Полная версия
Инс и Аутс
Инс и Аутс
Ген Рубит
© Ген Рубит, 2025
ISBN 978-5-0068-3450-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Леле Нежиной с Любовью
METAOBJECT MBP1—1.0
Текст создан без использования ИИ
Одномоментно происходит всё в бесчисленном количестве конфигураций… Из книги Аутса «Инсайдер»
ПРОЛОГ
ЗАПУСК: БУМЕРАНГИ СВЕТА
В мрачные больные странные времена, жил-был человек, который запускал бумеранги света. Запускал он их, запускал, но возвращались только тени. – Небо, помоги! – говорил человек, продолжая запускать бумеранги света. Но возвращались только тени. – Всё правильно или что-то не так? – спрашивал человек у Земли, продолжая запускать бумеранги света. Но возвращались только тени. И вот, однажды, когда человек совсем отчаялся, к нему вернулся Свет. Много… много… очень много… очень-очень-очень много… очень-очень много-много СВЕТА!!!
И вот что в этой истории самое прекрасное и удивительное – ЧЕЛОВЕК И СЕЙЧАС ЗАПУСКАЕТ БУМЕРАНГИ СВЕТА…
МУЗЫКА
Море у ног твоих, небо у глаз
Миссия: Антициклон – Сердце – «Kainogono»
Инс с Аутсом о музыке у моря размышляли.
Инс сказал:
– О, муза – море… музыка… гармония – есть Бог!
Воскликнул Аутс:
– За волной волна… волна идёт, идёт, идёт, идёт…
Кивая, Инс:
– И так до бесконечности… И нет начала у симфонии симфоний!
Мир наш вечен!
Бросая взгляд на волнорезы Аутс:
– Уххх!.. Звучат и неподвижные предметы.
Инс:
– Особая вибрация во всём. Она, по сути, сила в Сердце Света!
Аутс:
– Нелокальный звук?
Инс:
– Да, мир соткан из него. Мир – полотно, а каждая его частичка – слово, нота, краска… Вниманием своим мы превращаем метаволны в ультракирпичи. В моменте вечном мы из них материю творим!
Аутс:
– Ааа!.. Всё в музыке всегда?
Инс:
– Всё… всё – музык музыка.
С ухмылкой Аутс:
– Даже тишина?
Инс, улыбаясь, взял лежащий между ними камень радужный и бережно им ноту в виде сердца вывел на песке сверкающем. Чуть выше «Тише» Аутс тем же камнем написал и бросил его в море.
– Бу-ульк – плеснула колокольчиком вода.
Внимательно прислушиваясь к тону звука, что родился
от воды и камня, Аутс Инсу жестами сказал:
– Я понял: в море растворилась нота соль – ключ к музыке любой.
Прибой:
– Любовь! Любовь! Любофффь…
Инс Аутсу кивнул и словно дирижер взмахнул руками.
ШАХМАТЫ
Однажды в шахматы играли Инс и Аутс. Но неожиданно в разгар игры Инс сделал пешкой ход конём и под прикрытием слона напал на короля дружины друга.
Аутс:
– Словно в спину нож вогнал!
Инс:
– Шах тебе и мат! И возмущаться поздно!
Аутс:
– Пешка так не ходит. Или что? Изысканно, гроссмейстер, поддаёшься?
Инс:
– Всё просто. Правила игры – не догма для того, кто понимает, что успех не длится долго.
Аутс:
– В случае таком тотально мой король неприкасаем.
Инс:
– Выигрывает тот, кто первым правила игры меняет.
Аутс:
– Хорошо, выигрывает тот, кто первым всё на веру принимает.
Инс:
– Я верю…
Аутс:
– Но скажи, успех ли – победить в такой игре и, если да, как осознать его и чем измерить?
В корзину с мусором чужого короля бросая Инс:
– Успех – процесс, он существует в непрерывности исканий. Он есть само существование – тропа с препятствиями для познания себя, а мера для всего – твой интерес.
Заржала пешка-конь, а после тихо вставила:
– Как говорится, не расплавьтесь строгие мозги, идите дальше или догоняйте!
Аутс:
– Инс, как ни учи, но ход… точнее, выходку твою не понимаю.
