Куда уходят дети со столбов?

– Стас, слушай, – Ира неожиданно остановилась и прижала палец к губам. Из подземки лились чарующие звуки, отдаленно напоминающие Лунную Сонату. Молодой человек удивленно огляделся:

– Интересно, кто играет?

Свернув за угол, они оказались в знакомом закутке. Звуки гитары доносились именно отсюда. Рядом с темным псевдоокошечком музицировал неизвестный человек в длинном пальто и шляпе. Таких замысловатых модуляций Ира еще не слышала. Особым шармом был окутан и сам голос инструмента. Раскрыв рот от изумления, ребята дослушали произведение до самого конца и еще минуту не могли проронить ни слова. Неловкую паузу прервал незнакомец:

– Привет. Какие-то проблемы?

– Здорово… – Стас внимательно разглядывал незнакомца и как бы невзначай заметил, – Классно играешь.

Он очень старался, пытаясь скрыть недовольство. И нет, это была не зависть и не ревность к месту. И не к засверкавшим глазам подруги, тем более. Под угрозой пистолета не смог бы он объяснить чувство, овладевшее им в тот момент.

– Ира, – девушка тем временем грациозно подала руку. Молодой человек осторожно пожал ее и отвел глаза. Стаса такое поведение парня напрягло еще больше. Он буквально был готов лопнуть от неизвестно чего. Нет-нет-нет, не было у него никаких любовных чувств к Ире. Просто взбесил этот чувак, да.

– Может, представишься хотя бы даме… – пробурчал он сквозь зубы. На что упомянутая девушка насмешливо сощурилась:

– Сам-то познакомься первым.

Стас нехотя протянул руку. По его виду было понятно, что он не в восторге от нового знакомства:

– Славик. Для друзей – Стас, хотя не знаю насчет дружбы…

Человек в шляпе спокойно пожал сильную жилистую руку. Бледная холодная кисть его при этом неестественно напряглась, и на ней выступили синие жилы:

– А меня никак не зовут.

Стас в бешенстве откинул поданную руку. Его терпение окончательно лопнуло:

– Слушай, парень, ты меня порядком задолбал своими пантами, – взорвался он – говори, кто ты? Иначе ща ментам сдадим! Нам чужие здесь не нужны!

– Нет-нет-нет, не надо милицию.

Ответ незнакомца и страх в голосе ошеломили Иру. Видимо, за ними стояла какая-то история. Но, в отличие от слегка взбалмошного Стаса, она просто переспросила:

– Хорошо-хорошо, успокойся. Как тебя зовут люди?

– Люди? Они меня никак не зовут. Я им не нужен.

Ира была поражена. Она тут же попросила рассказать историю его жизни. Молодой человек, несколько смутившись, не сразу согласился. Но, увидев в прекрасных Ириных глазах ответное смущение, решил ничего не скрывать.

Нужно сказать, что рассказ этого парня произвел сильное впечатление и на господина Вспыльчивость. Он оставил гитару, нервно порывшись в карманах, достал зажигалку и пачку старых, десять раз просушенных сигарет и нервно закурил. Больше всего Стаса тронуло отношение тетки к беде этого человека. Он размышлял: «Надо же. Ощутив на себе наплевательское отношение родителей, я надеялся, что у других людей жизнь менее сложная. Получается, что ошибался». Действительно. У каждого свои испытания в жизни. Понимая это, ты не станешь усложнять ее своим отношением к его недостаткам.

– Стас. Ста-ас, – Ира тормошила задумавшегося друга, – ты чего это? Давно уже не курил…

Стас вздрогнул, пепел с сигареты, подхваченный воздушным потоком, погиб, столкнувшись с асфальтом. Да, не курил. Он не хотел приходить к детям, насквозь пропахнув табаком, а о том, чтобы дымить при них не могло быть и речи. Молодой человек задумчиво огляделся по сторонам: серый бетон перехода недружелюбно морщился от промозглой слякоти.

Человек в шляпе, чувствуя неловкость ситуации, торопливо засобирался:

– Станислав, простите меня за вторжение. Я, наверное, пойду. Плохая была идея приходить сюда…

Стас похлопал его по плечу:

– Что ты, дружище! Не надо «Вы» и это… прости, что наехал. Как же нам поступить?

