Охота на бронзовую кисть

– Что случилось, ба? – поинтересовалась Лада осторожно. – На тебе лица нет.

Последний раз она была так расстроена, когда ее лучшая подруга попала в больницу с подозрением на инфаркт.

– Я на минуту только отошла, – сообщила она вполголоса и как-то беспомощно развела руками. – И дверь закрыла. Кто ж знал-то…

Лада нахмурилась. Ничего не понимала.

– Бабуль… – она приблизилась, обняла родственницу и поцеловала в щеку, – давай по порядку. Главная мысль какая? Все живы?

– Нет. Не все.

Лада почувствовала, как внутри сжался в комок и тут же подрос липкий неприятный страх.

– А подробнее, – попросила хрипло, мысленно прикидывая, какая потребуется помощь, если ушел из жизни кто-то из бабушкиных подруг.

– Прости, пожалуйста, не уследила, – женщина тяжело вздохнула. – Трактор потрепал Желтка. Съесть не успел, я не дала, но это уже не помогло. Не знаю, как клетку открыл. У меня как раз урок закончился и я в туалет убежала. Вернулась, а в комнате… Так жалко… Хорошая птичка была, звонкая.

– Господи, ба! – с облегчением выдохнула Лада и поспешила обнять собеседницу. Нет, ей тоже было жалко Желтка, но его смерть была не самым страшным из нарисованного изображением. – Пойдем отругаем Трактора, потом нальем чаю и подумаем, что делать с трупиком пташки.

– Ты говоришь как заправский мафиози, – подытожила бабушка спокойнее, и Лада решила, что она просто чувствовала себя виноватой и боялась, что они с внучкой разругаются из-за пташки. – Будто прячешь трупы каждый день.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – девушка выдавила улыбку. – Признаться, в последние дни убить кого-нибудь мне хочется с завидной периодичностью. Но отвечать-то как за людей… Приходиться сдерживаться.

Бабушка закатила глаза и покачала головой. Лада мысленно отпраздновала победу, не хотелось, чтобы родственница корила себя долго.

Вечер прошел в суете. Сначала женщины занимались похоронами пташки, потом ужинали и успокаивали ластящегося и постоянно мяукающего Трактора. Пушистый, похоже, сам испугался собственной прыти. До учебных дел Лада добралась к только к ночи. Копалась в таблицах и графиках, пытаясь разобраться в зависимости доходности инвестиционных проектов от учетной ставки и величины первоначальных инвестиций, время от времени гладила лежащего на коленях кота и тихонько вздыхала. Почти не скучала по Сергею, не успела привыкнуть к нему за время, пока были вместе, но обида на некрасивое расставание надоедливой крысой грызла душу. Если она и впрямь так ужасна, как сказала Ольга, то почему не расстался с ней, когда выиграл спор? Вот ведь… Любитель жевать кактус. Права бабушка, вокруг хватает разных тварюшек.

Вспомнила про часы, когда те завибрировали в очередной раз, сигналя о стрессе. Тихонько выругалась и начала ощупывать гаджет в поисках кнопки отключения. Пусть она не может снять надоедливую вещицу, избавится от ее присутствия хотя бы так.

Едва заметный выступ прятался около края ремешка. Лада нажала на него большим пальцем и удержала, пока экран не погас. Довольно ухмыльнулась, погладила Трактора и потопала в душ. С заданием разобралась, а все остальное можно смело оставить на завтра.

Проснулась утром за десять минут до будильника от вибрации в часах. Тряхнула головой, вглядываясь в светящийся экран. Точно помнила, что выключила их вчера. Недовольно фыркнула и снова потянулась к заветной кнопке. С силой вдавила ее внутрь и удерживала, пока не заболел палец.

Экран гаснуть не пожелал. Зато стандартное изображение снова сменилось обратным отсчетом. На этот раз гаджет отмерял семьдесят восемь часов. Лада выругалась и подскочила с кровати, хотелось избавиться от вещицы как можно быстрее. Ждать и разбираться, что ждет в назначенное время, она не собиралась.

