Проект Х

– В общем, – продолжил Николай, – анализы крови не выявили у вас отклонений. Мы провели исследования по созданным вами же схемам, и все оказалось нормально. Значит это психологические проблемы. Я уже разработал программу, которая поможет вам избавиться от них. Пара сеансов гипноза и порядок!

– Видите профессор, – улыбнулся майор, – все решилось. А, сейчас прошу меня извинить. Дела. Думаю, вы справитесь без меня. Николай объяснит вам систему подготовки. Если что обращайтесь.

На этом аудиенция была закончена. Пока они шли до лаборатории, Полозов слушал рассказ своего ученика. Судя по всему, нынешний отдел под руководством Хромова добился впечатляющих результатов. Профессору в свое время такое могло только сниться.

– Мы уже пришли, – заметил Николай, когда они подошли к входу в лабораторию.

– А…пришли, конечно, – очнулся от своих невеселых мыслей Полозов.

– Что загрустили профессор? – поинтересовался вдруг Николай, – вы меня совсем не слушаете. Что-то случилось?

– Да, так о семье вдруг вспомнил.

– Не волнуйтесь, – голос Николая дрогнул, – все будет хорошо.

– Надеюсь, – буркнул профессор и вошел в лабораторию.

Дни полетели один за другим. Постепенно Полозов втягивался в привычный ритм работы. А ее было много. Он все больше и больше вчитывался в книги немецкого коллеги и по просьбе Хромова переводил некоторые главы на русский язык. Полозов невольно восхищался дерзостью мыслей и предположений фон Райбекюнха. А ведь у него получилось. Сергей Сергеевич же мог лишь мечтать о воплощении в жизнь своей мечты. Хорошо еще что к нему благодаря сеансам Николая наконец-то вернулась магическая сила.

Кроме работы с книгами он помогал Николаю в лаборатории, а также как и все работники участвовал в стрельбах, проводившихся каждый день. Именно здесь Полозов первый раз взял в руки автомат. Как он узнал, вся часть была вооружена экспериментальными автоматами. Они чем-то напоминали Полозову немецкий шмайссер, но были гораздо более изящными и легкими.

Профессор кстати удивил Хромова, своими снайперскими способностями. Майор несколько раз шутил, что Полозов выбрал не свое призвание, и что ему надо было быть снайпером. Шутки шутками, а к концу второй недели с профессором по точности стрельбы мог сравниться лишь один человек. Майор Хромов.

Но вот настал назначенный для путешествия день. С утра ученых вызвал Хромов. Помимо него в кабинете находился еще один человек в форме капитана, высокий красивый мужчина лет тридцати пяти. Профессор сразу обратил внимание на его взгляд. Серо-стальные глаза сурово смотрели на Полозова и Николая.

Хромов представил его.

– Это капитан Константин Зырянов. Руководитель нашей экспедиции. Прошу любить и жаловать. Капитан опытный солдат и имеет большой стаж службы в Отделе.

– Что-то я его там не видел, – еле слышно прошептал профессор.

– Я служил в сибирском филиале вашего Отдела,– ответил Зырянов видимо прочитав по губам слова профессора, – вряд ли мы могли с вами встречаться. Вот с Николаем я уже знаком.

– Хорошо, – пожал плечами профессор, – можно мне узнать маршрут нашего путешествия?

– Почему нет? – улыбнулся Хромов. – Сегодня вечером вы вылетаете в Мурманск. А оттуда уже отплываете на остров. Все инструкции у товарища Зырянова. Сейчас идите, собирайтесь.

Он поднялся из-за стола и протянул руку профессору. Тот осторожно пожал ее.

– Рад знакомству Сергей Сергеевич, – сказал майор, – и конечно жду вас назад с успешно выполненным заданием.

На этих словах они покинули кабинет. Когда Николай и профессор оказались на улице, Зырянов повернулся к ним.

– Зовите меня просто Константин. Ну если что можно товарищ капитан. В нашей группе помимо вас еще пять солдат с сержантом из роты охраны. В пять ноль-ноль вы должны стоять перед штабом. Оттуда мы отправимся на аэродром.

– Можно вопрос?

– Да, профессор.

– На чем мы поплывем?

– На подводной лодке. Экспериментальная субмарина ТТ-7. А что? Я вижу, вы чем–то недовольны? Вы побледнели?