Парень явно был озадачен. Он уставился на стену и стучал ногой в такт барабанящим по полу каплям. Иру приятно удивила такая резкая перемена власти в его голове. Она стояла рядом и тихо наигрывала нечто блюзовое. Девушка понимала, что имени нового знакомого они не узнают, не драться же с ним, пытаясь выяснить это… Однако человеку нужно как-то называться, хотя бы для того, чтобы представиться при случае сотрудникам милиции. Все вместе они пытались придумать решение этой задачки. И тут Иру осенило:

– А что, если тебе взять псевдоним? Ты говорил, что о медицине мечтал. Может, мы будем звать тебя Доктором?

Молодой человек только пожал плечами:

– Но я же не стал им. Я вообще никем не стал. – Тут его угрюмое лицо просияло странноватой улыбкой. – А что, если не просто Доктор, а Доктор Никто. Это, по крайней мере, больше соответствует реальности.

Глава 4

Ярко-рыжее пятно под лампой, похожее на задиристого петуха, было первым, что увидел Андрюша, придя в себя. Он долго лежал на спине, разговаривая с этой кляксой. В голове гудело и хотелось пить. Мальчик сел на пружинящем матрасе: ему показалось, что петух с потолка закивал ему головой. Малыш задорно рассмеялся. На звук из-за дверей другой комнаты появилась женщина в белом халате.

– Вы кто? – по-взрослому равнодушно спросил мальчик.

Няня поставила стул около кровати. Теперь разглядывать ее стало удобнее. У нее были белые кудри до плеч и тонкие нарисованные брови:

– Меня зовут Василиса. Я твоя новая мама.

Мальчик недоверчиво заглянул в глаза. Все вокруг помутнело. Светлый детский взор заволокли слезы. Андрюша затрясся в рыданиях и опрокинулся на кровать. Что происходило дальше, растерявшаяся нянечка с раствором валерианы в пластиковом стаканчике рассказывала экстренно вызванным сотрудникам психиатрического отделения. А те усиленно делали вид, что слушают.

– Понимаете, – почти плакала она, – когда ему сказали, кто я, он весь так, знаете, побледнел. Потом потекли слезы. Он начал кататься по кровати и кричать, тыкал пальцем в потолок, звал какую-то Иру… Я крикнула медсестру, благо Аринушка рядом была. Вместе мы запеленали бедного ребенка, она дала ему успокоительное. Малыш заснул. Заведующая вызвала Вас. О, Господи! Что же теперь будет!..

Выслушав ее рассказ и произведя необходимые манипуляции, санитары уложили Андрюшу на носилки, привязали покрепче и уже хотели нести в машину. Неожиданно к ним, аки вихрь, подлетела дежурный воспитатель. Недвусмысленно выпучив глаза, она шепотом попросила:

– Вы уж постарайтесь, чтобы его подольше в дурке продержали… А то он у нас временник, за него государство не платит, расходы одни. – Женщина помедлила, – и нервы все вымотал: «как там мама», «как там мама»?!

Медик помоложе, похлопав по карману мокрой куртки, прозрачно намекнул на доплату. Воспитательница жестом дала понять, что об этом они могут не беспокоиться. Санитары тихо, как обычные врачи, исполняющие свой долг, отправились в путь, унося с собой обезволенного Андрюшку. Его рука, свисая к теплой влажной земле, колыхалась от плавного движения носилок. Мальчик будто прощался со всем, что видел на этом свете. Он махал бездушным воспитателям, доброй, ни о чем не подозревающей Ире, вере в жизнь и справедливость. Он летел к маме. Под крыло, где никто не найдет и не обидит. И было все равно, куда его несут.

Разумеется, ни врачи, ни сам Андрюша не могли слышать разговора, состоявшегося в медкабинете приюта. Дежурный воспитатель самодовольно опустилась на белый кожаный диванчик. Достав из белой тумбочки баночку с отваром ромашки, она пинцетом подцепила пропитанную им вату, положила на глаза и расслабленно проговорила куда-то в пустоту:

– Теперь мы долго не увидим этого ненормального.

Из детской показалось удивленное лицо Василисы. Белые кудри растрепались, нарисованные брови от услышанного переместились почти на сантиметр вверх. Она была не в курсе хитроумного плана своей начальницы. Более того, успела искренне полюбить странного мальчика с ужасной историей. Поэтому слова Анфисы Павловны ее буквально поразили. В случившемся женщина винила себя, ведь она и подумать не могла, что мальчик так эмоционально отреагирует.

– Но… но я же хотела просто утешить малыша. Он такой одинокий, беззащитный.