Была у дверей «Веселья с огоньком» за две минуты до открытия. Плюнула на формальности, миновала жутковатую витрину и рванула ручку двери. Звякнул предупреждающий о посетителях колокольчик, и Лада вошла внутрь.

С прошлого раза внутри ничего не изменилось, разве что сейчас здесь хватало света, веяло прохладой и в воздухе меньше чувствовался аромат жженного сахара. Продавщица тоже оказалась прежней. Но сегодня она выглядела чуть страннее, чем три дня назад. На ее красивом лице читался не то чтобы возраст, скорее, какая-то ехидная насмешка над миром, а платье напоминало наряд с картинок о странствующих девах-сказительницах: слегка приталенное шнуровкой закрытое платье из темной плотной ткани.

– Я хочу вернуть часы! – выпалила Лада, не дожидаясь, когда женщина поздоровается и расплывется в дежурной улыбке. Полезла в сумку за коробкой. Все-таки отдавать надо полный комплект.

Продавщица смерила ее внимательным взглядом и расплылась в улыбке.

– Могу я поинтересоваться почему?

– Они очень странно ведут себя, – пустилась Лада в объяснения. – Не дают советов, только констатируют свершившийся очевидный факт, время от времени запускают непонятного назначения отчет и вообще живут своей жизнью. Это пугает.

– Хорошо, – женщина кивнула. – Снимайте и отдавайте мне.

Протянула руку. Лада без промедления вручила ей коробку и потянулась к браслету. Повозилась с застежкой, но та снова не поддалась.

– Не могу сама, – поделилась с продавщицей, – Боюсь сломать. Помогите, пожалуйста.

Та прикусила губу и на миг опустила взгляд, а после неуверенно пустилась в объяснения.

– На этот счет у производителя есть определенная инструкция. Здесь есть, – она указала на бумажку в коробке. – Если вы не можете снять часы, значит, они считают, что вы им задолжали.

– Что? – Лада удивленно приподняла бровь. На миг засомневалась во вменяемости собеседницы. Нет, и невооруженным взглядом видно, что продавщица – женщина своеобразная, но чтобы настолько.

– Сами посмотрите! – она извлекла из коробки сложенный во много раз лист и принялась разворачивать его.

Лада застыла в ожидании. Внимательно просматривала лист вчера, но не видела ничего подобного.

– Вот! – продавщица ткнула пальцем в приписку в самом краю листа.

Лада прищурилась, вглядываясь в мелкий шрифт, и прочла:

– «Пользователь обязан носить браслет до исполнения оговоренных с гаджетом обязательств. В случае попыток порчи устройства производитель не несет ответственности за последствия…» – поймала взгляд собеседницы и прошептала едва слышно: – Они в своем уме? Во-первых, этого пункта вчера не было, а, во-вторых, я с часами ни о чем не договаривалась. О каких долгах перед гаджетом может идти речь?

– Гаджет же с интеллектом, – продавщица пожала плечами. – Раз не расстегивается, значит, договаривались. Эту застежку не клинит просто так. Скорее всего, вы просто не заметили. Что до инструкции, подозреваю, вы, как и большинство людей, скорее всего, просто не дочитали ее до конца.

Лада вздохнула. Происходящее напоминало ей какое-то изощренное вымогательство. Вот только брать с Пчелкиной и впрямь нечего, кроме анализов.

– Вот что, – подытожила, стараясь сохранять спокойствие, – сейчас я верну их вам. А если производитель вдруг решит, что я что-то должна, пусть пришлет официальное письмо. Я оставлю адрес.

– Если производитель решит, что вы что-то должны, он найдет вас без посторонней помощи, – ухмыльнулась продавщица.