– Да нет, – смутился профессор.

– Тогда до встречи товарищи. И не опаздывайте.

Повернувшись, он ушел, оставив Николая и Полозова одних.

– Что, идем собираться? – уточнил Николай.

– А что еще делать, – уныло ответил профессор, – знаешь, меня что-то не очень привлекает возможность путешествия под водой.

– Признаюсь вам, что меня тоже это не радует. Но мы же не можем ничего изменить.

– Да знаю, знаю. Пошли. У нас есть три часа.

Собрались они быстро. Полозов вообще появился у штаба первым. Что ему было собирать? Привычный вещмешок, и конечно потертая фотография в деревянной рамке. Больше у него ничего и не было. Тем более что сейчас он уже не испытывал оптимизм как раньше на счет того что сможет вернуться назад. Плавание в железном гробу, называемом подводной лодкой, только одно это не предвещало ничего хорошего.

Но вот прервав его невеселые мысли, подъехал уже знакомый «снегокат». Шофер, которого как теперь знал Полозов, все звали дядя Боря, открыл стекло и высунулся из кабины.

– Залезайте!

Полозов не заставил его долго ждать и забрался в салон. Минут через десять к нему присоединился капитан Зырянов, Николай и пятеро солдат которых возглавлял коренастый сержант с простоватым деревенским лицом и украинской фамилией Приходько. Однако, как понял профессор из разговора с ним, это было лишь первое впечатление. Сержант оказался неглупым парнем.

Когда машина подъехала к аэродрому и остановилась напротив самолета, Полозов невольно вздрогнул. Ему вдруг показалось, что все происходящее с ним сейчас уже когда-то было. Своеобразное «дежа вю».

Но зычный голос сержанта, оторвал Полозова от его мыслей. Он вместе со спутниками выбрался из «снегоката» и под командованием капитана их отряд загрузился в самолет. Через полчаса самолет взлетел и взял курс на запад.

Глава 3

Мурманск встретил Полозова и его спутников проливным дождем с пронизывающим холодным ветром. Посадочная полоса военного аэродрома блестела от воды, струи дождяхлестали по асфальту, взрываясь мириадами брызг. Но, несмотря на плохие погодные условия посадка прошла нормально.

– Так, – скомандовал капитан, когда стих шум моторов самолета, – теперь собираемся и быстро выходим на улицу. Все вещи будут отправлены на субмарину.

Ежась от холода, команда капитана Зырянова, выбралась на бетонное поле аэродрома. К удивлению, Полозова вокруг не было ни единой души. Лишь вдалеке он увидел несколько сиротливо стоявших истребителей.

– Что-то для аэродрома здесь слишком пусто, – заметил Николай, обращаясь к капитану.

– Секретность! – коротко ответил тот и махнул рукой, показывая направление движения. Вообще, как заметил Полозов, после того как они сели в самолет, капитан стал крайне неразговорчивым.

Теперь их путь лежал к громко пыхтевшему грузовику, стоявшему неподалеку который Полозов сразу то и не заметил. Едва все залезли в кузов накрытый тентом, машина сразу рванула с места.

В кузове было холодно, брезент отчасти защищал от ветра, но не справлялся с ненастьем, бушевавшим на улице. Если бы не лагерь, в котором Полозов привык и не к такой погоде, он бы точно подхватил воспаление легких. Зато сидевшего рядом Николая била дрожь. Солдаты тоже мучались от холода, лишь один сержант сидел с невозмутимым лицом, словно и не было пронизывающего ветра и холодных брызг дождя, залетавших в кузов.

Лучше всех устроился капитан Зырянов. В общем, за тот час, что трясся по разбитой мокрой дороге грузовик, все пассажиры мечтали лишь об одном. О тепле.

Грузовик остановился у маленького одинокого причала, рядом с которым покачивался на волнах небольшой корабль. Все происходило очень быстро. За десять минут они погрузились на корабль. Их небольшое судно, развив приличную скорость отправилось в открытое море.

Одна радость, что в этот раз команду разместили в просторной, и что самое главное теплой каюте, и даже угостили горячим чаем. Когда все расслабились, а профессор даже слегка задремал, появился капитан Зырянов, одетый в длинный плащ с которого стекала вода.

– Мы прибыли на место, – заявил он, – поднимайтесь на палубу.

