Четыре касания тьмы

Амалия Мо

Четыре касания тьмы

Пролог

Мне всегда было привычнее думать, что актиры – чудовища, живущие в иной реальности. Удобная схема: у них – тьма, у нас – свет. Теперь эта схема треснула, и в щель ворвался холодный ужас.

У чудовищ когда-то были имена… Возможно, фотографии близких людей в кошельке… У них была целая жизнь, моменты счастья и горя, слёзы и смех…

Но однажды человек перешёл границу и не вернулся. Возможно, он сам пересёк эту границу. Возможно, он был убеждён, что превращение избавит его от старости и болезней… Он искал спасения, но это и привело его к краю.

А может быть, тот человек, как и я, просто стал жертвой.

Но так ли это важно, если исход один?

Мысль о конце заставила меня судорожно цепляться за обрывки жизни. Лица. Голоса. Счастливые и не очень дни. Вспышки боли и радости. Нерешённые планы.

Всё, что держало меня на плаву и давало ощущение, что я ещё что-то значу, вспыхивало и исчезало, как кадры на экране, сменяющие друг друга.

Я пыталась удержать внутри хоть что-то, цепляться за то, что было дорого. Но память рассыпалась на осколки, а на её место приходило нечто новое. Тёмное… Что-то навсегда отдаляющее меня от света.

Запах крови прорезал пространство, выжигая остатки воспоминаний. Горло сжалось.

И вдруг стало ясно: меня прежней больше нет.

Я ещё помнила своё имя, но через миг уже не была уверена, что смогу его произнести.

1

Демиан

Я очнулся на больничной койке. Картинки прошлого, которое привело меня сюда, вспыхнули в голове, заставив вскочить.

Больше всего меня напрягало не причитание Венеры, требовавшей вернуться в кровать, а то, что в палате не было Левьер.

– Роза… – стоило мне произнести её имя, как Лидия отвернулась, а Калеб нахмурился ещё сильнее. – Нет. Нет!

Я не верил во всю эту чушь о том, что сердце может разбиться даже метафорически. Но, блять, в груди что-то хрустнуло. Первокровные выносливее и стрессоустойчивее обычных людей, но я вновь переживал потерю. Даже не зная, что произошло, я ощущал внутри расползающуюся горечь.

– Где она?! – заорал я, заглядывая в лица, но никто не отвечал.

– Кто такая эта Роза? – холодно спросила мать, взглянув на Калеба.

– Это член отряда, – явно выдавая неискренность, ответила Лидия.

Венера тоже уловила ложь. Меньше всего мне хотелось слышать её нравоучения. Я намеренно не посвящал мать в детали дела. Да и появляться в родовом поместье стал крайне редко, отчего периодически получал от неё выговоры по телефону.

– Женщина?! Опять всё из-за женщины! Когда ты научишься вести себя серьёзно? Неужели прошлое ничему тебя не научило?!

– Прекрати, – отрезал Калеб, и мать подняла на него округлившиеся глаза. Брат обычно не говорил с Венерой в таком тоне. В принципе никто из нас не перечил ей, предпочитая просто помалкивать, чтобы лишний раз не выслушивать истерику.

– Я просто устала от того, что мои дети делают всё, чтобы поскорее распрощаться с жизнью!

– Может, у нас на то есть причины… – никто не придал значения ответу Лидии.

Медики ворвались в палату, как по сигналу. Вероятно, я находился в клинике, где персонал знает о первокровных. Меня мягко просили вернуться на кровать.

Ткань халатов скользнула под пальцами, и я одним движением сбросил ближайшего с себя, второго швырнул в стену, не рассчитав силы. Кто-то вскрикнул… Кажется, это была Венера или Лидия, которая бросилась помогать пострадавшим. Только пострадавшим здесь был я.

– Где она?! – рявкнул я, хватая ещё одного медика. Он совершенно точно не понимал, о чём речь, но если она лежит в соседней палате, я должен быть там, а не здесь.

В следующее мгновение тяжёлая ладонь легла на моё плечо, но это не была попытка успокоить. Пальцы Калеба вдавились в ключицу, и он, не моргнув, прижал меня спиной к стене.

Воздух выбило из лёгких, боль чуть прояснила разум, но этого было недостаточно, чтобы стало легче. Если с Розой что-то случилось, то мне никогда не станет легче. Проще добровольно отдать себя на растерзание служителей, чем осознавать, что её нет из-за меня.