Лада решила, что с нее хватит. Со всей силы рванула застежку. Та не поддалась. Зато не выдержало место, где часы крепятся к браслету. Лада довольно охнула, размяла освобожденное запястье и вручила часы продавщицы.

– Это не поможет, – прошептала та еле слышно.

– Была рада с вами познакомиться, – отчеканила Лада. – Удачи и всяческих благ!

Вдохнула полной грудью невесть откуда взявшийся аромат сирени и поспешила на выход. На душе было удивительно спокойно и радостно.

Глава четвертая. Небылицы?

На занятиях Лада будто на крыльях летала. Все нравилось, все спорилось, и даже постоянно воркующий с Ольгой Сергей почти не раздражал. Нет, ее по-прежнему расстраивало, что молодой человек предпочел другую и устроил целое шоу из расставания, но злости не осталось. В конце концов, никто не обещал великой любви до гроба, а придуманное ею во время встреч – только ее трудности. Следовало благодарить судьбу: Сергей проявил себя, пока она еще не привязалась окончательно и не увязла в отношениях.

Последняя лекция закончилась около пяти. Лада перекусила в университетской столовой и направилась на встречу со Львом. Не спешила. Пешком до Маяковской было час от силы, а в прошлые их встречи кавалер постоянно опаздывал. В забегаловке по пути купила латте и, глазея по сторонам, медленно шла вдоль узких улочек, время от времени прикладываясь к бумажному стакану. У горячего напитка был нежно-молочный вкус, и каждый глоток Лада на миг закрывала глаза, чтобы лучше почувствовать его на языке. Не знала, о чем хочет поговорить Лев, но готова была поставить деньги: он не сможет испортить ей настроение.

Подошла к памятнику без четверти семь. Лев стоял под деревом неподалеку и с задумчивым видом копался в смартфоне. Высокий стройный шатен, почти что герой какой-нибудь истории о поиске сокровищ. Лада залпом выпила остатки латте и окликнула кавалера. Тот оторвался от смартфона и помахал рукой.

– Пройдемся? – поинтересовался вместо приветствия.

Лада кивнула. Почему нет? Вечер чудо как хорош. Разве что немного раздражает легкий запах шин и выхлопов проезжающих мимо авто, а в остальном все просто великолепно.

– Только не по Тверской. Там шумно, – огляделась в поисках урны, чтобы выкинуть стакан. Нашла в двух шагах и поспешила избавиться от ненужной бумажки.

– Хорошо, не по Тверской, – согласился Лев. – Пойдем к пруду.

Они перешли дорогу, миновали театр сатиры с большой красной вывеской и потопали вдоль Садово-Кудринской. Автомобили шумели и здесь, но все-таки меньше, чем на соседней улице.

– О чем вы хотели рассказать? – поинтересовалась Лада. Шли по давно известному маршруту, и любопытство легко победило любые мысли.

– Ты хотел рассказать… – поправил ее Лев. – Мы же не в университете.

– Я подумала, вы решили соблюдать дистанцию. Ты решил… Из-за твоей аспирантуры.

– Дело не в ней, – отмахнулся собеседник, – но это неважно.

– А что важно? – усмехнулась Лада. – Ты сегодня прямо ходячая загадка.

– Стараюсь держать интригу…

– И все-таки?

– Лада, – почти пропел Лев и остановился. Развернулся так, чтобы смотреть на нее сверху вниз, и на миг задержал дыхание. – Я скажу сейчас странную вещь, но постарайся не относиться ко мне как к ненормальному.

– Интрига нарастает… – Лада тяжело проглотила слюну. Он смотрел внимательно и строго, скорее как обеспокоенный преподаватель, чем как заинтересованный мужчина, и это настораживало куда больше его слов. – Говори!

– Скажем так, – начал он осторожно, – в нашу первую встречу я заметил у тебя определенные способности. Собственно, в обычной жизни они ни к чему, и лучшее, что ты можешь сделать, – это проигнорировать сейчас их проявление. Через некоторое время они просто исчезнут за ненадобностью.