Инс:
– Всё можно уловить и даже съесть, пока ты не привязан цепью заблуждений к убеждениям, пока не влип в клише, пока в привычках не погряз, пока тебя не поглотили, ритуалы, нормы, правила. Иное… новое… мой друг, как на рождественском столе живой индюк, как женственность в себе принять брутальному бойцу, как танец с отражением своим иль даже тенью.
Пешка-конь:
– Бывает, что увидев в ромбе круг, потом спираль находишь в нём на самом деле.
Инс:
– Уходит лишнее во время пораженья!
Аутс:
– Неужели?
Пешка-конь:
– Иное – лишь на первый взгляд другое.
Инс:
– Темна дорога к просветлению и миру!
Пешка-конь:
– Единство в главном в каждом случае уместно и развития достойно.
Инс:
– И мысли, разделяющие нас, по сути, мнимы.
Несчастный Аутса король, в корзину приземлившись:
– Произвол!
Другой король сопернику:
– Подумаешь, с доской ты разлучён. Король на то ведь и король, чтобы с душой входить в любые изменения.
Король в корзине:
– Да, легко сказать. А как же моя рать и власть? Ведь побеждён не я, а шахматный закон. Он вероломно попран. Так нельзя!
Вокруг себя крутнувшись пешка-конь:
– Нет власти выше власти над собой!
Подумав Аутс:
– Инс, я полагаю, и прерывность – непрерывности частица.
Инс:
– Находишь? Смело мыслишь. Любопытно.
Аутс:
– Да, как тишина – часть выстрела, а остановка – часть движения. И ноль – часть изобилия, как драма – часть комедии. И смерть – часть воскресения, как невозможное – часть чуда во спасение!
Инс с изумлением:
– Как глубоко копнул. Ещё давай! Вперед! Дерзай!
Со смелостью философа с планеты Ультроуроборос Аутс крикнул:
– И отрицание подобных мыслей – часть доверия к их смыслу!
Перекричать его пытаясь, провопил король в корзине:
– Свобода – это эвфемизм для беспредела!
Пешка-конь:
– Всё об одном, в одном за гипердном, но снизу и его всегда пытается проткнуть вершина чья-то. Была я пешкой, стала я конем, а чувствовать себя могу я и слоном, и даже королевой метамультибала.
Чужого короля в корзину с мусором отправив Аутс пробурчал с печалью:
– Но в свете выше сказанного мной, всё крайне зыбко и смешно.
Кивая пешка-конь:
– Да, иллюзорно даже то, что застывает как бетон.
Король в корзине королю ещё летящему (предположительно корзины мимо):
– Как же хорошо! Не нагляжусь, как ты, мой вечный визави, ушел от дел, летишь в тартарары! Но почему мы оказались вне системы? Что нам делать?
Другой король, вращаясь в воздухе, как семя одуванчика:
– Мы не нашли в игре гармонию и сброшены с доски. Так поделом нам, враг мой дорогой. Мы будем с честью заправлять отходами.
Подпрыгивая пешка-конь:
– Что есть иллюзия в среде, где все так ценят честность в состязаньях?
Инс:
– Иллюзия – проекция любви к контролю над реальностью.
И в то же время с мусором корзина (двигаясь в ответ на Аутса бросок неточный и, тем самым, Инса короля в себя вмещая) прошептала:
– Правильно, победами богат лишь тот, кто словно дух небес осознанно пропал в большой игре и всё же умудрился не играть как все. Кто победил иллюзию, тот победил себя, а значит, проиграл, но выиграл время – главный приз – свободу выбирать – самоконтроль; возможность не играть вообще и осознание, что он и есть законодатель форм и содержаний.
Пешка-конь чужим потусторонним властным голосом:
– Эй, нет ни выбора, ни времени, милейшие, наивные мои создания. Отныне не по мне во сне играть с самим собой в уныние! Эй, черные и белые фигуры, смирно!
Корзина ей, точнее, в глубину её души:
– Эй, кто там говорит устами авангардной пешки?
Пешка-конь:
– Бог новых шахмат.
Аутс:
– Доигрались!
Бог новых шахмат пешка-конь:
– И на того, кто выше правил воспарил, найдётся тот, кто выше суеты летает!
Инс:
– У этой «птицы» альфа – правое крыло, а левое – омега!
Безумный смех раздался из корзины, а на шахматной доске квадраты за секунду округлились.