Начальница устало отмахнулась:

– Одинокий, беззащитный, добра желала… Правильно ты сделала, подруга, что сестру позвала. Нечего нахлебникам таким у нас делать, пусть ими вон, – она снова махнула костлявой рукой, – в «Маратке» занимаются…

Глава 5

Было около двух часов дня, когда Ира выскочила из подземки. Мелочь в ее карманах, звеня, предвещала гостинцы для Андрюши. Заглянув в местный магазин за шоколадкой, она отправилась в приют. Буквально за полчаса добралась до нужного места. Пустынно и тихо. «Наверное, дневной сон» – подумалось ей. Но в душе закопошилось сомнение. Казалось, что-то не так. Ира дернула на себя входную дверь, та с ужасным скрипом открылась. К ее удивлению, в холле тоже не было ни души. Она заглянула в приемную – тишина. Девушка насторожилась, что ж это за «Детский мир» (так назывался приют), если детей даже не слышно. Серыми коридорами шла она в надежде разыскать хоть одну живую душу. Временами натыкалась на какие-то железяки и спотыкалась о куски проволоки. Все это больше напоминало заброшенный склад или фабрику, но уж точно не детское учреждение. Спустя час таких вот скитаний в конце длинного коридора Ира увидела светящийся по бокам прямоугольник двери. Оттуда доносились веселые возгласы, аплодисменты, и она прислушалась, кажется, даже тосты.

Девушка подошла и громко постучала. На мгновение все стихло, кто-то смачно икнул и нечленораздельно произнес:

– Кого там черт, ийк… принес?

Сказать, что Ира была в шоке – не сказать ничего. В эту секунду она решила, во что бы то ни стало забрать отсюда Андрюшу. С законом она как-нибудь потом разберется.

Девушка зашла внутрь. Воздух, влажный от перегара. У открытых окон пелена сигаретного дыма. По полу тут и там были разбросаны пустые бутылки. Среди этого хаоса за столом сидели женщины в бело-синих халатах. Невооруженным глазом можно было заметить, что они явно не трезвые. Изумлению девушки не было предела. Она даже не сразу смогла слова подобрать для начала разговора. Эту непонятную заминку бодро прервала темноволосая женщина в очках с толстенными линзами:

– Вы что-то хотели? Если Вы по… (ик) …поводу этого косого, пятая комна… (иик, да чтоб тебя!) налево. Шестнадцатая койка с эта… справа.

– Не… нет. Я навестить мальчика, мне сказали, что он здесь.

Заведующая напряглась, собрала глаза к переносице и задумчиво изрекла:

– Навестить… Так это с бумажками надо. Секретаря в студию! Егор… ик… (да чтоб вас черти съели) … Егор-на, это к тебе.

Женщина в сером костюме, более трезвая, чем ее начальница, вышла из комнаты, увлекая за собой Иру:

– Пойдемте, во всем сейчас разберемся. Простите, у нас тут маленький сабантуйчик.

Стараясь не удивляться, Ира пошла вслед за ней. Секретарь долго рылась в каких-то бумагах и, наконец, достала длиннющий список:

– Фамилия?

– Моя? – Ира подняла на нее непонимающий взгляд

Женщина нетерпеливо затрясла бумагами:

– Ребенка, ребенка фамилия мне нужна, не Ваша!

Она начинала заметно нервничать, но Ира спокойно дала Андрюшины данные, ведь мальчик без смущения назвал их ей. Далее последовала череда абсолютно ничего не значащих вопросов. Девушка терпеливо отвечала на каждый. Рыбий взгляд секретаря долго блуждал в списках.

– Таких у нас нет. Вы, вероятно, ошиблись, – наконец вынесла она вердикт. В следующий раз, юная леди, будьте внимательнее.

Тут у Иры лопнуло терпение. Недослушав воспитательных нотаций бумажной леди, она кинулась в уже знакомый кабинет и, сделав страшные глаза, заорала:

– Где мальчик?

Произведенный эффект был сродни немой сцене из гоголевского «Ревизора». Однако спектакль пора было заканчивать. Заведующая повернула голову в сторону поджавшей хвост подчиненной:

– Ей никто не сказал, что пацаненку стало плохо, и его перевели в больницу?

Иру словно окатили холодной водой. Стойкий мальчик, спортсмен, и вдруг плохо? Неужели и ему досталось во время аварии? «Хорошо. Если заболел, значит, действительно к врачу пошли, то есть повели». Она растерянно покинула комнату, не сразу сообразив, что нужно спросить адрес. Устало ощутив эту мысль, девушка вернулась:

– А номер больницы не подскажете?

