Клуб ночных сов

Елена Леонова

Клуб ночных сов

Глава 1. Суббота. 03.14

Полная молочная луна висела в тёмном небе, освещая безмолвное кладбище у Новодевичьего монастыря. Её холодный свет пробивался сквозь густой туман, стелющийся по земле и обволакивающий липкой дымкой старые могилы и надгробия. Тишина, мёртвая и давящая, нарушалась лишь редким шелестом листвы и чириканьем зарянки, возвещавшей о приближающемся рассвете.

Майская ночь, ещё по-весеннему прохладная, то и дело наполнялась волнами тепла, приносимыми дуновением ветерка с востока, разгоняя пелену призрачного тумана. Тени, походившие на чернильные пятна, вытянутые и причудливые, плясали на каменных плитах, придавая им зловещие очертания и вырисовывая рядом силуэты покосившихся деревьев и изящные изгибы кованых оград. Казалось, что из-под земли тянутся невидимые руки, стремясь удержать ускользающий мрак. Кресты и статуи, окутанные серебристым сиянием, приобретали особую, потустороннюю красоту. В воздухе витал едва уловимый аромат влажной земли и увядших цветов, смешивающийся с запахом старого камня и чего-то ещё, невообразимо древнего и забытого.

Охранник, дядя Вася, немолодой сутулый мужчина, с трудом поднимая ноги, медленно брёл по тропинке, стараясь не споткнуться о корни деревьев и камни. Его верный спутник – старый чёрный терьер по кличке Яшка – трусил рядом, иногда останавливаясь понюхать землю. Охранник чувствовал себя не в своей тарелке: голова кружилась, а в желудке бурчало. Вчерашний вечер, проведённый в компании горькой, оставил свой след. Дядя Вася еле плелся, пытаясь хоть как-то прогнать похмелье. Он вспоминал, как вчера выпил лишнего, и на мгновение задумался о том, чтобы бросить пить, но моментально прогнал дурные мысли из головы.

Мужчина продолжал путь между вековыми деревьями и мраморными изваяниями, вглядываясь в высеченные на камне имена и даты. Каждый шаг по кладбищенской земле был ему знаком, каждая могила – словно старый приятель.

Годы, проведённые здесь, сделали его частью этого места. Он видел, как сменяются времена года, как природа бережно обнимает ушедших, как приходят и уходят люди почтить память своих близких. И в тишине, среди покоя вечного сна, он находил что-то очень важное для себя. Он думал об умерших людях, об их жизнях, о том, какие трагические события их сюда привели. Не было ни страха, ни грусти, только глубокое умиротворяющее спокойствие. Здесь, вдали от городской суеты, среди молчаливых свидетелей истории, он ощущал себя как дома, в тихой гавани, где душа находила покой и гармонию. И в предрассветный час, под бликами полной луны, в объятиях тумана дядя Вася чувствовал себя по-настоящему хорошо. Он знал, его работа – не просто обход территории, а своего рода служение, забота о тех, кто уже не может позаботиться о себе сам, и о тех, кто приходит сюда, чтобы вспомнить. И в данном служении он находил глубокое удовлетворение в правильности своего пути.

Внезапно в тишине послышался звук, похожий на странные, крадущиеся, осторожные шаги, будто кто-то следовал за ним, шаркая по гравию между захоронениями. А затем шелест. Охранник замер. Обернулся, но никого не увидел. Страх, липкий и холодный, сковал его. Он уже давно не испытывал ничего подобного. «Надо бросать пить, – пронеслось в голове, – иначе до добра не доведёт». Но в этот момент собака резко рванула вперёд, исчезнув в густом тумане кладбища. «Должно быть, почуял кошку», – мелькнуло в мыслях. Дядя Вася выругался, но сил на крик не было. Вздохнув и успокаиваясь, он побрёл за собакой.

Яшка остановился у одной из старых могил у стен монастыря, заросшей травой и увитой плющом. Он яростно рыл землю, издавая хриплые звуки. Дядя Вася подошёл ближе, пытаясь разглядеть, что же так взволновало пса.

И тут он увидел, замерев, не в силах пошевелиться. Лунный свет, пробиваясь сквозь туман, осветил жуткую картину, придавая ей нереальные, кошмарные очертания.

Дядя Вася почувствовал, как по спине скользнул ледяной пот. Он хотел крикнуть, позвать на помощь, но из горла вырвался лишь слабый стон. Его взгляд прилип к тому месту, где продолжала копошиться собака.

