Узнать себя

Всё это вызывает недоумение рассудительного, а потому имеющего своё мнение человека и ставит перед ним много разных вопросов как об истории народов, населяющих страну, так и об истории страны вообще. Это ли не кризис сознания, вечно вызывающий остальные кризисы? Ведь при таком развитии ума ничего другого и быть не может…

По этой причине мы остаёмся в сослагательном наклонении, в каковом в данный период находится вся наша империя, и задаём себе вопросы такого же характера. Но ведь надо же когда-нибудь выпрямляться и находить ответы на вопросы.

А выпрямившись, я должен сказать, что общественная мысль бурят-монголов, как и всех других народов страны, находится внутри российского мышления и, не имея никакого другого, ещё не преодолела своды и стены собственного, этнического, сознания и бессильно бьётся в границах и объёмах этих ограничений.

Но даже выйдя их них, этническая мысль, етественно, окажется в следующей тюрьме, именуемой русским мышлением, о которой я уже сказал. В этой тюрьме нет и не может быть развития как целого общества, так и каждого человека в отдельности. Отсюда и все истории, которые мы имеем и которые имеют нас чуть ли не с рождения.

Кому бы и как бы такое утверждение не было обидным, но другое объяснения трудно найти.

В разных источниках утверждают, что бурят-монголы – единственный народ Сибири, который обладает собственными историческими письменными памятниками. Цель такого утверждения неизвестна, но оно не даёт повода для возвышения бурят-монголов в собственных глазах, ибо мы не знаем ни собственной истории, ни истории остальных народов Сибири и России. Откуда же тогда нам знать и чувствовать мировую историю?

Более того, мы очень плохо, а некоторые и совсем, не знаем текстов имеющихся собственных исторических письменных памятников. К тому же подлинники их на старомонгольском языке, возможно, настоящие оригиналы – на китайском языке, что для нашего общества вообще тёмный лес, который видят и различают пока единицы.

С 1990-х годов народу представлены переводы бурятских летописей на русский язык, которые, кстати, были сделаны значительно раньше. Личности переводчиков и знатоков монгольских языков со всеми их диалектами – отдельная тема, и я к ним обязательно вернусь и посвящу большой материал.

Надо обязательно рассказать и об Осипе Михайловиче Ковалевском, который в первой половине XIX века жил в юртах наших соплеменников и изучал бурят-монгольский язык, и о Николай Николаевиче Поппе, переведшем до войны хроники наших летописцев на русский язык, написавшем работы по трём бурятским диалектам, а в годы войны переселившемся в Европу, потом – в Америку. Рассказать надо о многих людях, которые не были нашими соплеменниками, изучали нашу историю, создавали письменность и собирали для нас бесценные материалы. Всё это изучать и анализировать.

Надо сказать, что эти переводы именно представлены. Сами себе и другим о себе мы ничего не представили. После долгого перерыва интенсивное изучение старомонгольских источников началось с размыванием внятной политики государства, появились многочисленные интерпретации хроник, последовали научные работы, полемики.

Но реальной истории бурят-монголов всё ещё нет, появление её в ближайшее время не представляется возможным.

По этой причине бурят-монгольское общество продолжает довольствоваться мифами и легендами, которые множатся чуть ли не день за днём, при том, что имеются переводы на русский язык целого ряда бурятских летописей, авторы которых описали конкретные исторические события. Почему же не читают их, тем более, что у них небольшие объёмы, от 6 до 40 страниц в лучшем случае? А изучать их надо только следуя по местам, которые указаны в текстах, кабинетное исследование ничего не даст.

Скорее всего, чтение летописей представляет для современного читателя большую трудность: разные мировозрения, разные ощущения категорий времён, разный уровень мировосприятия, незнакомые места, которые ему трудно представиить и т. д. и т. п. Ведь современные бурят-монголы, загнанные в свои округа и республики, как в загоны и расколы, имеют совершенно другое, ограниченное мировосприятие, забиты в свои ниши настолько прочно, что выбраться им оттуда, оглядеться и приобрести новые знания, практически, невозможно, а для иных – это позор, предательство своей «малой родины». Они пишут и читают только то, что имеет отношение к их республике и округам.