– Что за проявления? И почему именно сейчас? – Лада нахмурилась и на всякий случай отступила на полшага. Кто знает, что творится у собеседника в голове. И придумал ведь! Загнул про какие-то способности! Вроде выглядит трезвым. Может, шутит? В его голубых глазах, кажется, мелькает озорной огонек.

– К проявлениям я бы отнес излишнее воображение: непонятные голоса, запахи, ощущения, чересчур яркие краски. А почему сейчас… – он шумно вздохнул и неловко улыбнулся: – Не понимаю, готова ли ты это услышать от меня.

– Да я, кажется, готова услышать что угодно от любого, – Лада отступила еще на полшага и смерила собеседника недоверчивым взглядом. – Теперь.

– Я так понимаю, ты встречалась с Лопахиным.

– Да…

– И вздохами при луне ваше общение не ограничивалось.

– Что ты имеешь в виду? – Лада почувствовала, как внутри закипает возмущение. Какое его собачье дело, что и как у нее было с Сергеем.

– Кекс, что ж еще, – Лев развел руками и развернул к ней ладони, будто показывая, что у него ничего нет. – Если бы я встречался с такой девушкой, я бы точно не строил из себя монаха.

Лада тряхнула головой. Ничего не понимала. К чему сомнительные комплименты? А потом вспомнила о давней неудаче со Львом и усмехнулась: он-то как раз показал себя безобидной зверюшкой. Тогда она ему просто не понравилась, а сейчас он может говорить любую чушь. Впрочем, Сергею, если верить его дружкам, она тоже особо не зашла, но программу тот отработал четко. С другой стороны, Лада давно хотела попробовать. Как-никак двадцатник на носу. Пора! Хотя бы для галочки. Так что от Сергея не понадобилось изощренных способностей героя-соблазнителя. Поухаживал месяцок для порядка, и все.

– Допустим, – подытожила она вслух свои мысли.

– Вот в промежутке от шестьдесят шестого дня после первого раза до двухсот двадцать второго самый пик проявления способностей. Если провести этот период без потрясений и обращения к дару, он постепенно исчезнет из твоей жизни.

– Бред! – отрезала Лада и уставилась ему в глаза, пытаясь понять, что происходит с собеседником. Не пьян, не обкурен, не ненормальный, тогда что? Еще и цифры какие-то приплел! Ухмыльнулась и выдала строчки из бородатого анекдота: – Срочно требуются новые теории заговора, потому что старые сбылись?

– Да нет же… Все серьезнее, чем тебе кажется.

– Куда уж серьезнее, – разозлилась Лада. – Один товарищ втирает мне про способности, пробудившиеся оттого, что другой товарищ побывал в моей постели. Ты сам-то себя слышишь? Я подозревала, конечно, что у мужчин чересчур много пиетета к определенным частям своего тела, но чтобы так… Прости, но иначе, чем бред сумасшедшего, я сказанное воспринимать не могу.

Лев вздохнул и потупил взгляд. Лада скрестила руки под грудью в ожидании продолжения объяснений.

– Пойдем к пруду, найдем там скамеечку и поболтаем предметно, – заметил мужчина и увлек ее за собой вдоль по улице.

Лада закатила глаза, но сопротивляться не стала. Лев, конечно, вел себя как псих, но псих безопасный.

Удивительно, но у Патриаршего пруда легко нашлась пустая скамейка. Обычно даже в самый хмурый день здесь хватало народу, а сегодня она будто ждала именно их со Львом. Лада уселась на еще не остывшее от солнечного тепла дерево и уставилась на водную гладь. Спутник пристроился рядом. Чуть ближе, чем следовало. Она втянула носом исходящий от него терпкий кофейно-древесный аромат, приправленный прохладной водяной нотой, и поспешила отсесть так, чтобы без труда смотреть на собеседника во время разговора. Лев едва заметно усмехнулся и покачал головой. Потом вздохнул и, не дожидаясь дополнительных просьб, принялся за рассказ:

– В начале девятнадцатого века в Санкт-Петербурге жил некто Ложкин Дмитрий Иванович.