Капитан не обратил внимания на единодушный вздох, вырвавшийся у всех. Через десять минут команда в полном составе стояла на палубе корабля. Море немного успокоилось и качка корабля стала заметно меньше. Недалеко от корабля профессор увидел дрейфующую параллельным курсом небольшую подводную лодку.

На палубе тем временем проявился матрос, который подошел к капитану и что-то прошептал. Тот повернулся к своим подчиненным.

– Шлюпка готова, подходите к борту и по очереди спускайтесь.

Спуск занял некоторое время, так как спускаться в небольшую шлюпку по веревочной лестнице, которая раскачивается ветром, непростая задача. Но с грехом пополам все спустились. Последний в лодку спустился капитан Зырянов с большим чемоданом в руках.

Матрос на носу отвязал канат и двое матросов взялись за весла. На палубе подводной лодке гостей встречал бородатый крепыш в морской форме.

– Добро пожаловать! – крикнул он им, когда они перебрались с лодки на палубу субмарины.

– Здравствуйте! – крикнул в ответ Зырянов.

– Спускайтесь внутрь! Быстрее!

Они последовали за капитаном вниз.

Уже после того как они спустились и им показали каюты, в которых они будут жить Полозов почувствовал, как его охватил запоздалый страх. А когда лодка, дернувшись несколько раз начала погружение, Сергей Сергеевич чтобы успокоиться растянулся на койке и закрыл глаза. Это помогло, но ненадолго.

Тем временем подводная лодка опускалась все ниже и ниже. У профессора выступили на лбу капли пота, все его существо, кричало о том, что ему надо вырваться отсюда, из этой железной тюрьмы. Огромным усилием воли он подавил свои страхи и закрыв глаза попытался заснуть. И к своей вящей радости задремал. Проснулся он из-за того, что его толкали в бок. Открыв глаза, он увидел Николая.

– Ну что такое, – возмутился профессор.

– Вставайте Сергей Сергеевич, вы уже спите двенадцать часов.

– Сколько? – изумленно переспросил профессор, – двенадцать? Не может быть!

Он взглянул на ручные часы и понял, что его ученик говорит правду.

– А что случилось? – все же решил уточнить он одеваясь.

– Капитан вызывает нас с вами, – ответил Николай. – Что-то вроде политинформации наверно. Поведать о правилах поведения на лодке. Люки не открывать, за бортом не плавать….

Несмотря на шутливый тон, которым были произнесены эти слова, профессор понял, что его ученик чем-то озабочен. Но он решил не расспрашивать его видя, что тот находился явно не в духе.

Наконец Сергей Сергеевич оделся и они, направились к офицерской каюте. Его страх куда-то исчез, и он с интересом осматривался по сторонам.

На подводной лодке он был единственный раз в своей жизни. Та субмарина произвела на профессора гнетущее впечатление. Тесные коридоры, маленькие каюты, спертый воздух и запах пота, который казалось, пропитал весь воздух в субмарине. Вв этой лодке коридоры были куда просторней, да и дышалось на ней гораздо легче.

Но вот они вошли в каюту, где уже сидели командир подлодки и капитан Зырянов.

– Здравствуйте товарищи! – приветствовал их капитан.

Ученые кивнули.

– Садитесь, – показал рукой на свободные стулья капитан, – мы сейчас попросим товарища Шевцова, – он выразительно посмотрел на командира субмарины, – оставить нас наедине.

– Конечно! – подскочил тот и пятясь вышел из каюты. На лице ушедшего было написано такое лицемерного почтение, что Полозова даже передернуло.

– У нас с вами будет конфиденциальный разговор, – продолжил тем временем капитан, внимательно посмотрев на присутствующих. – Как вы знаете, мы плывем на остров…не буду называть его, находящийся недалеко от берегов Южной Америки. Хочу вас предупредить, что недавно я получил новое сообщение от нашего агента на острове. Скажу сразу это сообщение можно назвать паническим. Мы будем там через три недели. За это время я прошу вас никому не говорить о целинашего путешествия. О ней знает лишь командир субмарины и его помощник. Этого вполне достаточно. Ясно?

– Ясно, – сказали в один голос Николай и Полозов.

– Прекрасно. Никогда не забывайте от секретности нашего задания. Кстати профессор, – Зырянов вынул из ящика стола книгу в потертом кожаном переплете, – это Книга Оворо. Копия.