Лежавшее в земле было ужасно. Нечто, заставившее охранника отшатнуться, выругаться и перекреститься одновременно. Оно врезалось в его память, вынудив забыть о похмелье и думать лишь о том, как выбраться отсюда живым, и побудило дядю Васю понять: эта ночь станет самой страшной в его жизни.

Глава 2. Суббота. 07.00

Раннее утро дышало прохладой. Солнце ещё не успело полностью разогнать влажный туман, когда трое миновали тяжёлые кованые ворота Новодевичьего кладбища, словно погружаясь в другой мир, где время остановилось.

Они шли быстро, уверенно и молча, нарушая тишину погоста шелестом шагов по гравийным дорожкам. Впереди шёл высокий, широкоплечий, подтянутый мужчина. Его светлая рубашка и серый костюм выглядели аккуратно и сидели безупречно, а короткая стрижка и приятные строгие черты лица создавали впечатление спокойной уверенности. За ним, чуть позади, двигалась молодая женщина со светлыми волосами до плеч в чёрном плаще. Рядом с ней вровень шагал парень, блондин, с несколько полноватой фигурой, в джинсах, удобных кроссовках и лёгкой бежевой куртке.

Мимо проплывали ряды могил, увенчанные крестами и памятниками, а остатки тумана, ещё цеплявшиеся за ветви деревьев и мраморные изваяния, создавали атмосферу нереальности, будто гости кладбищенской тишины попали в сон.

Несмотря на то, что Новодевичий монастырь, у стен которого находился погост, располагался в центре города и чистое голубое небо сияло над зелёными кронами деревьев, мужчина, идущий впереди, не мог избавиться от гнетущего состояния дискомфорта. Здесь, среди этих безмолвных свидетелей ушедших жизней и всеобъемлющего вечного покоя, он ощущал себя чужим, нарушителем. Его присутствие тут, с земными заботами и проблемами, казалось неуместным, почти кощунственным. Он пришёл сюда найти ответы, но само место будто напоминало ему о том, что на многие вопросы ответов не существует и все мы рано или поздно окажемся здесь, в объятиях вечности.

Резкий звонок телефона разорвал утренний воздух.

Мужчина остановился и вытащил из кармана мобильный.

– Саблин. Слушаю.

– Товарищ майор, – звонил дежурный, старшина Петренко, – у нас вызов. Инцидент в «Склифе»1. Нужен человек от вас на месте.

– Что случилось?

– Да не знаю пока. Вот только сообщили.

Саблин вздохнул.

– Ладно. Будем.

Он обернулся на парня, стоявшего позади.

– Саш, метнись в «Склиф». Там какое-то ЧП. Потом встретимся в участке.

– Принято, – Александр Синицын поспешил обратно к воротам кладбища.

Майор криминальной полиции Саблин и старший лейтенант Динара Максимова продолжили путь.

Постепенно дорожки сужались, деревья смыкались над головой, а количество могил росло. С каждым шагом следователь замечал, что надгробья становились более старыми, некоторые в запущенном состоянии, заросшие травой, покосившиеся и с трещинами.

Наконец впереди показались стены монастыря. У подножия уже толпились сотрудники полиции, их силуэты выделялись на фоне белоснежного камня крепостного фасада. Рядом с ними, склонившись над чем-то, работал начальник криминалистической лаборатории, Влад Шульц, облачённый в перчатки и защитный костюм, а его команда осматривала окрестности.

Майор поздоровался с коллегами и окинул взглядом собравшихся. Лица их были напряжены, что говорило о серьёзности ситуации. Шульц выпрямился, поправил очки и подошёл к Саблину.

– Привет, – сказал он. На его высоком лбу лежали глубокие морщины.

– Привет. Ну? Нашли тело? – спросил следователь.

Шульц сглотнул.

– Не совсем.

– То есть?

– Сам взгляни, – Влад кивнул в сторону, где только что стоял. Там виднелось углубление, неаккуратно разрытое. Земля сырыми комками лежала вокруг.

Саблин направился к указанному месту, обходя надгробия и засохшие цветы.

Он почувствовал неприятный холодок, пробежавший по спине.

У одной из старых покосившихся могил зияла свежая яма. Запах травы, смешанный с чем-то гнилостным, ударил в нос.

И тут следователь увидел.