– Начало прямо как у Гоголя, – съехидничала Лада, но Лев пропустил ее замечание мимо ушей и невозмутимо продолжил:

– Трудился мелким чиновником в Императорской академии художеств, особым умом и прытью не отличался. Город давил на него: то мерещились стоны, чувствовались то боль и удушье, а то и вовсе сомкнувшиеся над головой темные воды. Не жизнь, а сплошные страдания. В общем, помучился он, даже переехать собирался, но подружился с одной ведьмой и решение изменил.

– Послала за черевичками?

– Хуже. Объяснила, что он может собирать эмоции жителей, как аккумулятор, и использовать их для всяческого колдовства.

Лада нахмурилась. Сказанное мало походило на правду, но Лев выглядел адекватным и продолжать ехидничать не хотелось.

– Ведьма, впрочем, забыла поведать, что использование дара не бесплатно. Каждый раз, обращаясь к чужим эмоциям, он ускоряет собственную смерть. Они провернули пару ограблений, а после Дмитрий Иванович решил обмануть подельницу, сбежать с деньгами за границу.

– И что?

– Умер в Голландии через полгода после бегства. Есть подозрение, что прожил бы еще, но ведьме уж больно не понравился его обман.

Лада прошила собеседника внимательным взглядом. Ей отчего-то показалось, что Лев недоговаривает важное. Слишком сосредоточенно он смотрел вперед: вроде на нее, а вроде и мимо.

– А я кто? Ложкин или ведьма? – попыталась сострить она. Душа просила хоть немного разбавить его серьезный тон. Не хотелось верить, что все по-настоящему.

– Ложкин, – вздохнул Лев, и взгляд его снова сосредоточился на собеседнице. – Ведьма – это, скорее, я.

– Что?

– Я думаю, что у меня такой же дар, как у нее… Но не уверен. Ее-то давно и след простыл, не сравнишь. Думаю, она мертва уже пару столетий. А может, и больше.

– Ясно, – Лада закивала. – А есть доказательства? Ну хоть что-то, кроме твоих слов?

– Да, – нервно фыркнул Лев. – С десяток писем от Ложкина приятелю. Но показать смогу в день солнцестояния, не раньше. К сожалению.

– Зачем тогда поспешил с разговором? До солнцестояния почти месяц, а шанс, что поверю тебе на слово, минимален.

– Понимаю. Но там, в аудитории, я почувствовал, как ты пьешь их, и решил, что должен предупредить. На всякий случай. Вдруг я не единственная ведьма в округе.

– Кого пью?

– Негативные эмоции. Накапливать можно и радостные, но они плохо удерживаются и не дают хороший выхлоп.

Лада тряхнула головой, отгоняя дурацкие мысли о собственном сумасшествии. Рассказы Льва настораживали, хотя не должны были вызывать ничего, кроме скепсиса.

– Поняла тебя, – подытожила разговор. – Буду осторожна.

– Я рад, – мужчина тепло улыбнулся, – но, если что, приходи, всегда готов тебе помочь.

– Спасибо.

Лев потянулся и тронул ее ладонь. Скорее пытаясь привлечь внимание, чем действительно желая коснуться.

– Погуляем или проводить тебя до метро?

– Пройдемся до Тверской. Погода отличная, спешить домой нет поводов.

Лев встал на ноги и протянул ей руку, Лада позволила помочь себе подняться со скамьи и пошла рядом с кавалером. Серьезных дел этим вечером не намечалось, и погулять было самое то.