Аутс:
– Трансшахматция!
Фигуры перед новоиспеченным командиром встали в ряд.
Бог новых шахмат-пешка-конь:
– Когда бы лестью ни травились Короли,
И выше золота Любовь и Мир ценили,
Когда бы сами Королевы оседлали лошадей своих желаний
Когда бы пешки в наивысшей силе мир не разрушали,
Когда бы игроки любой ценой не выживали,
Вот тогда…
Но, к счастью, ждёт нас новая игра!
И никаких «тогда бы» или «вот бы»!
Вольно!
Тревожным хором шахматные армии:
– О, Боже новый, как тебя понять? Привыкнуть к изменениям так сложно.
Бог новых шахмат пешка-конь фигурам на доске:
– Приказываю вам, не подчиняйтесь мне!!!
Инс Аутсу:
– Ну что, ничья?
Со смехом Аутс:
– Да!
Доска с фигурами спиралью закрутилась вверх.
Корзина:
– Новых шахмат всем!
Провыли со слезами короли:
– И будем переменам рады!
РЫБАЛКА
– Загляните к рыбарям. Просто для очистки совести.
– К рыбарям? К каким рыбарям?
А. Б. Стругацкие «Хищные вещи века»
На удочку насаживайте ложь
И подцепляйте правду на приманку.
В. Шекспир «Гамлет» (перевод Б. Пастернака)
Случилось так: отправились рыбачить Инс и Аутс. По берегу реки Сюрприз шагали, как всегда друг друга поддевая в радость.
Инс:
– Мы не медведи, не коты, и даже не совсем мы рыбаки. А ведь куда идём таким прекрасным утром?
Аутс:
– И признаться трудно.
Инс:
– Попробуй.
Аутс:
– Мы идём обманывать существ совсем не умных.
Инс:
– Зачем?
Оторопев, воскликнул Аутс:
– Знаешь сам! Потом мы собираемся их съесть. И это грустно!
Инс:
– Быть может, хочешь, чтобы стало веселее, обмануть кого-нибудь умнее пескаря – поранить свою душу?
Аутс:
– Нет, конечно, впрочем, не сердись, но ради смеха, если откровенно, я бы с удовольствием провёл тебя, честнейший Инс.
Воскликнул Инс:
– Обман хорош как единичный случай только для того, чтобы понять, что обманув кого-то, ты лишь обманул себя. А дальше, если продолжаешь лгать всё лучше, он – как героин, с которого уже не слезть, шутя. Без шуток, жизнь во лжи ведёт к войне с самим собой, а там и не заметишь, как родному брату вмажешь по лицу кувалдой боли собственной… Ведь на войне неправда – королева мира для враждующих сторон. Кому больней, тому и кажется, что он сильнее и достойнее её, пока такой силач не получает в лоб в последний раз в моменте перед смертью мудрость голой правды обретая.
Внезапно Аутс, будто бы врастая в землю и удилище пытаясь бросить в реку, завопил:
– И неееечего нам здесь ловииить! Я сыыыыт!
Река Сюрприз:
– Всегда есть верный шанс себя поймать за хвост духовности, смешные рыбаки! Да и заняться самоедством никогда не поздно.
Инс, тоже встав, как лом в бетон, неокочательно застывший:
– Да и я не голоден. Дружище, подожди, не дергайся.
Запутываясь в леске Аутс:
– Что?
Потом они молчали и смотрели, как вода сама себя несла за горизонт. Прошло минуты три.
Потом река Сюрприз плеснула Аутсу:
– Ты снять крючок забыл с удила перед тем, как выкинуть его.
Эх, антирыболов, так не пойдёт!
Добавил Инс:
– Ещё кому-нибудь он в плоть войдёт и ранит существо вполне невинное.
Крючком себя цепляя, Аутс взвыл:
– Какой же я неловкий!..
Инс:
– Не превращай порыв души в просчёт ума. Всё очевидно!
Аутс:
– Боль мне не страшна!
У носа Аутса зависла стрекоза. Глаза в глаза ему защекотала мозг до сердца. Вот её слова:
– На самом деле, человек, ты с детства расщеплён внутри себя. Подумал первое, девятое сказал, а сделал… сделал сто пятидесятое!
Инс, хлопая в ладоши стрекозе:
– Потенциальная наживка, Аутс, только что с тобой заговорила. Как тебе?