В чёрной влажной земле на дне лежало нечто, отчего кровь буквально застыла в жилах. Это была женская голова. Длинные спутанные чёрные волосы торчали вокруг, словно тёмные корни мёртвого растения. Лицо искажено, глаза закрыты, кожа мертвенно-бледная, на шее виднелись рваные края раны, а изо рта жертвы торчал большой серый камень.

Саблин замер. Максимова, подошедшая сзади, издала тихий, сдавленный звук. Оба стояли, будто приросшие к земле, перед чудовищной картиной.

Кладбище, обычно место скорби и покоя, превратилось в сцену немыслимого кошмара.

Глава 3. Суббота. 07.30

Следователь нахмурился, пытаясь переварить увиденное.

Это было не просто преступление, а нечто за гранью понимания, акт крайней жестокости, граничащий с ритуальным безумием.

Он осмотрелся, ища хоть какой-то намёк на произошедшее, но оперативники лишь растерянно переглядывались, их лица выражали такое же недоумение и ужас.

Шульц, видавший в своей жизни многое, имел потрясённый вид, его обычная методичность уступила место растерянности.

– Что-то уже можешь сказать? – обратился Саблин к криминалисту.

– Немного. Судя по состоянию кожи и окоченению мышц, смерть наступила несколько дней назад. Голова отсечена острым предметом. Возможно, топор или тесак. Документов, понятное дело, никаких нет. Крови в яме тоже мало.

– Убили не здесь. Голову принесли сюда.

– Верно.

– Кто обнаружил тело… в смысле его часть? – голос следователя звучал напряжённо. Он старался не смотреть на голову, но образ уже запечатлелся в его сознании.

– Мы приехали по вызову, – ответил один из полицейских. – Сторож ночью делал обход с собакой. Она и раскопала эту… голову.

Саблин кивнул, его взгляд скользнул по окружающим могилам. Казалось, даже старые надгробия, молчаливые свидетели многих историй, теперь хранили в себе новую, ужасающую тайну. Он приблизился к краю ямы, стараясь не нарушить целостность места преступления.

– Так, парни, – обратился следователь к оперативникам, – надо поговорить со всеми, кто здесь работает. Кто-то из них должен был что-то видеть или слышать. Опросите свидетелей, если таковые найдутся. И проверьте все прилегающие участки. Мне нужен полный периметр: улицы вокруг, монастырь. Важно абсолютно всё. Влад, ты уже закончил с осмотром?

– Почти. Снимки сделали. Собирались извлекать голову.

– Давай.

Саблин отошёл в сторону. Кладбище, монастырь, отрубленная часть тела… Всё это складывалось в мрачную и запутанную загадку, которую ему предстояло понять.

Он приблизился к одному из полицейских, доложившему об обнаружении находки.

– Что известно о стороже?

– Местный, дядя Вася. Работает здесь лет двадцать. Говорит, ничего подозрительного не слышал ночью. Перед рассветом, как обычно, обходил территорию, пёс убежал и раскопал голову.

– Ясно.

Шульц тем временем осторожно опустился на колени. Его задача была деликатной и отвратительной одновременно: извлечь обнаруженную женскую голову из ямы. Он аккуратно подцепил её, и в тот же миг чёрные волосы соскользнули с головы и упали на дно.

Влад вздрогнул и выругался от неожиданности.

– Чёрт возьми! Парик!

Саблин, наблюдавший за процессом со стороны, удивлённо поднял бровь. Но его изумление быстро сменилось недоумением, когда он услышал, как Шульц заматерился ещё сильнее. Подойдя ближе, следователь увидел то, что так поразило его коллегу.

Криминалист, всё ещё держа голову, вытащил из её рта крупный камень. Губы жертвы, разжатые в безмолвном крике, обнажили зубы. И среди них, отчётливо выступая, виднелись длинные, острые, неестественно белые верхние клыки. В этот момент кладбищенская тишина показалась зловещей.

Майор застыл, его взгляд впился в неожиданную картину.

Увиденное выходило за рамки обыденности. Клыки, такие явные, такие чудовищные, не могли принадлежать человеку. Или, по крайней мере, человеку в привычном понимании.

Влад, оправившись от потрясения, осторожно повернул голову, осматривая её со всех сторон. Подбежал помощник, доставая парик из ямы, который действительно был искусно сделан, почти как натуральный, но его искусственность казалась лишь мелкой деталью на фоне более глубокой и пугающей тайны.