Больше не говорили про магию и ведьм. Лев занимал ее ничего не значащей болтовней, а Ладе было боязно расспрашивать его лишний раз. Кавалер, развлекающий байками без неясной составляющей, нравился больше. Выглядел он отлично, вел себя галантно, и Ладе без труда удалось на время забыть о его чудинке. В конце концов, детей с ним не крестить, а людей вокруг хватает, и можно, не опасаясь, просто насладиться моментом.

Разошлись в метро. Она осталась на Тверской, а Лев отправился на Пушкинскую. Людей в поезде было немного, и Лада привычно уселась на одиночное место в конце вагона. Нырнула рукой в сумку за смартфоном и, нащупав узкий ремешок, поспешила заглянуть внутрь. Кровь застучала по вискам, отдаваясь гулким эхом где-то внутри. Этого просто не могло быть! Лада прищурилась, всматриваясь в находку в недрах сумки, а после, не веря своим глазам, извлекла ее на свет.

Тяжело проглотила застрявший в горле ком и еще раз внимательно посмотрела на знакомые часы с отсчетом. Тихонько выругалась. Провела по ним большим пальцем, проверяя, не кажется ли. Еще раз выругалась и почувствовала, как по жилам растекается злость на происходящее. Похоже, продавщица как-то умудрилась незаметно подкинуть ей гаджет!

Бросила часы обратно в сумку. Завтра отправит в магазин курьерской службой. На сегодня хлопот достаточно!

Добралась до дома поздно, бабушка уже спала. Стараясь не шуметь, Лада наскоро перекусила, приняла душ и отправилась в свою комнату. Согнала Трактора с кровати и нырнула под одеяло. Хотелось поскорее утопить прошедший день в теплой черноте забытья.

Чуть не проспала университет с утра. Не услышала будильник и собиралась второпях, опаздывать не хотелось. По дороге выгадывала каждое мгновение, переходила из вагона в вагон и бежала по эскалатору. Не помогло. Все равно опоздала на лекцию на десять минут. Шла по пустому гулкому коридору без окон и мысленно готовилась к смешкам однокурсников и строгому взгляду преподавателя. Агния Антоновна, главный статистик универа, тоже не жаловала непунктуальных студентов.

– Ей, Пчелкина, стой! – окрикнули знакомым голосом, и Лада оглянулась. Терпеть не могла Коршунова, но заходить в аудиторию вдвоем было не так страшно.

– Опаздывать нехорошо, – сообщила вместо приветствия.

– Особенно к этой мегере, – вздохнул крепыш и неловко пригладил свою коротко стриженную белобрысую шевелюру. – Сожрет же…

– Меня-то нет, – возразила Лада и продолжила путь. – А тебе придется просто все выучить. Не самое страшное. В конце концов, именно для этого ты и пришел в университет.

– Пчелкина… – Коршунов поплелся рядом. – Ты это… Прости меня за оладушку. Не прав был. Не знаю, что на меня нашло.

Лада остановилась и с недоверием посмотрела на спутника. Вроде для весеннего обострения уже поздновато, а жара для перегрева еще не наступила.

– Ты не пьян там часом, Коршунов? – поинтересовалась, возобновляя путь.

– Что ты. Просто подумал, что ты, конечно, не модель, но задница у тебя что надо и сиськи зачетные.

– О боже…

– В общем, извини. Не хочешь, кстати, в кино сегодня вечером?

Ладе показалось, она ослышалась. Он что, сбрендил? Впрочем, нет. Дело, видимо, в другом.

– Опять с кем-то поспорили на мою сговорчивость? – снова остановилась и окатила здоровяка строгим взглядом. – Зря надеетесь. Сергей оказался так плох, что пока на мужчин и смотреть не хочется. Уж извини. Ближе к диплому подтягивайся со своим предложением.

– Да не спорил никто, Лад… – попытался оправдаться Коршунов, но она уже успела пойти вперед. Последнее, чего хотелось, – быть у этой компашки переходящим красным знаменем.

