Невеста поневоле. Свадьбы не будет!

Вымощенные дорожки, акцентное освещение, подчёркивающее водоём в центре участка и несколько скульптур вокруг.

Ого, кто-то увлекается античностью?

Венера Милосская в чёрном цвете, Посейдон, Русалки. Ещё какие-то неизвестные мне статуи, быть может, даже, сделанные с натуры и на заказ.

Илья загоняет машину на подземную парковку, помогает мне выбраться наружу.

Теперь есть возможность рассмотреть статуи поближе. Местами обнажённые, они меня немного смущают.

– Ты вуайерист? – выпаливаю, проходя мимо очередной скульптуры девушки, грудь которой кажется слишком выразительной на фоне скрытого тканью тела.

Понимаю, что не стоит драконить этого человека, но удержаться не просто.

Почему он всё время молчит?

Вот и сейчас отвечать не торопится, лишь хмыкает в ответ.

Заходим в дом.

– Можешь выбрать любую комнату наверху, – кивает на лестницу.

И это всё?

– Подожди! – выкрикиваю в спину мужчине.

Меня сейчас даже не впечатляет обстановка его навороченного особняка. Дорогая мебель, роскошный ремонт, и скульптуры эти снова. Всё ерунда, когда внутри зарождается паника.

– Ты меня привёз сюда, но ничего не говоришь, Илья, так нельзя. Я же живой человек! – всхлипываю, не выдерживая нервного напряжения.

Мои слова будто задевают мужчину.

Он медленно оборачивается и, склонив голову набок, принимается смотреть на меня с нескрываемым презрением.

– У тебя счёты с моим отцом, но я ведь не виновата, а ты… – задыхаюсь от возмущения. – Ты меня забрал и привёз сюда, ничего не объясняя. Я не верю, что ты женишься на мне, но я имею право знать о твоих планах!

Меня бросает в жар. Все мысли, что копились в голове на протяжении нашей поездки, теперь вырвались наружу, и не по себе от этого.

Я жду, что ответит Коршунов, неужели он и сейчас будет молчать?

– Если ты планируешь меня продать…

– Ты считаешь, что чего-то стоишь? – выдаёт вдруг, ввергая меня в ступор своими словами.

Стою, словно оплеванная.

– То есть, ты меня не продашь в бордель. И не женишься, а что тогда? – паника усиливается.

Я в замешательстве. Неизвестность угнетает, но Илье всё равно на мои душевные терзания.

– Я не собираюсь тебя продавать, деньги волнуют меня в последнюю очередь. У меня другие цели, о которых знать тебе ни к чему. Ты – лишь способ отомстить, не более того, но брак мы всё-таки заключим. Так у меня будет больше простора для действий, – хищно ухмыляется, вынуждая моё сердце биться чаще.

Глава 5

Илья

В целом, мне плевать, что там Родион наплёл дочери. Хочет думать, что я её замуж беру – пожалуйста.

Но как же меня, с*ка, бесит, что приходится принимать его правила игры!

Моя цель – месть. Бабки волнуют в последнюю очередь в отличие от Мезенцева, который за копейку и дочку продать не побрезговал.

Смотрю на девчонку, на то, как трепетно она прижимает к себе чью-то фотографию, и борюсь с двоякими ощущениями.

Она – дочь врага, та же кровь и не может быть хоть капельку лучше. Я давно убедил себя в этом, но сейчас моя твёрдая позиция по этому вопросу рассыпается в прах.

Сегодня вечером в клубе я и подумать не мог, что та хрупкая девочка и есть дочка этого ублюдка. Возможно, Эвелина решит, что я следил за ней, но нет.

Наша встреча вышла случайной.

Именно поэтому я был крайне удивлён, когда пришёл в дом врага и увидел там её.

Такая нежная, хрупкая, она никак не вписывается в один мир с Мезенцевым. Этот здоровенный откормленный на чужих деньгах боров просто физически не мог родить такую красавицу.

Но родил. Это факт. Наверняка, девчонка на мать похожа, которой вроде как уже нет в живых.

Я не особо интересовался девушкой, меня волновали другие вещи, поэтому даже не удосужился узнать, как выглядит.

Жениться? Вот ещё. Эту сказочку придумал Родион, чтобы налить сиропа дочери в уши и заставить уйти со мной.

Гнида. Как же он меня бесит!

Внутри полыхает от злобы и ненависти, но внешне я кремень. Такой же, как те статуи, что окружают мой дом и украшают гостиную.