Скривился Аутс, со своею удочкой сражаясь.
Стрекоза:
– Конечно, пареньки, не только рыбаки друг другу маяки. Трилл-рилл! Хи-хи! Наживка тоже узнает издалека наживку.
Аутс взвыл:
– О чём ты?
Стрекоза:
– Я вижу, тут кому-то невдомек, что и рыбак, по сути, на крючке, как мотылёк у собственной мечты – поймать на ужин золотую рыбку.
Аутс стрекозе, ещё сильней запутываясь в леске:
– Чёрт! Да на таких как ты, я собственную тень ловил на озере «Подтексты».
Стрекоза:
– Раскручивая байки о себе рискует фантазёр свой дерзкий пыл зажать в железные тиски судьбы, которая, как кажется ему, всегда скупа на сказочный улов и пир!
Достав из тайного кармана нож, и цифрой восемь извернувшись резко Аутс в раз с крючком и часть штанины вырвал с громким треском.
Инс:
– Похоже, что у рыбьей глупости сегодня пост – молитва и вода.
Кивая Аутс:
– Да, крючки сдадим в металлолом, а удочки мы пустим на дрова. Всё будет честно, даже если мне придется приукрасить правду.
Вспенившись река Сюрприз:
– Ложь не всесильна – помогает убеждать лишь тех, кто сам способен лгать и верить в бред.
Вокруг друзей летая, стрекоза добавила:
– Лукавой выдумкой пропитан мир ваш беспощадный.
Аутс:
– Вымысел – не ложь, а лишь фантазия. Ей незачем доказывать свою вменяемость. И ложь – не зло, пока в неё не верит тот, кто точно знает все нюансы и расклады.
Инс:
– Возможно, он до этого стал жертвой сладкой лжи во имя блага. И вообще, способен ли не обманув прожить хоть кто-то на Земле? Вот ты, скажи мне, веришь в искренность тотальную?
Печаль изображая Аутс:
– Ой, не спрашивай… ещё солгу. Дай вспомнить, надо ли себя мне напрямую обмануть… тебя ведь не могу…
Присев на Инса, стрекоза:
– Да кто бы знал, что правда – это правда, не солгав однажды? Ангел? Дух речной? Хранитель снов? Поэт отважный? Бог? А может дьявол?
По направленью к Инсу из реки взлетела рыба преогромная – чудовище с зубами крокодила и глазами тигра.
Аутс:
– Ааааааа!
Сорвавшись в небо стрекоза:
– Да, клюнуло как никогда. Удачи, парни. Я с вас улетаю!
Инс:
– Как просто выбирать, не выбирая.
Отталкивая друга Аутс перед чудищем предстал нос к носу. Вонзил молниеносно нож рыбёшке между глаз и отлетел в кусты, где Инс уже лежал как утомленный босс бессмыслицы в святом лесу неоспоримых истин и доктрин особых.
Аутс:
– Щука? Вобла?!
Вставая руку подавая другу, Инс:
– Рыбалка на реке Сюрприз. Не матерись.
Вернувшись стрекоза:
– Стрекозоед-мутант! Давно я на него охочусь.
Аутс:
– Месть?
Слезливо стрекоза:
– Он съел моих друзей, сестёр и братьев!
Выдергивая нож из рыбы Инс:
– Прости, чудовище, по-своему достойное любви. Мы многого ещё не понимаем.
Стрекоза:
– На цыпочках с кинжалами по кругу друг за другом ходят ложь и правда. От шороха чужих шагов их в пот бросает, пробивает дрожь. Когда в испуге кто-нибудь из них назад посмотрит… ложь в правду превращается, а правда – в ло…
Стремительно летевший мимо дрозд премудрую зануду проглотил.
Река Сюрприз:
– И вот для насекомого ни лжи, ни правды.
Аутс:
– Печально мир устроен изначально.
Дрозд:
– Для каждого когда-нибудь подобный миг настанет. Мысли прочь!
Инс вслед дрозду, нож отдавая Аутсу:
– И с крыльями мудрец приумножает скорбь.
Угрюмо Аутс, всматриваясь в отражение своё, что в лезвии ножа как клоун невменяемый надменно закивало:
– О-хо-хо! Нам имена пора менять на «Ах» и «Ох»? Где смысла ось? И что такое мудрость? Сок печали? Почему мне так тревожно?