– Книга кого? – профессор смотрел на лежавшую перед ним книгу с благоговением. Николай нервно сглотнул.

– Вижу, на вас она произвела впечатление, – удовлетворенно кивнул капитан.

– Еще бы… – пробормотал профессор.

Книга Оворо была одним из самых редких манускриптов, посвященных магии вызова и перемещения. Оворо, чернокнижник XVI века не был широко известен именно потому, что добился впечатляющих результатов и церковь постаралась чтобы имя его исчезло отовсюду откуда это можно было сделать.

– Дать ее вам, совет нашего агента на острове. Насколько я понимаю «Проект Х» связан именно с этой книгой. К сожалению, сеансы связи кратковременны, и я не смог выяснить подробней для чего это нужно. Надеюсь, что в этом вы сами разберетесь.

– Постараюсь, – честно признался Полозов осторожно забирая книгу.

– Теперь я вынужден вас оставить, – произнес капитан, – у меня есть кое-какие дела. Помните о том, что я вам сказал.

Он поднялся и попрощавшись кивком головы покинул каюту.

– И что скажешь? – тяжело вздохнув поинтересовался профессор у Николая.

– Не знаю, – пожал тот плечами, – у нас нет выбора Сергей Сергеевич.

– Я это слышу слишком часто, – проворчал профессор. – Пошли в нашу каюту.

………….

Потянулись долгие дни плавания. Профессор редко выходил из каюты. Книга Оворо занимала все его свободное время, он выбирался только на завтрак, обед и ужин. Николай был предоставлен самому себе. И к собственному удивлению он сошелся с сержантом Приходько.

Несмотря на свою деревенскую внешность, сержант оказался неплохим собеседником. Вдобавок, к еще большему изумлению Николая, он оказался прекрасным игроком в шахматы.

Николай был чемпионом школы, потом института, но редко, когда ему попадались игроки подобного уровня как сержант. Когда Приходько в первой же партии поставил ученому мат на пятнадцатом ходу, тот зауважал его. К тому же сержант вполне здраво рассуждал и не был фанатичным приверженцем «линии партии». Николай часто сталкивался с предубеждением обычных людей к тем, кто сидел в лагерях…но Приходько был свободен от подобных предрассудков.

Кстати само плавание проходило на удивление спокойно. Команду Николай видел редко. Скорей всего она получила приказ не приставать к пассажирам. Единственный раз он испытал чувство страха, когда была объявлена тревога, но к счастью она оказалась ложной.

Николай с каждым днем приближения к цели их путешествия, чувствовал, как в его душе растет какое-то беспокойство. Он был искренне рад появлению своего бывшего начальника, профессора Полозова. Ему всегда нравился этот внешне суровый, но на самом деле добрый и что самое главное совершенно не заносчивый человек. Его присутствие на лодке было, пожалуй, единственным, что радовало его в этом плаванье.

В остальном же, с одной стороны Николай был свободен, хотя еще вопрос можно ли называть его нынешнюю жизнь свободой, а с другой стороны он чувствовал, что впереди его может ждать что-то страшное. Вдобавок Зырянов несмотря на робкие просьбы ученых так и не посвятил их в подробности того что происходит на острове, отделываясь общими фразами. А что может быть хуже неизвестности….

Глава 4

Во время путешествия в железном гробу, который, по его мнению, ошибочно именовался субмариной, когда ночью лодка поднималась на поверхность и пассажирам разрешали дышать свежим морским воздухом, Сергей Сергеевич не уставал любоваться звездным небом.

Звезды густым покрывалом, вместе с ласковым плеском океана, создавали поистине сказочную атмосферу, и Сергей Сергеевич каждый раз тяжело вздыхал, вновь забираясь в пропахшее маслом и людским потом нутро подводной лодки. Уже после недели плавания, его начали раздражать запахи, к которым он в отличие от Николая так и не смог привыкнуть.

Вдобавок экипаж лодки был как на подбор, по словам Константина, из проверенных коммунистов. Правда «проверенные коммунисты», больше походили на уголовников, как по поведению, так и по разговорам. Хорошо еще что ученые редко пересекались с экипажем.

Плавание продолжалось, и Сергей Сергеевич уже считал дни до прибытия. Кстати Константинпо мере приближения к цели путешествия становился разговорчивей.