– Мы не знаем, что с ней, – выдохнул Калеб, заглядывая в глаза. – Успокойся! Вероятнее всего, её забрали!

Я дёрнулся, но он не отпускал, удерживая меня как зверя. В его взгляде мелькнула та же ярость, что у меня – только сдержанная.

– Демиан! – добавил он тихо, так что слова прорезали гул в моей голове. – Блять, успокойся, возьми себя в руки!

Успокоиться? Я не знал, что это значит. В голове сидел один образ: девчонка с серыми глазами и искусанными губами. Она должна была быть здесь, стоять рядом и причитать за то, что я толкнул её в лифт.

Левьер должна была спастись… Какого хрена? Я убью того, кто тронул её. Я сделаю это с таким наслаждением, что смерть станет его благословением…

– Двоих твоих убили, – сказал Калеб, вбивая ещё один гвоздь в крышку.

Этот факт отрезвил, заставляя мозги включиться. Ублюдки убили Юджа и парня на ресепшене… И если Роза поднялась к ним…

– Её не было в офисе.

Я готов был молиться всем богам сразу за то, что тела Левьер не было среди остальных.

– Кто ещё в курсе, что случилось?

– Я не мог долго это скрывать, сам понимаешь… Поэтому позвонил Риэлю.

Винить Калеба за это я не собирался. Один из погибших, кажется, его звали Винос, был жрецом Мивеи и подчинённым Габриэля. Остальные Верховные пока не имели к этому отношения.

Я провёл рукой по груди – в области выстрела всё затянулось благодаря крови Розы, которую я принял накануне.

Если бы не ебучий транквилизатор, я бы не вырубился. Значит, мудаки подготовились. Такие приёмы разрешены в экстренных случаях и с одобрения Верховных.

Я знал только одного ублюдка, который так хорошо осведомлён о препаратах, способных вырубить первокровных. И сейчас этот ублюдок открыл дверь палаты и вошёл, будто имел право здесь находиться.

– Где Смит?! – первым спросил Берроуз и принялся вертеть бошкой. – Я спрашиваю, где моя подчинённая?!

Я попытался шагнуть в его сторону, но Калеб перегородил мне дорогу, понимая, чем всё закончится.

– Пусти, я вытрясу из него правду…

– Так и знал, что это из-за тебя! Добился своего? Вскружил голову девчонке и что теперь?!

– Откуда ты знаешь, что она пропала? – сокращая дистанцию, я остановился, возвышаясь над ним.

Калеб, пытающийся меня остановить, замер, потому что я задал чертовски правильный вопрос. На мгновение, на долю секунды, я увидел в его глазах нечто… страх? Не от моего вопроса, а от того, что я застал его врасплох. И этого хватило, чтобы ярость взяла верх над здравомыслием.

Я схватил Берроуза за горло, в попытке выжать из него правду. Следовало сдавить чуть сильнее, чтобы услышать хруст, но очередной посетитель направил на меня пистолет.

– Прошу отпустить человека, Калеб Морвель. Ты ведь в курсе, что запрещено причинять вред людям…

– Я тебя нахуй забыл спро…

Пуля пробила плечо. Предупреждение. Я сообразил, что следующая будет в лоб, а потому отпустил Берроуза. Вряд ли я смогу найти Розу, будучи мертвецом. Я мог бы напасть на Габриэля, но тогда до конца дней не выйду из камеры… Нужно включить мозг.

– Верховный Риэль, – Венера подбежала к служителю. – Мы не можем его угомонить… Прошу…

– Пошли все вон отсюда, – сказал служитель. Его голос оставался спокойным, но никто не стал перечить, даже ублюдок Берроуз, опустивший голову.

Я чувствовал, как пуля медленно выпала из раны, и кожа моментально затянулась. В палате стало тихо; слышны были только шаги Габриэля, когда он подошёл ближе. Он убрал пистолет, но взгляд оставил на мне.

– В твоём офисе произошла стрельба. Двое людей погибли. Подчинённая, выбранная из ИКВИ, исчезла. Камеры во всём здании были выключены. Мне очень хочется получить от тебя разъяснение. Как ты допустил это?

Внутри поднялся протест, заставивший сжать кулаки, но он быстро схлынул…

Да… Габриэль прав. Это всё моя вина. Я не собираюсь отрицать, что продумал всё недостаточно хорошо. В моей голове была установка, что твари, ворующие людей, делают это не среди белого дня и не в оживлённых местах, чтобы избежать свидетелей. Но я ошибался. Кто-то очень сильно постарался. И этот кто-то, увы, не я… Я-то не смог защитить тех, кого должен был защищать…

– Подозреваемые? – не дождавшись моего ответа, Габриэль задал следующий вопрос.