Привожу Эвелину домой.

Я забрал её, но не чувствую удовлетворения. Я был уверен, что достигну цели, но увиденное в доме Мезенцева повергло в шок.

Дочь для него – пустое место. Не имеет ценности, именно поэтому гад так легко расстался с кровинушкой. И надо было сразу отказаться от затеи и выставить Родиону новые условия, но я растерялся. Впервые в жизни я растерялся из-за бабы, к тому же, я не привык отменять собственные решения.

Девушка с интересом рассматривает скульптуры, которые я сделал собственными руками.

– Ты вуайерист? – бросает неожиданно.

Охренеть! А у этой пигалицы и зубки имеются, оказывается.

Заходим в дом.

– Можешь выбрать любую комнату наверху, – киваю на лестницу и разворачиваюсь в сторону кухни.

Мне срочно нужен мой бар. Нужно расслабиться и собраться с мыслями. У меня хаос в голове.

Мой план был иным. Я хотел отомстить, но не ожидал, что орудие мести будет таким…

Эвелина не похожа ни на одну из тех женщин, что у меня были в жизни. Ну, и отношение отца к девушке портит всю картину. Вспоминаю наш с ним разговор пару недель назад и снова злюсь.

Я не бандит, но в силу специфики моего бизнеса у меня есть некоторые связи в криминальных структурах. И продать девчонку в бордель за границу не составило бы труда.

Я хотел, чтобы её уродец папаша горевал, но этого не случится.

Во-первых, папаше плевать.

А во-вторых, я не смогу эту девочку продать. Если бы не наша встреча в клубе, всё было бы куда как проще. Но теперь нет, теперь я подспудно ощущаю, будто несу за эту крошку ответственность.

И это бесит, чёрт возьми. Это делает меня слабым и уязвимым, а я ненавижу чувствовать себя слабым.

Я себя таким с пяти лет не чувствовал.

– Подожди! – из воспоминаний вырывает голос девчонки. – Ты меня привёз сюда, но ничего не говоришь, Илья, так нельзя. Я же живой человек! – всхлипнув, устремляет на меня полный осуждения взгляд.

Я смотрю на девчонку, а мыслями всё ещё разговариваю с её отцом. Я так жаждал мести, так упивался предвкушением победы, а теперь…

– У тебя счёты с моим отцом, но я ведь не виновата, а ты… Ты меня забрал и привёз сюда, ничего не объясняя. Я не верю, что ты женишься на мне, но я имею право знать о твоих планах! – выкрикивает с жаром. – Если ты планируешь меня продать…

– Ты считаешь, что чего-то стоишь? – бросаю, чтобы остановить поток слов, который льётся из этого прелестного маленького ротика.

Его бы по другому назначению использовать. Да эта девочка стоит гораздо дороже, чем может себе даже представить, но сейчас я крайне зол и просто хочу заткнуть крошку.

Если не успокоится, я найду более действенный способ.

Мне просто нужно время, чтобы собраться с мыслями, и её истерика очень некстати.

– То есть, ты меня не продашь в бордель. И не женишься, а что тогда? – растерянно выдыхает.

Смотрю на неё и вдруг понимаю, что есть и другой выход из ситуации. Мезенцев сам же мне его подсказал.

Я женюсь на крошке. Женюсь, стану Родиону родственником и отомщу ему при помощи его же дочери, только сделаю это более изящно, чем изначально планировал.

– Я не собираюсь тебя продавать, деньги волнуют меня в последнюю очередь. У меня другие цели, о которых знать тебе ни к чему. Ты – лишь способ отомстить, не более того, но брак мы всё-таки заключим. Так у меня будет больше простора для действий, – улыбаюсь собственным мыслям, явно шокируя своими словами будущую жену.

Глава 6

– В смысле, пожалуй, заключим брак? – выпучиваю глаза, с удивлением глядя на мужчину. Да, я повышаю голос, но кто бы в моей ситуации вёл себя иначе?

Илья морщится и неодобрительно качает головой.

Делает шаг ко мне, изучает взглядом.

– Тише, девочка, не стоит себя так со мной вести, – предупреждает хмуро.

Делаю шаг назад, инстинктивно отступая. Он ко мне – я от него.

До тех пор, пока мои лопатки не упираются в стену. Крепче прижимаю к себе фото мамы, которое до сих пор держу в руках. Чувствую, как от страха сердце заходится в груди.

– Я же не нужна тебе, ты меня даже не знаешь. Зачем хочешь жениться, скажи? – пищу жалобно. К горлу подкатывает горький комок.