Профессор в самом начале прозондировал начальника экспедиции, и убедился, что тот не обладал никакими экстрасенсорными способностями. Обычный человек. Правда с железной волей. И совершенно не подверженный гипнозу. Вдобавок он умел внимательно слушать, и Полозову казалось, что капитан впитывал каждое его слово как губка.

В общем, ничего особенного за время путешествия не произошло. Если бы Сергей Сергеевича попросили что-нибудь вспомнить о этом плавании, он не вспомнил бы. Лодка шла на глубине 50-100 метров по намеченному маршруту. Но все кончается на этом свете, и ее путь тоже подошел к концу. Однажды вечером, Константин пришел в каюту профессора.

– Сергей Сергеевич, – предупредил он, – мы прибыли. Лодка всплыла, и сейчас мы отправимся на берег. Собирайтесь, ваш ученик уже наверху. Возьмите все, что может понадобиться для нашей операции.

Профессор кивнул и через десять минут уже стоял на палубе, держась за поручни и жадно вдыхая свежий морской воздух.

– Профессор! – окликнул его капитан, стоявший на противоположной стороне палубы.

Полозов подойдя к нему, посмотрел вниз, и увидел покачивающуюся на волнах у борта субмарины большую надувную лодку. Она была поистине гигантских размеров. Когда профессор спустился в нее, то заметил, что кроме Николая, в лодке сидело еще четыре солдата во главе с сержантом Приходько. Все они были вооружены до зубов. Профессор сразу отметил, что оружие у них было из экспериментальных образцов, которые он видел в лагере. Несколько короткоствольных, необычно выглядевших автоматов, подсумки, забитые запасными обоймами, гранаты на поясе…

За профессором в лодку спустился Константин с уже знакомым Полозову чемоданом. Матросы налегли на весла, и лодка поплыла к берегу. Вскоре субмарина растаяла в темноте.

Вокруг стояла непроглядная темнота, небо было безлунным затянутым облаками, поэтому профессор не понимал, как можно при такой безобразной видимости, держать курс. Однако матросы гребли, уверенно повинуясь приказаниям капитана, который постоянно сверялся с компасом.

Воздух был теплым и соленым, за бортом лодки тихо и мирно плескалась вода. Если бы не их задание, можно было бы назвать такую морскую прогулку идиллией. Он посмотрел на Николая.

Тот невозмутимо наблюдал за морем.

– Товарищи, – тихо обратился Константин к сидевшим в лодке, – слушайте меня внимательно. Мы скоро высадимся на берег. Прошу всех соблюдать тишину. По нашим данным никаких охранных постов у немцев нет. Наш агент приготовил для нас небольшую пещеру в горах, куда мы сейчас направляемся. Однако надо быть готовыми к любым сюрпризам. У вас профессор есть возможность применить ваши навыки на деле.

– Но? – возразил Николай, – если мы начнем стрелять, нас же сразу услышат!

– Не переживайте, – улыбнулся капитан, – ваше оружие практически бесшумно. – Он порылся в своем рюкзаке и вручил им Николаю и профессору по длинноствольному нагану. – Внешне они выглядят примитивными, но на самом деле это не так, – он достал два увесистых мешочка. – Это пули к ним. Пули не простые. При попадании в цель они разрываются, Так что достаточно одного попадания, чтобы вывести из строя любого врага. Зарядите оружие и держите его наготове.

В этот момент лодка дернулась и прошелестев дном по песку остановилась.

– Приплыли, – заметил один из матросов.

– Все, теперь за мной. Никаких вопросов, никаких разговоров. Это ясно?

Дружно кивнув его спутники, выбрались на берег. Матросы быстро выгрузили из лодки рацию и несколько рюкзаков. Затем из лодки выпустили воздух и аккуратно сложив убрали в рюкзак.

Константин посмотрел на свой компас и махнув рукой остальным чтобы следовали за ним направился в темноту.

Шли они осторожно. Профессор тщательно смотрел себе под ноги. Их окружала непроглядная темнота, и сломать себе шею на каменистой земле, по которой они шли, было не трудно. Кроме единственного фонаря, которым освещал путь, шедший впереди капитан, никаких других источников света не было. Зырянов запретил пользоваться фонарями остальным членам группы, чтобы не привлекать внимания. Даже свой фонарь то включал, то выключал, постоянно сверяясь с компасом.