– Альвар, Берроуз и Флоу.

– Константин Альвар? Зачем ему устраивать всё это? Насколько мне известно, он прибыл в столицу не так давно – на похороны матери, а до этого много лет здесь не жил, – Верховный взглянул на наручные часы и нахмурился.

– А что тебе про него ещё известно? – прищурился я. – Ты ведь в курсе, что его подозревали в нападении на женщин…

– Да. И расследование не доказало его причастность.

Я рассмеялся, но не от веселья, а от абсурдности ситуации. Верховные должны лучше меня знать, как всё устроено.

– Меган Смит, работавшая на ИКВИ, – одна из его жертв в прошлом. Он изнасиловал её и заставил всё забыть. Когда она попала ко мне в отряд и мы работали под прикрытием, они встретились, и мудак узнал её. После их встречи она уехала в ИКВИ, хотела, чтобы Берроуз помог ей, но он отказал и отправил её в отпуск. В итоге Роза сбежала и хотела сама выманить Альвара…

– Роза?

– Её настоящее имя до того, как она пришла работать в ИКВИ.

Габриэль собирал сухие факты и анализировал их, не подавая виду. Я ценил его за то, что он задавал правильные вопросы по делу, но всё же разговор с ним раздражал. Мне нужно было убраться отсюда и заняться более важными делами.

– Рекомендую тебе поднять его дело и хорошенько покопаться, кто именно отмазал Альвара.

Габриэль сдвинул брови на переносице.

– Почему не сообщили об этом?

– Потому что у меня, нахуй, было расследование! Флоу должен был передать Альвару людей… молодых девушек… Спроси Берроуза, почему он не сообщил тебе. И, кстати, ты помешал мне выбить из него ответ: как он узнал, что Роза пропала? Почему он притащился сюда?

– Ты сознательно решил подвергнуть жизнь человека опасности? – на мои вопросы служитель не стал отвечать, но я заметил, как он чуть сдвинул брови, обдумывая.

Я не собираюсь оправдываться и выгораживать себя. Мне дали полную свободу действий, чтобы поймать отбросов, и я приблизился к этому максимально.

– Делай свою работу, Габриэль, а я буду делать свою…

Верховному не понравилось, что я обратился к нему по имени, которое он больше не использовал. На мгновение на его лице мелькнуло раздражение, но он быстро взял себя в руки.

Габриэль и я никогда не были друзьями, несмотря на то что росли вместе и проходили посвящение в одно время. Времена, когда его звали полным именем, давно прошли. Тогда он казался мне слабаком, который не хотел пить кровь до последнего. Его буквально морили голодом, чтобы заставить принять свою сущность.

Я догадывался, что он стал Верховным потому, что ненавидел кровь. Но при всём этом Габриэль умудрялся оставаться пугающим ублюдком, хоть уже и не считался обычным первокровным.

– Что будешь делать, если я дам тебе карт-бланш на её поиски? – спросил он, удивив меня.

– Ты спрашиваешь, сколько людей умрут?

Габриэль кивнул, не снимая маску благодетеля, защищающего человечество.

– Все, кто причастен, – ни больше, ни меньше.

– Ты готов пожертвовать собой, чтобы спасти девчонку? Когда разбирательство начнётся, последствия могут быть хуже, если ты наделаешь ошибок.

– Если когда-нибудь встретишь ту, за кого умереть не жалко, тебе будет плевать на собственную жизнь. Я бы очень хотел, чтобы ты перестал мучать мою сестру и занялся поисками той самой.

Мои слова заставили Габриэля прищуриться. Всё-таки в нём ещё оставалось что-то привычное, делавшее его не столь однозначным ублюдком, каким он себя показывал. Дело в моей сестре… Какого хрена она так нужна ему?

Я не раз просил его отстать от Лидии, но всё было без толку. Сколько я ни предупреждал, проблема была в том, что она сама шла к нему. Я знаю, что их связывало общее прошлое и то, что моя сестра была влюблена в него. Но почему-то в её случае время работало не на пользу.