– Что это, чёрт побери? – произнёс майор, его голос дрогнул от смеси тревоги и любопытства. Он никогда не сталкивался с подобным.

Шульц не ответил сразу. Клыки не были просто наростами, они идеально вписывались в челюсти, буквально… естественное состояние.

– Я не знаю, – наконец сказал Влад. Он осторожно поместил голову в специальный контейнер и встал на ноги.

– А клыки? – Саблин достал из кармана пачку сигарет.

– Проанализируем в лаборатории.

– Настоящие?

Шульц пожал плечами.

– Как у вампира, – рядом послышалась Дина. Её лицо выражало изумление и интерес.

Майор посмотрел на Максимову и закурил. В этот момент оба поняли, что их расследование только началось, и оно обещало быть куда более мрачным, чем они могли себе представить. Запах земли на кладбище теперь казался предвестником чего-то древнего и таинственного, пробудившегося из глубин погоста.

Глава 4. Суббота. 08.20

Саблин и Дина подошли к покосившейся деревянной сторожке в западной части некрополя, из трубы которой вился тонкий дымок. Навстречу им, пошатываясь, вывалился сторож с густой седой бородой и в засаленной телогрейке. Ночная находка явно не прошла для дяди Васи бесследно: глаза мужчины были мутными, а речь – невнятной, сбивчивой. Волнение, смешанное с остатками страха и, возможно, чего-то покрепче, читалось в каждом его движении.

– Доброе утро. Майор Саблин. Криминальная полиция, – представился следователь. – А это – старший лейтенант Максимова. Мы по поводу того, что вы нашли ночью.

Сторож нервно сглотнул, его взор метнулся к тёмным деревьям погоста.

– Нашёл… да… собака моя, Яшка, он же у меня смышлёный, вот и учуял…

– Расскажите, – мягко попросил Саблин, присаживаясь на старую лавку у сторожки.

– Да как… перед рассветом, ещё темно было. Обход делал. Как обычно. Яшка, он же всегда со мной, но вдруг как побежал куда-то. Я думал, опять кошка, стало быть. А он, значит, там, у стены монастырской, роет землю, да так яростно! Я ему говорю: «Ты чего?», но тот не слушается, только роет. Ну, я подошёл поближе…

Дядя Вася замолчал, его взгляд снова устремился в сторону могил и памятников.

– И что вы увидели? – подтолкнул его Саблин.

– Голова… человеческая, – прошептал сторож, – отрезанная… Яшка её раскопал. Я как зыркнул – ноги подкосились. Думал, с ума сойду. Это ж не просто так, а нечисть какая-то! – он перекрестился дрожащими пальцами. – Я тут давно работаю, всякое видал, но такого… Такого никогда. Шорохи какие-то слышал ночью, думал, ветер, а это оно и было. Ходило там. А Яшка унюхал.

– Вы кого-то заметили? Или слышали подозрительное, кроме шорохов? – снова спросил следователь, пытаясь вытащить хоть какую-то конкретику.

– Да кто ж ночью-то разберёт?! Только звуки… будто кто-то ползёт. Тихонько так, по земле. И не просто ползёт, а ищет что-то. Или кого-то. А потом – тишина. Такая глухая, даже птицы замолкают. Вот самое страшное. Когда всё замирает, и чувствуешь: ты тут не один, кто-то смотрит на тебя из темноты. Я думал, мне кажется. А, видать, не казалось. Оно там. И голову эту оставило.

Дядя Вася снова затих, его глаза наполнились суеверным ужасом. Он явно не мог отделаться от мысли о сверхъестественном, и никакие логические объяснения не способны были развеять его страх.

– Такое не человек сделал, – пробормотал сторож, прижимая ладонь к груди. – Может, это один из тех, кто там лежит, выбрался. Как ведь говорят: кладбище – место такое, неспокойное. Особенно ночью. Вот и оно, значит, вылезло, голову откопало, а затем опять туда, в землю, спряталось. Или в монастырь ушло, кто знает…

Дядя Вася вновь огляделся, словно ожидая увидеть призрачную фигуру, мелькнувшую между могил.

– Звуки те… они не просто так. Да, говорю вам. Это оно, наверное, землю копало. А Яшка… ему ж невдомёк, всего лишь собака. Учуял чужое, вот и понёсся.

Саблин внимательно слушал, стараясь уловить любую здравую ниточку в повествовании, ведущую к реальному преступнику. Он понимал, что страх и суеверия сторожа – лишь завеса, скрывающая правду. Но пока она была слишком плотной.