Вошли в аудиторию как соучастники ограбления. Лада тихо открыла дверь, Коршунов – почти неслышно затворил ее за собой. Миновали стоящую спиной лекторшу и плюхнулись на первые попавшиеся свободные места. Преподавательница обернулась перевести дух, пробежалась взглядом по аудитории, но, видимо, не сообразив, кто пришел, решила продолжить. Лада вздохнула с облегчением и полезла за пеналом и тетрадкой. Взглянула на соседа и захотела провалиться сквозь землю: Сергей сидел почти вплотную. Она уловила сандаловый запах его одеколона и поморщилась. Еще не хватало потом выслушивать шутки о том, что села рядом специально.

Вздохнула и решила сделать вид, что ничего не происходит. В конце концов, если ему не хочется сидеть рядом, пусть валит на другое место. Сам. Она будет наслаждаться лекцией. Агния Антоновна хоть и редкостная грымза, материал объясняет отменно.

Отрешиться не получилось, все занятие Лада сидела как на иголках. Старалась слушать преподавательницу, но не могла сладить с накатившей обидой, досадой и злостью. Хотелось то пихнуть бывшего в бок с такой силой, чтобы он не смог толком вдохнуть, то разреветься и, утопая в жалости к себе, спрятаться от всех подальше. Хорошо, что приходилось делать записи, это хоть немного отвлекало от грустных мыслей.

Еле дождалась перерыва! Поспешила пересесть на свободное место в центре аудитории. Устроившаяся там девушка приторно пахла сладкими духами, но это не смущало. Потерпит. Все лучше, чем Сергей рядом. После все пошло как по маслу. Удавалось и держаться подальше от бывшего, и не отвлекаться от занятий.

Ближе к концу четвертой пары пришло сообщение от бабушки: «Купи бумагу для принтера». Лада нахмурилась: ей казалось, у них еще оставалась треть пачки. Дождалась перемены и позвонила, узнать в чем дело.

– Трактор убежал! – ошарашила бабушка в ответ на вопрос. – Приходила Александра, мы немного поболтали, а он, похоже, удрал на улицу. Я хватилась, только когда провожала гостью. Мы побегали везде, поискали, но нигде его не нашли. Извела остатки бумаги на объявления, хочу развесить по округе. Ты не переживай, мне Александра и Людмила помогают. Найдем нашего пушистого балбеса.

– Подожди, ба, – Лада тряхнула головой, пытаясь как-то свыкнуться с новостью. – Трактор же боится улицы и не выходит. Как так случилось, что он выбежал наружу?

– Не знаю… Может, соседи его напугали, шумели сильно. Но дома кота нет. Все обыскала. И к миске никто не подходил. Сама понимаешь, это еще невероятнее, чем бегство. В общем, поговорим, как придешь.

– Хорошо, – Лада кивнула, будто бабушка могла ее видеть. – Пока.

– Пока, – родственница отключилась.

Лада кинула смартфон в сумку, шумно вздохнула и потерла лицо. Кто бы объяснил, что вокруг нее происходит и когда все это закончится. Будто повернулась вдоль на черной полосе. А потом сердце сжали ледяной рукой… Трактор – домашний кот, для него на улице опасен каждый: и собрат, и бродячий пес, и автомобиль с нерасторопным водителем, и залетный хулиган. Ох…

Лада выругалась и прикрыла глаза, умоляя провидение защитить ее хвостатого от неприятностей.

Глава пятая. Предложение, от которого нельзя отказаться?

К концу занятий беспокойство окончательно захватило каждую частичку разума. К волнению за кота добавилась тревога за бабушку, и последние пятнадцать минут лекции Лада сидела как на иголках. Наконец преподаватель поставил точку, поинтересовался, есть ли вопросы, и отпустил студентов на все четыре стороны. Она спрятала в сумку тетрадь и пенал и поспешила проверить смартфон. Хотелось увидеть хоть какую-нибудь весточку от бабушки.