– Я смогу прикрывать тебя пару дней. Дальше мне потребуется полный отчёт обо всём случившемся. Если не явишься в мой храм, я буду вынужден воспринять это как препятствие следствию: на тебя будет наложен арест до выяснения обстоятельств. Ты – первокровный, которому доверили серьёзную операцию, и ты – причина, по которой погибли люди. Не забывай об этом.

Риэль пока предупреждал, но в привычной для себя манере больше выносил приговор.

Главный падальщик не вернулся. Предполагаю, что Габриэль перехватил его в коридоре, чтобы собрать информацию. Как бы служитель богини времени ни раздражал, я не мог отрицать, что он был эффективен в деловых вопросах.

Венера причитала о моём здоровье, будто это имело какое-то значение. Лидия поджимала губы, но в разговор не вмешивалась. Уверен, что сестра волновалась за Розу. Калеб старался держаться отстранённо, но обмолвился, что мне стоит принять крови, чтобы восстановиться.

– Что-то я не помню, чтобы ты сидел без дела, когда Каяна пропала, – едко заметил я.

– Кая – мой донор…

– И что, дело в этом? Неужели ты спасал её только из-за этого?

Он сжал челюсти так, что я увидел желваки на скулах. Конечно… когда дело касалось его женщины, всё было «иначе». По мнению брата, я могу испытывать к Левьер лишь животное желание и ничего больше.

Как бы не так!

Роза удивительным образом сумела пробраться под кожу, как тонкая и острая заноза. Я ненавидел её почти каждый раз, когда оставался с ней наедине, но это чувство было самым ярким потому, что я боялся признаться в других.

Я хотел просыпаться и засыпать только с ней. Видеть, как она готовит на моей кухне, и следить за тем, как меняется выражение её лица, когда я говорю то, что заставляет её краснеть. И да, я хотел приковать Розу к кровати и наслаждаться её стонами при любом удобном случае.

Мне плевать, что кто-то назовёт это зависимостью. Я найду мою рыжую колючку и, если нужно, заставлю её разделить мои чувства.

Я стоял посреди кабинета, в котором убили Юджина. Здесь же ранили Розу. Я отчётливо ощущал запах её крови, но он терялся внизу. Мудаки позаботились, чтобы всё было чисто. Не в прямом смысле. На первом этаже и в лифте они разлили кровь разных групп, из-за чего её след терялся.

Тела увезли на экспертизу – об этом позаботился Риэль. Как и о том, чтобы я предоставил отчёт о произошедшем чуть позже.

Как нельзя «кстати» мне позвонил Рой, сообщивший, что Зои привезли в нужное место. Я забыл об этом, как и обо всём остальном. Не задумываясь, я передал это дело Калебу. Уверен, у него получится вытащить из неё больше, чем у меня сейчас. Я мог быть полезен только в том, чтобы прикончить кого-нибудь побыстрее.

Пришлось сообщить команде, чтобы залегли на дно на какое-то время. Показываться здесь не стоит.

Обломки хрустнули под ногами, когда я пошёл в свой кабинет. Роза была здесь… Я буквально видел перед собой, как она металась в поисках оружия и нашла – нижний ящик стола был выдвинут.

Пройдя к столу, я уселся в кресло и включил компьютер. Юджин был отличным пареньком и толковым хакером. Он позаботился, чтобы все данные исчезли с его устройства и отправились в хранилище, о котором знал только я.

И когда я говорю «всё», я имею в виду записи со скрытых камер, установленных в тайне ото всех. Мне нужна была малейшая зацепка, чтобы понять, в каком направлении рыть.

Пока подозреваемых было трое, а дней катастрофически мало. Если пойду по ложному следу – не найду её. Дурное предчувствие царапало грудь. Если её забрал Берроуз – это может быть наказанием, но если Альвар…

Стал бы главный падальщик устраивать всё это, чтобы просто вернуть подчинённую?

Здравый смысл подсказывал, что нет.

Альвар шёл вторым в списке. Роза была нужна ему, но настолько ли, чтобы решиться пойти против меня? С другой стороны, я не имел понятия, на что он способен… Я помню выражение на его лице, когда он вспомнил Розу. Он захотел её, как животное, вспомнившее вкус желанной крови.

Оставался Паркер, мечтавший о моей Левьер, но хватило бы у него смелости, чтобы сделать это?

Экран загорелся – я ввёл пароль и вошёл в сеть Юджина. В папке «камеры» нашлись записи.