Через час впереди появились темные громады гор. Капитан остановился, вновь сверившись по компасу, повернул влево. Вскоре они поднимались по горной тропе. Здесь капитан уже не выключал фонарь и приказал остальным членам группы зажечь свои. Полозов поспешно последовал приказу, но облегчения ему это не принесло.

Он с содроганием заметил, что с одной стороны тропа обрывается в темную бездну, а с другой прижимается к скале. Единственное что хоть как-то помогло профессору преодолеть боязнь высоты, была темнота, которая затянула пропасть, своей плотной пеленой скрыв от человеческих глаз ее настоящую глубину. Но вот настал счастливый для профессора момент. Путешествие подошло к концу.

Их проводник удовлетворенно хмыкнул, и Полозов увидел темное отверстие пещеры, неожиданно выросшее из ночного марка. Капитан скрылся в нем, остальные последовали за ним. Земля под ногами из каменистой стала гладкой и влажной и вдобавок теперь она шла под уклон.

В воздухе запахло сыростью. Профессор услышал, как где-то невдалеке журчит ручей. Рядом кто-то, споткнувшись, громко выругался. Судя по голосу, сержант.

– Веселенькое местечко, а? – услышал он шепот Николая, который немного отстал от группы и теперь шел рядом с профессором, – у меня плохое предчувствие – немного помолчав заметил он.

–Посмотрим, – ответил Полозов, – за последнее время со мной столько всего произошло, что я, пожалуй, скоро стану фаталистом

Через десять минут впереди появился свет, и еще через пять минут, профессор вместе со своими спутниками стоял в огромной комнате.

Даже не верилось, что такую комнату можно оборудовать в каменной пещере. Семь кроватей, стоявших в ряд. Напротив, них у стены, располагался керогаз. Рядом с ним стояло четыре больших бутыли с керосином. Чуть дальше возвышался массивный шкаф. У другой стены стоял большой стол с пятью стульями. На высоком каменном потолке были подвешены несколько десятков лампочек, дававшие тусклый свет, слабо освещавший комнату.

– Неплохо! – констатировал Константин и подойдя к шкафу распахнул его. Профессор увидел на полках прозрачные пластиковые емкости с различными крупами, а нижние две полки были заставлены немецкой тушенкой.

– С голоду не помрем, – подтвердил слова командира один из матросов.

– Теперь всем спать. А мне надо связаться с нашим агентом. Иван, расчехли рацию и приготовь к работе, – он обратился к одному из матросов.

Тот быстро выполнил приказание. Рацию поставили на стол, за ней устроился капитан.

– Всем остальным, ложиться спать! – приказал он, посмотрев на членов своего отряда внимательно наблюдавших за своим командиром. – надо выспаться как следует, неизвестно, когда нам это удастся в следующий раз.

После этих слов он вновь занялся рацией. Естественно с таким приказом никто спорить не стал. Полозов разделся. В комнате было прохладно, но на кроватях лежали шерстяные одеяла. Профессор удобно устроился на кровати, но сон не шел. Он повернулся было к Николаю, занявшему койку рядом со своим учителем, но тот уже спал. Полозов еще долго ворочался и сам не заметил, как тоже заснул.

Профессор, проснулся первым. Такой уж у него был организм. В восемь утра он открывал глаза и ничего с этим не мог поделать. Осмотревшись он увидел что все еще спят, а за столом по-прежнему сидит капитан колдуя над рацией.

– Что-то случилось? – шепотом поинтересовался профессор, сев на кровати.

Константин посмотрел на него и грустно пожал плечами.

– Не могу связаться с нашим агентом. Он не отвечает. Очень странно. Зигфрид всегда выходит на связь в одно и тоже время. Но ни на этой частоте, ни на запасной, ничего нет. Мало того замок вообще молчит.

– Что значит, молчит? – спросил профессор, выбираясь из-под одеяла. Он быстро оделся и вскоре сидел рядом с капитаном.

– Понимаете, профессор – пробормотал тот, – в радиоэфире в любом случае должно что-то происходить. Статические помехи, «морзянка» да что угодно. Но сейчас там тишина!

– Может быть, рация барахлит? – предположил профессор.

– Нет, она исправна. Здесь что-то другое. Может это связано с «Проектом Х»? Может это фашисты намудрили? Как вы думаете Сергей Сергеевич?