– А помимо звуков? Точно ничего больше не видели? Никаких следов, кроме оставленных собакой? Может, кто-то проходил мимо, когда вы шли? – снова попытался он.

– Да я ж говорю, темно было! Только Яшка там, и голова эта… И тишина. Никого не видел. И вот… ощущение, будто кто-то рядом. Холод какой-то, знаете, не от ветра. Как будто дышат тебе в спину, а обернёшься – никого, – дядя Вася поёжился, несмотря на тёплую телогрейку. – Я не трус, сколько лет здесь сторожу. И ночью всякое бывает. Ветер, деревья шумят, совы ухают. Но это… это другое. И голова… Она ж не просто так там появилась. Её принесли. Или откопали. Может, какой-то обряд? Или хотели меня напугать, чтобы я ушёл отсюда и больше не сторожил.

Следователь внимательно наблюдал за мужчиной. Он видел, как тот пытается осмыслить произошедшее, как его разум ищет логическое объяснение, но постоянно спотыкается о страх и мистические представления.

– А вы уверены, что не собака принесла голову? Может, она где-то в другом месте раскопала и притащила в яму?

– Нет, нет, – категорически возразил дядя Вася, качая головой, – Яшка умный. Он знает, где что лежит. И не стал бы так рыть, коль просто кость бы нашёл. А тут – как обезумел! Роет и роет, а потом голова из земли возникла. И он её не трогал, лишь лаял. Как будто боялся, – сторож снова посмотрел на собеседника. – Вы ж найдёте, кто это сделал? А то я тут один останусь, и мне ж теперь спать здесь как?

Саблин прокашлялся.

– Мы найдём. Разберёмся.

Дядя Вася, будто услышав в словах следователя обещание защиты от неведомого, немного расслабился. Он приложил ладонь к бороде, задумчиво поглаживая её.

– Ага. Ну ладно. Ладно.

Саблин, понимая, что дальнейшее расспрашивание в таком ключе бессмысленно, встал.

– Спасибо. Постарайтесь оставаться здесь и, если ещё что-то вспомните, сразу же сообщите в полицию, – он бросил последний взгляд на испуганного сторожа и, кивнув Максимовой, направился к воротам кладбища.

Глава 5. Суббота. 08.45

– Ну и утречко, – вздохнула Дина, поправляя воротник плаща. Следователи шли в сторону машины мимо тёмных силуэтов надгробий. – Никогда не думала, что нам придётся работать над таким странным делом.

Саблин нахмурился.

– Странное – это мягко сказано.

– Голова женщины, закопанная у могилы… Кто мог подобное сделать? Зачем? И сама жертва… пока неизвестна. Никаких документов поблизости. Как нам узнать, кто она?

– Шульц разберётся.

Они подошли к служебной машине, припаркованной у въезда на кладбище. Максимова открыла дверь и села на водительское сиденье.

– Сторож ничего не видел, а остальное смахивает на галлюцинации, вызванные его любовью к выпивке. Вы заметили, он слегка подшофе? – с улыбкой спросила Максимова, заводя двигатель.

– Ещё бы.

– А клыки и парик? Как думаете, что это всё значит?

– Пока непонятно, но, скорее всего, жертва участвовала в каком-то маскараде или была вечеринка.

– Вампирская?

Саблин скептически взглянул на старшего лейтенанта, промолчав.

Машина тронулась, увозя следователей прочь от жуткого места.

– Похоже на какой-то ритуал. Отсечь голову и оставить на кладбище, – предположила Максимова.

– Но почему именно на том кладбище? Хм. Первым делом, конечно, нужно попытаться установить личность жертвы. Без этого мы как слепые котята. И главный вопрос – где тело?

– Да уж, – задумчиво протянула Дина. – Самое тревожное – не жестокость, а какая-то… театральность. Словно кто-то хотел не просто убить, а продемонстрировать что-то. Или кого-то, – она затихла на секунду. – А если это связано с какой-то давней историей на кладбище, и сейчас она нашла столь жуткое отражение?

– Я тоже так подумал, – сказал Саблин. – Старые могилы, забытые истории… Возможно, кто-то решил напомнить данным способом о чём-то. Или о ком-то. Но прежде чем искать связь, мы должны узнать, само собой, кто та женщина.

Дальше они ехали в тишине, каждый погружённый в свои мысли. Дело было действительно странным, пугающим загадочной необъяснимостью.