Роза… я видел её испуганное лицо, когда она забежала и закричала. Она начала звонить Калебу – об этом я уже знал. Именно так она получила информацию про оружие. Она выбежала и вернулась с двумя пистолетами, один из которых отдала Юджину. Дальше смотреть оказалось тяжело. За свою жизнь я повидал многое, но видеть смерти…

Юджина застрелили быстро, и тут же выстрел в плечо Розы. Вот почему я почуял её кровь. Нападавших было всего трое. Один выбил пистолет и натянул ей мешок на голову.

Как бы я ни старался контролировать гнев – ничего не получалось. Я допустил, что всё это произошло… Из-за меня двое мертвы, а Левьер пропала.

Стиснув зубы, я щёлкнул мышкой по другим папкам, которые открывали обзор на коридор и стойку администратора.

Парня звали Винос, он был человеком Риэля и собирался отдать жизнь служению. Это было его финальное задание перед посвящением в храме времени.

Я отмотал на тот момент, когда трое вышли из лифта. Они двигались слаженно, ни единого намёка на ошибку. Все в масках и чёрных тактических костюмах. Первый направил пистолет и нажал на курок. Вин ничего не успел понять.

Ни малейшей ошибки, ни зацепки, за которую я мог бы потянуть. Форма не походила на ту, что использовали в ИКВИ. Но это ничего не значило. За масками вполне могли быть подчинённые Берроуза.

Вытащив мобильник, я включил приложение, через которое отслеживал передвижения Флоу. Он находился в клубе в центре города. Вряд ли Паркер стал бы тратить время на тусовки, когда в его руки попала Левьер.

Находиться в офисе, пропитанном смертями и кровью, было невыносимо. Мне нужно было действовать, а не сидеть здесь. Не тратя времени, я спустился вниз, нажал кнопку зажигания – байк загудел, вибрация прошла по пальцам.

В ИКВИ меня никто не пустит – пытаться бесполезно. Паркер вызывал подозрения, но не до такой степени, чтобы гнать к нему прямо сейчас. А вот Альвар…

За Константином велась слежка, но не настолько плотная, чтобы привлечь внимание. Через Фица я знал о финансовом положении его рода.

Альвар – единственный сын и продолжатель фамилии. Все остальные мертвы по причинам естественного старения. В наследство он получил приличное состояние, но информации о супруге и детях нигде не было. О нём вообще мало что было известно, поскольку большую часть жизни он прожил не в Ноктилии и вернулся только после смерти матери. Это официальная версия, по которой он и оказался здесь.

Дорога до его фамильной резиденции показалась нескончаемой. Я гнал так, что не видел дорожного полотна, но всё равно казалось, будто отдаляюсь.

Остановившись неподалёку, я старался не привлекать внимания охраны, сидящей в будке за воротами. Пришлось сделать вид, что обнаружил неполадки в колесе байка. Склонившись, я вытащил из кофра инструменты и принюхался.

Запаха Розы не было. Зато чужая кровь ощущалась до тошноты. В этом месте не питались донорской кровью – слишком острым и свежим был аромат. Ублюдок пил людей. И почему-то никто не обращал на это внимания.

Сколько людей он прикончил за этими стенами? Сколько тел закопано под идеальной лужайкой? А ведь это не единственная недвижимость в Ноктилии, которой он владел. Из отчёта я помню, что у него здесь минимум пять домов и с десяток квартир.

Вытащив из кармана куртки пачку сигарет, я чиркнул зажигалкой и вдохнул едкий дым, надеясь, что он перебьёт запах крови. Не помогло. Я затянулся глубже, чувствуя, как ярость давит на рёбра изнутри.

Если бы Роза была там, он бы не задумываясь прикончил её, упиваясь вкусом. Я бы не успел…

Сделав несколько затяжек и бросив сигарету, я покинул это место, чтобы не привлекать внимания.

У меня не было времени на поиски. Я не знал, откуда начинать копать. Если не справлюсь в срок, который дал Риэль, то дальше ждёт бесконечная тягомотина с Верховными, требующими разъяснений. А у меня не было ответов.

Всё, что у меня сейчас было, – ворох мыслей, похожих на голодных крыс без устали копошащихся в голове. Я задавал себе одни и те же вопросы, но не находил ответов. Кто забрал Левьер и зачем? Кто и зачем…

Мне нужны были реальные мотивы, которые были у каждого подозреваемого. Как я, блять, допустил, что Роза стала объектом внимания сразу трёх мудаков?! Если бы только один Берроуз, я бы мог найти против него доказательства, но мудаков было больше, и каждый из них, особенно Альвар, действовал скрытно.