Медсестра цинично цокнула языком:

– Сорок седьмая… наверное.

Получив конкретную информацию, Ира пулей вылетела из этого дурдома. Было ясно, что в организацию по указанному адресу просто так ее никто не пустит. Нужно было что-то придумать, поэтому девушка ломанулась в сторону подземки.

Глава 6

Влетев в павильон, Ира чуть не сбила с ног какого-то пожилого гражданина. Хвала небесам, что он не стал устраивать разборки по этому поводу. Поэтому, извинившись, девушка просто продолжила свой путь и застала ребят за разбором какого-то дуэта. Стас помогал Доктору разложить сложную партию. Увидев запыхавшуюся Иру, парни прекратили занятие, Стас оглядел девушку:

– Ты чего такая?

Рассказ о приюте получился кратким, но емким. Дослушав его, Доктор вдруг о чем-то задумался, а потом внимательно посмотрел на Иру:

– Какая, говоришь, больница? Сорок седьмая?

Девушка утвердительно мотнула головой. Видимо, ребята владеют неизвестной ей информацией. Она выжидающе наблюдала. Новый знакомый погрузился в молчание, а Стас, выдержав паузу, вполголоса произнес:

– Ир, это психиатрическая больница.

Девушке показалось, что земля уходит из-под ног. Затряслись коленки, в глазах появились непонятные круги. Она не устояла на ногах и упала бы на асфальт, если б Стас не подхватил ее. Доктор, отшвырнув гитару, кинул на пол свою куртку и помог другу уложить Иру. Стас аккуратно хлопал девушку по щекам. Наконец, в полубреду она все-таки открыла глаза:

– Надо что-то делать. Мы должны вытащить его оттуда…

Док, сидящий рядом, осторожно гладил ее по голове. Девушка попыталась встать, но ей не позволили:

– Полежи немного. Голова не кружится? Не тошнит?

– Нет. Все нормально. Ты один?

Доктор не ответил, посмотрев куда-то ей за спину:

– Ты была такая бледная. Мы все очень испугались за тебя.

Появление Стаса прервало беседу. Нужно было срочно уходить. Он точно не понял, что случилось, но снаружи было уж слишком много милиции. Однако, увидев состояние девушки, он понял, что достаточно просто покинуть переход. Любым способом. В сложившейся суете их не заметят. Ребята собрали инструменты и спокойно вышли с противоположного выхода. Солнце «а-ля шесть вечера» дружелюбно чмокнуло каждого в щечку. Ира кинула усталый взгляд в сторону горизонта:

– Нужно пойти туда и попробовать поговорить с врачами.

Стас насмешливо посмотрел на нее:

– Так они тебя и послушают. Думаю, тут что-то нечисто. Не должно быть такого в государственном учреждении. Нужно все тщательно продумать и для начала обратиться в милицию.

– Причем идти туда должна именно ты. Ты единственная, кто никак не скомпрометирован. – уточнил Доктор.

Но кем бы потом были ребята, если б позволили ей это сделать? Да сволочами, правильно. Поэтому уже через минуту все трое топтали асфальт в сторону участка. Они верили в правосудие. Верили, что серьезные взрослые помогут разобраться. Внутрь не пошел только Доктор, сославшийся на отсутствие документов. Но уже в коридоре надежда почему-то пошатнулась. Стало страшно. И только уверенный взгляд Стаса не дал отступить. В ужасе осознав, что готова пасануть, Ира встрепенулась и в одиночку зашла в кабинет. Стас хотел было последовать за ней, но дежурный схватил его за плечо и, глядя в глаза, покачал головой:

– Это ее война. Ты здесь только чтобы подстраховать.

Почему музыкант покорился этим словам и не послал, осталось загадкой. Но дежурному-то было откровенно пофиг. Он всего лишь следил за порядком. Однако ждать пришлось недолго. Спустя минут пять дверь в кабинет открылась:

– Девушка, я еще раз говорю: это не наша юрисдикция. Городской приют – государственное учреждение. Они работают с детьми, там не может быть тех нарушений, о которых Вы говорите.

С этими словами следователь вытолкал растерявшуюся Иру из кабинета. Стас не успел подхватить подругу, и она довольно неловко плюхнулась на скамейку, будто специально отброшенная.

– Что же нам делать, – пробормотала она.