Майское утро дышало свежестью, но для майора оно теперь пропиталось запахом сырой холодной земли.

Он, откинувшись на спинку сиденья, пытался уложить в голове обстоятельства преступления. Кто мог совершить такое? И действительно – зачем? Почему именно на кладбище? Это место всегда ассоциировалось с покоем, с завершением, но не с таким диким непостижимым насилием.

Саблин снова и снова прокручивал детали. Женщина, чья голова найдена, судя по всему, молода. На ней парик, а во рту – камень. И зубы… зубы с клыками. Не настоящие, наверно, а какие-то накладки или, может, протезы? Но выглядело жутковато.

Версия с маскарадом была логичной, иначе зачем все эти странности? Но что-то в деле не укладывалось в привычные рамки. Не похоже на обычное убийство. Здесь сквозила какая-то символика, скрытый смысл, который пока ускользал.

Следователь прикрыл глаза, пытаясь представить себе лицо жертвы. Кем она была? Кому могла перейти дорогу так, что её путь оборвался столь чудовищным образом? И почему голова оказалась на кладбище, будто какой-то жуткий трофей?

Саблин чувствовал тяжесть нового дела. Он ненавидел подобные, где логика отступает перед абсурдом, где шаг вперёд оборачивается двумя назад, и знал: впереди долгий и трудный путь.

Путь к разгадке мрачной тайны, погребённой в земле старого некрополя.

Глава 6. Суббота. 16.35

Дверь кабинета следователя распахнулась, и на пороге появился высокий худой мужчина с редкими волосками, зачёсанными на затылке, почти полностью уступившими место блестящей коже головы. Круглые очки сидели на его узком носу, придавая облику интеллигентность, а в глазах читалась сосредоточенность. Облачённый в серый строгий костюм, мужчина держал в руках папку.

– Коллеги, – его голос был ровным, но с лёгкой хрипотцой, как у человека, который много говорит и мало спит. Он сделал шаг в кабинет, где уже ждали Саблин и Максимова. Майор, как всегда, сидел за своим столом с сигаретой в руке, а Дина стояла у окна, вальяжно облокотившись о стену. При виде вошедшего Шульца она выпрямилась.

Влад сел на стул, закидывая ногу на ногу и открывая папку с бумагами.

– Итак, есть предварительные данные, – он сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями, прежде чем перейти к сути.

Саблин затушил окурок в пепельнице и приготовился слушать.

– К сожалению, они не принесли нам ясности, а, наоборот, добавили вопросов, – начал Шульц. – Возраст жертвы, по предварительным данным, до тридцати лет. Это всё, что мы смогли установить с достаточной точностью. Никаких следов повреждений головы нет, кроме отделения от тела. Самое интересное – состояние тканей. Они сохранились гораздо лучше, чем ожидалось. Подобное говорит о том, что голова была отделена не так давно. Возможно, несколько дней, максимум пять.

– То есть женщину убили на прошлой неделе? – уточнил следователь.

– Да. Касательно головы… Она отделена от тела одним ударом. Характер отсечения чёткий, без рваных повреждений.

– Отрубили? – Саблин нахмурился.

– Именно. На ней нет никаких особых примет: татуировок, родимых пятен, шрамов, способных помочь в идентификации жертвы. Волосы русые, средней длины, без следов окрашивания. Мы отправили образцы на ДНК-анализ, но это займёт время.

– А парик? – спросила Дина.

– Обычный. Искусственный. Такие продаются в интернете.

– А клыки?

– Тут интереснее. Они не настоящие. Точнее, вся верхняя челюсть. Накладные, но хорошего качества, поэтому даже я сразу не понял, что они не натуральные. Сами зубы в хорошем состоянии, но без каких-либо особенностей, указывающих на личность жертвы. Нет имплантов или коронок. Пока у нас никаких зацепок, позволяющих сказать, кто эта женщина. По зубам, конечно, попробуем установить, но это долго и шансов мало. Камень, который находился во рту жертвы, обычный, скорее всего, взят на том кладбище. Мы проведём анализ земли. Но отпечатков на нём не найдено.

– Значит, у нас ничего нет? – вздохнул следователь.

– Есть кое-что ещё, – Шульц прищурился. – Глаза жертвы голубые, но в них мы обнаружили контактные линзы.

– И? – Саблин пожал плечами. – Плохое зрение нам не поможет опознать женщину.