Я мог бы поехать к Калебу, заняться Зои, но это не привело бы ни к чему хорошему.

Мой отряд сейчас вряд ли поможет с первокровными. Если я, конечно, не стану использовать их, как пушечное мясо…

Нужно сосредоточиться на чём-то одном. Но проблема в том, что я не имел понятия, с чего начать. Поехать к Флоу, чтобы исключить его из списка подозреваемых? Встречаться с ним один на один рискованно. Я мог сорваться и прикончить ублюдка, который всё это время недвусмысленно намекал на то, что Роза ему нравится. Убью его – и меня тут же упекут за решётку.

Я развернул байк и решил действовать осторожно. Для начала послежу за мудаком издалека, чтобы убедиться, что он не имеет отношения к исчезновению Левьер.

2

…

Альвар, кажется, подошёл ближе, нависая надо мной. Сил, чтобы посмотреть, не было. Вообще ничего не было, лишь пустота и холод, окутавшие каждую клеточку тела.

– Нет. Никуда не годится, сначала подлатаем её. Не хочу потерять этого симпатичного котёнка, – горячие пальцы подхватили моё лицо, вынуждая поднять глаза.

Выродок приторно улыбнулся. Я почувствовала, как он водит большим пальцем по моим губам, безотрывно следя за ними.

– Признайся, вспоминала обо мне? – наклонившись, шепнул он. – Я постоянно. Ты выглядишь иначе, но я ни за что не забуду твой вкус… такой сладкий, – его язык прошёлся по мочке, вызывая во мне отвращение.

Берроуз что-то говорил, кажется, спорил. Боялся, что план провалится и меня найдут раньше, чем обратят.

– О, не переживай, друг мой. Вы ведь сбили её запах?

– Само собой! – фыркнул Берроуз, будто Альвар спросил какую-то глупость.

Смысл долетал до меня с опозданием. Наверное, они говорили о Демиане, но я не могла быть уверена.

Демиан…

Я почему-то вспоминала его. Наш разговор на его кухне и то, каким расстроенным он казался. Очевидно, я обидела его тем, что не приняла его желание стать человеком. А всё из-за моего страха…

Ещё недавно я была убеждена, что первокровные – чудовища. И вот в моей жизни появился Демиан Морвель, который не пытался убедить меня в обратном, но почему-то всё-таки убеждал. Он собирался отказаться от крови, чтобы быть рядом… Чтобы я прекратила приравнивать его к существу, растоптавшему мою прошлую жизнь.

Но думать сейчас нужно не о нём, а о себе… Нет смысла жалеть о сказанном или о том, чего, наоборот, не сказала. Или как раз сейчас этот смысл и был… Ведь потом я не смогу об этом думать…

Происходящее плыло перед глазами, как в замедленной съёмке. Я достигла точки отключки и больше не могла держаться в сознании.

Когда я снова моргнула, поняла, что оказалась в другом месте, похожем на тюремную камеру. Сколько времени прошло с того момента, как я вырубилась – не ясно.

Помещение было низким, стены из серого бетона, без окон. Слабая лампа под потолком горела мутным жёлтым светом, отбрасывая длинные тени. В углу стояла металлическая раковина, неподалёку – единственный деревянный стул и массивная железная дверь с маленькой решёткой.

Трубки капельницы тянулись от стойки прямо к вене на моей руке. Я попыталась дотронуться до плеча, но браслеты-фиксаторы не дали пошевелиться. Ноги тоже приковали… С усилием повернув голову, я увидела на плече аккуратную повязку.

Я почувствовала, что дышать стало легче, голова уже не кружилась так сильно, как раньше. Меня залатали, чтобы я не умерла при обращении. Сердце стукнуло в ребра, пот прошиб лоб. Стало лучше физически, но страшнее – от понимания, что эта «забота» лишь отсрочка перед тем, что они задумали.

Сколько я здесь пролежала? Ни одной зацепки…

– Блять…. – Вспомнив про нож, я подняла голову, но, судя по белому платью, меня переодели.

Мне не выбраться…

Пугающая мысль полоснула сознание. Я умру… Нет. Хуже…

Я доверилась Берроузу, верила ИКВИ, и вот чем всё обернулось. Когда он успел связаться с Альваром? Сколько бы я ни задавала вопросов, ответов не было и, скорее всего, уже не будет.