– Если не хотите, чтобы вас самих привлекли за что-нибудь, лучше валите отсюда, – показался из справочной молодой человек в рубашке. Стас удивленно посмотрел на говорившего, но промолчал. Он не понимал, что происходит, и не мог бы объяснить это. Очевидно было одно: отсюда нужно уходить, иначе кто знает, чем это может кончиться. Ничего не говоря, он надел куртку, помог одеться подруге и вышел. Спустя минуты три вышла и Ира.

Поднявшийся ветер трепал волосы и душил сигаретным дымом. Стас нервно курил. Милицейский участок не самое подходящее место, но отходить куда-то не было моральных сил. Ребята смотрели, как в его руках одна за другой тают драгоценные сигареты. Нужно было срочно искать решение, но ничего адекватного в голову не приходило.

– Надо в прокуратуру писать, в администрацию города. Пусть проверку на приют нагонят, – задумчиво предложил Стас. На что Доктор только усмехнулся:

– Пока наша бумага в нужные руки попадет, неизвестно, что с мальчиком будет.

Тоже верно. Все понимали, что на все нужно время, а его у них не было. Но отдохнуть и подумать нужно в любом случае. Поэтому сейчас ребята решили разойтись. Решили идти вместе до Ириного дома, но Стаса ждали двойняшки. Поэтому парень лишь глазами проводил ребят по залитой кровавым солнцем мостовой. А сам отправился в противоположную сторону.

Тяжело было у него на душе, ох, тяжело… Были в этом сердце и маленькие брат с сестренкой, и Андрюша, и Ира, и еще много-много всего. На секунду Стас поразился размеру своего сердца.

Оказавшись в родных стенах, Ира дала волю чувствам, душившим ее все последнее время. Девушка ничком упала на кровать и разрыдалась. Ей стало нестерпимо жаль маленького Андрюшу. Неизвестность пугала ее. К тому же давно не было никаких известий о состоянии Елены. Девушка мысленно просила у нее прощения за то, что не настояла на том, чтобы мальчика оставили с ней, и молила дождаться операции. Любимый кот вскочил к Ире на кровать и ласково терся о ее плечи. Девушка обняла животное:

– Мурзик, заинька…

Она бессмысленно проводила по наэлектризованной шерсти рукавами. Искорки статического электричества стреляли то тут, то там. Кот мужественно терпел, хотя вряд ли был рад такой процедуре.

Немного набравшись сил, Ира заставила себя встать с кровати и принять контрастный душ. После чего выпила чашку горячего чая с малиной и заснула впервые за это время в нормальной постели.

Глава 7

Утро принесло с собой не только новые события, но и проливной дождь. Подойдя к окну бани, Стас напряженно отодвинул сетчатую занавеску. Предательски скрипнул карниз. Парень машинально оглянулся на детей: они по-прежнему спали. «Нужно сходить за водой, – подумал он, – но ливень, кажется, против». Хотя он любил дождь, который сейчас особенно удачно отражал внутреннее состояние. Молодой человек был готов бороться со всем, что мешает его близким быть счастливыми, как буря, пытавшаяся сейчас помешать ему.

Захватив ведра, он вышел на крыльцо и полной грудью вдохнул пропитанный озоном воздух. Его тело до краев наполнилось жизненными силами. Скинув моментально намокшую футболку и тапки, он босиком помчался в сторону колонки. Красивое загорелое тело лоснилось от небесной влаги. Вода ручьями лилась по его волосам, по носу. Сейчас бы насладиться моментом, но вчерашняя тревога не отпускала. Они помогают Елене, но кто поможет им самим? Где найти поддержку? Наполнив оба ведра, парень отправился домой. Поставил ведра в предбаннике и открыл сумку с вещами. Каково же было его удивление, когда он понял, что вещи, которые были выстираны вчера, аккуратно разложены по стопочкам. Не веря своим глазам, он перепроверил и детские – там тоже был идеальный порядок.

– Доброе утро, Стасик! – прозвенел за его спиной родной голосочек.

Стас настороженно обернулся. В дверях, ведущих в бывшую мойку, стояла его чернобровая Маришка. «Вот она, моя поддержка и тыл» – подумал он. Внимание привлекла идеально чистая кофта и штаны девочки. Черные волосы аккуратно зачесаны назад. Стас знал, что его сестра – алмаз, но сегодня он впервые заметил в ней девичью красоту и загордился ею. Разгадав это, Маринка немного смутилась и исподлобья взглянула на брата:

– Может быть, поговорим о деле?

Такая серьезность очень рассмешила парня:

– Ну, давай, если хочешь.