Инс:
– На все вопросы отвечает собственная жизнь, а не чужая. Печаль рождается внутри тебя, пока ты не вывозишь шутки Бога.
Аутс:
– Брось!
Река Сюрприз:
– Ось смысла – равновесие во всем!
Инс, хитро улыбнувшись:
– Смысл как вода – течёт, когда есть течь куда. А то, что мудростью мы часто называем – спекуляция ума, шаблон, самообман, пыль сна, на шею камень. По сути, нет её, есть только Свет Души, Любовь Частиц и Волн, и Неба Память.
Аутс театрально проревел:
– Бог изобрёл велосипед, когда придумал этот мир, теперь крути педали. Выходит, если смыслы всех сортов меня не накрывают с головой, я сам себе мудрец большой? Ну, знаешь…
Инс:
– Друг, выбор за тобой, но не мудри. Влетаешь?
Аутс:
– А! Припудрен каждый мудростью своей. Ха-ха! Премудрой, видимо, себя считала стрекоза.
Инс:
– Да, но кое в чём была права отменная плутовка.
Аутс:
– Заловила на тебя стрекозоеда.
Инс:
– Да нет, его она поймала на себя. А ты и я крючками были в этой рыболовной пьесе.
Вставила река Сюрприз:
– Но всё-таки улов достался вам! Рыбалка удалась! Но был ли пойман смысл странностей, произошедших с вами?
Инс:
– Реальность – только наши представления о ней. Все странности мы сами создаем, скрывая от себя процесс их созидания. Вот странность странностей – реальность, неосознанная нами как плоды усилий собственных, как выбор свой, как вечное сотворчество с другими лишь формально непохожими на нас творцами!
Взволнованно, река Сюрприз:
– Мы все едины в бессознательном творении себя через друг друга?
Подумав Инс:
– Скорее да, чем нет. Мы с большей верою, а значит, и желанием осознаем лишь то, что перманентно разделяем для создания иллюзии единства. А чтобы уяснить какой-то скрытый в чём-то смысл, видимо, не обязательно ловить его, пытаясь подловить ещё кого-то…
Аутс, дополняя Инса мысль:
– И смыслом неким нам достаточно не съеденными быть, чтобы поймать его же!
Инс:
– Да, кстати, друг, спасибо за спасенье!
Смущаясь не на шутку Аутс:
– Ладно, Инс, не стоит… на острие момента надо ведь кому-то быть без лишних размышлений и условий.
Ломая удочку Инс заявил:
– Настроен дух, отладим быт. Мы всё же набродили аппетит. Проверим, правду ли нам говорят от Бога рыбаки, что на костре поджаренный стрекозоед на вкус как сыр.
И Аутс, удочку сломав:
– Ловцов цепочка в облаках теряется.
На это Инс:
– Все облака внутри тебя! И цепи там же!
Прыснула река Сюрприз:
– Да, прежде чем понять хоть что-то, надо бы познать себя! И небожитель может иногда солгать. Да и рыбак, бывает, говорит лишь правду.
Достав из тайного кармана спички Аутс сломанные удочки поджёг.
Вновь пролетевший над рекою дрозд пропел, как будто бы им съеденная стрекоза привет-раскаянье прислала с того света:
– Ты словно строишь в небе клетку для ума и сердца, когда лжёшь!
Из глаз дрозда упала пара слёз. Река Сюрприз эмоции дрозда в себя вобрала.
СОН
Он устремлен вперёд. Ведь он искатель.
Такого же искателя он ищет,
Который ищет вдалеке другого…
Роберт Фрост «Он устремлен вперед»
(пер. М. Зенкевича)
– Эй, солнце в льдинке, продолжай за мной.
Инс и Аутс: Сон (черновик)
Однажды, по пути к шаману, Аутс с Инсом в зимней тундре потерялись.
Выла вьюга:
– У-ааа, а-ууу… эй, находились? Наискались?
Упали странники в сугроб и в раз заснули.
Вьюга:
– Баю-баю-баю!
И в тот же миг друзья увидели один и тот же сон – они на пляже… лето! День прекрасный! В коктейлях вишенки под зонтиками пляшут. Радуг дуги. Песочный замок с вдохновеньем строят дети. Счастье! Аутс лежит и просто загорает, а Инс читает Фроста Роберта – поэзией страдает на досуге.