Коршунов склоняет голову набок и смотрит на меня молча. Пора уже привыкнуть, что на большинство вопросов этот мужчина отвечать не считает нужным.

Но к моему огромному удивлению Илья всё-таки удостаивает меня ответа.

– Если скажу, что ты мне приглянулась, поверишь? – протягивает руку и касается пальцами моего лица.

Очерчивает контур, подушечкой большого пальца касается нижней губы, надавливает на неё.

Стою и не могу пошевелиться, словно в статую превратилась. Оцепенение проходит только когда Илья вынуждает меня приоткрыть рот. Я трясу головой, прогоняя наваждение и сбрасывая с себя чужие руки.

– Я не выйду за тебя! – диким зверьком смотрю в лицо мужчины. – Свадьбы не будет! – выдыхаю решительно, в какой-то степени даже дерзко.

Ещё несколько часов назад он показался мне довольно симпатичным и приятным человеком. Я позволила себе фантазировать о том, что наша встреча могла бы перерасти в знакомство, а знакомство в итоге – в нечто большее.

Такой обаятельный, источающий внутреннюю силу и энергию. С лёгкой улыбкой-ухмылкой, правильными чертами лица и, что самое обидное, светлыми волосами.

Прям ангел во плоти. Мой идеал мужчины.

Но как же внешность бывает обманчива!

Никогда не подумала бы, что Коршунов такой ужасный человек.

– Будет, – ухмыляется, – будет обязательно. И свадьба, и всё остальное, – недобро прищуривается, протягивает руку и убирает прядь волос с моего лица.

Я ведь спать собиралась, волосы распустила, и теперь чёрными непослушными змеями они спускаются до самой поясницы.

– Мы с тобой поженимся в самое ближайшее время. А потом я отомщу твоему отцу вот этими милыми аккуратными ручками, – одну из моих рук, которыми я продолжаю прижимать к себе рамку, Илья отводит в сторону.

Переплетает наши пальцы, запуская разряды тока по моему организму. Это кажется таким интимным, личным и в какой-то степени даже милым.

Мне хочется обмануться, хочется сказать себе: он не такой уж плохой. Смотри, какой ласковый.

Но я давлю в себе этот никому не нужный порыв.

– За что ты мстишь моему отцу? – спрашиваю дрожащим от волнения голосом.

Но Илья не отвечает, всем видом даёт понять, что спрашивая подобное, я захожу на чужую территорию.

– Ты мне поможешь – и точка, – отрезает категорично.

На мгновение мне кажется, будто мужчина временами молчит, потому что сам не знает ответов на свои вопросы.

Его самоуверенность убивает.

– Я сбегу! – бросаю с вызовом. Гордо вздёргиваю подбородок бесстрашно глядя в полные злобы глаза.

Я не понимаю, как этот мужчина умудряется сочетать в себе две противоположных личности. Он может показаться добрым человеком, но его взгляд порой, кажется, способен убить.

– Сбегу. Ты меня не получишь! – понимаю, что напрашиваюсь на неприятности своим поведением. Но я хочу хоть какую-то реакцию получить в ответ и заодно выведать немного о тайнах, которые хранит Коршунов.

Но мужчине на мои жалкие потуги плевать.

– Успокойся! – повышает голос и неожиданно впивается в мою талию своими ручищами. – И завтра же принимайся готовиться к свадьбе, если не хочешь, чтобы я сделал тебя своей прямо сейчас. Я и так на грани, – сверкает потемневшими глазами и неожиданно прижимается горячими губами к моей шее, вызывая разряды тока по телу.

Мне стоит немалых усилий удержать мамину фотографию, потому что в пальцах возникает дикая слабость, как и во всём моём теле.

Что это такое творится?

Мурашки принимаются скакать по позвоночнику взад-вперёд, сердечный ритм зашкаливает, во рту становится сухо.

Быть может, у меня жар? Стресс так сказывается – неудивительно.

Но нет. Прислушавшись к себе, я понимаю, что со здоровьем моим всё в порядке.

Всё дело в Илье. Он пугает меня своими действиями, мне страшно находиться рядом с ним, я не представляю, чего ждать от мужчины в следующую секунду.

– Хорошо, – пискнув, пытаюсь оттолкнуть от себя Коршунова одной рукой. – Я всё сделаю, только не надо… сейчас… – выдавливаю из себя, чуть не плача.

Я непроходимая дура. Как можно, находясь в клетке у тигра, дёргать его за усы и при этом думать, что ничего мне за это не будет?

На его, между прочим, территории.

А ведь мы в доме одни, ну, если не считать охраны на территории возле особняка.

Может, конечно, где-то и прислуга затерялась, только вряд ли она станет рисковать рабочим местом и вписываться за меня – незнакомую девушку в случае, если Коршунов решит позволить себе лишнее.

– Можно, я пойду? – лепечу, едва сдерживая рвущийся на волю всхлип.

Делаю глубокий вдох и улавливаю аромат парфюма, которым пахнет Илья.

Господи, за что? От него даже пахнет так, как мне всегда нравилось.

Обидно…

И дело не в том, что я не смогу устоять против соблазна, концентрацией которого является Коршунов. Я умею держать себя в руках.

Просто мне кажется безумно несправедливым, что такой идеальный снаружи, Илья так ужасен внутри. Это нечестно, это неправильно. Иррационально.

– Иди, – хрипло выдыхает мужчина, отпуская меня.

На негнущихся ногах я плетусь к лестнице.

Поднимаюсь наверх и вместо того, чтобы выбрать для себя комнату, я прижимаюсь к стене и сползаю по ней вниз. Мне хочется разрыдаться, что я и делаю, только чтобы не было меня внизу слышно, я принимаюсь кусать собственный кулак, заглушая таким образов звуки.

Фотографию бережно опускаю на пол рядом с собой, подтягиваю колени к себе поближе и не замечаю, в какой момент проваливаюсь в сон…

Глава 7

Просыпаюсь от ароматных запахов, доносящихся откуда-то издалека.

Ваниль, апельсин, а ещё что-то пряное, напоминающее жареное на гриле мясо. Это так приятно, что кто-то позаботился обо мне, ведь обычно я готовлю завтраки для всей семьи.

Мы давно экономим на поваре, а Наташка палец о палец не ударит лишний раз.

Открываю глаза, и все события вчерашнего дня обрушиваются на меня, словно ушат ледяной воды.

Я не дома. И завтрак, вероятно, не для меня, но это самое меньшее из всех зол.

Коршунов Илья теперь мой жених. И чтобы не допустить всего того, что этот ужасный человек планирует со мной сделать, мне нужно как можно быстрее сбежать.

Дура, и зачем вчера пошла за ним, словно овечка на заклание?

Я была в таком шоке от случившегося, что не ведала, что творю.

Приподнимаюсь и оглядываюсь по сторонам.

Просторная спальня в светлых тонах, глухие шторы на окнах, букет цветов на прикроватной тумбочке.

Смутно припоминаю, что уснула в коридоре, прямо на полу.

Может, мне это приснилось?

Нет. Точно нет.

Но как тогда я оказалась в кровати?

Приподнимаю край одеяла. На мне моя пижама с утятами. Наверное, я ночью проснулась и…

Что? Вошла в первую попавшуюся комнату и улеглась спать, так, что ли?

Не подходит такой вариант. А значит, остаётся единственный из всех возможных: Илья перенёс меня на руках.

– Заботушка какой, – фырчу себе под нос, поднимаясь и путаясь в одеяле.

Пытаюсь выкрутиться, но каким-то неведомым образом становится только хуже. В итоге я вместе с одеялом падаю на пол, грохотом от падения оповещая всех, кто находится в доме, о своём пробуждении.

Лежу на полу и смотрю в потолок. Мне не больно, нет, мягкое толстое одеяло смягчило удар.

Просто я смотрю вверх и думаю о том, что ждёт меня в сегодняшнем дне.

Надо разведать обстановку и найти способ покинуть этот огромный особняк, в котором три этажа и огромное количество комнат.

Вот интересно, одному человеку зачем такая громадина?

В версию, что Коршунов в будущем мечтает иметь большую семью, я никогда не поверю.

Для таких людей нет ничего святого. А семья – это свято, мама меня так всегда учила.

Жаль, папа другого мнения, судя по его поступкам. А ведь я и не знала, какой он, мой отец, на самом деле.

Пока лежу и думаю о будущем, вспоминаю прошлой, дверь в комнату неожиданно открывается.

Причём резко, быстро, она явно не была заперта на ключ.

И вывода из этого два: либо Коршунов настолько беспечен, что не додумался запереть меня. И значит, у меня есть шаг на побег.

Либо дом мужчины под такой охраной, что ему нет смысла волноваться. Он и так уверен в том, что сбежать я не смогу.

Мне по душе первый вариант, но я не исключаю второй.

– Эй, что с тобой? – подлетает ко мне мужчина.

Подхватывает на руки, прямо так, закутанную в одеяло, и словно пушинку, перекладывает на кровать. Вынимает из кармана телефон, собирается кому-то звонить.

– Всё в порядке, я просто споткнулась, – останавливаю порыв мужчины.

В любой другой ситуации я порадовалась бы заботе со стороны Ильи, но сейчас она не вызывает ничего, кроме раздражения.

– Я запуталась в одеяле и упала, – произношу, словно оправдываясь.

– Ясно, – неопределённо пожимает плечами мой навязанный жених.

Вроде поверил, а вроде и нет.

Интересно, а какие у него есть варианты? Думает, я таким образом самоубиться пыталась?

Даже смешно, честно.

– Как тебе цветы? – кивает на букет в вазе, на тумбе.

Перевожу взгляд и только сейчас обращаю внимание, что это охапка белых роз. Изначально я просто отметила про себя «цветы» и всё, даже не рассматривала.

– Мне? – уточняю, чувствуя, как от удивления мои брови взмываю вверх.

– Да, тебе. Я привык делать своим женщинам приятно, поэтому впредь каждое утро ты будешь получать цветы, – произносит это так равнодушно, будто собаке обещает каждый день наполнять миску кормом.

– Мм, приятное, – хмыкаю скептически, – а принуждение к браку тоже значится в списке этих самых приятностей? – не в силах удержаться от шпильки.

Илья мрачнеет. Видно, что мужчина сосредоточенно о чём-то думает.

– Твой паспорт у меня, поэтому вопрос предстоящей свадьбы мы больше не поднимаем, ты поняла меня? – заявляет категорично.

– Паспорт… Что? – резким движением поднимаю пижамную кофточку и обнаруживаю, что документы, которые вчера прятала под одеждой, отсутствуют. – Ты меня лапал, что ли? – возмущённо выдыхаю, не до конца осознавая, что творю.

Коршунов смотрит на меня, не отрываясь. Шумно сглатывает и выдаёт совершенно не то, что мне хотелось бы услышать.

– Ты хочешь повторить? – кивает на мой обнажённый живот.

Резко одёргиваю пижаму, но от Ильи меня это не спасает. Мужчина рывком притягивает меня к себе и снова прижимается губами к моей шее. Глубоко вдыхает мой запах, словно вампир перед тем, как прокусить кожу жертве.

И я не знаю, что хуже в моём случае: если бы он меня в губы целовал или вот так. Потому что то, что творит этот невыносимый мужчина, сродни сумасшествию.

Я должна злиться на него, что и делаю, но вместе с тем совершенно иррационально я испытываю несвойственные мне ощущения.

В животе порхают бабочки, а в самый его низ стягивает приятной истомой.

– Я хочу, чтобы ты знала, Эвелина, что всякий раз, когда ты будешь спорить со мной, я буду делать так, – оставляет лёгкий невесомый укус на нежной коже, запуская волну мурашек вдоль позвоночника. – И вот так, – поднимается выше, целует в местечке за ухом, касается языком мочки. – И вот так, – прокладывает дорожку из мелких поцелуев по щеке, направляясь к губам.

Дрожу в руках человека, который меня, по сути, в четырёх стенах запер, и понять не могу: у меня стокгольмский синдром уже начался или ещё нет?

– Не надо, – шепчу сдавленно. – Я всё поняла, я больше не буду, – отталкиваю мужчину и, снова путаясь в одеяле, поднимаюсь с кровати.

– Вот и отлично, – Илья тоже поднимается и становится напротив меня, по-мужски широко расставив ноги и убрав руки в карманы дорогих идеально отглаженных брюк. – Тогда пойдём завтракать, – то ли приглашает, то ли снова приказывает – сложно понять.

Окидываю взглядом свой наряд. Коршунов весь при параде, а я в пижаме, но лично меня ничего не смущает. Буду ходить сонная, растрёпанная и некрасивая, может, он посмотрит на меня такую и жениться передумает?

Глава 8

За столом мне кусок в горло не лезет.

Ещё бы!

Илья так смотрит…

Если бы не обстоятельства, в которых мы вынуждены находиться вместе, я бы и впрямь подумала, что нравлюсь мужчине.

Но нет. Его интересует только месть. Знать бы ещё, за что именно мстит Коршунов моему отцу.

Если деньги мужчину не интересуют, тогда что?

Папа занял денег у отца Ильи, его отец погиб полгода назад, может, эти два факта как-то связаны?

– Почему не ешь? – прерывает мои размышления голос Коршунова.

Вздрагиваю от неожиданности. Перевожу взгляд на свою тарелку.

Омлет, свежие овощи, тосты с икрой, рядом стоит стакан со свежевыжатым соком. Вообще, я люблю покушать, особенно утром всегда голодная просыпаюсь, но не сегодня.

– Аппетита нет, – с грустью вздыхаю и отодвигаю от себя тарелку.

– Не ешь такое? – хмыкает Илья и отправляет в рот половинку помидорчика черри. Зажмуривается от удовольствия. – Тебе, может, йогурт или пару чашек свежей утренней росы? Или ты предпочитаешь пыльцу самых редчайших цветов, произрастающих на горных склонах в каких-нибудь Альпах? Последнего у меня в доме не водится, конечно, – пожимает плечами. – Но если тебе хочется чего-то конкретного, я могу попросить домработницу приготовить.

– У тебя есть домработница? – спрашиваю чересчур заинтересованно.

– Есть. Но не стоит тебе подставлять бедную женщину и просить её помочь с побегом, – мгновенно раскусывает мои планы. – Пожалей бедняжку, – режет ножичком омлет, – у неё на иждивении трое детей и муж-бездельник.

Нет, он издевается сейчас или что?

Надув губы, отворачиваюсь. Теперь даже если захочу, не стану есть.

– Можно, я пойду в свою комнату? – спрашиваю, отодвинув от себя тарелку.

– Мм, мне так нравится, как быстро ты адаптируешься. Уже у тебя есть своя комната в моём доме, – кивает с довольным видом Илья.

Вот же… поганец!

Не говоря больше ни слова, поднимаюсь из-за стола. Коршунов проходится по мне заинтересованным взглядом и хмыкает насмешливо, видимо, на моих утят засмотревшись.

Разворачиваюсь и ухожу, не в силах больше терпеть общество этого нахального мужлана.

Разумеется, пойти, кроме комнаты, в которой провела ночь, мне некуда. Поэтому я поднимаюсь наверх, но комнату теперь даже мысленной своей не назову. Нет у меня ничего своего в этом доме и быть не может!

Громко шлёпая ступнями по ступенькам, я взбегаю по лестнице вверх. Открываю дверь в комнату и замираю, словно вкопанная.

Постель, из которой меня Коршунов вытащил, уже заправлена, и на ней разложены вещи. Одежда. Разная. Много-много разной одежды, включая даже нижнее бельё.

– Я понимаю, что ты у нас девочка избалованная, и тебя не удивишь обычными шмотками, да я и не ставил себе подобной цели, – произносит позади меня уже до боли знакомый мужской голос. – Воспринимай это просто как необходимость. У тебя очень милая пижамка и лично мне она зашла, но в ней лучше только передо мной ходить.

От шока даже не сразу нахожу, что ответить.

Медленно разворачиваюсь и несколько секунд просто взмахиваю ресницами в попытке убедить себя в том, что это всё не сон.

Пижамка ему моя зашла?

Хам.

– И куда ты меня собираешься выводить? Неужели поведёшь знакомить со своими дружками – такими же бандитами, как и ты сам? – цежу не в силах удержаться от колкости.

Илья резко мрачнеет, на дне его светлых глаз появляется какое-то необъяснимое пламя, от которого хочется спрятаться поскорее.

Но поздно. Сама виновата.

– Я не бандит! – выдыхает жёстко и рывком впечатывает меня в стену.

Прижимается настолько тесно, что я ни пошевелиться, ни выдохнуть не в состоянии.

– А кто ты такой тогда? – сама не понимаю, откуда черпаю силы для собственной дерзости. – И что такое тебе сделал мой отец, что ты ему мстишь? А главное, как ты хочешь отомстить тому, кому плевать на собственную дочь? – упираюсь руками в каменную грудь и прикладываю максимум усилий, чтобы оттолкнуть от себя мужчину.

Тщетно. Впрочем, немного свободного пространства мне всё же удаётся получить и даже задышать полной грудью выходит.

– Я не буду делать ничего, – произносит с холодным безразличием. – Ты сама захочешь мне помочь, ведь у тебя теперь тоже есть претензии к этому человеку, разве я не прав? – своим вопросом ставит в тупик.

Я и не думала о ситуации в подобном ключе. Да, папа меня очень обидел, но и в мыслях не было мстить ему.

– Пусти меня! – пищу, снова толкая мужчину.