Мариша напустила на себя самый суровый вид и деловито уселась на деревянную раскладушку.

– Итак, нам с Кириллом известно, что ваша банда спасает какую-то женщину, – кося под авторитетов из газет, начала она, – будете отнекиваться?

Стаса накрыло волной хохота. Давясь от смеха, он отрицательно мотнул головой. Оказывается, его маленькая Муська давно подросла и вон как грамотно говорит.

– Также мы знаем, что забота о нас отнимает у тебя ценнейшее время, которое вообще-то принадлежит этой женщине…

Умиление сменилось беспокойством. Стас внимательно посмотрел в огромные черные глаза:

– М-малышка, если вам не хватает моего внимания, я больше буду дома, с деньгами и едой что-нибудь придумаем…

Марина недовольно вскинула черные как смоль брови и покачала головой:

– То есть ты готов оставить друга наедине с бедой? – возмущенно проговорила она. – Посмеешь?

Стас совсем растерялся. Он не знал, куда деть глаза, он не был готов к такому разговору с младшей сестрой:

– Чего ты хочешь?

Девочка поправила волосы и приняла независимый вид:

– Я… вернее, мы хотим, чтобы отныне ты больше помогал своим друзьям, а работу по дому мы разделим на троих. Я же уже многое умею, да и Кирюха тоже…

Нифига себе нравоучения. Парень был потрясен. Такое предложение, конечно, было весьма кстати, но непонятное недовольство и обделенность все-таки просочились в душу. Его малышки подросли, и вот сейчас, когда в помощи нуждается абсолютно посторонний человек, они берут на себя ответственность за семью. Он растерялся и не знал, что сказать этой маленькой леди. Глаза, полные благодарности, справились с этой задачей лучше самых жарких слов. Марина все поняла и с усмешкой посмотрела на брата:

– И еще, если что-то надо тебе или твоим ребятам, обращайся.

В этот момент в парилке как раз закипел чайник. Девочка поправила волосы и ушла накрывать на стол. Сегодня на завтрак она приготовила сухарики из белого хлеба и травяной чай.

Стас в замешательстве остался сидеть на скамейке. Недосохшие волосы облепили лицо, штаны были сырые от дождя, и почему-то не было сил переодеться. Мокрый, незащищенный: таким он ощущал себя впервые. И именно сейчас накрыло еще одно совершенно новое чувство. Осознание того, что они пусть маленькая, но мощная опора друг для друга. Он подошел к Маришке и ласково обнял. Она повернулась к нему лицом и по-детски уткнулась носом. Простояв так минут пять, ребята все-таки разбудили Кирилла и прекрасно полакомились угощением нового дня.

Глава 8

Наконец дождь кончился, и Стас засобирался на заработки. Марина дала ему свежую футболку. Несмотря на то, что голова уже почти высохла, он несколько раз провел по ней бывшей махровой занавеской, электризуя волосы, как в детстве, и отправился в путь.

Когда молодой человек подходил к подземке, на небосводе уже вовсю светило солнце. Если бы не трагедия, можно было бы радоваться жизни. Стрелки на часах точно так же показали бы чуть больше полудня. А в привычном месте его бы ждали друзья. Однако давно завербованное его компанией пространство перехода все еще пустовало. Парень задумчиво расчехлил свою красотку миссис Hohner и начал разминать пальцы один. Он старался делать это перед каждой игрой. В этот момент подошла и Ира.

«Привет-привет» утонули в звуках музыки. Оба хотели спросить друг друга о многом, но почему-то молчали. За это время произошло столько событий – хотелось просто погрузиться в игру и не думать ни о чем. Не сказать, чтобы ребятам было хорошо – давил груз одних и тех же проблем, жаждущих решения. Но уверенность в твердой руке друга придавала сил и не позволяла хандрить.

Поток людей сегодня был какой-то неактивный, сыграла ли роль утренняя непогода или что-то еще. Редкий прохожий, по ошибке будто забредающий в павильон метро, был слишком скуп или чрезмерно требователен к музыкантам. Неожиданно среди однообразной публики появилось знакомое лицо. Это лицо торчало из копны взлохмаченных рыжих, почему-то сырых волос. Обладателем его был давний друг Иры и Стаса Виктор Стрижов. Представлял собой классический вид питерского пэтэушника, принадлежал к молодежному панк-движению. В общем, являл собой живое воплощение всех мыслимых кошмаров консервативных преподавателей. Заметив ребят, он весело махнул рукой: