чувствовал этого давления. Словно какая-то сила в нем блокировала усилия соперника.

Это было невозможно. Алекс всегда был сильным, но не настолько. Что-то изменилось в нем, что-то пробудилось…

Он вспомнил слова из приглашения: «когда железо поет, а сердце готово к переменам». Может быть, перемены уже начались?

– Слушай, – тихо сказал он Диего, который продолжал безуспешно давить, – может, объявим ничью?

Диего поднял на него удивленные глаза. В них читался шок – чемпион наконец понял, что Алекс даже не напрягается.

– Ты… ты даже не стараешься, – прохрипел он.

– Стараюсь, – соврал Алекс. – Просто ты очень сильный соперник.

Это была ложь во спасение. Алекс понимал, что если сейчас покажет свою истинную силу, то уничтожит репутацию Диего навсегда. А большому человеку нужно большое достоинство.

– Ничья? – повторил Диего.

– Ничья. Мы оба сильные, оба достойные. Зачем кому-то проигрывать?

Диего смотрел на него долгим взглядом, пытаясь понять подвох. Но в глазах Алекса он видел только искренность и уважение.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Ничья.

Они разжали руки и встали. Диего тяжело дышал, а Алекс выглядел так, словно только что пил чай.

– Уважаю, – сказал Диего, протягивая руку для рукопожатия. – Давно не встречал достойного соперника.

Алекс пожал его руку, стараясь не сжимать слишком сильно.

– Взаимно.

Толпа начала расходиться, обсуждая необычный исход поединка. Некоторые были разочарованы: хотели увидеть победителя. Но большинство уважительно смотрели на Алекса: не каждый мог продержаться против Диего даже минуту.

– Эй. – Диего положил руку на плечо Алекса. – А ты неплохой парень. И сильный. Очень сильный. Если захочешь потренироваться или просто поговорить о железе – найдешь меня здесь по пятницам.

– Обязательно, – кивнул Алекс.

Диего отошел к своим друзьям, а Алекс остался один посреди зала. Он смотрел на свои руки и не понимал, что с ним происходит. Откуда взялась такая сила? И почему он чувствовал, что это только начало?

Но все это меркло рядом с тем, что находилось в центре зала.

На возвышении, сооруженном из колес разного размера, стояла сцена. А на сцене, в луче прожектора, танцевала девушка. Нет, не танцевала – она была танцем, воплощенным ритмом, живой музыкой. Ее движения завораживали, как пламя костра или волны океана.

Алекс не мог отвести глаз. Ей было около двадцати пяти, стройная, с иссиня-черными волосами, которые струились вокруг нее, как жидкий шелк. Кожаная одежда облегала ее тело, подчеркивая каждый изгиб, а на обнаженных руках и плечах извивались татуировки – не обычные рисунки, а что-то невероятное. Они словно жили собственной жизнью, переливаясь в свете прожекторов оттенками синего и серебряного, пульсируя в такт музыке.

– Красавица, не правда ли? – Рядом будто материализовался мужчина средних лет с седой бородой и острыми глазами цвета стали. На его кожаной жилетке красовалась нашивка «Дорожный волк – Президент». – Я Маркус Ридер. А ты, должно быть, Алекс Стил. Слышал о твоих работах. Впечатляюще. И о том, что ты только что сделал с Диего – тоже впечатляюще.

Алекс с трудом оторвал взгляд от танцовщицы.

– Откуда вы меня знаете?

– В нашем мире все друг друга знают, – усмехнулся Маркус. – Особенно тех, кто умеет творить чудеса с металлом. И демонстрировать чудеса силы. Пойдем, познакомлю тебя с остальными.

Но Алекс не двинулся с места. Музыка стихла, девушка на сцене замерла, и в наступившей тишине их взгляды встретились. Время остановилось. В ее глазах – цвета грозового неба – он увидел что-то знакомое, словно они уже встречались в другой жизни, в другом мире. Она улыбнулась – загадочно, обещающе – и исчезла за кулисами, сооруженными из мотоциклетных чехлов.

В этот момент Алекс понял: его ожидание закончилось. Он нашел то, что искал всю жизнь, даже не подозревая об этом. И пусть все остальные красавицы в зале заглядывались на него – он видел только одну. Ту единственную, ради которой стоило ждать так долго.