Аутс:
– Как можешь ты с поэзией и здесь не расставаться, друг мой верный? Ты оглянись вокруг, девчонкам улыбнись, пойдём купаться.
Инс:
– Да, отдыхать я не умею. Я как сердце!
Аутс:
– Эй, в чем дело?
Инс:
– Мы спим. Всё – сон кромешный.
Аутс:
– Ты сгущаешь краски.
Инс:
– Гипербола. Дружок, ты в сказке.
Аутс:
– Всё буквально! Оранжевое солнце… море синее…
Перебивая друга Инс:
– Проснуться бы в реальном мире.
Аутс:
– А зачем? В реальности полно проблем, а здесь идиллия. Не отдохну – не выживу, не вынесу быт будней прозаичных. Там всё так сложно – до абсурда всё логично.
Инс, взглядом прожигая томик Фроста:
– Самоубийственно поэту отдыхать как в документах – проза!
Аутс, тихо рассмеявшись, взял бокал с коктейлем «Пляжный сон» и, сделав маленький глоток, поймал губами вишенку.
Потом он проглотил её и произнес:
– Ну, хочешь, напишу стихи о мета?
Но на этом он затих и отключился, получив нокаут от небесного светила.
Инс сказал:
– Не путай пробуждение и засыпание во сне.
Но сам поплыл, поплыл, поплыл… – очнулся в тундре, понимая, что он шепчет Аутсу на ухо:
– Просыпайся, просыпайся…
Проснувшись Аутс начал задыхаться, кашлять и плеваться.
Вьюга:
– Вау… вау… вау…
Инс резко хлопнул друга по спине, и Аутс, выплюнув в снег косточку вишневую, сказал:
– Реально только то, во что мы верим!
Вьюга:
– В каждом… в каждом есть шаман.
Инс Аутсу:
– Дыши, поэт! Живи! Держись! Стихи творить давай! Не спать!
С трудом промямлил Аутс:
– Начинай.
Инс прошептал:
– Дарю всем-всем букет волшебных слов…
В нём свет и чудеса весны и лета.
Аутс:
– Я все ещё ищу себя средь снов.
Иду к тебе с рассвета до рассвета.
Вьюга:
– Чёртов детский лепет!
Инс:
– Я не умею больше умирать.
И не хочу быть лучше, чем я буду…
Аутс на последнем издыхании:
– Я просто есть. Найдись со мной летать.
Поэзия во всём! Любовь повсюду!
Через секунду Инс и Аутс обнаружили себя под шкурами в яранге.
Шаман, оленьей костью стукнув в бубен:
– Всё о поэзии узнали и о стуже?
Инс:
– Мороз – не брат, но иногда он заставляет ум дать волю сердцу!
Аутс:
– Что случилось?
Шаман:
– Стихи согрели вас.
Инс:
– От Пегаса милость!
Шаман вновь стукнул в бубен и добавил:
– Поиск продолжайте! Север учит! Будьте!
Вьюга простонала за ярангой:
– Ладно… улетайте… тайте… тайте, странники престранные.
Инс с Аутсом в себя пришли на пляже. Оглянулись. Улыбнулись.
Вокруг детишки, бегая и прыгая, смешливым хором грянули:
– Мы вас облили морем. Вы дымились, вы искрились, вы почти горели, дяди.
Демонстративно Инс дырявый томик Фроста бросил ввысь. Под натиском очередной волны поплыл и ровной частью берега стал замок на песке. Детишки запищали от восторга, преступая к новому строительству.
Заметил Инс:
– Песочный замок стёрт с лица земли, а сорванцам и это нравится.
Добавил Аутс:
– Да, творят, как дышат.
Дырявая страница со словами Фроста опустилась на песок.
Прочёл Инс то, что от стихов осталось и с небес сошло:
«…искание исканий…».
Шаманский смех раздался отовсюду, и над берегом снежинки закружились в танце чудном.
Одну из них Инс сжал в кулак.
Воскликнул Аутс:
– Мимолетной красоте – Свободу!
Инс медленно разжал ладонь, и бабочка Огонь вспорхнула в небо.
*
Проснулся автор этой книги и сказал: